Аромат лимонной мяты. Книга вторая

— Да сейчас прямо! — фыркнула Мелисса.

— Тогда стоило согласиться на его предложение. Клятва послушания средневекового формата для современного человека даже не клятва, а информация к размышлению. Велели выпить яд? Пей, но закуси безоаром. Приказали прыгнуть из окна? Прыгай, но не наружу, а внутрь. Предусмотрительно сказали прыгнуть наружу? Что, ты не наколдуешь внизу батут? Настойчиво попросили броситься на амбразуру стреляющего пулемета? Бросайся рьяно, не разбирая дороги, споткнись о камень, ударься головой и потеряй сознание. Нет, все же стоило потешить почтенного мистера Дамблдора и дать ему иллюзию контроля, глядишь, он бы и успокоился. А теперь вот думай-гадай, чем еще он захочет тебя прижать?

— Только, — голос девочки неожиданно сел, — родственниками. Если не забудет, конечно.

Не забыл.

* * *

— Дело в том, — пояснил Финбар, — что всё те же несколько лет назад эта юная леди уже принимала участие в игре. В качестве разменной пешки. Так получилось, что размен в том виде, в каком был запланирован, не состоялся. Ее неосмотрительно смахнули с доски и на какое-то время выпустили из вида.

— Погодите-погодите, — замахал руками Вернон. — Я, конечно, не гроссмейстер, но даже я знаю, что с доски снимают только 'съеденные' фигуры. Каким образом тогда она сидит тут живая и здоровая?

— В волшебном мире, дядя, шахматные фигурки живые. И их не убирают с доски. Их уничтожают, — Мелисса чуть подалась вперед и поймала взгляд мистера Дурсля, посылая ему довольно красочную картинку того, как волшебный белый шахматный слон сносит голову черной пешке. — Стирают в пыль. Не все хотят быть уничтоженными. Некоторые долго бегают по клеткам и прячутся за соседними фигурами. Лично мне чертовски повезло, что одна ладья столкнула меня на пол и дала возможность откатиться подальше и забиться на время под комод.

Девочка прикрыла глаза, обрывая зрительный контакт, и откинулась на спинку кресла, а Финбар, вновь вступивший в разговор, неожиданно спросил:

— Как вам автомобиль миссис Фигг?

Переход был настолько резким, что опешившие Вернон и Петуния неожиданно для себя принялись делиться переживаниями последних дней.

— Кошмар! В жизни бы не села в этот катафалк, если бы не совы!

— Я всего на две минуты забежал в дом за Туни и мальчиками, а чертовы птицы мало того что полностью загадили лобовое стекло, так еще и перепутали мою машину с насестом. Или на чем там они обитают?

— Сцена, достойная Лени Рифеншталь(11): толпа коричневых(12) сов как по команде поворачивает голову, не мигая смотрит на тебя круглыми глазами, протягивает правую лапу вперед и одновременно ухает!

— И в каждой чертовой лапе чертово письмо из этой чертовой школы! Ну, мы мальчиков в охапку и к Фигг.

— Почему к ней? — поинтересовалась Мелисса.

— А к кому? Уик-энд же был — все разъехались, а она ногу сломала. Уже пару недель не водитель. Как же ее развалюха провоняла кошками! Мне кажется, после этой поездочки нас еще пару недель все окрестные псы облаивать будут, — Вернон непроизвольно склонил голову к плечу и понюхал отворот пиджака, а потом, удивленно воззрившись на Финбара, как-то по-собачьи дернувшего носом, воскликнул. — Не так уж мы и пахнем!

— Нам хватило, — не согласился с ним Уилан, вспоминая, какими словами он материл и подчиненных, и в первую очередь себя.

То, что все планы по организации встречи с Дурслями полетели в тартарары, стало ясно далеко не сразу. Только через сутки дежурившие на выездах из Литтл Уингинга мальчики Финбара сообразили, что с поставленной задачей они не справились и Дурслей упустили. Молодые оборотни связались с Уиланом и, вырывая друг у друга сквозное зеркало, долго и упорно били себя кулаком в грудь, уверяя шефа, что ни из одной проехавшей мимо них машины Дурслями и не пахло. Полкиссами и шоколадом пахло. Куперами и стейком пахло. Потным констеблем и пивом несло. А уж как воняло книззлами! До слез!

Заново искать Дурслей пришлось уже Мелиссе. Разумеется, с помощью запрещенного ритуала магии крови. Сначала по карте Великобритании, потом по карте графства, а затем уже и по автомобильному атласу. Самым сложным был даже не сам поиск, а то, что в процессе нельзя было пить кроветворное, которое влияло на химический состав крови и увеличивало возможность ошибки. К моменту, когда Мелисса четко определила, где именно находятся Дурсли, ее уже мутило от кровопотери, и сейчас она с тоской представляла себе, в каком состоянии будет завтра проходить проверку магией родов, учитывая, сколько магических сил ей еще придется потратить на ментальную коррекцию разума родственников. А если они заартачатся и придется обходить собственную клятву, то — у-у-у! — даже думать об этом не хотелось!

— Свою машину вы бросили, — продолжал тем временем Уилан, — а ваш собственный запах оказался полностью перебит кошачьей мочой. Поэтому мы встречаемся здесь и сегодня, а не в Лондоне и позавчера.

— Вы что, следили за нами?! — дошло до Дурслей.

— Разумеется, — спокойно подтвердила Мелисса. — И, предваряя ваше возмущение, замечу, что рунный амулет Гарри еще работает, а дядя Вернон в тюрьму уже не сядет. Так что от нашей слежки все пока только в выигрыше.

Повисла напряженная тишина, а потом Петуния прошептала:

— То есть ты и есть знакомый рунолог секретарши Вернона?

— Во плоти, — усмехнулась девочка.

— Момент! — взревел Вернон, в отличие от жены услышавший главное. — А за что это я должен был сесть в тюрьму?

— Как за что, мистер Дурсль? За убийство. Ведь в мистера Флетчера вы выстрелить все-таки успели, — вмешался Финбар и внимательно посмотрел Мелиссе в глаза, сосредотачиваясь на той самой сцене, которую они с Йеном Брауном застали, ворвавшись пару часов назад в хижину.

Девочка взмахнула рукой, выписала в воздухе несколько замысловатых значков, и в комнате вдруг возникли прозрачные фигуры Мундунгуса с волшебной палочкой наголо и Вернона, целящегося в него из ружья. А еще через мгновение из дула ружья неторопливо, как в замедленной съемке, вылетела пуля, которая несколько секунд спустя попала прямо в правый глаз иллюзорного Флетчера.

— Так что, мистер Дурсль, — продолжил Финбар, осторожно касаясь плеча белого, как смерть, Вернона, — если бы Йен, было бы так. Выстрел снайперский.

— Я стрелял первый раз в жизни, — прохрипел Дурсль-старший, судорожно хватаясь за горло, а потом тряхнул головой и быстро забормотал. — Но он же меня спровоцировал. И он ведь волшебник, значит, в нашем мире его просто не существует! Как можно сесть за убийство того, кого нет? Да и не знал никто, что он был здесь. Его можно было бы просто бросить в море и...

Последние слова он произносил уже полушепотом, словно осознав, что именно говорит и как это все звучит со стороны. Как ни странно, осуждать его никто не стал: Петуния просто взяла его за руку и крепко сжала, а Финбар и Мелисса лишь понимающе кивнули.

— Проблема в том, что, во-первых, кто-то, — Мелисса сделала небольшой акцент на этом слове, — все же знал, что он был здесь. А во-вторых, мистер Флетчер — полукровка. Его мать-магла в свое время оформила сыну полный комплект документов, чтобы иметь возможность получать на него магловское пособие: они были чрезвычайно бедны. Так что он такой же подданный короны, как и вы.

Какое-то время мистер и миссис Дурсль тяжело молчали, а затем Петуния подняла голову и спросила:

— Но зачем вот это все?

— Затем, что кто-то вдруг решил, что бывшая пешка еще может пригодиться, — ответил ей Финбар. — Правда, неожиданно обнаружилось, что она сама не слишком горела желанием возвращаться в мир больших шахмат: на провокации принципиально не велась, к дружеским беседам была не расположена, а препараты, изменяющие сознание, не принимала по религиозным соображениям. И вот тут этот кто-то, очевидно, вспомнил сам, а заодно напомнил и пешке, как в свое время в приступе великодушия обещал ей найти ее семью. Только представьте себе эту встречу, миссис Дурсль! Мистер Дурсль в камере, вы в шоке, Дадли в слезах, а посреди всего этого бардака стоит некто весь в белом и обещает бывшей пешке, обретшей наконец своих родных, решить все их проблемы. Видимо, предполагалось, что она будет обязана шахматисту до конца дней своих, радостно прыгнет на отведенную для нее клеточку и будет делать то, что ей велят.

— Почему 'предполагалось'? — Петуния шокировано посмотрела на племянницу и заплетающимся языком пробормотала. — А... что, ты бы... поступила... по-другому... в этом... случае?

Девочка с силой выдохнула сквозь плотно стиснутые зубы, а затем негромко, словно рассуждая сама с собой, заговорила:

— Как бы ты поступила, если? Кого ты больше любишь, папу или маму? Если бы я умирал, ты бы пожертвовал мне свою почку? Если бы одновременно тонули Дадли и Гарри, кого бы вы бросились спасать, тетя? — Мелисса в упор посмотрела на медленно краснеющую Петунию. — Подобные вопросы — великолепный способ заставить собеседника чувствовать себя или лжецом, или тварью, не правда ли? Так вот, я не знаю, как бы поступила. Потому что решение в подобных ситуациях, а тем более в условиях цейтнота, принимается под влиянием момента. И я очень рада, что сегодня мне не пришлось выбирать, кто я: сволочь или самоубийца. Да и в будущем хотелось бы свести возможность подобного выбора к нулю. Поэтому вы очень поможете и мне, и себе, если сейчас согласитесь на некоторые меры безопасности.

Дурсли согласились на все: и пройти ментальную коррекцию, и постоянно носить амулеты и магические маяки, и пропить курс лечебных зелий.

А потом в течение почти четырех часов Мелисса работала с их разумом, превращая воспоминания о сегодняшней встрече в некое подобие кошмарного сна, напичканного таким количеством резких звуков и пульсирующих световых вспышек, что легилименту, решившемуся погулять в этих уголках памяти обычных на первый взгляд людей, эпилептический припадок был практически гарантирован. Особенно, если этот самый легилимент подходящего пенсионного возраста(13).

* * *

Мелисса в простой ритуальной мантии из беленого полотна по-турецки сидела на большой кочке в обнимку с посохом и с тоской смотрела на расстилающиеся перед ней болота. Впереди, в тумане, угадывалась конечная цель ее путешествия — островок твердой земли, на котором когда-то возвышался замок Слизерина. Однако до него еще надо было добраться.

Час назад на эту самую кочку ее порталом доставил старик Гнарлак — хранитель сейфов рода Слизерин. Доставил, затем вытащил из жилетного кармана хронометр, щелкнув крышкой, посмотрел на циферблат и сказал, напирая на звук 'Ч' с такой силой, словно имел к нему персональный счет:

— Полагаю, что пятнадцати минут даже вам хватит с головой, чтобы осознать всю беспочвенность претензий наглой грязнокровки на род Великого Салазара. Удачи не желаю, поскольку не верю в нее ни на гран, но на утешительную чашку горячего какао с корицей и пастилой вы — так и быть! — рассчитывать можете. Она будет ждать вас в моем кабинете в Гринготтс. И помните... — подняв палец вверх, Гнарлак сделал театральную паузу, — с каждой минутой какао будет холоднее и холоднее, поэтому не затягивайте с возвращением.

То, что на этого конкретного гоблина она впечатления не произвела, Мелиссе стало ясно сразу. Сегодня утром Гнарлак, мазнув по ней недовольным взглядом, повернулся к ее поверенному и воскликнул:

— Это ваш претендент, Оглаф? Нельзя было найти кого-нибудь менее смазливого и более сооб... — тут он демонстративно закашлялся, — серьезного.

Чего именно добивался Гнарлак своими эскападами, Мелисса не знала, но сегодня, после двух напряженных дней поисков Дурслей, у нее не было ни сил, ни желания реагировать на идиотские выпады какого-то гоблина — будь он хоть трижды хранителем сейфов хоть самого Мерлина! — и доказывать ему, что претензии грязнокровки на среднюю ветвь Певереллов уже оказались совсем не беспочвенными: кольцо рода Кадма, невидимое, но увесистое, с восьми утра сжимало безымянный палец ее правой руки.

Поэтому сейчас, в красках представив себе, какой очаровательный, тихий, а главное, услужливый инфери выйдет из этого гоблина в будущем, она просто узнала у него пароль на возвращение в Гринготтс — им, видимо, чтобы придать девочке дополнительную уверенность в себе, оказалось слово 'самозванка'! — и, взяв кольцо-портал, равнодушно проследила, как Гнарлак отбыл в свой теплый кабинет.

За тот час, что прошел с момента, как гоблин отчалил пить какао, Мелисса уже попыталась пойти по пути наименьшего сопротивления и вызвать Кричера, чтобы он просто перенес ее с уже ставшей чуть ли не родным домом кочки к виднеющимся на горизонте развалинам. Но, видимо, Слизерин в свое время основательно защитил не только свой замок, но и всю прилегающую территорию: домовик либо вообще не слышал ее зова, либо просто не мог прорваться через охранные заклинания.

Осознав бесплодность своих попыток связаться с эльфом и еще раз оценив расстояние от ее кочки до угадывающихся вдали остатков крепостной стены, Мелисса скрипнула зубами и, подозревая, что такими темпами к концу сегодняшнего дня стешет их до основания, глубоко вздохнула: похоже, все будет сложнее, чем она могла себе даже вообразить.

Попытка заморозить болото тоже ни к чему не привела: чары почему-то не действовали. И именно на торфяные массы. Трансфигурацию чего-нибудь — например, чахлого куста, растущего на ее кочке, — в мост она по понятным причинам даже не рассматривала: в конце концов, она не инженер-мостостроитель, чтобы на коленке рассчитать все нагрузки.

Однако и другие варианты, по здравому размышлению, у нее все-таки имелись. Как минимум, два!

Во-первых, и это она успеет всегда, можно вернуться в Гринготтс, к уже покрывшемуся льдинками какао с размокшей пастилой, а во-вторых, попытаться аппарировать.

Первый вариант угрожал лишь ее самолюбию, а вот второй уже и жизни, поскольку знание теории пространственного перемещения и пара практических занятий со Снейпом никаких гарантий успешного результата не давало. Да, в эти пару занятий ее ни разу не распополамило, но и четко в заданные координаты она тоже ни разу не попала. А здесь промах будет фатальным — болота не простят ошибки и в полдюйма. Аппарировав, она вполне может оказаться где-нибудь в паре футов от цели по уши в... болоте, и даже 'мяу' сказать не успеет. Довольно проблематично активировать портал с забитым торфяными массами ртом. А кроме того, никаких гарантий, что прилегающая территория не накрыта антиаппарационным барьером, тоже не было.

— Да уж, если рассудок и жизнь дороги вам, держитесь подальше от торфяных болот, — пробормотала себе под нос Мелисса и замерла.

Что ж, вот наклюнулся и третий вариант. Помнится, мистер Степплтон(14) пробирался в самый центр Гримпинской трясины с помощью длинного шеста. Тоже совсем не безопасный вариант, но тут, если ее все же начнет засасывать, у нее хоть будет несколько секунд, чтобы проорать пароль, вернуться в банк и изгваздать дорогой, ручной работы, ковер в кабинете Гнарлака.

Обозрев окрестности и чахлую растительность, на соседней кочке она обнаружила молодое деревце подходящей высоты. Вытащить из рукава палочку, взмахом руки выкорчевать его и левитировать к себе было делом одной минуты. Освободить от веток и сучков — второй. Через две минуты Мелисса воодушевленно мерила получившимся шестом глубину трясины по периметру своей кочки, а еще через две что-то так резко выдернуло его у нее из рук, что только давняя спортивная подготовка помогла ей удержать равновесие, не рухнуть вперед и не окончить свою жизнь, захлебнувшись в вонючей жиже.