Тайна заброшенного хутора.

— Ты когда-нибудь видел театральное представление? — неожиданно спросил Андрей.

— Тыщу раз,— буркнул Кир и стал сосредоточенно разглядывать редкий берёзовый лес, всем своим видом показывая, что голые ветви и чёрно-белые стволы интересуют его гораздо больше, чем разговор со стариком-актёром.

Андрей покосился на щуплого длинноволосого паренька, на его заляпанную грязью кожаную куртку и сокрушённо качнул головой:

— Ты сирота?

— Да, — ответил Кирик и вздрогнул, вспомнив ослепительные вспышки над обелиском с красной розой.

— Наша труппа могла бы стать тебе семьёй, — сочувственно произнёс Андрей и грустно улыбнулся: — Как когда-то Даниэлю.

Кирик встрепенулся:

— Он тоже сирота?

Андрей пожал плечами:

— Не знаю. Думаю, нет, но с семьёй у него точно не заладилось.

— А... — разочарованно протянул Кир и снова стал разглядывать деревья.

Старик нахмурился: мальчик не шёл на контакт. Андрей вытащил из кармана длинную ореховую трубку и стал неторопливо набивать её табаком, искоса наблюдая за Кириком. Мальчишка с настороженным видом рассматривал березняк, словно ожидая, что оттуда вот-вот выскочит банда разбойников. "Что бы тебе рассказать о Даниэле? Похоже, кроме него тебя ничто не интересует..." — Андрей чиркнул огнивом, и Кир подскочил, как ужаленный. Он взглянул на трубку в руках старика, глаза его наполнились ужасом, и, кубарем скатившись с козел, юноша помчался в лес.

— Кирик!!! — заорал Андрей и натянул вожжи, сворачивая на обочину. — Стой!!!

Одновременно с его криком, из фургона выскочил растрёпанный Даниэль и, наспех застегнув штаны, понёсся за учеником.

— Кирик!!! — кричал он, но юноша мчался, не разбирая дороги. Страх подгонял Кира не хуже кнута, и даже дикая боль в запястье была не в силах остановить его. Боль пульсировала, распространяясь по руке, и, вдруг охватила всё тело. Кирик замер и, как подрубленное дерево, рухнул в палую листву.

Даниэль смачно выругался, подбежал к юноше и положил руку ему на шею. Почувствовав слабое биение пульса, он облегчённо выдохнул, перевернул Кира на спину и похлопал его по щекам.

— Ну, ты и кретин! Змейка могла убить тебя!

Кирик открыл глаза:

— Он хотел меня околдовать.

— Кто?

— Андрей.

Даниэль бросил недоумённый взгляд на старика-актёра, который во главе взбудораженной труппы быстрой походкой приближался к ним.

— Ничего не понимаю.

— Я тоже. — Андрей остановился и укоризненно посмотрел на Кирика: — Чем я напугал тебя?

— Трубка, — прошептал Кирик и сел, потирая саднящее запястье. — Ты хотел одурманить меня.

— Ты в своём уме? — возмутился Даниэль и отвесил ученику подзатыльник. — Думай, что говоришь!

— Но это правда!

— Ты достал меня своей мнительностью! — огрызнулся Даниэль и схватил Кирика за ухо, намереваясь задать ему трёпку. Но тут Фелицата накинула ему на плечи камзол, и внимание мага переключилось на любовницу. Он отпустил Кирика, обнял Фалю и чмокнул её в щёку. Златовласая красавица застегнула пуговицы камзола и игриво погладила мага по спине. — Погоди, Фаля, — промурлыкал Даниэль и с ворчливым благодушием обратился к ученику: — Вставай, хлюпик. Я обещал Андрею, что с тобой не будет проблем, а ты ведёшь себя, как истеричная барышня!

— Он трубку достал! — в отчаяние выпалил Кир и покраснел, уразумев, как глупо прозвучали его слова. Юноше хотелось, чтобы Даниэль понял причину его бегства, а для этого нужно было рассказать о встрече с Ремом, но сделать это в присутствии чужих людей Кирик не решился.

— Потом расскажешь! — бросил ему Даниэль и приказал: — Пойдёшь со мной! И только попробуй хоть на шаг отойти!

Кирик обрадовано закивал, а Фелицата недовольно поджала губы. Андрею тоже не понравилось решение Даниэля, но, в отличие от Фелицаты, молчать он не стал.

— Твоему ученику незачем наблюдать за твоими постельными играми, — строго сказал Андрей, и златовласая красавица благодарно улыбнулась ему.

Даниэль пожал плечами:

— Ничего страшного. Заткнёт уши и отвернётся.

Актёры захихикали и, чувствуя себя лишними, пошли к фургонам. Прекрасное лицо Фелицаты покрылось красными пятнами. Она зло смотрела на Кирика, который, опасаясь вновь оказаться в обществе Андрея, продолжал энергично кивать головой, заранее соглашаясь со всем, что скажет учитель.

— Я был о тебе гораздо лучшего мнения, Дан! — осуждающе глядя на мага, сказал Андрей. — Я не позволю тебе превратить мою труппу в бардак!

— Хорошо, — согласился Даниэль и виновато улыбнулся любовнице: — Прости, Фаля, не сегодня.

Фелицата побагровела. Она открыла рот, но все пришедшие на ум оскорбительные слова, были слишком мягкими для унизившего её любовника. Сгорая от ярости, актёрка развернулась и, подобрав юбку, ринулась к фургону. Андрей тяжело вздохнул и зашагал следом, а Даниэль с упрёком посмотрел на Кирика:

— Неужели, трудно было потерпеть? Табачного дыма он, видите ли, не выносит!

Но если Даниэль уже успокоился, то Кир всё ещё пребывал в смятении:

— Когда при мне курили трубку в последний раз, я отключился. И, если бы не Серьга...

— Молчи! — шикнул на него Даниэль и посмотрел вслед Андрею. — Проболтаешься про Серьги — нам крышка! А как, кстати, она тебя разбудила?

— Видимо, Рем хотел забрать её... — начал объяснять Кир, но Даниэль его перебил:

— Кривой Рем?

— Я же говорил, что бы его учеником! Вечно Вы ничего не помните! Или не слушаете! — воскликнул Кирик. Его взбесила безалаберность учителя. Даниэль упорно игнорировал опасность, исходящую от Рема.

— Кривой Рем, — задумчиво повторил Даниэль и схватил юношу за шкирку: — Немедленно рассказывай!

— Что?

— Всё!

— Рем подобрал меня в Скайлете шесть лет назад, — послушно начал Кирик.

— Ты скоро, Дан? — крикнул Андрей. — Или уже передумал ехать с нами?

Даниэль отпустил Кирика и, проворчав: "Потом расскажешь", зашагал к головному фургону. Кир закатил глаза и последовал за учителем, прикидывая, чему этот балбес может его научить. "Эх, если бы я не был магом... Сбежал бы..." — Кирик потёр занывшее запястье, взобрался на козлы, сел рядом с Даниэлем, и фургон выехал на Чепергайлский тракт.

Всю дорогу до города Даниэль и Андрей весело болтали, вспоминая забавные случаи из актёрской жизни. Из их разговора Кирик выяснил, что бернийский князь Даниэль полтора года провёл на театральных подмостках. Его удивлению не было предела: "Победитель жаулетов развлекал толпу? Дикость какая-то!" Кирик поглядывал на довольного жизнью Даниэля, который с упоением вспоминал свою короткую, но блестящую актёрскую карьеру и, казалось, уже забыл и о Кирике, и о Кривом Реме, да и обо всех неприятностях, случившихся с ними за прошедший день. А когда Андрей предложил Даниэлю выступить в Чепергайле, и тот с радостью согласился, Кирик не сдержался:

— Вы же князь! И будете веселить какого-то баронишку?

— Князь? — удивился Андрей. — Когда ты успел обзавестись титулом, Дан?

— Давно, — невозмутимо произнёс Даниэль и отвесил Кирику подзатыльник: — А ты не болтай!

— Простите, — выдавил Кир и закусил губу.

— Я всегда подозревал, что ты из благородных, но чтобы князь... — Андрей приподнял брови и качнул головой.

— Да, ладно тебе, — отмахнулся Даниэль. — Лучше расскажи про встречу с карателями.

Услышав о карателях, Кирик приглушённо застонал. Андрей покосился на него и стал набивать трубку.

— Они оказались довольно милыми людьми, — сообщил он. — Не найдя тебя в фургонах, их командир, кстати, очень грозный господин, вежливо извинился и даже заплатил нам за беспокойство.

— Ты передал ему, что я просил?

— Слово в слово.

— А он? — Даниэль подался вперёд.

— Пришпорил коня и ускакал.

Даниэль разочарованно поморщился, а Кирик обречённо прикрыл глаза: "И князь, и ингурец, и актёр... Короче, тёмная личность". Погружённый в траурные раздумья юноша не заметил, как обоз въехал в Чепергайл. Копыта лошадей гулко цоколи по булыжной мостовой, а Кирику казалось, что это барабанщики выбивают дробь, в преддверии его казни. Он поднял голову, ожидая увидеть эшафот, но его глазам предстал дворец барона Калиссты — величественное здание из белого мрамора. На площади перед парадным входом бил фонтан: огромную чашу из нежно-розового мрамора поддерживали статуи двенадцати прекрасных дев в струящихся снежно-белых одеяниях. Их вдохновенные лица омывали потоки чистейшей воды и, создавалось впечатление, что девы вот-вот закружатся в танце под хрустальный перезвон фонтанных струй.

— Кирик! — привычно одёрнул его Даниэль. — Закрой рот — ворона влетит!

— Ты впервые в Чепергайле, Кир? — поинтересовался Андрей.

— Нет, — не отрывая взгляда от статуй, покачал головой юноша. — Я уже видел этот фонтан.

— А чего тогда рот разинул? — хохотнул Даниэль.

Кирик отвёл взгляд от прекрасных дев и вздохнул:

— Так красиво же... Прямо дух захватывает.

— Эстет, — проворчал Даниэль и, повернувшись к Андрею, продолжил обсуждать с ним спектакль, в котором ему предстояло сыграть главную роль.

Обоз миновал фонтан, проехал через мозаичную арку и остановился на краю прямоугольной площади, сплошь заставленной разноцветными фургонами. Всё ещё переговариваясь, Андрей и Даниэль слезли с козел и направились к дворцу. Кирик хвостом следовал за учителем. Вокруг стоял гвалт. На площади горели костры. Сотни актёров разговаривали, пели, смеялись и пили вино, выставленное щедрым бароном Калисстой. У входа Андрея и Даниэля встретил распорядитель театрального празднества — юркий толстенький человечек в синем бархатном камзоле с кожаной папкой в руках. Андрей сообщил ему название пьесы, которую его труппа собиралась представить зрителям, и человечек аккуратно записал его. Потом он порылся в карманах и вручил Андрею карточку с номером пятнадцать. Андрей покачал головой:

— Я хотел бы дать представление сегодня.

— Вне программы? — недоумённо воскликнул человечек. — А как же награда? — Лицо Андрея осталось невозмутимым, и распорядитель занервничал. — Ничем не могу помочь! — категорично заявил он и хотел уйти, но Даниэль преградил ему дорогу. — В чём дело, Андрей? — возмутился распорядитель. — Убери мальчишку! Правила для всех одинаковы. При всём моём уважении к Вам, Вы будете выступать пятнадцатыми, то есть послезавтра!

— Сегодня! — Андрей подошёл к человечку, склонился к его уху и что-то прошептал.

Распорядитель бросил ошеломлённый взгляд на Даниэля, многозначительно кивнул и опрометью кинулся во дворец. Даниэль громко рассмеялся и подмигнул Кирику:

— Сегодня ты увидишь меня в роли победителя жаулетов!

— Это не смешно, — буркнул юноша.

Даниэль потрепал его по светло-каштановым волосам и умоляюще посмотрел на Андрея:

— Может быть, научишь его улыбаться? Меня тошнит от его постной рожи!

— Так оставь мальчика в моей труппе, и через год ты его не узнаешь, — благодушно предложил Андрей.

— Как же! Держи карман шире. Я, между прочим, за него пятьдесят золотых отдал! — самодовольно заявил Даниэль и прикусил язык, увидев, как вытягивается лицо Кирика. — Впрочем, это дела давно минувших дней. Теперь Кир — мой ученик!

— Кстати, давно хочу спросить, чему ты его учишь, Дан? — ехидно осведомился Андрей.

— Тому самому, — загадочно ответил Даниэль и заторопился: — Идём, Кир, мне надо тебя покормить. — Он схватил юношу за руку и потащил к фургонам.

— Вы всем будете сообщать, что купили меня за пятьдесят монет? — сквозь зубы поинтересовался Кирик.

— Но не за две же, — фыркнул Даниэль. — Пятьдесят монет — цена хорошей лошади, и...

— Что?! Лошади?! — Кирик остановился и сунул руку в карман. — Пусть я умру, но подальше от вас!

— Да, ладно тебе, Кир. Что ж ты всё так болезненно воспринимаешь?! — воскликнул Даниэль и махнул рукой: — Смотри, Анна уже на стол накрывает. Идём скорее! Кушать хочется, сил нет! — Он приобнял юношу за плечи и зашагал к костру, возле которого собралась труппа Андрея.

В разгар ужина в сопровождении дворцовых слуг вернулся Андрей.

— Спектакль через два часа! — сообщил он, и актёры, забыв о еде, бросились к фургонам.

Весть о том, что труппа Андрея даёт представление мгновенно облетела площадь и вызвала бурный восторг среди комедиантов. Мало того, что главный конкурент выбыл из борьбы, им представилась возможность увидеть в роли победителя жаулетов легендарного Теодора Великолепного. Вокруг фургонов Андрея сгрудились добровольные помощники. Под руководством Ильи они выгрузили декорации и понесли их во дворец. Фелицата, Анна и другие актёры, занятые в спектакле, спешно приводили в порядок костюмы и настраивали скрипки, лютни и гитары.

Сотни любопытных глаз взирали на Даниэля, и Андрей поспешил увести его во дворец. Кирик тенью следовал за учителем. Он до дрожи боялся потеряться в толпе, а Даниэль в очередной раз забыл об ученике. Кирик протискивался сквозь кипящее людское море, удивляясь барону Калиссте, который открыл двери дворца для всякого сброда. Ему было странно видеть среди роскоши залов и галерей людей в простых, порой сильно поношенных одеждах. Можно было подумать, что в замке Калиссты хозяйничают мятежники, если бы не ликующие вопли актёров, прославляющих доброго барона-мецената.

Андрей привёл Даниэля в светлую овальную комнату, где перед большим серебряным зеркалом стояли коробочки с гримом и болванки с париками, чтобы актёр мог преобразиться хоть в принца, хоть в нищего. На низких столиках были расставлены вазы с фруктами и пирожными, кувшины с вином и водой. Даниэль взял из вазы большое золотистое яблоко и кинул его ученику.

— Не скучай! — весело сказал он и подошёл к зеркалу. Андрей вручил ему костюм, и Даниэль быстро переоделся в красно-сине-жёлтые одежды. Теперь он выглядел точь-в-точь, как на картине в галерее бернийского замка. Кирик невольно улыбнулся. "И зачем ему грим? Он же будет играть самого себя!" — дивился юноша, наблюдая, как Андрей ловко преображает лицо Даниэля. С каждым мазком князь утрачивал сходство с самим собой. В конце концов, он стал похож на напыщенного бернийского дворянина, которых Кирик в великом множестве лицезрел в Берне. В довершение Андрей водрузил на голову Даниэля чёрный парик с длинными завитыми локонами и широкополую трёхцветную шляпу с пучком чёрных перьев. Кирик с сочувствием смотрел на учителя: он бы никогда не согласился так изуродовать себя. Однако Даниэль чувствовал себя в крикливом попугайском наряде естественно и непринуждённо. Преображение свершилось: к столику, возле которого сидел Кирик, подошёл Теодор Великолепный — легенда комедиантов Тинуса. Он надменно посмотрел на ученика, и тот почувствовал себя слугой. Даниэль скривил губы и капризным, манерным голосом произнёс:

— Вина.

— Да, сударь. — Кирик вскочил, почтительно поклонился и, выронив яблоко, схватил кувшин. Он наполнил кубок вином, с поклоном протянул Даниэлю, и Андрей громко рассмеялся:

— Вот она сила искусства. Поздравляю, Дан, за три с половиной года твоё мастерство лишь возросло.

— Спасибо, — чуть качнул головой Даниэль и пригубил вино: — Неплохое. Хотя мне, бернийскому князю и победителю жаулетов, могли бы прислать получше. — Он вернул бокал Кирику и милостиво произнёс: — Можешь допить.