Рассеченное время

Дверь закрылась.

— Если твой клиент влиятелен, его следует либо припугнуть, либо надежно скрываться, — заметила Токо, крутя в пальцах ручку.

— Я знаю. Но был у меня один не в меру болтливый фамилиар...

— Еще один минус. Фамилиар должен быть абсолютно послушным, а желательно практически безмозглым.

— Жадность собственная сгубила, — юноша откинулся в кресле и сунул в рот сигарету. — Шутка ли — заполучить демона, обладающего не только сформированным обликом, но и интеллектом.

— Я бы от такого 'счастья' избавилась мгновенно.

— Да поздно уже...

— Сейчас что планируешь делать? Реги так просто не отстанет, он Охотник, а не какая-то вшивая якудза.

— Сейчас — ничего. Через пару дней я надолго исчезну.

— Не боишься, что могут напасть на семью?

— У меня ее больше нет. Что касается значимых для меня людей — они в состоянии защититься. И если Реги доставит им неудобства — я позабочусь, чтобы он остаток дней провел в качестве инкубатора для моих червей. Но в таком состоянии мне с целым кланом не тягаться. Да еще дамочка эта с глазами Восприятия Смерти... слишком много носителей этих глаз мне попадается последнее время.

— А где ты их видел? — спросила Азака. Печенье кончилось, а ее брат уже ушел, так что она могла спокойно поддерживать беседу.

— Да так, у урода одного. Сломал мой пистолет и чуть не снес мне голову. Судя по манере двигаться — Наная, но назвался фамилией Тоно. Прогуливался в компании Белой Принцессы, и сим я предрекаю скорое рождение полукровки Шинсо и человека.

— Постой-постой, — Токо подняла руку. — Белая Принцесса? Арквейд Брюнстад?!

— Она самая.

— Черт бы тебя побрал! Раньше не мог сказать?! — волшебница разом утратила спокойствие и возбужденно подскочила. — Азака! С завтрашнего дня остаешься тут за главную!

— А вы? — девушка удивленно приподняла бровь.

— Уезжаю, — Токо подошла к шкафу и принялась вытаскивать загадочного вида инструменты. — Может, еще не поздно отследить ее путь... Белая Принцесса никогда не отличалась скрытностью... или хотя бы волос... частичка кожи... хоть что-нибудь...

— Оно тебе зачем? — вяло прогудел юноша и откинулся на спинку. — Эта дамочка вряд ли позволит препарировать себя. Даже если ты скупишь ей все мороженное в округе.

— Тебе бесполезно объяснять, ты не кукловод. Тело Истинного Предка — воплощенное совершенство. Если удастся хотя бы частично понять принцип его устройства...

— Уйдешь в Акашу?

— Я же говорила, что тебе бесполезно объяснять.

— Знаешь, не знаю в каком месте там совершенство, потому что она носила просторный свитер и длинную юбку, но я бы предпочел, чтобы скулы были поуже, а бедра пошире...

— Пошляяяк, — Азака показала ему язык и пересела за компьютер.

— Просто точка зрения. — юноша вдруг встрепенулся. — Кстати, я тут на историческую родину собрался. Токо, у тебя нет случайно знакомого серьезного мага где-нибудь в России, специализирующегося на ментальной хирургии?

— Во-первых, 'где-нибудь в России' — это понятие растяжимое. Примерно на десять тысяч километров. Во-вторых, случайно нет. После распада Советского Союза там сложно найти толковых магов. Точнее, Союз распался после того, как в восемьдесят седьмом истребили лучших.

— Дела...

— Ты в какой конкретно собираешься ехать?

— В Киев. Точнее, в местечко в сотне километров от него. Расстояния эти, блин...

— Ты в курсе, что Киев находится не в России, а в другой стране?

— Что-то слышал. Хотя не понимаю, какая между ними разница.

— В этом вся современная молодежь, — Токо грохнула на стол увесистый саквояж. — Если отправляешься в Украину — это другое дело. Хирургов я там не знаю, но в городе Одесса есть один знакомый, который, вероятно, сможет помочь. Правда, это было десять лет назад, может, он там и не живет больше.

— Знакомый?

— Просто знакомый. В том смысле, что я знаю по имени его, а он знает меня.

— Насколько опасен?

— Не давай ему слишком много говорить. И внимательно следи за своим бумажником.

— Он мастер внушения?

— Хуже. Он еврей.

— А что в этом плохого?

— Увидишь, — волшебница набросила на плечи плащ и взялась за дверную ручку. — Кстати, как твоя рука?

— С ней все нормально. Реакция почти такая же.

— Ясно. Пока ты просто не чувствуешь, как из тебя утекает жизнь. Ничего, когда снова вживишь реплики — почувствуешь.

И ушла куда-то.

— Давно не видела ее такой довольной, — задумчиво сказала Азака, глядя ей вслед. — А ты не сказал ей про автограф, который дала тебе Белая Принцесса?

— У нее столько денег нет, чтобы купить его.

* * *

Март, 2003 год, Одесса

Одесса.

Согласно энциклопедии, это город на берегу Черного моря, стоящий на месте древней греческой колонии Одессос. Формально основан в конце 18 века по приказу русской императрицы, в первую очередь как крепость против турков и торговый порт, во втором качестве существует и поныне. Население агломерации — полтора миллиона человек. Население в основном состоит из русских и украинцев, с небольшими вкраплениями болгар и евреев. Климат — мягкий, умеренно-континентальный, в связи с чем город является довольно крупным туристическим центром. И так далее, в том же духе.

В свою очередь, туристический путеводитель на все лады расхваливал архитектуру 19 века, включенную в список международного наследия ЮНЕСКО, лечебные и санаторные учреждения, растянувшиеся на десятки километров пляжи и загадочный 'дух старой Одессы'.

В чем заключался этот 'дух', Синдзи не понял, но точно для себя решил, что этот город лучше смотрелся бы после ядерной бомбардировки. Грязь, кучи мусора кругом, неопрятно одетые люди с уродливыми лицами метисов, вороватые взгляды прохожих и ни одной надписи даже на английском — все это доводило его до белого каления. Добавим сюда необходимость непрерывно косить под тупоголового туриста, размахивая флажком с Восходящим Солнцем и фотографируя все подряд...

Когда Синдзи смог, спустя три часа, с помощью карты, GPS-навигатора и чуда, разыскать где-то на окраине резко выделяющийся чистотой и опрятностью коттедж, то был взбешен до такой степени, что был готов лично организовать и возглавить погром. Ибо нечего селиться в такой глуши, чтобы люди сбивали ботинки и пропитывались насквозь грязью. Позволив сторожевому барьеру коснуться себя и постучав в дверь, он уже было обрадовался, что на этом его испытание кончилось, но то ли его карма была слишком отягощена, то ли у старика на небе было худо с чувством юмора...

— Таки заходите уважаемый, проходите не стесняйтесь пожалуйста! Циля, ты слышала? А если не слышала, так помой уши и приходи послушай. К нам пришел дорогой гость! Из далекой-далекой страны! Он не убоялся долгого путешествия и вороватых одесских таксистов, он принес детям гостинцы, а тебе — цветов в твою новую вазу, которую тетя Сара прислала из Тель-Авива! Нет, вы присаживайтесь, присаживайтесь, и не надо стоять столбом на пороге! Бедному еврею Фридману приходится очень много работать, потому что у него жена и пятеро детей и всем хочется кушать, но стыд и позор на мою седую голову, если не найдется, чем встретить гостя! Моше, Тхия! Сегодня чай за ужином придется пить без сахара, потому что все придется высыпать в чай нашему гостю! Нет, вы ни в коем случае не стесняйтесь, вы таки держите этот чай и пусть он напомнит вам о тех слезах, которые бедный еврей Фридман пролил над своей тяжелой судьбой! Имею вам сказать, уважаемый, что цены последнее время просто аховые! Дядюшка Хаим, который шьет костюмы на Малой Арнаутской, дом 23, вход со двора, стучать два раза, уже не может отложить достаточно денег на собственные похороны, потому что все жалкие гроши, которые ему удается заработать, уходят на лекарства для его больной жены!

Синдзи из этого самозабвенного монолога понимал в лучшем случае одно слово из десяти, потому что говорил его собеседник по-русски, а любые попытки вставить свою фразу сметались сокрушительным шквалом одесской болтовни. Он и представить себе не мог, что в таком невысоком человечке с огромным носом умещается столько воздуха.

— STOP! PLEASE, STOP! — буквально взмолился он примерно на десятой минуте, когда рекомендованный Токо знакомый был уже на середине захватывающего повествования о своей тете Саре из Тель-Авива. — I have an important business!

— Business? — удивленно переспросил Фридман. — Why you didn't say it in beginning?

— Oh, fuck... Well, mister Friedman. I need mental surgeon. Can you help me?

— Wow. Are you working for magus?

— I'm magus.

— Really? My barrier didn't notice you.

— It's temporary inconvenience.

— Maybe, maybe... but I'm cabbalist, not info-trader. Who recommended you visit me?

— Aozaki Touko. Did you remember this name?

— Of course, — Фридман недовольно поцокал языком. — Beautiful and deadly, like a tiger.

— Or fox.

— It's dangerous say that, mister... — он вопросительно поднял брови.

— Zolgin, — ответил Синдзи.

Добродушный еврей моментально побледнел и вскинул правую руку, вычерчивая собственной праной по воздуху каббалистические знаки. Синдзи перехватил его кисть и вывернул в сторону, а другой рукой приставил к глазу нож.

— Why so serious?

— I have heard... various rumors. About Zolgins... and Makiris.

— This name are in the past. The last of Zolgins returned for his property.

— There was terrible incident in nineteen eighty six. This place is unsuitable for life.

— I know. But it's not a problem, I am not alive. I repeat my question. Where I can search mental surgeon?

Каббалист что-то явно высчитывал в уме, после чего скосил глаза в сторону дверного проема, в котором замерла его жена. Похоже, Фридман оказался хорошим семьянином но неважным магом.

— Kharkov, — ответил он после некоторого колебания. — City hospital number 28. His name is Aleksey, he is a surgeon... and magus.

— What? Magus works in hospital?

— First generation, he has only natural ability for healing. But there is one problem. He hates Association.

— It's not a problem, — отрезал Синдзи, но нож от глаза Фридмана убрал.

— Ok. Well, now we can talk about money...

— You are brave man, mister Friedman.

— It is Law of Equivalent Exchange, mister Zolgin. You must know about it.

— Of course.

Синдзи выложил на стол пачку стодолларовых купюр, еще перевязанную бумажной лентой. В конце концов, если что-то хочешь получить — будь готов что-нибудь отдать, и радуйся, если удалось отделаться всего лишь деньгами.

* * *

Харьковская городская больница ?28 на поверку оказалась двухэтажным белым зданием, построенным, навскидку, лет эдак сто назад. Ограждения не было, от улицы ее отделял довольно широкий, но совершенно неухоженный сквер.

'Руки бы оторвал ландшафтному дизайнеру'.

С точки зрения Синдзи, подобное расточительное отношение к свободному пространству заслуживало если не справедливого суда, то порицания точно. В стране со странным названием 'Украина', он провел в сумме всего четыре дня, и за это время к нему пришло понимание, что это страны не должно существовать. Равно как и большей части близлежащих стран. По всей логике вещей здесь должен был находиться дикий, нетронутый лес. Или даже океан. Но никак не населенные людьми города.

'Приключения мальчика-волшебника — Унылого Синдзи — в Стране Дураков, — подумал он. — Скоро на ночном сеансе. А там фигурки выпустят, мангу нарисуют, додзинси наляпают... Тысяча чертей мне в селезенку, это же сколько денег можно сделать из воздуха! Не, это надо серьезно обмозговать...'

Пока часть разума формировала бизнес-план и сочиняла письмо предполагаемому продюссеру, Синдзи зашел внутрь, подошел к окошку регистратуры, и постучал по стойке, привлекая внимание сферической медсестры. Настолько сферической, что ее скорость в вакууме, наверное, можно было вычислить очень легко и просто.

— Sorry, can I see doctor Alexey Lomov?

— Чего простите? — похоже, английского медсестра не знала.

— Де я можу знайти Алексей Ломов? — Синдзи попробовал обратиться на местном наречии.

— Чаво? — медсестра прищурилась. — Ты по-человечески говори, а не на мове бубни.

'Шикарно. Они что, не понимают собственного языка?' — он озадаченно повел глазами вокруг, пытаясь сообразить, как можно донести до аборигенов свой вопрос.

На одной из стен он заметил деревянную доску с приклеенными к ней фотографиями людей в белых халатах и подписанными именами — видимо для того, чтобы пациенты могли сразу узнать врача в лицо. Синдзи подошел к ней, нашел подходящего под описание человека и ткнул в фото пальцем.

— This. I need this man. Alexey Lomov.

- Да ниче не понимаю, — пробормотала медсестра и крикнула куда-то в сторону. — Зина! Подойди, тут иностранец какой-то пришел, ничего не понимаю что он там бормочет!

Из какой-то каморки в углу высунулась молоденькая и довольно миловидная женская мордашка. Перекинувшись парой фраз с медсестрой, она повернулась к Синдзи.

— Can I help you? — спросила она с жутким акцентом.

— I need to see the doctor Alexey Lomov, — медленно и с расстановкой выговорил Синдзи.

Девушка кивнула.

— Ему к Алексею Никитичу надо, — обратилась она к медсестре.

- А что ему надо? — ответила та.

Девушка перевела вопрос.

— Important business, — коротко ответил Синдзи, который в этот миг готов был продать душу за Мистические глаза Шепота или возможность применить хотя бы простейшую магию внушения. — I want to invite him to work in the USA.

— Говорит, в США приглашают, — сказала девушка.

Медсестра вперилась в Синдзи свирепым взглядом, в котором без труда читались раздражение и зависть одновременно. Тот спокойно смотрел в ответ, не моргая и улыбаясь самыми уголками рта, но не глазами. Для успокоения нервов он представил себе, как режет сферическую медсестру на части и скармливает червям. Не вылезая из вакуума, и предварительно рассчитав скорость движения.

— Ну, ты это, проводи его, — буркнула она, наконец.

Молодая медсестра жестом позвала Синдзи за собой. Тот облегченно выдохнул, чувствуя, как груз задач на плечах постепенно становится легче. Приехал в далекую дикую страну, разыскал среди сорока миллионов жителей одного нужного, то есть треть дела уже сделана. Ну ладно, четверть... Хорошо, хорошо — десять процентов. Это точнее всего отражает действительность.

'Но все-таки, — подумал он с синтоистским безразличием. — Мой возраст не показался им подозрительным. Кажется, моя жизнь слишком ясно отразилась на лице'.

Разговор с доктором Алексеем получился продуктивным, сложным и крайне напряженным. В основном из-за того, что большая его часть проходила поверх стволов. Каким образом предположительно мирный врач разжился пистолетом, оставалось только гадать. Но вытащил он его из ящика стола быстро, держал уверенно и явно не преминул бы спустить курок, не сунь ему вовремя Синдзи под нос собственное оружие. После нескольких минут тихих, чтобы не услышали за дверью, угроз и взаимных обвинений во всех смертных грехах, в ходе которых Алексей безуспешно попытался использовать Мистический глаза Иллюзии, оба медленно отвели в стороны дула пистолетов и, не спуская друг с друга подозрительных взглядов, перешли к настоящим переговорам. На английском, разумеется, благо им хирург владел прилично.