| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Несмотря на такую позицию, товарищи "унсовцев" по националистическому лагерю не могли воспринять их войну по одну сторону баррикад с русскими националистами. Кстати, как упоминалось в ряде мемуаров, тогда в окопах встретились "унсовцы" встретились с киевскими русскими националистами, против которых они сражались незадолго до этого в столице Украины.
В то же время, вторая цель визита "унсовцев" и для самих приднестровцев не была секретом. Как рассказывал председатель комиссии по внешней политике Вооруженных Сил ПМР Дмитрий Соин, украинские националисты пропускали значительное количество людей через Приднестровье.
"Они были достаточно активные, в чем-то агрессивные, и у них была задача обкатать как можно больше людей для последующих локальных войн и, конечно, попытаться вывезти как можно больше стрелкового оружия из зоны боевых действий. Но при этом объективно они воевали отчаянно, смело, и украинским добровольцам народ Приднестровья, конечно же, благодарен. Кстати, это единственный случай в конфликтах на постсоветском пространстве, когда УНА-УНСО была на одной стороне вместе с российскими казаками", — отмечал он.
И действительно, как признавал тот же Мирончук, война в Приднестровье стала единственной, где они были по одну сторону баррикад с русскими и самой массовой по количеству "унсовцев", принимавших в ней участие.
"Среди всех дальнейших военных кампаний у нас там был самый большой военный контингент. Не менее 360 человек", — говорил он.
И это при том, что еще до войны в Приднестровье в УНСО были люди с реальным боевым опытом. Так, тот же Валерий Бобрович, известный под псевдонимом "Устим", успел повоевать во Вьетнаме. А один из куреней "УНСО" возглавлял ветеран войны в Афганистане под псевдонимом "Соловей". Впрочем, он не был единственным "афганцем" в организации. Кроме того, были в УНСО и советские кадровые военные, дослужившиеся до старших офицерских званий.
Под конец войны "унсовцы" имели не только обученных и обстрелянных бойцов, но и запасы оружия как в Приднестровье, так и на Украине. О последнем вспоминал Корчинский. Его следующие слова помогут понять масштаб проблемы.
"Заканчивалась и война. У нас начались проблемы с приднестровскими ментами, с пророссийской частью республиканской гвардии и с разведкой четырнадцатой армии. У нас накрыли тайник с оружием и боеприпасами (около полтонны), которые мы приготовили для вывоза в Украину. Его сдал один урод, который некоторое время выполнял у нас функции зампотылу. Нас принуждали к сдаче оружия. Большую часть людей пришлось вывести в Украину. Мы очень заботились о том, чтобы люди выходили пустые (без оружия и боеприпасов, все это вывозилось централизовано)", — писал он в своей запрещенной в РФ книге "Война в толпе".
Безусловно, все это очень не нравилось украинским спецслужбам. Тогда же у УНСО возникают и первые проблемы с новосозданной украинской спецслужбой — СБУ. "Унсовцев" берут на карандаш, но они не отказываются от участия в вооруженных конфликтах за рубежом. В 1993 году УНСО формирует подразделение "Арго", которое воюет в Абхазии на стороне Грузии.
"Я считал, что Украина должна поддерживать Грузию. Для того, чтобы не иметь фронта в Крыму, мы должны постоянно поддерживать фронт на Кавказе", — пояснял мотивацию своих действий Корчинский.
Примечательно, что через год первые группы "унсовцев" отправились в Чечню поддерживать местных боевиков. И это при том, что чеченцы были врагами грузин в Абхазской войне. Среди тех "унсовцев" и был Музычко, который прославится уже после Майдана.
Война в Абхазии и в меньшей мере война в Чечне, несмотря на то, что они дали прошедшим через них "унсовцам" реальный боевой опыт, были одной из причин падения популярности организации среди широких масс. Причина заключалась в погибших националистах, среди которых были и довольно молодые люди.
Кроме того, в 1993 году Верховная Рада принимает закон о запрете военизированных формирований, что через год позволит задержать нескольких членов УНА-УНСО. При этом УНА зарегистрируют все же как партию в 1994 году, и "унсовцы" смогут провести своих людей в парламент, среди которых был и номинальный глава организации Олег Витович, сменивший на посту Шухевича, неодобрительно отзывавшегося об УНА-УНСО. Интересная деталь — после работы в Раде Витович — ветеран войн в Абхазии и Приднестровье — отойдет от национализма, а в 1999 году станет неожиданно для побратимов членом провластной Социал-демократической партии Украины (объединенной). Смерть Витовича загадочна: в октябре 2011 года его в квартире нашла жена. Как сообщали СМИ со ссылкой на родственников в квартире "было много крови, разбитое зеркало".
Практически одновременно с войной в Чечне некоторые "унсовцы" попытались принять участие в Боснийской войне на стороне сербов. Но, как отметил боец под псевдонимом "Шкипер" сербские союзники в итоге не вызвали у "унсовцев" теплых чувств.
"Балканские походы дали УНСО целый ряд способных разведчиков нелегалов. Первым в их ряду надлежит назвать некоего Кольбаха. Человек феноменально трусливый, он даже в Киевсовет умудрился быть избранным дважды", — описывал результаты того участия один из "унсовцев" — Вячеслав Артеменко, о котором позже будет сказано подробнее.
Кроме того, УНСО попыталась принять участие и в противостоянии белорусских властей и оппозиции, что привело к тому, что в 1996 году после участия украинских националистов в ряде протестов и массовых акций 12 из них были задержаны и осуждены на разные сроки заключения в Белоруссии.
При этом не сидели сложа руки "унсовцы" и на Украине. Им удалось однажды захватить Киево-Печерскую Лавру. Кроме того, они приняли участие в беспорядках во время попытки захоронения в 1995 году первого главы "Киевского патриархата" Владимира (Романюка), который был и духовником УНСО. Массовая драка "унсовцев" с "Беркутом" прогремела тогда на всю Украину. УНА-УНСО решением министерства юстиции Украины от 6 сентября 1995 года снимают с регистрации как политическую партию. Лишь два года спустя — в 1997 году — после принятия новой программы и проведения нового учредительного съезда, партию перерегистрировали. При этом из нее ушел Корчинский — организатор и вдохновитель, человек, который активно поддерживал участие УНСО в военных конфликтах.
Примечательно, что некоторые "унсовцы" обвинили Корчинского в предательстве и в том, что из-за него УНА-УНСО не попала в Верховную Раду на выборах 1998 года.
А после участия в акции "Украина без Кучмы" руководство партии, в т.ч. и ее главу — избранного в 2001 году Николая Карпюка (участника войн в Приднестровье и Абхазии) арестовали. Из тюрьмы Карпюк и его товарищи вышли лишь в 2004 году. К тому времени в партии произошел раскол — сторонники главы партии в 1999-2001 года Андрея Шкиля после ареста Карпюка провели свой съезд, который снова поставил Шкиля во главе партии. Другая группа выбрала себе главой Эдуарда Коваленко. Этот раскол удалось преодолеть лишь в 2005 году. Но к тому времени эта организация уже не представляла из себя значительной политической силы. Да и наиболее радикальные ее бойцы ушли на покой или перешли в другие организации. Лишь в 2013 году "унсовцы" вспомнят былое и присоединятся к бывшим заклятым врагам из "Тризуба", чтобы сформировать "Правый сектор".
Обращает на себя внимание другая организация сооснователь "Правого сектора" — "Белый молот".
Это организация киевских скинхедов, которые себя называли продолжателями дела "святошинских робин гудов" но в больших масштабах. В 2012 году в районе Киева Святошине начали громить салоны с игровыми автоматами. Самой известной акцией стал погром у ст.метро "Святошин". Так радикально настроенная молодежь выражала свой протест с данным видом бизнеса, который считали неприемлемым на современной Украине. Позже одного "Робина Гуда" поймали. Им оказался известный среди скинхед-движения Олесь Вахний, о котором уже упоминалось в главе о "Свободе". Остальным радикалам удалось ускользнуть от ответственности. Создателем и лидером "Белого молота" был Владислав Горанин, известный также как "Горан".
Именно он 29 ноября предупредил студентов о возможном разгоне Евромайдана.
"Пусть этот Евромайдан не превратится в дискотеку, потому что мы пришли не развлекаться и веселиться, мы пришли бороться за свою свободу. Уже сейчас есть информация, что сюда готовятся "титушки", готовятся...", — заявил "Горан" и на этих словах внезапно отключили звук. Лидера "Белого молота", несмотря на то, что собравшиеся кричали "Звук!" и требовали продолжения его выступления, быстро оттеснили со сцены под стелой независимости, на которую выбежал Олег Рыбачук, а затем — певица Руслана Лыжичко, которая заболтала толпу и начала скандировать "Революция".
Именно Руслана и отвлекла внимание от предупреждения, которое оказалось правдивым — через несколько часов на площадь нагрянули милиционеры, жестко разогнали Майдан, при этом на разгоне присутствовали и подконтрольные Левочкину журналисты телеканала "Интер". На следующий день страна знала "о зверском избиении детей".
Кстати, как свидетельствуют милицейские кадры, радикалы пытались бороться с "Беркутом": в милиционеров летели горячие палки и камни. "Правый сектор" начинал борьбу. Однако именно атака на АП и прославит организацию среди активной националистической молодежи.
Второй этап славы "Правого сектора" придется на "охренное Крещение" — 19 января 2014 года, когда после "законов 16 января" радикальная молодежь — особенно футбольные фанаты — поймут, что теперь за их "художества" им светит немалый срок и начнут активное противостояние с правоохранителями.
"Застрельщиком" тех протестов оказался один из лидеров Автомайдана Сергей Коба, призвавший майдановцев двигаться к Верховной Раде и обвинивший лидеров протеста в соглашательстве. У стадиона Динамо участники наткнулись на заслон "Беркута" и внутренних войск. В результате произошла не просто стычка, а бои. В этих боях "коктейлями Молотова" сожгли автобусы милиции. Примечательно, что в "Белом молоте" приписывают именно своим бойцам поджог микроавтобусов, а потому "тушение Кличко" из огнетушителя.
Позже станет известно, что в Доме профсоюзов, захваченном "майдановцами" 1 декабря, у "Правого сектора" есть своя лаборатория по изготовлению горючих смесей и взрывчатых веществ.
Как заявил в 2016 году бежавший в Россию экс-глава СБУ Александр Якименко, СБУ удалось выявить место складирования оружия, а также химическую лабораторию.
"Наши сотрудники провели внутри здания фото — и видеофиксацию, отсняли лабораторию. Всю документацию мы предоставили под протокол послу США на Украине Джеффри Пайетту и предложили ему провести совместную ревизию. Однако американец самостоятельно сходил в Дом профсоюзов и потом сообщил, что наши "инсинуации" не подтвердились, никакого оружия там нет, а только мирные оппозиционеры", — рассказал Якименко.
Эти слова красноречиво характеризуют уровень не столько компетентности, сколько суверенности украинских спецслужб да и всей государственной власти на Украине.
Косвенным подтверждением существования лаборатории стал взрыв, произошедший утром 6 февраля 2014 года в Доме профсоюзов на пятом этаже — именно там и находился штаб "Правого сектора". Правоохранители сделали однозначный вывод — там находится лаборатория националистов. Однако "майдановцы" заявили, что на самом деле произошедшее — теракт, попытка убийства. Некий неизвестный в арафатке передал активистам ПС посылку, в которой, по его словам, были лекарства. Позже она взорвалась в руках у 15-летнего Назара Держило и его товарища — 21-летнего Романа Дзивинский.
"Ранен я был на Майдане, 6 февраля. Мы готовились к маршу. Я собирал аптечку. Нам передали коробку с медикаментами, когда я её открывал, она взорвалась. В этот момент я был ранен, за 2 недели до расстрела (Небесной сотни). Это было проблемой для всех. Тогда ещё Янукович был при власти, и достаточно проблематично было даже из Киева выехать. Меня ночью под другой фамилией вывозили из больницы, и везли во Львов. Потому, что там безопаснее", — рассказывал сам Дзивинский об обстоятельствах ранения в октябре 2015 года, когда он был в Главном военном клиническом госпитале в Киеве.
Скептики, не поверившие в историю с "терактом" указали на то, что в результате взрыва у Дзивинского оторвало левую руку и указательный палец на правой руке, а у Держило были повреждены глаза (он потерял левый глаз, медики боролись за то, чтобы спасти правый), а также был перелом скуловой кости. Пострадавших отправили лечиться в Польшу.
Замечательный репортаж о происходившем в том время в месте дислокации "Правого сектора" в Доме профсоюзов выпустило издание "Вести. Репортер". Журналист "Репортера" Игорь Бурдыга смог завербоваться в качестве рядового бойца в ПС. Среди прочего, он рассказал о том, что даже спустя ожесточенные бои на Грушевского, члены УНА-УНСО все еще держались особняком от "Правого сектора".
"В курилке можно застать народ и поинтереснее. Например, ветеранов УНА-УНСО (входит в ПС, но дислоцировалась на тот момент отдельно), воспрявших духом и нацепивших парадный камуфляж", — писал Бурдыга.
По его словам, в организации хватало футбольных фанатов, а также откровенных неонацистов.
"Поэтому взгляды колеблются от романтического национализма и "верности славным казацким традициям" до откровенного неофашизма", — указывал он и приводил ряд эпизодов об этом свидетельствующих.
"Правый сектор" занимался не только охраной Майдана, но и охотой на неблагонадежных. Так, как описывает Бурдыга, в одно из патрулирований поймали помощника нардепа от КПУ, которого избили всей организацией. Среди прочих его избивала и 18-летняя девушка. В конечном итоге, по словам самого журналиста, ему "стало по-настоящему жутко" после фразы Яроша о том, что "Правый сектор" не должен идти на конфликты со "Свободой" и Самообороной Майдана, оставаться сильным, чтобы разобраться "и с этими слабаками" и сформировать мощный силовой блок внутри национального государства.
В целом Бурдыга отмечает, что встретил в ПС гораздо меньше "боевиков", которыми его стращали, однако указывает на такую особенность членов организации: все жаждали крови и не хотели развязки мирным путем. При этом подчас они жаждали крови не только "регионалов", но и мягких оппозиционеров.
Критической роль "Правого сектора" становится в дни решающего противостояния — 18-21 февраля. "Мирное наступление", которое обещали своим сторонникам лидеры оппозиции, и в которое они повели их утром 18 февраля, обернулось кровавой баней. Сначала при подстрекательстве Татьяны Черновол националисты сожгли офис "Партии регионов", убив при этом попытавшегося защитить находившихся там женщин инженера Владимира Захарова. Самих женщин побили и отпустили.
Однако при попытке прорваться непосредственно к Раде начались столкновения с милицией. При этом обеими сторонами применялось оружие. Пошли новые человеческие жертвы. Вечером 18 февраля начинает гореть Дом профсоюзов. В здание выдвигается группа захвата СБУшной "Альфы".
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
