| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Какого...
Девочка не успела поинтересоваться у Вселенной причинами произошедшего. Вселенная, не дослушав, поспешила дать развернутый ответ: на поверхности болота выросла еще одна кочка, которая после того, как с нее медленно стекла грязь, оказалась головой инфери.
Через секунду мертвяк, вцепившись одной рукой в шест, только что вырванный у Мелиссы, другой судорожно заскреб землю уже буквально у ее ног, пытаясь выбраться из трясины. Получалось у него плохо, поэтому в следующий момент, возмутившись, видимо, этим фактом, инфери открыл рот и, оскалившись черными, полусгнившими, но при этом поразительно острыми зубами, дико и пронзительно заверещал.
Похолодев от ужаса, Мелисса увидела, как из болота показалась еще одна голова, и еще одна, и еще. Цепляясь друг за друга, они — вопреки всем законам природы — довольно споро принялись продвигаться на визг сотоварища.
Тело осознало опасность быстрее разума. Метнувшись в центр кочки, Мелисса с силой воткнула свой волшебный посох в землю, одновременно посылая магический импульс в голубой камень, украшающий его навершие. Из той точки, где посох соприкасался с землей во все стороны побежали серебристые нити, которые, переплетясь друг с другом, мгновенно соткались в переливающийся кокон несколько футов в диаметре, который сомкнулся над головой девочки.
Мелисса, получив небольшую фору, стояла в центре этого сияющего купола, пристально наблюдая за десятком-другим инферналов, бросающихся на защитный барьер, и лихорадочно искала любой другой выход отличный от возвращения в Гринготтс. Вопрос о том, чтобы спалить всю эту нежить к чертям, перед ней даже не стоял: превращать свое возможное наследство — пусть даже это и развалины на болотах, кишащих мертвецами, — в локальный филиал ада ей не улыбалось.
— Сссмешшшная двуногая, — раздалось вдруг сзади тихое шипение.
— Сссейчассс зссахочччет сссжечччь.
— И оссстанетссся ни сссс чччем.
Резко обернувшись, девочка буквально в нескольких шагах от себя увидела двух крупных болотных гадюк. Прозрачных гадюк. Призрачных гадюк. Которые, закончив в этот момент свой странный диалог, начали его сначала:
— Сссмешшшная двуногая.
— Сссейчассс зссахочччет сссжечччь.
— И оссстанетссся ни сссс чччем.
Мелисса с трудом удержала свою челюсть от стремительного падения. Создать искусственный призрак существа, обладавшего душой, дело хотя и энергозатратное, но вполне обыденное. Любой некромант средней руки при должной практике сможет сотворить нечто подобное. Но искусственный призрак животного, пусть даже и такой, хранящий по сути, как автоответчик, лишь несколько сообщений! Автоответчик, сохраняющий 'работоспособность' почти тысячелетие! Это уже совсем другая лига, недоступная простым смертным. Видимо, старик Салли все же не возражал против возрождения собственного рода, раз оставил здесь столь оригинальную подсказку. Интересно, это все или...
— Кто они? — не особо рассчитывая на ответ, на парселтанге поинтересовалась она у призрачных гадюк, продолжавших гонять свой диалог по кругу.
По телам змей прошла переливчатая волна и они — словно переключился какой-то невидимый тумблер — зашипели:
— Жшшелавшшие зсссла Ссссалазсссару.
— Теперь сссслужшшат. Веччшшно, бесссконечшшно.
— Жшшелавшшие зсссла Ссссалазсссару.
— И много зссдесссь мертвецсссов? — Мелисса прервала очередной цикл.
Вновь волна и...
— Много разссс ссстолько.
— Хватит, чшштобы зссассстелить сссобой всссю трясссину.
— Много разссс ссстолько.
Мелисса на секунду представила себе степень непопулярности своего предка, а также уровень его могущества, позволивший в конечном итоге угробить всю эту свору и поставить себе на службу. Пусть даже и после смерти. Живое воображение мгновенно среагировало, подкинув картину болота, устланного трупами. Этакий ковер. Хотя, нет! Если учесть, что это все-таки болото, то гать.
'Гать?— девочка замерла, уставившись в одну точку. — А это мысль!'
* * *
Разумеется, подчинить себе всех мертвецов, нашедших последнее пристанище в топях Слизерина, Мелисса бы не смогла физически. Впрочем, для реализации ее плана вполне хватило полусотни инферналов, которые, подчиняясь движению ее палочки, хоть и очень медленно, но верно укладывались в трясине как дрова в поленнице, а по мере того, как Мелисса осторожно продвигалась по их спинам к заветной цели, перебирались вперед и вновь создавали из своих тел более-менее надежную переправу.
Путь до полуразрушенной крепостной стены, окружавшей развалины замка Слизерин, занял порядка пяти часов, и к концу этого вынужденного путешествия Мелисса была выжата как лимон. У нее болело все: руки-ноги, голова, даже корни волос и ногти, казалось, неожиданно обзавелись нервными окончаниями. Впрочем, это было не удивительно, учитывая, что ей, как тому Цезарю, пришлось делать одновременно несколько дел: балансировать на скользких от болотной жижи телах инфери, пытаясь при этом удержать на себе защитный кокон, созданный посохом, и с помощью палочки управлять всей этой кучей мертвецов.
Ступив, наконец, на твердую землю, Мелисса рухнула прямо на редкую сухую траву и несколько минут просто валялась с закрытыми глазами, переводя дух, потом с трудом поднялась и похромала в сторону почти до основания разрушенной каменной арки. Однако, не пройдя и пары шагов, она буквально носом ткнулась в невидимую глазу преграду: развалины оказались окружены защитным контуром.
Где-то четверть часа Мелисса носилась вдоль контура, исследуя его и ища возможные лазейки и слабые места. За это время она ухитрилась насчитать порядка двадцати охранных заклинаний, вплетенных в периметр, и это только те, которые были ей известны. Девочка даже нашла поддерживающий контур артефакт, вмурованный прямо в каменную кладку осыпающейся стены. И хотя лазеек не было, одно слабое место все же обнаружилось. Контур, похоже, не пропускал ничего, содержащее магию, поскольку ни она сама, ни управляемый ей Гнилозуб — как она мысленно обозвала того самого первого инфери, вырвавшего у нее из рук шест, — пробраться за него так и не смогли, но вот камешек, который она от досады пнула, пролетел сквозь невидимую преграду легко и непринужденно.
'А это вариант! — подумала Мелисса, пристально рассматривая переливающийся всеми цветами радуги артефакт. — Можно взять любой, подходящий по размеру камень, вырезать на нем снимающую охранные чары руну и, не активируя ее, запулить прямехонько в амулет. Теоретически энергии, излучаемой артефактом, должно хватить, чтобы активировать руну на камне и снять одно из защитных заклинаний. Вот только смысл? Даже если я смогу снять все те чары, что обнаружила, сколько их еще останется?'
— Нет, ну почему я не такой специалист по артефактам, как Халид, не маг-боевик с огромным опытом, как Сев, да даже не вор-профессионал, как учитель этого оборванца Флетчера! — воскликнула она разочарованно и запнулась на полуслове.
Какое-то время девочка напряженно обдумывала собственные слова, пытаясь сообразить, что именно ее зацепило, а потом, усмехнувшись, завертела головой в поисках подходящего по размеру булыжника. Таковых нашлось целых три. Несколько минут она, высунув от усердия язык, со всех сторон покрывала импровизированные снаряды рунными аналогами заклинания Конфундус, а потом встала на позицию и прицелилась.
Как ни странно, первый же камень угодил в яблочко. Собственная меткость так поразила Мелиссу, что от неожиданности она застыла, как соляной столб, и пропустила те десять-пятнадцать секунд, когда по защитному контуру прошла рябь и он отключился.
Во второй раз она благополучно промазала и с досадой сплюнула на землю, когда сзади раздался прерывающийся скрип, словно по стеклу скребли ржавым ножом. Вздрогнув от неожиданности, девочка обернулась и увидела трясущегося — да нет! — откровенно ржущего над ней своим потусторонним, пробирающим до костей смехом Гнилозуба.
Если бы не это, возможно последний камень тоже угодил бы в молоко, но насмешки полуразложившейся гнилушки послужили для девочки потрясающим по силе стимулом...
* * *
— Вы издеваетесь, что ли? — Мелисса со злостью треснула кулаком по массивной каменной панели с огромным количеством светящихся квадратов. — Да что я делаю не так?!
Преодолев защитный контур, она оказалась во внутреннем дворе замка и, с трудом пробравшись между обломками замковых стен, протиснулась в единственную уцелевшую дверь, ведущую, как выяснилось, в подземелья.
А вот сами подземелья оказались лабиринтом. Не то чтобы огромным и запутанным, но, тем не менее, Мелисса потратила добрых пару часов на то, чтобы добраться до этой самой панели, очевидно, скрывающей за собой проход в ритуальный зал Слизеринов.
Самым обидным оказалось то, что если бы она не сворачивала в боковые проходы по правилу руки, то избежала бы множества неприятных встреч и добралась до этого места гораздо раньше. Лабиринт был банальной обманкой, а кратчайшим расстоянием между двумя точками по-прежнему являлась прямая линия.
В тупиках и переходах лабиринта Мелисса с Гнилозубом — а этого инфери в качестве дополнительного аргумента она прихватила с собой, — повстречались и с боггартами, которые теперь имели внешность... Петунии и убеждали девочку выполнять все указания профессора Дамблдора ради общего блага и благополучия семейства Дурслей; и с привидениями всех мастей; и даже с небольшой стайкой одичавших домовиков, кинувшихся на Мелиссу с таким энтузиазмом, с каким голодные бросаются на краюху хлеба. И если с боггартами и призраками девочка с легкостью справилась самостоятельно, то в диалоге с эльфами решающую роль сыграл именно инфери: он просто оторвал домовикам головы в порядке общей очереди и радостно ими закусил.
А потом Мелисса уткнулась в эту самую панель. Очевидно, ее нужно было как-то активировать, чтобы пройти дальше, и девочка, готовая в каждую секунду отдернуть руку, осторожно прикоснулась к шершавой поверхности камня и послала слабый магический импульс.
На панели появились восемь квадратов, на которых на несколько секунд вспыхнули различные значки и фигуры, а потом медленно потухли.
— Да ладно! Тест на проверку памяти? Найдите пары одинаковых знаков? Ну, ладушки, — хмыкнула Мелисса, никогда на память не жаловавшаяся и склерозом не страдавшая, и секунд за десять активировала в нужном порядке квадраты, которые после воздействия магического импульса загорались белым светом.
Каменная плита на мгновение засияла так ярко и чисто, что у девочки потемнело в глазах, а когда она проморгалась, квадратов было уже шестнадцать. Мелисса слегка нахмурилась, подозревая, что что-то пошло не так, но, тем не менее, повторила процедуру с самого начала. Квадратов стало тридцать два. Потом шестьдесят четыре. Когда же после очередной активации на панели загорелись сто двадцать восемь квадратов, девочка не выдержала, треснула по стене кулаком и проорала тот самый вопрос:
— Да что я делаю не так?!
Ответа ей никто не дал: не считать же ответом издевательский скрип Гнилозуба, по ошибке именуемый смехом. Вдобавок ко всему она ухитрилась распороть руку об острый выступ на каменной стене и еще несколько минут угробила на то, чтобы, скрипя зубами от боли, остановить кровь и очистить и залечить рану. Когда же Мелисса вновь подняла глаза на ненавистную каменную панель, уже вполне серьезно размышляя над тем, чтобы просто разнести ее к чертям какой-нибудь Бомбардой, она с удивлением обнаружила, что один из значков... активирован, но горит не белым, как в предыдущих случаях, а красным. Видимо, на этот квадрат попало несколько капель ее крови, когда она, взмахнув рукой от неожиданности и боли, отпрыгнула от стены.
— Ну, и идиотка же я! — поняв, чем нужно было изначально активировать фигуры на стене, воскликнула Мелисса под довольное хрюканье Гнилозуба, подтверждающее ее нелестное мнение о себе самой, и, с тоской глядя на сто двадцать семь знаков, прошептала. — Сдохну ведь! От кровопотери!
Затем она на секунду прикрыла глаза, вспоминая в каком именно порядке были расположены оставшиеся фигуры, и, невербально разрезав ладонь, прикоснулась к тому квадрату, на котором был парный к уже горящему алым знак. Спустя несколько минут каменная панель, преграждавшая девочке путь, вспыхнула мягким цветом и медленно истаяла. Словно бы ее никогда не было.
* * *
Мелисса стояла в огромном круглом зале, в центре которого, за сияющим энергетическим барьером, возвышался камень рода Слизерин. Вокруг барьера концентрическими кругами расходились каменные панели с выдавленными на них рунами. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: если активировать руны в правильном порядке — барьер разрушится.
Но какой порядок правильный?
Мелисса медленно прошлась по залу, внимательно рассматривая каждую руну на каждой панели. Потом еще раз. И еще. И — хоть убей! — не видела никаких закономерностей. Это были стандартные англо-саксонские руны: Ур, Тир, Эар и так далее, и тому подобное. Только во время десятого прохода по залу в памяти девочки словно что-то щелкнуло и она, будто через вату, услышала тонкий, высокий голос, завывающий:
Ур — тур, великорог, свирепейший есть зверь,
Сражается рогами,
Прославленный скиталец пустошей,
Отважнейшее существо!
Мелисса замерла на секунду, а потом тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Однако оно тут же вернулось с новой силой: в памяти всплыла очередная строфа, произнесенная с еще большим пафосом.
Тир — Марс и путеводная звезда,
Всегда в пути, всегда во мраке ночи.
И не обманет никогда, укажет
Курс правильный в тумане и во мгле.
Перед глазами Мелиссы неожиданно возникла Батшеда Бабблинг. Именно она на самом первом уроке по Древним рунам, стремясь продемонстрировать всю красоту и величие своего предмета, на деле ухитрилась усыпить практически весь класс, декламируя эту древнюю руническую поэму(15) в различных переводах, включая свой собственный. Сама девочка, помнится, изо всех сил пыталась не вырубиться, сидя рядом с уже вовсю сопящим Люцианом, но строфа, воспевающая руну Эар, стала последней каплей и для нее.
Эар — земля могильная, внушает
Страх, отвращение живущим,
Разрушит радость, узы дружбы,
Лишь плоть остывшую с любовью примет.
'Что-то она тогда еще говорила? — Мелисса изо всех сил напрягла память, пытаясь выудить то, что могло остаться в подсознании во время того совершенно незапланированного сна на уроке. — Кажется... что с помощью этой поэмы можно выразить любую мысль, любое чувство. Достаточно лишь изменить порядок строф. Или вообще составить свою собственную. Так может... Может, и нет никакого определенного порядка рун? Может, просто нужно быть искренней?'
Она еще раз оглядела предлагаемый набор знаков и, решив, что терять ей уже нечего, выбрала пять знаков, ведущих к алтарю и наиболее точно описывающих ее сегодняшнее внутреннее состояние, вытащила палочку и, напитав по очереди руны Гифу, Тир, Нид, Эар и Йор(16), негромко продекламировала:
Дан свыше дар,
Последую за Марсом,
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
