Варлок

 Да и сторона комнаты рыжей выглядела уже вполне обжитой и мало чем отличалась от комнаты моей сестры Ани. Сейчас все эти мелочи прямо бросились в глаза. Какой-то бесформенный медвежонок на кровати, стол весь заставлен различными гелями, мазями и прочими баночками с девчачьими косметическими снадобьями. На тумбочке — сложенное, но не убранное зеркальце, в выдвинутом ящичке видна косметичка, а книжные полки пестрят корешками любовных фэнтезийных романов. Да — хреновая из неё конспираторша.

 Вернулась она хмурой и недовольной.

 — Это явно какая-то ошибка, — в который раз повторила рыжая, хмуро глядя на меня.

 — В чём же ошибка? — в притворном изумлении я изогнул бровь. — Номер двуместный, вот вам господин Ле Жак и подселили меня.

 — Вы не понимаете, — она очень стереотипно закусила нижнюю губу. — Я заранее договаривался на то, что буду жить здесь один. Я... я социофоб! С детства не могу долго находиться в одной комнате с чужим человеком! Я просто не смогу заснуть!

 В общем-то для девушки рыжая не была такой уж красавицей. Ей было далеко и до той же Марины, или федосеевской дочки с её подругой. С другой стороны, и уродиной назвать её было трудно, просто лицо у неё казалось немножко угловатым, да нос немного грубоват, что выдавало французике корни. Так что без макияжа я мог назвать её миловидной — не более.

 — Так, — решил я заканчивать цирк и посерьёзнел. — Андре, давайте начистоту.

 — Что? — она уставилась на меня.

 — Корнет вы, женщина?

 — Я не 'корнет'! — на автомате ответила она. — Я маг, Аколит.

 — Ай-яй-яй, — покачал головой. — Стыдно жить в России и не знать классику! И так, я жду ответа на свой вопрос. Андре, вы — женщина?

 До неё дошло. Она слегка отшатнулась, покраснела и дрожащим голосом пропищала.

 — Да нет же! Как вы могли такое подумать! Я мужик! Хотите я... я покажу вам свой... свой ч... чле... член! — последнее слова деваха выдавила из себя через силу, едва прошептав последнее слово целиком и тут же отвернулась, скрывая наливающееся краснотой лицо.

 Ну — так не ответит не один нормальный парень. Так что всё было предельно понятно, за исключением того: что делает девица из аристократического рода в мужском общежитии. Это же, как мне казалось, тот ещё позор для семьи. И вопроса номер два: что мне с ней делать?

 — Сдался мне ваш перец! — ответил я и увидел, как она с облегчением выдохнула. — Предлагаю вот что. Если уж у вас такие проблемы, то давайте сходим в администрацию и уладим этот вопрос. Я вовсе не против если меня куда-нибудь переселят.

 Да, я решил поработать джентльменом на пол ставки. Во-первых — нафига мне была такая радость, ведь с девчонкой даже не поговоришь по душам, а во-вторых — мы уже взрослые люди, и как у неё, так и у меня могли внезапно организоваться определённые потребности... Да и мало ли ещё что. В общем, мне тупо не хотелось усложнять себе жизнь и делить комнату с рыжей.

 — Я сейчас не могу... — как-то совсем уж безрадостно ответила она. — У меня форма в чистке.

 — Оденьтесь в гражданское, — посоветовал я.

 — Ну... повседневная одежда там же.

 — Как же так получилось? — я удивлённо посмотрел на неё.

 — Упал. Да, я упал, — заметив зеркало на тумбочке и выглядывающую из ящика косметичку, она метнулась к изголовью кровати и принялась суетливо прятать улики.

 — Что? Задирают? — выдвинув стул я развернул его спинкой вперёд и плюхнулся на него сложив руки на спинке. — Расскажите... мне же всё-таки здесь учиться

 — А? — она быстро глянула на меня и вновь вздохнув сама аккуратно опустилась на кровать, сведя колени, затем посмотрела как я сижу и постаралась скопировать мою позу, но так что бы не раздвигать ноги и не распахивать полы. Получилась странная раскоряка, потому девушка, потупившись и покраснев вернулась в исходное положение. Она похоже прекрасно понимала, что меня ей обмануть не удалось, а я продолжая играть 'джентльмена', старательно делал вид, что меня совершенно не интересует что там у неё под халатиком.

 — Да ничего такого, — ответила она наконец. — Обычные мужски тёрки. Я сам разберусь! 'Ну да, — подумалось мне, — ты сильная и независимая!'

 — А поконкретнее, — совершенно серьёзно, стараясь не улыбаться спросил я. — Ты же понимаешь, я здесь новичок, порядков местных не знаю. А ведь мне ещё учиться...

 — Да там всё сложно, — девушка вздохнула с какой-то глубинной тоской. — Понимаете, большинство учеников первого курса находятся здесь с начала лета. Сдавали экзамены, проходили тестирование и прочее. А я приехал только пару недель назад, поступив заочно. Но компании уже сложились, вот я и не вписался.

 — Так что? Даже в этом супер-аристократическом колледже, есть свои хулиганы? Мне казалось, что элита должна на цыпочках друг перед другом ходить и постоянно расшаркиваться, боясь уронить честь рода.

 — А вы, что? Из простонародья? — она заинтересованно посмотрела на меня.

 — С определённой стороны можно и так сказать, — я откинулся на спинку стула, задумавшись над тем, стоит ли скрывать то, кем мне приходится старый хрыч, или всё же не стоит светить подобное сомнительное родство. С одной стороны, старик всё же мог принести мне определённые преференции. А с другой — так не хотелось связывать себя с его именем, пусть даже когда-нибудь правда всё равно всплывёт на поверхность. Так что я решил эту информации пока придержать, а дальше посмотрим.

 — Из религиозного сословия, а официально от рода Федосеевых. Слышали о таком?

 — Конечно слышал, — утвердительно кивнула рыжая и как-то погрустнела. — Здесь всякого народа хватает. Кто-то следует правилам, а кто-то нет. Конечно честь рода стараются не задевать, но вы же, наверное, знаете, что то, что происходит в колледжах не принято переносить в большую жизнь.

 — В смысле, — вот этого я уже не понимал. — То есть, если здесь кого-то постоянно чмырить, то в будущем это никак не скажется?

 — Фактически да, — обрусевшая француженка вздохнула и, уперев руки в край кровати, протащила свою попу по одеялу, так, чтобы откинуться спиной на стену. — Огромный позор в большой политике мстить за то, что происходило в юности. Вы, кстати, знаете, что нынешний Канцлер и его Старший Советник во время учёбы были как кошка с собакой? Но когда Леонид Матвеевич вошёл в должность, он первым делом приблизил к себе того, кто не давал ему жизни в Колледже. И так чуть ли не повсеместно.

 — А может быть тут работает принцип: 'Держи друзей близко, а врагов ещё ближе?'

 — Нет... — улыбнулась она. — Деловые качества и ничего больше. Они кстати, уже сосватали друг за друга своих наследников. Просто для высшей среды, колледжи это, это как... ну как орёл, выталкивает своего птенца из гнезда, чтобы тот научился летать. Есть те, кто ломается в этой среде, а есть и те, кто, взлетев — парит.

 — Странно как-то, — удивился я, — неужели какой-нибудь отец, да ещё с такими возможностями, будет терпеть, что его ребёнка обижают какие-то хулиганы? Я бы...

 — А что вы бы? — рыжая удивлённо вскинула бровь. — Устроили родовую войну? Ну да бывали такие случаи, ничем хорошим для инициаторов они не заканчивались. Имперская Канцелярия не дремлет. Если бы вы хотели вырастить своего ребёнка в тепличной среде, так чтобы его никто не обижал — так зачем отдавали его в Имперский Колледж?

 — Всё рано не понимаю, — я действительно путался в этой логике, потому как привык к тому, что малейшее публично, аристократия ведёт себя совершенно не так лояльно.

 — Это в вас говорит отсутствие опыта. Позже вам всё станет ясно, — девушка соскользнула со своей кровати и подошла к окну. — А вам кстати говорили, что на время обучения, мы все равны и в равной мере дети самого Императора. И только он несёт за нас всю полноту ответственности.

 — Нет.

 — Слава Деве Марии. Не верьте в это. Есть куда как ровнее нас, но по принятым тут правилам, всё довольно просто. 'Мы', — она подчеркнула это слово, — мужчины, должны помнить только, что нельзя убивать без очень веских причин вне дуэли, а также насиловать. Вот и всё. В остальном мы свободны падать из гнезда так, как нам нравится.

 — А не 'мы'? — задал я очередной вопрос, и 'сосед' на какое-то время зависла, глядя в окно на какую-то точку во дворе.

 — У девушек свои, куда как более жёсткие правила, — ответила наконец она, словно бы и не мне.

 — Понятно, — я встал и подойдя к рыжей, проследив за ей взглядом.

 Там рядом с фонтаном, установленным между женским и мужским общежитиями тусовалась группа парней и несколько девчонок, среди которых я узнал и дочь Федосеева. Они что-то пили и весело смеялись, а моя соседка смотрела на эту компанию, словно хомяк на поймавшего его удава.

  — Они? — спросил я, видя, как высокий плечистый парень положил руку на задницу Федосеевой младшей, а та в свою очередь взвизгов, заскандалила ему пощёчину.

 Парня это ничуть не смутило, и он продолжил своей лапищей мацать нижнее полушарие девушки. Она попыталась вырваться, что-то возмущённо ему говоря, а её подружка достала ПМК, но её запястье тут же перехватила какая-то блондинка и что-то зашептала на ухо.

 — Ну да. А что это меняет, — грустно сказала рыжая, которая, похоже, не знала моих поднадзорных в лицо. — Там заправляет четвёрка. Фактически они местные неофициальные короли. А пойдёшь жаловаться — так и на дуэль вызвать могут. А там и убить, на вполне законных основаниях, якобы отстаивая свою честь.

 — А кто он? — я открыл окно.

 — Сын барона Ромушева...

 — Лаборатория Ромушева? Эм-ай — технологии?

 — Его самого. Против него у... Эй вы что делаете! — закричала она, но я уже выпрыгнул в окно.

 Странные здесь правила, странный маленький, замкнутый мир странных маленьких аристократов. А я ведь действительно думал, что здесь школа чуть ли не бальных танцев. С поклонами и книксенами по поводу и без. Получается, что не зря Федосеев просил 'присмотреть' за его девочками. Да и соседка хоть и со своими тараканами, а всё равно обижать её не стоило.

 Подойдя к фонтану, я грубо оттолкнул преграждающего мне дорогу парня, и, не миндальничая, снял руку Ромушева с задницы Федосеевой. Светленькая, Юля, кажется, уставилась на меня, словно на привидение, а потом, видимо узнав, взвизгнув, вырвала руку у держащей её девушки и спряталась у меня за спиной.

 — Что за? — воскликнул парень, силясь вырваться из моего захвата. — Ты ещё кто такой?

 — Пойдём ка поговорим, — отпустив руку, я перехватил его за шиворот и потянул прочь от фонтана, за женское общежитие.

 Возможно, парень ещё мог бы немного побрыкаться, но я сегодня был не в настроении. Все эти приключения, начиная с вокзала, потом непонятный сосед и как вишенка на торте урод, нагло лапающий моих подопечных на глазах у всех, довели меня до точки, так что церемониться я не собирался. А потому быстрым движением ткнул его под печень большим пальцем, а после выхватил из мгновенно ослабевшей руки ПМК, который успел достать охальник. После этого обмякшего сынка Ромушева можно было тягать как мешок картошки.

 Его компания потянулась за нами, оставив федосеевскую дочку с подругой около фонтана, словно позабытые игрушки. Кое-кто достал ПМК, видимо на всякий случай, остальные не посчитали нужным, однако, и те, и другие, пока что только с интересом наблюдали за происходящим.

 Тягать парня на окраину кампуса я не стал. Далековато, да и бесполезно. Если внушение не пройдёт здесь, то и лишние пару километра которые я протащу его до окраины студенческого городка — дела не сделают. Так что ограничился задником девчачьей общаги об который и приложил спиной парня, нисколько не переживая за последствия. Если уж у этих аристократов заведено, что всё что здесь творится не выходит за пределы Ильинского, то действительно следовало сдерживаться только от непосредственно убийства молодого дегенерата.

 К тому же если он действительно Ауктор, ничего с ним не случится, даже несмотря на то, что маги гораздо хлипче воинов. Строение ощутимо содрогнулось, но Ромушев оказался крепким парнем, да и подтвердил своё четвёртый уровень, быстро оправившись от слабости вызванной моим ударом, и даже сумел без ПМК скастовать что-то из защитной вязи.

 — Парни вы побыстрее, а то после такого Дарья Иванна в гости пожаловать может, — прокомментировал кто-то из группы поддержки, оглядываясь на общежитие и на неглубокую вмятину, которую я оставил телом молодого баронета.

 Судя по серому цвету вставок на их пиджаках, все присутствующие были первогодками. Похоже, то ли Ромушев на самом деле не был авторитетом в этой компании, толи в среде аристократов вообще всем было на всех плевать. Из разряда, пришёл крутой парень, навалял бывшему крутому — ну, да и ладно.

 Я ещё раз приложил юного баронета о стену, так что на этот раз он охнул, а из окон начали выглядывать заинтересованные и немного встревоженные мордашки первокурсниц.

 — Ты кто... су.... — прохрипел он.

 — Кузьма Ефимов. Запомни.

 — Уж поверь... — он что-то ещё хотел сказать, но я перебил его.

 — Девчонку, которую ты лапал — забудь. Даже не смотри в её сторону. Понял?

 — Пшёл ты... — здание содрогнулось в третий раз.

 — Дарьяновна идёт! — крикнул кто-то.

 — И её подругу — то же не трогай, — я всё ещё не отпускал парня, хотя народ вокруг нас брызнул в разные стороны.

 — И ещё. У меня есть сосед по комнате. Француз. Зовут Андре. Ле Жак. Так вот, если я ещё раз узнаю, что ты педр... картонная к пареньку домогался...

 — Пусти скотина!

 — Ты меня понял?

 — Да! — выкрикнул он, извиваясь всем телом, не в силах вырваться из моего захвата. Вокруг нас уже давно никого не было. Народ разбежался, в общем то следовало уходить и нам, вот только я не был уверен, что парень меня правильно понял, однако времени на выяснение данного факта уже не оставалось.

 Схватив свою жертву покрепче, я чуть подсел и подпрыгнул, успев, пролетая мимо одного из окон на седьмом этаже, подмигнуть столпившимся там девчонкам. Не знаю — увидели ли они меня или нет, но настроение слегка поднялось. Не монах же я всё-таки. Надо будет провентилировать вопрос о 'погулять под луной', раз уж тут позволяют себе различные вольности.

 Залетев на плоскую крышу, я сразу же отшвырнул от себя вырывающегося парня и аккуратно выглянул за бортик. Тяжёлое, разъярённое сипение за спиной, подсказало, что тот довольно быстро поднялся на ноги и приближается ко мне. Однако, на удивление, атаковать баронет не стал. Я даже удивился, когда он, хрипло дыша, упал на колени рядом со мной и выглянул за ограждение.

 — Ты напал неожиданно, — тихо прохрипел он, в то время как мы наблюдали за фигуркой толстой пожилой женщины вперевалочку неспешно огибавшей угол. — Я был не готов к атаке со спины.