Попаданки в матросках!

— То есть... — смешался Гиммлер. — Вы хотите сказать, Карл, что они — более чистокровные представители нордической расы, чем мы?! Но у них же явно выраженные азиатские черты лиц!

— Зато двое из них — блондинки! — возразил Вилигут. — Где вы видели азиаток-блондинок?! Это явные признаки наследственности Асов! Что же до азиатских черт лиц... Да, возможно, среди их предков есть и представители азиатов, но кровь Асов явно перевешивает эту часть. Да... Ведь Бальдр Крист после своего воскрешения ушел на восток... Возможно, все дело именно в этом... Он мог уйти далеко в Азию... дойти и до Японии... И, возможно, не он один... Что если не все Асы перешли в вотанизм?.. Или он собрал потомков Асов, которые оказались более восприимчивы к его учению?..

— Хорошо, ну а что насчет методов противостояния этим... Асам Азии?

— Зависит от того, насколько сильна в них кровь Асов. Я, конечно, могу провести определенные ритуалы ирминизма, чтобы попытаться их ослабить или хотя бы установить границы их мощи. То, что лицом они похожи на японок, может говорить о том, что и кровь "детей камня" в них достаточно сильна, так что следует попытаться. Если их силы — на уровне детей Одина, то есть неплохие шансы. А вот если они сравнимы по силе с самим Одином и Локи... то тут я уже ничего обещать не могу. Если же они уже развились до эфирных тел, тогда нам всем конец... но нет, это невозможно, они выглядят слишком плотными для этого. Так что я попытаюсь, Генрих! Но вы не думаете о возможности вступить с ними в переговоры? Все же кровь настоящих Асов, пусть и с примесью азиатской — такое в нашем мире редко встречается! О, если бы они захотели раскрыть нам свои тайны... Мы могли бы узнать многое и, возможно, гораздо быстрее добиться своего собственного возрождения!

— Не уверен, что такие переговоры возможны, — покачал головой Гиммлер, хотя тайны Асов и его непременно заинтересовали бы. — Судя по их поведению, у них таких намерений точно нет. Они с самого первого своего появления встали на сторону русских и помогают тем наносить нам поражение за поражением — почему?

— Возможно, им, с их азиатской наследственностью, пришлись не по вкусу некоторые идеи фюрера, — задумчиво проговорил Вилигут. — Конечно, потомки Асов никак не могут жалеть потомков зверолюдов... но вот насчет "детей камня", людей с чистой кровью человечества... Русские — все же не африканские или австралийские аборигены, не арабы и не евреи. Так что Асы Азии могли счесть, что русские нуждаются в их защите... С другой стороны, почему они при этом столь безжалостны по отношению к нам — истинно нордической расе? Нордическая кровь слишком ценна, чтобы зря проливать ее! Я бы понял, если бы они пришли к нам, объяснили свою позицию и возглавили бы нас, но столь непримиримая вражда...

"Возглавили бы нас?!" — рейхсфюреру не понравилось даже такое предположение. Пусть он и был достаточно склонен к мистике и даже в свое время с интересом прислушивался к рассказываемым Вилигутом "протоисторическим легендам", но в то же время был и достаточно рационален, относясь к легендам о падении Луны на Землю именно как к легендам, а не к непререкаемой истине, как сам Вилигут. Правда, теперь, с появлением таинственных волшебных незнакомок, рациональная картина мира начала трещать по всем швам, но все же идея вручить судьбу Рейха в руки этих самых незнакомок, кем бы они ни были, его нисколько не привлекала. Да и Вилигут, конечно, мог быть прав насчет происхождения незнакомок, но мог и ошибаться. Во всяком случае, действовать неосмотрительно Гиммлер не собирался.

— Как бы то ни было, сейчас они — наши противники, проливающие нашу нордическую кровь, а значит ваша задача, Карл — постараться максимально ослабить их, как вы предлагали. Для начала предоставьте мне описание нужных вам ритуалов и список всего необходимого для них. Может быть, если они увидят уже нашу силу в магии, на их территории — то им тоже придет мысль о переговорах, — объявил Гиммлер. — Это касается и вас тоже, — добавил он, обращаясь к Хильшеру и Зеботтендорфу. — Если у вас есть или появятся идеи — обязательно изложите их мне на рассмотрение. Сейчас нам нельзя отказываться от любой помощи.

* * *

В последующие дни в срочно созданном секретном оккультном отделе Аненербе закипела "работа". Хильшеру было проще всего — он просто выложил в своем кабинете несколько таинственных конфигураций из камней и присланных из оранжереи цветов, после чего имевшие талант к пению эсэсовцы встали вокруг этих конфигураций в кружок и принялись распевать древнегерманские песнопения, которым Хильшер их обучил. Он сам не очень-то надеялся получить этим нужный рейхсфюреру результат, но, по крайней мере, на показ работал старательно.

Зеботтендорф вытребовал себе телескоп и различные необходимые для алхимии ингредиенты и теперь наблюдал за звездным небом, обещая при нужном положении звезд тут же сварить одно зелье, которое, если его разбрызгать над линией фронта, должно будет ликвидировать происки враждебных темных сил... ну... если те не окажутся уж слишком сильны, конечно...

Но эффектнее всех, разумеется, действовал Вилигут. Первым делом он вытребовал в свое временное пользование территорию скал Экстернштайне в Тевтобургском лесу, где, по его утверждениям, находились корни мирового древа Иггдрасиль...

— Именно здесь, рядом с местами, где Арминий разгромил легионы римлян, в древности был величайший центр истинной религии, ирминизма — святилище Ирминсуль, — объяснил "маг". — Потому-то принявшие вотанизм англы, часть саксов, ушедшая в Британию, фризы и франки — стали смертельными врагами истинных германцев-ирминистов! Из этой же вражды король франков Хлодвиг даже принял христианство вместо вотанизма и стал усиленно насаждать свою новую веру. Потом воевать против ирминистов продолжил Карл Великий, что закончилось разрушением Ирминсуля в 772 году. Только тогда ему удалось сломить боевой дух саксов и окончательно завоевать их! Уничтожив святилище истинных германцев, король франков подорвал самую сущность отношений человека с божественным, разрушил основу истинного, прямого и гордого арийца! Но было то, чего он сделать не мог, как бы ни желал этого — ведь корни Иггдрасиля остались здесь, под землей Ирминсуля, они не изрублены и продолжают питать землю арийцев! Поэтому именно это место даст нам силу!

Едва прибыв в Экстернштайне, Вилигут, тут же принялся творить свои "ритуалы". Размахивая посохом, изготовленным из чистой слоновой кости (предметом тайной зависти барона Зеботтендорфа!) и увитым голубой лентой с изображенными на ней рунами, а также расставляя свечи и разбрасывая соль, воду и благовония, "маг" старательно освятил место. Затем призвал ирминистических богов и разложил повсюду изображения рун. Руны для него вырезали из камня и металла в мастерской, а сам "маг" потом старательно подышал на них, "заряжая энергией", провел нужные обряды и раскрасил каждый символ, изображенный на рунах... человеческой кровью. Нет, особой кровожадности это не потребовало, Вилигут вовсе не настаивал на том, чтобы резать людей перед его "святилищем" — его вполне удовлетворили поставки свежей нордической (не какой-то там южной!) крови, перед этим взятой из вены у добровольцев-эсэсовцев.

Приготовив же таким образом место для своих ритуалов, Вилигут несколько дней и ночей взывал к своим богам, прося их помочь Германии одолеть "Асов Азии"... или склонить тех к переговорам.

Одновременно с обращением к оккультным силам Гиммлер не забывал и официальные церкви. Несколько приглашенных по секрету католических, протестантских и православных (из "Зарубежной Русской Православной Церкви" эмигрантов) священников старательно читали молитвы о победе над темными силами и даровании немецкой армии победы в бою. Рейхсфюрер даже обратился в Ватикан с просьбой прислать умелых экзорцистов. А также и в Японию — за священниками-синтоистами. Японцы, кажется, удивились причудам западного союзника, но ответили согласием. На осторожный же официальный запрос о том, почему на стороне СССР воюют, как обнаружилось, "некоторые лица, говорящие по-японски и японской внешности", Япония официально же ответила, что никаких подобных приказов никому из японских граждан отдано не было, так что, вероятно, имеют место отдельные прискорбные случаи участия в военных действиях эмигрантов, покинувших Японию.

При всем при том, обстановка на фронте отнюдь не спешила улучшаться, несмотря на эти усилия, напротив, у немецкой армии вскоре наметились новые проблемы, теперь уже на северном фланге Восточного фронта.

Впрочем, Гитлер с Гиммлером пока еще крепко надеялись на успех запланированного летнего наступления...

Глава девятая

Утро 26 января, город Холм, Калининский фронт

Небольшой городок Холм и до войны-то насчитывал всего несколько тысяч человек населения, сейчас же там, кроме немцев, наверное, почти никого и не осталось... Но, хоть и маленький городок, а, как достаточно важный в идущей военной операции транспортный узел, защищали его немцы особенно упорно — за последние дни уже не раз бойцы 257-й дивизии переходили в наступление, и каждый раз в итоге приходилось отходить обратно, на исходные позиции. Но... не сегодня.

В иной истории советские две дивизии и одна бригада сражались за город несколько месяцев и так и не смогли его взять (Холм был освобожден лишь в начале 1944 года). Но... не в этот раз.

Вспышки лучей и молний, сверкавшие на вражеском рубеже обороны, явственно показали наблюдавшему за окраиной Холма со своего КНП командиру 257-й стрелковой полковнику Дьяконову, что момент решающего штурма настал.

— Союзницы уже атакуют. Пора и нам, — сообщил полковник (про таинственных непобедимых "союзниц" знали уже, похоже, по всей Красной Армии, потому полковник даже не слишком удивился, когда его предупредили "секретным приказом" о таком неожиданном подкреплении).

И отдал приказ об атаке. Одновременно с других сторон на Холм начали наступать 33-я дивизия и 31-я стрелковая бригада.

Невысокие фигурки союзниц стремительно прыгали с крыши на крышу, сбивая оттуда гитлеровских пулеметчиков и автоматчиков, взрывали вражеские пушки и минометы, разбивали молниями ДЗОТы, врывались через люки внутрь домов, заливая там все пламенем, "обстреливали" сверху фашистов, занявших оборону на улицах города, а внизу по улочкам города от здания к зданию перебегали красноармейцы, занимая вражеские укрепленные пункты снизу.

Особо досаждали штурмующим немецкие пулеметы, бьющие из окон и с крыш занятой немцами бывшей тюрьмы ГПУ и, конечно, с колокольни местной церкви. Но недолго — скоро и там заполыхали зарницы, и пулеметный огонь прекратился.

Через несколько часов южная часть города была уже в руках бойцов 33-й дивизии.

Еще через несколько часов был занят центр города, и теперь уже советские пулеметы вели огонь по немцам с крыши тюрьмы и с той же колокольни.

К вечеру уже вся территория Холма к востоку от реки Ловать была освобождена, лишь в некоторых домах окруженные немцы все еще продолжали обороняться.

На утро двадцать седьмого января Холм был полностью освобожден от врагов. Остатки немецкого гарнизона, загнанные в северо-западный район города, сдались вместе со своим тяжело раненым командиром — генерал-майором Теодором фон Шерером, которому в этой истории явно не судьба была получить рыцарский крест за оборону Холма...

* * *

Известию о том, что Холм, долгое время бывший хоть и мелкой, но неприятной "костью в горле", наконец, освобожден, Сталин, конечно, порадовался. Однако упорство немцев в обороне — и в этом городе, и на многих других участках фронта — тревожило. Несмотря на многочисленные успехи РККА в наступлении, силы гитлеровцев еще далеко не были сломлены, как наивно полагали некоторые штабные командиры. Ведь еще до успехов Западного фронта Ставка лихо предлагала не только снять блокаду Ленинграда, но и окружить и отрезать всю немецкую Группу Армий "Север"!

Но послезнание, полученное от попаданок, сильно уменьшило оптимизм Генсека. Нет, о конкретном развитии военных действий на севере девочки не знали ничего. Однако всего одна строчка, которую вспомнила Сэйлор Меркури, говорила очень о многом...

"Блокада Ленинграда длилась более двух лет и стала беспрецедентным случаем в мировой истории."

И все. Но этого было достаточно. Одна несчастная строчка из какого-то учебника совершенно ясно говорила о том, что в истории мира, знакомой сэйлорам, блокаду Ленинграда в начале 1942 года снять не удалось! Что уж говорить об окружении ГА "Север" в таком случае...

И в результате, точно так же, как Сталин отменил наступление на Вязьму, он сильно сократил планы для операций на севере. Не сразу, конечно. Сначала был ряд проверок... Результаты которых заставили его чертыхаться и то и дело поминать некую "маймуно виришвило", причем, скорее, во множественном числе — много оказалось этих самых маймун... Если говорить коротко, то все, как и на Западном фронте, снова свелось к сообщениям, что для наступления не хватает... практически всего.

Необходимо было проявить осторожность. И Сталин, обдумывая изменения планов, опасался не только "перестараться", но и наоборот — "переосторожничать", выбирая между совсем уж частными операциями и операциями покрупнее, которые пока что казались достаточно безопасными...

В результате требования к новой операции ограничились освобождением небольшой территории с городами Новгород, Чудово, Кириши и соединяющими их железнодорожной веткой и шоссе — дабы в дальнейшем лучше укрепить здесь фронт, улучшить снабжение армий и подготовиться к более серьезному наступлению. Начало наступления на Волховском фронте было отложено на неделю, чтобы подтянуть артиллерию и авиацию, полностью сосредоточить войска и доставить боеприпасы...

И все равно шло наступление не столь удачно, как хотелось — так что Генсек даже в каком-то смысле порадовался — все-таки он оказался не перестраховщиком, а снизил требования ровно настолько, насколько надо. Хм... Или даже недостаточно снизил? Хотя в ряде мест удалось форсировать Волхов и захватить плацдармы, враг постоянно контратаковал, и плацдармы эти то и дело переходили из рук в руки. Наконец, 2-я ударная и 59-я армии сумели прорвать оборону противника, продвинулись на десяток километров и приступили к расширению полосы наступления, нацелившись на этот раз не на Чащу, Лугу и Любань, а всего лишь на Чудово и Новгород. Тем не менее, продвижение к этим городам шло медленно, немцы ожесточенно сражались за каждую деревню и каждое село на рубеже обороны. Не раз Красная армия прорывала линию обороны фашистов, но потом чаще вновь откатывалась назад под их контратаками, чем могла закрепиться.

"Придется опять посылать туда воинов в матросках", — без особого энтузиазма думал Сталин — и в самом деле, что за дела такие, если сами, без магической помощи справиться с задачей не можем?..

К тому же настроение портил еще и запрос от японского посла: тот интересовался, правда ли, что на фронте были замечены воюющие за СССР японские граждане? И в случае реальности таковых инцидентов требовал немедленно передать оных граждан Японской Империи для суда, так как никакого разрешения своим гражданам участвовать в Советско-германской войне та не давала!