Десять тысяч лиц

Ма-а-ма, роди меня обратно... Да уж, не каждый школьный учитель может похвастаться созданием самых кровавых диктаторов современной истории. Молодец, Альбус, аплодирую стоя.

Наконец Дамблдор нашел в своем шкафу все что хотел и выложил свои находки на стол. В том ящике оказался серебряным блюдом омута памяти, а склянки, судя по всему, воспоминаниями.

-Здесь мои воспоминания о тех днях, Нимфадора. Ты предпочитаешь смотреть или слушать?

Я уже сам был не рад, что выпытал из старика эту историю. Это очень интересно, и, судя по всему, позволит узнать еще немало полезной информации, но, черт возьми, почему он мне это рассказывает? К чему все эти признания?

Впрочем, раз я влез в это, дойду до конца.

-Посмотрю.

-Хорошо, — кивнул старик, и по очереди вылил содержимое бутылочек в омут, — ты будешь смотреть события одно за другим, в очередности этих бутылочек. Первым будет тот день, когда мы впервые поняли, что Гитлер становится слишком большой проблемой, чтобы не обращать на него внимание.

Выдохнув, я наклонил голову и блестящий белый водоворот воспоминаний унес меня вдаль. Последнее что я успел услышать из реального мира, был довольный голос Альбуса Дамблдора:

-Легилеменс!

Участок, похожий на испытательный полигон, освещался закатным солнцем. Рыжебородый мужчина на вид лет сорока, в очках и защитном костюме смотрел за переливами сияния в пятнадцати метрах от себя, то есть в самом центре полигона. Когда цвет или интенсивность сияния менялась он начинал что-то строчить.

Со стороны мощного бетонного строения, скрытого за деревьями, к нему подошли двое: пухлый старичок с бакенбардами и высокий мощный брюнет, по видимому немец.

-Альбус, оторвись ненадолго, — попросил старичок.

-Не могу, Николас. Вы же знаете, эти пульсации очень нестабильны, если не контролировать, то они потухнут, а я не снял и трети необходимых показаний.

-Это подождет. У нас появилась серьезная проблема, Альбус. Она касается нашего старого знакомого, герра Гитлера.

Альбус дернулся, но тут же снова собрался. Тажело вздохнув, он движением палочки развеял сияние.

-Что теперь с ним?

-Он требует абсолютных полномочий внутри партии, либо грозится покинуть ее.

-Так может и покинет. Герр Дрекслер не кажется мне тем, кто просто так пойдет в услужение.

-Не будь так наивен, у них нет выбора, Гитлер единственный успешный оратор партии. Но это и не важно. Ты же видишь, покровитель моей семьи никак не может успокоиться. Мы должны были решить этот вопрос уже давно.

-Ты придумал способ нейтрализовать его, Альбус? — поинтересовался Николас.

-Нет. Мой проект пока не дает результатов.

Фламель некоторое время размышлял, после чего кивнул своим мыслям.

-Жаль, хотелось наконец перестать лить кровь. Тогда сделаем так. Ты, Геллерт, поедешь и устранишь этого австрийца, а ты, Альбус, продолжай свои исследования. То, что мы не успели сейчас, не значит, что эта работа не поможет в будущем.

Темная гостиная, Дамблдор и Фламель сидят у камина. В комнате темно, но бледность лиц присутствующих это не скрывает.

-Это точно, Альбус?

-Да, Николас. Геллерт напал на меня когда я начал настаивать. Я уверен, что он под контролем Гитлера.

Вновь повисло молчание.

-Скажите, Николас, как же так? Вы же утверждали, что в теле маггла он даже перо 'Левиоссой' не поднимет! Контроль Геллерта... Где мы ошиблись?

-Не знаю, друг мой. Возможно все дело в том, что он покровитель именно Гриндевальдов, а Геллерт, как ни крути, его подопечный. Не знаю.

-И что же делать?

-Ждать.. Готовиться, ждать удобного момента, и нанести удар. Извини, Альбус, но ты всегда был слабее Геллерта, так что сейчас нападать нельзя. Всем будет лучше если мы подождем.

-Николас, он же извратил все наши идеи!

-Успокойся, Альбус. С этим ничего не поделаешь.

-Как тут успокоиться! Кто еще решится создать магический исследовательский центр, если перед глазами будет пример Бухенвальда?

-Никто, ты прав, конечно. Не в ближайшие десятилетия. Но мы терпеливы.

-Это вы терпеливы, Николас. Я, в отличие от вас, смертен.

-Если Гитлер вскоре проиграет, то время будет и у тебя. А если нет, то бессмертие станет весьма дешевым товаром.

-О чем вы?

-Ты не следил за темами их исследований? Они ищут способ создать сверхчеловека. Много всякой мишуры, но важно то, что они разрабатывают способ сделать бессмертным маггла.

В бетонной коробке какого-то бункера стоял изрядно поседевший Дамблдор, А напротив него с палочкой на изготовку стоял его старый друг, Гриндевальд. Немец плохо выглядел, его лицо было поражено тиком, глаза были налиты кровью, руки дрожали. Тем не менее он явно собирался сражаться.

-Геллерт, хватит.

-Авада Кедавра! — заклятье сорвалось с палочки, но несмотря на чудовищную мощь луча, вылетевшего из Старшей палочки, она не нанесла вреда Дамблдору: из-за дрожащих рук заклятие промазало метров на пять. Немец был готов сражаться, но не способен на это.

-Он мертв, Геллерт. Застрелился вчера, чтобы не попасть в плен богатырям. Тебе больше не нужно ему повиноваться.

-Авада Кедавра! Авада Кедавра!

-Ты ведь именно по этому так плох? Ты не слышишь его команд уже сутки. Сколько ты еще выдержишь? Позволь помочь тебе.

-Авада Кедавра!

-Жаль, Геллерт. Я надеюсь что в Нурменгарде твой разум восстановится со временем. Экспеллиармус, — тихо закончил Дамблдор. Одним слабым заклинанием попал точно в цель и лишил немца его оружия.

Я вынырнул из омута памяти рывком.

Дамблдор сидел на против меня с задумчивым видом.

-Нимфадора, я восхищен. Ты представляешь для меня огромную загадку. У тебя в голове много информации обо мне, моих планах, моих тайнах. О Волдеморте, или при тебе лучше упоминать имя Тома Риддла. Действительно много информации. Например о том что он создал крестражи. Я и подумать не мог! — директор ненадолго прервался, закинул в рот леденец из вазочки, и продолжил, — И даже не подозревал что он решит сделать их целых семь штук. И я по настоящему удивился что ты уже три года общаешься с Гарри Поттером. У меня были на него особые планы, но, в свете открывшейся информации, их придется пересмотреть. Так что пока я не против вашего общения.

Он снова замолчал, в полной тишине вновь призвал чайный сервиз, а омут памяти вернув обратно в шкаф.

-Но вот что странно, стоило мне попытаться узнать откуда тебе так много известно, как я натыкался на стену. Нет, не так. Как будто пытался пройти сквозь гранитную гору. Я действительно заинтригован.

Слава богу, в память о прошлой жизни ему похоже не залезть! Это наверное хорошо, но сейчас есть и более важные темы.

-Почему вы мне все это рассказывали и показывали? Мне казалось что свою биографию вы оберегаете... как бы выразиться... более ревностно.

-Глупости. Кто захочет узнать мое прошлое, без проблем узнает, к тому же надумает такое, чего не было никогда. Хвостов так много, что все не оборвать, — отмахнулся директор, — так что я сразу показал тебе историю целиком, без художественных домыслов. Еще, конечно, я рад что между нами не осталось секретов. Это существенно упростит дело. Хотя с твоей стороны кое-какие секреты остались, не так ли?

Выпив по глотку чая — как оказалось, действительно потрясающего чая — мы перешли к главному.

-Нимфадора, меня очень интересует твой талант. Николас бы не одобрил, но это уже не его дело. Я предлагаю тебе работу на меня, — начал старик.

-Простите, директор, но какой вам толк от меня? Я третьекурсница, не школьные сплетни же вам рассказывать.

-Нет, девочка моя, со сплетнями прекрасно справляются приведения и картины. Конечно, сейчас ты не принесешь моему делу слишком много пользы, но после некоторого дополнительного обучения — вполне. Я действительно вижу в тебе огромный потенциал.

Учиться у Дамблдора? Более чем приятный бонус.

-Посвятить жизнь этому вашему Всеобщему Благу?

-Для начала окончательно отправить в могилу одного Темного Лорда и его последователей, а потом, возможно, подумаем про Всеобщее благо.

Ну, к этому все шло. В конце концов, выбор у меня не очень богатый, от таких предложений сделанных такими людьми людьми не отказываются.

-Я согласен, профессор Дамблдор. Но у меня одна просьба.

-Слушаю тебя.

-Моя подруга, Сара МакБоун. Она тоже была бы заинтересована в обучении.

Он ненадолго задумался.

-Это будет только твое обучение, но я не против чтобы ты сама рассказала мисс МакБоун что угодно из этих занятий.

-Я согласна, директор. Когда начнем?

Наставники

Хорошо иметь друзей. Ты можешь выговориться, не выбирать слов, ведь они поймут. И поддержат в трудную минуту. Такие они, друзья. Не такая она, Анна Башале. Впрочем, все к тому шло.

Не сказать, что это было неожиданно. Кроме того, она ведь не сказала или сделала что-то плохое?

-Просто не впутывайте меня в это!

-Эни, в чем все-таки проблема?

-В чем проблема? Ты влезла в такие дела, от которых я хочу держаться подальше! Великий маг, который хочет уничтожить аристократию как явление! — она остановилась для глубокого вздоха и чуть более спокойно продолжила, — я аристократка. Французская аристократка. Да, я не знала в чем суть наших семейных обрядов, но я не собираюсь отказываться от семьи. Я, в конце концов, тоже люблю маму с папой! Меня ты тоже согласна убить ради общего блага?

-Да при чем тут это? Я вообще никого не собираюсь убивать. Ты, глупая, думаешь о его целях. Ты задумывалась о моих? Просто нет сейчас другой силы в Великобритании, кроме Дамблдора, так что либо с ним, либо в одиночку. Но я не стану убивать людей ради его идей! — практически проорал я ей в лицо. Это действительно обидно, что она думала обо мне так.

-А если он прикажет? Пойти и убить, во имя Всеобщего Блага?

-Он не прикажет.

-Почему? Мудрый директор не поступит плохо? Да он уже начинает тобой вертеть!

-Он не прикажет, потому что я ему нужна. И нужна добровольной...

-Слугой!

-Пусть так. Но он не станет отдавать приказы, которые я не захочу выполнять.

Анна устало помассировала глаза. Нас обоих этот разговор изрядно вымотал. А ведь предстоит еще такой же разговор с Сарой, которая сейчас сидит в стороне и внимательно нас слушает.

-Нимфадора, он политик. У нас дома периодически бывали такие же. Сейчас ты, возможно, будешь работать на него добровольно. А потом он начнет убеждать в своей непогрешимости, в необходимости жертв в тяжелой ситуации, в том, что не будет другого выхода, кроме как поступиться принципами. Еще он соберет на тебя достаточно компромата, может, начнет угрожать близким или обещать им спасение за твою верность. Так или иначе, но он начнет тобой вертеть. Любой политик бы начал, но Дамблдор сделает это быстрее, и вырваться точно не выйдет.

-Откуда ты вообще всего этого набралась? Не замечала за тобой привычки анализировать.

-Не ты одна поговорила на каникулах с семьей.

Мда. Вот и убеждай ее теперь, что бородатому я не верю ни на волосок. Но не отказываться же! Обучение у Дамблдора! Конечно, это может вылиться в тот же цирк, что и в частных уроках Альбуса Гарри Поттеру, но риск того стоит. Да даже просто оказаться в его обойме — уже неплохой карьерный рост. Опять же, что может быть лучшей защитой от Тома Риддла?

-Знаешь, могла бы проявить немного больше веры в меня.

-Тебе тринадцать лет! А он — политик ста с лишним лет от роду! Какое доверие?

-Ладно, давай посмотрим на это с другой стороны. Ты знаешь более удачный способ оказаться в центре политики Великобритании? Ты же сама говорила, тебя отправили в эту школу наводить мосты.

-Не таким образом. Знаешь, делай что хочешь. Только не втягивай меня в это.

После этих слов француженка ушла из нашего кабинета, хлопнув дверью. И ведь она абсолютно права. С ее точки зрения я почти задаром вступаю в чужие разборки (да какие — Великий маг против мировой аристократии), добровольно цепляю на себя ошейник и становлюсь опасным. Но ведь и она не знает, что Волдеморт скоро возродится. И сказать не могу. Не поверит, а если поверит, то может выбрать сторону змеелюба. Слизеринка-аристократка, как ни крути.

Я перевел взгляд с закрытой двери на задумчивое лицо МакБоун.

-А ты что скажешь?

-Не знаю. Еще в мае я бы сказала тебе забыть мое имя или отказаться от щедрого директорского предложения, но теперь... — она нахмурилась. Похоже она искала способ сформулировать свои мысли, но ей это не слишком удавалось. Во всяком случае, создавалось такое впечатление.

-Понимаешь, Тонкс, у меня ведь мир с ног на голову перевернулся. Боги, алтари, Дамблдор который с ними борется. Не знаю что и думать. Я потомственная колдунья, но про такую сторону темной магии не подозревала. Я наверное с тобой. Но ты уверена что он не обманывал тебя? Никто не знает что там в действительности было во Второй Мировой у него и Гриндевальда. Почему он решил тебе рассказать? Слишком это похоже на красивую сказочку для вербовки.

-Нет, не думаю что он наврал. Думаю, он рассказал правду, чтобы если я вдруг начала проверять, то нашла бы лишь подтверждения его истории. А опровержения наоборот, поставили бы крест на доверии. Но вот то, что он рассказал мне всю правду, я ни секунды не верю. Но было бы как минимум странно, если бы он начал мне исповедоваться в действительно важных вещах, это просто абсурдно.

-Да, действительно. А что там насчет дополнительного обучения?

Здесь мне пока нечего было рассказать. Уже на следующей неделе это изменилось.

Дамблдор не учил меня заклинаниям. Для этого у него был Флитвик. Он не учил меня дуэлям, здесь он полагался на Аластора Грюма, старого терминатора из аврората. Его не интересовали мои познания в мире магглов, уж по этому вопросу специалистов у него был целый зоопарк. Мои опасения оправдались... и не оправдались. Он учил меня почти тем же вещам, которым 'учил' Поттера. Разница была в том, что мы не занимались непосредственно Томом Риддлом, мы изучали людей вообще. А еще эти занятия были куда более практическими.

Мне приходилось примеривать чужие шкурки. Например, на первом занятии мы подробно разобрали личность Руфуса Скримджера, недавно назначенного на пост главы аврората. Дамблдор подробно рассказал о его жизни, о взглядах, о течении его карьеры. Он рассказал о его семье, амбициях, кое-какие медицинские данные. Я также посмотрел пару воспоминаний о встречах директора с этим человеком.

А потом от меня потребовалось превратится в Скримджера и некоторое время побеседовать с Дамблдором на любую тему. После чего меня ждало резюме.

-Очень плохо, Нимфадора. С самого начала плохо. Ты трансфигурировала свою одежду в мужской костюм, но выбрала слишком дорогую ткань. Авроры не столько зарабатывают, чтобы ходить в сюртуке за пятьдесят галеонов. Говорила со мной о такой обыденности, как цены на венгерскую драконью шкуру, при этом чуть не рычала. Пойми, дорогая, он не просто аврор, он практически герой войны. Он суров, да, но не станет выходить за пределы вежливости без причины. И уж конечно, он не умеет, да и не видит смысла, общаться ни о чем. Эта драконья шкура, он посчитал бы ее достойной темой для разговора только если бы кто-то совершил преступление с участием этой шкуры, а ему поручили в этом разобраться.