Тёмный эльф: сказка - ложь. Часть 1.

— Добренький ты, как я погляжу, — обиделась я. — Раз мне хорошо — значит это плохо.

— При чём здесь это!? Просто это ненормально! — Он схватил меня за плечи и затряс как грушу. — Понимаешь ты или нет!? Ненормально!

— Пп.. п-п-по-ня-ла, — клацая зубами, выдавила я. — От-пус-ти!

Эльф тут же разжал руки, и я повалилась обратно на диван.

— Псих ненормальный! Что на тебя нашло!? — Зашипела я разъярённой кошкой.

Терри выглядел растерянным. Похоже, что эта вспышка удивила его самого. Я обескуражено взирала на него снизу вверх:

— Короче. Мне всё ясно, — сказала я поднимаясь. — Я пошла спать, а то, чувствую, мы сейчас до чего-то нехорошего договоримся. Кстати, тебе еще тут убирать придётся.

Эльф мельком взглянул на испорченный паркет и, сделав непонятный мне жест, скороговоркой что-то произнёс. Судя по тому, как моментально исчезли хлопья высохшей крови, как на полу, так и у нас на руках, это было заклинание.

— Ух, ты! — я восторженно оглядела результаты магического воздействия. — Вот бы здорово научится такому!

— Думаю, что для тебя это невозможно, — спокойно ответил, взявший себя в руки, нелюдь.

— Жаль... Ах, да! Хотела тебя спросить, а то ты ничего про свой мир не рассказывал. Кто у вас убирает и готовит?

— Уборщицы и повара, — ответил Терри, удивленный моим вопросом.

— Это понятно. Я имела ввиду, у вас, у дроу, кто этим занимается? Какая раса?

— Тори, давай обсудим это в другой раз? Тебе не кажется, что сейчас не подходящее место и время для таких разговоров?

— Не хочешь говорить, ну и не надо. — Я скривилась и показала эльфу язык, с удовольствием глядя на удивлённо взметнувшуюся бровь нелюдя. — Ладно, пойду баиньки. Может, еще успею увидеть хоть один сон.

Я уже успела дойти до двери, как меня он окликнул:

— Тори, а почему "псих ненормальный"? Разве психи бывают нормальными?

Поражённая его вопросом я резко развернулась и ошарашено уставилась на Терри. А потом тихо захихикала, памятуя о том, что все остальные из нашей компании давно спят и будить их совершенно ни к чему.

— Это эмоциональная окраска для придания выразительности первому слову и подчёркивания его значения, — лекторским тоном произнесла я и с гордо поднятой головой удалилась.

Хотя чем тут было гордиться, совершенно не понятно.

Глава 15.

Тьерран.

Во время завтрака я внимательно наблюдал за весело щебетавшей девчонкой. То, что руки у неё зажили слишком быстро для человеческого существа, и она вполне нормально себя чувствовала — это было ещё не самое странное. Больше всего меня беспокоило то, что я видел её ауру. Чтоб достичь этого, необходимы были годы тренировок, причём целенаправленных. Это была высшая ступень целительского искусства тёмных. И даже необъяснимый скачёк моих магических сил не мог дать мне этого. Интереснее всего было то, что я видел только её. Остальные люди остались для меня закрыты, как и было положено. Кроме того, я чувствовал какие-то непонятные изменения в себе самом, главным проявлением которых стала моя необъяснимая эмоциональность. Всё воспитание дроу строится на подавлении своих чувств — слишком уж они у нас разрушительны. Что поделать: наследственность... А уж после учёбы и годов тренировок я мог сдерживать себя в любой ситуации. И вдруг — такое!.. Что ещё, помимо этого, изменилось во мне, я не мог определить. Мне явно не хватало знаний для анализа ситуации. Почему я не захотел стать алхимиком? Впрочем, будь я им — меня бы уже дано изучали местные учёные.

Тьма, что же мы наделали!? И не станут ли наши действия причиной нашей гибели? Всё-таки это чужой мир: несмотря на то, что нити Силы кажутся такими же, как и у нас, видимо есть существенные различия, которые я мог не заметить.

Тори периодически поглядывала на меня, и, когда ей удавалось перехватить мой взгляд, заговорщицки мне улыбалась. Конечно: мифический тёмный эльф проводит с её участием загадочный ритуал, о котором надо теперь таинственно молчать. Какой же она, в сущности, ребёнок! Для неё всё происходящее было не более чем увлекательное приключение, а я — ожившая сказка. И даже произошедшие вчера события не особо её напугали.

— И что теперь будем делать? — заданный Ником вопрос вывел меня из задумчивости. На меня в ожидании ответа уставились четыре пары глаз.

— Будем проверять адреса, пока не найдём нужную лабораторию, — я пожал плечами. Наши действия были для меня очевидны. — Если все они окажутся ложными следами, то допросим кого-нибудь из людей Волошина.

— Замечательный план! — зло бросил Ник. — Я так и думал! Только вот ты не учёл одного: мы, помогая тебе, вляпались в кучу неприятностей. И судя по всему это еще не предел! Так вот: ты сваливаешь в свой мир, и выходишь сухим из воды, а нам что делать здесь? Мы-то остаёмся!

— Ты и твой брат — два здоровых сильных мужчины, — холодно ответил я. — Неужели вы не сможете защитить свою семью!?

— Ишь, какой умный выискался! И как ты это себе видишь? Мы мочим всех и каждого? Ты хоть представляешь себе как это можно сделать? Это же не просто нелегальные лаборатории — это целая система, прикрываемая государством!

— Тогда поменяйте государство, — меня начали раздражать выдвигаемые мне претензии. — Не мне тебя учить. У вас куча стран, куда можно уехать и затеряться. Вы же смогли выжить до сих пор. Справитесь и теперь.

— Ты — идиот! Это не возможно будет сделать!

Дальнейшие аргументы Ника потонули в несвязном хрипе:

— Никогда! Сссслишшшишшь — никогда! Не сссмей так сссо мной ррразссговаррривать! — я отпустил шею осмелившегося оскорбить меня человека.

Ник повалился на пол, пытаясь отдышаться и растирая горло руками. Пару секунд я нависал над парнем, стараясь погасить взметнувшуюся во мне ярость, требующую выхода. На коже человека стали проступать синюшные пята, оставленные моими пальцами. Невольные свидетели этой сцены отреагировали только сейчас: слишком быстро всё произошло. Тори кинулась к пострадавшему брату, а Петр и Вася повскакивали с мест, намереваясь защищать парня от моих дальнейших действий.

Хаос и Тьма! Вот оно! То, чего я опасался — я не смог сдержать свою агрессивность. Конечно, изредка бывало, что некоторые существа (и люди среди них бывали крайне редко) пытались унизить и оскорбить меня, особенно когда предполагали, что преимущество на их стороне. И это всегда заканчивалось для них плачевно. Но никогда я чувствовал такого всепоглощающего бешенства. На первом месте всегда присутствовал хладнокровный расчёт и осознание необходимости уничтожения рискнувших оскорблять дроу — такое нельзя ни прощать, ни забывать. Сейчас же я был готов бездумно убивать, забыв о полезности этих людей...

— Спокойно, — произнёс я, обращаясь к рассерженным и растерянным мужчинам. — Я больше его не трону.

Уже полностью успокоившись, я сел обратно. Всё-таки несмотря на изменения характера, произошедшие после ритуала, годы тренировок не дали мне полностью потерять контроль. Нет, я лукавлю — никакого изменения характера нет. Мои чувства вполне естественны для дроу, но вот проблема с самоконтролем — это слишком серьёзно. Тёмный, не умеющий сдерживать себя, становится слишком уязвимым: под влиянием голых инстинктов и эмоций забываешь об элементарной осторожности. Именно это и стало гибелью многих наших предков, кто не сумел обуздать себя... Наше количество настолько стремительно сокращалось, что для того, чтоб выжить и был разработан целый комплекс упражнений, направленных на подавление и сдерживание своих разрушительных начал.

Раз уж мне совершенно не хочется пополнить ряды умерших глупой смертью, то придётся снова заняться Техникой Ограничений. Тьма! Где я возьму на это время?...

Петр помог Нику встать и усадил его на стул. Остальные тоже заняли свои места, настороженно следя за моими движениями.

— Я понимаю вашу обеспокоенность, — я вздохнул. Придётся задержаться немного и помочь им решить вопросы в этом мире. Мирное существование всегда и везде обусловлено готовностью вооружено защищать его. Некоторые вещи незыблемы.

— Полагаю, что моё знакомство с вашим Волошиным становится насущной проблемой. Ведь именно он управляет всей этой организацией, которая развернула на меня охоту, и наверняка вся интересующая меня информация сосредоточена у него. Это будет удобнее и безопаснее, чем наведываться во все помещения этой организации.

— Да уж, — буркнул Петр. — На это у нас может и здоровья не хватить.

Я кивнул, соглашаясь с его словами:

— Вот именно. При этом вполне возможно в ходе разговора устранить возникшую перед вами проблему в его лице.

Люди молчали, обдумывая сказанное мною.

— Конечно, это не решает нашу ситуацию полностью, — угрюмо сказал Ник. — На его место тут же назначат другого, но пока он разберётся что к чему, это даст нам необходимую фору для выезда заграницу и обустройства новой жизни.

Виктория.

На заявление братьев, что мне придётся остаться дома под присмотром Васи, я только картинно вздохнула и покладисто согласилась с их доводами. Как только за ребятами закрылась дверь, я выскользнула в коридор и прислушалась. Отличненько! Вася в зале телек смотрит. И судя по звукам какой-то очередной блокбастер. Не будем тревожить человека во время рандеву с музой кинематографа (не знаю, есть ли такая на самом деле, но уж за последние десятилетия должна была появиться обязательно).

Заглянув в комнату к братьям, я порылась у них в сумке. К счастью некоторую сумму денег они оставили дома. Подумав, что это сильно смахивает на кражу, я на секунду замерла. Так, надо срочно придумать оправдание своим действиям, иначе совесть заест. А потом и Коля с Петей, когда узнают, доедят то, что осталось. Во-первых, они мои братья. Во-вторых, родители потом вернут им деньги. И, в-третьих, мне просто необходимо позвонить маме с папой: мобилку у меня отобрали и выкинули ещё пять дней назад; в квартире я не появлялась и ответить на возможные телефонные звонки не могла — родители уже наверняка беспокоятся. А уж если я в ближайшее время не пообщаюсь с ними, то можно гарантировано ожидать их в Киеве. В связи с тем, что тут закрутилось — это весьма и весьма не желательно.

По немногочисленным посмотренным и прочитанным мною детективам я знала, что телефоны подозрительных личностей обязательно прослушиваются. Учитывая то, что мы явно оказались в числе "подозрительных", то звонить из квартиры Васи становилось опасным — скорее всего мобилки старшего поколения уже стоят на контроле. В такой ситуации был единственный выход — отзвониться с улицы. Придя к такому решению, я вернулась в прихожую и, стараясь не шуметь, стала искать ключи. Елки-палки, неужели Вася их с собой забрал? Нет. Вот они — в верхнем ящике комода.

Я торжествующе улыбнулась себе в огромное зеркало возле двери. Ай, да я! Ай, да... кх-м... хорошая девочка.

Тихо клацнул открывшийся замок, и я выскользнула на лестничную площадку.

Самое удивительное то, что мысли об опасности, которая могла подстерегать, совершенно меня не остановили. Во-первых, надо срочно успокаивать маму с папой (уж, я-то знала, как они переживают за меня), а во-вторых, после такой бурной ночи я чувствовала себя на удивление бодрой и жизнерадостной. Мне хотелось куда-то бежать и что-то делать. А что может быть естественнее звонка родителям? Ничто не может остановить любящую дочь в её порыве. Вот какая я замечательная во всех отношениях!

С такими радужными мыслями я вышла со двора на улицу, и, оглянувшись, направилась на поиски ближайшего ларька с телефонными карточками.

Терпеть не могу спальные районы: здесь никогда ничего не возможно найти, а в хитросплетение домов наводило на мысли, что планировку кварталов разрабатывал потомок Сусанина.

Я внимательно смотрела по сторонам, выискивая интересующий меня объект. К счастью, газетный киоск, где я смогла купить карточку, нашёлся довольно быстро — но вот в поисках телефона-автомата пришлось помучаться. В наш век высоких технологий и мобильных телефонов такой аппарат стал дефицитом. Протопав приличное расстояние, я уже подумывала начать искать ближайшее почтовое отделение (там то уж наверняка должен быть хоть один телефон). К счастью, судьба смилостивилась надо мной и сделала мне подарок — в конце очередного квартала я увидела помещение почты и ускорила шаг.

Приблизившись к почтовому отделению, я поражённо замерла. В метрах в ста от него была автобусная остановка, возле которой сиротливо маячил ларёк. Терри блаженно поедал мороженное, за которое расплачивался хмурый Коля. Оторвавшись от пломбира, дроу резко обернулся и посмотрел мне прямо в глаза. Я рванулась к спасительной двери в тщетной надежде, что эльф всё же не узнал меня.

Почта оказалась достаточно большой, и здесь стояли телефонные будки, в одну из которых я поторопилась зайти. "Вот и накрылись твои благородные порывы" обречённо подумала я, наблюдая через стеклянную дверь кабинки, как следом за мной входит тёмный. Окинув взглядом практически пустое помещение, нелюдь моментально вычислил моё место нахождения и медленно, я бы даже сказала, с ленцой, направился ко мне.

— Интеррресно, что же мы тут делаем? — Терри открыл дверцу и, сняв солнцезащитные очки, чуть склонился ко мне. — Взрослых не слушшшаемся?

— Вот именно! — прозвучал сердитый голос Коли.

Я зачарованно смотрела в лиловые, задорно блестящие, глаза дроу и не заметила появления братьев возле него. Терри распрямился и сделал полшага назад, давая возможность ребятам накинуться на меня.

— Тори! — Коля не заметил, как назвал меня именем, данным эльфом. — Это уже переходит всякие границы. Чем ты думала, когда самостоятельно выбиралась в город!?

— Головой! — Огрызнулась я, полностью переключившись на него. — Если вы не забыли, то у нас есть еще и мама с папой! Конечно, к вам они относятся лояльнее — но мне-то надо отчитываться постоянно. А я уже давно с ними не созванивалась — можете себе представить, во что это выльется, если этого не сделать в срочном порядке?

Я сложила руки на груди и гневно уставилась на моих мучителей. Гневное выражение с лиц братьев моментально сползло и уступило место смущению.

— Чёрт! — Взвыл Коля.

— Спокойнее, — Терри легко прикоснулся к плечу парня. — Мы здесь не одни. Не надо привлекать внимание.

Коля обернулся на встревоженных его возгласом... продавщиц? Вот забавно — никогда не задумывалась над тем, как правильно называть работниц почты.

— Только я не знаю что врать, — жалобно ответила я. — Помогите, а? Вы же мне пудрили мозги столько времени — придумайте что-нибудь для успокоения родителей.

Ошеломлённые моими словами братья только открывали и закрывали рты, как рыбы, выброшенные на берег. Тьерран же ржал как лошадь. Я даже не предполагала, что высокомерный и невозмутимый дроу может издавать такие звуки. Уж не знаю, что его так рассмешило, но меня его поведение просто взбесило.

— Успокойся ты! — Зашипела я на эльфа, разошедшегося не на шутку. — Сам же только что говорил про посторонних.