Книга 3: "Метаморфозы: тень"

— Спасибо, господин, мы теперь все — твои должники, — хрипящий голос высокого худого мужика, с красным, заросшим многодневной щетиной лицом.

— Только скажи, ты только скажи... — что я должен был сказать невысокому плечистому крепышу, я не расслышал, но все равно шагнул дальше.

— Я умею сражаться, дайте мне меч, — молодой, припадающий на правую ногу парень вцепился в рукав моей куртки. — Слышите? Дайте мне меч, я смогу...

Что именно он собирался смочь, я уже не расслышал, потому что стряхнул руку и сделал следующий шаг. Скука начала смешиваться с раздражением и злостью на капитана, устроившего это шоу.

— Господин...

Тихий, низкий женский голос заставил поднять глаза. Молодая женщина, смуглая, с черными, зачесанными назад волосами, была беременна. Она рукой придерживала уже заметно раздувшийся живот.

— Твоя дорога — длинна, твоя судьба — тяжела, я вижу. Ночь — позади тебя, тьма — вокруг тебя, но свет — есть. Ты найдешь к нему дорогу. Ты — найдешь, я — покажу.

Я остановился, удивленно рассматривая неожиданную прорицательницу. Бравин оторвался на несколько шагов вперед, Меченый подошел со спины, но не стал поторапливать, остановился рядом.

— Ты увидишь луч и пойдешь за ним. Это трудно, но ты — сможешь. Я помогу.

Спокойный взгляд небольших карих глаз. Полные, чуть изогнутые губы. Усталость, наложившая отпечаток на довольно симпатичное лицо. Она не обращала внимания ни на лучника, ни на мастера Алифи, заметившего нашу остановку. Она смотрела прямо мне в глаза и продолжала говорить.

— Удача — рядом, просто протяни руку, я — помогу.

Грудной голос завораживал, но надо было идти дальше. Мало ли вокруг сумасшедших людей? Вот только как ее, беременную, Таррен решил сюда привести? Не думал же он, что много заплатят, в конце концов. Или просто мужиков не хватало? Я отвернулся и сделал шаг.

— Протяни руку, — голос стал сильнее и настойчивее. Холодные женские пальцы легли на мою ладонь.

Я опешил.

— Не понял?

— Дай мне руку, господин...

Меченый что-то шепнул за спиной. Но я не разобрал деталей и открыл правую ладонь девушке. Сумасшедшей? Она не стала изучать мои линии судьбы, попросту плюнула мне в ладонь и сжала мою руку в кулак.

— Дуй!

Я обалдело смотрел на звезду пленительного счастья, только что смачно наплевавшую в руку человека, который ее, красавицу-ворожею, спас из Роркского плена. Нифига себе благодарность.

— Дуй!!

Брови новоявленной Ванги сошлись к переносице, она требовательно показала мне на мой оплеванный кулак.

— С ума сошла? — на большее у меня не хватило слов.

— Не смейся, господин. Нельзя смеяться — удачи не будет.

— Не связывайся, — предостерегающе зашипел Меченый и подтолкнул меня.

— Подожди, — я развернулся к женщине, сжимавшей мою руку. — Больше тебе ничего не надо? Дунуть и все?

Мне стало действительно смешно.

— Дуй, — требовательно сказала она.

Если весь мир сошел с ума, то почему бы и мне не сделать глупость? Я дунул.

— Все? Могу идти?

— Рядом с тобой мало света. Золото отталкивает свет, господин. Я — помогу. Отдай мне золото, я верну тебе свет. Даром верну. В благодарность за спасение.

— Угу, даром. За золото, — поправил я беременную.

— Золото — Тьма, — презрительно возразила она. — Золото — зло. Не жалей. Удача стоит больше золота. Свет стоит больше удачи.

— Давай, я лучше еще раз дуну, — я засмеялся. — Только не плюйся больше.

Я попытался высвободить руку из крепкого хвата женских пальцев — не тут-то было.

— Не смейся!! Нельзя смеяться!

— Иначе что? — я все-таки умудрился стряхнуть руку. Ну что ж, не прошло и полгода.

Лицо женщины застыло, веки поднялись, полностью обнажив коричневую радужку глаз, губы искривились презрительной улыбкой.

— Глупец. Судьба тебя била — но вела к Свету. Дорога была трудна, но я пыталась помочь. Теперь — поздно. Запомни! Судьба тебя будет беречь, но уведет во Тьму. Только во Тьму.

Она внезапно потеряла ко мне интерес и развернулась спиной.

Я, ничего не понимая, покачал головой и пошагал дальше, вытерев оплеванный кулак о штаны. И только в самом конце ряда спасенных нами людей меня догнал встревоженный Меченый и тихо, так чтобы никто не услышал, сказал:

— Зря ты ее разозлил. Дал бы денег, не было с собой — у меня бы попросил. Это же кранчи, прорицательница. Теперь точно удачи не будет.

Он был откровенно расстроен, я — разозлен, а наши судьбы сидели где-то в высших эмпиреях и озадаченно чесали затылки. Что теперь делать, они, похоже, не знали.

...

Мы устроились перед горящим в старом очаге пламенем и стали обсуждать детали произошедшего. Я и Бравин. Высший и ничтожный. Мастер заклинаний и никому не понятный урод...

— Ты осознаешь, что хороший заклинатель значит в битве больше сильного отряда? Пока у армии есть заклинатели, еще не все пропало. Если заклинатели погибли, а у врага — нет, то сражение обречено на поражение. Заклинатель — острое лезвие клинка, вот только у врага тоже есть клинки. Если война, впрочем, как и временный мир — качели, а точнее весы, где на одной чаше Алифи, а на второй — Рорка, то заклинатели — это очень тяжелый камень на чьей-то чаше.

— Или — или?

— Конечно, — Бравин развел руки. — Или мы, или они, других вариантов нет.

— Есть, Высший, ты просто слеп и не видишь. Ваш мир — мир бесконечной крови, где каждый шаг за счет твоего врага. Игра с нулевой суммой. Тупик.

Он остановился и положил руку мне на плечо, заставив развернуться.

— Я перестал тебя понимать, Мор.

Он не обвинял, не подначивал, он просто констатировал факт. Невиданный и нелепый в этом мире. Алифи перестал понимать то, что говорит человек. Высший, не понимающий ничтожного. Бред.

— Смотри, Бравин. У тебя есть яблоко. У меня — нет, и взять неоткуда. Если я хочу яблоко, мне придется кусать твое. Но чем больше я откушу, тем меньше останется тебе — вот это и есть игра с нулевой суммой. Твое больше — это мое меньше, или наоборот. Выигрывает только один или не выигрывает никто.

— Конечно, поэтому выиграю я, — Бравин внимательно смотрел на мою реакцию.

— Правильно, выиграешь ты. Вот только игра с нулевой суммой — видимость. Несуществующая и невозможная, потому что не учитывает затраты. Ты победишь меня и оставишь свое яблоко себе, но сил у тебя останется намного меньше. Ты уже потерял.

— Ну, во-первых, сил останется ненамного меньше, — скептически оценил мои способности заклинатель. — А во-вторых, ты все равно потеряешь больше — жизнь.

— Конечно, Высший, но речь-то не обо мне. Просто мы оба потеряем. Такая победа — видимость, за нее приходится платить высокую цену и теряют все. В играх с нулевой суммой, в большинстве случаев, сумма результатов отрицательна. Вот такой парадокс.

Бравин смотрел на меня и насмешливо покачивал головой.

— Это ты так ничего не помнишь из своего прошлого, Мор? Или ты хочешь сказать, что только что сам придумал?

— Не все. Но только что. И сам. Правда, есть третий вариант, Высший. Когда не вы. И не они.

— И кто тогда? Вы? Люди?

— В принципе, правильный ответ, но не правильный вопрос. Мы... Люди. Промежуточное звено. Третья сила, которая сейчас совсем не сила. Выход из тупика, билет в игру с ненулевой суммой.

Меня уже давно начало заносить, я забыл, в каком мире я нахожусь, с кем разговариваю и как нелепо выгляжу. .

— У тебя есть яблоко. У Рорка есть кривой меч, которым он захочет вспороть тебе живот, чтобы забрать это яблоко себе. У тебя есть Тахо, которым ты засунешь его меч в его же глотку, чтобы потом, обессиленному, смотреть на свое яблоко, безнадежно измазанное кровью врага. Ни ты, ни он не готовы к компромиссу, каждый из вас ненавидит настолько, что не видит иных путей.

— Ты хочешь сказать, что вы, люди, видите иные пути? Ни Свет, ни Тьму? Что твоя торговля с хромым Тхонга — не военная хитрость, а допустимая сделка? — мне не понравились его взгляд и его кривая улыбка. Нет, конечно, все Алифи далеко не красавцы, их улыбками у нас бы трейлеры к фильмам ужасов украшали, но даже с учетом этого — нет, мне категорически не понравилась его улыбка.

— Это была военная хитрость, Высший. Хитрость. Но ты не дослушал. Я возьму твое яблоко, чтобы отдать тебе мякоть, но забрать не нужные тебе семена. Взамен пообещаю позже отдать тебе еще одно. Возьму у Рорка кривой меч, чтобы вырыть яму и посадить эти семена, пообещав за это отдать ему такое же яблоко. Нет, не сейчас, даже не через год, но отдать.

— Кому оно будет нужно через год?

— Тогда я пообещаю ему ведро яблок, дело же не в этом. Дело в принципе. Я выращу дерево, с которого соберу много яблок. И даже если отдам одно ведро тебе, а другое — твоему врагу, мне останется еще немало. Ненулевая сумма. Понимаешь? Другой принцип. Другая жизнь.

Насмешка все еще гуляла на губах Алифи, но взгляд стал задумчивым, устремленном только в ему одну понятную точку.

— Плохой пример, Мор.

— Возможно, — я не стал отрицать очевидного. Конечно, плохой, даже если бы был хорошим.

— Плохой пример и опасные мысли, — продолжил Бравин. — Но смысл я понял. Энгелар мечтал о людях как о буфере. Ты идешь еще дальше. Люди как посредник? Какой может быть посредник между Светом и Тьмой, Мор?

— Какой? Желательно сытый. И толстый, — я обреченно махнул рукой.

И это Бравин — лучший из тех Алифи, что я видел. Умный. Терпимый. В Свете...

Часть 2. Судьба.

Прозрачные веки крашены кистью.

Черные тени брошены вниз.

За белыми стенами — желтые листья.

Над желтыми листьями — каменный фриз.

Умолкли шаги, едкий смех растворился.

Разбился под светом холодной луны.

Остался лишь голод и тот затаился

Под тонким слоем опавшей листвы...

Мор. Избранные цитаты. Глава "Alter ego".

Глава 10

Дни сто тридцать четвертый — сто тридцать пятый. Неделя незагаданных желаний.

"Ваше тело — наше дело". Ритуальное агентство "Новый дом". Постоянным клиентам — скидки.

Мор. Избранные цитаты. Глава "Объявления"

— Мне с тобой поговорить надо, — Меченый взял меня за локоть и почти что вытолкал за дверь неказистой комнаты, где собрался весь наш штабной бомонд: оба Алифи, я, Тун Хар, сам капитан лучников, а также пару мало знакомых мне мужичков, поставленных Бравином отвечать за жителей города и выкупленных пленников. По какому принципу он отбирал будущих командиров и чем ему приглянулись эти двое — я не представлял, но мне они оба казались серыми, мелкими и, вообще, друг на друга похожими.

— Пойдем, — Меченый был настойчив, впрочем, мне и самому надоело слушать рекомендации Мастера заклинаний и Карающего. Нет, как раз в необходимости таких инструкций никаких сомнений не возникало. Советы о том, как выжить, как прокормить набравшуюся ораву, как найти на них всех укорот, как сделать так, чтобы люди не разбежались по степи в поисках лучшей жизни, должны были помочь Тону Фогу дождаться весны, вот только... Почему-то чувствовал я себя не в своей тарелке, оставляя их здесь.

— Хорошо, пойдем.

Мы, вышли на улицу, плотно затворив за собой дверь.

— Что сказать хотел? — я поежился, ветер гулял под наспех наброшенной на плечи воловьей курткой, унося с собой остатки комнатного тепла.

— Сейчас, подожди, — Меченый откашлялся. Пару дней как его просквозило, причем, похоже, что на нашем импровизированном торжище, где стоять пришлось долго, а греться мало. Мое горло тоже заметно саднило, но предстоящая дорога не давала возможностей лечь и поболеть пару дней себе в удовольствие. — Плохо, что один уходишь.

— Почему один? У меня будет компания — двое Высших, а с такой крышей никакая буря не страшна.

— Высшие, это, брат, Высшие. Они, конечно, в Свете, но если понадобится, они человека простого и на поле оставят, и Рорка сдадут.

Я пожал плечами.

— А если непростого?

Меченый запнулся.

— Ну, ежели непростого... Я же с магом говорил, просил с собой взять, если не меня, так хоть Мышка моего — не согласился. Рисковать, сказал, не может. Тобой, значит, рисковать может, а лучником моим — нет. Ладно. В общем, иди, но чтоб вернулся, иначе для кого я все делать буду?

— Что делать? — я не очень-то понимал, о чем пожилой капитан мне только что толковал.

Меченый прищурился.

— Я тут вот что прикинул. Вы же уходите на запад, искать тех лаорцев, что людей, как ссаные портки, вдоль дороги развесили? Так? Можешь не отвечать, я кой-чего слышал, кой-что сам додумал, на тебя, бородатого да заросшего, посмотрел. Про риски вот послушал. Пусть останется все как есть. Не знаю, зачем ты Высшим понадобился, но ты у нас птица непростая, так что тут гадать не буду, не о них слово. Понимаешь, складно все получается. Чересчур складно. Ходили мы с тобой на юг к купцам Рорка, к демонам в задницу почти что. Считай, сами шеи на виселицы носили, а зады — на колья, места, значит, присматривать. И вроде не могли вернуться, а оно воно-как вышло — почти восемьсот пленников выкупили. За чужие цацки. И при этом сами цацки в кармане оставили — чистый выигрыш. Невозможный. Кто знал, что Высшие рядом нарисуются, нас не тронут да еще и помощь окажут? Вот кто мог знать? Никто, Мор, никто. И ты тоже никак знать не мог. А значит, права была провидица — судьба тебя ведет. Бьет, но присматривает. Думаю, слушал бы тебя больше Глыба, здесь бы вместо меня сидел, а не ворон бы веселил.

— Не торопись, может, он еще жив.

— Может и жив, — неожиданно покладисто согласился Меченый. — Только все равно слушать было надо, что знающие люди говорят. Понимаешь, если видишь человека, на которого судьба глаз положила, держись его — или утонешь вместе с ним, или выплывешь, но один ты точно утонешь. Ладно, не мастер я говорить. В общем, ты уйдешь, кто дело доводить до конца все будет? Кто людей подготовит?

— Дружище, ты меня извини, только я что-то совсем нить потерял. К чему подготовит?

Меченый вновь усмехнулся.

— Ты помнишь, о чем говорил? Там, на берегу ручья? Помнишь? Когда Мышка моего вызволял, да мне героически помереть не дал? Ты сказал этому уроду хромоногому, что возьмешь только мужчин — дорого, женщин вполцены, а детей и стариков вообще брать не будешь. Эта ж отрыжка Тьмы только о золоте думала, приволокла одних мужиков почти, да в самом соку. Чтоб мы дорого платили, значит. А я вот возьми, да вопрос себе задай. А почему тебе понадобились мужики? Не дети, чтоб спасти. Не бабы, чтоб долгой зимой утешили, да других детей нарожали. Зачем? Их же кормить особо нечем, бабам да детям меньше надо. Подумал я над твоей загадкой, да к ответу и пришел. Понимаешь?