Демон

— Ах, все-таки разочарования ты мне гарантируешь? — тут же лукаво вскинулась она.

— Поверь моему опыту. Когда все идет гладко и не приходится преодолевать какие-либо трудности, жизнь становится просто скучна и неинтересна. Именно в преодолении сложностей, в борьбе с судьбой, в поисках лучшего — и есть смысл жизни. Надеюсь, что все это мы пройдем вместе, а главное — достойно. Ведь каждый человек, по-своему, особенен, и трение личностей всегда гарантированно.

— Котик, что это мы в философию ударились? — заливаясь счастливым смехом, заметила Галя. — Мы посреди такого великолепия, так давай же им наслаждаться!

— В самом деле. Что это я? Предлагаю обновить джакузи, а заодно и в бассейне поплещемся, — предложил я.

Не отвечая, Галина медленно подошла ко мне, распустила собранные в хвостик волосы и трепетно прислонилась к моей груди.

— Ты моя самая лучшая. Нежнулечка, красотулечка, — чувства захлестнули меня. Нежно лаская волосы губами, я опускался все ниже и ниже, в то время как ее губы двигались мне навстречу. Когда же они соединились, — словно удар тока прошел сквозь нас — так откинуло друг от друга.

"Непорядок. Большой переизбыток энергии", — подумал я.

— Что это было? — испуганно поинтересовалась Галина.

— Любимая, я же тебе рассказывал, что у меня очень сильное биополе. Видимо, у тебя тоже. При такой концентрации чувств, наверное, и молния полыхнуть может, — попытался оправдаться я, сразу направляясь в туалетную комнату. Зная, что отели оборудуются современными евророзетками с заземлением, вытащил из стаканчика миниатюрные ножницы и вставив их в розетку, избавился от так мешавшей мне перенасыщенности. Зайдя в ванную комнату, увидел, что Галочка стоит на краю бассейна, явно не зная, что ей делать дальше.

— Котик, я ведь не знала, что у тебя тут такой рай. И уж совсем не приходило в голову, что зимой может пригодиться купальник, — в замешательстве произнесла она.

— А ты уверена, что нам нужны эти условности? — невинно спросил я.

Меня как магнитом тянуло к ней. Повернув ее к себе лицом, с жадностью припал к губам. Сначала она дернулась, то ли вспомнив предыдущий разряд, то ли от неожиданности, но затем обмякла и с жаром ответила на поцелуй.

Наши руки лихорадочно забегали по одежде. Я еле успевал справляться с ее пуговицами и застежками, в то время как она, не мудрствуя лукаво, все стягивала через мою голову. Уже снимая с нее юбку, вдруг услышал, как она заливается смехом: — Ленечка, ты извини, но я не могу расстегнуть молнию. Твое "желание" так разбухло, что застежки на пределе. Помоги, мне сил не хватает.

Одним рывком, сломав молнию, но расстегнув брюки, сбросил их вместе с плавками на пол. Галина, словно серебристая русалка, уже скользила под водой, грациозно изгибая тело. Я с шумным всплеском бросился за ней: — Не убежишь. И под водой достану.

— Не очень то и хотелось убегать. Но погоняться за призом придется, — выныривая, игриво пробулькала она.

"Знала бы ты, с какой скоростью могу двигаться, хоть под водой, хоть по суше", — подумалось мне. Но, приняв правила игры, шумно хлопая ладонями по воде, пустился вдогонку. Бассейн был небольших размеров, поэтому приходилось прилагать максимум усилий, чтобы быстро не догнать ее. Наконец, услышав, что она уже запыхалась, одним рывком настиг ее, и схватив за щиколотки привлек к себе: — Ну что, попалась, нимфа?

Весело крутя головой и обдавая кучей брызг от волос, она еще пыталась вырваться, упираясь в мою грудь руками, но я неумолимо притягивал ее, пока, наконец не почувствовал твердые соски, приятно щекотавшие мою грудь. Целуя в шею, одной рукой все крепче прижимая к себе, другой исследовал все изгибы ее прекрасного тела, пока не наткнулся на трусики, так и не снятые из-за застенчивости.

— Ах, так?! Значит, ты меня еще боишься? — укоризненно, и в то же время с юмором спросил я.

— Да, я не трус, но я боюсь, — кокетливо подняв указательный палец, назидательно произнесла она. Но тут же сдалась, обвив мою шею руками и прижавшись всем телом. Мы опять слились в горячечном поцелуе. Мои пальцы скользнули за резинку ее трусиков, ладони прижались к восхитительным ягодицам и заскользили вниз, увлекая за собой последний оплот невинности. Избавившись от них, я подхватил Галину на руки и вынес к краю бассейна. Подтянувшись на руках, скользнул к ней.

Мои губы, нашептывая сладкую чушь, чудом приходившую на ум, без устали исследовали все потаенные участки ее роскошного тела. Упругие холмики грудей — то ли от чувственности, то ли от холода — покрылись мелкими пупырышками плавно переходившими в маленькие соски, затвердевшие как лава от моих прикосновений. Опускаясь ниже, мои губы ощущали слабо выступающие нежные ребрышки и подтянутый, словно резиновый животик. Изгиб тонкой талии, переходившей в широкие бедра, вообще довел меня до умопомрачения, но когда мой взгляд уперся в ухоженный треугольничек темных волос, едва прикрывающий сокровенное место, разум стал покидать меня.

Не переставая ласкать неутомимыми губами, я вскочив с кафельного пола и подхватив на руки свою ненаглядную перенес на огромную кровать, которой предстояло пройти сегодня серьезное испытание.

Мокрые и счастливые, мы продолжали ласки, пока я не почувствовал как начинают раздвигаться ее точеные ножки, пальцы с силой сжимают мой перевозбужденный пенис и вместо слов вырываются тихие постанывания.

Сдерживая себя, насколько это оказалось возможным, я потихоньку ввел свое достоинство в ее райские ворота, боясь причинить хоть малейшую боль. "Черт возьми, я даже не поинтересовался — девственница она или нет", — ожгло меня. Но, слава богу, мой стержень так и не встретил препятствия на своем пути, хотя и проникал с некоторым трудом и сладостным трением.

Дальнейшее я мог вспомнить с большим трудом. Помню только, что мне не пришлось манипулировать размерами — мы идеально подходили друг другу. Уже через пять минут, одновременно разрядившись, обалдевшие от счастливых мгновений, мы освободили друг друга из судорожно сцепленных объятий.

Еле переводя дыхание, но продолжая ласкать ее, слышал: "Милый, я уже не смогу больше". Но желание еще не оставляло меня. Демоническая сущность опять лезла наружу. Поменяв позу и войдя в нее сзади, опять почувствовал такой прилив сил, что через несколько минут снова довел обоих до одновременного оргазма.

— О-о-о! — сквозь задыхающиеся всхлипывания, только и могла произнести Галина. Волны набегавшего наслаждения еще сотрясали ее тело, а у меня при виде этого зрелища опять нарастало желание обладать этим совершенным идеалом.

Сдерживая себя неимоверными усилиями, отодвинулся подальше от нее, потому что любое прикосновение к ее обнаженному телу могло ввергнуть в новую пучину экстаза. Навряд ли она сейчас смогла бы выдержать мой новый взрыв. До утра время есть, да и не в последний раз видимся.

— Котик, это было что-то! — наконец она пришла в себя. — Ничего подобного раньше не испытывала! Жить-то, оказывается, есть из-за чего!

— Ну уж и не испытывала? Насколько понял — я не первый у тебя?

— Извини, милый. У нас это было с Виталиком, но так противно и тягостно, что сексуальная сторона жизни потеряла для меня смысл. Любовь к тебе вернула любопытство, а теперь и интерес — и не напрасно, — кокетничая, она потянулась ко мне.

— Стоп! — спрыгивая с кровати, я отскочил на несколько метров. — Одно твое прикосновение, и я уж точно замучаю тебя.

Она с изумленным видом смотрела на меня: — Ты еще на что-то способен? Мне показалось, что тоже получил все что хотел.

— Ошибаешься, думаю, что в ближайшую пятилетку навряд ли насыщусь тобой, — с наигранно угрожающим видом, растопырив руки, двинулся на нее. Взвизгнув, она вскочила с кровати и бросилась в ванную с криком: — Клеопатра просит пощады!

Этого я и добивался. Но подыгрывая ей бросился вслед, и тут же приостановился — такой совершенной гармонии тела, каковую представляла собой Галина фигура проявившаяся на фоне светлого дверного проема, не видел никогда. "Неужели это все мое? Я единственный обладатель и теперь ревностный хранитель этого идеала?!" — моему восторгу не было предела.

Искупавшись и немного обсохнув, трезво рассудили немного поспать. Это "немного" могло продлиться и до полудня, если бы не толчки Галины в 9 часов утра, видимо, уже давно и тщетно пытавшейся разбудить меня.

— Ленечка, не знаю, что и делать. Перед уходом из дома я в сумочку положила пилюли, ну... затем... чтобы..., в общем противозачаточные, — наконец решилась она. — А сейчас они пропали. Ума не приложу — где их потеряла.

Дело было в том, что перед сном я "поработал" с ее организмом, обезоружив свои сперматозоиды, а заодно просканировал содержимое сумочки и найдя пилюли, уничтожил их. Уж очень не хотелось, чтобы из-за меня она глотала химию.

Поняв, что надо как-то исправлять свою ошибку, вспомнил, о презервативах, которые видел в навесном шкафчике ванной комнаты. Наверное, это входило в комплект услуг, предоставляемых отелем.

— Можешь не волноваться, моя хорошая. Я не настолько глуп и заранее позаботился об этом, — с этими словами я встал и прошел в ванную, где надорвал упаковку и избавившись от содержимого показал ей пакетик.

— Когда ты успел им воспользоваться? — удивилась она.

— Или же я была уже так "хороша", что не заметила этого, — разговаривая уже сама с собой, засомневалась она. — А где же он сам?

— Дорогая, неужели ты думаешь, что я оставил бы это в мусорном ведре? Естественно, спустил его в унитаз, — закрыл я тему.

Сон пропал. До обеда мы еще вдоволь порезвились, использовав последние презервативы и только в полдень вдруг ощутили дикое чувство голода.

— Ленька, я бы сейчас целого поросенка слопала. А как ты? — поинтересовалась она.

— Взаимно. Можем заказать в номер, или выберемся в город? — рассуждал я.

— Думаю, лучше в городе. Я знаю не одно приличное место, но для этого придется заехать домой — надо переодеться.

— Дорогая, у меня возникла идея. А что, если заехав домой, пригласить родителей отобедать с нами?

— Да ты что? Они уже больше десяти лет никуда не выбирались. Я их знаю — уговаривать бесполезно.

— А мы попробуем, применив хитрый тактический ход, — заговорщически подмигнув, решил я. — Ты знаешь примерные размеры одежды своих предков?

— Конечно, знаю. И не примерно, а точно.

— Так вот. Мой план заключается в том, чтобы заехать в хороший магазин. Прикупить отцу и матери костюмчики, рубашечки, туфельки, и с обновками уже ехать к вам. Думаю, отказаться они не смогут, если убедить, что это от чистого сердца, а не задабривание.

— Не знаю, не знаю. Но если судить по тому, как отец быстро согласился отпустить меня на ночь с тобой, то какое-то интуитивное доверие он к тебе испытывает. Кто его знает, может, что и получится. Ладно, попробуем, — решилась она. Видно было — ей очень приятно, что я не забываю о стариках.

— Но как ты — хоть и не простой, но музыкант, сможешь объяснить покупку столь дорогих вещей?

— Я же тебе говорил. Приезжал оформлять наследство. Все формальности уже улажены. Вступив в свои права, я тут же продал дом и на настоящий момент располагаю очень приличной суммой. Ну, а по игре в казино, ты можешь судить и о моей удачливости. Так что без денег я не сижу.

— Да уж, — покачала головой, иронично оглядывая апартаменты.

Перекусив в "Макдональде", и выполнив первую часть плана в деталях, мы ехали в такси к родителям, когда я решился задать ей вопрос: — Но вы же тоже сейчас не без средств? А кроме телевизора я ничего нового в вашей квартире не увидел.

— Леня, я сама давно бьюсь над этим вопросом. Но как им объяснить ту лавину денег, что неожиданно свалилась на меня?

— Да, это вопрос. Но мы еще подумаем над этим, — я сам оказался в затруднении.

Выходя из такси, заметил, что родители торчат в окне, явно заждавшись нас и уже не на шутку волнуясь. "Проценты на успех операции тают на глазах", — подумал я, поднимаясь с Галиной к ним. Открыв дверь, родители остолбенели: — Доченька, ты ли это?

Галина, приодетая в бутике по последней моде, вся искрящаяся от счастья, кинулась обнимать их.

— Родненькие, я так соскучилась по вам. Как здоровье, настроение? — без устали щебетала она, не давая им опомниться. — Мамочка, папочка, у нас столько новостей для вас. Но главная — сейчас собираемся и едем заказывать праздничный обед в ... "Метрополь", — неожиданно огорошила она.

— ??? — огромное изумление застыло в моих глазах.

— Извини, Ленечка, но мне очень хочется, чтобы они побывали у тебя в гостях, — увидев мое замешательство, объяснила она.

— Так вы остановились в "Метрополе"? — уважительно спросил отец, видимо бывший в курсе того, что из себя этот отель представляет.

Молча кивнув, я попросил разрешения выпить воды и пройдя на кухню привел мысли в порядок, пока Галина распаковывала покупки.

— Леонид, можно вас на минуточку? — услышал я голос отца. Пройдя в комнату, увидел, что мать без разговоров уже начинает примерку. Отец же насупленный стоит посреди зала, ни в какую не желая примерять обновки.

— Леонид, у меня полно своей одежды. Мать, покажи ему, что у меня есть еще два очень хороших костюма. И если вам некуда девать деньги, то спросите меня хотя бы об этом. Я пока еще в состоянии обеспечивать себя — вполне хватает пенсии. И вообще, не хочу я ни в какие рестораны, — вдруг категорически заявил он.

— Ну все, если отцу вожжа под хвост попала — это надолго, — успокаивая обняла меня Галя, пока мать, чуть ли не силком повела отца переодеваться. — Но ты не расстраивайся, придумаем что-нибудь.

Когда же мать вывела его из комнаты, то все, в том числе и отец, поняли, насколько он был не прав. Потертый, мешковатый костюм начала 80-х годов был ему явно не к лицу. Старомодная рубашка с выпущенным на пиджак воротничком до плеч, под которую невозможно было даже завязать галстук, была линялой и приобрела немыслимый тускло-зеленый оттенок, совсем не вяжущийся с коричневым пиджаком.

— Папа, ты только померь новый костюм — если не понравится, пойдешь в старом. Ну, ради меня. Пожалуйста, — упрашивала Галина, уже доглаживая новый костюм.

— Отец, в самом деле, дети с самыми добрыми намерениями, а ты ... Хрен старый, — уже не выдержала и мать.

— Под таким напором, особенно, когда женщины сговорятся, ни одна крепость не устоит. Ладно, пошел сдаваться, — отец подмигнул мне и, уже приходя в более благодушное настроение, пошел переодеваться. Выйдя уже в новом костюме, он сразу прошел к зеркалу.

— Батюшки, франт-то какой, — мать была в восторге. — Как все-таки одежда красит человека.

Ладно сидевший костюм изменил до неузнаваемости старческую фигуру. Обвисшие плечи вдруг сделались прямыми, подобрался животик. Светло-голубая рубашка с галстуком под тон костюма, скрыла своим воротником обвисшие складки на шее. Остроконечные туфли, дополняя картину, придавали ему вид респектабельного "старого русского".

— Ладно, чертяки, уговорили, — довольный собой, молодцевато выдав дробь чечетки, наконец улыбнулся отец, — собирайтесь быстрее, я готов.