Фанфики

Войсковые испытания также выявили ряд недочетов, однако, в целом реляции из войск были восторженные, артиллерийские офицеры на местах не страдали консерватизмом некоторых чинов ГРАУ, и им новая, маневренная, скорострельная и мощная «длинная рука» корпусного звена очень понравилась.

В конечном итоге, орудие было запущено в серийное производство под индексом 2А29 «Вереск». Позже оно было дооборудовано системой централизованного управления артиллерийским огнем в рамках комплекса «Сопрано» (аналог «Фальцет» http://www.russianarms.ru/forum/index.php?topic=4459.0), в составе машины управления огнем, машины целеуказания, машины артиллерийской радиолокационной разведки (аналог «Зоопарка»). Постепенно она заменила в частях постоянной боеготовности все прежние 152 мм, 130 мм и 122 мм пушки и пушки-гаубицы.

Артиллерийская часть этой системы была применена в составе САУ для артиллерийских полков и дивизионов танковых дивизий 2С3 «Верба» на базе среднего танка Т-62А. Это была современная башенная САУ, с возможностью кругового обстрела, механизированным стеллажом с возможностью селективной подачи боеприпасов, комплексом навигационного оборудования и аппаратурой для сопряжения СУО со средствами внешнего целеуказания. Кроме того, в Чехословакии на её основе создали собственную оригинальную колесную САУ ShKH vz. 66 Adéla на бронированной базе специального шасси «Татра» со схемой 8Х8. Эта система широко применялась Силами Быстрого Развертывания ВЭС, действующими в Африке, а кроме того, также широко поставлялась на экспорт. Экспортные модификации 2А29 и «Вербы» производились, также, калибра 155 мм, с длиной ствола в 39, 45 и (существенно позже) 52 калибров, получив возможность ведения огня всеми типами боеприпасов стандарта НАТО.

Дивизионная артиллерия была унифицирована путем изъятия из неё 85-мм пушек Д-44, и введением в состав орудий 2А12 М-48 (полученных путем переделки пушек М-46 и М-47 на стволы калибра 152 мм длиной в 39 калибров, увеличения углов вертикальной наводки до 64 градусов и установки досылателя), а также, Д-20М, полученной путем установки ствола длиной 39 калибров и досылателя. Это позволило сохранить вес всей системы в пределах 7,7 тонн, при дооборудовании пружинным досылателем и новым прицельным комплексом, позволяющим использовать боеприпасы нового типа. В перспективе эту систему также предполагалось заменить на 2А29 «Вереск», однако процесс этот шел не быстро, и полки, имеющие на вооружение М-48 и Д-20М, оставались в составе некоторых дивизий, преимущественно, на дальнем Востоке, еще в середине 80-х.

Несмотря на некоторую «бледность» по сравнению с инновационной 2А29, М-48 и Д-20М показала себя хорошим, надежным и эффективным оружием, тем более, что в локальных конфликтах оно чаще всего использовалась с опорных пунктов и иных стационарных позиций, не требуя, зачастую, экстренных перебазирований. Орудия могли использовать всю номенклатуру боеприпасов пушек-гаубиц МЛ-20 и Д-20, а, кроме того, стрелять зарядами и снарядами нового типа, в том числе, и разработанными позже спецбоеприпасами. Впоследствии М-48 подвергли серьезной модернизации, при очередных капитальных ремонтах устанавливая новые стволы длиной 45 калибров, что, практически, выравнивало М-48 с 2А29 по огневым характеристикам.

Поначалу скептики самой идеи унификации высказывали немало сомнений относительно того, насколько изначально корпусные орудия вообще могут быть использованы в дивизионной структуре. Однако, вскоре выяснилось, что после должного усиления, как количественного, так и качественного, средств тяги и боепитания — перевод с ЗИС-157 на МАЗ и «Уралы-375Д» и соразмерного увеличения количества грузовиков в штатах подразделений, огневая мощь подразделений повысилась без снижения маневренных качеств. Потребности же дивизий в огневой поддержке прямой наводкой с запасом покрывались противотанковой артиллерией, особенно с широким внедрением ПТУР. Впрочем, в экстренных ситуациях М-48 и Д-20М нередко использовалась и с позиций прямой наводки, причём с большим успехом.

Полковое звено артиллерии было предметом самых горячих споров. Во-первых, наличие в нем орудия калибра 152 мм заставляло сильно пересмотреть сами принципы использования полковой артиллерии, в 50-е все еще базирующиеся на опыте Великой Отечественной, который требовал от неё сопровождения полков огнем и колесами непосредственно в боевых порядках наступающих войск. Опыт же современных конфликтов показал почти полную неуместность ствольной артиллерии на переднем крае, за исключением ПТО, зато диктовал необходимость расширения практики поддержки как наступающих, так и обороняющихся войск огнем с закрытых позиций.

Иными словами, требовалась система легкая, при этом маневренная, и имеющая высокую огневую мощность, для разрушения полевой фортификации и ведения огня по ближним тылам противника. Причем, одной пушки было мало, требовалось огромное количество грамотных артиллерийских командиров, приборов управления огнем, средств связи, подготовленных артиллерийских разведчиков. Кадровый вопрос, впрочем, после сокращения армии стоял не так уж остро, а вот штатную структуру дивизионов полка требовалось существенно пересматривать.

После жарких споров было решено адаптировать конструкцию уже прошедшего испытания орудия ОКБ-9 2А18 (Д-30) для создания легкой 152 мм гаубицы с баллистикой гаубицы Д-1. Вес системы при этом жестко лимитировался 4,5 тоннами в боевом положении, буксировку её необходимо было осуществлять всеми видами легких тягачей, включая ГАЗ-63 и ГАЗ-66, а также перспективным легким гусеничным тягачом, разрабатываемым КБ Харьковского завода.

Разработку нового орудия осуществляло то же самое ОКБ-9. Петрову подобные «выверты сознания» военного руководства, которое отклонило едва доведенную до ума отличную 122 мм гаубицу, тоже были обидны, однако, общие тенденции он улавливал, и уже параллельно доводке 2А18 занимался её перестволиванием на шестидюймовый калибр. Итогом работ стало орудие 2А33, в серии получившее индекс Д-34.

Гаубица 2А33 была выполнена на трехстанинном лафете, аналогичном 122-мм буксируемой гаубице 2А18. Размещение на подобном лафете стало возможным благодаря использованию дульного тормоза принципиально новой конструкции, обеспечивающего поглощение большей части энергии отката. Нет нужды упоминать, что весовые ограничения стоили разработчикам немалого числа новых седых волос.

Для облегчения процесса заряжания на лафете установлен механизм досылания снарядов, ставший для советской артиллерии своеобразным стандартом. Заряжание раздельно-гильзовое. Также на верхнем станке имеется лёгкий щиток для защиты боевого расчёта от воздействия пуль и осколков. Баллистика выстрелов 2А33 практически идентична 152-мм гаубице-пушке МЛ-20 на заряде № 3. На полном заряде снарядом улучшенной баллистики она позволяла поражать цели на дальности до 15 км, активно-реактивным нового типа, до 19 км.

Для перевода гаубицы из походного положения в боевое и обратно две из трёх станин выполнены подвижными. Вся процедура перевода орудия из одного положения в другое составляет около 2 минут. Благодаря небольшому весу орудие буксируется теми же средствами, что и гаубица 2А18.

Процедура перехода полковой артиллерии на единый калибра была довольно длительна и тяжела. Мало было ввести в составы мотострелковых полков новые орудия, необходимо было обеспечить им возможность вести эффективный огонь, отработать новую тактику, включая артиллерийскую разведку, целеуказание и боевое обеспечение.

Еще в 70-е годы некоторые полковые командиры требовали сопровождать войска колёсами и вести огонь прямой наводкой по амбразурам ДОТ и ДЗОТ во время тактических учений. Вообще говоря, по эффективности огня прямой наводкой 152 мм гаубица не уступала 122 мм, а по дальности прямого выстрела по танку, даже превосходила, но в целом, конечно, для этих целей лучше подходили другие огневые средства, коих в МС-полку образца 1960-х годов появилось множество. Однако, в целом к середине 70-х эти вопросы были большей частью решены, и артиллерийские дивизионы полков стали мощным средством огневой поддержки во всем разнообразии боевых ситуаций.

На базе артиллерийской части гаубицы Д-34 и унифицированного шасси УПЛ (аналогичного применяемому на БМП-1) на Харьковском заводе имени Серго Орджоникидзе была разработана САУ 2С2 «Ромашка».

Самоходное орудие особой мощности, с 210-мм пушкой, было поручено все тому же КБ-58. Вообще, надо сказать, что Грабин предвидел подобную ситуацию еще на стадии проектирования 2С1 «Клевер». С результатами разработок отечественных ядерных снарядов напрямую он ознакомиться, к сожалению, не мог, но из иностранной печати неплохо был осведомлен о состоянии дел у «вероятного противника», который, как известно, создавал под них 240 и даже 280-ти миллиметровые орудия высокой баллистики, предсказуемо, тяжелые, дорогие и маломаневренные. Было очевидно, что подобное оружие в ближайшее время понадобиться и Советской Армии.

Выбор базовой артсистемы был очевиден. Еще с середины 50-х в активе у Грабина было отработанное и хорошо себя показавшее на испытаниях 210-мм орудие С-72, позволяющее вести огонь 133 кг снарядом обычной конструкции на 35 км, а перспективным АРС с коррекцией или самонаведением на конечном участке траектории, далеко за 70 км. Еще разрабатывая «Клевер», Грабин закладывал в конструкцию её лафета запас мощности, позволяющий наложить на него стволы 203-мм гаубицы-пушки Б-4, 210-мм гаубицы С-33 или 180-мм С-23. Однако, под монструозную С-72 всю установку пришлось переработать от и до, по сути, проектируя её заново. Хотя, конечно, наработки по артиллерии большой и особой мощности весьма пригодились и тут.

— Ну, хотя бы 305-миллиметровую гаубицу на ту же базу впихнуть не требуют! — саркастически хохотнул главный конструктор, откладывая папку с ТЗ и бросая взгляд на примолкших начальников отделов КБ, собранных на совещание. — Ну что? Сдюжим, товарищи?

В конечном итоге удалось-таки создать установку, вписывающуюся в грузоподъемность 8-осного МАЗ-543П «Урагана», большую, но отнюдь не бесконечную. Согласно требованиям, орудие было размещено на открытой установке в задней части платформы, огонь можно было вести только с места, с опущенной на грунт опорной плитой и вывешиванием задних мостов.

Время перехода из транспортного положение в боевое составляло около 3 минут. Наведение может осуществляться как гидравлическими приводами, питающимися от насосной станции САУ, так и с помощью ручных приводов. Пневматический уравновешивающий механизм служит для компенсации момента неуравновешенности качающейся части орудия. Для облегчения работы членов расчёта САУ оборудована механизмом заряжания, обеспечивающим подачу выстрелов на линию заряжания и досылку их в камору орудия.

Дополнительно самоходная пушка 2С5 была оборудована дизельным генератором мощностью 24 л.с. Дизельный генератор был предназначен для обеспечения работы основного насоса гидравлической системы САУ во время стоянки, когда двигатель машины был выключен. Механизм заряжания позволил осуществлять заряжание орудия при любых углах вертикальной наводки. Таким образом, скорострельность была увеличена в 1,6 раза — до 2,5 выстрелов в минуту, а режим огня — в 1,25 раза по сравнению с буксируемой С-72.

Весовые ограничения привели к тому, что возимый боекомплект был, сравнительно, невелик, всего 9 выстрелов, что, однако, при использовании спецбоеприпасов было более чем достаточно. При исчерпании возимого БК или его сбережении, заряжение орудия осуществляется с грунта или с грузовика с помощью специального подъёмного механизма, установленного на платформе, с правой стороны относительно основного орудия. Заряжающий при этом находится слева от орудия, управляя процессом с помощью выносного пульта управления.

В конструкцию изначально был заложен задел на модернизацию, в частности, оборудование системой автоматического приема данных и отображения их на местах командира и наводчика орудий, и, кроме того, дистанционного управления приводами наводки, для централизованного управления орудиями дивизиона/полка. В серию САУ и транспортно-заряжающая машина пошли в 1961-м году, под индексом 2С5 «Гладиолус».

В целом, можно сказать, что новая САУ для артиллерийских бригад большой мощности артиллерии резерва Верховного Главнокомандования Сухопутных войск СССР получилась мощной, точной и высокоэффективной. Разработанные для неё боеприпасы — осколочно-фугасные снаряды, кассетные, бетонобойные и ядерные, в своем классе были наиболее могущественные в мире, кроме того, она существенно превосходила большинство аналогов по дальности стрельбы, маневренности, скорострельности и скорости развертывания из транспортного положения в боевое и обратно. По этим характеристикам она намного опережала перспективную американскую САУ М-110, не говоря уж про буксируемые комплексы калибра 240 и 280 мм, размещенные в Европе.

Благодаря большой дальности стрельбы, могуществу снаряда и сравнительно высокой боевой скорострельности, САУ 2С5 «Гладиолус» оказалась куда более востребована, нежели предполагалось ранее. Так, в системе береговой обороны её приняли на вооружение в Китае, Сирии, КНДР, а позже — на Кубе, в Албании и в Египте. Корейским товарищам, кроме всего прочего, она служила весьма эффектным «ядерным пугалом». В радиусе её эффективного огня, например, размещалась практически вся столица южан, а кто может знать, какие снаряды лежат в БК САУ, особенно, если знать о её первоначальном предназначении?. Во второй половине 60-х была создана модификация «Гладиолуса» на шасси нового тяжелого танка Т-11.

Применение, и весьма широкое, «Гладиолус» получил в ходе очередного китайско-тайваньского кризиса 1967-го года, когда его огнем эффективно подавлялись береговые батареи гоминдановских войск, в ходе «апрельского противостояния»1968-го года на сирийско-израильской границе, и в некоторых других конфликтах. Несмотря на то, что это была изначально весьма дорогая и тяжелая система, благодаря мобильности и большому потенциалу модернизации она оказалась вполне практичной и хорошо послужила в реальных боевых ситуациях.

В СССР «Гладиолус» заменил в дивизионах полков большой мощности артиллерии резерва Верховного Главнокомандования все орудия Б-4, Б-4М и 280-мм мортиры Бр-5.

Отдельно следует упомянуть артиллерию ВДВ и морской пехоты, которую изначально рассматривали отдельно, как требующую совершенно особого подхода.

Для комплектования артиллерийских полков воздушно-десантных дивизий и дивизий морской пехоты была принята все та же, отвергнутая сухопутчиками гаубица 2А18, только в облегченной модификации, Д-30Д. Вес системы в боевом положении составил 1950 кг. Уменьшение веса было достигнуто как за счет конструктивных особенностей (увеличенная длина отката и введение более эффективного двухкамерного активно-реактивного дульного тормоза), так и за счет более широкого применения легких сплавов, авиационного дюраля В95, высокопрочных сталей, композитных материалов (стеклотекстолита), и даже титана. Как позже говаривал Петров: «Хочешь легкую, но мощную пушку, не жалуйся, что она выйдет «немножко золотой»».