У эльфов тоже были свои мотивы. Во время битвы в зеленой долине они потеряли очень многих товарищей и теперь хотели отомстить, не откладывая дело в долгий ящик.

Таким образом, ко всеобщему удовольствию было принято решение штурмовать немедленно. По жесту Повелителя первая когорта спустилась вниз, намереваясь вплавь перебраться через ров. Он оказался достаточно внушительным, почти тридцати шагов в ширину, и был прокопан зачем-то под самыми стенами крепости. С берега легионеров прикрывали эльфийские лучники. Но Мэрлин не сомневался: его бравые ребята, даже отягощенные оружием, такую преграду преодолеют быстро и легко. И вернут на место подъемный мост, который фалимы, разумеется, убрали.

Однако демоны не успели покрыть и половину дистанции. Сверху, со смотровой площадки кривой башни внезапно полилась какая-то черная жижа. Она резко пахла и образовывала на поверхности воды сплошную маслянистую пленку.

Мэрлин принюхался, пытаясь определить, что за гадость использовали фалимы. И вдруг переменился в лице.

— Назад, — заорал он во всю мощь легких.

Факел, сброшенный с крыши бастиона, его опередил. Весь участок рва, где только что были видны головы плывущих солдат, в мгновение ока охватило пламя. Шипя и взлетая ввысь, оно исполнило перед Повелителем свой страшный ритуальный танец и ушло со сцены, оставляя в качестве занавеса черный дым.

Теперь стало понятно, почему башня имела такой странный вид. И высота и наклон сооружения были специально рассчитаны таким образом, чтобы льющаяся сверху субстанция попадала прямо в ров. Такого Мэрлин не читал ни в одном учебнике.

От идеи взять крепость с налету пришлось отказаться. Когорты, отведенные от стен на безопасное расстояние, получили приказ окопаться и выставить посты. На случай вылазки противника. Командный пункт организовали чуть подальше, в паре сотен шагов от пепелища, на месте которого еще днем темнели бараки. Палатки натягивали основательно. Все шло к тому, что у цитадели придется задержаться.

Отдав необходимые распоряжения, к Повелителю явился Эспер. Превратившийся в огненную реку ров произвел на него должное впечатление. Но мучил его другой вопрос.

— Мэрлин, ведь демоны не горят в огне..., — начал он неуверенно.

— Они и не сгорели. Они задохнулись, — пояснил король, морщась, — Фалимы сбросили вниз мазут. А все фракции нефти управляются двумя стихиями сразу. Ее ж из земли добывают. Вот они и наложили свои заклятья на соответствующую часть.

— Где они тут нефть взяли? — вытаращился эльф.

— Понятия не имею, — вздохнул Мэрлин, — Может, с той стороны приперли. Хор говорил что-то про канистры. Кстати, ты не обратил внимания, куда он делся?

Эспер улыбнулся.

— Я попытался приставить к нему двух лучников. Вроде как для охраны. Так он отобрал у них плащи, улегся в можжевельнике и просил передать, чтобы в первую неделю осады его не беспокоили.

В лучах утренней зари крепость фалимов смотрелась как игрушка. Вытянутый шестиугольник с башнями по краям и еще одной, квадратной, в середине, прекрасно вписывался в ландшафт. Мощные светло-серые стены поднимались над холмом почти вертикально, будто служили его продолжением, отлично подходя по тону к пожелтевшей кое-где траве. Ров выглядел еще внушительнее, чем ночью и серебрился водной гладью. А наиболее примечательными казались башенные зубцы. Их внешние грани горели на солнце так, что сразу начинало резать глаза. Причем ракурс не имел значения.

Чуть правее крепости посреди равнины виднелась совершенно правильной формы гора, со срезанной, словно по линейке, вершиной. К ней от цитадели вела мощеная дорожка, через равные промежутки обсаженная живой изгородью. Примерно посередине этого пути был сложен колодец, явно обрядового назначения. Слева, в миле от крепости, начинался лес, расцвеченный всеми красками осени. Ну, а за спиной темнели скалы, купаясь подножьями в можжевеловых зарослях.

Насладившись райским пейзажем, Повелитель демонов направился к одинокой горе. Это и был тот самый Источник, о котором говорил Хор, и теперь, наконец, появилась возможность познакомиться с ним поближе.

Подъем на вулкан значительно облегчался за счет старательно вырубленных ступенек и никаких проблем у Мэрлина не вызвал. Дойдя до самого жерла, он наклонился и осторожно заглянул в бездну. Там, внизу, переливаясь всеми оттенками алого света, бурлил огненный котел. Над ним кое-где плавали клочья красноватого тумана, оставляя на стенках кровавую изморось.

Повелитель встал на колени на краю кратера, простер руки вперед и замер часа на полтора. После чего туман сгустился, заклубился и медленно пополз наверх, угрожая накрыть собой демона. Видимо решив, что не стоит искушать судьбу, Мэрлин вскочил и, перепрыгивая через три ступеньки, бросился к оставленному у тропинки коню. Он еще не успел запрыгнуть в седло, а туман уже окутал вершину, постоял, точно раздумывая, и все-таки убрался назад в жерло.

— Ну что? — спросил Эспер, когда проскакав полдороги бешеным галопом, Повелитель вернулся в лагерь.

— Напор хороший. Если не полениться, могут выйти отличные Ворота, не хуже Тулезских. Покроют не только долину, но и все, что в неделе пути от нее, — сообщил о своих впечатлениях демон, — Вы в доле?

— Конечно. Иначе зачем мы сюда перлись? — скривил рот эльф, — Только Совет пока не извещай. Маги, как всегда, подвалят на готовенькое. Так пусть хоть вложатся побольше.

Мэрлин согласно кивнул.

— Торопиться некуда. Пока что Источник за фалимами. Если ты видел, меня культурно попросили выйти вон. Хорошо, пинка не дали. Так что играть придется по их правилам.

Играть по правилам — значило поддерживать в рабочем состоянии проход через горный хребет за счет постоянного присутствия внутри него людей. Для этой цели в долине оставили сотню наиболее крепких мужчин из числа бывших пленников. Их разбили на группы и меняли каждые четыре часа. Остальных же, избавляя от клейма Преисподней, начали потихоньку переправлять во владения Совета, спихнув на магов всю головную боль по реабилитации. Должны же были надменные колдуны, наотрез отказавшиеся воевать, хоть чем-то заплатить за совместное пользование будущим Порталом.

За осаду взялись основательно. По всем правилам для начала надо было засыпать ров, мешавший ставить штурмовые лестницы. Чем и занимались легионеры, уже третьи сутки таская землю с подножья холма. Сверху их обстреливали из арбалетов, но как-то не очень слаженно. По крайней мере, эльфы, пуская свои стрелы между мерлонами башен, намного чаще попадали в цель. Правда, они жаловались, что внешняя облицовка, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся кусками битых зеркал, посаженных на раствор, слепит глаза и мешает целиться.

Еще предполагалось, что в такой замечательной крепости непременно должен быть подземный ход, ведущий куда-нибудь далеко за пределы центрального пригорка. Например, в лес или к вулкану. Но беглый осмотр территории пока не принес результатов. Видимо, эту тему предстояло проработать более основательно.

Ну, и последнее, что полагалось сделать — лишить осажденных продовольствия и воды. Мэрлин не сомневался, что запаслись фалимы по полной программе. По словам бывших рабов, часть урожая, особенно продукты, способные долго храниться, их хозяева исправно складировали в крепости. Так что в этом смысле блокада была им не страшна.

А вот с водой вопрос обстоял сложнее. Конечно, внутри цитадели имелся источник и, возможно, даже не один. Но добраться непосредственно до них солдатам объединенной армии пока не светило. Зато можно было узнать, откуда они питаются. Эспер во главе команды из двенадцати эльфов целый день мотался по окрестностям и к вечеру представил исчерпывающий план водоносных горизонтов.

Вся равнина, включая холм, орошалась из одного подземного потока, который, с двух сторон огибая вулкан, соединялся снова в районе ритуального колодца. Затем он уходил глубже, а у пригорка снова поднимался почти к поверхности. Кстати, именно из этой подземной реки, скорее всего, наполнялся ров.

Но вода имелась и в другом месте, так сказать, независимо. С гор, немного правее созданного фалимами прохода, сбегал достаточно бурный ручей. Он обеспечивал влагой огороды и устремлялся в лес, промыв между корнями живописные овраги. Лагерь объединенной армии использовал именно эту воду, холодную и чистую, как слеза.

Изучив схему, Мэрлин предложил насыпать в ритуальный колодец какого-нибудь яду. Глубинным потоком его принесло бы в цитадель. Наглотавшись мышьяка или, на худой конец, хлорки, фалимы бы почувствовали себя значительно хуже.

— Я думал об этом, — кивнул Эспер, — но ничего не выйдет. Расстояние слишком большое. До вулкана примерно четыре мили. Значит, до колодца две. Яд просто осядет на дно. А если использовать что-то совсем зверское, то все вокруг загнется. Травку жалко.

В этом отношении эльф был прав. Мэрлин вспомнил, как в прошлую эпоху, во время войны в Каратоне в местную речку кинули серный блекс. Соединение на основе адской смолы оказалось настолько едким, что за полсезона превратило цветущую долину в пустыню с торчащими кое-где почерневшими остовами деревьев. Насколько знал демон, на тех землях до сих пор никто не жил. Так что надо было придумать что-нибудь другое, менее радикальное.

Ближе к ночи в шатер Повелителя ввалился не очень трезвый легионер. Он вел средних лет человека, изможденного вида, одетого в какие-то лохмотья. Приличные, почти новые ботинки резко контрастировали с остальным нарядом и выдавали в незнакомце одного из бывших пленников фалимов. Он, как и почти все остальные, спасался от пожара босиком. Армейским интендантам потом пришлось изрядно попотеть, добывая для несчастных обувь.

— Извиняюсь за беспокойство... Но у него не стирается знак, — объявил легионер, грубо толкая приведенного мужчину в плечо, — Что нам с ним делать?

Мэрлин сморщился. Он уже хотел было в доступных для солдата выражениях поведать, что такие вопросы вполне можно решить и без его участия, но, глянув через прореху в рукаве на клеймо Преисподней, заинтересовался. Одна половина изображения, как раз та, что означала исполнение приговора, была едва различима. Зато другая впечаталась на полную катушку и вокруг нее горела воспаленная кожа. Короче, картина была, как у Михаила, только с точностью до наоборот.

Человек сжался и замер, очевидно не ожидая от Повелителя ничего хорошего. Несмотря на походные условия, тот по-прежнему выглядел подобающе. А в полумраке палатки резковатые черты его лица и длинный черный плащ нагоняли еще больше страху.

— Тут обычными мерами не обойтись. Понадобится сильный оператор с той стороны, — заявил Мэрлин, отступая на шаг, — Впрочем, знаю я одну ведьму...

Хотя человек был явно напуган, при слове "ведьма" он фыркнул и чуть заметно скривил рот. В гримасе читалось пренебрежение.

Повелитель удивился. С чего бы это зачуханному пленнику демонстрировать подобное отношение?

— Кто ты такой? — спросил он, придавая голосу строгие ноты.

Мужчина отчаянно вскинул голову, как пойманный революционер, ведомый на эшафот, и произнес:

— Я священник.

Мэрлин расхохотался.

— Да уж, повезло тебе. Компания здесь, что надо.

Служитель культа теперь выглядел совершенно растерянным. Он ждал, что его начнут бить, истязать, поносить и уже готовился стоически принять мученическую смерть. Во имя веры. Но ничего подобного с ним, кажется, делать не собирались.

— Оставь нас, — приказал Повелитель легионеру, — Сто лет не болтал с церковниками. И скажи там, чтобы подали легкий ужин. С учетом поста. Ты ведь христианин? — подмигнул он обалдевшему мужчине.

Неожиданно подвернувшегося Мэрлину собеседника звали Мефодием. Он оказался достаточно подкованным, неплохо разбирался в тонкостях теологии и последних религиозных веяниях. Толково ответив на все интересующие демона вопросы, он даже вступил с ним в осторожный спор по поводу одного из догматов. Король веселился от души.

Через час, наконец, принесли заказанный ужин. Мэрлин, на правах хозяина, сам навалил Мефодию в тарелку отварных овощей. Но тот, скромно потупившись, к еде не притронулся. Хотя голоден был наверняка. Со снабжением бывших пленных сразу начались проблемы и полевая кухня пока справлялась с ними плохо.

— Чего сидишь-то? — не понял демон, — Миска, что ли, не кошерная? Или брезгуешь?

— Нет, — поспешно замотал головой священник, — Но мне так не положено. Пищу надо благословить...

— Ну, так благослови, — пожал плечами Мэрлин, — Кто тебе мешает?

Мефодий покосился на Повелителя с опаской, потом быстро сотворил крестное знамение и принялся бубнить "Отче наш".

— А ты молодец, не побоялся, — заметил демон, когда священнослужитель закончил краткий обряд и усердно заработал вилкой, — Другой бы наплевал на формальности. Истинная вера — великая вещь... Слушай, а ты воду можешь освятить? — вдруг поинтересовался он, заметно оживляясь.

— Какую воду? — оторопел Мефодий.

— В колодце.

— Могу, наверное. Сан позволяет. Но над ним литургию придется отслужить.

— Да служи что хочешь. Хоть обедню, хоть заутреню. Главное, чтоб результат был.

Мэрлин тихо радовался. Он, кажется, придумал, как лишить осажденных фалимов воды.

Повелитель редко ошибался в людях. Не ошибся и на этот раз. Мефодий действительно был исключением из огромной массы бессовестных дельцов, подвизавшихся на ниве религии. Он верил по-настоящему, искренне и преданно. А для задуманного Мэрлином дела нужен был именно такой.

Священник его не разочаровал. В совершенстве зная чин, он прекрасно обошелся без помощников, сам читал, сам пел тропари, и мерно размахивал кадилом, шествуя вокруг колодца. Лицо его разгладилось и просветлело, в каждом движении сквозило благолепие, и насколько он счастлив, было заметно даже издали. Как он потом признался, это была его лучшая служба.

Мэрлин предусмотрительно остался в лагере и наблюдал за действом с подветренной стороны. Запах ладана ему категорически не нравился. Зато очень понравилось все остальное.

— Посмотрим теперь, как долго фалимы протянут на кукурузе всухомятку, — издевался он, потирая руки.

— Да уж. Водичка из колодца "святого Мефодия" им точно по вкусу не придется, — согласился стоявший рядом Эспер, — Все-таки тебя иногда посещают гениальные идеи...

О первых признаках того, что план сработал, командующим доложили уже через час. Внутри северной башни вдруг началась какая-то возня, отчетливо послышались крики, а чуть погодя потерявшие голову фалимы показались на верхней площадке. Они швырялись камнями и орали что-то непотребное. Легионеры, наблюдавшие сцену из-за почти засыпанного рва, даже не стали стрелять. Обожженные, бьющиеся в бессильной злобе враги и так выглядели достаточно жалко.

С этого момента Мэрлин начал отсчет. Ровно через четыре с половиной дня, ближе к рассвету, осажденные приоткрыли ворота. Стараясь не привлекать внимания, они крадучись пробирались к тому месту, где чернели опоры подъемного моста. Эта часть рва еще не была завалена землей. Во-первых, в непосредственной близости находился бастион, с которого мог снова политься снабженный заклятьями мазут. А во-вторых, Повелитель как раз и рассчитывал, что фалимы соблазняться добыть воду прямо под стенами крепости. Так что две фаланги, во всеоружии залегшие в траве, ожидали их с нетерпением.