Грани Жизни.

— А это как относится к тому, что сейчас обсуждалось?

— Похоже, Амбала поддерживают наши старые знакомые. Во всяком случае, наши товарищи из Москвы придерживаются именно такой точки зрения.

— А им какое до этого дело?

— Комитету невыгодно выдавливание нашего населения из Нью-Йоркского анклава, особенно портовых районов — им так проще работать. В целом, было дано добро на участие в любых действиях против местных, которые упрочнят наше положение в городе. Под это дело даже решили увеличить поток оружия, в том числе и идущего на продажу. Если возникнет необходимость, то пришлют несколько групп бойцов. И не только нам, остальных тоже усиливают.

— Это радует. Надо будет проверить Кросса, может, организовать ему пару наймов? Уже получилось что-нибудь на него нарыть?

— Ничего. Совсем ничего, по документам он не существует. Есть пара двойников, но с ними не совпадают отпечатки пальцев. Его нереально отследить, от хвостов он отрывается исключительно по привычке. По той же причине невозможно запеленговать по телефону — он его включает от силы шесть часов в сутки. В остальное время телефон не только выключен, но и экранирован. Еще он трейсер и тот еще псих — я видел, как он без страховки взбирался на пятый этаж. Смерти не боится. Когда попытался организовать проверку с помощью шпаны, он с ними просто разошелся, уйдя по крышам.

— И ты так спокойно об этом рассказываешь?

— Если он угробил отряд Дитриха в одиночку, и у него те же особенности что у Уэйда и Хоулета, то нам нечего ему противопоставить. Разве что жестко прихватить за горло, но это не вариант, сам понимаешь. Захочет — расскажет все сам. Еще можно отправить запрос в Москву, возможно, его учили в Союзе. Но тогда у нас могут возникнуть проблемы, если он оттуда ушел. Ведь приказ по Романовой еще не отменили, хотя она ушла еще десять лет назад.

— Приказ относительно Романовой не отменят никогда, это показательный пример. Но это ты и сам знаешь. А учеба — не думаю, что это было в Союзе, там учат по-другому. А Кросс тот еще анархист, ему наплевать на дисциплину, его бы вышвырнули из любого училища. Скорее я поверю, что его учил Уэйд. Они очень похоже действуют, если брать за основу старый стиль Уэйда. Надеюсь, навыки у Кросса не хуже. Пока задействуем его втемную, как наемника, потом решим, что делать дальше.

— Разумно. Ладно, я пошел работать. И, Макс, не делай глупостей, пожалуйста — мне и прошлых случаев хватило за глаза. Не стоит его раскручивать на информацию, лучше пусть расскажет сам.

Взяв с собой папку Олег вышел. Через некоторое время, выключив всю аппаратуру, ушел Максимилиан Шульц, торговец оружием, а также бывший наемник, глава отряда "Одиннадцатый Легион".

______________________________________________________________________________

Джеймс "Логан" Хоулет — Росомаха.

Уэйд Уинстон Уилсон — Дедпул.

Их особенность — высокие значения регенерации. Например Уэйд регенерировал все тело, когда ему отрубили голову. А у росомахи еще и адамантиевый скелет. Адамантий — это местный вариант нерушимого металла.

________________________________________________________________________________

* * *

*

Беседа с Максом не прошла бесследно, сейчас я раздумывал над тем, как достать информацию и где найти обозначенную мне фигуру. Торговцы информацией мне известны не были, что весьма осложняло поиски и серьезно резало мои возможности. Ситуация с оружием тоже напрягала. Полностью полагаться на Шульца было глупо и опасно, один канал могут и перекрыть. А других пока нет, но поработать в этом направлении стоило бы. Но это не самое главное, со всей этой возней я забыл о некоторых своих делах — мне еще с Ксавьером разбираться. До конца обещанной недели еще три дня, не считая этот. Звонить лучше за сутки до встречи, что оставляет мне два дня полностью свободными. То есть, я могу и сам определиться с планами на эти дни.

Идя по тротуару, я заметил справа магазин музыкальных инструментов. Мое внимание привлекла гитара, выставленная на витрине, неожиданно захотелось что-нибудь сыграть. У меня временами бывало такое настроение, когда возникал душевный подъем, или же накатывало меланхоличное настроение, и я начинал что-то делать. Иногда хотелось рисовать, время от времени проходились на скороть намеченные для паркура трассы. С гитарой тоже интересно получилось — своего учителя я спас в Афгане. Их группу выбросили на северо-востоке, вблизи Кабула для операции по ликвидации какой-то важной шишки. Цель они ликвидировали, но их зажали и уже собирались отутюжить минометами, когда я заявился к моджахедам на огонек. Ребята вовремя дошли до точки и успешно эвакуировались, а я разжился парой минометов, которые мне весьма пригодились на нескольких последующих заданиях.

Следующая встреча была через полгода, на базе в Узбекистане. Тогда они уже были в курсе, относительно меня и моей роли в некоторых операциях. Так совпало, что и у меня и у них выдался недельный перерыв, и мы неплохо провели это время. А через год я узнал о гибели всей группы в полном составе. А все из-за одной сволочи засевшей в штабе и возжелавшей звездочку к очередной дате. Надо отметить, что этот полковник ненадолго их пережил, "героически" умерев от одного местного яда. Следов не осталось, но меня оперативно убрали из этого района, переведя на одну из авиабаз. Там тоже были свои истории, но совершенно другого характера. А играть на гитаре я научился у их радиста. Хорошие все-таки были ребята, светлой им памяти.

Купив гитару, которая оказалась не такой уж и дорогой, я отправился домой. По пути были прихвачены мороженое нескольких сортов и тортик. Как известно, после сладкого девушки становятся заметно добрее, пусть это правило и имеет исключения. Надеюсь, Ирма к ним не относится, иначе мне придется туго. Причины обижаться у нее есть, я ведь занялся отслеживанием бандюков в одиночку, зайдя в квартиру только для того чтобы удостовериться, что все в порядке и предупредить, что меня не будет двое суток. А вот телевизор я купить забыл, как и радио. Без них как-то тоскливо, правда гораздо больше я привык к плееру и компу. Но здесь с ними явная проблема, плееры в основном кассетные, как во времена моего детства. А компьютеры, как я уже говорил, в основном только для работы. Использовать же мою личную технику пока не время, она здесь почти вся в единственных экземплярах.

Подъезд встретил меня тишиной, хотя был уже ранний вечер. Ну, это в принципе хорошо — паранойя не дает расслабиться, когда при открытии входной двери люди находятся ближе, чем через этаж. Речь, конечно, идет о незнакомых людях, находящихся на лестничных клетках. Да и не только в этом случае, не особо распространенных привычек у меня имеется много. Только направлены они преимущественно на сохранение безопасности соратников. Оно и понятно, убить человека очень легко, если знать, как это нужно делать.

Тишиной встретила меня и квартира. Во время закидывания купленных сладостей в холодильник я ощутил, что меня разглядывают с весьма явным пожеланием смерти. Сзади послышался щелчок постановки пистолета на предохранитель. Повернувшись, я увидел, как Ирма опустила пистолет, и оперевшись о дверной косяк стала чего-то ждать. Как оказалось, она дожидалась, пока будет закончена расстановка еды в холодильнике, после чего переместилась за стол и жестом пригласила сесть напротив. Похоже, сейчас будет разбор полетов, хотя, это ведь не разнос Петра Михайловича, особенно после провала операции по освобождению заложников. Заложников, кстати, я тогда спас, правда, они еще полгода проходили сеансы реабилитации у психологов.

— Может, хотя бы сейчас объяснишь, что происходит? — В голосе Ирмы была слышна усталость.

— Ничего особенного. Просто у меня угнали машину, в которой было оружие, по стоимости соответствующее чуть более чем тремстам портретам Франклина (изображен на стодолларовой банкноте). Мне стало обидно, и я решил разобраться с недоумками, совершившими это гнусное злодеяние. Поиски через знакомых ничего не дали, да и знакомых здесь пока что — кот наплакал. Пришлось работать через полицию.

Ирма меня перебила, с ощутимыми нотками недовольства и усталости. Похоже, со времени беседы она так и не смогла уснуть.

— И ради этого ты поднял меня в два часа ночи. Хоть успешно сработал?

Зависит от того, что считать успехом. Если взять в расчет полученную информацию, то да. А если мое положение, то нет. Часть денег мне, конечно, компенсировали, но оружие Макс продал по несколько завышенной цене. Правда, его извиняет скорость, с которой он достал все необходимое, а также редкость гранат. Кажется, это были его личные запасы, но мужик не поскупился. Все-таки советские светошумовые гранаты в США редкость.

— Относительно. Забрался в архив, прошерстил дела. Нашел тех, кто засветился на камерах, и отправился разыскивать их логово. Поспрашивал кое-кого из местной шушеры, узнал, где они живут. Ребята оказались довольно известными, и много времени тратить не пришлось. Дальше была небольшая экскурсия по одному из гетто, и отработка операции типа "захват" в одиночку. Однако, как оказалось, угоняли машину по заказу, а заказчиком выступал кто-то из шестерок Амбала. После допроса по души этих грабителей заявились наемники, решившие, что неплохо бы провести учения со штурмом двухэтажного коттеджа. Правда, я умудрился испортить им всю операцию, уничтожив всю группу полностью. Ну и поспрашивал их главного — Дитриха.

— Дитриха? — Ирма выглядела весьма удивленной. Стоп, она что, его знает? Откуда?

— Да. Его так звали. Ты о нем слышала?

— Мне сказали, что к нему можно обратиться, в крайнем случае. Ну, совсем крайнем, когда больше не к кому, правда, это было еще во времена той операции, проводимой совместно с полицией. С тех пор могло много измениться.

Сказанное ей заставило меня напрячься. Если наемники работали на ЩИТ, то у меня недавно появились большие проблемы. Очень большие проблемы.

— Это Фьюри сказал?

— Нет, мой командир.

Что-то я запутался. На операцию ее направил Фьюри.

— А разве твоим командиром был не Фьюри?

— Нет, он был начальником отдела и шефом моего командира.

— Они что, на вас работали?

— Нет, вроде бы на наших партнеров, правда, не знаю на кого, такие вопросы задавать непринято. Думаешь, будут неприятности?

— Несомненно будут, только вот не у нас. Теперь придется влезать в разборки между людьми Амбала и моими знакомыми по полной. Одно хорошо — трофеи похоже будут богатыми.

Ирма явно сомневалась в том, что это стоит того. Я ее понимаю, но всей картины она не знает, и не узнает. Я не собирался ее в это вмешивать, но вот предупредить стоило. Тем более, что кое-какие причины сделать это у меня были.

— А ты уверен в том, что туда стоит влезать?

— Это выгодно. Выйти конкретно на меня сложно, а вот на тех, у кого я купил снарягу можно достаточно быстро. Там цепь оборвется, но терять хорошую точку снабжения оружием у меня нет никакого желания. Тем более, советским оружием, которое наиболее полно соответствует моим запросам.

Немного странно было то, что вместо сомнений на ее лице был интерес.

— Это каким же?

— Мощность и надежность. Особенно последнее. — Про его распространенность пришлось промолчать, из-за незнания общей обстановки. Это у нас Калашников можно найти где угодно. А здесь его особо заметно и не было.

— А Американское тебя чем не устраивает? У Старка есть очень неплохая линейка автоматов.

— Просто я не переношу автоматы с отводом пороховых газов в ствольную коробку. Их вечно клинит от плохих патронов. А если учесть еще и прецизионную подгонку деталей, из-за чего автомат может заклинить в грязи, не говоря уже о песке — ну его нафиг, лучше надежнее, чем точнее.

Разговор фактически был окончен. Этот разговор, про оружие. А ведь мне еще предстояло просветить ее про некоторые очень нехорошие факты, которые по большому счету ставили крест на ее возможном возвращении на госслужбу. Надо будет перепроверить еще раз, но похоже это и в самом деле так. Я заварил чай, достал вазочку с медом, положил на шкаф бутылку с коньяком. Неспешно нарезал тортик, дождался, пока заварится чай. Американцы любят сладкое, и употребляют его в больших количествах. А девушки — признанные сладкоежки, хотя и очень не любят в этом признаваться.

— Ты умеешь играть на гитаре? — Неожиданно спросила Ирма.

— Немного, и только под соответствующее настроение.

— А сейчас можешь? — Взгляд у нее неожиданно стал грустным, но как-то сразу сменился на ждущий.

— Пожалуй. Подожди, сейчас вернусь.

Я сходил в прихожую, за гитарой. Вернувшись, попробовал взять пару аккордов. Подкрутив колки, попробовал снова, в этот раз получилось гораздо лучше. Затем начал петь одну из тех немногих песен на английском, которую помнил наизусть — Dire Straits "Brothers in Arms". (Если кто хочет послушать: http://www.youtube.com/watch?v=jhdFe3evXpk, перевод: http://www.amalgama-lab.com/songs/d/dire_straits/brothers_in_arms.html ). Ну не песни групп Мановар или Пинк Флойд же мне исполнять было, а тем более песни советских или российских исполнителей. А эта — и хорошая, и ничего в ней не называется, ни дат, ни событий. Получилось неплохо, но сомневаюсь, что ей в ближайшее время захочется еще. Да, и в самом деле, не захочется, как и мне.

* * *

*

Шерон и не подозревала, что эта песня так ее зацепит. А еще она не ожидала, что собьется весь настрой на диалог, и она ударится в воспоминания. Она планировала выудить хоть какую-нибудь информацию, сначала завязав непринужденный диалог, затем немного помолчать, давая ему похвастаться своими подвигами. Как ни странно, на многих людях эта тактика великолепно работает, если конечно у объекта будет подходящее настроение. Сложность в том, что у разных людей оно различается, и может быть диаметрально противоположным. Но главное — это умение слушать, позволяя собеседнику излить душу, а агенту получить массу полезной информации. Однако, этот проверенный метод не работал с Джейсоном. С ним вообще мало что работало, из обычного арсенала спецслужб, да и сам он практически им не пользовался, хотя и знал. На подобное знание указывали некоторые оговорки, да и поведение в определенных случаях тоже косвенно свидетельствовало об этом. Самым неприятным было ее подвешенное состояние, Борн словно не мог решить, что с ней делать, и это довольно сильно угнетало. Но, похоже, что этот период заканчивался, и начинался другой. Иначе бы он не стал говорить о возможном столкновении с людьми Амбала.

Вообще, поведение Джейсона, и его мотивы не раз заводили Шерон в тупик. Особенно ее бесили его двойные стандарты — одновременно и постоянное ухаживание, как это предписывалось правилами этикета, и полное пренебрежение ее внешностью. Особенно четко это стало заметно во время того ночного разговора, когда он весьма и весьма равнодушно отнесся к тому, что спала она в нижнем белье. Со злости она даже не стала выгонять его из комнаты, когда одевалась, и все также — ровная, выдержанная линия поведения. Эта сволочь просто дождалсь, пока Шерон оденется, и просто продолжила разговор. Ни интереса, ни стыда, да вообще — эмоции у него в тот момент практически отсутствовали. Было бы не так обидно, если бы Джейсон женщинами не интересовался вообще, но ведь это было не так. То, что он не только не голубой, но и относится к ним как к больным какой-то незаразной, но жутко неприятной болезнью, Шерон выяснила случайно. Просто во время одного из разговоров он упомянул, что одно дело, когда гомосеки проявляют свои наклонности в своем тесном кругу, а другое — открытая пропаганда данного отклонения как нормы. Самым непонятным была ассоциация между гомосексуалистами и либералами, которая неоднократно упоминалась в этой беседе. Нет, среди либералов такие конечно есть, но не все. Одним словом, голубым Джейсон не был, да и женщинами интересовался. Только вот ее в качестве женщины он похоже не воспринимал, и это жутко раздражало. Впрочем, не только это.