Грани Жизни.

Грани Жизни.

Пролог + Первая глава.

Нью-Йорк. Город, который я успел возненавидеть. Город, который я спас. Жизнь полна сюрпризов. В том числе и моя жизнь. К сожалению, большинство из них к приятным отнести не сможет даже закоренелый оптимист.

Никогда не знаешь, где можно упасть, а где возвысится. С последним, впрочем, у меня неслабые проблемы. Люди не любят маньяков, террористов и убийц. Не любят даже тогда, когда создают их сами. Они считают, что их должны защищать, не считаясь с ценой, которая будет за это заплачена. Но за все приходится платить, рано или поздно. А в этом случае, еще и надеяться, что плата не окажется непомерным бременем, уничтожающим будущее, твое и твоих потомков.

Система работает, ограждая граждан от опасностей. Но, иногда она дает сбой. Бывает, накапливается критическая масса недовольных и случается революция. Бывает, к власти приходит диктатор и устраивает геноцид народа, своего или чужого. А бывает, случается несчастный случай. Просто, маленький винтик одной из государственных машин вдруг захотел жить.

Обычно, такие винтики убираются очень легко. Но это был явно не тот случай. В этот раз из-за маленького винтика произошла катастрофа. Подобно камнепаду, вызванному одним камешком, последствия этого акта неповиновения чуть не уничтожили весь город. И, вполне возможно, все человечество.

Нет, этим винтиком был не я. Я был тем, кому пришлось за ним прибирать, стараясь спасти то, что еще можно было спасти и уничтожить то, что спасти уже не удавалось. И, самое главное и сложное — не стать тем, кем меня пытались представить люди. Людям ведь свойственно представлять монстров, наделяя их самыми отвратительными качествами — похотью, кровожадностью, да и просто жадностью. Они забывают, что все это относится к обычным людям. Я же больше человеком в большинстве смыслов не являюсь. Я не могу получить удовольствие от секса, мне не нужны деньги — все что нужно, я получу и другими методами. Да и кто мне продал бы даже пачку чипсов — в зараженном то городе. Городе, который заразил мой предшественник. Городе, который обвинял в этом меня.

"Черная стража" сделала меня козлом отпущения, что, в общем-то, неудивительно — учитывая, что в моем рационе были только они, морпехи и зараженные. Они все — как две стороны одной медали. И те, и другие были теми еще кровожадными тварями. Зараженные обожали "играть" с пищей. Ну а подонки вида Sapiens Sapiens любили поизмываться над своими жертвами, забывая, что они на родине, а не где-то на Ближнем Востоке. К слову о кровожадности — кровожадным я тоже не был, мне не доставляли удовольствия страдания жертвы. Ну, разве что в паре случаев, когда я поймал тех еще ублюдков. По мне — так они превзошли своих соперников из "арийской" расы. Да и японцев с китайцами тоже. Вот только правдой оказалось, что садисты как правило, боятся боли. Умерли они быстро, но мучительно. А потом пошли слухи, и я внезапно стал садистом. Пиар-отдел "Гентек" недаром ел свой хлеб. Другие человеческие грехи тоже мало ко мне применимы, ну разве что — "не убий". Поэтому я и выработал свой моральный кодекс. Кодекс, который получился очень похожим на тот, который был у весьма понравившихся мне персонажей. Персонажей, которых в свое время справедливо и очень точно назвали "Ограненными Демонами". Особенно интересно звучал пункт — "если не за что убить — не убивай".

Я ведь упоминал про рацион?! Так вот, обычная еда мне не подходила вообще. Вирусы, составляющие мое тело, могли воспроизводиться только в живых клетках. И по этим клеткам тоже ведь были ограничения. Лучше всего подходили зараженные — с них выход усваиваемой биомассы был больше. Можно сказать, что они были питательнее. К счастью, на первых порах проблем с питанием не возникало. Да и в дальнейшем тоже не страдал от отсутствия выбора. Вот только ощущение "дамоклова меча", нависшего над головой, сильно нервировало. Ощущение этакого биологического таймера с надписью "вам осталось жить...". Только прочувствовав на своей шкуре, начинаешь полностью понимать некоторые человеческие идиомы. Каждую секунду, каждый миг, и даже во сне, я знал, сколько мне остается жить. Если конечно, короткие моменты забытья можно назвать сном. И даже восстановление количества биомассы лишь отсрочивало неизбежный конец. Хуже всего было то, что у меня был предел максимальной вместимости. Сожрать больше этого я не мог. Хотя нет, мог, вот только эта биомасса куда-то безвозвратно пропадала, не оставляя никаких следов.

Хотя, как я узнал позднее, шла она на восстановление одной интересной способности — я научился открывать двери между мирами. К сожалению именно открывать, а не создавать их. Причем именно двери, а вовсе не порталы или еще что-то такое. Представьте себе внезапно возникающий косяк с дверью, который больше ничего не держит, его не окружают стены, а сам он всегда повернут к тебе лицевой стороной, с какой ты стороны не подошел. Впрочем, это не всегда дверь, иногда бывают и ворота, иногда даже размером в десяток метров шириной. Они всегда разные — эти двери. Некоторые напоминают старые обшарпанные куски дерева, с трудом могущие защитить даже от ветра, некоторые — богато изукрашены резьбой, иногда даже инкрустированы золотом и серебром. Есть и те, которые судя по всему откуда-то из будущего, с голографическим интерфейсом замка. Но у них у всех было одно общее, крайне разочаровавшая особенность — они все были закрыты. А сейчас меня настойчиво тянуло к одной из них, той — самой первой, которую я увидел. Это желание совпадало с моими целями, позволяя убить двух зайцев одним выстрелом. Подготовка была завершена, а первый этап, предназначенный для обрубания хвостов успешно завершен, и сейчас я ушел из этого мира. Ушел, и словно вернулся назад, ничего не изменилось. Именно так мне показалось тогда, после первого взгляда брошенного на окружающий пейзаж. И хорошо, что рядом не было никого, на ком я бы мог вымести свое разочарование. Теперь оставалось только спрятать снаряжение — надежно, чтобы никто до него не добрался. Для этой цели у меня были термитные шашки, для рюкзаков с оружием и электроникой, а также взрывчатка и пакеты оперенных надсеченных стрелок — тем, кто попытается его достать. И все же, почему снова этот проклятый город?!!

Нью-Йорк. Ненавижу этот город. И это взаимно. Именно здесь я чуть не потерял близких мне людей. Чуть не погиб. И, если бы не поддержка Дока, Даны и Кросса, то потерял бы себя. Непросто было осознать, что ты теперь живой вирус, который роднит с людьми только потребность питаться и наличие разума. Необходимость питаться — за этими словами скрывается столь многое... горечь осознания, что ты теперь людоед. Людоед по одной простой причине — крупных животных сожрали зараженные, а охотится на крыс, голубей и ворон — это даже не смешно. Они не восстановят даже энергии затраченной на их ловлю. Осознание того, что это не игра, и я смертен. Не только я — Дана, которую я воспринимал как близкого мне человека, доктор Рэгланд и капитан Кросс, которых я уважал еще с первой части — все мы смертны. И, что самое печальное — внезапно смертны. "Бессмертный" Алекс Мерсер оказался вовсе не таким неуязвимым, как о нем принято думать. Мое тело по сложности не уступает человеческому. "Вирус" обладает странными свойствами. Он самоорганизуется на уровне кластеров, напоминая наниты. В свою очередь, эти кластеры создают различные структуры, отличающиеся по функциям и строению, но способные преобразовываться друг в друга. Аналоги мышечной, костной, нервной, покровной тканей. Есть даже аналог шрамовой. Когда мы с доком обнаружили это — было чувство полного охренения. Мы еще не знали, что впереди еще множество открытий. Открытий, которые мы нескоро сможем показать людям. А некоторые знания не сможем открыть никогда. К сожалению, до этих знаний человечество не доросло.

В самом начале я и не подозревал, что улучшения моего организма будут появляться не после погони за фрагами и "покупок абгрейдов" или после поглощения "боссов уровней", а во время сидения в лаборатории, изучения как собственного организма, так и "трофеев". Многие теории из различных областей науки были подтверждены или опровергнуты. В ход шло все, начиная от исследований вирусов и заканчивая технологиями создания полимерной брони. За несколько лет мне пришлось научиться разбираться не только в биохимии, биофизике, вирусологии, микробиологии и генетике, а также физиологии, но и в таких небиологических дисциплинах как сопромат, моделирование сложных систем, баллистика, термодинамика, классическая механика, физическая химия и так далее. Нет, безусловно, я не стал профессионалом, но общее представление об этих разделах я получил. Да и не только о них.

Первые несколько дней стали моим самым страшным кошмаром. Очнуться от сильной боли в плече. Понять, что у тебя сейчас нет сил ни на что. Чудом сбежать до того, как меня забрали в "Гентек". Понять, что я попал в моего любимого персонажа, в самый неудачный момент. И то, что это не сон, нет — это блин настоящая, крайне хреновая реальность. Не знаю, как тогда я не свихнулся. Наверное, отсутствие оружия меня и спасло, не дав лезть на рожон впустую. Именно тогда я возненавидел Элизабет Грин. Именно тогда начался пик воспроизводства зараженных. Тогда же и увидел наиболее темные стороны человеческой личности. Я знал, что в подобных ситуациях у многих срывает башню, но чтобы у стольких и сразу...

У меня тогда не было ничего. Ни оружия, ни защиты. Короче говоря — ситуация была крайне паршивой. Тогда, в "Улье" Кросс вколол мне культуру — паразита. Эта гадость не давала мне не только использовать свое тело как оружие, радикально снижая остроту лезвий, но и серьезно снижала мои физические возможности. Настолько, что даже представить сложно. После того, как мы с доком смогли убрать эту гадость, я буквально порхал как бабочка. Ощущения, во всяком случае, были именно такие. Ну а после — мы неплохо поработали вместе. Очень результативно поработали. Вот только большую часть открытий воспроизвести без меня нельзя. Но даже с пары патентов нам накапали неплохие деньги. Кросс и Дана тоже были в доле, без них мы бы этих денег не получили.

Возвращаясь к "абгрейдам" — если честно, то первоначально я копировал когти и все остальное с поглощенных. В целом это напоминало выдирание части программного кода без оптимизации. Паршивая режущая кромка, повышенная хрупкость, постоянное застревание в трупах. Постоянно снижая мою эффективность во время боя, все это жутко раздражало. Помнится, когда Дана впервые увидела меня читающего диссертацию посвященную созданию "жидкой брони" она сильно удивилась. Даже не помню, откуда я ее достал. Вроде из одного из исследовательских центров. Помнится, сведения из этой диссертации спасли мне жизнь спустя шесть часов. Тогда-то я и начал изучать все, что мог достать. Жить хочется всем. Даже мне, хотя и не из-за инстинкта самосохранения. Как ни банально, но я просто хочу защитить близких мне людей. Есть и другие причины, но эта одна из главных. А вторая — я хочу снова стать человеком. Я не просил этих способностей и этой судьбы. Мне пришлось тащить это все, потому что больше было некому. Надеюсь, я достойно справился с этой задачей. Слишком многим пришлось заплатить за допущенные ошибки. Как тогда, в Чернобыле. Надеюсь, подобное никогда не повторится. Вот только, зная людскую натуру...такой исход маловероятен. Биологическое оружие всегда было слишком привлекательным.

Это было одной из главных причин моего ухода. Второй же было желание свалить из того места, с которым ничего хорошего меня не связывало. Да и Дане я напоминал ее брата. Слишком сильно напоминал. Причинять же ей боль я хотел меньше всего. Кросс и Рэгланд присмотрят за ней, я верю им. Да и Дана уже давно способна позаботиться о себе. Потому я и ушел. Ушел, с осознанием того, что мы больше не встретимся. Никогда.

Прощание получилось...странным? С одной стороны все мы были одиночками — Рэгланд — один из ученых, работавших на "Гентек" и предпочетший вылететь оттуда с волчьим билетом и чистой совестью. Заштатный патологоанатом с несколькими докторскими степенями, заслуженный профессор. Я думал, такое только у нас, но нет. В Америке дерьма не меньше. Кросс — крайне неоднозначная личность. В свое время состоявший в спецназе "Черной Стражи" — силового отдела "Гентек". Занимавшийся зачистками сбежавших экспериментов и ликвидацией свидетелей. Сохранивший на этой работе свои моральные ценности и не преступивший своего кодекса чести. Наверное, именно поэтому его не посылали на ликвидации семей неугодных "Гентек" людей. Дана Мерсер — сестра моего...реципиента? Узнав от меня правду о случившемся, она не сломалась, а до конца помогала мне, обеспечивая информационную поддержку. Без нее я бы не смог достать и половины материалов необходимых для исследований. Кросс же в свою очередь сливал мне информацию по операциям "Гентек". А без помощи дока я бы не справился с исследованиями. Все же я студент, а не академик. Вернее, был студентом, на данный момент знаний у меня стало гораздо больше, вот только бессистемное, фрагментарное образование не особо поможет в трудоустройстве. Пусть и очень обширное и специфическое. Зато я научился отлично стрелять. И не только стрелять.

Помнится, снайперов с крупным калибром убрали через четыре дня после их появления. Поздно. Я тогда успел стырить достаточное количество снайперок и патронов. Вообще — арсеналы морпехов отличались большим разнообразием — М-4, "Стингеры", "Джавелины", "Браунинги". Ну и Барреты, которые эти уроды оперативно вывезли.

После нескольких поглощений выяснилось, что никаких картинок у меня перед глазами не возникает. Вообще. Зато, был интересный эффект. Вот поглощаешь последовательно морпехов так двадцать и вдруг начинаешь точно стрелять. И М-16 с М-4 можешь разобрать и собрать. Только вот рефлексы чудесным образом начинают пропадать спустя часов шесть-семь. Но если их использовать постоянно, то они останутся с тобой навсегда. Так что я могу летать на вертушках, правда, на "Апаче" довольно паршиво. Могу водить машину и БМП "Брэдли". С Абрамсом так и не сложилось. И "Баррет", ставший моим любимым оружием знаю от и до. За последнее стоит поблагодарит Кросса, научившего меня нормально стрелять. Он то и объяснил мне всю теорию снайперского дела.

К сожалению, площадных атак шипами и щупальцами у меня не было. Изображать метеорит мне тоже было противопоказано. Поэтому приходилось с риском для жизни прорываться к целям, которые было необходимо устранить. А тут такая халява — отстрел врагов с одного-двух километров. Неудивительно, что я ее так полюбил. Все же это реальная жизнь. Пуля калибра 12.7 может убить или оглушить даже охотника. А в борьбе с более крупными и защищенными противниками неслабо помогли гранатометы. Не те хлопушки под калибр тридцать миллиметров. Другие — аналоги нашей "Мухи". Даже смешно, не ПТУРы типа "Джавелина" и не хитровывернутые гранатометы типа ХМ. Обычные одноразовые реактивные гранатометы. Именно ими я уничтожал танки. Оказалось, что при выстреле в заднюю часть башни и в моторный отсек, Абрамсы горят как свечки. Только нужно сверху стрелять. А с занятием таких позиций проблем не было. Против "Гидр" натравливаемых на меня Элизабет Грин хорошо работали пулеметы с правильным калибром. Правильным — это как минимум 12.7 миллиметров, он же .50 BMG. Всю тактику я строил на использовании окружения в качестве оружия. Ведь выбор у меня был гораздо больше чем в игре. И не только в использовании предметов. Ответственность тоже была высока.

Ведь в игре нам не показывали, как зараженные "Редлайт" жрут детей. Не показали и то, что именно происходит с детьми, которые заразились. Это было страшно видеть. У детей неустоявшийся, растущий организм. И, возможностей по изменению у вируса больше, гораздо больше. Если взрослые просто наращивали массу тела и мускулатуру, становились больше, наращивая свои мускулы, то дети... дети мутировали гораздо сильнее. Именно из зараженных детей Грин создавала "Вожаков Стаи", именно они, попадая под ее влияние становились по настоящему страшными монстрами. К счастью, случаи заражения детей были довольно редки, видимо из-за того, что детский организм легче приспосабливается, а вирус был распространен по территории всего острова, но в минимальной концентрации. Вот только, для ее целей годились только дети, заразившиеся сами. Те, которых пытались заразить — умирали.

Именно увиденное мной в начале, после того как я сбежал из улья и подтолкнуло меня к борьбе против всех. Я просто не мог остаться в стороне. Очень сложно безучастно наблюдать за таким. Тем более, остаться в стороне я бы не смог при всем своем желании. Меня просто не оставили бы в покое. Ни Элизабет Грин, которая, похоже, имела на меня какие-то свои планы. Ни "Гентек", руководство которого не то хотело меня уничтожить, не то сделать подопытной крысой и фабрикой по воспроизводству вируса. Ни правительство Соединенных Штатов, похоже, согласное с политикой "Гентек". Мнение простого населения не волновало никого. В городе не было ни света, ни газа, ни электричества. В половине города не было и воды. Не работали госпиталя. Поэтому я и старался решить проблему в лице Элизабет Грин в максимально короткие сроки. Без нее "Редлайт" становился на порядок менее опасным. А с проблемами в лице "Гентек" и правительства можно было разобраться и позднее. К счастью, Грин явно не имела отношения к биологии вообще и вирусологии в частности. Это сильно снижало опасность со стороны ее созданий. Это не значит, что справляться с ними было легко, это значит, что они могли бы быть гораздо опаснее.

Элизабет Грин была не единственной и не сказать, что главной опасностью для горожан. Не были ими и военные на пару с "Черной Стражей". Недостаток питьевой воды и отсутствие канализации привело к всплеску обычных эпидемий, в том числе и холеры. Отсутствие нормальной еды ослабило иммунитет. Отсутствие врачей увеличило количество смертей от болезней. А постоянная беготня военных и зараженных ускорили их распространение. Я тогда многого навидался. Убийства. Грабежи. Изнасилования. Приходилось видеть и случаи каннибализма. Еды все еще хватало даже двадцатый день. Но не еды было много, а людей было мало. От более чем миллиона находившихся на острове осталась едва ли шестьдесят тысяч.

На морпехов, которые входили в город смотрели совсем не как на защитников. Скорее, как на оккупантов. Неудивительно. Все еще помнили, что творили в городе сослуживцы пришедших. Помощников в "Черной Страже" подбирали себе под стать. Те, кто у нас "отличился" в Афганистане и Ираке, здесь отрывались на полную катушку у себя на родине. Похоже, что такими ублюдками не становятся, ими рождаются. Безусловно, моральные уроды есть везде, но эти подразделения были целиком укомплектованы подобными личностями. Но, к сожалению, убивать их в больших количествах было нельзя. В отличии от зараженных, к морпехам подкрепления приходили относительно редко. Никто не ждал подобного сценария развития событий. Судя по материалам, которые мне удалось достать, сценарий развития событий в шестьдесят пятом, в экспериментальном городе цинично названым "Надеждой" эпидемия развивалась совершенно иначе. Первая, искусственно вызванная эпидемия имела больше не мутагенный, а летальный характер. Никто и не мог предположить, что во время новой эпидемии люди будут не умирать, а становиться мутантами. Генералы всегда готовятся к прошедшей войне.

Продолжая вспоминать, что же происходило в том Манхеттене, я продолжал идти по Нью-Йорку. Странно, но в этом городе планировка и многие здания сильно отличались от тех, которые я знал. Не было башен-близнецов, на их месте возвышался небоскреб неизвестной компании. Не было и многих других зданий. Да, я явно больше не в том городе, который знал. Надо будет достать местных денег. В дорогу я взял с собой не доллары, а несколько десятков золотых монет, золотые украшения и драгоценные камни. На них ведь нет серийных номеров и водяных знаков. Они всегда в цене, очень нескоро найдут технологии, позволяющие создавать дешевые алмазы. И не только алмазы, другие драгоценные камни тоже весьма любимы ювелирами. Только лучше пока не разбрасываться подобными вещами. Если продать достаточно дорогие предметы, меня сдадут или бандитам, или федералам. Да мне и не нужно много, хватит и двухсот-трехсот долларов.

Медленно бродя по улицам, я рассматривал изменившийся город. Судя по увиденному, технологии одновременно и опережали и отставали от нашего времени. Опережали они в области строительства, здесь здания были выше, чем в покинутом мной Манхеттене. Отставали в плане компьютерных технологий и другой электроники. Здесь не было ни сенсорных телефонов, ни планшетов. Ноутбуки выглядели гораздо большими по размеру, более "толстыми". Похоже, и процессор с памятью у них были похуже. Операционной системой явно был не "Виндоус". Какая-то местная, больше похожая на версии "Линукса" с командной строкой. Мышек нет, только клавиатура. Индустрия игр тоже была не особо развита — во всяком случае, зайдя в магазин по продаже дисков, я не увидел длинных рядов стеллажей заставленных дисками с играми. А вот фильмов было на удивление много. Очень много. Правда, сюжеты были все больше про разных супергероев.

Вообще, как я заметил, супергероям здесь уделялось повышенное внимание. Нет, конечно, и в том мире про супергероев любили поговорить, обсудить фильм или последний выпуск комикса. Но здесь это приобрело пугающие формы. Подростки были натурально "сдвинуты" на этой теме. Здесь не обсуждали теракты произошедшие в Ираке и Афганистане. Не вспоминали и знаменитых террористов наподобие Усама-бен-Ладена. Что вы. Их места заняли знаменитые суперзлодеи. Недавно, например чем-то отметился Магнето. Обсуждали и появление мутантов. Мельком подслушанный разговор двух дамочек бальзаковского возраста про политику мэра в отношении человека паука меня добил. Нет, конечно, говорилось об этом не все время, но гораздо чаще, чем мне было привычно. У меня было ощущение, что эти самые супергерои здесь реально существуют. Я покачал головой — это реально бред. Хотя, в существование разумных вирусов я тоже раньше не верил.

Найдя наконец ломбард, который меня полностью устраивал, и заложив пару толстых золотых цепочек столь любимых "братками", я отправился дальше гулять по городу. Проходя мимо полицейского участка, я увидел то, что окончательно уверило меня в том, что здесь все эти герои реальны. Почему? Возле отделения полиции я увидел стенд с листовками описывающими разыскиваемых преступников. Все бы ничего, но двоих я узнал. Фрэнк Касл, известный как "Каратель" и Блэйд, имя которого на листовке указано не было. Понимание того простого факта, что они существуют, заняло минут пять.

Ни протереть глаза, ни ущипнуть себя я по вполне понятным причинам не мог, поэтому и ограничился поиском других источников информации. Ведь не станет же полиция распространять ложные сведения. А это просто на просто означает, что максимум через десять лет мир в котом я сейчас нахожусь, в очередной раз пройдет по краю. Произойдет это при визите местного Пожирателя Миров — Галактуса, а начнется с визита его вестника, названного Серебряным Серфером. Понимание этого не привело к вспышке ярости, не было даже мата. Просто стало понятно, что я в очередной раз вляпался в очередное пафосное спасение мира. Опыт, как-никак, не в первый раз уже такое. Перед моими глазами возникла картинка — фигурка, стоящая на коленях, и орущая матом нечто в стиле — за что мне это, и гигантские часы, мерно отсчитывающие время. Уголки губ слегка дрогнули.

Решив не заморачиваться, закупился в ближайшем киоске всем, что имело хоть какое-то отношение к прессе. Начав просматривать газеты, я все больше удивлялся. Магнето устроил побоище в поезде. Кастл напомнил о себе в очередной раз, полностью вырезав несколько банд собравшихся на сходку. Человек — паук спас людей из пожара. Да, относительно человека-паука. Мне весьма понравилась статья Джей Джея опубликованная в "Дейли Бьюгл". Такого тонкого троллинга я давно не видел. С первого взгляда казалось, что редактор ненавидит Человека-Паука, но при повторном рассмотрении оказывалось, что в статье произведен подробный разбор ошибок и рассмотрены альтернативные варианты действий и их последствия. Такой подробный разбор дорогого стоит, даже если написан в очень обидной форме. Мне ведь приходилось учиться на своих ошибках. А ведь их еще нужно было найти. Это потом мне начал помогать Кросс, а первые операции — они были настолько топорно спланированы, что сейчас я их вспоминаю их с чувством глубокого стыда.

Был упомянут и доктор Коннорс, которого упекли за решетку по статьям "Терроризм" и "Убийство должностного лица при исполнении". Так что очередное коллективное прошение его коллег о помиловании или сокращении срока было отклонено. Так что сидеть ему еще долго... если конечно не случится чуда. Так что ящер не только случился, но и сел и теперь находится вне игры. Что дальше — осьминожка или гоблин. Может, будет симба? Мне такой вариант подошел бы как нельзя лучше. Очень уж захотелось получить этот деликатес, у меня даже уже появились определенные надежды, связанные с этим существом. Начав просматривать очередную газету, я увидел статью, посвященную обоим Озборнам — старшему и младшему. Они еще живы, пришествие гоблинов еще впереди. Вмешиваться — так я не один придурок в цветном костюме. Хотя нет, он не придурок. Палладин закона, фанатик в трико, заменившем ему доспехи. Ему и защищать этот город. Я же займусь своими делами.

Какими делами? Ооо, очень интересными. Убедившись в существовании мутантов, я вспомнил и об одном интересном проекте. Оружие Х — звучит ведь? А то, что методы, применяемые исследовательской группой, перекликаются с методами ведения дел "Гентек" — это ничего. Просто, еще одна причина их уничтожить. Ведь в отличии от физиков-ядерщиков биологи обычно имеют альтернативные пути исследований. Да, они могут быть сложнее, дороже, занимать гораздо больше времени, требовать больше ресурсов. Но расплачиваться гуманностью взамен эффективности можно лишь в тех случаях, когда другого выхода уже нет, а от исследований зависит слишком многое, например — будущее человечества. Те же эксперименты нацистов очень сильно продвинули многие области психиатрии, фармакологии, физиологии. Но были ли они целесообразны — эти самые опыты? Японцы тоже отличились, и надо отметить, что во многом они были еще хуже, чем нацисты, просто, об этом как-то не очень упоминают. Не принято. А еще хуже то, что большинство тех, кто проводил эти опыты так и не были наказаны, вообще никак. Они спокойно преподавали, занимались медицинской практикой, отдыхали. И я не собирался позволить уйти на покой их единомышленникам, как не позволил это сделать там — в том мире. Надо будет узнать — есть ли здесь этот проект. Эх, знать бы еще, как это узнать.

Впрочем, нить, которая может вывести на этих уродов у меня есть. Необходимо навестить некоего Уильяма Страйкера являющегося руководителем этого проекта. Но сейчас эта змея прячется в своем логове. Поэтому нужна достойная наживка, на которую он точно клюнет. Но, подходящих кандидатур у меня нет, а сам я — одного раза мне хватило. Поэтому придется искать его базу. Чтобы найти базу, нужны связи, которых у меня нет. Нужны деньги. Нужны документы. Нужно жилье. И еще, мне нужно питаться. Четырех-пяти человек средней комплекции мне хватало на неделю, если я не выходил за рамки тренированного человека. Если использовал "Спринт", активно прыгал на десяток метров в высоту, размахивал оружием и всячески изображал из себя дальнего родственника Человека-Паука, скорость усваивания поглощенного материала резко увеличивалась, сокращая срок до двух суток. Регенерация повреждений нанесенных пулями среднего калибра имела примерно такие же последствия. А вот "Глайд", активные трансформации, регенерация после попадания крупных калибров сокращала время наступления "дэдлайна" до шести часов. Если после этого я не перекушу кем-нибудь, будет очень грустно. Сначала потеря разума, потом спустя минут двадцать аналог анабиоза. Только вот прикосновение ко мне находящемся в подобном состоянии будет последней глупостью совершившего этот поступок.

Я отлично знал, что происходит по достижении "дэдлайна". Несколько раз я попадал под длинные и очень точные очереди пушек БМП "Брэдли". Результатом была потеря контроля и сжирание всего находящегося поблизости. Сознание при этом не терялось, я понимал, что там происходило. Жуткое ощущение, когда становишься заложником своего тела, которое хочет только одного — жрать. Без разницы кого. Я искренне сочувствую доктору Бэйнору. Он ведь тоже страдает чем-то похожим. Это паршиво, когда осознаешь, что можешь натворить дел, даже если этого не хочешь. Причинить боль тем, кто тебе дорог. Видеть страх в их глазах, страх за тебя, а не за свою жизнь. Никому не пожелаю такого.

После того как я посмотрел всю купленную макулатуру настало время определяться с дальнейшими планами. Теперь я целенаправленно искал себе берлогу. Для создания своей базы необходим тихий спальный район, в котором живут люди с достатком чуть ниже среднего. И, пусть денег у меня сейчас почти нет, скоро они появятся. Документы тоже не являются проблемой. Осталось только найти тех, кто обеспечит мне появление денег и документов. Нью-Йорк — большой город. В нем много людей. Немало и тех, которые подходят под мои стандарты — то есть являются закоренелыми бандитами. Их уже не исправит тюрьма, они больше ничего не умеют и не хотят. Именно подобных типов я и искал. Одно другому не мешает. Именно ими я питался последние три года, совмещая приятное с полезным. То есть улучшение криминогенной обстановки и собственного самочувствия. Гуляя, я подмечал отличия двух городов, столь похожих и непохожих одновременно. Планировка Нью-Йорка была несколько иной, с другим расположением кварталов. Вернее даже не самих кварталов, а населения. Латиносы, ниггеры, итальянцы и прочие группы людей образовывавших свои кварталы, населяли несколько иные территории. Границы районов сильно изменились. Несколько раз меня пытались ограбить. Шпана. Обошлось отобранными деньгами и переломами. С их стороны обошлось, мне нечего было бояться. Вот только время шло, а необходимых кандидатов все не появлялось, что было очень странно. Гопников должно было быть больше, не говоря уже о более серьезных грабителях. Сильно больше, потому что моей целью были именно они, и поведение было соответствующим, как у типичной их жертвы — клерка, или же менеджера. Одежда, естественно тоже соответствовала.

Уже было темно, и я начал думать о том, что изучение города можно и приостановить. Когда я проходил мимо одного из переулков, то услышал женские крики и пьяный гогот. Заглянув туда, я не был разочарован. Мои предположения оправдались, компании выпивших парней захотелось женского общества, и они решили, что желаемого можно добиться силой. Обыденная в общем-то картина, довольно часто встречающаяся в больших городах. Накинув себе на голову капюшон ветровки и "собрав" треугольный платок закрывающий лицо, постучал по плечу самого близкого ко мне паренька.

— Привет ребята, развлекаетесь? Я тоже хочу, а вы мне в этом поможете.

Реакция всех присутствующих отличалась от привычного, агрессивного стиля поведения толпы гопников. И если оцепенение девушек было понятно, то первая поведение насильников меня запутало, они очень резво рванули к дальнему концу переулка. Впрочем, бросив пару взглядов за спину на бегу, они остановились, а приглядевшись повнимательнее, развернулись и пошли обратно. Причина стала понятна после слов главаря:

— Эй братва, это же не Касл, а какой-то клоун!

И с чего это интересно меня приняли за "Карателя". Ничего общего в внешности между нами не было, и пересекались мы только в методах и целях. Да и то, не слишком.

Перехватив руку первого попавшегося, я ее вывернул в области сустава. Зазвенел нож, выпавший из вывернутой руки. Дальше завертелась мясорубка. Хотя нет, не мясорубка, лезвий я не создавал. Обошелся их же оружием. Перехватив еще одного кретина, прикрылся им от ножа его же товарища. Не сказать, что я их боялся, но не было и желания выйти за рамки обычных человеческих возможностей при свидетелях. Да и интереснее так. Отбросив тушку с ножом, застрявшим в его плече, ломаю коленку типу подкрадывавшемуся ко мне сзади. Оставшаяся четверка достали пистолеты. Не скажу, что это мне хоть как-то помешало. Просто пришлось действовать быстрее. Метнув нож в стоящего поодаль, взял на болевой самого близкого ко мне парня. Используя его в качестве живого щита, заставил отстрелять магазин в направлении оставшихся двух неудачников. Вроде все. Обернувшись, я заметил двух блондинок и брюнетку смотрящих на меня крайне удивленными взглядами. Они еще не сбежали? Почему?

— Девушки, вы бы шли уже отсюда. И, если несложно, вызовите полицию и медиков.

— Спасибо, что нас спас. — И с этими словами брюнетка быстро ушла, утащив своих подружек. Да, умная девушка.

Продолжим знакомство с изнанкой Нью-Йорка. Жрать этих смысла нет — свидетелей я отпустил, а они сообщат в полицию. Зато можно начать выход на более крупную рыбу, о которой меня сейчас любезно просветят местные мальки. Собрав пистолеты, я быстренько обыскал свои жертвы. Деньги, пара неплохих ножей, у одного несколько доз кокаина. Значит, выход на наркоторговцев есть. Отлично.

— Ну что граждане тунеядцы-алкоголики, кто-нибудь хочет исповедаться? Раз желающих нет, пожалуй, поспрашиваем тебя. — Я взял за шкирку того типа, у которого обнаружил наркоту. — Что расскажешь по наркотикам?

Меня несколько раз послали в разные интересные места. Все же, в этом плане английский язык довольно сильно уступает русскому. Спустя пару минут и несколько сломанных пальцев, мне все же удалось уговорить его сотрудничать. Узнав интересующую меня информацию, я просто ушел под вой приближающихся сирен. Теперь я уже знал, куда мне податься. Вот только внешность сменю.

* * *

*

День у Хэнка не задался с утра. Сначала соседи сверху затопили его квартиру. Придя на свою точку в баре, он не досчитался нескольких упаковок с таблетками. Потратив на это все утро, так и не нашел крысу. За сегодня, он не продал из своего товара практически ничего. Еднинственым светлым пятном была продажа десяти доз одному из новых клиентов. Если бы он только знал, к чему это приведет.

Зашедший в бар парень с первого взгляда не понравился Хэнку. Нездорово бледная кожа, светлые радужки глаз по цвету напоминающие осколки льда. Жесткое выражение лица, будто высеченного из камня. Казалось, что он намерено сдерживается, чтобы не начать убивать. Парень явно был очень опасен. Видимо, ломка в этот раз оказалась слишком сильной, не иначе. И, что хуже всего, направлялся прямо к нему. Подойдя и поинтересовавшись наличием товара, он продемонстрировал наличие денег и заказал две упаковки "колес". Осторожно поинтересовавшись тем, откуда клиент узнал о точке, Хэнк отправился за товаром. После того, как он подошел к тайнику, наступила темнота.

Пробуждение было омрачено жесткой головной болью. Хэнка немилосердно мутило, будто он вчера выдул несколько бутылок дешевого виски, заполировав его поддельным Миллером. Во всяком случае, в последний раз ему так плохо было именно после такого марафона. Однако, в памяти начали всплывать некоторые эпизоды сегодняшнего дня. Процесс ускорил голос, прозвучавший прямо над ухом.

— Ну как, очнулся? Настала пора ответить на пару вопросов.

В ответ на попытку прояснить обстановку внезапно стало очень больно. Нет, Хэнк не хотел начинать разговор с угроз, просто сорвался из-за очень паршивого дня. Боль отрезвила его, заставив думать над тем, как же выбраться из этой ситуации. Он уже понял, что к наркоманам парень не имеет никакого отношения — тайник был нетронут. Ни один наркоман не устоит перед подобным искусом.

Хэнк был рад, что клиент не был наркоманом, он знал о том, что в зависимости от принимаемых наркотиков меняется характер человека. Наиболее безопасна в этом плане марихуана — она в основном делает людей пофигистами. Морфий меняет человека в аналогичном направлении. А вот героин пленяет человека, заставляя идти на любые преступления ради еще одной дозы. Еще хуже действуют некоторые лекарства ныне запрещенные, но применявшиеся в середине двадцатого века. За пару лет они постепенно превращают людей в маньяков, кровавых палачей наслаждающихся болью и жаждущих крови. И не дай бог попасться такому во время ломки. Ведь зависимость от них скорее психологическая, а на здоровье они влияют слабо.

— Ну рассказывай, кто тебе поставляет эти адские зелья.

Вопрос был довольно ожидаем, особенно если учесть, что бывший клиент наркоманом не был. Если бы его собирались просто ограбить, то все уже было бы кончено, так или иначе. А сейчас придется пройти по лезвию бритвы, пытаясь не выдать ничего такого, за что его закопают старые знакомые, и вместе с тем не злить молчанием своего собеседника.

Однако все попытки юлить, лгать или скрывать информацию очень жестко наказывались. Не удалось скрыть ничего. Были упомянуты не только конкретные люди, но даже и слухи о них. Конец допроса был закономерен.

* * *

*

Да, адресок мне дали — совсем не ближний свет. Пришлось тащиться четыре квартала до места назначения. Зато, поймал продавца. Изобразив из себя покупателя, я дождался, пока мы зайдем в одно из служебных помещений, и вырубил мужика. Связав его и дождавшись пока он очнется, приступил к процедуре допроса. В этот раз пришлось долго возиться, используя совсем негуманные методы, но информация того стоила. Все же, сохранность тушки наркоторговца меня не волновала. Все равно ему не жить. Убедившись, что больше ничего нового я не узнаю, просто скормил ему весь кокаин, который обнаружил в тайнике. Жестоко, но справедливо. Наркоторговцы были одной из тех категорий людей, относительно которых мной было принято правило — сколько раз встретил, столько раз и убей. А сделав все в стиле Касла, я обеспечил себе время на сбор информации и нахождение групп, которые можно незаметно убрать. Все же, мой стиль работы несколько отличался от сотворенного здесь. Описать его можно было как "Бермудский треугольник". Узнав расстановку сил, можно убирать банды новичков, удивления это не вызовет и федералов не насторожит. А также, никто не свяжет с этим случаем исчезновение специалиста по подделке документов.

Закончив с исследованием тайников, сбором трофеев и "утилизацией" наркотиков, я отправился дальше — теперь уже снимать жилье и ждать завтрашнего дня, для решения весьма злободневного и острого вопроса с документами. Мне в очередной раз предстояло создать свою личность с нуля. Для этого требовалась куча всяких справок и прочих бумажек, которые было необходимо подделать и разместить в архивах. Он необходимы для подтверждения "легенды" и прохождения более серьезных проверок. Как правило, подобные наборы создаются только соответствующими службами, в основном работающими по линии защиты свидетелей. Ну, или мной, для остальных "нелегалов" создание похожей липы слишком сложно и затратно. Еще, пожалуй, похожий фокус может Мистик. Основная проблема в том чтобы найти того человека, который сделает мне все эти документы. И, как правило, они одноразовые, и убираются после работы. Именно про подобного человека я узнал от допрошенного наркоторговца. Теперь осталось только его найти, впрочем, места, где он может находиться мне были известны. Осталось дождаться завтрашнего дня, местоположение его дома мне известно не было.

Глава вторая.

Выйдя утром из снятого номера, я продолжил прогулку по городу. Гостиница была третьесортной, и мне не пришлось предъявлять документы. Да что там, владелец ими даже не поинтересовался их наличием, когда брал плату за три дня вперед. Пора привыкать, это не Союз, в котором я жил три года и в котором без документов нельзя было даже умереть. Так вот, заселился я в обычный клоповник, единственными преимуществами которого была низкая арендная плата и отсутствие интереса к посетителям. Возвращаться сюда не было никакого желания, но фальшивомонетчика я могу сегодня и не найти. Да и потом, надо будет проверить тайник, в который я убрал рюкзак и все остальное, что притащил с собой. Минирование, конечно, было произведено на совесть, с невозможностью разминирования тайника обычным человеком. Однако "необычные" люди здесь тоже имеются, и сбрасывать со счетов факт их наличия весьма и весьма глупо.

Гуляя по городу, купил сегодняшний выпуск "Дейли Бьюгл". Одна из статей была посвящена убийству ученого, работавшего на ОзКорп. Кто же это постарался? Наверное конкуренты. В газете, впрочем, предлагались версии на выбор, начиная с того, что палачом был Норманн Озборн собственноручно вырвавший сердце из груди несчастной жертвы (на самом деле этому неназванному ученному просто свернули шею) и заканчивая происками какой-то ГИДРЫ. Или же это все же происки гоблина? Так и не определившись и решив дождаться более явных признаков появления зеленого недоумка, я "медленно и печально" побрел в сторону дворца ОзКорп. Вернее, не дворца, а башни в каком-то там стиле, возможно викторианского дворца. В этом вопросе, к сожалению, из нас разбиралась только Дана, и не сказать, что слишком глубоко. Все же у нашей группы были несколько иные интересы. Например, биотехнологии и программирование "умных" веществ, или операции зачистки в глубоком вражеском тылу — направления расходились довольно сильно.

Подумав немного и прикинув, что в "человеческом" темпе даже бегом мне туда добираться не меньше часа я плюнул на все и взял такси. Не люблю бессмысленной потери времени. Однако, не скажу, что получилось намного быстрее. Пробки — проклятье мегаполисов. А еще я все никак не привыкну, что здесь можно и показывать свои возможности, все равно их спишут на мутации. И не будет очередей из пулемета вслед, если мне вздумается заняться "паркуром".

Все же пять лет нелегального образа жизни приучают прятаться. Да и привык уже. Что силы экономить, что пользоваться минимально необходимым уровнем своих возможностей. Убить меня, конечно, не могли, а вот испоганить жизнь — запросто. Сначала дом уничтожить, вместе с лабораторией и всеми полученными промежуточными результатами опытов, или счета заморозить. Пакостили по мелкому, а иногда и крупному, когда это удавалось. Основными разыскиваемыми были Рэгланд, Кросс и Дана. Впрочем, с освоением мной пластической хирургии, лица мог менять не только я, но и они, конечно, при моем непосредственном участии. А потом — потом был Союз и работа на одну из контор. Уже в качестве "чистильщика". А скрывать свои возможности в Союзе мне приходилось, чтобы у начальства проблем не возникло — перед уходом из Америки мной было окончательно уничтожено все, что хоть как-то относилось к вирусам "Черный Свет" и "Красный Свет". А то, как я это сделал, можно сказать, вполне так заслужено отобрало лавры у экипажа бомбардировщика "Энола Гэй". Поэтому, подставлять тех немногих людей, которые были на моей стороне было бы очень большой глупостью.

Доехав до квартала, в котором находился небоскреб Озборнов, я продолжил неспешную прогулку, совмещенную с осмотром достопримечательностей. Красивое все же здание, в стиле английского замка века так семнадцатого или восемнадцатого, когда они превратились в места проживания дворянских семей, уступив свою защитную роль крепостям. Высокие стрельчатые окна, доставшиеся в наследство от старых традиций и времен. Балкон, поддерживаемый столбами, выполненными в виде скульптур. Здание выглядело стремящимся ввысь, с непривычными, крутыми черепичными крышами, и шпилями, венчающими каждое возвышение на них. Наверное, здесь и дворецкий имеется. Везде царил дух готовящегося праздника, если не ошибаюсь, отмечаться будет годовщина открытия ОзКорп. И, тогда же состоится и дебют Зеленого Гоблина. Наверное. К сожалению, я видел не сам фильм, а только его трейлер. Придется опираться на то, что я знаю, а известно мне относительно мало. И не только про гоблина, но и про всех остальных героев Марвел. Ничего не поделать, я никогда не был ярым поклонником комиксов, а мультики у меня в детстве были только отечественные. Да и на "супергеройские" фильмы я с друзьями ходил только поржать. Со сменой мира ситуация не сильно изменилась — контингент у нас собрался похожий. И, сомневаюсь, что здесь есть доступ к нашей всемирной паутине с ее торрент-трекерами и файлобменниками где можно будет скачать и просмотреть все необходимое в моей нелегкой жизни.

Полюбовавшись замком и осмотрев окрестности на предмет удобных позиций для наблюдения и стрельбы, я все же решил вернуться к своим делам. Мне все еще было необходимо найти мастера по изготовлению фальшивок. После проверки указанных мест, стало понятно, что сегодня этот тип так и не появится. Жаль, очень жаль. Зато, получилось присмотреть место в пригороде, отвечающее всем моим требованиям — близко от города, не очень любопытствующие соседи, возможность постройки лаборатории. Там, как раз продавалось два соседствующих домика. Теперь главное успеть их купить.

Вернувшись в номер, я продолжил просматривать научные журналы, пытаясь понять, насколько и в каком направлении развивалась наука. Что же можно сказать — в целом было довольно много разделов, где местные опережали нас. Вот только они слабо соотносились между собой, не будучи объединенными в систему. Да, похоже, количество гениев превышает количество "середнячков". В нормальной ситуации соотношение "середнячков" к "талантам" и "гениям" составляет примерно 300:50:1, при этом гении открывают новые области науки, создают новые методы исследований. "Таланты" создают задел для "середнячков" и разрабатывают теории, позволяющие систематизировать полученные данные, создавать строгую иерархию фактов, проводить каталогизацию. "Середнячки" работают в узкой специализации, делая мелкие в масштабах науки открытия, тем не менее, помогающие в объяснении теорий и заполняющие те места в которых ранее использовались допущения.

Вроде как сложно, но система на самом деле очень просто работает, если смотреть со стороны. Некий "гений" открывает эффект регенерации конечностей при введении некоего действующего агента (вещества). Он начинает исследовать этот эффект при различных условиях. Далее подключаются "таланты", которые начинают развивать эту тему каждый в своем направлении. Кто-то берет на себя побочные эффекты, кто-то увеличение эффективности. После этого создаются научные группы, в которых "таланты" задают "середнячкам" темы для работы. Кто-то начинает проверять изменения нейронов возникающие при регенерации. Кто-то исследует изменение частоты появления рака. Это довольно скучная работа, которую, тем не менее, кто-то должен выполнять. И вот здесь становится ясной причина, по которой местные при всех совершенных открытиях остаются примерно на нашем уровне развития. Здесь имеется диспропорция "гениев" и "талантов". Как ни странно "гениев" здесь едва ли не больше. Я, конечно, утрирую, но все же. И получается так, что при огромном числе открытий свет видит примерно то же количество что и у нас. А остальное не выходит за границы лабораторий. Вернее, эти самые технологии не используются в массовой промышленности.

А если учесть то, насколько тяжелый характер у большинства этих людей. Тяжелый в плане учебы, и работы на них. Достаточно вспомнить Старка. Или как пример можно взять доктора Бэйнора. Короче говоря, прорывы они сделали может и великие, но и пробелов у них хватает. Пробелов, которые были исследованы и в мире Мерсера, и в моем мире. Так что мне тоже найдется, чем их удивить. В области генетики "Гентек" совершила несколько крупных прорывов еще в семидесятых. Блеклайт должен был быть аналогом сыворотки "Капитана Америки". Штамм DX-1118A обладал подобным действием на обезьян, в частности шимпанзе. Данному проекту испытаний воздействия вирусов было присвоено название тема: Карнавал. Но не сложилось. Действие на людей оказалось сильно отличным от ожидаемого и тема Карнавал II была провалена. Однако, уходя, Кросс прихватил с собой штамм DX-1120, задействованный в проекте создания суперсолдат "D-code". Этот штамм обладал устойчиво-усиливающим воздействием на человеческий организм. Но был таким же сырым, как и формула доктора Коннорса. Побочные свойства... убивали. Медленно. Необходимо было дополнительно дорабатывать штамм, ограничив воздействие побочных мутаций.

В размышлениях о том, что можно будет использовать в целях личного обогащения, прошла оставшаяся ночь. Идеи были, но требовали больших денег и хороших специалистов. Только вот под мое начало такие личности не пойдут, не та ситуация. Жаль, но что поделать. Пригласить Октавиуса — так ему и так хорошо. Ящер — сейчас смотрит на небо в полосочку. Или в клеточку, что тоже возможно. Озборн старший — так он уже вроде того... свихнулся. Вообще — любой корпорации нужен либо разработчик, либо сам проект. А в моем случае им нужен материал для опытов, сотрудничать с ними на тех же принципах, что и с различными НИИ СССР явно не удастся. А основать свою компанию — нереально. Этой проверки мои документы не пройдут. Остается искать талантливых, но небогатых студентов, при этом Питер Паркер отпадает. Мда, вот уже задумываюсь и о своем бизнесе. Мир так влияет, что ли? Хотя это вполне разумно, многие работы сложно выполнять в одиночку.

Утром следующего дня мне пришлось снова отправиться по адресам. Мной было решено вновь сменить внешность. При подборке я выбирал не слишком приметную, то есть не в стиле Хитмана или Кейна. Эти облики я оставил на будущее. Заглянув в тот самый бар, который я вчера посетил первым, я увидел объект. Похоже, удача начала поворачиваться ко мне задом. Мужик делающий фальшивые документы нашелся, только вот нашелся он с переломанными руками. Похоже, получил свое, нарвавшись на тех, кто не одобрял его "милого" увлечения. Нравится человеку шутить, только вот чувство юмора подкачало. Нет, он еще никого не кинул, но обожает играть на нервах. В добавок является обладателем на диво мерзкого характера. Как специалист — он хорош, вот только не любят его. Сильно не любят. Никто не удивится, если его найдут с пулей в черепе. Собственно поэтому я и вытащил его из бара. Попытавшуюся пойти за мной компанию я шуганул, метнув нож в дверь. Допрашивал я его в ближайшей подворотне. Узнав от него всю известную информацию по коллегам и всадив ему две пули в сердце я ушел, предварительно сменив внешность с внешности Макса Пейна на свою.

Из хороших новостей было прибытие в город одного из старых знакомых допрошенного. Можно сказать — друга детства. А я уже начал думать, что это у меня белая полоса, как в том анекдоте. Этот знакомый — Семюэль Коннорс успел засветиться перед "уважаемыми людьми" и отнюдь не с положительной стороны. Его нехило подставили конкуренты, вынудив бежать с сыном из Филадельфии в Нью-Йорк. Узнал я и о его слабом месте — ради сына он был готов на многое, и об этом знал не только я, но и его враги. Они уже нанесли первый удар, захватив сына и выставив отцу ультиматум — если Сэм не придет сам, его сына — Джона начнут резать на куски. Если я им помогу, то у меня решится сразу несколько проблем сразу, как и у них. Направившись знакомиться с моим будущим работником, я думал о возможных последствиях. В отличии от застреленного мной мужика Коннорс подонком не был, как и его сын. Да и желания их убивать у меня не было, смертями я был сыт по горло. Кроме того, убивая их, я лишался ценных специалистов и начинал создавать себе не самую лучшую репутацию. Привыкнув решать проблемы таким образом, я сам бы заложил себе мину на будущее. Никто не любит отморозков, а мне ведь хватило истории с Манхеттеном. Именно из-за нее со мной поначалу не хотели идти на контакт ни ГРУ, ни СВР, ни другие госструктуры. А своими силами "Парию" мы бы не уничтожили. Взаимовыгодное сотрудничество, на мой взгляд, всегда показывало себя полезнее, чем тотальные зачистки лишних свидетелей.

Вот так незаметно я и дошел до места назначения, которым оказался один из старых многоквартирных домов. Американская хрущевка так сказать. Зайдя в дом, где находилась нужная мне квартира, я постучался. Реакции не последовало. Постучавшись снова, и не дождавшись никакой реакции, я решил поступить несколько по-другому. Забравшись на крышу, и сменив внешность на стандартную киношно-нинзявскую, полез вниз по стенке, благо планировку здания и квартир я знал. Пришлось выучить в свое время. Доползя до нужного окна, я заглянул в квартиру. Скудно обставленная комната, в которой было только две кровати, старое кресло, стол и пара стульев. На кухне только бутылки с виски. Похоже, в холодильнике мышь повесилась. Не считать же за нормальную еду пару зачерствевших багетов и какие-то консервы. Присмотревшись, я понял — Сэм явно пил, и пил не первый день. На это указывали и штук пять пустых бутылок возле кресла, и несколько пятен на стене. Осколков стекла заметно не было, видимо он их убрал. Зато, стали заметны патроны, находящиеся в сумках, а также очертания короткого полицейского дробовика и автомата, лежащие вместе с патронами.

Коннор сидел в кресле, смотря на входную дверь в коридоре и держа в руках еще один дробовик, судя по всему автоматический. Похоже, он решил, что за ним пришли. И сейчас ждал штурма, уже не надеясь отбиться, но желая забрать с собой хотя бы нескольких врагов. Я видел такие лица, на которых застыло выражение отчаяния и решимости. Не стоило его загонять в угол, не оставляя даже тени надежды. Сейчас ему плевать на собственную жизнь и держит его на этом свете только желание освободить сына. Но он понимает, что ему это сделать практически нереально. Говорить с ним в подобном состоянии бессмысленно, все его мысли только об этом. Поэтому, стоит освободить его сына и только после этого что-то обсуждать. А сейчас нужно узнать все о том, как же они оказались в такой заднице.

Осторожно открыв окно на кухне, я тихонько проскользнул внутрь. Все также осторожно подкрался к Сэму и надавил ему пару точек на шее, вырубив за пару секунд. Быстро обыскав, убрал револьвер и нож. Похоже, они передавались по наследству, и довольно давно — на них была нанесена красивая гравировка, в виде стаи волков, полностью покрывающая оружие, за исключением затачиваемой зоны клинка. Да, ими явно пользовались не один год — на это указывала и заточка лезвия, и потертости на рукоятях, небольшой люфт барабана револьвера. Но, бережное обращение уберегло их от пагубного воздействия времени.

Послышался небольшой шум. Похоже, Коннор-старший уже оценил ситуацию, решив пока не дергаться.

— Здравствуйте мистер Коннор, я слышал у вас неприятности. Возможно, я смогу вам помочь.

— И как же? Отправите меня на тот свет? — старик скривил лицо в ухмылке и хмыкнул.

— Нет, что вы. Я вообще-то собирался помочь вытащить вашего сына.

— Вы хоть знаете, с кем вы собираетесь поссориться?

— Думаю, вы мне об этом расскажете. Как и о том, как же вы угодили в подобную ситуацию.

Из объяснений Сэма стало понятнее, насколько они попали. Как оказалось, конкуренты слили сведения какой-то непонятной организации, про то, что Сэму известно, где скрывается вор по прозвищу "Кот". И, видать сильно его допекли.

— Они требуют сдать этого чертового Кота. Да, я действительно дружил с ним со школы, но лет пятнадцать назад, он пропал с концами. И с тех пор о нем ничего не было слышно. А теперь они требуют, чтобы я его нашел. Да откуда? Мне его что из цилиндра достать? Так я не фокусник. А если не найду, то они пообещали присылать сына по кусочкам. Срок ультиматума заканчивается послезавтра! — Коннор схватился за голову.

— "Кот" говорите? А у него фамилия часом не Харди?

Сэм вскинул голову:

— Да. Вы знаете, где он находится?

— Нет. Догадываюсь, почему его ищут. Хотя это никак вам не поможет. Можете подробнее рассказать про тех, кто похитил вашего сына и ищет "Кота"?

— Я не знаю точно. Секретная организация. Не из этих клоунов, а действительно секретная. И их очень боятся. Со мной отказались общаться все мои знакомые. И...они фанатики. Это точно.

— Вот как? Надеюсь они не "Аллах акбар" орут?!

— Нет. Они орут "Хайль" — чего-то там.

— Вот как? — Сэм, похоже, был удивлен резким изменением моего тона, звучащими в нем нотками предвкушения. А что, я вообще хотел бы попасть во времена Великой Отечественной. Сделать несколько десятков тысяч фрагов на дивизиях СС. Собрать полную коллекцию генеральских фуражек. — А значков со свастикой, двумя руническими "S", эмблемы орла у них не было?

— Нет. У них не было никаких знаков. Но один из них был немцем, он говорил с характерным акцентом.

— Значит какие-то новые твари. Встречу — спрошу. Похоже, здесь они ничему не научились.

Дослушав историю и узнав от Сэма местоположение точки встречи, я пошел готовиться к предстоящей операции, предварительно перевезя Сэма ко мне в номер. Все же делать маски я научился, а материалы для их создания были практически в любом хозяйственном магазине. Только нормально носить их можно было максимум час или два. Автомат я взял с собой, у моего был слишком нестандартный калибр. Проверив целостность тайника, я забрал с собой пистолеты с глушителями и газовые гранаты с нервно-паралитическим газом. Также были реквизирована взрывчатка и термит, вместе с детонаторами. Повторно заминировав тайник, я двинулся отслеживать этих умников. Мне было нужно отыскать одну из баз. Судя по описанному Коннором и увиденному мной, эти ребята не брезговали "промывать мозги" рядовым. На это указывали многие признаки, как во внешности, так и в поведении, допрашивать их бесполезно, они — смертники. Найдя точку, где ждали Коннора, я начал ждать. Ожидание затянулось на шесть часов, уже было темно. Наконец, прибыла смена караула, и я отправился за уезжающей сменой. Они что, совсем мышей не ловят? Разговорить их агентов может и нельзя, а вот отследить вполне реально.

Слежка закончилась на небольшом, хорошо охраняемом особнячке. Вот нюхом чую, что эти гады основали свое гнездо здесь. Штурмовать в лоб я смысла не вижу, поэтому, сначала предстоит немного подготовиться. Начал я с минирования подстанции, обеспечивающей электричеством весь район. Минировалась она термитными шашками, в области силовых кабелей, так чтобы пришлось сначала вырезать конструкции автогеном, и только потом установить новые. Закончив с этим и вернувшись к объекту, я осмотрел особняк и двор, во всех доступных диапазонах излучения. А доступно было мне несколько больше, чем обычным людям. Правда, я предпочитал человеческий спектр зрения и особо не мудрить с чувствительностью. Так удобнее в городе, иначе становится слишком ярко. Поэтому я и не переношу дискотеки — цветомузыка мать ее... постоянное мельтешение ярких пятен меня раздражает, и я начинаю злиться. А когда я злюсь, объекту моей злости становится нехорошо. Сильно нехорошо.

Разглядев все точки с часовыми, я тихо пробрался внутрь дома. Камер было на удивление мало, часовые использовались гораздо чаще. Заползя через вентиляцию в лифтовую шахту, я обнаружил небольшую подземную базу. Небольшую — это всего три подземных этажа и отдельный тюремный блок, в котором сейчас находился всего один заключенный. Как я об этом узнал? Все по той же вентиляции мне удалось пробраться в комнату видеонаблюдения. Там обнаружились не только план базы, но и график дежурств. Еще одним приобретением послужили ключ-карты двух охранников и старшего смены. Да, мне сильно повезло, что гостей из вентиляции здесь не ждали — туда пролез бы разве что ребенок. Но и для ребенка это был бы билет в один конец. Начав готовиться к побегу, я отправился в центральную вентиляционную шахту. Там было решено оставить небольшой сюрприз. Свинтив вместе две части газовой гранаты, я вставил детонатор и выставил время смешивания на полчаса. Совершив аналогичные действия с еще двумя, скрутил их вместе изолентой. Теперь, если я не подорву их радиосигналом, то они рванут по таймеру. Аккуратно пристроив ее перед вентилятором, я отправился в тюремный блок. Все равно, с заложником тихо уйти не удастся. Остается нагадить напоследок так, чтобы им резко стало не до меня. Именно для этого и были закреплены в основной вентиляционной шахте газовые гранаты. Газ, получающийся в результате реакции между реагентами, обладал повышенной токсичностью. Настолько, что находиться в помещении, зараженном этой химией, можно было только в герметичном скафандре. Стандартный ОЗК не помогал, как и фильтрующие противогазы.

Выбравшись из вентиляции перед тюремным блоком, я огляделся, и открыл дверь. Пристрелив охранников, забрав карточку и ключи пошел открывать камеру. Видимо в целях дополнительной безопасности тут помимо электронных использовались и обычные замки. В принципе — логично. Еще одна подстраховка. В принципе можно было бы вскрыть замок и без ключей, но светить своими способностями по изменению организма я не хотел. Подойдя к двери и посмотрев систему я сначала открыл ключом механику, потом провел картой по сканеру. Судя по отсутствию тревоги, моя догадка оказалась правильной — порядок отключения был именно таким.

Джон похоже дрых. Иным такой пофигизм при открытии двери я не мог. Немного подумав, кинул в него сверток с формой охраны. После этого я увидел картину буквально взлетающего над кроватью парня.

— Ну что, одевайся и пошли. Время не терпит.

Джон наконец более-менее проснулся. Переведя взгляд с меня на форму, он непонимающе посмотрел на открытую дверь.

— Шевелись, или через пятнадцать минут мы станем трупами.

-Тты.. Ты кто такой — сонно моргая, парень начал судорожно одеваться.

— Твой билет на свободу. Оделся? Пошли быстрее. — Проходя мимо трупов охранников, я подобрал и кинул ему пистолет. — Стрелять только в отсутствии альтернатив. Все вопросы после того, как выберемся.

Быстро двигаясь к лифту, я отстреливал редких встречных нацистов. Хотя, они вроде называют себя "ГИДРА". Флаг им в руки, для меня это ничего не меняет. Джон тихонько шел за мной. Наконец выйдя в тамбур перед лифтом, я достал из вентиляции сумку с оружием и запек створки дверей термитом. А вот теперь пора сваливать, газ начнет поступать через семь минут. Открыв лифт, мы зашли внутрь и приготовились подниматься. Обломало нас то, что из-за поднявшейся тревоги, лифт был заблокирован на данном уровне. Посмотрев на задумавшегося парня, я вскрыл люк и полез наверх.

— Цепляйся, сейчас отправимся наверх.

— Мы успеем? — Джон заметно нервничал, к счастью поверив в то, что здесь скоро будет очень неуютно.

— Успеем, куда мы денемся.

В крайнем случае, я просто плюну на скрытность и полезу по стенкам. Не такой уж это секрет. А пока можно попробовать тот трюк из матрицы. Крепко обхватив Джона и зацепившись за трос, я пинанул по балке. Второго раза не понадобилось, мы начали быстро подниматься наверх. Слишком быстро. Что было исправлено отстрелом одного из нижних роликов мчавшегося нам на встречу противовеса, после этого скорость снизилась до приемлемой. При взгляде на часы стало понятно, что точка невозвращения пройдена, теперь вниз уже нельзя. Джону нельзя, я же не раз использовал этот газ, в самых разных ситуациях. Старый добрый зарин, который здесь так и не был изобретен. Так же, как и некоторые другие немецкие клопоморы. Просто незачем было, имелось и более эффективное оружие.

На первом этаже нас уже ждали. Но не ждали, что огонь по ним будет вестись с уровня потолка и в положении "верх ногами". Зря, эта ошибка оказалась фатальной. Вывалившись из лифтовой шахты, мы отправились к гаражу, где мной была "позаимствована" одна из машин.

Спустя пару кварталов, мы сменили ее на другую. Остановившись возле одного из супермаркетов, я закупился материалами и устроил Джону небольшой сеанс макияжа. Не скажу, что он неузнаваемо изменился, но опознать его будет гораздо сложнее. А по фотороботу — нереально.

— Ффф... Что это? Зачем мазать эту гадость мне на лицо?

— Грим. Помешает опознать твое лицо. Не дергайся и не кривись, он еще не подсох.

— Это точно грим? И куда мы едем?

— Да, это точно грим. Сейчас мы направляемся к твоему отцу. Объясню все при встрече с ним, мне не хочется повторяться.

Сменив еще четыре машины и пройдя после этого пару кварталов, мы, наконец, добрались до гостиницы. Там же и состоялось знаменательное воссоединение семьи. Да, они реально сильно привязаны друг к другу. Тут меня в очередной раз посетили воспоминания о собственном отце и настроение сразу рухнуло куда то на уровень нижних миров. Если я узнаю, что тут приложили руки некоторые хитрожопые сущности, то наизнанку вывернусь, но устрою им гадость. Сев в кресло у окна я стал наблюдать за городом сквозь распахнутое окно. Уже начался дождь, который обещал перерасти в мощную грозу. Мне всегда нравилось наблюдать за дождем с балкона, потягивая горячий чай, слушая, как барабанят по крыше капли воды и легкий ветерок обдувает лицо. Конечно, чай я сейчас не попью, но все остальное вполне доступно. Не хватает только поддержки отца, его советов, вечерних разговоров. Больше всего страданий приносит осознание того, сколько же ты потерял. Только некоторые вещи не вернуть уже никогда. Мне повезло, что нашлись те люди, которые смогли заменить мне семью, но пришлось покинуть и их. Винить особо некого, рядом со мной и в самом деле слишком опасно. К счастью, здесь и не подозревают, насколько полезной зверушкой я могу быть. Иначе, развернулась бы та еще охота. Потому придется заводить друзей с оглядкой, таких, которые смогут за себя постоять, иначе будут попытки манипуляции через них. Это азы агентурной работы, не знают их только любители, крайне низких уровней.

Мои неспешные раздумья прервал подошедший Сэмюель Коннор. Сев на стул, он тоже стал слушать музыку летнего дождя. Ненадолго воцарилось молчание, которое прервалось вопросом Сэма.

— Вы ведь не просто так его спасали. Вам нужны документы?

— И что же заставило вас сделать столь очевидные выводы?

— То, что больше я ничем помочь не могу, а деньги вам явно нужны будут в последнюю очередь. Иначе, вы обратились отнюдь не ко мне.

— Вы правильно догадались. Деньги волнуют меня в последнюю очередь. Гораздо важнее для меня люди, которые могут мне помочь в тех или иных ситуациях. А я в свою очередь могу помочь им.

— Вы нам уже немало помогли.

— Это было несложно. Бывало и хуже, когда у меня были враги пострашнее.

— Вы их недооцениваете. Они опаснее, чем кажутся. Не зря же их так боятся.

— Скорее, не считаю их настоящими врагами. Против меня их тактика не сработает, за отсутствием мишеней. А вас я прикрою.

— Это вербовка?

— Это предложение дружбы. Не все продается и покупается.

— Подобного от вас я не ждал. Обычно, за таким следует предложение поработать на кого-нибудь... до конца жизни. — В ответ на недоуменно поднятую бровь он неохотно пояснил. — видимо, на вас в данном случае. Ваш брат редко идет к кому-то в услужение. Если этот кто-то не... — Сэм на мгновение переменился в лице — сам Магнето.

— Я не отношусь к их группе. Я вообще к мутантам не отношусь, во всяком случае мутантам в вашем понимании. А подобного предложения от меня вообще редко кто ждал и ждет. Специфика образа жизни.

— Похоже, скучать вам не приходится?!

— Скучать? Пожалуй, единственное чего я хотел бы, так это покоя. Только вот вечно находится какая-нибудь сволочь, поганящая мне жизнь. В теорию вероятности применительно ко мне я уже не верю.

— Я в деле. Только опять придется переезжать.

— Не волнуйтесь, я способен менять внешность

— Полноте, я не говорил о смене города! Но переехать в другой район надо обязательно.

Закончив на этом беседу, мы разошлись. Я отправился изучать материалы по генетике, а Конноры легли спать. Увиденное в учебниках меня поразило. У местных был непонятный мне механизм репарации генов, который убирал часть рецессивных болезней. Во всяком случае, болезни вызванные искажением генетического кода здесь практически не были описаны. Присмотревшись к статистике, я понял почему — детская смертность была несколько выше, чем у нас. Вернее, процентов на двадцать. Потому и не было генетических заболеваний, их носители просто не доживали до своего рождения. Мне неизвестна причина этого, было ли это магией — проклятием или благословением. Может, кто-то подстраховался от отрицательных мутаций, ведь положительные здесь происходят довольно часто. Кто знает? Точно не я, да и мне это не интересно. Но вот даунов здесь нет, как и многих других неизлечимо больных детей, которые в ином случае стали бы тяжким бременем для родителей. Да, никогда не думал, что буду думать так, пока добрался до типов генетических болезней в соответствующем разделе генетики. Это и в самом деле страшно, думать, что твои дети могут родиться такими. До этого я и не подозревал, что существует столько различных отклонений, приводящих к тяжелым болезням, слабоумию, тяжелым уродствам. Многие о таком и не подозревают, для них тяжелой болезнью является дальтонизм, гемофилия, болезнь Дауна. Они и не подозревают о сотнях других, гораздо более страшных наследственных болезней. И в этом их счастье. Зачастую неведение — благо.

Впрочем, отцовство мне не грозит. И это еще одно отличие от нормальных людей. И еще один пункт, в счете к тем, кто со мной это сделал. В то, что я попал в тушку Мерсера сам, я уже давно не верю. И вирус составляющий меня — это не "Блеклайт". "Блеклайт" лежит в его основе, но я могу гораздо больше, чем мог Мерсер. И действую намного тоньше. Эти изменения произошли не сразу и не случайно. Но думать о том, кого сейчас я не смогу достать, смысла не вижу. Жизнь у меня будет долгой, если не убьют, времени достаточно и торопиться некуда. Я не мститель наподобие Касла, и помня о том, что со мной сделали, не пылаю жаждой мести. Нет смысла жертвовать своей жизнью, кладя ее на алтарь мести, тратя ее только на это и умирая с осознанием того, что ты ее бессмысленно потратил только одну никому не нужную цель. Можно найти и другие причины жить. Или и вовсе не иметь их. Но тратить свое время только на месть неизвестно кому... зачем?

Глава третья.

Утро добрым не бывает. Спорное утверждение — хотя, в случае абсистентного синдрома оно и в самом деле недоброе. Не стоило вчера Коннору — старшему добивать ту бутылку. Впрочем, похмелье у него прошло очень быстро, не так уж он и перебрал. Утром, после нанесения еще одной маски он отправился снимать домик, как выяснилось, у него были запасные документы на себя и на сына. Создание же моих отходило в область недалекого будущего, когда у нас появятся соответствующие бланки, чернила, печати и прочий необходимый инвентарь. Нет, безусловно, у меня была возможность подделки бумаги, чернил и всего остального, но без знания точной рецептуры и шагов направленных на повышение степеней защиты, подделать их на достаточно высоком уровне я не мог. Потому, мне и была необходима помощь Сэма. Даже если обнаружиться, что это подделка, то она будет выполнена на вполне земном уровне технологии, а не в результате молекулярной сборки. Один раз я на этом погорел, больше не хочу. Мне повезло, что Воронов просек, в чем дело и предупредил меня загодя, иначе мы бы не выбрались после операции "Рубикон", когда мы уничтожили базу Ванденберг. Именно в ней занимались проведением экспериментов на "Парии" — сыне Элизабет Грин. А также повезло, что я и Воронов были на одной стороне. Даже сейчас я могу только догадываться о причинах, по которым он не только прикрыл отход нашей группы, но и пустил дезу о нашей гибели по своим каналам.

Прогуливаясь, я обдумывал последствия и возможные варианты действий на следующую неделю. Документы будут через месяц, но это меня пока мало волнует. Действовать придется сейчас. А значит, предстоит выйти на городских торговцев оружием. Также имеется необходимость в закупке довольно большого количества разнообразного оружия, включая довольно специфические образцы. Например — чего-нибудь с малоимпульсным пистолетным патроном, наподобие "Макарова". Бронежилеты я отлично вижу тепловидением, а ненамеренно убить таким пистолетом достаточно сложно. Также, он дает минимальное количество рикошетов и оставляет "слепые" раны. То есть, даже если ваша цель уйдет, ей еще пули из тела выковыривать. А в них ведь может быть и пассивный маяк. Вот такие вот хитрости. И таких гадостей мне было известно еще много. Тот же калибр автомата — 12.7 был выбран не случайно. Имелось два типа патронов — "штурмовые" с длинной гильзы пятьдесят пять миллиметров и "полевые" с гильзой в семьдесят девять. Благо, конструкция автомата позволяла эти преобразования. А патроны позволяли гарантированно гасить пехоту в любой бронезащите, и частично — легкую бронетехнику. Только вот здесь светить подобным... ну гильзы — ладно, они немаркированные. Но вот отдача во время стрельбы такая, что пользуются им только в среднем экзоскелете. Попадания автомата в руки местных лучше избегать до последнего — подход местной конструкторской школы значительно отличается. К сожалению, "Гаусс" мне так и не выдали. В качестве снайперки у меня что-то наподобие "Баррета"... с тридцати миллиметровыми гранатометными выстрелами. Эта винтовка тоже слишком приметна для обычных операций.

Вновь неспешно прогуливаясь по городу, я вновь занимался довольно важным делом — заново запоминал ориентиры. Пока привязка к районам шла по знакомым местам, без учета новых реалий. Вернее, мной отмечались изменившиеся ориентиры, наподобие самых высоких небоскребов, необычных зданий и других приметных мест. Также, отмечались места возможных расположений будущих тайников. Центр города, конечно, был оборудован камерами, но их количество было значительно меньше, чем у нас. Это было обусловлено тем, что если у нас цикл жизни у техники составлял два-три года, то здесь исходили из минимального срока в пять лет. Упор делался на неубиваемость, как у военных. Соответственно, стоимость техники была выше в несколько раз. В целом, такой подход я одобрял, поскольку не видел смысла создавать такую технику одноразовой.

В целом было заметно подтормаживание прогресса бытовых технологий, они прогрессировали значительно медленнее, чем у нас. Причин этому много — начиная от того, что стоящие во главе корпораций люди находятся в достаточно большом возрасте и не видят перспектив в этом направлении. И заканчивая тем, что прогресс в области социальных сетей, ютуба и прочих похожих сервисов встает костью в горле у различных организаций наподобие ЩИТа и их коллег. Я насчитал как минимум пять подобных проектов, которые "не взлетели". Ведь при наличии таких служб подчищать свидетелей становится несколько сложнее.

О человеке-пауке уже неделю ничего не было слышно, что внушало определенные опасения. Впрочем, у него и раньше случались такие отгулы, правда всего несколько раз. Наверное, он сейчас не в городе, экскурсии там, или еще какие дела. А вот информация по саммиту немного напрягала. Сегодня открытие, важные персоны пока не прибыли, здесь только их замы. Хотя, кто знает Магнето.... Может, и сегодня случится это дерьмо. У меня нет никакого желания принимать участие в схватке Иксов, но и пускать все на самотек слишком опасно. Поэтому можно запастись попкорном и наблюдать из первых рядов. Из всех для меня наиболее опасны "Циклоп" и Джин Грей, особенно в паре. Хотя, при необходимости, я могу положить там всех, включая Логана, правда, его — вручную. Все-таки полезу. Да, вот уж действительно — дурная голова ногам покоя не дает. Правда, в таком случае стоит нормально подготовиться, время есть, чем заняться — тоже. Действовать там придется исключительно своими силами, без применения огнестрела, к которому я, честно говоря, привык. Куда проще открыть кинжальный огонь из пулемета, чем бежать шестьдесят метров и резать всех по одному. Да и быстрее это. Об эффективности думаю можно и не упоминать.

Были у меня и заготовки подходящие для охоты для Магнето. Его с металлоискателями в аэропорту роднит одна общая черта — любой металл в организме сильно осложняет жизнь. Поэтому с моими любимыми ломиками в предплечьях правой и левой рук придется временно распрощаться. Дарить Магнето восемь с лишним килограмм отборного вольфрамового сплава я не собираюсь, они мне дороги как память. Подарок, от Г.Р.У.шников. Перед этим, в Манхеттене приходилось пользоваться ломиками из обедненного урана. Именно такими "ломиками" пробивались люки на бронетехнике. Все же, даже клинками из армированного хитина танк на запчасти не разберешь. А так — после вскрытия люков, техника либо захватывалась, либо уничтожалась. Чаще — второе. Найдутся у меня и другие гостинцы. В свое время я отрабатывал уйму сценариев, включая организацию угонов, терактов, похищений и других силовых акций. С использованием всех способностей или "работой" под обычного человека. Теперь даже при экспромтах, в большинстве случаев я пользуюсь "домашними" заготовками. Просто думать приходится несколько шире. Ну и не стесняться использовать старые наработки. Прямого столкновения с Магнето я не планирую, но и дать его плану свершиться не позволю. Убивать его — рано, замучаюсь с поимкой Страйкера.

Продолжая гулять по городу, я продумывал различные ситуации. Выделил три момента, когда можно появиться. Будем надеяться, что мне не придется этого делать. Впрочем, учитывая мою везучесть... это будет сложно. Поэтому также обдумывалась компоновка снаряжения. В принципе — если я правильно рассчитаю все, то справлюсь и сам. Если нет — то мне ничего не поможет, статуя Свободы состоит из медных листов закрепленных на железных фермах. Хотя, сбежать я смогу всегда. Но второй попытки не будет — это не игра, здесь нет соответствующих кнопок. И чит-кодов тоже нет.

Погуляв по городу до вечера, я навестил Сэма и Джона, предупредив их, что меня не будет несколько дней. Не знаю, что там думал Сэм, но выражение лица у него было вполне понимающим. Ну, примерно как у старого друга обнаружившего у тебя на компьютере пару скрытых папок. Теперь оставалось снять заряды с подстанции, оставить все лишнее в тайнике и навестить статую Свободы. Да, еще попкорн не забыть.

Неприятности возникли еще на стадии снятия зарядов. Похоже, минирование подстанции кто-то засек и установил пару скрытых камер. Только вот один нюанс — радиосигналы в таких местах жутко искажаются, именно поэтому камеры подключались с помощью проводов. Кабеля были хорошо спрятаны среди силовых линий, но те кто их устанавливал промахнулись с толщиной. После уничтожения камер и снятия зарядов, которые были сложены в недавно купленный рюкзак, я начал быстро сваливать. После прыжка через ограду, стало понятно, что меня уже ждали. Не знаю, кто это были, но действовали они четко и профессионально. Правда, на хвост мне так и не сели — все же паркур это занятие для молодых, в нем важны ловкость, координация тела и сила. Труднее всего было изобразить вскарабкивание по водостоку, все же я весил сто двадцать килограмм. Оторвавшись и в очередной раз сменив внешность, я раздумывал о дальнейших шагах. Решив не делать крюк в десять с лишним километров, я спрятал заряды и сложил все металлические предметы в одно из мест, где раньше у меня был тайник. Теперь обнаружить меня будет несколько сложнее, учитывая также наличие некоторых возможностей по маскировке.

Решив не заморачиваться, я просто стащил у охраны морской бинокль и засел в парке, на одном из деревьев. Ночь была потрачена не зря, теперь я точно знал график и схему патрулей. Впрочем, я не только этим занимался. Пару лет назад я занялся разработкой измененных вирусов, наделяемых некоторыми нестандартными свойствами, и надо отметить — довольно успешно. А сегодня мной были синтезированы два вируса, с ну очень печальными особенностями — первый вирус запускал выработку антигенов на один из типов рецепторов нервных синапсов. Это обеспечивало устойчивый паралич мышц. А второй — устраивал аналогичную "диверсию" в организме, правда, в этом случае мишенью становилось сердце. Основа в виде ретровирусов обеспечивала "встраивание" в геном жертвы, а простенькая система активации при наличии в организме третьего штамма вируса давало гарантию того, что Магнето не загнется раньше нужного мне времени. Светить подобные разработки я не любил, меня и так чуть на запчасти не разобрали, когда узнали о способностях к синтезу сложной органики. Остановил только крайне низкий КПД — на создание белков по массе соотношение затрат к результату было примерно как тысяча к одному. И чем сложнее вещество, тем больше становилась эта пропорция. Свою лабораторию удавалось обеспечить, а вот на продажу делать смысла уже не имело — помимо затратности имелась и проблема "ручного" управления.

Магнето явно появится именно сегодня. На соседнем островке, где находился заповедник, полным ходом шли приготовления к званому вечеру. Ну, или к аналогичному мероприятию международного уровня. Так что еще часиков шестнадцать ждать. Но ждать шестнадцать часов — это довольно долго, но не сравниться с ожиданием в три дня, когда мне пришлось проверять наличие "Парии" на базе. Тогда меня чуть не обнаружили. А сейчас — лафа. Похоже, тут привыкли к ЩИТу, ФБР и ЦРУ занимаются только обычными гражданами и расхоложены гораздо сильнее, чем у нас. Зато остается ЩИТ и Фьюри. Им я не интересен, пока. Так же, как и МинОбороны. Но, стоит себя по-настоящему проявить и начнется. Я не желаю себе судьбы Халка, узнав о моем существовании военные от меня не отстанут никогда. Альтернатива — более серьезные конторы, наподобие ЩИТа или их советских коллег. Надо отметить, что Союз не распался и здесь, причем перекосов типа перестройки и прочей фигни здесь не было и в помине. В то же время, политика в отношении людей была гораздо более взвешенной и прагматичной. Все люди, которые стали бы супергероями в Америке, в Союзе работали в различных конторах. И совсем не обязательно это были служащие "Контор". Хватало и совершенно мирных работников. Про обстановку в Союзе было мало чего известно, все же подобные люди играли роль тактического и, в некоторых случаях — стратегического оружия особого назначения. Все это мне стало из газет и во время объяснений Сэма и Джона. Занятный здесь все же мирок.

Понимая, что все интересное здесь произойдет ночью, когда остров уже бывает закрыт для посетителей, я отправился гулять по городу. Если честно, то в целом он не сильно изменился, особенно если брать кварталы с дешевым жильем. Но все изменения необходимо было учесть, потому что больше трети ориентиров исчезло, и следовало выбрать новые, для лучшей привязки к местности. Человек-паук может и вырос в этом городе, и прекрасно в нем ориентируется, но я то не местный, хоть и жил здесь какое-то время. Поэтому и зарисовывал кроки в толстую тетрадку, для лучшего запоминания местности. Сегодня удалось охватить четверть Манхеттена, что было неплохим результатом. Особенно если учесть отмеченные места для возможных закладок. Да, день уже определенно удался, осталось подготовиться к вечеру.

Подготовка длилась немного — всего-то купил в аптеке кое-какие лекарства и бинты, не забыв об антисептиках. Нет, они, конечно, мне не нужны, но могут пригодиться для создания видимости традиционного лечения. У мутантов обычно одна, максимум две способности. Я же универсален, и это означает, что мне нельзя демонстрировать слишком многого. У Ксавьера информация не подтекает, она течет рекой и все что ему будет обо мне известно, очень скоро станет известно и всем заинтересованным лицам. Хорошо только одно — разведка у "Иксов" отсутствует, вернее ее заменяет сам Ксавьер. А он сейчас вроде как находиться в коме, что очень неплохо, в том числе и для меня.

На паром я попал вовремя, несмотря на пробки. Все же, в паркуре есть свои плюсы, как и минусы. Однако, большинство этих минусов ко мне не относится, особенно пункт про травмы. Какие травмы могут быть у того, кто не просто регенерирует, но и способен полностью перестроить свое тело несколько раз подряд. Но, вернемся к экскурсии. Экскурсия у меня была уже не первой по счету. Первая была вчера. В том мире, откуда я пришел, статуя Свободы была закрыта для посещений с той самой памятной даты. Можно сказать, что Свобода закончилась после того, как Манхеттен вымер. В стране был доведен до ума "Эшелон" негласно наблюдающий за поисковыми запросами. По телефонам ничего вводить не пришлось — они уже прослушивались, а со всеми сболтнувшими лишнего проводились "беседы". Вот такие пироги с котятами.

Экскурсия получилась донельзя обыденной, без огонька. Да, лекция отличалась подробностью, но было как-то скучно. Помнится, рассказывали мне один случай, когда один из гидов во время проведения тура по Байкалу сказал, что если утопить в озере всех американцев, то уровень воды повысится всего на один миллиметр. Но тут такого не было и в помине.

Пожалуй, в некоторой мере мою скуку удалось уменьшить за счет понимания, что все произойдет сегодня. С факела было заметно, как расставляют столы, трибуна уже была установлена. Не сказал бы, что здесь будут правители, скорее всего, соберутся лица калибром поменьше. Например — представители государств в ООН, или еще кто похожего веса. А у руководителей государств иные развлечения. Но даже гибель представителей все равно наделает шуму, а Магнето только того и надо. Похоже, он вдохновлялся тактикой эсеров, или еще кого похожего. Во всяком случае, его поведение сильно отличается от поведения арабских террористов. Они запугивают население, он выбивает ключевые фигуры. Магнето как правило не выдвигает требований, но за антимутантскую риторику политики отправляются на тот свет. В чем-то я с ним согласен, но мы явно расходимся как в вопросах меры допустимого, так и в целях, которые необходимо достичь. Он переоценивает значимость мутантов, и недооценивает людей. А еще заметно, что у своих учителей из третьего рейха он подчерпнул достаточно много. По мне, так слишком много, чтобы оставлять его в живых.

Правильно говорят, что если помянешь кого, то он и появится. Вот и стоило подумать о Магнето, как тот подплыл на катере. Занятно. Похоже, охрана здесь совсем мышей не ловит, их передавили буквально за минут пять. Некоторых передавили в прямом смысле — один из мутантов обладал повышенной прыгучестью — метров на десять, наверное. При весе "Жабы" в шестьдесят-семьдесят килограмм результат в описании не нуждается. Саблезуб просто сворачивал шеи недобиткам. Ну а Магнето... Магнето зачисткой острова даже не заморачивался, у него были цели поважнее. Он был занят заменой факела, и надо отметить, что это эпичное действо впечатляло. Сначала была отцеплена и приземлена нижняя часть факела, а медная оболочка поддерживалась на весу этим психом. После этого, с катера, находившегося в метрах так ста от статуи, плавно поднялась шайтан-машина. А затем она залетела в тот пустой объем, который образовался в факеле. Мда, у Магнето не только сила прокачана, но и ее контроль, и это очень и очень огорчает. Заодно становится понятно, почему с ним так трудно справиться. Помниться, в фильме показывали, как он отобрал оружие у полицейских и управлялся с несколькими десятками стволов. Короче говоря, все грустно, очень очень грустно.

Впрочем, особой надежды на то, что Магнето окажется слабаком у меня не было изначально, достаточно было вспомнить охоту на Элизабет Грин. Ее ведь не я убил. Вернее, и я тоже, но не в одиночку. Конечно, это не моя битва, но необходимо подстраховаться на тот случай, если кое-кто лажанется. Хотя, вариант действий у меня в общем-то один — скорость и натиск. Я совсем как ежик — сильный, но очень легкий.

То, что иксы на подлете, стало понятно по туману. Особенно хорошо было слышно, как "Дрозд" совершил жесткую посадку. Судя по громкости, они его на брюхо сажали, а не на шасси. У Циклопа, похоже, другие таланты, никак не пересекающиеся с авиацией. Он ведь увлекается запуском лучей смерти из глаз. У остальных не менее прикольные способности. Джин Грей владеет телепатией и телекинетикой, правда после небольшой операции проведенной Ксавьером, получается это весьма хреново. Еще в команде была Ороро "Шторм" Монро, навеявшая этот туман. Судя по известным мне фактам в талантах у нее управление погодой. Правда, весьма однобокое — в сторону ухудшения. Четвертым в компании спасателей был Логан, он же Росомаха. Мужик страдает амнезией, а также с чего-то решил, что Циклоп сильно порадуется тому, что у него уведут Джин. Ума не приложу, чем Логан собрался ее очаровывать? Характер у него не менее мерзкий, чем у меня. Еще у него есть выдвижные когти, сантиметров так тридцать в длину. Ну и регенерация, которая вполне так на уровне. Вот в принципе и все, пожалуй.

Наблюдая за квартетом я понял одну вещь — похоже, Ксавьер заменяет им мозг, на полставки подрабатывая еще и инстинктом самосохранения. Эти... они поперлись в статую, без разведки, толпой, и не договорившись о паролях, хотя о Мистик им наверняка известно. А еще Логан забыл о металлоискателях, показав всем, что они уже пришли. Вслед за этим был эпичный замес, звуки которого были слышны даже мне. Особенно отличилась Шторм, поджарившая Жаба молнией. После этого все стихло, похоже, что Иксы направились наверх. Сомневаюсь, что у них что-то получится, придется все делать самому.

Идя по холлу, я заметил Мистик. Похоже, Логан очень сильно ее задел, когда накалывал на когти. Раны находились чуть ниже солнечного сплетения, горизонтально. Как там? "Не бойся ножа, а бойся вилки-один удар четыре дырки ...". Ну что же, сейчас именно такой случай. Сознание она еще не потеряла, но судя по всему у нее болевой шок. Промедола у меня нет, как и морфия, поэтому пришлось отрубать смесью купленных лекарств. После этого оставалось только поработать с тканями, сначала растворив поверхности раны, а затем склеив рассеченные места. В целом похоже на регенерацию, и шрамов не остается. Правда, с другими типами повреждений все сложнее, особенно если это дробленые раны. Наверху раздался крик Логана. Наверное, резать себя когтями было очен обидно и больно, но другого выхода у него не было.

Оставив вырубленную Мистик внизу, я начал подниматься по лестнице. Я конечно могу и не вмешиваться, но сама ситуация мне ну очень не нравится. Особенно раздражает осознание того, что мне реально не хватает острых ощущений. Да, я устал от войны за выживание, от того, что мне нужно скрываться. Но мне уже слишком привычна стрельба, и без оружия я уже не могу. И это очень плохо, потому что похоже, что мне в очередной раз удастся побывать в каждой бочке затычкой, просто потому, что я это могу. Я не герой, и делаю это не потому, что меня волнует чье-то там мнение. Благодарности мне тоже не нужны, я отлично обойдусь и без них. Просто мне так хочется, и я это сделаю. Только потому, что считаю это правильным. Это мое решение, и я за него отвечу. Не перед другими, перед собой. Это мой выбор и моя судьба. Звучит затасканно и пафосно, но мне плевать, важны не слова, а мысли.

Последний круг лестницы. Руки уже преобразованы в когти, четыре острых лезвия длинной в двадцать сантиметров. Магнето уже запустил свою машину, и отвлечься не может. Логана внутри головы статуи нет, остальные прикованы к медным листам. Сквозь пролом запрыгнул Саблезубый. Затем, он заметил меня и попытался атаковать. Не вышло, я всего-то немного сместился и присел, а он влетел в стенку. Надо же, не пробил, хотя и оставил неплохую вмятину. Джин и Шторм тоже соизволили обратить на меня внимание. Саблезубый попытался взять меня в захват, заодно прикрыв мои руки от этих "спасателей". Кажется, он немало удивился, когда коготки пробили ему печень, заодно обеспечив прокол диафрагмы и пневмоторакс. Может и выживет, за счет регенерации, но сомневаюсь. И не в этих повреждениях дело, желчный пузырь у него тоже вскрыт, а значит, смерть у него будет не самая приятная. Я бы его добил, но не при свидетелях же. Они не поймут.

Удостоверившись, что Саблезуб точно выбыл из игры, я подобрал очки Циклопа и натянул их ему на лицо. После этого оторвал прутья, которыми мутанты были прижаты к медным листам. В этот момент заскочил Логан. Да уж, вовремя.

— Эй, ты кто. — Он как всегда в своем репертуаре.

— Не важно. Блеклайт — так меня называют. Поговорим после того, как все закончится. — С этими словами я выпрыгнул в пролом.

Зрелище, открывшееся мне, не было каким-то исключительным. Похожий вид открывается с довольно многих небоскребов. Наверное, дело в неудачном ракурсе, отсюда было видно только часть факела, и верхушку установки. Медные листы, образовывавшие внешнюю поверхность статуи, уже слетели. Однако, сияния заметно не было, а кольца пока только раскручивались, выходя на рабочий режим. Дальше началась акробатика, с перескакиваниями по внешней поверхности статуи Свободы. И все бы хорошо, но когда я запрыгнул на кольцо вокруг факела, мне в спину ударили несколько труб, составлявшие ограждение на обзорной площадке. К счастью, они проникли всего на пару миллиметров, видимо Магнето рассчитывал на то, что я окажусь обычным мутантом, и экономил силы. В принципе, он уже был настолько слаб, что не стоял, а сидел, опираясь на перила.

Схватка с Магнето была скоротечна, всего пара ударов и нокаут. Я бы это даже схваткой не назвал, так — обмен ударами. Будь он в форме, может и затянулось бы, а сейчас... кто ошибся, тот и проиграл. К счастью, после запрыгивания я успел дотянуться до его ноги. Ну а дальше — впрыск снотворного, и отключка, секунд через двадцать. Ну а в эти двадцать секунд мне пришлось вертеться, как на раскаленной сковородке. Хорошо хоть можно было прикрываться его драгоценной установкой, иначе бы мне совсем плохо пришлось. А так — побегал, попрыгал, немного покувыркался. Пару раз даже была мысль спрыгнуть вниз, но я ее отбрасывал, как не самую удачную. Статуя старая, может и не выдержать моих пробежек. Их не всякое здание выдерживало, а тут можно и вовсе навернуться. А дальше была рутинная операция по уничтожению неизвестной лабораторной установки. Честно говоря, ничего сложного, количество оборотов колец примерно равнялось пяти тысячам, сами кольца весили килограмм двести-триста. Достаточно впихнуть что-то массивное, и ротор установки накроется, примерно как в центрифуге при неравномерной загрузке. Правда, единственной подходящей штукой были мои конечности. Да, двутавровая балка бы здесь не помешала. Я и на лом согласен, но взять неоткуда. Поэтому пришлось сбрасывать все излишки биомассы в руки. В результате я начал напоминать веселого морячка из агитационных мультиков второй мировой. На скорую руку перетягивались и синтезировались шелковые нити, армировавшие мышцы, наращивался слой хитина вокруг костей. После исчерпания "быстрых" резервов настала пора проверки моей теории. Проверка прошла успешно, передаточный механизм сломался, оси-держатели колец заклинило, машина прекратила работать.

Пожалуй, сложнее всего было снять оковы с Руж. Браслеты соединялись со столбами двумя тросами плотного плетения, перекусить их не получалось. Зато, удалось вырвать их с корнем. Первую помощь оказывать не пришлось, Руж была в порядке. Ну, относительном, седая прядка у нее все же появилась.

Перед тем, как спустит Руж к Иксам, я ввел Магнето несколько подарков, среди них было снотворное, чтобы он не ушел, и вирусы, чтобы не возиться с его устранением. После этого мне оставалось только подобрать Руж и попрыгать вниз по руке. Добраться до головы получилось достаточно легко. Там я передал ее Иксам, и намылился свалить, когда меня остановили.

— Вы обещали ответить на вопросы. Вы же не нарушите свое слово?

— Еще немного, и вопросы будет задавать береговая охрана. У вас есть пара минут, потом я отсюда уйду.

— Вы мутант?

— Нет. У меня отсутствует ген "Икс". Способности приобретенные, повторить этот опыт не удастся.

— На вас не действует способность Роуг?

— А вы весьма наблюдательны мисс Грей. На меня вообще мало что действует.

— Откуда ты взялся такой?

— От папы с мамой, Логан. Как и ты... как и все вы. Клонов, насколько мне известно, среди присутствующих нет.

— Мы можем с вами встретиться?

— Пожалуй, через неделю мисс Монро. Можете взять с собой кого-нибудь, для подстраховки. Только телепатов не нужно, ну и Циклопа. Телепаты могут чего-нибудь не того увидеть, после чего их придется закрыть в психушку. А Саммерс меня бесит. До встречи.

После этого оставалось только пройти мимо трупа Саблезубого, и спрыгнуть вниз, буквально обвиваясь змейкой вокруг опорного столба. Получилось эдакое контролируемое скольжение в сочетании с прыжком.

Подобрав Мистик, я совершил быстрый марш-бросок к катеру и начал удирать на полном ходу, выжимая из силовой установки всю мощность. Иксы тоже не стояли на месте, когда я отплыл на полкилометра, то заметил старт их "Птички". Заодно восстановился, не без донорской помощи Саблезубого. К счастью, меня не заметили ни с катеров, ни с вертолетов. Причалив к берегу, я отнес Мистик на берег и отправил катер в свободное плавание. Во время изучения окрестностей мной был найден укромный уголок под деревьями, в котором я и расположился, положив Мистик на прихваченное с катера одеяло. После этого началась проверка ее организма на огрехи, не смотря на то, что ошибки были маловероятны, могли быть и пропущенные повреждения, все же я торопился. Спустя минут двадцать, после того, как мне стало понятно, что с Рэйвен все в порядке, ей был вколот нейтрализатор, ускоряющий распад снотворного, и, соответственно, приближающий пробуждение.

Дожидаясь, пока она очнется, я устроился поудобнее и стал наблюдать за окрестностями. Этот парк был выбран не случайно, мне приходилось в нем бывать раньше. А еще он располагался на берегу и занимал немалое пространство, в нем было легко затеряться. Судя по изменению температуры, она очнулась, и сейчас пытается понять, насколько сильно вляпалась.

— Ты ведь уже очнулась, Рэйвен?!

— Кто ты такой?

— Тот, кто вытащил тебя с того света. Можешь называть меня Блэклайт. — Тут она ощутимо напряглась, но почему? Хотя, ситуация ведь складывается неоднозначная. — Сейчас немного поговорим, и разойдемся. Просто мне любопытно, вы вообще думать умеете?! Чего вы хотели добиться своим идиотским терактом?

Именно эта мысль и не давала мне покоя. Имелось явное несоответствие между намерениями Магнето и заявляемыми им целями. То, что должно было произойти на статуе Свободы, могло быть только промежуточным этапом. Однако, ничего схожего по масштабу они повторить не могли, нет у них таких сил. Единственное исключение — если у них есть биологическое оружие селективного типа. При этом мутантов оно поражать не должно. Есть и другие варианты, но они куда как хуже, потому что еще кровавее. Поэтому, мне было интересно, что было причиной — подлость или глупость.

— Ты заблуждаешься, все было отлично продумано. — Тут она посмотрела на меня с вызовом на лице.

— Отлично продуман, говоришь? Он привел бы к войне, на мутантов бы началась охота... — Кажется, все было еще хуже, чем я думал. — Да, похоже, в очередной раз из-за какого-то подонка должны были пролиться реки крови. — Я покачал головой. — Некоторые вещи, похоже, не изменятся никогда.

Ну что же, придется исправить свою ошибку. Да, ошибку, ведь в таком состоянии она легко может освободить Магнето до необходимых мне событий. — Почуяв, что мне пришла в голову какая-то гадость, Мистик попыталась сбежать, что не особо ей помогло. Ну а то, что у нее менялся облик, а не биохимия организма, уберегло ее от калечащих вариантов, я вколол ей миорелаксант длительного действия. Все же не зря я мучился с синтезом нужных веществ — пригодилось. А учитывая длительность — всю эту неделю она не сможет не только бегать и прыгать, но и ходить будет с трудом. Все же это самый гуманный вариант. Тем более, это отлично сочетается с некоторыми моими планами. Да и надежда на то, что у нее произойдет смена ориентиров, у меня была. Благо, Магнето она нужна только как лазутчица.

Уже уходя из парка, я размышлял о получившейся ситуации. Вышло, конечно, не так, как хотелось бы, но в целом — очень неплохо. Магнето сейчас за решеткой, Мистик еще не скоро сможет сделать хоть что-нибудь. Переубедить ее у меня не получилось бы, она верит только Магнето. Убивать не хотелось, и причин было много, начиная от бездарной растраты ресурсов и заканчивая симпатиями к этому персонажу, то есть человеку. Ну а ломка личности — для меня это всегда было последним средством. Последним, а не крайним, более радикальным, чем убийство. Да и пусть пока побегает, глядишь, Страйкер будет искать ее, а не меня.

Глава четвертая.

Ночной город красив и опасен, впрочем, с вершины небоскреба в нем больше красоты. Но, прохожие, зашедшие не в тот район, или решившие срезать по подворотням и попавшиеся грабителям скорее будут думать о другой стороне мегаполиса. О его незримых опасностях, подстерегающих на каждом шагу. И не всегда это люди, вашу жизнь может прервать и кирпич с близлежащей крыши. Или незакрытый люк канализационного коллектора. А может и машина задавить. Опасностей много, но в этой вселенной добавляется опасность оказаться рядом с местом разборок с суперзлодеями. Нью-Йорк — это самый населенный город в США, именно поэтому к нему тянет и героев, и злодеев. Положение ухудшает то, что это еще и важный порт, а также крупнейший узел в транспортной сети. Контролировать это все — адский труд. Периодически здесь случаются эксцессы подобные тому, который был сегодня, но возможность хорошо заработать и неплохо пожить, по мнению многих людей оправдывает риск однажды не вернуться домой. Не знаю, разделял бы я их мнение или наоборот, не согласился бы с ним, но я не один из них.

В игре, после того как Алекс исповедовался Кроссу он произнес такую фразу: "Я стал чем-то меньшим, чем человек, но и чем-то большим". Обидно осознавать, но в чем-то эта фраза относится и ко мне, к счастью в неизмеримо меньшей степени, чем к нему. Я хотел и хочу остаться человеком, а не стать бездушным монстром. Мне приходилось делать многое, чего я бы никогда не сделал в нормальном состоянии просто, чтобы выжить. Я сильно изменился, стал циничнее, опытнее, хитрее. Теперь я ищу второе дно даже в бескорыстных поступках и не верю людям. Не всем — большинству, ведь если ты не веришь никому, даже тем, кого считаешь своей семьей, то стоит ли жить?

Ночной город красив, особенно под дождем. Дождь смывает с него грязь, убирает копоть, уничтожает запахи. И пусть для меня уже пять лет запахи не связаны с чувствами, но я люблю сидеть на одной из высоток и смотреть на падающую стену капель воды, слушать шум их падения, и чувствовать легкий ветерок, обдувающий мое тело. У меня осталось хоть что-то, от человека. Да, я мог определять запахи как ищейка, мог поесть и даже сказать, насколько хорошо это приготовлено. Мог легко определить температуру, с погрешностью в пару градусов. Но все это не было связано с эмоциями, с пониманием нравится мне это или нет. Те, кто работал надо мной, хорошо потрудились, создавая боевую машину, киборга созданного для решения определенных задач. Обоняние — вас выворачивало от запаха протухшего обеда? Представьте, что рядом с ульями было гораздо хуже. Оперативники "Черной стражи" не зря носили противогазы. Ощущение температуры — а как вам менять раскаленный ствол пулемета без асбестовых перчаток? Или хвататься за ствол "Абрамса" спустя шесть выстрелов подряд? Все это было сделано с целью облегчить мне жизнь. Но, усиливая одно, лишаешься другого, это один из непреложных законов. Сделав меня неуязвимее в боевом плане, меня лишили многих радостей жизни. И я хочу их вернуть, вновь ощутить дуновение прохладного морского бриза, потягивая горячий чай с липовым медом из граненого стакана с подстаканником, обнимая любимую девушку. Встретиться с отцом, показать ему, что я жив. Но удастся ли? Покажет только время.

Во время прогулки по городу, после прошедшего дождя, внезапно возникло чувство, что в меня прицелились. Говорят, похожие ощущения бывают у многих из тех, кто регулярно попадал под пули. Именно поэтому я и сделал перекат вперед, доставая нож. Надо мной злыми осами прожужжали пули. В ответ в неизвестного врага полетел нож, который вонзился ему в шею, убив его почти мгновенно.

Интересно, вот почему, как только у меня случается хорошее настроение его тут же стремятся испортить? Впрочем, это философский вопрос, в отличии от того, почему же меня только что попытались убить? Вроде шел себе, никого не трогал. Черный кожаный плащ и шляпа — так погода подходящая. Ну, лицо несколько угловатое, почему-то мне захотелось нацепить внешность Джейсона Борна.

Полупустая спортивная сумка тоже не могла быть причиной агрессии. Тут неизвестные продолжили пальбу, выстрелы послышались вновь, постепенно смещаясь ближе ко мне. Судя по звукам, перестрелка происходила среди зданий. Забрав автомат у трупа, недавно пытавшегося отстрелить мне череп, я устроил ему небольшой обыск и разжился тремя полными рожками и пистолетом незнакомой мне модели. Нет, конечно, они в этой реальности отличаются все, но именно такой я видел впервые. Чем-то он напоминал ТТ, но под сороковой калибр. Ну и пару магазинов к нему. После осмотра автомата, стало понятно, что это не совсем тот самый "Калашников" с которым я довольно долго тренировался когда был в "гостях", тогда у меня была такая возможность. Отличаясь в мелочах, незначительных деталях это были два разных автомата. Чуть более длинная газоотводная трубка, отличающееся цевье. Смещенный по длине целик, другая планка бокового крепления. Все это искажало облик автомата, делая его чужим для меня. Нет, вовсе не хуже, об это я буду судить после боя, просто... другим. Последним обратно ко мне перекочевал нож из хитина, которым и был убит бандит.

Решив немного развеяться и встретиться с уже знакомыми опасностями, я полез наверх, на крышу. Все же это бандиты, а не мутанты, с ними как-то проще. Неизвестность пугает тем, что тебе приходится действовать вслепую, наугад. Мне не раз довелось обжечься на предположениях, зачастую сходство реального мира с игрой провоцировало на опасные заблуждения. Пару раз я из-за этого чуть не умер и стал планировать столкновения исходя из худших сценариев. Такой подход, когда враги до первого столкновения с ними считались гораздо более сильными, чем являлись, сильно облегчал жизнь. А бандиты — ну максимум могут пытаться заманить в засаду и уничтожить чем-нибудь наподобие "Шмеля" если он у них есть. Но, похоже, меня с кем-то перепутали. И, мне очень интересно, с кем?

Стала понятна причина, по которой звуки выстрелов смещались в мою сторону. С крыши было видно, что банда загоняет кого-то на снайперов, которых я засек на соседней крыше. И не только засек, но и снял. Дальнейший марш-бросок на соседнюю крышу показал, что я стал гордым обладателем самозарядной снайперки наподобие FN FAL. Ну а у первого номера оказалась крупнокалиберная снайперская винтовка под "пятидесятку". Также там было оборудование, но разглядывать мои будущие приобретения стало несколько опасно, обнаружили себя коллеги угробленной мной пары. Пожалуй, мне повезло в том, что первая пуля прошла несколько левее, задев мое лицо только по касательной. Последующие уже прожужжали мимо, после моего ухода перекатом за вентиляционную шахту. Резко высунувшись, я отстрелялся по замеченной позиции. Одного точно зацепил, и серьезно. А вот относительно его напарника были сомнения. Если крыша моего здания была плоской, с небольшим бордюром, окантовывающим края здания, то позиция моих оппонентов располагалась на чердаке образованном двухскатной крышей и стрельба велась через одно из чердачных окон. Достаточно странно, что имелось всего две группы снайперов, без прикрытия, без дополнительного вооружения и средств обнаружения. Нет, понятно, что они шли буквально на охоту, не рассчитывая на противодействие, но почему был такой набор снаряжения?

Раздумывая над тем, во что же мне предстоит влезть сейчас, тем не менее, я бодро прыгал по крышам, спеша к заветному чердаку. Люблю такие переделки, это не военные, которые вызывают помощь, когда видят, что не справляются. Это частные структуры, связанные с криминалом, и если правильно все сделать, то, как правило, следов не остается. Конечно, сейчас у меня не было снайперской винтовки с глушителем, но и угроза обнаружения государственными службами особого назначения была минимальна, с их точки зрения это была обычная разборка. Во всяком случае, именно такая картина складывалась у меня. Добравшись до заветного чердака, я начал тихо пробираться к противоположенному торцу, собираясь забраться внутрь с противоположенного позиции конца здания. Успешно проникнув внутрь, я достал пистолет и начал подкрадываться к позиции, стараясь действовать максимально бесшумно. Конечно, автомат гораздо эффективнее, только вот укорота здесь не встретилось, а с обычным здесь не развернуться.

После исследования очередной секции, на которые был разделен чердак, мне попался на редкость неприятный сюрприз — в коридоре стоял "Клеймор" и похоже с датчиком движения, да и не только им, так что скрытности пришел конец. На человека он бы уже сработал, но у на данный момент моя температура тела намного ниже и практически не отличается от комнатной. Но снимать его все равно придется, рисковать мне ой как не охота — в этой мине семьсот стальных шариков, а с такого расстояния стенку изрешетит без вариантов, укрыться здесь негде. Отрастив себе щит на левую руку, и перекинув в правую автомат, я присел и отстрелял короткую очередь в мину. Ну что тут скажешь — грохнуло здорово, будь несколько иная ситуация и мне бы пришлось отстирывать штаны. Поневоле, начинаешь оценивать преимущества такого существования — граница осколков прошлась на уровне моей головы в положении стоя, а из крыши получился неплохой дуршлаг. Через секунд семь, когда мне в голову начала назойливо стучаться мысль, что неплохо было бы пойти дальше, ко мне прилетела свето-шумовая граната. Немного непонятно, почему именно такого типа, но проблем она доставила гораздо меньше, чем могла бы. После обнаружения противника я открыл огонь, и весьма неудачно — один из рикошетов пришелся в шейный отдел позвоночника, лишив меня возможного источника ценных сведений.

Дальнейшая проверка лежки не дала ничего нового — напарник был убит мной, прицел на его винтовке был угроблен в хлам, сама винтовка тоже пострадала. Больше сюрпризов, как приятных, так и нет, не было. Остальное снаряжение было таким же, что и у предыдущих ребят, только качество лучше и возможностей немного больше. Смысла задерживаться не было, теперь оставалось убрать бандитов.

Отстрел бандитов получился на удивление рутинным, такое чувство, что я вернулся в гости к зараженным — их поступки не отличались ни умом, ни хитростью. Хотя, определенная логика в их действиях была — они попытались сбежать, впрочем, неудачно. И добивал их не только я, но и паренек, в мешковатой одежде неплохо стреляющий из трофейного автомата. Именно его и пытались загнать ловушку. Довольно странным было то, что он так ловко управляется с оружием. Да и привычка к "контрольным" случайно появиться не может. Соскользнув вниз по пожарной лестнице, я подошел к пареньку. Заодно понял, что это не парень, а девушка лет двадцати пяти, голубоглазая блондинка примерно метр восемьдесят ростом. А посмотрев тепловидением убедился, что и сложена она просто отлично. Однако, меня немало огорчал тот факт, что она прицелилась в меня из пистолета, отбросив заклинивший автомат в сторону.

— Вы всегда так встречаете своих спасителей?

— Мне непонятна цель, с которой вы это сделали.

— Просто проходил мимо, меня попытались пристрелить, вот и решил посмотреть, что здесь творится.

Нервно рассмеявшись, незнакомка продолжила диалог:

— Что-то вы слишком целенаправленно их убивали, для случайного прохожего.

— Привычка. Теперь здесь единственным свидетелем являетесь вы, а говорить вам ой как невыгодно. И искать будут только вас, моих примет у них нет. — Повернувшись, я начал обыск трупов, заодно собирая магазины и патроны от "Калашей". Воцарилась долгая пауза, прерванная блондинкой.

— Вам даже неинтересно, во что вы влезли?

Я пожал плечами, ну что тут скажешь? Пожалуй, правду.

— Мне это и в самом деле неинтересно. Без обид, но это походит на разборку корпораций или бандитов, единственным профессионалом здесь была ты. Снайперов явно учили гражданские. И, может, прекратишь в меня целиться, я тебе не враг. Если бы считал нужным, давно бы уже тебя убрал, возможности у меня были.

Весь вид, вся мимика ее лица показывала глубокий скепсис относительно моего заявления, но пистолет девушка все же убрала. Чудно, тем более патроны я собрал, как и деньги. Убрать с них кровь — не проблема, вернее с моими возможностями не является таковой. Теперь осталось забрать все с позиций снайперов и можно уходить. Машину я тоже приметил — местную версию Форда Эколайн.

Насколько я мог судить, на ней приехали снайпера — номера на ней были не местные, из Калифорнии вроде. Ключики я подхватил на чердаке, когда осматривал второго номера. Вообще, мои повадки после переселения стали напоминать сорочьи, или Блейдовские — только моим предметом интереса были ключи от машин и оружие. Оружие — по вполне понятным причинам (хомяк — страшный зверь), а вот ключи подбирались из-за одного бзика — мне страшно не нравился вой сигнализации, да и искать провода особо не вдохновляло.

Закинув трофеи в машину, я завел ее и поехал к другой стороне квартала. Вовремя, после поворота мне встретилась вереница полицейских машин, с несколькими черными Шевролет "Субурбан" с тонированными стеклами, плетущимися в хвосте. Надписи на них мне тоже уже были давно знакомы: "F.B.I.". Все же есть нечто неизменное — мощные вместительные внедорожники всегда нравились "людям в костюмах". А эта машина была связана с их службой столь же неразрывно, как волга с нашими работниками "контор". Применялись они на операциях, в основном — при силовых операциях и перевозке заключенных. Эдакий "воронок", на службе федералов.

Как ни странно, оцепления с этой стороны квартала не было, или же оно ушло вглубь дворов. Это позволяло забрать винтовки и все остальное оборудование. На первой позиции все было спокойно, ее не обнаружили, поэтому удалось спокойно разобрать снайперку и сложить ее в кейс. Также было утащено и все остальное, столь необходимое в нелегком труде снайпера оборудование. Однако на второй позиции находилось несколько полицейских, которые, впрочем, так и не смогли мне ничего противопоставить. Моих примет они описать не могли, благо у меня была привычка создавать перед предполагаемым обнаружением либо балаклаву, либо комплект из шейного платка и банданы. Полезная привычка, тем более набор "масок", которые я носил постоянно, все же был ограничен, и засвечивать их я смысла не видел. Дело не в том, что у меня не получилось бы создать другое, несколько отличающееся лицо. Просто, помимо изменения внешности у меня несколько менялись ментальные установки, привычки, была заготовлена легенда на каждую из "масок" — то есть определить, что это я мог только тот, кто знал об этих "маленьких" мелочах.

Возвращаясь к происходящему на улице — в окно стало заметно нездоровое шевеление со стороны побоища. Прислушиваясь к интуиции, буквально спамящей мозг сигналами о том, что уходить нужно немедленно, я занялся экстрим-паркуром, прыгая с одной лестничной клетки на другую. Пара тяжеленных кейсов в руках и чехлы с винтовками за спиной ничуть этому не мешали. Спустя пару десятков секунд, после преодоления шести этажей я рванул к машине. После того как в максимально быстром темпе все принесенное с собой было закинуто в машину, оставалось только завести мотор и сваливать отсюда.

Хвоста к счастью не было, равно как и сомнений по скорости обнаружения минивэна. Не такая уж это и распространенная модель. Именно поэтому первоочередной целью было сменить машину, желательно несколько раз и в разных районах. Благо, отель, в котором находился снятый мной номер, располагался на другом конце Манхеттена, а купленные коттеджи были вообще за пределами острова, в одном из пригородов. Оставался непонятным и другой вопрос, на который я очень надеюсь все же получить ответ, как только найду подходящую многоуровневую парковку.

После остановки рядом с подходящей машиной мне оставалось только вскрыть замки, перетащить вещички и... допросить зайца. То, что она залезла в машину, я понял уже давно, примерно тогда, когда трогался с места. Также, мне было непонятно, почему за ней заявились федералы. А то, что там были федералы, было видно даже слепому. И из-за меня они там появиться ну никак не могли. Так что посмотрим на то, что мне сейчас сообщат. Не спеша обойдя машину, я открыл задние двери. Да, тест на выдержку и терпение ей можно было засчитать на четверку. Лежать на полу машины двадцать минут, не зная, куда она едет — тут нужно иметь просто стальные нервы. Или, не иметь других вариантов бегства вообще.

— Ну что, поговорим начистоту? — Увидев раскрывшиеся в удивлении глаза девушки, я продолжил — мне вот интересно, кого еще ждать, кроме федералов? Они ведь явно пришли за тобой. Но они были из другой команды, не из той же, что и снайпера.

В ответ на меня вновь направили пистолет. Честно говоря, это было бы слабым аргументом даже против зараженных, для меня же по действию он не особо отличался от пневматики.

— Дай мне уйти!

— Поздно, это надо было сделать раньше, когда у тебя была такая возможность. — Нервы у нее ни к черту, это стало понятно после серии из трех пуль в грудь и дальнейшей истерической пальбы, с попаданиями в лицо и грудную клетку. Мне ничего не оставалось, как рыбкой запрыгнув в кузов, придавив ее своим весом, и попутно заставил выронить пистолет, надавив на запястье. Похоже, я непозволительно расслабился, все же здесь слишком тихо, нет того давящего чувства, когда достаточно одной крупной ошибки и по твоему дому наносят авиаудар. Уйти мы, конечно успевали, но приборы жалко было, как и лабораторию. К счастью, такое случалось всего раз восемь, не больше, и чем дальше, тем реже.

Когда живешь под постоянной угрозой обнаружения, то некоторые привычки становятся чертами характера, например — выбор тихих местечек для допросов. Сейчас все еще утро, город еще спит. Поэтому неудивительно, что сюда никто не придет еще часа два — это деловой район, здесь работает офисный планктон, который приезжает на работу часов в девять, возможно чуть раньше. Стены парковки замечательно глушат шум, охранник спит. Спать он будет еще часа полтора, ровно столько продлится действие снотворного. И, никто нам не помешает, разве что случиться реально маловероятное совпадение и нас навестит человек-паук.

Была несколько непонятна ее реакция на мою провокацию — слишком болезненно и резко. Нормальный человек не стал бы реагировать так, без веских на то оснований. Даже, в ее положении. Пытаясь понять, почему все же реакция была именно такой, я внимательно посмотрел на ее лицо, благо капюшон ветровки сбился, предоставив такую возможность.

Ну, что тут сказать, давно у меня не было таких ошибок, извиняет только то, что она меня тогда не интересовала. Судя по увиденным (и прощупанным) признакам, питание у нее было не очень, причем именно в белковом плане — пострадали мышцы. Продолжалось это не меньше месяца, изменения произошли заметные. Плюс недосып, мешки под глазами попытались спрятать косметикой. Значит, ей не повезло, скорее всего, ее где-то держали, возможно в тюрьме. Не факт, что я прав, но иначе, зачем ей скрываться от федералов? Хотя, скорее всего дело было несколько по-другому, после возращения ее огорошили известием, что она теперь предатель. Ну а дальше — побег и попадание в такой переплет. Как теория — неплохо, но слишком натянуто. Но попытаться отработать эту версию можно, нужно же с чего-то начинать.

Дожидаясь, пока у нее схлынет адреналин, и она успокоится, я размышлял над возможной линией беседы, думая о том, что можно сказать, а чего говорить не следует ни в коем случае. Опыт нелегальной работы все же был очень специфическим, больше подходящим диверсанту, наподобие Борна, а не агентурной работе, как у Исаева. Этому придется учиться здесь. Еще предстоит закупить лабораторное оборудование, часть которого — двойного назначения — может использоваться для создания биологического оружия. Вернее, все оборудование может использоваться для этого, но конкретно эти приборы достать также сложно, как обычному человеку — морфий в аптеке. Продать — может и продадут, но только затем, чтобы выяснить умника, которому это все понадобилось. Увидев, что девушка перестала дергаться, и теперь устало ждет, что же будет дальше.

— Надеюсь, больше глупостей с твоей стороны не будет, я не хочу тебя убивать. Да и смысла не вижу, во всяком случае, пока.

— А потом, после того как я расскажу, во что же ты вмешался?

* * *

*

— А потом, после того как я расскажу, во что же ты вмешался?

Задавая этот вопрос, Шерон думала о том, что же ответит парень. Ситуация выглядела очень скверной, было непонятно, чего же стоит ждать от неизвестного спасителя, и, возможно, будущего палача. А ведь все так хорошо начиналось — бабушка Пэгги рассказывала ей о временах своей молодости, том, как Капитан Америка совершал подвиги, об их совместной службе. Все выглядело таким интересным, невероятным, сказочным. Выросшая на рассказах двоюродной бабушки, воспитанная истинными патриотами своей страны Шерон поступила в одну из академий и закончила ее с отличием, пополнив короткий список тех девушек, которые смогли пройти полный курс обучения.

К ее сожалению, будни работников плаща и кинжала были какими-то серыми и монотонными. Нет, безусловно, первые несколько операций в качестве оперативника Щ.И.Т.а были интересными, море новых впечатлений и адреналина. Но все когда-нибудь заканчивается, закончилось и чувство новизны, а спецоперации против врагов начали становиться рутиной, обыкновенной работой, выполняемой день за днем. Разведывательные службы организации работали как швейцарские часы, постоянно снабжая оперативников необходимой информацией, и осечек у них практически не бывало. Постепенно стало приходить понимание, что подвиги — это ситуации, когда одни люди своими сверхчеловеческими усилиями исправляют ошибки других людей. А таких ситуаций всеми силами старались не допускать, потому что, цена такой ошибки порой могла быть слишком велика.

Могла ли она предполагать, что приключения найдут ее сами? Наверное, нет. Именно поэтому, когда руководитель всего оперативного отдела Ник Фьюри предложил ей работу под прикрытием, в качестве секретного агента в террористической организации, готовившей серию взрывов с помощью новой сверхмощной взрывчатки. Во время работы в рядах террористов, ее профессия начала открываться с новой стороны. Теперь приходилось следить за каждым своим шагом, потому что ценой провала могла быть ее жизнь. Ее, конечно, готовили к таким операциям, но основная подготовка все же лежала в области боевых действий. Поэтому, когда ей пришлось отправиться в одну из южноазиатских стран, то она не скрывала сомнений. Нет, ей конечно хотелось выполнить задание, но отсутствие серьезной подготовки могло послужить причиной весьма вероятного провала. К сожалению, молодость и амбиции одержали победу над осторожностью и здравым смыслом, и она согласилась. Как оказалось, зря. После почти полностью успешной операции по уничтожению лаборатории, в которой и изготавливали эту чудо-взрывчатку, Шерон отправилась к точке отхода. Только вот на намеченном месте никого не оказалось, как ей пояснили потом, в связи с тем, что она отходила очень "шумно" и взорвала заряды на минимальной дистанции, оставшись без связи, когда осколком разбило рацию, ее посчитали погибшей.

При попытке покинуть страну, Шерон схватили и держали в тюрьме два месяца, после чего ей удалось сбежать. Но вот на родине ее никто не ждал, вернее не ждали возвращения агента, считавшегося мертвой. По возвращении выяснилась еще одна паршивая новость. Как оказалось, корпорация, поддерживающая боевиков, пустила по своим каналам информацию о том, что Шерон являлась двойным агентом, возможно для прикрытия собственного "крота". Так что, если бы у нее не получилось сбежать, то были бы долгие допросы, с довольно предсказуемыми вариантами финала. Да и особых иллюзий у нее не было, по поводу вероятности жить долго и счастливо.

— Возможны несколько вариантов, первый из которых — мы расстаемся после рассказа. Второй — я помогаю тебе, решая свои задачи. Третий — все тот же вариант с помощью, но ты остаешься мне должна. В принципе был бы возможен четвертый вариант, с предложением работать на меня, но это очень нескоро, своя компания у меня появится как минимум через три года.

— В чем разница между вторым и третьим вариантом?

— В том, что решение моих задач не всегда совпадает с тем, что будет выгодно конкретно тебе. А долги могут напомнить о себе в самый неподходящий момент. И отвертеться от них не удастся — попытка обмануть меня никогда ничем хорошим не заканчивалась. Думай. — Парень подошел к стоящему по соседству пикапу и играючи вскрыл его, не затратив на это и пяти секунд. После этого началась переноска содержимого форда. Решив было помочь, Шерон взяла один из кейсов, но ее мягко отстранили от этого дела. После завершения вех манипуляций с грузом, ее окликнули, предложив пересесть в пикап.

— Может, все-таки назовем друг другу имена? Меня зовут Ирма Крул.

Парень усмехнулся.

— Мозги у тебя все же есть. Можешь называть меня Джейсон Борн. Так что случилось, отправили на задание, а потом списали?

* * *

*

— Мозги у тебя все же есть. Можешь называть меня Джейсон Борн. Так что случилось, отправили на задание, а потом списали?

Похоже, я попал в точку. Неожиданно, причем не только для меня. Вскоре, первоначальное ошеломление сменилось глубокой задумчивостью. Видимо непростые у нее размышления, даже пара морщинок на лбу появилась. Решив немного разрядить обстановку я начал объяснять предпосылки, которые натолкнули меня на этот вариант.

— Это довольно просто понять, достаточно внимательно взглянуть на тебя. Ну и о составе "гостей" вспомнить. Других причин бегать от федералов я не вижу. На преступницу ты не тянешь, на предательницу тоже — слишком "зеленая". Так что рассказывай, как это тебя угораздило. Если давала подписки, то можешь опустить часть данных. Мне необходимо знать, с кем предстоит иметь дело.

История оказалась довольно типичной — Ирме выписали билет в один конец. Может и не преднамеренно, там в этот момент происходили некие кадровые перестановки, но будем исходить из худшего варианта. Особых подробностей мне открыто не было, но в целом ситуация становилась понятна. Я не знаю, почему мне сейчас буквально изливали душу, наверное, ей просто нужно было выговориться, а о таком не расскажешь первому встречному. Хотя, у меня и был именно такой статус. Ситуация была знакома, примерно так же в свое время Кросс выслушивал мою историю. Сценарии склонны повторяться, только роли в них меняются. Тогда, выхода не видел я, сейчас других вариантов нет у нее, по-другому объяснить такое поведение очень сложно.

— Ясно. Только все же непонятно, с кем придется иметь дело, ты так и не сказала, где работала.

— У нас довольно специфическая организация, занимающаяся всем, что выходит за рамки "нормального".

— ЩИТ? Я думал, они в основном супергероями занимаются. А они оказывается более широкого профиля, занятно. Наверное пока можно пока обойтись подделкой документов, все же у меня пока не та весовая категория, чтобы им условия ставить. Вот годика через три, уже накопив на них компромат, можно будет и поговорить за жизнь.

— Откуда тебе известно, где я работала? И, мне почему-то кажется, что ты уже все за меня решил.

— Нет, не решил, просто продумываю варианты, все равно делать нечего. А о ЩИТе я узнал из открытых источников, если внимательно искать, то можно найти много интересного. Сложнее всего было найти название организации, тут помогла желтая пресса. Помнишь, полгода назад был коррупционный скандал, там это название мелькало пару раз. А то, что ты оттуда — это довольно просто определить. Понимаешь, у каждой организации свои шаблоны действий. ЦРУ занимается агентурной разведкой, ее оперативники в основном используют пистолеты, оружие с глушителями. ФБР — тут своя специфика, тоже пистолеты, активное использование бронежилетов, светошумовых и газовых гранат. Армия — в стратегической военной разведке упор делается не на оружие, хотя и оно занимает часть времени. Тактические военные разведчики не отрабатывают долгую работу под прикрытием. Кто у нас остался? Некая организация, занимающаяся как точечными боевыми, так и разведывательными операциями, в самом широком смысле этого слова. То, что тебя послали на эту миссию, показывает, что штат у организации маленький, и то, что в моменты нехватки персонала во второстепенных операциях используют как "пушечное мясо", так и "смежников".

Обидевшись, Ирма уставилась в окно. Спустя пару минут напряженных раздумий она все же решилась спросить меня:

— Считаешь меня пушечным мясом?

— А разве это не так? Ты сама согласилась на эту миссию, хотя шансов у тебя было маловато. Опыта у тебя практически не было, только теория. Я на своей шкуре убедился, что в разведке слова "любитель" и "самоучка" синонимы слова "неудачник". Однако, практический опыт и склонность к подобной работе решают гораздо больше, чем курс лекций, даже от асов разведки. Да и готовили тебя как боевика универсала, скорее всего снайпера. Стойка выдает, как и манера держать оружие. На данный момент ты по уровню не особо отличаешься от бойца полицейского спецназа, или "зеленого берета". Но, задатки у тебя есть, раз уж ты сумела выжить. Если поднакопишь опыта, то вполне можешь перейти в высшую лигу, даже без сверхспособностей. Возможно, добьешься того, что тебя оправдают и даже предложат вернуться обратно. Но сможешь ли ты им доверять, после всего случившегося?

* * *

*

— Но сможешь ли ты им доверять, после всего случившегося?

Сможет ли? На этот вопрос ответа не было, да и думать о таком было... странно. Шерон думала о многом, о предательстве и его причинах. О вариантах, которые были возможны в случае тех, или иных решений... Но о том, сможет ли она вернуться? Доверится ли тем людям, которые фактически обрекли ее на плен, и, вполне возможно — смерть. Гнать от себя эти мысли не имело смысла, необходимо было решить этот вопрос, раз и навсегда. Увидев, что она вновь его слышит, Джейсон продолжил:

— И учти, спецслужбы как правило, никогда не извиняются, это не принято. Если услышишь официальные извинения, то значит им что-то от тебя нужно. Даже если не скажут ничего, то вполне могут использовать тебя втемную, или как наживку. Но, это скорее, в стиле центрального разведывательного. ЩИТ все же к военным относится, наверное, просто покажут повестку, и придется утереться. И еще...

Тут Шерон не выдержала:

— Может, хватит меня вербовать! Да еще так топорно!

Собеседник сильно удивился, потом неожиданно тихонько рассмеялся.

— Поверь, вербую я по-другому, а сейчас просто делюсь опытом. На самом деле сейчас везде довольно паршиво, особенно на вольных хлебах. Наверное, стоит рассказать о других вариантах. Наемников без громкого имени частенько кидают. Впрочем, это всегда так — сначала нужно наработать репутацию, а потом можно расслабиться, если конечно репутация хорошая. А вот если прослывешь кровавым маньяком, то замучаешься объясняться. И договариваться будет сложно, таким людям, как правило, никто не верит. Даже, если все было немного по-другому... или совсем по-другому. Сложно остаться человеком, когда тебя считают злобным монстром, когда даже ты начинаешь сомневаться в своей сущности...

Джейсон выглядел довольно паршиво, видимо воспоминания были не из приятных. Видимо все вышеперечисленное он испытал на свое шкуре. Вот только никаких значимых инцидентов с оперативниками разведывательных служб не происходило. Да и на оперативника он не тянул, стиль действий отличался весьма значительно. Вспомнилось, как размерено велась стрельба, на одного человека тратилось два, максимум три патрона, а чаще всего только один. Учитывая то, что как выяснилось позднее, у него в руках был обыкновенный автомат, без оптического прицела — это выглядело невероятным. Особенно, если учитывать промежутки между выстрелами, они длились одну-две секунды. Такой результат выглядел нереальным, даже если не переносить прицел, прицельная же стрельба требует гораздо больше времени, особенно во время второго и последующих выстрелов. Стрелять же с открытого прицела сложнее, чем с диоптра, и тем более коллиматора, необходима привычка. А если учесть то, что стрельба велась в движении... тут становилась понятна и причина такого скептического отношения к ней, и то, почему на ЩИТ ему наплевать. Специалисты такого уровня могут многое себе позволить. Не все, но очень многое, с ними стараются не ссориться — чревато проблемами. Притом, потери организации, как правило, будут больше, чем проблемы у наемника. Такие люди были фигурами сами по себе, пусть небольшими, сродни пешкам в шахматах, но с ними считались. А значит...

— Я согласна на второй вариант. Надеюсь, при этом мое мнение будет учитываться.

* * *

*

— Я согласна на второй вариант. Надеюсь, при этом мое мнение будет учитываться.

Мда, я дебил. Поделился своим опытом, называется. Нет, этот вариант тоже предполагался, только вот, вероятность такого исхода была минимальна. Поэтому и было принято решение провести небольшой экскурс по вариантам развития событий, с рекомендациями относительно "подводных камней". Девушка была мне симпатична, и не хотелось, чтобы она погибла из-за глупой ошибки. Шансы попасть в "высшую лигу" у нее действительно были, лет через десять... или через пару лет такой же жизни, как сейчас. Деньги ведь не берутся из воздуха, их нужно откуда-то доставать. А работа будет с "душком", всегда. Наемников всегда бросают в пекло, а те, за кем никого не стоит — как правило, являются смертниками. Здесь периодически полыхала не только Африка, но и Южная Азия. Китай так и не "взлетел", оставаясь страной третьего мира, где, впрочем, царило относительное спокойствие. Япония тоже не смогла подняться, проиграв в войне девятьсот пятого года. А Советский Союз... причины революции не были не только убраны, они игнорировались, поэтому здесь все пошло по тому же сценарию, отличаясь только датами и местами сражений, да и то, в большинстве своем, весьма незначительно. И, практически с тем же итогом, за исключением потери некоторых территорий.

— Хорошо, тогда сначала разберусь с оружием, мне не улыбается тащить его через весь город. Да и машину стоило бы поменять, пока нет заявления об угоне. И, если начнет клонить в сон, скажи сразу.

Так началась небольшая эпопея с подготовкой тайников и растаскиванием по ним стволов. По поводу обнаружения тайников я не беспокоился, залезть в них мог только я, хотя, в ряде случаев могло получиться и у человека-паука. Машину удалось сменить ближе к полудню, когда остался только один, довольно занятный ножик.

Как оказалось, "Катран" создали и здесь, правда, сталь подобрали с несколько отличающимися свойствами. Конкретно мне попалась версия с плоским концом лезвия, "под отвертку". Пусть будет, как ни странно, применять обычное оружие проще, чем "когти", "лезвие" и "молоты". Мной обычно использовались "щит", "мускулы" и "хлыст" — собственно адекватной замены им и не было. Правда, из холодного оружия гораздо больше мне нравились стилеты — мощное пробивное действие, с крайне неприятными последствиями — если конечно попасть правильно. Правда, за такое оружие посадят с куда большей вероятностью, чем за "мачете" — ведь предназначение у него одно — убийство. Но, это не мои проблемы, меня проще убить, чем отправить за решетку.

Увидев, что Ирма спит, я повел машину тише и осторожнее. Неподалеку от того места где жил Сэм сдавалось несколько квартир, одну из них я и снял, на месяц. Перенеся Ирму в квартиру, я положил ее на кровать и прикрыл стареньким одеялом. Ну вот, теперь набросать короткую записку и можно отправляться за покупками.

Поход за покупками прошел успешно, теперь оставалось только распаковать баулы. Помимо еды пришлось озаботиться и разными мелочами, да и не только мелочами, сильно облегчающими жизнь. Банные принадлежности, постельное белье, нормальная еда... без всего этого человек может прожить, только вот ощущения довольно паршивые. Взял и кое-какую одежду, постаравшись выбрать ту, которая перекрывала сразу несколько типоразмеров. Именно по этой причине почти все купленное было спортивного типа, в "свободном" стиле. Себе были куплены две куртки и пара кроссовок, пришлось постараться, к счастью нашлась модель, с моей любимой расцветкой — полностью черные. Почему-то очень мало людей задумывается над темой стелса в повседневной жизни. А ведь по одежде очень легко спалиться, ведь созданную куртку не снимешь и на вешалку ее не повесить. Нет, конечно, обычно в Америке обувь не снимают, здесь это не принято, вот только в разных местах разные традиции. Идти на боевую миссию одетым — глупость, но война давно осталась далеко позади, сейчас важна отнюдь не голая сила. Вроде бы мелочи, а ведь знающие люди обращают на это внимание.

Вторым по важности делом стала уборка, стоило бы конечно для начала убраться и потом идти за покупками, но лень пересилила. Теперь настало время расплаты, предстояло убрать грязь, въевшуюся в стены и пол. Не самое приятное занятие, но к счастью, некоторые самопальные чистящие средства отлично справляются с этими задачами. После уборки заняться было как-то нечем, чтиво закончилось, вещи уже были расставлены, еду готовить не имело смысла — когда проснется Ирма я не знаю, если готовить заранее, то можно и не угадать. Остынет — будет уже не то. Разве что поставить мясо размораживаться. Вообще, готовить я научился после "переселения" — Доку было некогда, Дану к плите подпускать было нельзя, а Кросс готовил сытно... просто сытно. Его готовка навеивала мысли об армии и армейском пайке, даже тем, кто еще не служил. Вот и пришлось мне осваивать поварское искусство.

Надо было бы позвонить Сэму, предупредить, что все в порядке, но это могло и подождать — н операцию было отведено три дня, мне удалось справиться за два, так что в запасе был еще один день. Оставлять же девушку одну у меня не было совершенно никакого желания — бог его знает, что ей могло бы прийти в голову. Все же, она была в несколько неадекватном состоянии, и не спала минимум сутки. К счастью, стимуляторов не применялось, иначе восстановление могло бы и затянуться. А так — держалась на адреналине, как только всплеск пошел на спад, так сразу и заснула. Вернее, не сразу, но в сон ее клонило капитально, вот и вырубилась по пути.

Поразмышляв над крайне интересными вариантами возможного будущего, я отправился готовить. Все же, бояться того что обо мне узнают — особо не стоит. В принципе, имея сильные стороны Халка и Мистик, я мог уйти почти от всего, если конечно не устрою акции аналогичной по масштабу тем, которые мне пришлось совершить в Манхеттене, базе Вандеберг, форте Детрик. Особенно последнее — уничтожение "библиотеки" штаммов стало буквально плевком в лицо правительства. Но, тогда это меня мало заботило, оставалось найти и уничтожить "Парию", чтобы поставить жирный крест на всей этой грязной истории с "Блеклайтом" и его предком — "Рэдлайтом". Пять лет жизни в очень невеселых условиях позволили понять, что от меня никогда не отстанут, как и от любого нейтрала. "Кто не с нами, тот против нас..." — сколько раз, и из чьих уст это должно прозвучать, чтобы стало понятно, что всегда найдется какой-нибудь ублюдок, которому захочется, чтобы ты преклонил перед ним колени. Чиновники, полиция, армия, корпорации — все это системы человеческого общества, сводящие любые отклонения к единому знаменателю — так называемым "общечеловеческим ценностям". Нет, не только тем, которые проповедуют либерасты и демократы (хотя такую демократию скорее можно назвать олигархией/криптократией (США) или охлократией (Европа)), насильно вкладываются и моральные установки, а также социальные нормы поведения. Но перенимать плохие черты всегда проще, не правда ли?

Но дело даже не в этом, уйти я мог всегда — бросать все нажитое было тяжело. Информация имеет свойство просачиваться, всегда. Обо мне узнают многое, рано, или поздно. Проблема состоит в том, чтобы стать сильнее до того, как мой потенциал оценят правильно. А сила организации измеряется не в ньютонах или амперах, она измеряется совершенно другим ресурсом — количеством и масштабом проблем, которые организация может решить, а также неприятностями, которые может организовать. Опираться на тех, кто работает в системах — нельзя, их устраивают правила навязанной всем игры, необходимо искать единомышленников, оказавшихся в такой же ситуации. Если выбор правильный — то не предадут. У меня есть еще одно преимущество — долгая жизнь, можно таких людей и вырастить. Вампиры наверное так и поступают, только вот я не вампир... терпения не хватит. Поэтому моим главным козырем является знание героев этого мира, пусть слабое, фрагментарное, неточное и недостаточное. Но, мне есть от чего отталкиваться — имена мне известны. Курт Коннорс, Отто Октавиус, Брюс Бэйнор, быть может, Песочный Человек. Фантастическая четверка, часть мутантов Братства... кандидатов то много, но найти и убедить — сложно. Да, большинство из них имеет свои заскоки, проблемы, принципы в конце концов. Но нужно понимать, что только в группе нам удастся остаться относительно независимыми. Хотя, кого я уговариваю? Себя? Все уже давно решено, план уже принят к действию, нулевая стадия начата. Выбраны корпорация и направление интеграции. Почему? На исследования потребуется цифра минимум с шестью нулями. Проблема даже не в деньгах, необходимое оборудование никто и никогда не продаст неизвестному лицу. Даже газовые центрифуги купить проще, чем полный набор оборудования для подобных исследований — слишком уж плачевны последствия применения биологического оружия. (Примечание автора — газовые центрифуги применяются при обогащении урана). Впрочем, здесь страна непуганых идиотов, и меры предосторожности отнюдь не такие строгие, как там, где я был. Но и это не отменяет поставленных задач, они позволят достигнуть главных целей гораздо проще и быстрее.

Раздумывая над такой непростой жизнью, я размерено полировал ножик, используя абразивную пасту, намазанную на специально припасенную тряпку. Оно конечно не сравниться с оселком, но при должном умении неплохо получается. А у меня — так вообще никакой разницы, морфинг позволял добиваться очень интересных результатов. Даже смешно становится, когда задумываюсь над тем, насколько отличается моя тактика и стратегия от того, что приходит на ум при слове "Прототип". Скорее, мои действия схожи с поведением одного известного наемного убийцы, весьма известного своей скрытностью. Во всяком случае, предпочтения по тактике боя у меня именно такие. Но, гораздо чаще применялся другой шаблон боевых действий — "максимум защиты" и "максимум скорости". Невидимкой к немалому своему сожалению я становиться не умел, зато элементы паркура отлично вплетались в этот боевой стиль. Вспоминались и укурки, вот только даже пропиареные, они мне никогда не нравились. (Укурки — ассасины, первоначально это слово звучало как гашишин, из-за традиции выкуривать гашиш перед сакральным действом — резней. От ваххабитов отличаются только временем жизни — ваххабиты появились позднее. Да, это правда, если не верите, откройте любой исторический сайт. На лурке об этих ребятах тоже немало написано.).

В принципе с заточкой клинка можно было и закончить — нож уже был очень острым. Придавать же лезвию специфическую заточку необходимости не было — все же, для боевки у меня были хитиновые ножи. Юмор ситуации состоял в том, что раны нанесенные ими были гораздо более тяжелыми, за счет пилообразной кромки лезвий, которая вдобавок расслаивались в ране, заодно и самозатачиваясь. Забавно, сколько пришлось помучиться, чтобы прийти к этому результату. Заодно довелось поразмышлять над Женевской конвенцией, особенно пунктом, относящимся к взрывным устройствам с керамическими и стеклянными осколками (не обнаруживаются рентгеном и ультразвуком, запрещены к изготовлению и использованию). Не то, чтобы я этим заморачивался, просто это все ведь не на пустом месте появилось — достаточно посмотреть историю, выяснится много интересных фактов. Например — во времена Первой Мировой тех летчиков, кто имел в боекомплекте разрывные пули, в плен не брали. Во времена Финской и Великой Отечественной войн уже ненавидели огнеметчиков и снайперов. Все имеет свою цену, неразборчивость в средствах приведет к тому, что зашедших слишком далеко будут считать нелюдями, с вполне понятными для них последствиями.

Проведав "спящую красавицу", я отправился на кухню, теперь можно было и начать готовку. То, что она скоро проснется, стало понятно по смене пропорции промежутков быстрого и медленного сна. Пусть и неточно, но это возможно определить, правда работает только на знакомых людях... или если есть большой опыт. Это как в том сериале, как он там назывался? "Обмани меня" вроде бы. Мелкие штрихи складывающиеся в вполне четкую картину, в которой нужно просто увидеть взаимосвязь между деталями. Некоторые интуитивно умеют это делать, другие долго учатся, у третьих не получается никогда. Как и с любым другим делом, например кулинарией. Готовить обычную еду я научился после "переселения". А вот выпечка... первый раз, когда мне попался комикс с Микки-Маусом, в нем оказался вкладыш с рецептом простого бисквита, шоколадного насколько я помню. Правда нормально испечь его получилось со второго раза, в первый переборщил с содой. Потом были долгие эксперименты с разными вариантами выпечки, что-то получалось, что-то нет. Но скилл повышался с третьего класса, наверное, поэтому мне так понравилась химия. Правда, нормально оформлять свою еду я так и не научился, хотя честно говоря, даже и не пытался, главное — чтобы было вкусно. Вот и сейчас мне предстояло приготовить обед, и, вполне возможно — десерт. Примерно на середине готовки стало понятно, что объем приготовленного раза в три превышал максимально необходимый. Ну да, привычка готовить на троих, вернее на пятерых человек, сыграла со мной злую шутку. Причем, меньше всего ел как ни странно Док, а вот Дана отличалась "волчьим" аппетитом. И одному богу известно, как она умудрялась сохранять свою фигуру в целости и сохранности. Ну а Кросс — Кросс был сильнее, быстрее, и выносливее обычного человека. Но любое вмешательство в организм не обходится без расплаты, ускоренный метаболизм — не самый плохой вариант.

Закончив с супом и засунув выпечку в духовку, я стал ждать. Ну и дождался, правда отнюдь не того, чего ждал — похоже, запахи готовящейся еды разбудили девушку, несмотря на закрытые двери.

— О, ты уже проснулась? Отлично, обед будет готов через пятнадцать минут — как раз успеваешь умыться. — И чего она слегка порозовела и пошла в ванную? Вроде ничего такого не сказал.

* * *

*

Пробуждение Шерон выдалось на редкость приятным, она наконец выспалась. Не зря ведь говорят, что на войне спокойный сон — самая большая роскошь. И, пусть происходящее сейчас не было войной в классическом значении этого слова, но, произошедшие события вполне можно было бы назвать борьбой за жизнь. А еще ей отчаянно не везло уже больше двух месяцев — с тех самых пор, как она нажала кнопку детонатора. Не от хорошей жизни она решилась забраться в машину — альтернатива выглядела еще хуже — за ней явились ребята из отдела национальной безопасности. Данный отдел ФБР занимался в том числе и предателями, что подтверждало информацию, которая была оглашена ее начальником. Хуже севших на хвост "безопасников" могли быть только полевые агенты центрального разведывательного, люто ненавидевшие "зазнаек" из ЩИТа, и не церемонившиеся при их поимке. При совместных операциях были нередки подставы, умалчивание оперативной информации и другие подлянки. Поэтому, иллюзий относительно оперативников организаций-"смежников" у нее не было. В лучшем случае — жесткий прессинг в надежде на возможный компромат. В худшем — об этом думать как-то не хотелось. Поэтому, даже после того как Шерон выспалась и могла уже нормально соображать, вариант сотрудничества с этим парнем — Джейсоном Борном не выглядел таким уж плохим. Тем более, и сам Джейсон был довольно прямолинейным, совсем как ее отец.

На пределе чувствительности появился запах бисквита, который потихоньку усиливался. Учитывая то, что со вчерашнего утра у нее во рту и маковой росинки не было, желание чем-нибудь перекусить было нестерпимым. Поднявшись с кровати, Шерон подобрала с тумбочки свой пистолет, который, похоже, не трогали вообще — только положили рядом с ней. Такое отношение к оружию было немного непонятно, хотя логика и присутствовала — судя по всему, выстрелы из пистолета не наносили Джейсону вреда даже в упор в лицо. Нет, не так — пули не доставляли ему никакого неудобства. О возможности встречи с такими противниками их предупреждали, при встрече рекомендовалось прекращение операции и немедленный отход. В случае невозможности этого варианта — подавляющий огонь из пулеметов, желательно крупнокалиберных. Были известны как минимум два мутанта и один из видов пришельцев с подобными особенностями. Еще, ходили слухи о разработке неизвестной группы ученых, позволяющих обыкновенного человека превратить в бронированного монстра. Так что, становилось понятно, почему Джейсон так спокойно отнесся к тому, что она держала его на мушке.

Открыв дверь кухни, Шерон изрядно удивилась — Джейсон готовил. Причем, не дежурную яичницу с беконом, а суп и еще что-то. Закончив размешивать что-то в одной из кастрюль, он повернулся и сказал:

— О, ты уже проснулась? Отлично, обед будет готов через пятнадцать минут — как раз успеваешь умыться. — Шерон слегка смутилась — и в самом деле, стоило бы это сделать.

* * *

*

Да, забавно получается — в Америке обычно не заморачиваются с готовкой. Нет, готовить умеют, но не любят. Молодежь — так вообще готовит только если другого выхода нет. Здесь вообще много чего отличается, включая почву. Пыли здесь немного и она "не липкая". Ну, как бы это описать — представьте сахар и песок, при попадании в воду и высыхании. У нас пыль слипается в комки, прилипает к любым поверхностям. Здесь такого нет — наш кошмар под названием "осенние дороги" так же близок среднему американцу, как два метра снега африканскому негру. Поэтому, многие американские привычки могут вырубать своей "глупостью". Только стоит понимать, что привычки на пустом месте не появляются. Все имеет свои причины, "глупости" в том числе. Например, на один и тот же товар в разных местах — разные цены. Секрет в том, что это разные товары, просто выглядят одинаково. Качество отличается, очень сильно — как качество материалов, так и качество обработки. Сэкономить на чем-либо здесь не получится, что чего стоит здесь знают отлично. И, да — еда здесь стоит дорого. Во всяком случае, та еда, которую можно есть.

Через десяток минут Ирма вернулась, посвежевшая и окончательно проснувшаяся. Заметив характерный силуэт пистолета в ее кармане, я протянул принадлежности для чистки оружия. Меня давно приучили, что за своим оружием каждый ухаживает сам, равно как и обыскивает "свои" трупы, в поисках трофеев. Похоже, у местных имеются похожие правила — во всяком случае, особого удивления у нее это не вызвало. Таких неписанных правил довольно много, часть из них становятся понятны сразу, часть — только после приобретения соответствующего опыта. Например — категорически не рекомендуется подбирать найденные боеприпасы — неизвестно, что с ними могли сделать. Замена пороха пластитом в автоматном патроне — это такая мелочь, а если поработали над выстрелами к подствольнику? Или минометной миной? Фантазия у саперов богатая и больная, да. Так что Ирма просто кивнула мне в ответ и села за стол, положив набор на подоконник. Несколько минут продолжалось молчаливое изучение меня, пока я был занят финальными аккордами готовки. Ну, зелень там в суп закинуть, картошку растолочь в пюре.

Достав свежекупленный набор посуды, я сервировал стол на одну персону, угу — только для нее. Что, несомненно, вызвало удивление, как и привычка ставить на стол не специальную посуду с которой люди перекладывают еду себе на тарелки, а кастрюли, на соответствующих подставках. Ну а что — так удобнее, отнимает меньше времени, меньше мыть посуды. Правда, работает отнюдь не всегда — если компания больше восьми человек — будет неудобно. Но тут явно не тот случай. Налив в пару бокалов красное сухое вино, один я пододвинул Ирме, которая, похоже, удивилась.

— Мы что-то отмечаем?

— Нет, просто ты все еще держишься довольно нервно. Стрельбы в принципе не предвидится, да и с двухсот грамм тебя не развезет, но расслабиться поможет. Да и в принципе — мне нравится этот сорт вина, он навеивает воспоминания о семье и о родном доме.

Дальше воцарилось молчание, я медленно потягивал вино, она планомерно уничтожала обед. Отпив немного вина девушка поморщилась.

— Ничего менее терпкого у тебя нет?

В ответ я поставил пару упаковок сока, вместе со стаканом, и пододвинул их ей.

— Не понравился вкус?

— Просто непривычен, такие вина я не пила. И, насколько мне известно, их разбавляют.

— Чаще всего — да. Просто я привык пить его так, неразбавленным. Ну ничего, быть варваром не так уж и плохо — на мой интеллект это не влияет.

Похоже, мою шутку оценили. Да, немногие знают, что греки называли варварами тех, кто пил вино неразбавленным. Уж больно оно получалось крепким, чтобы насладиться вкусом, его необходимо было разбавлять. Те, кто не делал этого, быстро хмелели, и этих людей частенько выставляли на посмешище.

— Интересуешься древнегреческой культурой?

— Вовсе нет, просто в детстве читать любил. Как потом убедился — пригодилось, правда, совсем не то, что я мог предположить. И не там, где предполагал.

— Готовить тоже с детства учился?

— Нет. После совершеннолетия пришлось, зато выпечка — со школы еще. Любишь загадки?

— Пытаюсь понять, что ты за человек. Пока — сплошные осечки. Больше всего похож на русского, но многие характерные национальные черты отсутствуют.

Интересно, какие? Впрочем, это не так и важно — либо узнаю это позднее, либо забуду. Но ответить нужно, и желательно правду.

— Я не русский по рождению. И рос не в России. — Тут я не солгал, "пятая графа" у меня была другой. Но те, с кем я вырос — были русскими. — Можешь не стараться, определить, откуда я ты не сможешь, для этого надо родиться в Союзе, и много где побывать. Да и внешность у меня была другая, весьма характерная. Сменил, потому что так здесь проще сойти за своего, работать так проще. И нет, я ее не стыжусь — И тут я не солгал, внешность у меня была похожа на мою родную — но волосы были светлее, радужка другого цвета, слегка измененные пропорции и нос без горбинки. (подразумевается, что ГГ похож на Джейсона Борна, с учетом "специфики"). Ну, вот почему — раз кавказец, так сразу сволочь и подонок. Вечно чувствуешь себя каким-то орком в людском поселении. На Кавказе живет много разных народностей, у каждой свои обычаи, традиции и характер. И если в России думают, что они у нас не буянят — то крупно ошибаются. Просто, у нас подобные забавы очень часто принимают радикальный характер, те же азербайджанцы очень любят решать вопросы очень жестко. И не важно — обстрел ли это ГРАДами городов, или геноцид мирного населения. Ну, или грузины, неплохо у них подучившиеся. Кавказ — он очень разный, как и народы его населяющие. Но, не стоит об этом.

— Тогда, кто ты?

— Кто я? Да сам не знаю, ни в одну систему я не вписывался, во всяком случае, у ровесников. Издержки детства, возникшие из-за того, что приходилось много общаться с теми, кто был на несколько лет старше меня.

— Так ли это важно? В моем случае ориентироваться на мою национальность, страну, в которой я вырос, и тех, с кем я вырос — бесполезно. Я — химера, совместившая точки зрения, характеры и особенности нескольких народов. Не самые лучшие, кстати говоря. Пытаться понять, на кого я похож — бесполезно, все равно ошибешься. Меня уже пытались просчитать, и это не удалось. Если будем работать вместе, то поймешь почему — рано или поздно, но поймешь.

— Не стоит решать это за меня.

— У тебя нет другого выхода, ты сама себя подставила. Даже если ты уйдешь сейчас, то тебе придется скрываться. Кстати, из-за меня — скоро с моей стороны планируются некоторые действия, при которых я могу неслабо засветиться. Как только твое имя свяжут с моим, найдется очень много людей, которым захочется с тобой поговорить. Я ведь и в самом деле был серьезен, когда говорил, что шанс спокойно уйти ты уже упустила. Хочешь или нет, но ты связала свою судьбу с моей — ты, конечно, можешь уйти, но тогда тебе придется скрываться до конца своих дней.

— А если я и в самом деле этого захочу?..

— Я никого не держу, дверь всегда открыта. Только вот вернуться уже не получится. Возможные варианты уже обрисованы, о наемниках ты наверняка знаешь больше меня. Свои обязательства я выполню, вне зависимости от твоего решения. Решать тебе.

— Ты всегда так давишь?

— Нет, только когда чего-то хочу добиться. Ну или расставить все точки. Да и вообще — расслабился я здесь, сильно. Когда нет этого гнетущего ощущения, что ходишь по лезвию бритвы — распускаешься, начинаешь делать глупости. Вот и я сейчас напоминаю подростка лет шестнадцати, который играется во взрослые игры. Да и ты недалеко от меня ушла, могла дочистить пистолет и перед едой, пятнадцать минут — погоды бы не сделали. И еще, я не секретный агент, что бы ты там не думала. Мне гораздо ближе роль диверсанта, максимум — тактическая разведка. Не мой это профиль, а вот у тебя есть все задатки. Мне нужны такие люди, мне вообще нужны те, кому я смогу доверять. Тебе — смогу, если ты решишь, что будешь на моей стороне. Как видишь, я стараюсь быть максимально честным с тобой.

— Мне нужно подумать...

— Думай. Я могу ждать очень долго. Это должно быть твое решение, мне нужны друзья и товарищи, а не безынициативные подчиненные.

Ирма пошла в комнату и села за стол, глядя в окно и размышляя над сказанным мной. Не столь важно, что она ответит на предложение о работе. Документы я сделаю и без этого — иметь в должниках такую фигуру немалого стоит, даже не смотря на ее статус. Не стоит на нее больше давить, сама все решит, не маленькая. Даже то, что я сделал сейчас, было неправильно — лучше бы стоило сначала завершить первый этап, потом уже вербовать к себе. Похоже, психика и в самом деле идет в разнос, надо заняться чем-нибудь, что не связанно с людьми. Например — сделать что-нибудь приличное из четырех автоматов, а то такое чувство, что их собирали в конце декабря, не успевая выполнить план. Хотя, остальные были еще хуже. Похоже — самоделки. И извиниться тоже нужно будет, но не сейчас. И, главное — наконец заняться своей протекающей крышей, пока она у меня совсем не поехала.

Интересно то, что изменения сознания начали происходить спустя несколько часов после перехода. Сначала — незаметно, первые два дня я вел себя нормально, естественно, по моим меркам. А вот после этого... на третий день, когда мной было принято решение отправиться к статуе свободы — хотя, это тоже вполне так ничего. В отличии от выпиливания бандитов. И вот сейчас тоже — в норме беседа протекала бы совершенно в другом ключе. Ну не эмпатия же это, да и человеческие мысли я читать не могу. А вот нечеловеческие — особой проблемы не составляет, правда здесь читаемые объекты отсутствуют.

"Зрение зараженных" оказалось очень непросто штукой — наиболее близкой к нему мутацией можно назвать телепатию. Хотя нет, не так — зараженные были связанны подобно распределенной сети, ближайшим аналогом которой является сотовая связь. При этом ретрансляторами — усилителями сигнала были "вожаки стаи". Обратная связь осуществлялась в "телевизионном режиме", то есть сигнал воспринимался всеми зараженными. Именно так ими и управляла Грин. После небольшой охоты, в ходе которой было поглощено и исследовано немало "вожаков" мне наконец удалось научиться определять местоположение всех источников сигнала в радиусе километра. А уж найти после этого Элизабет Грин особого труда не составило, правда пришлось немного побегать по городу. Думаю, "небольшие" противобункерные презенты организованные Кроссом по указанном мной месту пришлись ей по вкусу, и она вылезла за добавкой. А залезть обратно е уже не дали. Вырастить себе передвижной штаб может было и неплохой идеей, но именно это и погубило Грин. Надо отметить, что вид у него был достаточно неприглядный — он выглядел как смесь гигантской пиявки и какого-то экзотического цветка с тремя узкими лепестками. Короче говоря — не самое приятное зрелище.

В дыру из которой вылезла эта тварюшка морпехи всадили несколько тактических ракет с "Бладтоксом" — химическим оружием разработанным специально против зараженных. Благодаря тому, что путь к отступлению был отрезан, можно было не бояться, что она сбежит. А вот дальше начался геморрой. Как оказалось, это существо было мощнейшим ретранслятором, который неплохо прожарил мозги всем, кто находился в радиусе трехсот метров. Те, что были дальше этого радиуса отделались относительно легко, если, конечно, последствия в виде различных психических расстройств можно так назвать. Гасить тварь пришлось с воздуха, различными боеприпасами. К сожалению с штурмовиками А-10 случилась трехчасовая заминка, и пришлось обходится Ф-4 и Ф-15, которые довольно паршиво действовали в условиях города. Высокая скорость иногда работает против пилотов. Плюс, на первых вылетах применялись не НУРСы, а различные бомбы, что не самым лучшим образом отразилось на точности применения и убойной силе. Вертолеты справлялись гораздо лучше, но слишком часто сбивались "охотниками" которые время от времени успевали допрыгнуть до винтокрылых машин, что оканчивалось или падением вертушки, или же тяжелыми повреждениями. Поэтому спустя пятнадцать минут их убрали, как и всю наземную технику. Вот и получалось — авиаудары каждые пятнадцать минут, постоянно висящие беспилотники, и я, ждущий свою добычу. Грин сдалась спустя полтора часа, когда выбравшись из этой огромной туши, попыталась сбежать под землю. Но добраться до ближайшего люка, ей было не суждено — травматическая ампутация ноги пулей пятидесятого калибра сделала подобный исход очень маловероятным. После этого оставалось только ее поглотить. А вот результат поглощения получился довольно интересным — теперь мне было четко известно местоположение всех зараженных в Манхеттене. Собственно поэтому, после "уборки" мы и уходили с острова такими спокойными. И именно поэтому мне удалось засечь "Парию" с трех километров. Правда, сам вирус таким образом отслеживать не удавалось, именно поэтому в форте Детрик пришлось сжечь целый отдел, работавший над "векторным" направлением вирусологии.

А вот вчера выяснилось, что и телепатов я тоже неплохо засекаю, когда они пытаются читать мои мысли. Безуспешно, кстати, пытаются — мое сознание несколько отличается от нормального, в первую очередь значительно большим количеством подсознательных фоновых регуляторных процессов, которые, в том числе неплохо прикрывают от подобных трюков. Человеку просто мощности мозга не хватит расшифровать все и отделить нужное от посторонних шумов не несущих смысловой нагрузки. Ксавьер может и сможет прочитать необходимую ему информацию, не без помощи Церебро конечно, но и в этом случае его ждет немалый сюрприз. Мой стиль мышления несколько отличается от среднестатистического, в том числе и ассоциативными связями, а также специфической системой запоминания информации. И, не только этим. Это — врожденное, но приобретенных сецифических черт у меня тоже в достатке.

Все же, изменения в моей психике не могли пройти даром, как кто-то сказал — "Тараканов в моей голове давно уже сожрали твари пострашнее". Не скажу, что у меня это именно так, но человеческая жизнь для меня является относительной ценностью. В том числе и своя. А вот дружба — абсолютной. Даже не дружба, а... сложно объяснить. Боевое братство? Или семейные узы? Не знаю, не могу подобрать слов. О таком, как правило, не говорят, либо бессмысленно, либо не нужно — и так поймут. Кажется, именно поэтому я так наехал на Ирму. Я четко чувствую, что она подходит, что на нее можно будет положиться. А это в свою очередь непроизвольно напомнило о прощании с друзьями. И о том, что с ними я никогда больше не встречусь, тоже напомнило. А это больно и грустно... но изменить сделанное я не в моих силах, впрочем, менять ничего я бы не стал, даже если была бы возможность. Это был осознанный выбор, если их могли принять и пристроить, то меня уже нет. Поэтому, мне было необходимо исчезнуть, а с учетом специфики — желательно уйти, напоследок громко хлопнув дверью. Что я с успехом и проделал. Сначала устроил резню среди кураторов биологической тематики, а потом открыл "дверь" на глазах у погони. Красиво ушел, наверное, все были в шоке. Зато, сомнений относительно того, что меня в том мире уже нет, ни у кого не будет. А у моих советских товарищей не будет подозрений, что с того же Дока можно содрать какую-то информацию относящуюся ко мне. У меня нет иллюзий относительно людей с "холодной головой и горячим сердцем", именно поэтому все материалы исследований остались только у меня, и это было прекрасно известно всем. Во избежание искушений.

А относительно Ирмы — только время покажет, кем она станет — сотрудником, боевым товарищем или может даже верным другом. А может быть и непримиримым врагом, все же, большинству людей довольно сложно смириться с моими особенностями. Кто знает? Но загадывать еще рано, а продумывать диалоги — бессмысленно. Либо люди говорят не по сценарию, и ты оказываешься в пролете, либо это начинает напоминать двадцатое прохождение Масс Эффекта, когда диалоги листаешь с мыслью — быстрее бы началось действие. Только вот листать в реальной жизни не получается — люди обижаются. Сидеть дома — скучно, пойти поискать приключений? В следующий раз может и на кого-нибудь из супергероев повезти. Хотя, с моим везением — скорее на какого-нибудь мафиозо напорюсь, с вполне понятными для нас обоих последствиями. Хочу развитую систему разведки, тогда хоть знал бы, кого раскулачить. Хотя, у меня же в тайнике валяется широкополосный радиочастотный сканнер. Можно будет настроить по полицейским частотам — может, чего интересного услышу. Заодно можно отслеживать Паука, хотя, это скорее эпизодически. Еще можно купить гитару, худо-бедно, но играть на ней меня учили. Правда, это произошло после переселения, когда у меня все-таки появился слух. Научился, конечно, немногому, но для песен Визбора этого хватит. Там текст важнее музыки. Гитару купить получится только завтра, телевизора нет, радио тоже. Скучно, причем не только мне. Три часа в тишине и без активной деятельности — ад для современного человека. Поэтому, то, что Ирма уселась на пол оперевшись на противоположенную стену комнаты не особо меня удивило.

— Как ты выдерживаешь столь долгую тишину?

— Нормально. Достаточно просто начать думать над какой-нибудь задачей, или вспоминать пройденный материал. Еще неплохо начать медитировать, при впадении в состояние созерцания любые движения противника становятся очень заметными. Особенно это хорошо для снайперов — если техника поставлена правильно, то тело почти не затекает и взгляд не замыливается. Правда, не у всех это получается.

На меня в очередной раз испытующе посмотрели, пришлось объяснять:

— Преподаватель был сибиряком, потомственным. Учил, как правильно ходить, слушать, видеть. — Не доучил, к сожалению, однажды просто не проснулся. Возраст, тут уж ничего не поделать было. И он это знал, еще днем он отдал нож, над которым работал последний месяц. На память, как он сказал. Но, помнил бы я его и без этого подарка — он был одним из тех людей, которые принимали меня таким, какой я есть, без страха, лжи и лицемерия. Светлой ему памяти.

— Ты снайпер?

— Я стрелок, работаю из всего вплоть до двадцати миллиметров. Предпочитаю пятидесятку, особенно пулеметы типа "Корда". Те, которые станковые или на сошках. А вот ты, похоже, снайпер группы — телосложение и стойка говорят именно об этом. Бег на длинные дистанции, плавание и статические нагрузки. Вторым оружием пистолеты. Хотя и все остальное на уровне. Стреляешь с болта?

— С чего ты решил, вернее, когда успел?

— Клинч в машине. Время оценить направление развития мышц у меня было, правда, тогда меня больше занимал пистолет. Не люблю, когда по мне стреляют. Это не слишком приятно.

— В отличии от тебя другие люди на такое не жалуются. Чаще всего они рады, что вообще остались в живых.

— Судя по твоим реакциям, тебе известно о том, что не всех можно убить обычными пулями. Мне известно минимум о двух, нет — трех людях, которые отличаются на редкость наплевательским отношением по отношению к подобным попыткам. Лично встретился только с одним, но это только пока.

— Ты его убил?

— Нет, не было необходимости. Он мне не враг, да и судьба у него была не самая лучшая. Мужик от амнезии страдает, правда из личного опыта могу сказать, что некоторых вещей лучше не знать. Проще будет жить. Но, это если не высовываться, иначе могут попытаться напомнить о старых долгах. Зачастую, надуманных, которых не было. Или тех, которые предъявили к оплате по второму разу. Еще смешнее, когда ты все помнишь, но все считают иначе. Жалко фотоаппарата не было, но выражение лиц "кредиторов" навсегда осталось в моей памяти. Да и заботило меня совершенно другое, проблем было выше крыши. Развлекаться было некогда, напряженная круглосуточная работа заставляет очень бережно относится ко времени, именно оно становится главным ресурсом. А потом, все это закончилось, и наметились уже совершенно другие проблемы. Но такого цейтнота уже не было. Ладно, не важно — что-то меня постоянно тянет на воспоминания. А они в свою очередь провоцируют на ненужные эмоции. Поэтому и было такое грубое давление во время прошлого разговора, нахлынуло вдруг. У меня это бывает, раз в год, правда в этот раз сроки сместились, и понял я это слишком поздно. Через неделю пройдет, а до этого постараюсь себя контролировать. Обычно в это время я стараюсь быть в одиночестве, но в этот раз не получится — дела уже запланированы, и желательно их не переносить. Постараюсь лучше себя контролировать, чтобы не повторять таких инцидентов. И, извини за то, что было во время ужина.

Встав, я направился к входной двери.

— На обратном пути куплю чего-нибудь почитать, тебе что брать — классику или что-нибудь из детективов?

— Ты надолго уходишь?

— На пару часов, может больше. Еда здесь есть, одежду тебе купил — она в сумках. Там же находятся постельные принадлежности и все остальное. Контрольный срок — сутки, если не появлюсь, значит у меня проблемы и тебе нужно уходить. В одной из сумок конверт, там три тысячи. Тебе решать, что с ними делать, хоть сожги, если посчитаешь нужным. Если захочешь куда-нибудь пойти, то, пожалуйста, оставь записку. У меня нет особого желания штурмовать местную базу ФБР, и, после этого узнать, что ты просто решила прогуляться за покупками. Ладно, не буду читать нотаций, все же я еще не в том возрасте, когда это приносит удовольствие. До встречи.

Глава пятая.

И вот я иду по Африке, по Африке, по Африке. Нет, на самом деле нахожусь я все в том же Нью-Йорке, просто меня занесло в гетто. В ниггерское гетто, если быть точным. Если честно, от своих африканских собратьев эти уроды отличаются только местоположением, и тем, что могут подать на тебя в суд за расизм. А так — все те же ублюдки вооруженные, но нихрена не умеющие, ленивые гиены. И, самое главное — их невыгодно оставлять в живых, даже если это акт самообороны. Впрочем, это совсем не та Америка, здесь размах маятника был заметно меньше. Соответственно, сначала их меньше гнобили, а сейчас у них меньше прав. Гораздо меньше. Надо отметить, что политкорректности здесь нет и в помине. Но то, что если ты забрел в гетто, то останешься без денег... ну, это в лучшем случае, — так вот, это ничуть не изменилось. Не стало сюрпризом и отсутствие полицейских патрулей. Каждая операция в гетто напоминает наши "контртеррористические" на Северном Кавказе, только оборудование у полиции исключительно "гражданское", и вместо БТРов и артиллерии вертолеты и слезогонка с водометами. Ну и сопротивление слабее, хотя оружие то же. Пистолеты, пистолет-пулеметы, автоматы, изредка попадаются гранаты и пулеметы. Но, это должна быть совсем уж богатая и умная банда. Гораздо чаще деньги спускаются на девочек, шмотки, побрякушки и травку. Не стоит забывать о рэпе — еще одной забаве местных. Но главной развлекухой у них является раскулачивание и унижение белых. Нас здесь люто ненавидят, и, забредать в этот квартал было большой ошибкой... для кого-нибудь другого.

Даже смешно, в России "черными" называют нас, а не негров. Только вот толку с этого. Скинхедам все равно кого убивать, как и местным. Они кстати, очень похожи — скинхеды и местные "ганста". Только местные вооружены лучше, но это и понятно — свободная продажа оружия является одной из старых американских традиций. Местные еще и немного честнее — они говорят, по какой причине тебя грабят, избивают или убивают. Еще, они не скрываются за громкими лозунгами о защите родины от иноземцев. Но, и те и другие ходят группами, одному ведь, и навешать могут. Помнится, была на эту тему песня — "тебе дадут знак", она ведь так называлась?! Там очень хорошо показывается, как политики разыгрывают карту нацизма и фашизма. Только называют они это патриотизмом. Нет в этом патриотизма, нет вообще. И, если люди перенимают символы и ценности нацистов, то, неплохо бы изучить, как же Германия за десять лет стала страной, которой немцы гордились. По праву гордились, если на чистоту. И, это после Версальского мира, когда Германию унизили и растоптали. Тот, кто внимательно изучал тот период истории в школе, может отлично понять, что творилось тогда. Может, следует попытаться понять, что отнюдь не уничтожение евреев дало такой рост патриотизма. На это были совершенно другие причины. Только вот, перенимать плохое гораздо легче, чем хорошее. Для этого ведь нет необходимости прикладывать усилия, думать, преодолевать себя. Падать ведь всегда проще, чем подниматься. Я не оправдываю нацистов, просто, я хочу сказать, что даже у врага зачастую есть черты, которые можно перенять, которые принесут пользу, а не вред. Но, в это деле очень важно чувство меры. Сказка о драконе появилась не на пустом месте, были ведь причины, по которым ее сочинили.

Вернемся к нашим баранам, то есть неграм. Вот и еще одна банда, с все теми же пистолетами, цепями, ножами и битами. Они что, ничему не учатся? Эта банда, как и те, которые встречались ранее, построилась напротив меня и начала что-то орать. Отдельные выкрики сливались в непонятный шум, который время от времени. Вот вышел их заводила, который собрался было начать разъяснять, как же я не прав, и что со мной будет. Все шло по накатанной колее, пока не случилось небольшого чуда. То, как расступалась толпа — напоминало описание еврейского исхода из Египта, тот эпизод, где Моисей заставил море расступиться перед "народом избранным". Видеть, как толпа в семьдесят-восемьдесят человек образует коридор, чтобы кто-то подошел — это довольно редкое зрелище. А если это делают "ганста"-ниггеры... думается мне, что это событие сравнимо с пролетом кометы Галилея мимо Земли. Частота сравнима, понятное дело. Так что, то, что это был довольно старый негр, поведением неуловимо напоминавший Моргана Фримена, однако, ничуть не похожий внешне. Пусть он и был в возрасте, но морщин на его лице было не особо много, а фигура не выглядела дряблой или сухой. Одет он был в обычный костюм, но рубашка была черной, как и вся остальная одежда. Он, видимо, немало повидал на своем веку, работая священником... или учителем. Но, не врачом, это точно. Выражение лица слишком... понимающее? Не знаю, как это объяснить, каждая профессия оставляет свой отпечаток, особенно, если человек отдается ей полностью. Ходил он и под пулями, на пару секунд из-за воротника показался шрам от пули, чиркнувшей его по шее. Воевал? Не знаю, этого заметно не было, а если человек не хочет, или это было давно, то разу и не поймешь. Но, его здесь знали и уважали. Подойдя, он жестом отстранил главаря банды, и, дождавшись, пока тот отойдет к своим спросил:

— Что тебе здесь нужно?

В ответ, я молча протянул фотографию, распечатанную с камеры видеонаблюдения. Дождавшись, пока он внимательно рассмотрит людей, которые были на фотографии, сказал:

— Они присвоили мой заказ, забрав себе то, что им не принадлежит. Мне нужно только все, что они забрали, и они сами. Все остальное меня не интересует.

— Поэтому, ты забрал у тех, кого избил все украшения и оружие?

— Не все, серьги я не брал, только цепи, браслеты, кольца. Ну, еще оружие. Трофеи как-никак. Со мной ведь хотели поступить также. И, напали они первыми, наплевав на предупреждения. Сами виноваты. — Устало вздохнув, негр посмотрел мне в глаза и сказал:

— Если ты ищешь Тейлора и его дружков, то двигаешься в неправильном направлении. Они живут в другом месте.

— Да? Мне говорили, что их дом в соседнем квартале.

— Они переехали, три дня назад. А вчера у них откуда-то появились деньги. Сегодня появился ты.

— Можете сказать, куда они переехали?

— На два квартала севернее, Морис тебя проводит.

— Вам ничего за его сдачу не будет? Просто ребята могут обидеться, начать творить всякую фигню.

— Он зарвался, уже давно. То, что старших не слушает — это полбеды. Он ведь с головой совсем не дружит. Если видит, что может урвать свой кусок, то у него срывает любые тормоза. То, что у него после этого часто бывают неприятности — ничему не учит. И, если бы только у него — мужчина негромко вздохнул. — Проблемы возникают у всех его знакомых. Но, этого раза он похоже не переживет.

Отвечать не было смысла, зачем, если и так все понятно. Но, все же, почему его так легко сдали? Я бы не сказал, что то, что я сделал, могло внушить страх. Разгром встреченных банд не мог иметь таких последствий. Похоже, эти долбодятлы давно уже напрашивались на петлю. А позавчера вот допрыгались. Как это случилось? Ну, все началось с небольшой прогулки на пару кварталов и звонка ребятам. Заодно, договорились о встрече.

Встреча с Коннорами прошла просто отлично. Посидели в небольшом баре, немного выпили. Поделились последними новостями. Заодно, они показали пару мест, где можно познакомиться с наемниками и торговцами оружия. Заодно узнал, где собирается оружейная тусовка. Как ни странно, этой информацией со мной поделился Джон, под задумчивый взгляд своего отца. Ну а Сэм в красках описал и процесс продажи тех камешков и золота, и покупку домов. Где он видел чертовых посредников — это тоже было описано весьма экспрессивным языком. Зато, мы теперь соседи. Помимо тех двух домиков в конце улицы был куплен еще один, находящийся напротив. Не самое умное решение, но, если человек хочет жить рядом со мной, то пусть. Да и лаборатории там не будет, только небольшая мастерская. Ну и еще по мелочи, всякого разного, для "домашней работы". Звукоизоляцию еще ставить, дом перестраивать. Впрочем, это Нью-Йорк, холодно здесь не бывает, если конечно сравнивать с теми местами, где я жил. Зато, время от времени в гости заходит торнадо. Правда, с учетом ландшафта, нас затопить не должно. Только вот расположены эти дома в полутора часах езды от Манхеттена. Теперь в планах на будущее покупка квартирки где-нибудь в пределах острова. Денег на это, правда, нет. Пока нет, впрочем, дорогу осилит идущий. Попрощавшись с Коннорами и проведав Ирму, которая весьма порадовалась принесенной литературе, я отправился в один из баров.

Бар, который мне посоветовали, был несколько не похож на обычные бары. Это заведение скорее напоминало то, что называют барами у нас. Большая комната, барная стойка у стены, за которой находился бармен. Стеллажи за его спиной, заставленные рядами бутылок. Столы, расставленные по всему помещению. Еще одним отличием от обычного бара была еда, которая здесь подавалась. В принципе, то, что в меню были указаны блюда Восточно-Европейской и традиционной Российской кухни, особого изумления не вызывало. Зато, количество блюд и нюансы их приготовления вызывали искреннее удивление. А также, понимание, что это место только для "своих". И это было действительно так — цены не кусались, но учитывалась и цена ингредиентов, и сложность приготовления блюд. А еще, было указано время, за которое это блюдо для вас приготовят. Впрочем, для дежурных блюд в сроках был поставлен прочерк. И это место, где частенько бывают те, кто торгуют оружием? Скорее, похоже на место, где собираются те, кто жил в Союзе. Не стоит удивляться, здесь визовый режим был гораздо мягче. Переехать жить из Союза в США или наоборот было намного легче, чем в моем родном мире. Правда, забрать с собой сумму денег свыше ста тысяч долларов или десяти тысяч рублей на одного человека, было нереально. Ну и значительные ограничения по некоторым пунктам, включая свободу передвижения сроком от пяти, до десяти лет несколько портили картину. Причем, относительно перемещений ограничение — это несколько не подходящий термин, контроль здесь подходит гораздо больше. Ладно, вернемся к этому бару. Впрочем, слово трактир определенно гораздо больше соответствует этому заведению. Слишком уж оно большое для бара или бистро, а назвать его рестораном язык не повернется. Специфика другая.

К сожалению, все угловые столики были заняты. Поэтому пришлось сесть возле окна, но все же за спиной была стена. После того как я озвучил довольно большой заказ, мне оставалось только достать журнал издаваемый специально для людей, интересующихся оружием. Если точнее, то интересующихся с позиции покупки и использования. Хороший, кстати, журнал — объективный. Если какое-нибудь оружие годилось только для определенных условий, то там об этом честно писали. Оружия, здесь кстати было больше, чем у меня на родине. Значительно больше, но вот направление развития несколько огорчало. Несмотря на вполне приличную надежность автоматов, все модели были модульными и вдобавок еще и отличались повышенной сложностью ремонта в полевых условиях. То есть если что-то ломалось, менялся весь блок, или затворная группа. Весело, не правда ли? А ведь для местных это норма. Я начал листать энциклопедию, посвященную истории развития оружия. Так, Мосинка такая же, как у нас, карабины тоже. АВС и СВТ тоже очень похожи. А вот ППД отличается, в первую очередь пистолетной рукоятью и прикладом. Приклад у Дегтярева оказался складным, как у десантного АКМСа.

Весело, и кого этим вооружали? Десантников? Тут я задумался. Здесь ВДВ появилось аж в тридцатом году. В тридцать первом развернули в отдельную бригаду, причем основная задача — диверсионная деятельность в тылу врага, уничтожение объектов различного уровня. Общий войсковой бой тоже был в их задачах, но, как ни странно, отнюдь не в качестве основной стратегии. Значительное количество вооружения было оснащено глушителями, причем на удивление хорошими. Здесь в этом направлении значительно нас опередили. Американское оружие в общем-то тоже не особо отличалось от того, что было у нас. Зато вот немцы здорово извратились. Все понятно — нашли кубик, придумали себе энергетических игрушек, но зачем огнестрельную тематику забрасывать? Но, все вооружение с тридцатого и до середины сороковых было на удивление убогим. Хотя... один пулемет все же оказался вполне приличным. А остальное — за такие противоестественные конструкции необходимо расстреливать.

Впрочем, вернемся к истории советского военно-промышленного комплекса. Если честно, то советские войска вообще получились какими-то нестандартными. Наверное, это из-за того, что нормальная радиосвязь здесь появилась на двадцать лет раньше, в тридцатых, а вот средства РЭБ сильно отстали в развитии, в отличии от приборов шифрования. Учитывая специфические итоги первой мировой, особенно сильно отклонившиеся в сфере тактики и стратегии военных действий. Или это из-за Англо-Бурской войны? Которой здесь не было. Зато территория Кении постоянно кем-нибудь да оккупировалась. Почему? Я тоже не знаю, но догадки есть. Очень интересные догадки, ведь вроде как с местных брать особо и нечего. Но, это официально, а вот реально — посмотрим. Но, нескоро. А пока займусь едой, заказ уже принесли. Блюда оказались на удивление хорошо приготовленными. Пожалуй, даже слишком хорошо приготовленными, для такого места... или нет? Посмотрев на посетителей еще один раз, я стал сомневаться, что здесь собираются наемники. Скорее, это место — точка сбора "советской" диаспоры, точнее, европейской ее части. Точнее, преимущественно европейской. Неподалеку было похожее место, но с среднеазиатской кухней, надо будет зайти. Кстати, посетители здесь самые разные, но в основном средний класс, но есть и те, кто выглядит побогаче. И есть кое-что, что объединяет их всех. Что именно? Они все из союза. Может, не все там родились, но все воспитаны именно в духе российской культуры. Многие общаются на русском, некоторые на немецком. Других языков как-то не слышно. Внезапно, мои мысли прервали:

— Здравствуйте, можно присесть?

Посмотрев на говорившего, я кивнул.

— Конечно, присаживайтесь.

Пришлось переложить журналы, энциклопедию и тетрадь с пометками. Похоже, все это заинтересовало моего соседа. Видимо, прочитав названия, он, немного подумав, спросил:

— Интересуетесь оружием?

— Да, стало интересно, что выпустили за время моего отсутствия. Честно говоря, разочаровался — оружие должно быть простым и надежным. И, ремонтироваться простейшими инструментами.

— Боюсь, с вами не согласятся некоторые серьезные конторы. Еще, это не нравится Корпорациям — этим поистине "заботливым" людям очень нравится создавать новое оружие. Дорогое оружие, а иногда очень дорогое. Оно стоит своих денег, но приходится с собой таскать десяток модулей, на замену. И еще один образец из них не соберешь. Хорошо хоть модули в большинстве случаев совместимы, между вооружением одной корпорации.

— И, везде этот маразм? Вес ведь повышается, как-никак. В патрулях — нормально, а на дальних маршах? Там, где техники нет. Или при действиях в длительном отрыве от базы. Тем более, патроны весят немало, а тут еще модули переть на своем горбу.

— В Союзе такого нет, там оружие собирается как и раньше, а не из модулей на рамочной системе. Только вот продают они его только "своим" наемникам. Впрочем, их и наемниками сложно назвать — порядки среди них драконовские. Зато обеспечение отличное, и не давят их. Дела решают внутри организации, часто наружу не выходит вообще ничего. У нас дела обстоят похуже, но и работать проще.

— Сами вы, как я понимаю, уже не "работаете". А когда работали, то работали там, не так ли?

— Не в этой организации. Но с ними пересекался, и не раз. Надежные ребята, правда, излишне безбашенные. А сейчас и в самом деле на покой ушел, занялся продажей разной техники имеющей отношение к моей бывшей работе.

— Манера вести разговор тоже, я смотрю, осталась? А швейцарские или советские разработки есть?

— Есть, но с патронами напряженка. У всех напряженка — корпорации недавно провели пару законов и ограничили ввоз иностранного оружия. Похоже, кому-то не хватило на новый самолет или яхту.

— И вы так спокойно об этом всем говорите?

— Им наплевать на разговоры. А вот если попытаться влезть в их бизнес, то будут проблемы. В лучшем случае оставят без штанов. О худшем — только слухи ходят. Но, не будем о грустном. Вам ведь нужно довольно специфическое оборудование?

— В принципе — да, не сказать, что много. Но, довольно специфическое, из старых запасов. Сможете достать?

Шульц ненадолго задумался, прикидывая, стоит ли иметь со мной дело. Видимо, решился рискнуть.

— Учтите, это будет стоить дороже рыночной цены. Но, могу гарантировать высокое качество.

— Снайперские стволы? Не знал, что до сих пор применяется эта система отбора.

Похоже, это один из малоизвестных нюансов, которые знают только "свои". Во всяком случае, мой случайный собеседник явно заинтересовался, если раньше было явное прощупывание, с мыслей продать чего-нибудь, то сейчас прослеживается явное желание наладить знакомство. У меня в принципе тоже.

(Все разговоры помеченные жирным курсивом по умолчанию обозначают разговор на русском).

— Разбираетесь в подобных нюансах?

— Есть немного. Давно я на русском не разговаривал. Даже акцент появился.

— Изучали французский?

— Нет, картавлю с детства, причем, только на русском. Как я понимаю, здесь собираются люди, ностальгирующие по нашей кухне и атмосфере?

— Знаете, да, именно так. Почему-то местные здесь долго не выдерживают, на них давит здешняя атмосфера и они уходят.

— Да? Я ничего подобного не заметил.

— Было бы странно, если бы заметили. Но собираются здесь только свои. Вы знали об этом месте?

— Нет, случайно зашел. Захотелось детство вспомнить, к сожалению редко где умеют готовить правильные пельмени. А потом подошли вы. Не поделитесь, зачем?

— Увидел новое лицо, стало интересно. Особенно после того, как присмотрелся к вам. Воевали?

— Я бы не назвал это войной. Просто, некоторые люди не понимают слова нет, поэтому приходиться объяснять им это с помощью подручных средств. К сожалению, у этого человека оказались друзья, и некоторое время мне пришлось поработать охотником и лесорубом. И немного экстерминатором, как и моим друзьям. Тогда, в лесу, мне был нужен несколько иной инструмент. Хороший, прослуживший мне несколько лет, но предназначавшийся для других целей. Мосин создал отличную линейку инструментов для точной работы, но условия изменились, и они устарели. Мне нужно что-то более новое, желательно с автоматикой и простое. Впрочем, намечается покупка большого комплекта, для работы на всех дистанциях, и в нескольких размерах. Возможно, будет закуплено несколько комплектов.

— Вы же понимаете, что пока это только слова?!

— Аванс я занесу сегодня, остальное после того, как получу полный набор. Желательно, в максимальной комплектации. Только вот адрес...

— Адрес написан вот здесь. — мне протянули визитку. Имя и фамилия собеседника также были указаны — Максимилиан Шульц. Оружейный магазин значит... ну посмотрим, что это за магазин.

— Официант, счет. — я заплатил по счету и встал.

— Аллес Гут, Герр Шульц, До скорой встречи. Вы ведь вечером будете там?

— Да. Я буду там, с четырех часов. До встречи.

После этого мне оставалось выйти из трактира и отправиться за деньгами. Обмана я не боялся, да и странно было бы. Не тот человек этот немец, чтобы совершить подобный поступок. А если попробует — ему же хуже, сомневаюсь, что там найдется взвод морпехов, который будет его спасать. По деньгам — оставалось тысяч тридцать, но цены здесь другие — такой просадки доллара не было, до сих пор существует золотой стандарт, причем у всех государств. В принципе — должно хватить, пусть и впритирку, но должно.

Вот так вот началась эта история. Надеюсь, все закончится сегодня, но у моей чуйки на этот счет несколько иное мнение. Не могли ниггеры сами по себе решиться угнать машину с грузом. Причем, еще и так целенаправленно — мой пикап с контейнерами. Радует только то, что замки там кодовые, а сами транспортные кейсы очень сложно вскрывать. Нужны специальные инструменты, либо очень, очень много терпения.

Похоже, мы пришли. Морис оказался неплохим парнем, не задавал лишних вопросов, вел по кратчайшему пути и главное — не было в нем этого гопничества. Вот и я к нему отнесся нормально, дело ведь не в расизме, да и я не расист. А вот ксенофобом меня можно назвать со всей уверенностью. Вся тонкость заключается в том, кого я считаю чужими. Чужими для меня всегда были те, кто мешают жить людям. Гопники, насильники, наркоторговцы. Маньяков я тоже не любил, как и этнические преступные группировки. Нет, не все конечно — итальянцы как ни странно, вменяемые ребята. С ирландцами тоже можно договориться, хотя раз на раз не приходится. А вот с какими-нибудь мексиканцами... впрочем, с ними вести переговоры мне не доводилось. Не люблю наркоторговцев и тех, кто имеет с ними дела. Еврейскую мафию тоже, очень сильно не люблю. Заденешь одного — придется зачищать всех, печальный опыт у меня уже был. "Русская" мафия? Зависит от того, кто входит в состав группы. Если это отморозки — то имеет смысл их зачистить. А если нормальные люди, то вполне можно и сотрудничать. Тем более, что большинство вменяемых групп специализировались на оружии. Не стоит забывать о Триадах и Якудзе — их я тоже, очень сильно не любил, по той же причине, что и евреев. Обидишь одного, и придется вырезать всех, иначе не отстанут. В принципе экскурс можно считать оконченным. А сейчас будет штурм.

— Значит, вот этот вот дом, Морис?

— Да, именно этот. — мне указали на один из коттеджей.

Двухэтажный дом был довольно большим. Цена, впрочем, вряд ли была очень высока — это ведь гетто. Гетто образовавшееся по тем же причинам, что и у нас. Просто здесь, хоть производство и осталось в Штатах, но робототехника плавно вытесняли людей из производственной сферы. Ну а штучные вещи требовали от рабочих высокого уровня мастерства и опыта. Вот и возникали такие районы. Неграм приходилось пожалуй хуже всего. Не то, чтобы их открыто гнобили, но в табели о рангах они стояли после иммигрантов из Европы и Союза. Хуже, чем им приходилось, пожалуй, только азиатам. Но, у тех же китайцев и японцев существует национальная солидарность, они держатся друг за друга. А вот негры напоминают пауков в банке. Нет, не все, конечно, есть и вменяемые люди. Они, как правило, неплохо устраиваются в жизни. Но, про большинство уже было сказано раньше.

— Сейчас я буду штурмовать дом, тебе лучше отойти, чтобы не задело шальной пулей.

— Не беспокойтесь, меня не заденет. Я не собираюсь вам мешать, но мне необходимо будет рассказать о ваших действиях.

— Вообще-то все будет происходить внутри, сомневаюсь, что ты увидишь многое.

— Не беспокойтесь, я увижу достаточно. За сумку не беспокойтесь, я за ней прослежу.

— Если можно, то скажи — внутри находится вся банда?

Немного посмотрев на дом, Морис ответил:

— Нет, но все кто может вас сейчас заинтересовать, находятся внутри.

— Спасибо.

Достав из своей большой спортивной сумки разгрузку в варианте жилета, я натянул ее на себя и принялся навешивать на нее кармашки с магазинами. После того, как на уровне таза все было забито магазинами от дробовика и Узи, или как ее называли здесь Т'ча. И выпускали его... в Африке. Если точнее, то в Ваканде. Там вообще много чего выпускали, например дробовик для боя на сверхкоротких дистанциях.

Закрепив пару Узи в открытых кобурах за спиной, я начал цеплять гранаты — восемь светошумовых, и четыре шашки с слезогонкой. На всякий случай были взяты три осколочные, ибо чуйка настойчиво вещала о неприятностях. Но, пистолет-пулеметы, пусть даже и с резиновыми пулями, не слишком пригодны для уверенного обезвреживания врагов. Гораздо лучше для этого годятся дробовики.

Как я уже сказал, в Ваканде изготавливали дробовик для боя на коротких дистанциях. У нас он назывался МАГ-7 и изготавливался в ЮАР. А вот местное название я так и не узнал. Оружие получилось довольно интересным, как по характеристикам, так и по внешнему виду. Основу взяли от того же УЗИ, патроны укоротили до 60 мм. А так — 12 калибр, попасть под который не захочется никому. Только вот был у него один недостаток — ручная перезарядка, передергиванием цевья. Помимо этого, к владельцам подобных дробовиков испытывали лютую ненависть все работники государственных силовых структур. Да и не только государственных. Но это так — мелочи. Можно даже сказать рабочий момент. Узишки тоже не шибко жалуют, здесь они приобрели примерно ту же славу, что и "Скорионы" у нас.

Впрочем, оставлять вообще что-либо в сумке я не собирался, пожалуй, за исключением трофеев. Все же их изъятие больше носило воспитательный характер, чем практический. Тем более, снаряга подбиралась так, чтобы ничего лишнего с собой не тащить. Правда норма по патронам была превышена в четыре раза, но лишний вес мне ничуть не мешал. Вообще — утверждение, что "патронов либо очень мало, либо мало, но больше уже не унести" я проверил на собственной шкуре и полностью с ним согласен. Впрочем, в моем случае главным сдерживающим фактором являются габариты, а отнюдь не вес. Все же я сейчас вполне обычных размеров, метр девяносто, жилистый и худощавый, а не с фигурой губернатора Калифорнии.

Одежка, кстати, настоящая — и на это есть свои причины. Как и на то, что мне пришлось увеличить рост, на двенадцать сантиметров. Частично это произошло из-за привычек — узнав о возможности изменения не только внешности, но и пропорций мне выделили новенький комплект, на несколько размеров больше чем нужно. Вообще при обучении шло разграничение по ролям, относительно отдельных фигур. Были созданы "профили", каждый из которых шел на обучение своей роли в отряде. Не столь важно — снайпер, сапер, пулеметчик, штурмовик, медик или пилот — каждый из этих профилей был в чем-то похож на "маску", позволяя использовать именно те рефлексы, которые были полезны в данной роли. По большому счету они и были "масками", но сильно урезанными — без своей легенды и без отыгрыша социальной роли. В свою очередь, привязка специализации осуществлялась не на внешность, а на взятое снаряжение и ментальные якоря, с которыми мне пришлось немало помучиться. Ну и по пропорциям — если пропорции тела отличались от тех, которые были при обучении, то несколько страдала координация и навыки. Ничего фатального, но достаточно, чтобы учитывать и этот фактор.

Прокравшись к заднему выходу, я тихонько открыл дверь. Никого. Поле быстрого преодоления кухни осторожно выглянул в зал. Здесь сидела большая часть банды, однако руководящая часть, по-видимому, находится на втором этаже. Первыми в зал вошли две светошумовые гранаты, которые оглушили всех присутствующих, за исключение меня. Дальше события пошли вскачь. Вот открывается дверь на втором этаже и здоровенный негр получает пулей по ребрам. Проверка комнаты — никого. В соседней комнате, судя по звукам начали строить баррикаду, которую, вместе с дверью я вынес с одного пинка и забросил очередную "вспышку". Очухавшийся было от удара громила, получает еще одну пулю. Перезаряжаюсь. Осталась третья комната, располагающаяся в конце коридора — разогнавшись, я в подкате выбиваю дверь, ударив в район нижней петли. После этого над моей головой начинают жужжать пули. Неверно выбран прицел, они ошиблись. Подбрасываю вверх очередную вспышку. Теперь остается поработать кабельными стяжками и прихваченным скотчем, ведь пленные не должны общаться между собой, это одна из аксиом ведения допроса.

После процедуры связывания всех присутствующих настала пора допроса. Но, перед этим был проведен обыск всего дома, найденное с одной стороны меня порадовало, с другой — огорчило. Стволов из моего заказа здесь не было. Нашлось чуть больше десяти тысяч долларов, считая содержимое карманов пленных. Помимо этого, были еще и трофейные побрякушки, тянущие на дополнительные тысячи две-три. Оружие было новым, но патронов было очень и очень мало. В гараже обнаружился неплохой внедорожник, напоминавший "Лендровер" который к моему величайшему счастью еще не успели оттюнинговать. Если бы успели, то смысла ехать на ней не было бы — подобные машины всегда слишком заметны. Не была забыта и сумка, оставленная на улице. Осталось разобраться, кому эти уроды загнали мое имущество. Ну, начнем снизу, с рядовых бандитов.

Допрос протекал ни шатко, ни валко. Примененные гранаты были не слишком сильными, поэтому допрашивать их можно было, уже спустя пятнадцать минут после подрыва. Силовые методы убеждения применять особого смысла не было — ребята знали не шибко много. После окончания допроса оставалось только выстрелить. Нет, не в голову — в стенку. На следующего в очереди действовало отлично, как и на общее падение морального духа. За все время допроса мне сдали несколько тайников, скупщиков краденного, наркоторговцев, осведомителей — короче говоря, я узнал много нового. После того, как полезная информация заканчивалась, следовал небольшой укольчик обеспечивающий сон на восемь часов. Ну и ощущение жесткого похмелья при пробуждении тоже входило в комплект. После этого оставалось только перетащить допрошенного в кучу к остальным и полить томатной пастой, благо в царящем полумраке на кровь она походит довольно сильно. После этого наставала очередь следующей жертвы.

После того, как рядовые закончились, пришла очередь среднего звена. Вот с ними пришлось бы помучиться, но спецпрепараты довольно быстро развязали им языки. После этого приходилось их добивать, причем из жалости. Хотя, кого я обманываю, мне просто нужно было убрать признаки нейродегенерации. Это в фильмах можно восстановиться после небольшого сеанса "химиотерапии". А вот реальность гораздо более жестока — тут надо жертвовать либо временем, увеличивая количество сеансов, либо силой воздействия и, зачастую, возможностью восстановления после использования препаратов. Ну и возможность синтезировать эти соединения бывает не у всех. Собственно, поэтому мне и были известны эти соединения — в лабораторных условиях их синтез был очень сложен и мои кураторы попросили помочь с этой проблемой. Тогда я и приобрел знания по разной психоактивной химии.

Ну что же, остался главарь банды. Но допросить его не удалось — к дому подъехали две машины, из которых начали выбираться какие-то люди. Похоже, группа зачистки, но они явно не на государство работают. Все поголовно вооружены немецким оружием, у части группы с собой пистолет-пулеметы MP-5SD (с интегрированными глушителями), штурмовые винтовки H&K G3 и G36C (Г36 Куртц, укороченная версия).

Помимо этого были отмечены гранаты, причем не только осколочные, а также наличие противогазов. Плохо, очень очень плохо. Хуже всего то, что к заднему входу подтягивается аналогичная группа, в количестве десяти человек. И у всех есть бронежилеты, как минимум второго класса. То есть придется стрелять только в незащищенные области тела, иначе я им ничего не сделаю. Главная проблема — то, что по мне тоже будут стрелять, причем у ребят с Г3 очень большие прицелы, скорее всего тепловизионные. Во всяком случае, по размерам подходят. Так, командира группы я засек, он находился в машине и делал что-то с ноутбуком. Похоже, еще и пасут с беспилотника или спутника. Дело уже даже не пахло, оно воняло неприятностями. Какого лешего здесь делают люди, одетые как спецназ, вооруженные крайне специфическим набором оружия и в добавок явно умеющие этим всем пользоваться? Впрочем, спрошу у их командира, после того, как уничтожу отряд.

Штурм дома начался как-то буднично — позади раздался взрыв, это кто-то решил зайти с черного входа. Надеюсь, им понравилось. Вместо того, чтобы тянуть растяжку, я просто положил гранату в стакан и поставил его перед дверью. Естественно, чеки в гранате уже не было. Ну, царствие им небесное. Как минимум один человек вышел в тираж, все же старые гранаты Ф-1 это нечто. Там чугун правильный, разлетающийся на мелкие осколки, прямо по линиям напряжения. А то, что там есть рубчатый рисунок — ничего не значит, можно сказать, что он просто для красоты. Это как с СВД — качество изготовления реально падало, как и точность. Ну а тут испортили чугун — то ли вязкость повысили, то ли еще что-то, но если первые гранаты давали три метра сплошного осколочного поля, то в последних образцах... ну тут остается только промолчать. Вслед за взрывом было слышно, как матерятся на немецком. Не, это точно западные немцы, у восточных фантазия богаче, да и матерятся они, как правило, на русском. Так, вышибли переднюю входную дверь. Вошли внутрь, закинув перед этим пару вспышек. Отлично — первыми вниз со второго этажа полетела светошумовая граната, за ней шашки с слезогонкой. По моей позиции сразу же открыли огонь на подавление. Зря, впрочем им бы ничего не помогло. Просто две светошумовые гранаты были советскими, предназначенными для открытых пространств. Радиус поражения звуком — двадцать метров. В помещении столько не набиралось даже по диагонали. Вдобавок, мощность вспышки тоже была отнюдь не маленькой. Используя тепловидение, я начал отстреливать их по одному, в голову. Их снайперы, находившиеся снаружи, не могли открыть огонь, я находился вне их поля зрения. Впрочем, они попытались спугнуть меня, стреляя вслепую. Ну, нехай пытаются. Очень скоро в доме не будет ничего видно — слезогонка то непрозрачная.

Добив первую штурмовую группу, я занялся второй. Они уже успели натянуть противогазы и, похоже, имели в своем оснащении тепловизоры. Пока один проверял возможное наличие раненых, остальные пытались определить, где же я засел. Задача была нереальной — температура моего тела уже примерно сравнялась с температурой окружающей среды. Искать меня они могут до посинения — я сливаюсь с фоном. И тут, по закону подлости у меня зазвонил сотовый, одолженный у Макса. Собственно, он мне и позвонил. И по мне открыли стрельбу, ориентируясь на звук. Пришлось войти в комнату и закрыть дверь. Вовремя, снаружи рванули две гранаты.

— Кросс на связи. Герр Шульц, у меня возникли небольшие проблемы. Тут какие-то наемники подошли.

— На ту банду, за которой ты пошел, прислали заказ. На него подписался Дитрих со своими головорезами, будь осторожнее. Я могу прислать своих знакомых помочь тебе.

— У них черная форма, в целом похожая на снаряжение полицейского спецназа? Еще и вооружены немецким оружием?

— Да.

— Их смерть очень вас огорчит?

— Скорее наоборот...

— Ну вот и отлично. До связи.

Нажав на кнопку отбоя я снова взял второй Узи. Немного подумав, положил его в кобуру и достал ножик. Тот самый, из хитиновых. Ну, поехали.

За то время, пока я говорил, два типа с автоматами зашли снизу, еще одна пара подходила со стороны лестницы. Третья двойка контролировала мой дверной проем, спрятавшись за перевернутым столом. Их я засек по очередям прожужжавшим над моей головой. Осталось дождаться, пока ко мне подойдут достаточно близко. Однако, стоило двойке на лестнице занять позицию на галерее, как ко мне прилетела граната. К счастью, американская, у них запал на пять секунд — именно поэтому и удалось ее отфуболить назад. После этого оставалось закинуть предпоследнюю лимонку за стол, параллельно придавив тех, кто стоял на лестнице. Паре скрывавшейся за столом не хватило секунды — их накрыло осколками. Одного из тех, кто был на лестнице задело пулей.

Чутко прислушиваясь к окружающей обстановке, я тихонько подползал к лестнице. В руках у меня были ножи, именно поэтому и нужно было подобраться ближе. Просто, мне нужен был автомат, чтобы пристрелить тех, кто находился снаружи. Хорошо хоть все негры сейчас в подвале — их не должно задеть, да и слезогонки там будет по минимуму — дверь я закрыл. А то могли бы и их задеть.

Четверка явно готовилась сваливать — первая пара уже почти ушла с лестницы, а вторая заняла позицию у входа на кухню. Мне оставалось только прыгнуть на нижний пролет и перерезать обоим парням глотки. Подхватив автомат выпавший из рук моей жертвы, я высадил в сторону дверного проема полный магазин. После этого к ним полетела последняя граната. А вот по мне начали работать снайперы. Меня нашли по стволу автомата, изрядно нагревшемуся в процессе стрельбы. Выкинув его подальше и подобрав новый, я начал отслеживать шевеление возле машин. Все-таки тепловидение — это очень хорошая штука, можно легко отследить всех противников. Первый стрелок спрятался за деревом, второй находился между машинами. Два выстрела поставили жирную точку в их жизнях.

А вот Дитрих где-то спрятался. Чтобы лишить его возможности уехать, я прострелил машинам колеса. После этого раздался мощный грохот, а надо мной разворотило стену. Диаметр отверстия был чуть меньше полуметра, а на меня до сих пор сыпался мелкий мусор. Было несколько непонятно, ЧТО ЖЕ ЭТО БЫЛО? Судя по эффекту, разрывная пуля калибром не менее чем четырнадцать с половиной. Зато, мне удалось засечь его позицию, находившуюся на противоположенном участке, на крыше дома. Задача усложняется тем, что мне очень хочется побеседовать с моим оппонентом, а скорострельность вражеской винтовки неизвестна.

Единственным приемлемым выходом был прорыв на другую сторону улицы. У меня оставалась последняя светошумовая граната, одна из двух с рабочим радиусом в двадцать метров. При обыске трупов нашлось двенадцать магазинов, четыре осколочные, девять светошумовых и еще какие-то, похоже — газовые или дымы. Последние я брать не стал — незнакомым оружием лучше не пользоваться. Продукция Хеклера к незнакомой, кстати говоря, не относилась. Вообще забавно — могут отличаться торговые марки, самолеты, колесная техника, бронетранспортеры. Но танки и стрелковое оружие остаются прежними, либо не существуют. Это, естественно, не относится к отдельным "выдающимся" образцам — речь идет о массовом оружии, тот же РПГ-7 или Хеклеровская линейка Г3, Г36 и МП-5. Правда, на Г36 был другой прицел, но все остальное осталось прежним.

Дав пару коротких очередей по засеченной позиции, я быстро перекатился. Вовремя, в том месте, где только что было мое тело, образовалась очередная дыра. Да что это за боеприпасы такие? Когда мне показывали воздействие различных снарядов, аналогичным эффектом обладали двадцатимиллиметровые фугасные снаряды. Впрочем, раздумывал я об этом на бегу. Сразу после выстрела я выскочил на улицу, подбросил свою вспышку и не дожидаясь, пока она взорвется, рванул на другую сторону улицы. С середины улицы мне пришлось качать маятник — по мне открыли огонь, уже из штурмовой винтовки. Два касательных попадания в ногу.

Блин, надеюсь, никто не придаст этому значения, пули тоже надо будет найти и забрать. Открываю огонь в ответ — вроде прижал. Перезаряжаюсь, буквально влетая в дом. После этого сразу же подбрасываю вспышку. Спустя буквально доли секунды засекаю гранату летящую сверху. С разворота запинываю ее на кухню, но пара осколков все же, прилетает в корпус. Забрасываю в комнату на втором этаже еще одну вспышку, и выхватываю Узи с резиновыми пулями в магазине. Одноручная стрельба из пистолет-пулемета, и тем более, автомата обычно выглядит, да и является форменным идиотизмом. Но тут особый случай — во-первых, мне вполне хватает силы для компенсации отдачи. Во-вторых, после пары несложных манипуляций с ремнем, автомат никуда не денется — приклад жестко уперт в предплечье, а цевье удерживается ремнем. Помнится, этот способ стрельбы мне показывали на "Каштане", с штатными патронами от ПМ, и настоятельно не рекомендовали зрителям это повторять, во избежание травм. Не суть важно. Забегаю по лестнице наверх, к счастью, в этом доме лестница, ведущая на второй этаж, находится напротив входной двери.

Осторожно подкрадываясь к открытой двери, однако надо мной неожиданно пролетает несколько пуль. Как я уже говорил, и в такой форме существования можно найти свои преимущества. Во всяком случае, штаны у меня сейчас сухие. А вот мужик реально шустрый — почти попал, стреляя наугад. Стоящему человеку пули попали бы в грудную клетку, пригнувшемуся — в голову. Мне они пришлись впритирку со скальпом, буквально на миллиметры разминулись. Все же, так интереснее, чем натягивать броню и устраивать резню. И дело не в адреналине, просто разнообразия больше.

Примерно вычислив его местоположение, я положил Г36, заменил магазин второго Узи на травматические и закинул внутрь комнаты вспышку. Выждав две секунды, закинул вторую, дождался взрыва и рванул с низкого старта внутрь. Да уж, такого я встретить не ожидал, на Дитрихе была одета скорее боевая броня, а не обычная экипировка.

Мне оставалось только нажать на спуск у обоих Узи и постараться как можно быстрее перейти в ближний бой. Похоже, шлем неплохо защищал от звука, но вспышка обеспечила несколько секунд ослепления. Отбросив уже не нужные пистолет-пулеметы, я напрыгнул на него и попытался сбить с ног, и обездвижить, чтобы вколоть снотворное. Первое удалось, а вот второе уже нет. Шея была отлично защищена, и пришлось пробивать защиту под правой подмышкой, благо, крупные сосуды есть и там. Все, операция закончена. Осталось собрать трофеи и унести ноги.

Глава шестая.

Примерно полчаса назад я начал путать следы, окончательно избавившись от трофеев. Да и трофеев то было — две G3, четыре G36 и столько же пистолет-пулеметов MP-5SD. Также не были забыты и патроны, которые были спрятаны отдельно от оружия. Сам огнетстрел тоже пришлось распределять по разным тайникам, согласно привычке не класть все яйца в одну корзину. Не были забыты и другие трофеи, у наемников оказалось довольно много денег, набралось примерно три сотни долларов на человека. Трогать оборудование, найденное в машинах, особого смысла не имело — всех его функций я не знал и поэтому счел, что связываться с "черным ящиком", который может сыграть роль шкатулки Пандоры себе дороже. По той же причине была оставлена винтовка Steyr, из которой по мне стрелял Дитрих. Как ни странно, ее калибр равнялся .50 BMG, а вес не превышал двенадцати килограмм. При одном только взгляде на это "чудо" у меня возникало желание убить ее создателя наиболее мучительной смертью, во избежание создания аналогичного оружия больших калибров. Жить хочется всем, в том числе и мне.

Чтобы не заморачиваться с поиском всех лишних улик, я просто вытащил трупы немцев и тушки негров на улицу, и поджег дом. После этого мне оставалось только закинуть Дитриха и Джейкоба в багажник и направиться к докам, по пути потихоньку пряча трофеи в подходящих для этого местах. Все имущество запаковывалось в металлическую фольгу, во избежание засветки маячками. Впрочем, не факт что это поможет. Вообще — странный здесь мир, и к тому же, довольно противоречивый. Здесь старые компьютеры, у которых из средств ввода одна только клавиатура соседствуют с сенсорными планшетами. Видеоигры весьма убоги, особенно в сюжетном и графическом плане. Нет, приставки получше чем Сега или Денди, но до первой Сони откровенно не тянут. Вертолеты в загоне, в области мелких и средних машин здесь властвуют винтокрылы, в области крупной авиации — конвертопланы. (винтокрыл это НЕ ВЕРТОЛЕТ, машина значительно отличается, даже по внешнему виду). Хорошо хоть с машинами ситуация примерно такая же, как и раньше. К слову о компьютерах — каждая корпорация пишет свою ось, а если учесть то, что я в свое время умудрился позаимствовать у мелкомягких и гугля материалы по ведроиду и форточкам, то перспективы развития у меня есть. Да и советская военная система у меня была, включая все модули и протоколы связи. Правда, в морально устаревшем варианте, там у них как раз шла замена — старая техника передавалась гражданским, с снятыми скремблерами, аппаратурой ЗАС, РЭБ и РЭР, а военным ставили квантовые компьютеры, с новой периферией и операционной системой не имеющей к прошлой никакого отношения. Вот и отдали, с исходниками и всем дополнительным хозяйством. Всем было понятно, что это билет в один конец, причем в любом случае.

_________________________________________

Засекречивающая Аппаратура Связи, РадиоЭлектронная Борьба, РадиоЭлетронная Разведка.

_________________________________________

До берега оставалось немного, справа показалась грунтовая дорога. Решив не заморачиваться, свернул на нее. Колея, в которую перешла грунтовка заканчивалась на полянке, рядом с тихой заводью. И ведь не скажешь, что в паре километров ниже по течению сплошной бетон. Хорошо здесь, тихо, птички поют. Я прилаживаю веревку к толстому суку, торчащему из дуба на высоте трех метров. Осталось только негра подвесить, для допроса.

Само подвешивание много времени не заняло, даже с учетом веса допрашиваемого. Еще меньше времени заняли инъекции антидота и одного спецсредства снижавшего болевой порог. Хороший такой препарат, правда, синтезировать нужный изомер могу только я. Синтетические же аналоги намного менее эффективны и более токсичны.

Приведя Джейкоба в чувство ведром воды из протекавшей неподалеку речки, задаю стандартный вопрос — имя, фамилия. Звание, часть и род войск можно не упоминать, он все же не военный. Услышав в ответ лишь наезд на тему "да ты знаешь, кто я такой?" с показной ленцой отвешиваю пару хлестких, болезненных ударов. Убедившись, что он заткнулся, повторяю вопрос, а затем и экзекуцию, не обращая внимания ни на угрозы, ни на попытки неверного ответа. Одно и то же, раз за разом, пока он не сдается, на двадцать шестом цикле. Затем идет повторение процедуры, с другим вопросом, на который я тем не менее знаю верный ответ. Тактика ведения допроса была позаимствована у полиции. Японской полиции, если быть точным, только они не применяют физических методов воздействия, и оттого их допросы длятся часами.

Вот так вот шаг за шагом, удается собрать целостную картинку. Весьма занятную, надо сказать.... Оказывается, Макс вовсе не так прост, как мне казалось, у него весьма мощная крыша, которую кто-то решил прощупать. Правда, время подобрал на редкость "удачное", хотя, судя по бездействию охраны, оно действительно оказалось удачным. Только вот угнали мой груз, совершив этим серьезную ошибку. Заказ поступил от одной из мелких сошек, крутившейся среди людей Амбала. Подстава? Возможно, но больше он ничего не знает, оружие они же толкнули "налево", суки. Вырученные деньги частично потратили, частично заныкали вместе с авансом. Обидно, самый крупный тайник сгорел, хотя там от силы тысяч пять было.

Окончание допроса было довольно предсказуемым — один укольчик, и у Тейлора просто останавливается сердце. Труп от этого красивее не стал, да и цель была не в этом — просто так проще транспортировать тело, оно не истекает кровью и меньше пачкает машину.

Подвешивать Дитриха на то же самое место, где десять минут назад висел Джейкоб, не имело смысла. Так что, оставалось только ждать, пока подействует введенный антидот. А пока я думал о том, что же делать дальше. Нет, было понятно, что нужно будет укреплять связи, возможно — играть роль наемника, отучиться в одном из университетов. Впрочем, последнее — полезно, но вовсе не необходимо. Если удастся завербовать Ящера, то обучение проблемой не станет. Сидеть же за партой, обучаясь с черепашьей скоростью, слушая лекции по уже знакомому материалу — это бездарное разбазаривание времени. Надо собирать команду, в одиночку у меня мало что получится. Впереди дофига и больше не самых лучших событий, включая события с кубиком и прилет Галактуса. Дело в том, что если успеть договориться с Озборном-младшим, то можно очень неплохо устроиться. Кое-какие устаревшие там технологии у меня есть, если скооперироваться с Озкорп, то можно запилить местный аналог Гугла. Надо налаживать каналы доставки оружия, и в этом мне может помочь Макс, у него явно есть выходы на нужных людей. Неплохо бы обзавестись и каналами сбыта трофеев — сбрасывать их где попало и за бесценок — не самая лучшая стратегия.

Много чего нужно, но пока мало чего удалось, многие проекты находятся в процессе. Не изменена внешность у тех, кому я это обещал, пока не сделаны документы. Вернее, часть уже изготовлена, часть ждет своей очереди. Оружие — оно уже есть, но еще не приведено в порядок. Дома куплены, проводится ремонт. Уже оборудуются помещения под лабораторию и мастерскую, вернее, материалы я уже купил, осталось переделать подвал. Этим я вместе с Джоном займусь после встречи с Иксами. Надо будет купить машину, может быть еще и мотоцикл. И еще — скоро, скорее всего, появятся контракты, в воздухе ощутимо запахло грозой. Если я правильно все понял, то мою машину угнали по ошибке — наводка оказалась неточной. И это скоро обнаружат, уж не знаю, что за "ценный груз" должны были перевозить на аналогичной машине, но мое оружие явно не тянуло на те десять тысяч, которые им заплатили. Нет, оно, конечно, мне обошлось дороже, но тут концы с концами не сходились вообще. Посмотрим, что интересного мне поведает немец.

Ожидание несколько затянулось, снотворное я колол с запасом, поэтому пришлось ждать несколько больше ожидаемого. А потом еще и удостовериться, что он уже очнулся, с помощью тепловидения — температура тела немного поднялась.

— Здравствуйте, герр Дитрих, уж простите, что не по фамилии, к сожалению, она мне неизвестна. И, пожалуйста, прекратите притворяться, что вы находитесь в бессознательном, либо спящем состоянии, ваше тело вас выдает.

Немец открыл глаза, и попытался было присесть, но снова лег — видимо мышцы уже успели затечь. Да и сделать это со связанными руками было несколько затруднительно. Решив не дожидаться новых попыток, я вытащил его из машины и посадил на брезент, после чего разрезал кабельную стяжку и бросил ему плед. Сказать, что Дитрих прифигел с такого поведения — не сказать ничего. Отвисшая челюсть, выпученные глаза, ошалелая морда лица — ну прямо полный набор всех характерных признаков. А еще говорят, что немцы — флегматичные и спокойные люди. Впрочем, как утверждал один из моих знакомых, первое знакомство, как правило выворачивает мозги всем, за счет срыва шаблона. Не знаю, может это и так — логика у меня время от времени довольно сильно расходится со стандартной, которой руководствуется большинство остальных людей. Правда, в основном это проявляется в социальной сфере, когда мое поведение нарушает некоторые неписанные законы поведения. Например — в свое время, после одного из боев я вытащил всех раненых морпехов из горящего здания, сжечь их заживо мне показалось слишком жестоким. Или избиение экотеррористов-гринписовцев. Этих ублюдков я сильно недолюбливаю — по сути, они занимаются вещами прямо нарушающими государственную безопасность. Подопытные животные вполне могут быть заражены различными инфекционными штаммами, которые неизбежно распространятся вместе с "освобожденными" животными. Тут вам и эпидемия холеры, гепатиты, бешенство и много чего еще. Впрочем, я сильно отвлекся от темы. Немец похоже уже начал нормально соображать.

— Что-то не так, герр Дитрих?

— Только не говорите, что вы положили всех моих ребят по ошибке!

Ого, отчаяние в глазах, обида и боль. Выразительное у Дитриха лицо, ему бы в театре работать.

— Нет, что вы — ошибки не было. Было лишь трагическое совпадение — вы взяли контракт на тех людей, которым я хотел задать пару вопросов. Если быть точным, вы собирались зачистить тех людей, которым я собирался задать эти вопросы. Вы ведь не будете это отрицать?

— Обязательно было убивать всех моих людей?

— Да. Они не собирались отступать, почему-то думая, что если я один, то убить меня достаточно легко. Впрочем, они не первые, кто совершил подобную ошибку. И, сильно сомневаюсь, что последние. Кто вас нанял?

— Почему вы решили, что я вам это скажу?

— Потому, что вы мне это скажете. Просто время, затраченное на это, может быть разным, как и стимулирующее воздействие на ваш организм.

— Пытки, как правило, очень неэффективны, знаете ли. Человек, которого пытают стремиться избавиться от боли и начинает говорить то, что хотят услышать его мучители. Думаю вам это известно, как минимум из уроков истории — вы ведь проходили методы используемые инквизицией?

— Да, про них я вполне осведомлен. Но вы упускаете один нюанс — у них была другая задача. Им не нужно было устанавливать истину, их целью было подавление инакомыслия. В отличии от них моей целью является информация. И я вполне смогу определить, когда вы мне солжете или начнете лукавить. Так что, пожалуйста, не злоупотребляйте моей добротой.

— Добротой?

— Я еще не применял к вам меры физического воздействия. Химии тоже еще не было. А еще — не стал держать на холоде, температура воздуха сейчас порядка двадцати градусов и дует холодный ветерок. Вы же не станете этого отрицать?

— Скорее это можно назвать рациональным отношением. Оно имеет смысл, если я вам все еще нужен в относительно целом состоянии. И вы освободили меня. У вас на меня какие-то планы?

— Вы все равно мне не противник. У вас не было шансов даже в вашей броне, а сейчас их нет и подавно. Сбежать у вас не получится, смысла причинять лишние неудобства я не вижу. На мой взгляд, все очень логично. Хотя у большинства профессионалов такая позиция вызывает ярое отторжение, своим противоречием всему тому, чему их учили. Также, мое поведение прямо противоречит логике ведения полевых допросов. Дело в том, что из-за некоторых моих особенностей я не нуждаюсь в полиграфе, а меры физического воздействия имеет смысл применять исключительно в тех случаях, когда это необходимо.

— Ты киборг?

— Нет. И не мутант, если это вас так интересует. Просто когда показываю все промежуточные этапы мышления, то принимают за ИскИн, если только конечные, то за психа. Поэтому приходится объяснять все шаг за шагом, потому что первых как правило воспринимают всерьез, в отличии от вторых. Так кто вас нанял?

— Начну сверху. Вы слышали о Уилсоне Фиске?

Уилсон Фиск, что-то знакомое... и слышал я это имя в детстве, когда смотрел мультики о человеке-пауке. Он там выступал как один из королей преступного мира, здоровенный мужик, напоминающий бегемота. Обожает ходить в белом, не расстается с тростью. Или это у Седого был трость?

— Амбал, не так ли? Мне о нем мало что известно, но справки я наведу, такая возможность имеется. Но, ведь не он вас нанял? Слишком уж незначительный для него контракт.

— Вы правы, это был не он. Нас нанимал один из его приближенных, его имя ничего не скажет вашим знакомым. Его мало кто знает, но надеюсь, что ваши пути пересекутся.

— Как его зовут?

— Уильям Смит. Европеоид, шатен, волосы темные, глаза серые. Рост около ста восьмидесяти сантиметров, плюс-минус четыре. Имеет шрам от ножа вертикально рассекающий левый глаз. Стрижка короткая, военная. Постоянно носит с собой пару ножей.

— А сам Фиск?

— Он все еще живет в Японии, улетел обратно три дня назад. Не знаю, что он задумал. И не могу понять, что ты потерял у этих бандитов.

— Но ведь идеи есть? И ты явно что-то умалчиваешь. А потерял — они угнали мою машину, с моим же грузом. Вот и пошел разбираться, так что не только вы попались со спущенными штанами. Я тоже облажался, просто опыта у меня больше чем у вас.

— По тебе не скажешь. А относительно Фиска — мы случайно заметили, как к одному из его баз подъезжали фуры с грузом из ОзКорпа. И там явно не пончики были. Судя по тоннажу, речь идет как минимум о большом количестве стрелкового вооружения. Еще Фиск снюхался с какими-то уродами. Шесть дней назад был крупный переезд на несколько его объектов, следы уже зачищены и мы не стали в этом копаться. Жизнь — она один раз дается.

— Именно зачищены, значит. Шесть дней назад. Забавная картинка вырисовывается, вы совершенно правильно не полезли в это дерьмо. Вас бы тоже убрали, если конечно вас не прикрывает ЩИТ или КГБ. Да и они бы вряд ли вас спасли. Кстати, почему ты мне все это рассказываешь?

— Ты ведь обязательно залезешь в это дело, не правда ли? А там — или тебе шею свернут или ты им. А еще, возможен самый устраивающий меня вариант — вы все там сдохнете. А я посмотрю на это, с того света.

— Ну, тоже неплохая точка зрения. Как я понимаю, вам больше нечего рассказать?

— А вам хочется узнать что-то еще?

На этой оптимистичной ноте мы распрощались друг с другом. Может, и можно было бы получить еще полезной информации, но мне уже надо было идти. Опаздывать на встречу с девушкой — моветон. Поэтому я запаковал тело Дитриха в багажник и поехал в сторону следующего пригорода. От машины было решено избавиться неподалеку от какой-нибудь остановки. Неподалеку — это в паре кварталов. Заодно сделать анонимный звонок в полицию, накапать на мозги. Глядишь, получу плюс к карме. Хотя, после всего того, что я сделал — это мертвому припарки.

* * *

*

А в этот момент, в одном из зданий находящемся в посещенном Алексом гетто проходило совещание. Если точнее, то уже знакомый нам негр, носивший имя Матиас Браун отвечал на вопросы совета, в котором он занимал должность переговорщика. Именно на нем висела вся дипломатия, а также переговоры с другими негласными хозяевами города.

Во время сегодняшнего совещания, не все были довольны самоуправством Матиаса. И тем более, никому не понравилось, что он так легко слил какому-то чужаку одного из своих. Нет, никто здесь Тейлора не любил, но так легко сливать одного из своих было, по меньшей мере, некрасиво, и очень недальновидно. Ведь многие задумаются, а кто следующий на очереди? И за что могут сдать в этот раз.

Вопрос, занимавший почти всех присутствующих в этой комнате, решил озвучить человек, занимавшийся автомобильным бизнесом, и всем остальным, связанным с этим делом. Занимался он этим бизнесом не первый год, и даже не первый десяток лет. Связывала его с Матиасом давняя дружба, начавшаяся еще в школе.

— Так почему же ты так поступил, Матиас? Ты ведь знал о последствиях, или у тебя был очередной хитроумный план? Может, просветишь нас, убогих...

— Все очень просто Натан. Думаю, все помнят события шестнадцатилетней давности? Ну, когда соседний район залихорадило и несколько дней там творилось непойми что?! Из-за Тейлора к нам пришел похожий гость, и я счел возможным обойтись малой кровью. Нам ведь не нужны проблемы подобного рода?!

— Да с чего ты взял, что это кто-то похожий на того шута в красном костюме и с двумя зубочистками? — Джек Филипс отличался крайне вспыльчивым характером. Но, учитывая его находчивость и другие полезные черты, ему прощался этот "небольшой" недостаток. Занимался он игорным бизнесом и подпольными боями.

— Он раскидал четыре группы в двадцать с лишним человек и еще одну, где их было под сорок. Причем, у всех растяжения, вывихи, ушибы. Я посмотрел записи, похоже, этот псих развлекался. Он и мне заявил, что на деньги побежденных ему плевать, но трофеи — это святое. Банду Тейлора он положил без трупов, впрочем, об этом нам сейчас расскажет Морис. Морис, давай...

— Хорошо, сейчас. — заметно волнующийся паренек отпил воды и начал рассказывать. Рассказано было как о захвате банды, так и о допросе пленных. О немцах он рассказать ничего не мог, потому что после их прибытия ему было приказано уходить.

— Как видите, он захватил Тейлора и ушел. Ах да, помните Дитриха? Ну, того самого, команда которого последние два года постоянно обходит спецназ копов по всем показателям. Так вот, он положил всех немцев. — В комнате поднялся сильный шум. Матиас улыбался, ему нравился произведенный эффект. — И вы еще спрашиваете, почему я отдал ему этих недоумков...

* * *

*

Спустя два часа, дома у Матиаса.

Натан и Матиас обедали, параллельно обсуждая сегодняшнее происшествие.

— Значит, говоришь, он замочил старших после допроса?

— Да, похоже на то. Я же говорил, что это был не заказ, а личное дело. Да и если заказ, другие не стали бы так действовать, за исключением Дэдпула. Ты же знаешь, что в случае таких происшествий приходят не легавые, а люди в костюмах. Причем, зачастую, в очень странных костюмах. — Два старых друга негромко засмеялись, вспоминая несколько случаев, ставших достоянием общественности. — А ему запретили брать контракты на массовые зачистки в больших городах.

— Прямо так и запретили? — Натан бросил на Матиаса удивленный взгляд, но потом вновь уставился на стакан с виски.

— Я не знаю, что ему сказали, но после того случая он больше не берет похожие контракты. Естественно, если действия происходят на территории Штатов. Проблемы других стран наше правительство не волнуют вообще, сам понимаешь.

— Это не новость. Как, по-твоему, он наемник, или мститель на подобие Касла?

Матиас задумался. Попутно, он зацепил кусок стейка и отправил его себе в рот. Тщательно пережевав мясо, он ответил Натану:

— Думаю, наемник. Но свой свод правил у него есть, он убивал только по необходимости. Так что с ним, наверное, можно иметь дело. Надо будет навести о нем справки, посмотреть на возможные варианты использования.

— То, что он перебил только самых отмороженных ничего не значит, сам понимаешь. Думаешь, услуги подобного рода нам понадобятся?

— И не только подобного. В воздухе пахнет войной, Седовласый к чему-то готовится, да и не только он. Мне уже докладывали о визите Амбала в Нью-Йорк и начале непонятных шевелений среди его людей сразу же после этого. Мы тоже, похоже, не сможем остаться в стороне. И никто не сможет, тех, кто не начнет играть сам, используют как разменные монеты. У нас осталось очень мало времени, но еще необходимо успеть понять, что происходит вокруг.

— У тебя есть доказательства, или только предчувствия и подозрения?

— Пока только предчувствия и подозрения, а их никому и не предъявишь — начнутся разговоры о паранойе, о том, что я лезу не в свои дела. А когда доказательства появятся, то будет слишком поздно.

— Надеюсь, ты ошибаешься.

— Я тоже на это надеюсь, Натан, ты не представляешь, как я на это надеюсь.

Глава седьмая.

Дорога к Максу не заняла много времени. Всего-то минут сорок, по местным меркам это очень и очень мало. По пути я был занят тем, что пытался сложить картинку, но это практически не получалось. Исходных данных было слишком мало, многие известные факты никак не совпадали с информацией, узнанной мной здесь. Например — Амбал, он же Кингпин сейчас отсиживался в Японии, вроде как даже на Окинаве. Раньше он отвечал за половину "Адской Кухни", но потом его попросили уехать из страны. Одной из частей города заведовал Седовласый, он же был главой совета, в который входило еще девять человек. Группа из Союза не входила в это число, но была близка к этому, просто срок "проверки на серьезность" еще не вышел. Они недавно сумели так усилиться и сейчас их считали выскочками. Судя по некоторым признакам, Шульц тоже из их числа, и отнюдь не рядовой исполнитель.

Все когда-нибудь заканчивается, завершился и путь к знакомому мне магазинчику. Вроде как не особо большое помещение, если не знать о двух подземных этажах и тире на пятьдесят метров, с десятком дорожек, находящемся на одном из них. Снаружи кажется, что это магазин, объединенный со складом, но это не совсем так. Здесь можно устроить постоянную базу для отряда в пятьдесят человек, либо опорный пункт для вчетверо большего отряда. Местонахождение рядом с "русскими" кварталами гарантировало прибытие подкрепления в разумные сроки, а рельеф местности и окружающая инфраструктура делала его важным объектом, позволяющим обеспечивать контроль как минимум близлежащих кварталов. О втором подземном уровне, я, кстати, узнал совершенно случайно — просто, свою роль сыграл мой большой опыт по зачистке различных подземных объектов. Два года работы чистильщиком не прошли бесследно. А если учесть, что меня посылали туда, куда не могли послать других, в связи с высокими рисками гибели боевых групп...

Требовать сообщить мне всю информацию по имеющемуся раскладу в городе — бесполезно и бессмысленно, поэтому сделаем так.

— Здравствуйте, герр Шульц у себя?

— Да, он вас ждет. — Подтвердил мои догадки его помощник.

Зайдя в довольно уютно обставленный кабинет, я поздоровался с Шульцем и сел в кресло находящееся напротив его рабочего места. Он был занят чтением каких-то документов, поэтому мне оставалось только ждать. В процессе ожидания, я вновь рассматривал так понравившуюся мне мебель. Она была довольно старой, и, как мне кажется, изготовлена из темного дуба. Мрачновато, но довольно красиво. Окон, как и картин в кабинете не было, зато были статуэтки, выполненные из бронзы и изображавшие двух дриад и русалку. Книжный шкаф, раскинувшийся на всю стену, с коллекцией книг посвященных военному делу, начиная от военных справочников и заканчивая боевыми уставами разных стран. На противоположенной стене висело различное огнестрельное оружие. Судя по его потертому виду и отдельным повреждениям — это памятные трофеи. Парабеллум, Стэн, пара Томпсонов, еще что-то такое — коллекция занимала всю стену. Занятно.

— Как я понимаю, вам удалось отбиться от людей Дитриха? — Заданный вопрос прозвучал довольно неожиданно, именно в тот момент, когда я сконцентрировался, пытаясь понять, кем и где был произведен один из пистолетов. Похоже, Шульц уже закончил читать документы. Да, и в самом деле закончил.

— Скорее, они не смогли отбиться от меня. К сожалению, об их присутствии стало известно слишком поздно, иначе я бы просто ушел, без уничтожения всего отряда.

Шульц пододвинулся поближе. Лицо у него было как у человека, которому вдруг убедительно доказали, что люди умеют летать.

— Ты смог уничтожить одну из групп?

— Я уничтожил банду, а также обе штурмовые группы и расспросил не только Тейлора, но и Дитриха. Но картинка все равно не складывается — не хватает как минимум двух ключевых элементов. Первая — это причина нападения. Их, в общем-то, две основных — прощупать вашу реакцию и чего-то там прихватить. Меня не интересует, что они хотели украсть у вас. Но вот то, что они украли мое имущество, меня сильно огорчило. А второе — мне рассказали, что у того, кто это сделал, появился как минимум один очень серьезный покровитель. Покровитель из списка моих врагов.

Меня прервало негромкое покашливание, которым Макс попытался замаскировать смех. Вышло достаточно хорошо, улыбка была практически незаметна. И только сопоставление всей мимики лица позволяло определить его истинные чувства.

— Вы слишком себя переоцениваете, особенно если исходить из того, какое оружие вы у меня купили. Сомневаюсь, что у вас что-то получиться противопоставить хоть какой-нибудь серьезной организации. Мне с самого начала казалось, что вы скорее оружейник, чем боевик.

Вот как? Придется разъяснить Максу, в чем заключается его ошибка. У меня как-то не было опыта в беседах на тему своих "подвигов". Проблема состояла в том, что все про меня знали. Особенно в Штатах. Поэтому с Шульцем мы общались на те темы, которыми я реально увлекался, а именно — легкое стрелковое оружие, в основном двадцатых-сороковых годов. И, беседа была весьма интересна и познавательна для нас обоих.

— Я скорее универсал-одиночка широкого профиля. Но это если брать в расчет мою роль в боевых столкновениях. Если же брать в расчет социальную роль, то меня можно назвать наемником, ликвидатором, и, в некотором смысле ученым-практиком. А на счет врагов — боюсь, вам стало бы резко не до смеха, если бы вы знали, что может сделать четверка спецов, скажем с тем же ОзКорпом. Я это сейчас не про себя, но соответствующий опыт у меня имеется, пусть и очень небольшой. Эти враги из моего личного списка далеко не блещут, с ними можно справиться даже мне.

Сказанное мной не понравилось Шульцу. Нахмурившись, он попытался меня переубедить. Слова были правильные, но не в моем случае.

— Не блещут говорите. Вы недооцениваете силу организаций, их мощь и возможности. Вы не сможете успеть везде, Кросс. Где-нибудь они вас достанут, малейшая ошибка и вы потеряете все то, что у вас есть — честь, свободу, жизнь. Если они не смогут достать вас, то попытаются отыграться на ваших знакомых, друзьях, тех, кто вам дорог. Задумайтесь Кросс, готовы ли вы заплатить эту цену?

— Это все мне уже давно знакомо. Но куда бить, если о враге ничего не известно? Есть и другие способы, позволяющие справится с теми, кто сильнее. Любая система обладает инерцией и опирается на свои правила и шаблонны. Если работать на опережение, меняя свою тактику и не давая понять, каким будет шаг следующим, то можно противостоять любому врагу. Но, победу от поражения отделяет всего одна ошибка. И если ее допустить, результат этой борьбы будет печален.

Воцарилось неловкое молчание. Каждый думал о своем, мне вспоминались эпизоды из четырнадцатидневного противостояния с "Черной Стражей" и персоналом ГЕНТЕК. О чем думал Макс мне неизвестно, но могу поспорить, что он вспоминал о схожих случаях из своей жизни. Тем для разговора как-то не было, и я собирался уже уходить. Но, уйти, не спросив о здоровье парнишки, было как-то неправильно, и я совершил это довольно опрометчивый поступок.

— Как Карл, выздоравливает?

— Да, его перевязали в больнице. Спасибо, что его спас, я обещал о нем позаботиться, но чуть не нарушил свое слово.

Может показаться странной такая манера общения, но на официальные темы я с Шульцем общался на вы. При неформальном же разговоре мы переходили на ты, несмотря на нашу разницу в возрасте, составлявшую около восемнадцати лет.

— Я ничего такого не сделал...

Тут меня достаточно жестко перебили.

— Только достал из его легкого две пули и убрал раны, словно их и не было. Он бы умер без твоей помощи, врачи бы просто не успели добраться.

— Вы что-то путаете, он бы просто дольше отлеживался в больнице.

— Кросс, я знаю анатомию не хуже тебя. И куда попали те пули я тоже в курсе, не только ты обладаешь интересными способностями, у меня есть и такие друзья. Я не хочу, чтобы ты умер, ты же медик, оружейник, пилот, снайпер на худой конец. Я вижу это по твоим движениям, по отсутствию множества характерных признаков. Ты ведь не служил в любых строевых частях, это отлично видно и по твоей походке и по речи. Да, ты хорошо стреляешь, но этого недостаточно для полноценной войны. Я слишком часто видел, как молодые парни, твои ровесники внезапно решали, что им сам черт не брат и гибли, часто и очень глупо. А тебя придется хоронить мне.

— Нечего будет хоронить, после моей смерти от меня не останется даже пепла. Если это случиться, пожалуйста, сделай вид, что это к тебе никак не относится. Так будет лучше, для всех, я не хочу, чтобы мои долги взыскивали с других. За все совершенное должен ответить только я.

— Ты уже успел что-то сделать?

— По старым долгам я уже расплатился, но зная свой характер — новые уже не за горами. А те твари, которых я буду убивать, не прощают посягательства на их жизнь. Не хочу, чтобы посторонние попали под удар.

— Берешь за пример Касла?

— Я сам по себе. И мишени у меня другие, на большинство его целей мне плевать. А ему мои не вытянуть, это точно.

— Ты хоть понимаешь, что ты сейчас говоришь?

— У меня есть и опыт и силы. Нет только информации, но и это ненадолго. На возможные контракты это не повлияет, обещаю. Ладно, слишком много красивых и славных слов, пора наконец заняться делом. Аллес гут, герр Шульц.

* * *

*

Спустя час после встречи, в том же здании на минус втором этаже.

На минус втором этаже магазина находилась небольшая экранированная комната, в которой было только несколько стульев и стол. Несколько хитрых устройств, скрытых в стенах гарантировали нейтрализацию прослушки с помощью жучков, ведь владельцу магазина было что скрывать, как и его друзьям, один из которых присутствовал в зале. Они через многое прошли вместе, будучи сначала солдатами, а потом и наемниками. Пережитое, конечно, ставило следы и в памяти, и на телах, но их дружба только крепчала с годами. А сейчас они обсуждали нового знакомого Шульца.

— Значит, хочешь дать ему часть информации, Макс?

— Да, Олег, — это будет разумно. Он уже влез достаточно глубоко и собирается копать еще глубже. Если он получит направление, в котором стоит копать, то результаты появятся раньше, а шума будет меньше. — Шульц ненадолго замолчал, о чем-то задумавшись. — Намного меньше, чем если он будет действовать как сейчас.

Русскому стало весьма интересно, что же накопал его друг на этого непонятного типа.

— А он что-то натворил?

— Он умудрился вычислить грабителей на два часа раньше, чем я и отправился за ними. После этого, оказывается он еще и подрался с неграми в их районе.

— И он жив? Последние несколько случаев сам помнишь, чем заканчивались...

— На нем ни царапинки. Но на счет драки я выяснил только полчаса назад. Про Дитриха ты уже знаешь, да?

— Да, удачно получилось. Я же говорил, что когда-нибудь он сдохнет, пусть и не от наших рук. Но его покровители будут копать, как-никак ухлопали одну из их лучших групп в стране и лучшую в штате. Лучше нам пока не светиться, а то засекут как тогда в Канаде, и всем придет конец. Будет обидно, если Страйкер переживет нас. Мы ведь так ему и не отомстили за то, что было в Ваканде, — это ведь с него все началось. А в Канаде продолжилось. Сколько наших ребят из-за этого козла полегло, и из-за его хозяев.

Переждав эту вспышку ярости Шульц продолжил рассказывать.

— Так вот, думаю у него счеты к хозяевам Дитриха. Он тут пару вещей сказал, и, похоже, имелись в виду именно они. Так что, думаю, у нас появился еще один кандидат на вступление. И еще, возможно у него те же особенности, что и у Уэйда, присмотрись, ладно?

— Если ты это на счет его фразы о пепле, то не факт, что это не преувеличение, сам понимаешь. Они, конечно, продолжили работы с геномом Хоулета, но про эту программу мало что известно. ЩИТ начал сворачивать сотрудничество с Фасилити, это уже точная информация. Но вот то, что Фасилити не только не собирается сворачивать свои биологические программы, но и открывает новые — внушает подозрения. Непонятно, откуда у них столько средств. И еще — у нас в городе начинаются нездоровые шевеления со стороны некоторых лиц. Особенно меня беспокоят Амбал и его друзья, судя по всему они затевают войну на подобие той, что была десять лет назад. И если в результате той войны Амбалу пришлось бежать за океан, то в этот раз у него может и получиться.

— А это как относится к тому, что сейчас обсуждалось?

— Похоже, Амбала поддерживают наши старые знакомые. Во всяком случае, наши товарищи из Москвы придерживаются именно такой точки зрения.

— А им какое до этого дело?

— Комитету невыгодно выдавливание нашего населения из Нью-Йоркского анклава, особенно портовых районов — им так проще работать. В целом, было дано добро на участие в любых действиях против местных, которые упрочнят наше положение в городе. Под это дело даже решили увеличить поток оружия, в том числе и идущего на продажу. Если возникнет необходимость, то пришлют несколько групп бойцов. И не только нам, остальных тоже усиливают.

— Это радует. Надо будет проверить Кросса, может, организовать ему пару наймов? Уже получилось что-нибудь на него нарыть?

— Ничего. Совсем ничего, по документам он не существует. Есть пара двойников, но с ними не совпадают отпечатки пальцев. Его нереально отследить, от хвостов он отрывается исключительно по привычке. По той же причине невозможно запеленговать по телефону — он его включает от силы шесть часов в сутки. В остальное время телефон не только выключен, но и экранирован. Еще он трейсер и тот еще псих — я видел, как он без страховки взбирался на пятый этаж. Смерти не боится. Когда попытался организовать проверку с помощью шпаны, он с ними просто разошелся, уйдя по крышам.

— И ты так спокойно об этом рассказываешь?

— Если он угробил отряд Дитриха в одиночку, и у него те же особенности что у Уэйда и Хоулета, то нам нечего ему противопоставить. Разве что жестко прихватить за горло, но это не вариант, сам понимаешь. Захочет — расскажет все сам. Еще можно отправить запрос в Москву, возможно, его учили в Союзе. Но тогда у нас могут возникнуть проблемы, если он оттуда ушел. Ведь приказ по Романовой еще не отменили, хотя она ушла еще десять лет назад.

— Приказ относительно Романовой не отменят никогда, это показательный пример. Но это ты и сам знаешь. А учеба — не думаю, что это было в Союзе, там учат по-другому. А Кросс тот еще анархист, ему наплевать на дисциплину, его бы вышвырнули из любого училища. Скорее я поверю, что его учил Уэйд. Они очень похоже действуют, если брать за основу старый стиль Уэйда. Надеюсь, навыки у Кросса не хуже. Пока задействуем его втемную, как наемника, потом решим, что делать дальше.

— Разумно. Ладно, я пошел работать. И, Макс, не делай глупостей, пожалуйста — мне и прошлых случаев хватило за глаза. Не стоит его раскручивать на информацию, лучше пусть расскажет сам.

Взяв с собой папку Олег вышел. Через некоторое время, выключив всю аппаратуру, ушел Максимилиан Шульц, торговец оружием, а также бывший наемник, глава отряда "Одиннадцатый Легион".

______________________________________________________________________________

Джеймс "Логан" Хоулет — Росомаха.

Уэйд Уинстон Уилсон — Дедпул.

Их особенность — высокие значения регенерации. Например Уэйд регенерировал все тело, когда ему отрубили голову. А у росомахи еще и адамантиевый скелет. Адамантий — это местный вариант нерушимого металла.

________________________________________________________________________________

* * *

*

Беседа с Максом не прошла бесследно, сейчас я раздумывал над тем, как достать информацию и где найти обозначенную мне фигуру. Торговцы информацией мне известны не были, что весьма осложняло поиски и серьезно резало мои возможности. Ситуация с оружием тоже напрягала. Полностью полагаться на Шульца было глупо и опасно, один канал могут и перекрыть. А других пока нет, но поработать в этом направлении стоило бы. Но это не самое главное, со всей этой возней я забыл о некоторых своих делах — мне еще с Ксавьером разбираться. До конца обещанной недели еще три дня, не считая этот. Звонить лучше за сутки до встречи, что оставляет мне два дня полностью свободными. То есть, я могу и сам определиться с планами на эти дни.

Идя по тротуару, я заметил справа магазин музыкальных инструментов. Мое внимание привлекла гитара, выставленная на витрине, неожиданно захотелось что-нибудь сыграть. У меня временами бывало такое настроение, когда возникал душевный подъем, или же накатывало меланхоличное настроение, и я начинал что-то делать. Иногда хотелось рисовать, время от времени проходились на скороть намеченные для паркура трассы. С гитарой тоже интересно получилось — своего учителя я спас в Афгане. Их группу выбросили на северо-востоке, вблизи Кабула для операции по ликвидации какой-то важной шишки. Цель они ликвидировали, но их зажали и уже собирались отутюжить минометами, когда я заявился к моджахедам на огонек. Ребята вовремя дошли до точки и успешно эвакуировались, а я разжился парой минометов, которые мне весьма пригодились на нескольких последующих заданиях.

Следующая встреча была через полгода, на базе в Узбекистане. Тогда они уже были в курсе, относительно меня и моей роли в некоторых операциях. Так совпало, что и у меня и у них выдался недельный перерыв, и мы неплохо провели это время. А через год я узнал о гибели всей группы в полном составе. А все из-за одной сволочи засевшей в штабе и возжелавшей звездочку к очередной дате. Надо отметить, что этот полковник ненадолго их пережил, "героически" умерев от одного местного яда. Следов не осталось, но меня оперативно убрали из этого района, переведя на одну из авиабаз. Там тоже были свои истории, но совершенно другого характера. А играть на гитаре я научился у их радиста. Хорошие все-таки были ребята, светлой им памяти.

Купив гитару, которая оказалась не такой уж и дорогой, я отправился домой. По пути были прихвачены мороженое нескольких сортов и тортик. Как известно, после сладкого девушки становятся заметно добрее, пусть это правило и имеет исключения. Надеюсь, Ирма к ним не относится, иначе мне придется туго. Причины обижаться у нее есть, я ведь занялся отслеживанием бандюков в одиночку, зайдя в квартиру только для того чтобы удостовериться, что все в порядке и предупредить, что меня не будет двое суток. А вот телевизор я купить забыл, как и радио. Без них как-то тоскливо, правда гораздо больше я привык к плееру и компу. Но здесь с ними явная проблема, плееры в основном кассетные, как во времена моего детства. А компьютеры, как я уже говорил, в основном только для работы. Использовать же мою личную технику пока не время, она здесь почти вся в единственных экземплярах.

Подъезд встретил меня тишиной, хотя был уже ранний вечер. Ну, это в принципе хорошо — паранойя не дает расслабиться, когда при открытии входной двери люди находятся ближе, чем через этаж. Речь, конечно, идет о незнакомых людях, находящихся на лестничных клетках. Да и не только в этом случае, не особо распространенных привычек у меня имеется много. Только направлены они преимущественно на сохранение безопасности соратников. Оно и понятно, убить человека очень легко, если знать, как это нужно делать.

Тишиной встретила меня и квартира. Во время закидывания купленных сладостей в холодильник я ощутил, что меня разглядывают с весьма явным пожеланием смерти. Сзади послышался щелчок постановки пистолета на предохранитель. Повернувшись, я увидел, как Ирма опустила пистолет, и оперевшись о дверной косяк стала чего-то ждать. Как оказалось, она дожидалась, пока будет закончена расстановка еды в холодильнике, после чего переместилась за стол и жестом пригласила сесть напротив. Похоже, сейчас будет разбор полетов, хотя, это ведь не разнос Петра Михайловича, особенно после провала операции по освобождению заложников. Заложников, кстати, я тогда спас, правда, они еще полгода проходили сеансы реабилитации у психологов.

— Может, хотя бы сейчас объяснишь, что происходит? — В голосе Ирмы была слышна усталость.

— Ничего особенного. Просто у меня угнали машину, в которой было оружие, по стоимости соответствующее чуть более чем тремстам портретам Франклина (изображен на стодолларовой банкноте). Мне стало обидно, и я решил разобраться с недоумками, совершившими это гнусное злодеяние. Поиски через знакомых ничего не дали, да и знакомых здесь пока что — кот наплакал. Пришлось работать через полицию.

Ирма меня перебила, с ощутимыми нотками недовольства и усталости. Похоже, со времени беседы она так и не смогла уснуть.

— И ради этого ты поднял меня в два часа ночи. Хоть успешно сработал?

Зависит от того, что считать успехом. Если взять в расчет полученную информацию, то да. А если мое положение, то нет. Часть денег мне, конечно, компенсировали, но оружие Макс продал по несколько завышенной цене. Правда, его извиняет скорость, с которой он достал все необходимое, а также редкость гранат. Кажется, это были его личные запасы, но мужик не поскупился. Все-таки советские светошумовые гранаты в США редкость.

— Относительно. Забрался в архив, прошерстил дела. Нашел тех, кто засветился на камерах, и отправился разыскивать их логово. Поспрашивал кое-кого из местной шушеры, узнал, где они живут. Ребята оказались довольно известными, и много времени тратить не пришлось. Дальше была небольшая экскурсия по одному из гетто, и отработка операции типа "захват" в одиночку. Однако, как оказалось, угоняли машину по заказу, а заказчиком выступал кто-то из шестерок Амбала. После допроса по души этих грабителей заявились наемники, решившие, что неплохо бы провести учения со штурмом двухэтажного коттеджа. Правда, я умудрился испортить им всю операцию, уничтожив всю группу полностью. Ну и поспрашивал их главного — Дитриха.

— Дитриха? — Ирма выглядела весьма удивленной. Стоп, она что, его знает? Откуда?

— Да. Его так звали. Ты о нем слышала?

— Мне сказали, что к нему можно обратиться, в крайнем случае. Ну, совсем крайнем, когда больше не к кому, правда, это было еще во времена той операции, проводимой совместно с полицией. С тех пор могло много измениться.

Сказанное ей заставило меня напрячься. Если наемники работали на ЩИТ, то у меня недавно появились большие проблемы. Очень большие проблемы.

— Это Фьюри сказал?

— Нет, мой командир.

Что-то я запутался. На операцию ее направил Фьюри.

— А разве твоим командиром был не Фьюри?

— Нет, он был начальником отдела и шефом моего командира.

— Они что, на вас работали?

— Нет, вроде бы на наших партнеров, правда, не знаю на кого, такие вопросы задавать непринято. Думаешь, будут неприятности?

— Несомненно будут, только вот не у нас. Теперь придется влезать в разборки между людьми Амбала и моими знакомыми по полной. Одно хорошо — трофеи похоже будут богатыми.

Ирма явно сомневалась в том, что это стоит того. Я ее понимаю, но всей картины она не знает, и не узнает. Я не собирался ее в это вмешивать, но вот предупредить стоило. Тем более, что кое-какие причины сделать это у меня были.

— А ты уверен в том, что туда стоит влезать?

— Это выгодно. Выйти конкретно на меня сложно, а вот на тех, у кого я купил снарягу можно достаточно быстро. Там цепь оборвется, но терять хорошую точку снабжения оружием у меня нет никакого желания. Тем более, советским оружием, которое наиболее полно соответствует моим запросам.

Немного странно было то, что вместо сомнений на ее лице был интерес.

— Это каким же?

— Мощность и надежность. Особенно последнее. — Про его распространенность пришлось промолчать, из-за незнания общей обстановки. Это у нас Калашников можно найти где угодно. А здесь его особо заметно и не было.

— А Американское тебя чем не устраивает? У Старка есть очень неплохая линейка автоматов.

— Просто я не переношу автоматы с отводом пороховых газов в ствольную коробку. Их вечно клинит от плохих патронов. А если учесть еще и прецизионную подгонку деталей, из-за чего автомат может заклинить в грязи, не говоря уже о песке — ну его нафиг, лучше надежнее, чем точнее.

Разговор фактически был окончен. Этот разговор, про оружие. А ведь мне еще предстояло просветить ее про некоторые очень нехорошие факты, которые по большому счету ставили крест на ее возможном возвращении на госслужбу. Надо будет перепроверить еще раз, но похоже это и в самом деле так. Я заварил чай, достал вазочку с медом, положил на шкаф бутылку с коньяком. Неспешно нарезал тортик, дождался, пока заварится чай. Американцы любят сладкое, и употребляют его в больших количествах. А девушки — признанные сладкоежки, хотя и очень не любят в этом признаваться.

— Ты умеешь играть на гитаре? — Неожиданно спросила Ирма.

— Немного, и только под соответствующее настроение.

— А сейчас можешь? — Взгляд у нее неожиданно стал грустным, но как-то сразу сменился на ждущий.

— Пожалуй. Подожди, сейчас вернусь.

Я сходил в прихожую, за гитарой. Вернувшись, попробовал взять пару аккордов. Подкрутив колки, попробовал снова, в этот раз получилось гораздо лучше. Затем начал петь одну из тех немногих песен на английском, которую помнил наизусть — Dire Straits "Brothers in Arms". (Если кто хочет послушать: http://www.youtube.com/watch?v=jhdFe3evXpk, перевод: http://www.amalgama-lab.com/songs/d/dire_straits/brothers_in_arms.html ). Ну не песни групп Мановар или Пинк Флойд же мне исполнять было, а тем более песни советских или российских исполнителей. А эта — и хорошая, и ничего в ней не называется, ни дат, ни событий. Получилось неплохо, но сомневаюсь, что ей в ближайшее время захочется еще. Да, и в самом деле, не захочется, как и мне.

* * *

*

Шерон и не подозревала, что эта песня так ее зацепит. А еще она не ожидала, что собьется весь настрой на диалог, и она ударится в воспоминания. Она планировала выудить хоть какую-нибудь информацию, сначала завязав непринужденный диалог, затем немного помолчать, давая ему похвастаться своими подвигами. Как ни странно, на многих людях эта тактика великолепно работает, если конечно у объекта будет подходящее настроение. Сложность в том, что у разных людей оно различается, и может быть диаметрально противоположным. Но главное — это умение слушать, позволяя собеседнику излить душу, а агенту получить массу полезной информации. Однако, этот проверенный метод не работал с Джейсоном. С ним вообще мало что работало, из обычного арсенала спецслужб, да и сам он практически им не пользовался, хотя и знал. На подобное знание указывали некоторые оговорки, да и поведение в определенных случаях тоже косвенно свидетельствовало об этом. Самым неприятным было ее подвешенное состояние, Борн словно не мог решить, что с ней делать, и это довольно сильно угнетало. Но, похоже, что этот период заканчивался, и начинался другой. Иначе бы он не стал говорить о возможном столкновении с людьми Амбала.

Вообще, поведение Джейсона, и его мотивы не раз заводили Шерон в тупик. Особенно ее бесили его двойные стандарты — одновременно и постоянное ухаживание, как это предписывалось правилами этикета, и полное пренебрежение ее внешностью. Особенно четко это стало заметно во время того ночного разговора, когда он весьма и весьма равнодушно отнесся к тому, что спала она в нижнем белье. Со злости она даже не стала выгонять его из комнаты, когда одевалась, и все также — ровная, выдержанная линия поведения. Эта сволочь просто дождалсь, пока Шерон оденется, и просто продолжила разговор. Ни интереса, ни стыда, да вообще — эмоции у него в тот момент практически отсутствовали. Было бы не так обидно, если бы Джейсон женщинами не интересовался вообще, но ведь это было не так. То, что он не только не голубой, но и относится к ним как к больным какой-то незаразной, но жутко неприятной болезнью, Шерон выяснила случайно. Просто во время одного из разговоров он упомянул, что одно дело, когда гомосеки проявляют свои наклонности в своем тесном кругу, а другое — открытая пропаганда данного отклонения как нормы. Самым непонятным была ассоциация между гомосексуалистами и либералами, которая неоднократно упоминалась в этой беседе. Нет, среди либералов такие конечно есть, но не все. Одним словом, голубым Джейсон не был, да и женщинами интересовался. Только вот ее в качестве женщины он похоже не воспринимал, и это жутко раздражало. Впрочем, не только это.

Одной из самых раздражающих черт была его привычка сначала подробно отвечать на вопросы, создавая какой-нибудь образ, а затем разрушать его парой фраз. Шерон точно смогла выяснить, кем он не является. Джейсон не был разведчиком, мутантом, военным, не работал на правительство и не заканчивал высших учебных заведений. Однако он точно обладал знаниями по фармакологии, биологии и многим другим направлениям. На вопрос о его пуленепробиваемости он ответил, что способность приобретенная, но шанс на успешное завершение данного опыта по последним сведениям составляет примерно один на полтора миллиона. А если спросят его мнение, то и вовсе приближается к триллиону в минус первой степени. С армией тоже было непонятно, с одной стороны он явно не служил, и об этом буквально кричало его поведение. Ведь даже у тех служивших, кто плевал на дисциплину, и по кому штрафбат плачет, есть ряд общих признаков, характерных для любого солдата любой армии. Выправка, стиль ходьбы, некоторые привычки — все это указывает на то, что человек побывал в армии. У Джейсона это все отсутствовало, зато иногда проскальзывали характерные фразы. При этом, частенько они были незнакомыми, и угадывались по аналогии с общепринятыми. Одним словом, его образ напоминал калейдоскоп, в котором каждый раз складывался новый узор.

* * *

*

Делать было как-то нечего, и я рассматривал улицу. В любом городе свой темп движения, и чем больше сам город тем он быстрее. Вот и в Нью-Йорке люди бегут по своим делам. Внезапно, по улице проехало несколько полицейских машин, а потом еще и еще, с небольшими промежутками. Ситуация заставляла нервничать, была неизвестна причина появления патрулей. Хорошо хоть оцеплен соседний квартал. Но, очень плохо то, что соседний квартал через дорогу. Сейчас мне предстояло решить — уходить или затаиться. Ошибиться было можно, но стыдно, да и жизнь бы несколько осложнило. Да и то, только потому, что я сейчас был не один.

После захода на кухню, мне оставалось только внимательно посмотреть на Ирму, сделать небольшую паузу, и сказать:

— Собирайся, возможный выход через пятнадцать минут. Багаж — две сумки. — К счастью, этого хватило. Ни истерики, ни раздражения, просто пошла в комнату, собираться. Естественно, кое-что перед этим уточнив.

— Что случилось?

— Оцепление вокруг соседнего квартала, мы слишком близко. Причины не знаю, но могут перекрыть и обыскать и наш дом.

— Уходить будем сейчас?

— Нет, дождемся, пока они уйдут. Если все-таки не получится, то прорываемся.

— Почему не сейчас?

— Могут быть блокпосты через квартал, либо двойная линия оцепления. Возможны беспилотники или полицейские вертолеты обеспечивающие контроль. Тогда мы будем выглядеть очень подозрительно, дергаясь во время их операции. Поэтому пока ждем. — Мы разошлись, собирая свои вещи.

Немного времени спустя мы вновь собрались на кухне. Ну вот, умница. Все по делу, быстро, четко, и по уму. Переоделась в спортивные штаны, кроссовки, ветровку. Все темных цветов, облегающее и хорошо сочетающееся между собой. Проверил часы — прошло одиннадцать минут.

— Вещи уже собрала?

Она кивнула.

— Да, две сумки. Все остальное бросаем?

— Купим новое. Волосы красить не будешь?

— А есть чем?

— Да. Краска для волос в одном из пакетов.

Еще через минут десять волосы Ирмы стали красивого светло-коричневого цвета. Вот в принципе и все, остается только ждать. Но, как всегда, все пошло немного не так, как ожидалось. Вдали послышалось несколько взрывов и выстрелы. Стреляла, похоже, только полиция — были слышны легкие хлопки пистолетов и гулкие выстрелы дробовиков. Неожиданно в звуки перестрелки вплелись очереди пистолет-пулеметов. У них звук выстрела немного отличается от автоматного. Еще один взрыв. Внезапно все затихло. Дальше были только редкие одиночные хлопки, похоже, полиция делала контроль преступникам. Куда катиться этот мир, если уже даже полиция занимается подобным.

По улице проехало несколько машин скорой помощи. Они прибыли слишком быстро, похоже, мои мысли о второй линии оцепления были верны. А на улице то никого из местных жителей, рефлексы уже наработаны. Похоже, только что сегодня я увидел еще одну сторону Нью-Йорка, о которой не пишут в газетах. В газетах вообще много о чем не пишут, и приходиться это самому выяснять. Например — структура полиции США. В каждом штате она своя, как и зарплата полицейских. Своя система образования, свои учебники. Свои законы и свой уклад жизни. Не зная их можно легко попасть впросак. В некоторых штатах, если ты подойдешь к полицейскому со спины на полтора метра, он имеет право тебя застрелить. И застрелит, если захочет, а его оправдают. И если бы только это, в некоторых случаях, им выгоднее убить человека, чем тащить его в участок. Писанины меньше. Не верите? Зря. И вот таких нюансов уйма.

— У вас полиция всегда проводит контрольный отстрел трупов?

— Нет, только мутантов. Никому не хочется, чтобы его друзей убил случайный недобиток. Там где ты жил, было не так?

Ну что мне сказать, там мутантов не было. А вот зараженные сжигались, крематории Манхеттена работали в авральном режиме.

— Нет. Там проблем с мутантами-бандитами не было. Там вообще преступность была на очень низком уровне.

Ирма похоже очень сильно заинтересовалась этим фактом.

— За счет чего?

— Все расследования всегда доводились до конца, а всех членов банд ждало очень суровое наказание.

— Пожизненное? Или смертная казнь?

— Золотые прииски или урановые рудники. На наркоторговцах испытывали новые лекарства. Поэтому и не дергались подонки — страшно ведь.

— Такого даже в СССР нет, это же дико.

— А расстреливать или держат в тюрьме непродуктивно. Там вообще тюрем не было, только психушки. Все преступники направлялись на исправительные работы, просто не всегда в цивилизованные места. Бежать не имело смысла, некуда. — Медведей там было много, как и волков. — Да и маяки, вшитые под кожу, мог вытащить только хирург.

— А ты откуда знаешь подробности?

— Пару раз сотрудничал с полицией. Внутренние войска были далеко, поэтому им в помощь придавали меня, в качестве усиления. Хорошие ребята, свое дело знают, за порядком следят, и проблем у них, как правило, нет.

— Внутренние войска?

— Военизированная полиция. Не военная, а именно военизированная. Занимаются охраной тылов, контрпартизанскими действиями, проводят работу с населением. Вооружение — среднее и легкое. — Я выглянул в окно. — Вроде все тихо, уходим через час.

* * *

*

Ирма молчала, раздумывая над услышанным. Вообще, такой подход объяснял некоторые оговорки Джейсона. Теперь оставалось понять, где есть такие порядки, потому что в известных ей местах такого беспредела со стороны властей нет, и быть не может.

— Джейсон, а если обвинять непричастного человека?

— Как только это выяснится, под следствием окажутся и следователь, и судья. Любой преступник может потребовать пересмотра приговора, но если он виновен, то срок увеличат. Если виновен, но мера наказания не соответствует проступку, то ее пересмотрят, а судье достанется на орехи. Поэтому, там всегда все очень подробно все расследуют. И если думаешь, что боятся самого наказания, то ты ошибаешься — боятся его неотвратимости. Особенно террористы боятся, терактов там не было лет восемь, на момент моей там жизни. А те, что были до этого — случались очень редко.

Шерон сложно было поверить в такое. Сами США постоянно бурлили, как кипящий котел, периодически взрываясь во время очередного кризиса. Еще и эта проблема с мутантами, которые успешно вливались в криминал. Корпорации, которым плевать на любые законы. Проблем было много.

— Знаешь, звучит очень хорошо, но не может же быть все так гладко.

Джейсон вздохнул, с грустью посмотрев в окно.

— Не может. Случается всякое, то какая-нибудь мразь залезет наверх, то диверсанты придут из-за границы. Людям свойственно завидовать. А еще — с ширпотребом там небогато. Нет, все хорошее, качественное, но вот красивостей как в местных магазинах там довольно мало. Компьютеры только для работы, машины (легковые) сделаны в спартанском стиле.

— Я не про это говорила.

— Что ты хочешь услышать? Я не родился там, поэтому подводных камней не знаю. Мне приходилось общаться с достаточно узким кругом людей: разведчиками, ученными, военными, в том числе и срочной службы и с рабочими опытных производств, среди которых преобладали инженеры. Они все говорили, что живут хорошо, и их устраивает эта жизнь. Я не заметил засилья разведки или полицейского диктата. Так что ты хочешь услышать?

* * *

*

И в самом деле, что? Единственное, что обламывало — узкий выбор товаров, и купить можно было отнюдь не все. Это не относилось к продуктам питания, но вот покупать компьютер имело смысл только для работы. Нет, игры тоже были, но специфические. Симуляторы на подобие "Ил-2 Штурмовик", Ка-50 "Черная Акула". Если стратегии, то наподобие "Противостояния", "Карибского Кризиса" или других похожих игр. Объединяло игры одно — стремление к максимальному реализму.

В дверь постучались. Как оказалось, полиция, разыскивающая кого-то из мутантов. Попросили предъявить документы. Удалось обойтись водительскими правами, состряпанными Сэмом. Проверки по базе они бы не прошли, но сейчас скорее проверяли факт их наличия. После этого офицер вежливо попросил разрешения обыскать дом. Пришлось соглашаться, потому что похожие проверки проходили и по всем остальным квартирам. Осмотр квартиры проходил четко и быстро, чувствовалось, что процедура уже отработана и буквально забита в подкорку многократным повторением. Напарники страховали друг-друга, и незаметно убрать их было достаточно сложно. На всю проверку ушло минут пять, не больше, после чего они извинились, и отправились на этаж выше. Мда, если здесь такие повадки у обычных полицейских, то в городе реально проблемы. И при том регулярные, и с силовыми операциями.

Спустя минут сорок из нашего подъезда вышло с десяток полицейских. Еще через пару минут к ним присоединились люди из соседнего. Похоже, такие проверки проходили по всему кварталу, благо, здесь они маленькие. Через еще полчаса было снято оцепление с соседнего квартала, и в принципе ничего особо и не напоминало о произошедшем. Ну, за исключением безлюдных улиц, постепенно заполнявшихся прохожими. Похоже, мне довелось стать свидетелем одного из тех случаев, о которых не говорят, но знают практически все. Ко мне подошла Ирма, похоже, изрядно перенервничавшая во время визита полиции.

— Они ушли?

— Да, можешь о них не беспокоиться. Оцепление тоже снято, мы можем ехать.

— Посидим немного, ладно?

— Как будешь готова, скажи. А я пока соберу сумки.

Я перенес собранные сумки в коридор, не забыв и о гитаре. Затем зашел на кухню и сделал сладкий чай для Ирмы. Похоже, он пришелся весьма кстати, она наконец успокоилась. Допив чай и положив стакан на подоконник, Ирма уткнулась мне в ключицу, прижавшись ко мне всем телом.

Неохотно прекратив гладить ее по голове, я отстранился.

— Пора, уходим отсюда.

— Тебе не жаль оставлять тут все купленное?

— Купим новое. Вещи можно купить, в отличии от жизни.

И мы отправились к машине, припаркованной в соседнем квартале. В целом было тихо, уже темнело. Наш путь пролегал через дворы, где не было прохожих. Именно поэтому появление троих парней спереди и одного сзади заставило напрячься. Впрочем, ненадолго. Грабитель, зашедший с тыла достал пистолет с глушителем, а ребята спереди попытались нас отвлечь. Безуспешно, теперь он сжимал перерезанное горло, а еще один из парней спереди с неверием смотрел на нож торчащий между ребер. Еще у одного была свернута шея. У четвертого передавлены дыхательные пути. На все ушло не больше нескольких секунд, я, как и они напал без предупреждения. Судя по всему, это были обычные грабители. Только вот, обычно они не убивают своих жертв. Конечно, везде есть исключения, но так поступают только с теми, кто опасен. А опасны у нас кто? Мутанты, особенно разнообразные чего-то -кинетики. Интересная получается картинка — мутанты делают этот город безопаснее, но криминал становится более жестоким. "Мертвые не кусаются" и "Кольт уравнял всех" — в паре эти поговорки весьма верны. Особенно если стрелять в спину.

— Это нормально, что они сейчас на нас напали?

— Считаешь, что их кто-то нанял?

— Здесь только что прошла спецоперация. Какого хрена здесь делают эти мокрушники?

— Кто?

— Убийц. Они собирались нас убить, передние отвлекали от заднего. Похоже, он мутант — или внимание рассеивает, или еще что похожее. На меня не действует, а на тебя — вполне. Уходим.

Забирать мы ничего не стали, за исключением моего ножа. Похоже, можно будет наконец начать собирать свою коллекцию. Начало уже положено, и три интересных экземпляра у меня уже есть — гражданский Катран, Онтарио "Фридом Файтер" и штык-нож от Глока. Вернее, модель была Глоковской, но клеймо оказалось незнакомым. Здесь вообще куча сюрпризов, начиная от отличий фирм и заканчивая некоторыми неочевидными фактами. Ну, наподобие очень серьезных комиксов для взрослых. Нет, не тех комиксов, которые с клубничкой. Просто фотографий мало, выкупают их как правило наиболее крутые газеты, а остальным что делать? Вот и приходят на помощь художники. Как ни странно, все описывается на редкость точно... после нескольких инцидентов в газетах, когда парочка супергероев решила восстановить справедливость... в их понимании. Так что глупостей там не пишут, да и вообще относятся несколько с опаской.

За исключением встреченных отморозков больше нам никто и не встретился. Так что, до машины удалось добраться без приключений. Да и по дороге домой проблем не было. Конечно, тащить домой чужого оперативника не самая лучшая затея, но свои резоны у меня были. И появились они аккурат той ночью, когда я покопался в архивах полицейского управления.

Глава восьмая.

Спустя пару дней после переезда.

Рядом с одним из деловых центров Манхеттена находилось небольшое заведение, облюбованное офисными работниками. Нельзя было сказать, что оно было большим, но его размеры существенно превышали обычные для подобного рода заведений. Удачный подбор цветового оформления не резал глаз, и хорошо успокаивал нервы после выматывающей работы в офисе. И готовили здесь просто отлично, повар отлично знал свое дело. Хотя, его скорее можно было назвать кондитером, ведь две трети меню занимала различная выпечка. Вообще, само меню напоминало средних размеров книжку, на каждой странице которого была фотография заказа, его описание, и зачастую, история возникновения. Цены в этом кафе были на удивление высокими, если сравнивать их с другими кафе, но в этом случае они были вполне закономерны. И даже не смотря на затраты, мест в обеденный перерыв здесь не было, да и после его окончания в кафе было довольно непросто найти хотя бы один свободный столик.

Именно это место я выбрал для встречи с Логаном и Грозой. Первоначально мне хотелось провести нашу беседу в центральном парке, но из-за непогоды пришлось несколько изменить наши планы. К счастью, это были обычные дожди, в этот раз обошлось без торнадо его последствий в виде наводнения, отключения света и других неприятностей. Несмотря на пелену дождя, с моего места было прекрасно видно улицу и проезжающие машины, поэтому я смог заметить, как Циклоп искал место для парковки. Честно говоря, даже не знаю, зачем они его взяли с собой, ну не в качестве шофера же. Шторм и сама прекрасно водит, в архиве остались дела о серийном угоне машин совершенном ей в шестнадцать-семнадцать лет. Вернее, она фигурировала в них в качестве подозреваемой, и видеть бы ей небо в клеточку, если бы не добрый дядя Ксавьер. Да и друзья ее отца помогли замять это дело, существенно уменьшив бумажную волокиту и отправив документы в один из самых дальних стеллажей архива. Так что, через пару лет эти записи уничтожат по истечению срока давности. На остальных из команды "людей-икс" не было ничего, то ли нарушения были мелкими, то ли Ксавьер оперативно чистил их прегрешения.

После недолгого ожидания в зал вошли Шторм вместе с Логаном. И если Ороро Монро оделась в весьма симпатичный брючный костюм, то Росомаху одеть в цивильную одежду явно не удалось. Впрочем, в своем байкерском наряде он смотрелся на редкость гармонично, вписываясь в окружающую обстановку настолько, насколько это вообще возможно.

Видя, что они не могут меня найти, я направился навстречу несколько удивленным моему виду гостям. Казалось бы, всего-то стоило одеть черный китель без знаков различия, вместе с характерного покроя брюками, несколько изменить осанку и моторику, но в сумме это привело к тому, что меня сначала не узнали, а узнав... нет, вопросов заданно, однако легкое волнение Шторм стало еще заметнее. Слегка ускорившись, Логан выдвинулся вперед, прикрывая ее корпусом, и легонько сжал кисть, приводя ее в чувство. Честно говоря, такое поведение было несколько неожиданным, при прошлой встрече он продемонстрировал несколько иные качества своего непростого характера. Хотя, ситуация здесь складывается несколько иная, а мы все же не враги... хотя и друзьями пока не являемся. Так... шапочные знакомые. А кем мы станем, покажет только время.

После встречи с гостями, мы направились к моему столику. Как оказалось, Логан не стал играть в довольно популярную игру "кто кому руку передавит". Вместо этого у нас началось соревнование по психологическому давлению друг на друга. И если Логан мог себе позволить достаточно многое, пусть и неосознанно, то мне приходилось балансировать, не прогибаясь, но и не провоцируя его на агрессию. Немного помогло то, что я правильно подобрал одежду, назвать меня шкетом у него не поворачивался язык, носить форму я научился. Минут через десять непринужденного разговора о новостях, Шторм спросила:

— А когда подойдет Блэклайт? Или вы будете здесь вместо него?

С недоумением посмотрев на свое отражение в окне и прикинув, что они могли и не узнать меня, ответил:

— Вообще-то это я. Просто немного приоделся, этот наряд лучше подходит к окружающей обстановке. Раз уж мы разобрались с этим недоразумением, думаю, настала пора перейти к гораздо более серьезным вопросам... например к позиции вашей школы относительно выступлений сторонников сенатора Келли.

Эти слова явно не понравились Шторм, впрочем, внешне это проявилось достаточно слабо. Слабо в плане мимики, ее жесты были гораздо более красноречивы. И, похоже, что политика ей нравится еще меньше чем мне.

— В таком случае вы бы могли встретиться с профессором. Он и сам хотел познакомиться с вами, обсудить произошедшее на статуе Свободы.

Я посмотрел ей в глаза.

— Пожалуй, от этого предложения я откажусь. Наше видение проблем и путей их разрешения различается очень сильно, и разговор с профессором в лучшем случае будет похож на переговоры Кеннеди и Хрущева. Именно поэтому я хотел встретиться с вами, это наиболее логичный шаг в моей ситуации.

Последняя фраза выбила Шторм из колеи. Растерянность и непонимание весьма заметно выделялись на ее лице.

— Почему именно со мной...

— А с кем еще? Именно вас я вижу в преемниках профессора, больше некому. Не Саммерсу же предлагать этот пост.

— А Джин?

— Вы подходите на эту роль лучше, чем кто-либо из его окружения, и разговаривать я буду только с вами.

Сказанное сейчас разозлило Логана. Настолько, что он, похоже, уже начал прикидывать, что лучше — набить мне морду или уйти. Но, видимо какой-то кредит доверия или симпатии у него был, поэтому меня только спросили:

— Раз ты хотел говорить с Шторм, нахрена звал меня?

— Мне нужен полковник Уильям Страйкер. Ты его не помнишь, но зато он отлично запомнил тебя.

Этому заявлению гораздо больше удивилась Шторм, а вовсе не Логан, как я предполагал. Именно она и задала следующий вопрос.

— Вы вместе служили?

— Нет, я наткнулся на документы, в которых упоминались они оба. Программа "Оружие". Первые упоминания о Логане датируются еще Вьетнамом, тогда у его коготков еще не было стильного металлического блеска, и они несколько отличались по форме. Его звали Джон Хоулет, Росомаха и "Логан" — прозвища. Мы успеем об этом поговорить, времени еще много. Может вернемся к вопросам антимутантского движения?

Мое упрямство явно раздражало их обоих — Логана, который хотел узнать о своем прошлом, и Шторм, которая явно не хотела быть на месте профессора.

— Почему этот вопрос так для вас важен?

— Потому что начинается все с таких, как он. Людей, которые хотели бы оградить общество, которое им так дорого, от каких-то раздражителей. Не столь важно, каких — на этом месте может оказаться кто угодно, те же коммунисты. Дальше идет эскалация насилия, вплоть до физического уничтожения раздражителя, либо смены государственного аппарата. В лучшем случае это может произойти бескровно, в худшем — будет гражданская война на истребление.

Шторм наконец поняла, зачем я поднимал эту тему. Поняла, и постаралась процитировать то, что говорили ей. По всей видимости, профессор тоже понимал опасность грядущих изменений.

— Мы не можем вмешиваться в политику властей, это против договора. Сейчас мы занимаем позиции нейтралитета и невмешательства, просто обучая детей. Как только мы попытаемся изменить ситуацию, нас используют как еще один рычаг давления на общественное мнение. — Шторм покачаа головой. — Мы просто не можем ничего сделать.

Зато могу я. Но, не в одиночку. И не напрямую. Похоже, мне понравилось играть роль камешка. И неважно, в чьем-то сапоге, или вызвавшего камнепад — главное, что нужные мне цели достигались относительно бескровно.

— Я не собираюсь ни советовать, ни переубеждать вас. В конце концов, это ваша головная боль и вы разберетесь с ней гораздо лучше. Если мне понадобится узнать о политической обстановке, или возможных шагах сената, то к кому я могу обратиться за небольшой консультацией по этому вопросу?

— Вы можете обратиться к Хэнку Маккою. Но, в связи с его работой, он переехал в Вашингтон. Есть и другой вариант, но вы ведь сами отказались от разговора с профессором?!

— Не разговора, а встречи. Это принципиально разные понятия, и не стоит их путать.

— Вам не надоело заострять внимание на несущественных мелочах? Похоже, вы специально пытаетесь вывести меня из равновесия.

— В дипломатии мелочей нет, и подобную тактику применяют многие. Можно было бы поддержать традиции уходящего поколения и сыграть в шахматы, но у меня несколько иные увлечения. Не люблю игр, в которых есть только две стороны, и нет выбора между ними. Разницы, кстати говоря, между сторонами зачастую тоже нет.

— Профессор играет в шахматы только с Магнето. Вы собираетесь занять его место?

— Нет, ведь я вам уже сказал, что не являюсь мутантом. У меня свои планы, и затевать революцию в них не входит. Можете сказать, из-за чего они разошлись? Слухов ходит много, но правды в них, ни на грош.

— Они поссорились, когда Магнето решил действовать силой. Профессор этого не одобрил, и Магнето ушел, забрав с собой Мистик.

— Джин Грей появилась в особняке сразу после их ссоры, не так ли? Максимум через пару дней.

— Почему это вас интересует?

— Это вам скажет профессор, если сочтет нужным. В конце концов, это его секреты и его проблемы. Нашими они станут только после его смерти, а это я надеюсь, случится очень нескоро.

— Откуда их можете знать вы?

— Это не столь важно. У других людей доступа к этому источнику не будет.

— Но полного доверия ему нет, и вы решили проверить информацию через меня. О прошлом Логана вы тоже узнали оттуда?

— О его существовании я узнал, когда копался в архивах, ища кое-какую информацию. Первые упоминание датируются Вьетнамом, когда официально были расстреляны Джон Хоулет и Виктор Крид. Неофициально, было сформировано подразделение состоящее из мутантов, в которое вошло семь или восемь человек. Руководителем был назначен полковник Уильям Страйкер. После первого же задания подразделение было расформировано, причины в документах не указаны. Само задание, судя по всему, было провалено. Следующее упоминание о тебе датируется семьдесят восьмым годом, в документе говориться о твоей замечательнейшей регенерации. Документ был в папке, рядом с другим документом, где упоминалось "Оружие десять". Сначала мне показалось, что это буква "Икс", но в дальнейшем стало понятно, что у руководителей проекта принята римская нумерация. В этой же папке обнаружились некоторые интересные циферки, которые доказывали, что при замещении костей на неизвестный металл вес тела останется в пределах нормы. Там же говорилось о том, что этот металл вызывает иммунных реакций и не нуждается в специальной обработке при применении в имплантах. Температура плавления была указана как примерно сто — сто двадцать градусов, процесс термической кристаллизации оказался необратимым. Был отмечен интересный эффект — при ударе металл распределял деформирующую волну по всему своему объему, правда, сохраняя направление импульса. Как мне потом сказали, в папочке были собраны материалы обосновывавшие необходимость опыта на живом материале. В ходе этого эксперимента твой организм немного доработали, результаты отлично видны на рентгене. Тебя ведь проверяли в особняке?

Логан, похоже, вспомнил эти процедуры. Уж больно характерное у него было выражение лица, как у большей части моих знакомых, остерегавшихся медиков, как прапорщик огня на складе ГСМ. А потом ему, похоже, вспомнились кошмары, о том, КАК это было. Лицо Логана исказилось в злобном оскале, от избытка чувств он схватил меня за плечо и крепко сжал. От сдерживаемой ярости его голос слегка дрожал.

— Кто это сделал?

— Страйкер. Руководителем проекта был все тот же полковник Уильям Страйкер. Логан, я бы не советовал соваться на территорию Щелочного озера в одиночку, потому что есть два варианта. Первый — что ты ничего не найдешь. Второй — не найдут уже тебя. Раньше на территории долины был военный производственный комплекс, ГЭС снабжала его электроэнергией. Теперь от него остались руины, а ГЭС законсервировали девятнадцать лет назад. Чуть позднее судебного процесса над полковником Страйкером. По решению трибунала у него отняли все награды, лишили пенсии и права ношения парадной формы, вдобавок, отвесили хорошего пинка под зад. А потом упекли за решетку на тридцать лет, уже по решению гражданского суда. Но он кому-то понадобился, и его освободили пять лет назад. Дальше о нем ничего не слышали. Но вернемся к Щелочной долине. — Я положил пару фотографий. — На спутниковых снимках недельной дальности видна посадочная площадка с "Чинуком", а также характерные шлейфы воды у водосбросов. Любые следы ЛЭП ведущие за пределы периметра отсутствуют. Это единственная фотография с Чинуком, но была еще парочка с грузовиками. Кто бы это ни был, он там надолго, и не с самыми хорошими намерениями, до ближайшего населенного пункта двадцать километров, по горам. По дороге не меньше пятидесяти.

— Откуда у вас эти снимки?

— Купил. За деньги можно получить достаточно многое.

— Почему вы уверены, что вас не обманули?

— Информация пришла из разных мест. Для создания фальшивки потребовалось бы слишком много ресурсов. Я не говорю уже про согласования и остальную бумажную волокиту.

— По твоему, Страйкер там? — Логан ткнул пальцем в дамбу.

— Не знаю, Логан, посмотрим. Больше некому, у других людей сведений об этом объекте быть не должно. Я и сам о нем узнал во время поисков информации о Страйкере. Поэтому, я собирался на разведку, проверить свои догадки. Правда, из-за событий на статуе Свободы пришлось это дело отложить.

— Вы ведь там неслучайно оказались?

— Я там был исключительно по личным делам. Ну а то, что вмешался — так это сделал бы любой нормальный человек. Нехорошо, когда красивых девушек обижают. Ну а встретив Логана, я решил что в одиночку тащиться в Канаду как-то скучновато. Да и работать вдвоем безопаснее, есть кому вытащить напарника, в случае неприятностей. Думаю, сейчас нам лучше разойтись, тем более, что мне еще подбирать снаряжение для Логана, да и вам наверняка есть что обсудить с профессором. За сим, позвольте откланяться. — Я небрежно поклонился, подхватив фуражку лежавшую на соседнем стуле, и надев, после чего слегка поправил. — И на последок, пожалуйста, не суйтесь туда на опережение. Если они заметят вашу команду, то вы и нас под облаву подставите, и сами попадете под вражеский огонь. И у меня нет никакого желания вылавливать Страйкера годами, теряя время, деньги и друзей. Подобные ошибки всегда обходятся слишком дорого. До встречи.

Снимок плотины я так и оставил на столе. Пусть, он и обошелся дороже всего, но профессору он, пожалуй, будет полезнее, чем мне. Куда важнее было собраться за минимальное время и валить в Канаду. Сомневаюсь, что проф будет рад узнать о том, что мы уже отправились туда в гордом одиночестве.

Сев в машину, я протянул Росомахе довольно толстую папку, с газетными вырезками, фотокопиями документов и парочкой спутниковых снимков. Полистав немного, он посмотрел на меня ничего не понимающим взглядом. Пришлось объяснять.

— Ты был там, на этом острове. Тебя видели возле руин недостроенного ядерного реактора. По соседству находилась лаборатория Страйкера. Это было в материалах суда. Там же обнаружили тело Кайлы Сильверфокс, застреленной из Кольта Питон адамантиевой пулей. В паре метров была найдена еще парочка, со следами крови. В примерно шести метрах лежал пистолет, с отпечатками пальцев Уильяма Страйкера. Свидетелей произошедшего нет, результаты следственных экспериментов признаны несоответствующими действительности. На нижнем этаже лаборатории были обнаружены клетки, в которых содержались люди. Имелся ряд доработок, направленных на ограничения определенных действий. Людей, содержавшихся в них, не обнаружено. Запоры были срезаны параллельно расположенными лезвиями, шаг которых составлял около полутора сантиметров.

— Похоже, тут тоже я постарался.

— Спросишь у Страйкера, когда мы его найдем. Через восемь часов нам необходимо быть на загородном аэродроме, там нас будет ждать самолет.

На этом наш разговор закончился. Логан зарылся в папку, забив на все остальное. Я же начал колесить по тайникам, подбирая комплект оружия. Впрочем, комплект — это громко сказано, пара пистолет-пулеметов с глушаками, магазины к ним. Остальное можно было докупить и в Канаде.

На аэродром мы попали вовремя. Самым сложным оказалось выехать из города — пробки. В пригороде ситуация с движением была гораздо лучше. Дорога выдалась не сказать, чтобы слишком тяжелой, скорее выматывающей. На взлетную полосу уже вырулил довольно потрепанный самолет, если мне не изменяла память, это была Цессна двести восемь.

Вылет планировался через полчаса, но пассажиры начали посадку уже сейчас. Все происходило на редкость рутинно, чувствовалось, что это не в первый раз, все друг с другом здесь знакомы, и никто никуда не торопится. Ну, за исключением старины Логана, смотревшего на самолет с мрачным выражением лица. А если учесть что пересадок у нас ожидается штук пять, то ему остается только посочувствовать. Хотя, наверное, такое настроение у него было из-за того, что он узнал из моей сборки данных. Он закурил, небрежно сжимая сигару. Спустя пару минут он все же задал один из тех вопросов, которые я ждал с самого начала.

— Скажи, Кайла была моей женой?

— Я не отправлял запросов в Канаду. Но, судя по всем известным фактам — да.

Сигара, которую курил Логан, оказалась смята в кулаке, превратившись в крошево из табака.

— А я ее так и не вспомнил. — Он слегка тряхнул головой, и добавил. — Вообще ничего.

— Если мне попадется что-нибудь еще, то я дам тебе знать. Но нам пора лететь.

Самолет взлетел через пятнадцать минут. Полет прошел успешно, равно как и приземление. И так еще четыре раза. К счастью, удалось подобрать удобную последовательность рейсов, позволившую перемахнуть полторы тысячи километров за всего-то восемь часов. Конечной точкой прибытия стал Сиэтл, где я собирался купить машину и остальное необходимое для поездки. Ну что можно сказать, получилось достать почти все необходимое, за исключением парапланов. Впрочем, на последней стадии предполагалось обойтись мотоциклами — кроссовиками, благо, Логан умеет на них ездить. Да и разбирается он в мотоциклах гораздо лучше меня. Пересекать границу нам предстояло нелегально, документов не имелось ни у него, ни у меня. Благо, сделать это было не особо и сложно — она ничем не напоминала Мексиканскую, являясь скорее номинальным, чем реальным препятствием.

Собственно, так и получилось — границу удалось преодолеть очень легко, не считая пары неприятных моментов в горах, когда мы чуть было не застряли. Как ни странно, Логан оказался хорошим попутчиком — не дергал по пустякам, дурацких вопросов тоже не было. Еще оказалось, что он вполне нормально высыпается в машине, даже во время движения. Короче говоря, к дороге ведущей к знакомой нам дамбе мы добрались всего через шесть часов путешествия по дороге, и примерно двадцать с отлета. В принципе, я даже не рассчитывал на такое опережение графика, особенно если учесть расстояние, которое мы преодолели.

Ландшафт в тех местах, которые мы проезжали довольно сильно отличался от американского. Обилие рек текущих с гор, каменистая почва, густые леса укутывающие окрестные холмы. Гор еще не было видно, но уже ощутимо похолодало, градусов до восемнадцати, наверное. Нужная нам дорога нашлась минут через сорок. На то, что ей время от времени пользовались, указывали две неглубокие колеи слабо выделявшиеся на поверхности грунтовки. Проехав немного, мы загнали машину поглубже в лес и хорошенько замаскировали ее в зарослях. Дальше был сорокакилометровый марш-бросок на мотоциклах. Мотоциклы мы также загнали в редеющий подлесок и там же остановились на отдых. При этом я открыл прихваченные сумки и достал купленный камуфляж. Расцветка подошла просто отлично, обещая хорошую маскировку ночью. Логан неторопливо рассматривал разные его части, отдельно остановившись на балаклаве.

— А эта штука здесь нафига?

— Хочешь, чтоб твоя рожа смотрела на меня с каждого столба? Спасибо, конечно, но я предпочитаю постеры с Кирой Найтли. С этой машинкой справишься, я думаю. — На колени ему плюхнулся один из пистолет-пулеметов. Естественно, без патрона в патроннике. И с уже пристрелянным коллиматором.

— Разберусь.

Следующим на свет появилось альпинистское снаряжение, включая тросы из незнакомого мне полимера. Не были забыты и фонари, а также ночник для Логана. А вот гранат, к сожалению, не было. Тащить их с собой мне показалось слишком рискованным, да и не видел особого смысла. Дальше был перекус и ожидание вечера, с целью подобраться к плотине поближе. Но, уже отсюда было видно, что половина турбин на ГЭС работает, обеспечивая ее электричеством. Удалось засечь пару постов на ее гребне, и еще один возле вертолетной площадки, в данный момент не занятой. Удалось обнаружить и пару запасных выходов, но судя по всему, они открывались только изнутри.

Наконец стемнело, и мы потихоньку двинулись к обнаруженным выходам. Вернее, к тому, который находился на этом берегу. Двигались мы неспешно, обходя патрули по широкой дуге, благо, тепловидение было в этом неплохим подспорьем. Вход оказался прикрыт металлической дверью, толщиной не меньше сантиметра. Вернее, как оказалось позднее — трех с половиной. Открыть ее можно было только изнутри. Вернее, обычный человек мог открыть ее только изнутри, но Логан легко вскрыл ее своими когтями.

Внутри оказался длинный коридор, с уже сыплющимся бетоном и начавшей ржаветь арматурой. Сырость и отсутствие ухода начали делать свое черное дело, постепенно уничтожая дамбу, подтачивая ее изнутри. Сейчас следы этого были не особо заметны, но лет через двадцать она начнет разваливаться, и станет опасна. Но, нужно отдать должное тем, кто выбирал, где ее строить — в случае ее прорыва ничего из находящегося ниже по течению реки не пострадает. Это связано с особенностями рельефа долины — по форме она напоминает песочные часы.

Через семьдесят метров наш путь преградила вторая дверь. И опять же, ненадолго. Как оказалось, за ней была лаборатория, в которой когда то поиздевались над Логаном. И что хреново, там была пара камер, а он решил посмотреть на следы когтей на стене. К счастью, восклицания: "Камеры!" оказалось достаточно.

Как оказалось, поле их зрения захватывали установку с жидким адамантием и пульт управления установкой. Поэтому, за счет мертвых зон удалось пробраться к коридору. Правда, там халява закончилась, и о незаметном проникновении не могло быть и речи. Назревали проблемы и со снятием часовых, посты которых находились в поле зрения камер. В пределах прямой видимости их было только два, но для такого объекта и этого было много. Ситуация была сложной — при снятии часовых или засветке на камерах наверняка поднималась тревога, что было чревато заметанием следов и, соответственно, потерей Страйкера. Другой проблемой была вентиляция — объект строили военные, и они постарались максимально осложнить жизнь будущим диверсантам. Воздуховоды сильно заузили, дублировав для большей надежности. Короба кабелей проложенные в них еще больше сужали пространство для маневра. Короче говоря, обычным людям перемещаться в них было сложно. Ну а повороты на девяносто градусов гарантировали, что никто не сможет незаметно проникнуть на объект или убраться с него. А еще там с трудом пролазил прихваченный пистолет-пулемет. Теперь мне предстоял нелегкий выбор по возможным вариантам.

От размышлений меня оторвал Логан.

— Что, мы так и будем здесь торчать?

— Я в вентиляцию, пробираюсь до командного пункта. Если будет возможность, связь держим по рации, два двойных щелчка — продвигаешься наверх, убивая часовых. То же самое делаешь, если в коридоре погаснет свет. Я в это время удерживаю центральный пост, после встречи я чищу территорию, ты защищаешь КП. Если в течении двух часов ничего не произойдет — сваливаешь отсюда и вызываешь профессора. Если поднимут тревогу, делаешь то же самое. Спутниковый телефон в рюкзаке.

Дальше был забег по вентиляции. Датчиков в ней установлено не было, поэтому скорость в основном ограничивалась издаваемым мной шумом и необходимостью определения моего местонахождения. Добравшись до ближайшей к командному пункту развилки, я понял, что проникнуть дальше через вентиляцию не удастся — какой-то параноик превратил помещение в минибункер, поставив фильтры на вентиляцию, устроил герметизацию всех остальных технических каналов и поставил на входе дверку, сделавшую честь любому сейфу. По крайней мере, три слоя, каждый из которых толщиной в десять сантиметров — это очень серьезно. Именно поэтому я буквально влетел в комнату, броском ножа с ядом убив первого охранника, и перехватив второго. Быстро связал его кабельными стяжками, заткнул рот кляпом и подал Логану условленный сигнал по рации. Дальше был допрос пленного, с помощью спецсредств. Первым делом я выяснил, как именно отключалось освещение. Ну а дальнейшее напоминало современные шутеры, когда проходишь миссию на двоих, вместе с напарником. Но, именно, что только напоминало. Смерти были настоящими, к счастью, Логану хватило мозгов проводить полную зачистку коридоров. Территорию базы нельзя было назвать большой, особенно по сравнению с полигонами войск особого назначения. Но вот под определение просторной она определенно подходила. Часовых оказалось не столь много, как мне показалось. Шестнадцать человек, из шестидесяти. Из них шестеро снаружи, парами, остальные на ключевых позициях поодиночке. Ну и эти двое, которых я убил.

Поднять тревогу так никто и не успел — слишком быстро все произошло. Вдобавок, некому ее было поднимать. Дождавшись, пока ко мне присоединится Логан, я подготовил глушилку к немедленному запуску. В принципе, оставалось только нажать "энтер" и связи не будет ни у кого. Аналогичную операцию я провернул с электричеством в жилых корпусах. Благо, систему делали под военных, и максимально "дубовую" и простую.

Логан подошел через минуту.

— Остаешься здесь и никого сюда не пускаешь. Если поднимут тревогу, нажмешь эти кнопки на консолях. Они отключат свет и обрубят связь. Я пошел.

Я рванул в сторону жилых помещений. Коридор, ведущий к ним разделялся на два, первый из которых упирался в "казарму" наемников, а во втором находились комнаты ученных. Страйкер предпочел заселиться в помещение находящееся рядом с "солдатами удачи". Рядом располагались комнаты командного состава — старлейта и остальных. Оставались часовые, находившиеся возле главного входа, в лабораториях и в тюрьме. Ну и снаружи, естественно, тоже.

Вломиться к Страйкеру удалось на удивление быстро. Через вентиляцию понятное дело — у меня это уже давно вошло в привычку. Быстренько связал его, заткнул рот кляпом, и отправился вязать ученных. Это тоже не заняло много времени — кабельные стяжки здорово сэкономили время. Теперь на очереди были военные. Но, стоило мне выйти в коридор, как внезапно погас свет.

Кто-то успел поднять тревогу, у части бойцов уже были автоматы, остальные пытались добраться до оружейки. Дальнейшее напоминало бойню. Из сорока четырех человек, находившихся там, не выжил никто. Ночников у них не было, а в вспышках выстрелов было сложно разглядеть хоть что-то. Я же вовсю этим пользовался, орудуя своими "лезвиями", версией, предназначенной для работы по людям. Все длилось очень недолго — максимум минут пять. После этого мне оставалось только добить раненых. Они все равно бы не выжили, ранения брюшной полости — одни из самых паршивых.

Следующими на очереди были камеры, но до них я так и не добрался — часовые сами вышли мне на встречу, пытаясь соединиться с основной группой.

Теперь мне предстояло окончательно зачистить базу. Это не заняло много времени, нужно было только добраться до центрального поста, для определения места расположения оставшихся врагов. На счету Логана добавилось еще четыре трупа, вторую четверку уничтожил я, встретив их возле арсенала. Учитывая "наличие отсутствия активности" врагов, оставалось разобраться с трофеями и долгами. В принципе, даже наоборот — сначала долги, а после можно разбираться с трофеями.

* * *

Они узнали друг друга с первого взгляда. И, если радость Логана была понятна, то причина улыбки Страйкера была мне неясна. Впрочем, радость Росомахи отдавала запахом крови и будущих страданий. Чужих, естественно — мазохистом его назвать сложно, пусть он и пытается крутить шашни с Джин. Страйкер и начал разговор, первым.

— Здравствуй Логан. Смотрю, ты решил меня навестить?! Да еще и вместе с друзьями...

— Страйкер...! — у Логана сжались кулаки.

— Держи себя в руках, убьешь его, и спрашивать будет некого.

Логан молча изучал Страйкера, который, тем не менее, не терял присутствия духа, и держался даже скорее нагло, чем храбро.

— Так главный здесь вы, а я уж грешным делом подумал, что после потери памяти Логан научился командовать...

— У нас был договор — он помогает мне, и получает вас в подарок. И мне, в общем-то, плевать, что он с вами сделает — просто поговорит или превратит в фарш. От вас уже не зависит ничего, совсем.

— Логан, ты ведь не станешь пытать старика? — Похоже, Страйкер уже понял всю глубину ситуации, в которую он попал.

— Только если ты расскажешь мне все, что знаешь. Иначе — не обессудь...

— Ну, вы тут развлекайтесь пока, а я займусь своими делами. Связь — как обычно.

* * *

Лаборатория — как много в этом слове сплетается значений, и у каждого человека они свои, исключительно индивидуальные. Для детей это какие-то непонятные комнаты выложенные белым кафелем. Для геймеров — локации с монстрами, вырашеными безумными ученными. Для студентов — места столь нелюбимых лаб, во время которых нужно сначала отвечать теорию, а потом подтверждать практику. Ну а для ученных лаборатории — это, как правило, что-то вроде второго дома, в котором они проводят кучу времени, изучая что-то новое. Но есть одна категория людей, которая лаборатории ненавидит, у них подобные места ассоциируются с болью и страданиями, а зачастую и смертью. Речь идет о подопытных, на которых проводятся исследования.

Опыты на людях не проводятся из соображений гуманности, морали, этических аспектов. Более того, как правило, они запрещены законодательно. Однако всегда найдется какая-нибудь мразь, которая положит болт на законы, а совесть... ее у них нет за ненадобностью. Немецкие концлагеря, японские "тематические" отряды — в истории полно подобных примеров. В истории моего родного мира, в тех местах, где мне пришлось побывать, с этим было куда как хуже. И из своего опыта я мог сказать, что результатов ученные, использующие эти методы могут добиться выдающихся, только вот людьми их назвать уже сложно. И сейчас мне в очередной раз приходилось идти мимо примеров того, к чему может привести людская жадность и поспешность.

Приглядевшись к капсулам с заключенными в них мутантами, я понял, что все хуже, чем мне казалось. Гораздо хуже. Здесь не проводились исследования — отсутствовали приборы, наличие которых обязательно в исследовательских лабораториях. Зато в наличии было оборудование для поддержания жизни людей находящихся в комме, причем с весьма интересными доработками. Что хуже — эти доработки не были кустарными, а само дополнительное оборудование было серийного производства. Оно превращало тела подопытных в биологические реакторы, предназначенные для получения веществ, которые нельзя получить в чистом виде другими методами. Даже у простой глюкозы есть четыре изомера, одинаковых по составу и даже по строению, но не структуре. Из них усваивается только альфадекстроглюкоза, а остальные три изомера особой роли в организме не играют. С белками ситуация куда как печальнее — они устроены гораздо сложнее, чем углеводы. Даже инсулин синтезировали с помощью геномодифицированной кишечной палочки, в геном которой вписали соответствующий ген, а не с помощью специальных приборов. В случае простых белков это слишком дорого, в случае сложных — бессмысленно.

Я не знаю, что добывали из их тел, и не узнаю этого никогда. Моего хладнокровия хватило на то, чтобы посмотреть журнал по пунктам, с целью выяснить — возможно их реанимировать, или же нет. Пункт номер... а хрен его знает, под каким номером там шла лоботомия. Просто, наткнувшись на эту строчку я закрыл журнал и начал отключать системы жизнеобеспечения, параллельно вкалывая нейротоксин. Это было единственным, чем я мог помочь. Разве что еще похоронить их, но это позднее, уже после того, как здесь будет покончено со всем. Но почему?! Почему именно я натыкаюсь на это дерьмо?! Разве было недостаточно уничтожения "ГЕНТЕК" и "Черной Стражи"?! Ликвидация Элизабет Грин, Парии, Манхэттенская катастрофа... я ведь не герой, скорее наоборот... так почему?! Мне что, больше всех надо?

Ответа на эти вопросы не было. Некому было отвечать, у меня не было ни шизы, ни своевольных отражений, ни даже говорящего меча. Было понятно только одно — у меня появился враг. Снова. И мне точно не будет покоя, пока эти твари не будут истреблены.

Все мутанты уже мертвы, настала очередь тех, кто сделал это с ними. Этим ублюдкам место в аду, куда они скоро и отправятся. Быстрым шагом иду к пленным, заготавливая несколько соединений, составляющих "Венец Гекаты" — мощнейший психотропный препарат, необратимо калечащий психику своих жертв. Жестоко, но вполне справедливо... наверное.

Ученые не могли выбраться из своих "люксовых" апартаментов, после поднятия тревоги их комнаты оказались заблокированы, и чтобы их открыть, нужен был уровень допуска превышавший доступный им. У меня он тоже отсутствовал, но был большой опыт по проникновению в нужные места. Терминаторша из третьей части мне всегда казалась шагом назад, по сравнению с Т-1000. Именно поэтому зайти на огонек к первой жертве не составило труда — сложно остановить аморфное нечто, не имеющее жестких частей скелета. Мои "кости" по жесткости походили на хрящи, позволяя протиснуться где угодно. Решетка, прикрывавшая проем вылетела из своего места, а следом за ней приземлился и я. На лице блондина лет сорока, с бледно-голубыми глазами и квадратным лицом буквально было написано непонимание, сменившееся на ужас после несильного укола в шею. Препарат, разбавленный порцией нейротоксина начал свою работу, превращая последние минуты его жизни в кошмар. То же самое немного позднее повторилось и с остальными. Вот и настала пора заняться Страйкером, надеюсь, он еще жив.

Страйкер и в самом деле был жив, но ему, похоже, не долго оставалось. Логан уже успел его пырнуть, а на полу виднелось стеклянное крошево. Выражать свое мнение по поводу случившегося времени не было. Поэтому я присел рядом со стариком и начал работать непосредственно с ранами. Перекрыл кровь, закрыв перерезанные сосуды, восстановил проходимость сосудов. В качестве финального аккорда поработал в качестве дренажа, выкачав из брюшной полости все, что успело туда натечь. Страйкер мне нужен был в относительно нормальном состоянии, чтобы добрый дядя Ксавьер успел полностью выпотрошить его мозги. В том, что проф это сделает, я не сомневался. За Страйкером стояла организация, не знаю, какая именно, но одно было понятно точно. Мутантов они рассматривают как минимум в качестве расходного материала. Учитывая шаткое положение его интерната, боевых отрядов у Профа не было и нет. Штурмовых, ясное дело, не самообороны.

После проведения небольшого курса хилерского мастерства на запястьях полковника была застегнута пластиковая стяжка. Достаточно странным было поведение Логана, но внимание на это я обратил только сейчас, когда жизнь Страйкера была вне опасности. Росомаха неподвижно стоял на месте, внешне напоминая статую. Время от времени по его телу прокатывалась мелкая дрожь. Наступив ногой на крошево, я понял причину подобного состояния — просто, несколько минут назад здесь разбился стеклянный шприц с сложносоставной белковой смесью. Учитывая самоуверенность Логана, его вполне могли и задеть шприцом. Учитывая характерную форму металлических деталей, у этой модели впрыск смеси дозированный, автоматический. Чем-то похоже на семплер, только вместо пластиковых наконечников — иглы и ампулы.

Я не знал способов вытащить его из этого состояния, так что оставалось только ждать. Вернее, не совсем так, вытащить можно было, но вот последствия прогнозу не поддавались. Он ведь даже на сильные яды особо внимания не обращал. Надеюсь, скоро очухается, а пока стоило бы заняться делом. Взвалив себе на плечи два неподвижных тела, я пошел к командному пункту, где прихватил и рюкзак. После этого оставалось только выбраться на верх и сгрузить все на грунт. Оба тела на всякий случай были уложены в стандартное для пострадавших безопасное положение.

Сейчас главной проблемой было то, что Логан находился в недееспособном состоянии, и было неизвестно, когда он очнется. Сторожить Страйкера было решительно некому, а "кавалерия" врага могла примчаться в любой момент. Не то, чтобы они стали для меня помехой или проблемой, но во время месива вполне могли бы убрать и Страйкера. Разорваться я не мог, клонов вызвать тоже. Оставалось только устроить полковнику полноценный паралич всего тела и заныкать его вместе с Логаном в лесу, выше линии затопления. Ну и записочку оставить, вместе с рюкзаком.

Визит в арсенал дал мне богатую пищу для размышлений. Среди оружия затесалось двадцать ПЗРК (Переносной Зенитно-Ракетный Комплекс), с габаритами примерно как у "Иглы". Характеристики, правда, были чутка похуже. А ведь эти комплексы в отличие от ПТУРов (ПротивоТанковая Управляемая Ракета) кому попало не продадут, государство четко за этим следит. ПТУРы, кстати говоря, тоже обнаружились среди запасов местного барахла. К сожалению, это был аналог столь ненавистного мне "Джавелина", с ИК-ГСН (инфракрасная головка самонаведения) неохлаждаемого типа. Хоть что-то хорошее, потому что манхэттенские трофеи требовали до одной минуты предстартовой подготовки. Тут хоть ждать не нужно... о варианте, когда цель не будет захвачена из-за низкой контрастности, думать не хотелось. В конце концов, дареному коню в зубы не смотрят. Все добро грузилось на HEMTT-A3 — четырехосный военный грузовик повышенной проходимости.

Кроме "рокет-лаунчеров" были позаимствованы пара "браунингов" и весь наличный запас патронов, а также все снайперки. И то и другое — весьма нужные, порой даже незаменимые устройства для осложнения жизни врагов. Мародерка — процесс скучный и неблагодарный, да все и не утащишь. Поэтому после перегрузки всего вышеперечисленного грузовик был вытащен наружу и оставлен возле входа. Авось, сразу не уничтожат, а потом прибывшим будет не до этого.

Второй этап мародерки, продолжавшийся около часа, можно описать как "сбор макулатуры". В четыре объемистые сумки были сгружены все записи, имеющее отношение к техпроцессу. В еще одну отправились жесткие диски. В кабинете Страйкера был обнаружен ценный лут — записи, посвященные созданию химеры, которую Логан угробил на Три-Мейл Айленд. Похоже, старик жаждал повторить этот опыт. Больше ничего полезного не нашлось.

В качестве третьего этапа было заметание следов. Пироножи, сделанные из боевых частей ПТУРов должны перебить роторы динамо-машин, и не только их. Главный вход на базу покрыт термитом и будет заварен по истечению времени на таймере. Шлюз заминирован, шпильки которыми крепятся крышки турбин тоже тщательно обработаны. Объем работ получился довольно большим, заняв в общей сложности около пятидесяти минут, но зато каскад детонаций не вызовет единовременного разрушения плотины. При этом необходимый эффект все равно будет достигнут — все помещения будут затоплены. Объем сбрасываемой воды увеличится раза в четыре, но это не слишком страшно — до впадения этой реки в другую населенных пунктов здесь нет. Ну а после — холмистая местность, с весенними паводками. Наверное, самой большой неприятностью является затопление дороги. В принципе, тут неподалеку, как-никак находился целый алюминиевый завод, старые подъездные пути должны были сохраниться.

Все бы хорошо, но вот адамантий я пролюбил. Бездарно, глупо и по дурацки — поддавшись эмоциям и спешке. Хотя, его там было немного, да и вывезти металл в жидком состоянии стало бы проблемой. Можно было бы использовать в качестве основы скелета, но передо мной уже был образец, который демонстрировал все плюсы и минусы подобного подхода. По мне, так лучше обзавестись "черной костью" (намек на композитные материалы, например, крыло из таких материалов называют "черным крылом"), чем звенеть на всех металлоискателях. Клинки разве что сделать, так ведь их тоже не потаскаешь. Неудобно, и маневр ограничивает.

Вот так вот, успокаивая себя, я направился к месту, где сейчас лежали Логан и Страйкер. Росомахе стало получше, он уже подавал признаки жизни и пытался двигаться. Безуспешно, правда. Страйкер же мог пошевелить только глазами, чем он активно и занимался. Точно также перекинув их обоих через плечи, я направился к машине. Логан пытался возражать, скорее всего, против способа транспортировки, но получалось у него откровенно плохо. Видимо, виной всему был частичный паралич мышц, но речь была на редкость неразборчивой. Настолько, что это позволяло забить на все попытки понять, о чем он говорит.

К сожалению, у HEMTT всего два места, как у Хаммера типа "пикап", а не три как у любого нормального грузовика. Причиной этому стала перегородка между водительским и пассажирским местом, шириной примерно полметра. Из-за нее пришлось утрамбовывать Страйкера и Логана в довольно ограниченный объем пассажирского сидения. Затем, оставалось только немного отъехать и наблюдать за делом рук своих. Ничего зрелищного не было. Просто, из вскрытого резервного выхода и окон на ГЭС хлынула вода. Ничуть не похоже на то, что было в фильме. Теперь можно ехать, все запланированные дела завершены.

* * *

На первой же остановке я отхватил хороший крюк с левой. Догадываюсь за что, и, в общем-то Логан был в своем праве. Только, пытаться бить меня — бесполезно, не те у него силы, несмотря на влияние мутации. Он может и превосходит среднестатистического мужчину раза в четыре, или даже в пять, но для меня реальной проблемой были только гентековские суперсолдаты. Эти создания, которых язык не повернется назвать людьми, были ростом под три метра и могли поднять средних размеров легковушку. А еще у них на вооружении были крупнокалиберные пулеметы и много чего еще, очень больно кусающегося.

Выждав, пока он, наконец, успокоится, участливо осведомляюсь:

— Пришел в себя?

— Еще раз меня так потащишь и так легко не отделаешься.

— Так это не из-за этой твари? — я кивнул на Страйкера.

Логан недоуменно посмотрел на лежавшего неподалеку от нас полковника.

— Ты о чем?

— Я его не обыскал. Раньше нужды в таком не было, вот и сглупил.

— Я сам сплоховал. Знаешь, я даже почти ему поверил, что я чудовище, зверь. И только когда понял, что он клонит к цепному псу, место которого у него под рукой, пришел в себя... — Слегка повысив голос, и сжав кулаки, продолжил. — Но все равно, если ты еще раз попытаешься тащить меня как рестлер шлюху, вломлю по полной!

— Ну, раз с этим разобрались, может, свяжемся с твоими знакомыми? Надо бы его — киваю на Страйкера — отсюда вытащить живым. Ксавьер должен много чего интересного выудить из его черепушки.

— С чего ты взял, что он этим займется?

— Вот с этого. — Протягиваю Логану папку. Ту самую, о создании химеры. Впрочем, принимая во внимание ее толщину, впору назвать фолиантом или талмудом. — Если будет мало, то в сумке еще с полсотни жестких дисков, которые мне не на чем расшифровывать. Нет ни друзей с "особыми" возможностями, ни завалящего суперкомпьютера.

* * *

После остановки все пошло куда веселее. Логану, правда, пришлось лезть в кузов, но он там устроился с комфортом. Небольшая перестановка ящиков, туристическая пенка и теплоизолирующая накидка и уже можно ехать. Связь договорились держать через рацию. Среднюю скорость удалось поддерживать на сорока километрах в час, к счастью, дорога была относительно целой. Каменистый грунт отнюдь не способствовал оползням, а заросли выросшие на склоне не позволили каменной крошке засыпать ее поверхность. Доехав до леса, росшего возле того места где мы оставили свою машину, мы сделали вторую остановку, в этот раз уже дожидаясь темноты. Машину, кстати говоря, смыло, как и мотоциклы. Ну, так и место выбирали, в том числе и в расчете на этот вариант.

Иксы нас будут ждать ниже по течению, там есть удобная площадка, в которую отлично впишется даже "Дрозд". Главное, чтобы не засекли с вертушек, которые летают вдоль самой реки. Возможно, с них ищут выживших. Эту версию подтверждают в том числе и боевые ракеты на пилонах. Похоже, часть дороги затопило, была там пара нехороших мест, так что, до нас не доберутся. Разве что десант высадят, но это скорее у самой плотины. Пяток ПЗРК уже распакован и приведен в боевое положение. Пулеметы тоже, в них заправлены двухсотпатронные ленты. Расчехлять ПТРК нет смысла — в связи с их некоторыми крайне паскудными особенностями против вертолетов их использовать бесполезно. Против укреплений, кстати говоря, тоже, но уже по несколько другим причинам. Остается надеяться, что нас особо искать не будут. В принципе — беспилотников у них нет, тепловизоров по всей видимости, тоже, так что все не так уж и грустно.

Лагерь мы разбили в полукилометре от грузовика. Так, на всякий случай, мало ли. Ракета там прилетит или еще чего случится. Логану пришлось жрать холодный армейский сухпай. Тот самый, который MRE. Редкостная мерзость, если есть неразогретым — наш как ни странно лучше. Съедобнее. Страйкера покормили внутривенно — пару пакетиков с раствором для внутривенного питания я прихватил. Естественно, проверив на соответствие надписей содержимому упаковки.

Сидели мы не просто так — я сортировал прихваченные бумаги, Логан пытался понять суть материалов находившихся в той самой папке. Получалось у него... плохо. Сказывалось отсутствие практики чтения подобного рода писанины. Но упорство, можно даже сказать, ослиное упрямство Росомахи приносило свои плоды. Когда было совсем непонятно, он обращался ко мне, и приходилось ему разжевывать. Надо сказать, тупым Логана назвать было нельзя — мозги у него работали и работали хорошо. Просто, ему до сегодняшнего дня их в этом направлении применять не приходилось, вот он и мучился. Пару раз даже выкидывал ее куда подальше, но через некоторое время снова брал в руки.

Судя по тому, что мне удалось почерпнуть во время сортировки, технология использования "биореакторов" и в самом деле была отработана. Учитывая значительные отличия между тем, как содержали Элизабет Грин и обработкой местных мутантов можно проследить следующие закономерности: технология удержания подопытных значительно упрощена, приоритетным является выход полезного продукта, предприняты меры для усложнения транспортировки. Помимо этого также внимание привлекло оборудование боксов — все на катетерах и иглах, датчики съемные, многоразовые. Все компоненты изготавливаются массово, на конвейерном производстве и нашли широкое применение в медицине. Отследить можно только крупные партии, слишком уж много выпускается этого добра, в том числе и на экспорт. Методички распечатаны в типографии, журналы наблюдений типовые. Все это позволяет сделать следующие выводы — имеется глубоко законспирированная государственная сеть лабораторий, занимающихся исследованиями в сфере биотехнологий, которая не брезгует ничем. Как вариант, эта организация может быть и под крылом транснациональной корпорации, но этот вариант менее вероятен. Кусок уж больно жирный.

Помимо продавцов всегда есть и покупатели. И мне очень уж интересно — а кто эти покупатели? Данных об этом у меня сейчас нет. Скорее всего, не будет и после, пока не удастся добраться хотя бы до среднего уровня пирамиды. Не то, чтобы я собирался резать всех — это неэффективно, да и попросту, бесполезно. На места убитых встанут новые, более отмороженные люди, которые займутся тем же самым. Уж слишком уж это выгодный бизнес, по прибыльности, пожалуй, стоящий наравне с наркоторговлей, фармацевтикой, трансплантологией и кибернетикой. Уничтожить его нельзя, можно лишь задать условия игры. Убрать одних, помочь другим. Естественно, для этого нужна сила. Ресурсы, люди... организация. Даже при мыслях об этом всем становится тошно. Я ведь вроде как покоя хотел, и чтобы людей жрать не надо было, а уже сейчас влез в это дерьмо по горло. И что самое паршивое — еще и нырнуть собираюсь, причем, сугубо добровольно. Ведь, если не мы, то кто? Ксавьер? Или может быть Фьюри? Магнит не считается, он уже того, почти труп. То, что все, что ты хочешь получить максимально качественным, нужно делать самому, или как минимум держать на личном контроле — это мне пришлось уяснить уже давно.

* * *

*

За весь день нас никто так и не побеспокоил. Причиной этому было патрулирование "для галочки" со стороны противника, и нормальная маскировка с нашей. Дождавшись условленного времени, мы тихонько поехали в нужном направлении. Страйкер вместе с Логаном были в кузове, чтобы максимально быстро уйти, в случае обстрела. Все равно, нам этой машиной больше не пользоваться. А раз так, то можно издеваться над ней как угодно. Убрать стекла, через которые ничего не видно, прикрыть мотор тепло— и звукоизолирующим покрытием, из-за которого тот поймает клин через пару десятков километров, убрать двери, чтобы была возможность мгновенно покинуть кабину. Все равно ведь, вторую половину дня заняться было нечем, вот и решил поработать над малозаметностью машины.

Ситуация, сложившаяся на данный момент напоминала известный анекдот. Тот самый, который "Тихо и незаметно взорвав склад с боеприпасами, партизаны двинулись дальше...". Такое ощущение, что солдаты просто боялись прочесывать территорию леса, а после захода солнца и вовсе предпочли не отсвечивать. Они что, приняли нас за вампиров?

Как бы то ни было, "Дрозда" мы дожидались в ложбине между двумя холмами. Самолет прилетел примерно в полночь, сразу после того, как испортилась погода. Садились они в этот раз гораздо более мягко. И двигатели убрали на минимум, сразу после посадки. Нам оставалось только метнуться к гостеприимно распахнутому люку. Первым забегал Логан тащащий Страйкера за шкирку. Похоже, тот понял, насколько он влип, по щеке полковника покатилась одинокая слезинка.

Сама рубка напоминала картину Репина "Не ждали". Первым отмер Циклоп:

— Э, э, эй что за хрень?

— Консервы на дом, с спецдоставкой.

— Не смешно. Что. Это. Такое?

— Бывший глава бывшей местной лаборатории по изучению и использованию мутантов. Любимая методика изучения — вивисекция, иногда лоботомия. Кстати, твой старый знакомый — в Циклопа полетела папка, предусмотрительно отобранная у Логана.

— Погоди, погоди. Вы что, решили вот так вот взять неизвестно кого и притащить в качестве... пленника на наш самолет? И что такое это? — указав на тюк с оружием.

— Трофеи. Они у вас не задержатся, не волнуйся.

Я же начал бегать между грузовиком и салоном, затаскивая ящики с ПЗРК, ПТРК и пулеметными лентами. Естественно, с закрашенными маркировками и скрученными табличками. Усадив Страйкера в одно из кресел и пристегнув его ремнями, Логан принялся мне помогать. Убедившись, что мы ничего не забыли, я полил кабину из заботливо оставленной на подобный случай канистры. Надеюсь, сильно выветриться не успеет, но все же. В качестве финального аккорда был оставлен запал, собранный в стиле "очумелых ручек", и выставленный на десять минут.

Взлет занял всего минуту, высоту мы не набирали, предпочитая "стелиться" по рельефу местности. Заодно, в начале полета пришлось спешно принайтовывать весь груз, чтобы его не разбросало по всей кабине. А вот чуть позднее начались проблемы. Циклоп стал зачитывать лекцию, о противозаконных действиях — таких как незаконное пересечение границы, контрабанда, похищение людей и мародерство. Пару минут назад список тем дополнился еще и разглагольствованиями о том, что действовать нужно в команде, а не страдать фигней. Я молча раздумывал, притвориться спящим, или продолжить держать морду кирпичом.

От скуки посмотрел на Логана. Тот был на удивление тих, пребывая своими мыслями где-то далеко. Он даже не обращал внимания на то, что мы сейчас находимся на высоте шестидесяти метров, летя со скоростью примерно четырехсот километров в час. Правда, самолет сейчас не совершал резких маневров, летя эдаким "блинчиком" и разворачиваясь в основном, за счет управляемого вектора тяги и регулировки мощности движков. Так как они были расставлены относительно широко, этот фокус получался легко и непринужденно. В принципе, если на этот самолет будут навешены хотя бы ракеты ближнего радиуса действия типа, или даже контейнеры с пушками, то большинству противников придет конец. Даже истребителям. По маневренности этот транспортник был ненамного хуже, чем Су-35С, даже несколько превосходя его в скороподъемности. КОС (крыло обратной стреловидности) играло в этом далеко не последнюю роль.

Циклоп, наконец, выдохся. Аж через... — я посмотрел на часы — через пятьдесят две минуты искрометного юмора. Своеобразный рекорд, побивший продолжительность прошлого аж на целых три минуты. Такое усердие нужно было бы оценить по достоинству. Ну, например, так:

— Слушай, Логан, а ведь мы когда-то говорили похожие вещи. Ну, во времена далекой молодости, когда нам и море было по колено.

Циклоп аж взвился, аки змей.

— Ты кого назвал молокососом?

Я пожал плечами.

— Ну что ты, это всего лишь воспоминания о прошлом. Романтика детства, так сказать. Я тогда даже верил в незыблемость правосудия и существование такой штуки как справедливость. Хорошие времена были, простые. Знаешь, солдатам на войне тоже очень просто. Им ставят задачу, они ее выполняют. Есть хорошие парни — это твои соратники, а есть плохие — их ты видишь в прицел. Но это на обычной войне, в подобных участвовал Логан. Ну, типа войны во Вьетнаме, где умудрились положить под тридцать тысяч солдат. Страйкер в ней тоже участвовал, и даже какие-то награды получил. Они герои, да. Но ты не поверишь, бывают и другие войны. Их не покажут по телевидению, не расскажут в газетах. Корпорации вообще не любят, когда о них пишут плохое. Особенно, если это правда. Если будешь много болтать, придут наемники и накажут. Если ты заинтересовал корпорацию как работник, то поверь, тебя заставят на нее работать. Только, вам ребят не повезло, вы интересуете их как сырье. Я тоже под ударом, но у меня есть опыт, и нет гирь на ногах, в виде детей. А вам необходимо защищать вашу школу. Без обид, но без профессора вы мало на что годитесь — слишком добрые и чистые. Да и применять эти "игрушки" не умеете, а я умею. И он умеет — я кивнул на Логана. И поверьте, при правильном применении они куда весомее, чем ваши хваленные суперспособности.

Циклоп с трудом дождался окончания моего спича. Но, все-таки дождался, он терпеливее, чем мне казалось.

— Ты слишком много на себя берешь.

— Вы. Готовы. Убивать. Людей? — Каждое слово чеканилось мной предельно жестко. Как они не понимают, чем мне придется заниматься. Ответ Циклопа был довольно неожиданным.

— Мы не на войне.

Мне оставалось только негромко хохотнуть и показать на полковника.

— Он так не считает. Не считаю так и я, но по другим причинам. Страйкер не успокоится, пока не уничтожит всех мутантов, или же не сдохнет. Мне же необходимо, чтобы его хозяева были уничтожены. Пока они живы, система будет работать. На место Страйкера придут другие, его можно заменить. Заменить руководство гораздо сложнее, подчас и вовсе невозможно. Это относится не только к ним — если не станет профессора, то вам будет очень тяжело.

— Ты сказал, что он глава лаборатории.

— Я не говорил, что это единственная лаборатория. И мне нужно узнать, где находятся остальные. Единственное, что мне сейчас реально известно — что эта сеть расположена в Канаде, но знакомых телепатов у меня нет. Традиционными средствами информацию из этого ублюдка не вытащить, он слишком стар. А правду говорить не станет, и так уже наврал с три короба.

— Я могу попытаться...

— Лучше, если это сделает профессор. Полнота сведений критичнее затраченного времени.

— Вы его не заберете с собой?

— Мне нужен не он, а содержимое его мозгов. Со всем остальным пусть разбирается Логан. Это его добыча.

Вплоть до высадки меня не беспокоили. Джин Грей и Шторм управляли самолетом, Циклоп листал ту самую заветную папку. И, чем дальше читал, тем больше мрачнел. Ну да, мерзковатые вещи там описаны, с этим не поспоришь. Интересно, а если дать ему чтиво из моих сумок, станет ему хреновее, или нет? Впрочем, лучше это дело не проверять, сорвется еще причинять добро и наносить справедливость, а потом добрый дядя Ксавьер будет читать мне нотации. Мне нафиг не сдалось ни первое, ни второе.

Выгрузка наличного имущества тоже не заняла много времени. Кажется, когда я уходил, мисс Грей вздохнула с облегчением. Я, если честно, тоже. Телепаты всегда были не самой приятной компанией, рядом с ними сложно расслабиться. Особенно после Манхеттена — зараженные тоже "общались" телепатией. Поэтому, во время полета пришлось постоянно держать себя в руках, во избежание эксцессов. Сомневаюсь, что мои союзники правильно оценили бы причины моей агрессии, а только только налаживающиеся отношения были бы серьезно испорчены.

Но сейчас у меня были уже другие заботы — груз надо было вывозить, но ездить по дороге, имея в багажнике оружия, на сумму миллионов так пять... наверное, все же меньше, если в местных ценах, но все же.... Если я не ошибаюсь, то в моем родном мире тубус с ракетой "Джавелин" стоил под восемьдесят тысяч, а его управляющий блок — порядка ста двадцати. С ПЗРК типа "Стингер" все было куда как неопределенней — цены назывались от шестидесяти до ста двадцати тысяч. Долларов естественно, не рублей. Правда, это добро экспроприированное, оно для личного пользования — всякую летающую нечисть типа гоблина ссаживать, да и в целом, в хозяйстве пригодится. Еще, в хозяйстве пригодился бы миномет, особенно с корректируемыми минами, а лучше самоходка на базе БТР-90, с башенными модулями "Бахча" и "Нона", но чего нет, того нет. Сколько не говори "халва" во рту слаще не станет, особенно теперь.

Наверное, проще всего перевезти оружие в цистерне. Естественно, предварительно нужно загерметизировать ящики и обеспечить им как минимум нулевую плавучесть. Деньги у меня с собой были, в том числе и взятые в виде трофеев. Поэтому, прикопав все вещи неподалеку, в нескольких схронах, я отправился за транспортом.

Поймать попутку получилось достаточно легко, народ здесь добрый. Это в больших городах все грызутся, ищут выгоду даже в мелочах, а здесь вполне реально в том числе и ездить автостопом. Даже сами жители гораздо проще и приветливее, почти как на родине. Я про Союз сейчас говорю, и про его осколки в своем родном мире. По мне, так никому от раздробления нашей страны лучше не стало, кто бы там чего не говорил. Это трагедия, а не праздник, ведь тогда мы проиграли войну. Не только войну, если честно, в тот год рухнуло все. На устранение последствий уже ушло больше двадцати лет, и неизвестно, сколько уйдет в будущем.

Там, где мне пришлось действовать, и там, где я нахожусь сейчас, все не так. Не так страшно, наверное. Здесь нельзя положить болт на международное право, а доллар так и не стал общемировой валютой. Заводы все еще находятся на территории США, но их автоматизация постоянно повышается. На некоторых сборочных линиях людей нет вовсе, за исключением наладчиков оборудования, квалификация которых вполне сопоставима с академической, но в очень узких рамках. Нового оборудования они не создадут, но свое хозяйство знают досконально, вплоть до последнего винтика.

В США, как и в Союзе есть своя специфика и градация как штатов в целом, так и жителей, их населяющих. Взять, например "реднеков" — так называемых "красношеих". Так называют жителей южных штатов, например Техаса, в основном — фермеров. На севере это прозвище скорее презрительное, но на юге им даже гордятся, и не слишком любят "янки" с севера. Естественно, только этим все не ограничивается, есть и другие приколы и заморочки. Те же негры чего только стоят, а также латиносы, "понаехавшие" из стран Латинской Америки. В этом мире расслоение было еще ощутимее, чем в моем родном — либерало-маргиналы и иммигранты из Средней Азии прочно угнездились на побережье Тихого океана. Север и центральные штаты остались за "технарями" и "охотниками". На юге обосновались "фермеры", на востоке "торговцы". Разделение, в общем-то, чисто условное, на уровне занятий элиты и их предпочтений в бизнесе. Впрочем, на ассортимент местных товаров это все тоже оказывает довольно существенное влияние.

За цистерной пришлось ехать аж в Рочестер, зато появилась уверенность в том, что удастся как найти то, что мне нужно, так и сохранить общую анонимность. В третьем по населенности городе штата Нью-Йорк и в самом деле нашлось все нужное. Седельный тягач с полуприцепом-автоцистерной, которому было лет двадцать. Полиэтиленовая пленка, термоклей и монтажная пена, для обработки ящиков. В качестве балласта был использован металлический лом. В схронах все тоже было в полном порядке. Вся работа с оборудованием тайника заняла часов шесть, не больше.

После всего этого было возвращение в Нью-Йорк — тот, который город. Добираться пришлось почти двое суток, без перерывов на отдых. Но, зато меня не остановили, ни разу. Но, даже на этот счет я был спокоен — когда мне пришлось переоформлять на себя машину, липовые документы сделанные Сэмом прошли все проверки. Полагаю, когда ребятам в форме придет отписка, они довольно сильно удивятся.

Прицеп был затоплен в одной из бухт, прямо с содержимым. Теперь любому, кому понадобится достать оружие, будет необходимо либо вытащить ее с глубины в полтора десятка метров, либо распилить ее под водой, либо попытаться протиснуться внутрь в акваланге. Последнее выглядит форменным самоубийством. А еще, будет очень сложно ее найти — здесь вода очень мутная, а сама цистерна темно-зеленого цвета.

Саму машину я оставил в порту. Дня через два ее там уже не будет точно. Как говорил один не самый светлый персонаж, вляпавшийся в схожую со мной ситуацию: "Порт это такая штука, которая дает любому — даже самому благовоспитанному и пушистому городу — плюс 10 к графе "товарооборот" и плюс 20 к "преступности"". Он еще упоминал о "плюс тридцати" геморроя полиции, но я не на службе. Уже нет.

На самом деле, в порту можно сделать достаточно многое, чего в других местах сделать нельзя. Например "исчезнуть" группу бандюков, и никто не всполошиться. Главное — не повторять каждый день, но разок в неделю — сколько угодно. Можно даже устроить трехразовое питание, как в анекдоте про студента, главное — чтобы не прослеживалась система. Нью-Йорк в этом плане на диво удобен, здесь находится один из портов мирового значения. Несколько лет назад здесь на воздух взлетел сухогруз, заполненный всякой всячиной, включая несколько легких танков. По слухам, корабль был отправлен на дно лично "Карателем". Реакция была околонулевой, только останки контейнеровоза распилили и убрали куда подальше. Ах да, пририсовали еще один нолик к сумме вознаграждения за этого нелюдимого типа, но не думаю, что ему есть до этого дело.

Еще, я сделал один пару звонков из телефонов-автоматов. Естественно, разных, звонить Максу, Ксавьеру и Сэму с одного и того же места — идиотизм чистой воды. С Максом удалось договориться о встрече, через пару дней. Сэм порадовал меня известиями о процессе добычи нужных бланков. Теперь на очереди был следующий этап — изготовление документов, с проработкой легенд в черновую мы закончили неделю назад. Теперь осталось превратить их в аттестаты об образовании, медицинские справки, паспорта, права, а главное — штрафы за превышение скорости, просроченные платежи и многое другое. Полностью законопослушных граждан нет, все грешат по мелочи. И если у человека нет ни одной записи о правонарушениях... то первая мысль — "да не может этого быть". Вторая... как правило о том, что госструктуры так не прокалываются, и корпорации тоже.

Самый непростой диалог случился с профом. Я ожидал чего-то подобного, но меня просто поставили перед фактом — мол, надо встретиться. Разговаривать по телефону на серьезные темы нельзя, поэтому обошлись иносказаниями. Одна радость — Страйкера уже потрошат во всю, и определенная информация уже появилась. Судя по всему, масштабы происходящего были настолько эпичными, что они поняли, что не справятся в одиночку. Профессор дал гарантию неприкосновенности моего разума, и это я проконтролирую лично. Ну, а в случае необходимости — "Черный Свет" смертелен, ЛД-100 (Летальная Доза — 100%) составляет микрограммы, а мое тело состоит из него более чем на семьдесят процентов.

Теперь можно отправляться домой. Только вот... мы привыкли к общественному транспорту, но в Нью-Йорке в частности, а также по всем САСШ в целом вся инфраструктура заточена под автомобили. Автобусы здесь, мягко говоря..., не блещут. Нет, они вполне новые, но кому нужен транспорт ездящий по городу с интервалом в один час? Да и школьные автобусы, ярко желтого цвета — ну чисто ГАЗы-переростки, те, которые сделаны на базе "Садко". Последний раз такие я видел в детстве, году так двухтысячном — тогда их заменяли "Газелями". В Штатах без машины и в самом деле тяжко — автобусы ходят редко, такси очень дорогие и только метро хоть как-то компенсирует эти неудобства. Наверное, самый удобный транспорт — это мотоцикл, если, конечно не нужно перевозить груз. Надо будет зайти к Максу, у него вроде бы "Урал" был, или "БМВ". Может и продаст, посмотрим. А сейчас я ехал домой на арендованном форде, неизвестной мне модели. Машине, не мотоцикле.

В квартале не наблюдалось никакой нездоровой активности. Ни беспилотников, ни "пативенов", да и обычных прохожих маловато — взрослые на работе, а дети грызут гранит науки. Впрочем, здесь он больше походит на известняк — зубы не раскрошишь, но и укрепить их до алмазной твердости и бритвенной остроты является проблемой. Учебный материал средненький, но всяко лучше той хрени, которую выдавали за учебники в моем родом мире. Шутки Задорнова появились не на пустом месте.

Дом встретил меня... а никак не встретил. Не было ощущения, что это мой дом, ощущения уюта и теплоты. Так, здание, в котором люди живут. С Ирмой ситуация обстояла несколько иначе. Была радость, что я вернулся, было раздражение, из-за отсутствия информации, была и масса других эмоций. Мне ведь пришлось действовать экспромтом, планов на то, что произойдет после встречи с Иксами, не было вообще. Были только заготовки различных вариантов, часть из которых пригодилась. А сейчас будет точка излома, в которой станет ясно, на что мне можно будет рассчитывать в будущем. Прямо сейчас, когда мы сидим друг напротив друга, и внимательно смотрим глаза в глаза. На моем лице легкая, искренняя улыбка, которая появляется столь редко.... В голову приходит неожиданная идея, и я иду за оставленным в коридоре пакетом. Вернувшись, кладу на стол шахматную доску. Первоначально я хотел подарить ее Ксавьеру, но потом счел, что это слишком.... Только уже было поздно, товар был куплен, и вернуть его не было никакой возможности. Выбрасывать же ее было бы варварством — ручная работа, в качестве материала использовались светлый и моренный дуб.

— Сыграем? — Дождавшись кивка, раскладываю фигурки по местам, и разворачиваю доку белыми к ней. Первый ход — стандартный Е2-Е4. Делаю встречный, передвигая пешку с Е-7 на Е-5. — Я закончил с неотложными делами, теперь на очереди обещание, данное тебе. Бланки уже есть, пластическую операцию можно провести в любое время. Мои способности позволяют достаточно многое и в весьма широких пределах. За внешность можешь не волноваться, практики у меня было достаточно.

Ирма качает головой.

— Пока это только слова, в которые сложно поверить.

— Верить нельзя никому, даже себе, потому что, если разум хочет себя обмануть, он обманет. Мне остается лишь продемонстрировать свои возможности. — Изменяю свою ладонь, это еще не полноценные когти, но и на человеческие пальцы уже не похоже. Комментирую происходящее:

— С чужой плотью процесс проходит медленнее, но более плавно. Швов, как правило, не остается, изменения затрагивают ткани полностью, включая костную. Экспериментов с сетчаткой глаза не проводилось, но отпечатки пальцев пациентов удавалось изменить полностью.

— Так значит, ты метаморф?! — С некоторым удивлением в голосе воскликнула Ирма.

Непроизвольно хмыкаю, а рука сама собой тянется к подбородку. Старые привычки, оставшиеся еще с той жизни. Грустно вздохнув, отвечаю:

— Будь бы это так, и многое бы произошло по другому сценарию. Это приобретенная способность, и работает она на других принципах. Сравнивать с мутантами наподобие "Мистик" бесполезно, это как равнять кошек и собак — и те, и другие бегают на четырех лапах, но дальше идут сплошные различия. В чем-то это похоже на то, что делает с металлами Эрик Леншер, только происходит иначе.

Партия сорвана, сейчас Ирма думает не об игре. Но, свою роль шахматы сыграли, несколько уменьшив напряженность, и позволив начать разговор. Закончить партию можно будет и в другой раз, у нас даже не миттельшпиль. Набросав на бумажке позиции фигур, складываю их в доску. Следом отправляется и записка. Внезапно, Ирма вскинула голову, убрав непослушную прядку волос за ухо.

— Твоя пулестойкость — тоже следствие этой способности?

— Не только она. Есть и другие побочные свойства, и не все из них положительные. К сожалению, больше половины данных, полученных при исследованиях, являются основой для технологий двойного назначения. Оставшаяся часть — для разработки оружия, в том числе и точечного поражения. Именно поэтому мне нужна собственная нормально оборудованная микробиологическая лаборатория, с ламинарными боксами, термостатами и другим оборудованием, а также замкнутой системой воздушной очистки. Там где я жил, такое оборудование достать было сложно, или невозможно, приходилось либо эрзацами обходиться, либо работать в профильных учреждениях, делясь всеми результатами исследований. — Протянув сверток с различными документами, как поддельными, так и подлинными, я продолжил: — Попробуй на досуге разобраться, какие из них настоящие. Закончишь — вернешь мне, они еще могут пригодиться. И, начинай уже прорабатывать свои легенды, за тебя это никто не сделает. Во всяком случае, настолько качественно.

Учитывая состояние Ирмы, мне не оставалось ничего, кроме как сделать небольшой перерыв. Прослушивая новости, я был ошарашен. По радио передали, что после долгой болезни скончался Норман Озборн. Все свое наследство он завещал своему сыну Гарри Озборну, назначенному генеральным директором ОзКорп. От отчаяния захотелось биться головой об стену. Остановило меня только мысль, что голова то выдержит, а вот стена, скорее всего, нет. Коттедж-то собирался стандартными методами, из щитовых конструкций и деревянного каркаса. Неудивительно, что они влет пробиваются даже из пистолетов с патронами 9х17. Возвращаясь к нашим баранам — в газетах же не было ничего о его болезни. Как? Откуда? Чем он болел? Ответы на эти вопросы придется искать сейчас, как и раскапывать новости об Озборне-младшем, о котором было не особо слышно.

Надо было тащиться на разведку. Учитывая то, что в этот раз журналисты отреагировали на редкость оперативно, время у меня пока было. Гарри еще не успел вступить в права наследования, он и приехал то только вчера. Похороны Нормана состоятся минимум завтра, а то и через несколько дней. Учитывая информацию, полученную от Дитриха, у меня были серьезные сомнения относительно того, что Озборн-младший проживет долгую и счастливую жизнь. Но, соваться без информации — однозначно глупо, в лучшем случае ничего не получится. А в худшем — даже не знаю, вариантов слишком много.

Зайти в библиотеку ради газетных подшивок было не самым оптимальным вариантом — газет и журналов, посвященных светской хронике слишком много. Ситуация же с интернетом — как во второй половине девяностых, то есть — никак. Каждая корпорация проталкивает свой вариант сетевых стандартов, зачастую несовместимый с творениями конкурентов. Операционных систем целых три, а различных сборок намного больше. Если учесть проталкивание своих продуктов через правительственное лобби, то открывалась веселейшая картина. Корпус морской пехоты закупался у Старк Индастриз, ВВС и национальная гвардия в ОзКорпе. У ЦРУ и ФБР особых предпочтений не было, но основным поставщиком являлась Хаммер Индастриз. Внутренняя кухня ВМФ, ВВС и ЩИТа мне известна не была. К большому сожалению, большинство обычных госслужб использовали бумажный документооборот, в том числе и библиотеки. Именно поэтому при попытке отыскать информацию стандартными для нас методами наступал он.

Приходилось лопатить всю информацию. Абсолютно всю, мой перфекционизм не оставлял иных вариантов, за исключением случаев, когда времени на это попросту не оставалось. Но, тут времени не было даже на то, чтобы искать информацию. Чуйка, появившаяся в последние несколько лет, настойчиво сигнализировала о том, что скоро все завертится, как белка в мясорубке. Только вот, и обратиться-то, по сути, было не к кому. Ирму и Сэма можно не беспокоить — не их профиль. Максу и Профу о моем интересе к Озборну-младшему знать не стоит. С Питером Паркером разговаривать стоит только в самом крайнем случае, слишком он молодой. То, что молодой — это ладно, но судя по его поведению во время "подвигов", я с ним не поговорю, а устрою сеанс живительных звиздюлей. Частные детективы — тоже не вариант. На грани сознания промелькнула бредовенькая идея — обратиться к главреду Дейли Бьюгл. Впрочем, к самому Джей Джею меня никто не пустит, а вот к его заму можно и заскочить. Но, это запасной вариант, а сейчас стоит сосредоточиться на журналистах светской хроники, познакомится с ними, побеседовать. Как вариант — устроить пьянку.

Узнать, где тусуются журналисты, оказалось на удивление легко. Таких мест было несколько, но меня интересовали только два. Ночной клуб, в котором собирались молодые, и один из баров — любимое место их старших коллег. В качестве "маски" была выбрана личность студента-раздолбая, которому нужен материал для курсовой. Ну, или еще чего такого, сориентируемся по ситуации.

Ночной клуб был вполне обычным, разве что названия коктейлей несколько выделялись из обычного списка. "Чернильная душа", "Черное перо", "Белый лист".... Также, нехарактерным для обычных клубов был второй этаж с балконом, где освещение было гораздо более стабильным, позволяющим нормально читать, не сажая зрение. Ну, а дальше все завертелось — знакомства, выпивка, пьяные разговоры и девушки... которые почему-то липли именно ко мне. Наверное, не стоило светить деньгами, особенно таким их количеством. А может, свою роль сыграла внешность, не знаю. Дошло до того, что парни стали как-то нехорошо на меня поглядывать, пришлось сворачиваться и уходить.... С одной из девушек, которые уже были изрядно навеселе. Еще один штрих в эту легенду, и эту маску.

В принципе, необходимый минимум информации был набран, удалось даже узнать, что это была за болезнь. "Жуткая зараза" оказалась редким генетическим нарушением, передающимся по наследству, сгубившим не одно поколение Озборнов. Не слишком страшно, в принципе можно и устранить эту хрень с помощью вирусных векторов. Не удастся с помощью векторов, найдутся и другие средства, арсенал у меня богатый. Но, ситуация начинает проясняться, во всяком случае стало понятно, что скорее всего Гарри помрет сам, причем довольно скоро. Мне повезло в общем-то, просто один из парней поделился слухами, циркулировавшими в самом ОзКорпе. Правда, пришлось раскошелится, но оно того стоило.

Уложив отключившуюся девушку в постель, я тихонечко вышел из ее квартиры и захлопнул дверь.

Сэм и Джон уже собирались на боковую, но мой визит нарушил эти планы. Правда, весьма ненадолго, уже через час все нужные мне документы были готовы. Впрочем, целью визита были не только документы — мы обсудили кое-какие планы на перспективу, ну и деньжатами их тоже уже надо было снабдить.

Собственно, бумажки мне требовались для беспрепятственного перемещения Ирмы по городу. Были у меня кое-какие идеи, с работой под "Щ.И.Т.". Да и снайпер-наблюдатель мне бы не помешал, в одиночку операции проводить сложнее. Не помешал бы и оператор БПА (дронов). Но, в любом случае мне нужен кто-то, кто будет обеспечивать информационную поддержку. Проще говоря, стоять на стреме. Да и попросту, слегка разрядить обстановку дома, ведь Ирма уже которые сутки сидит в четырех стенах.

Девушка уже заснула, поэтому сверток был оставлен на столике в гостиной. В нем было водительское удостоверение, деньги и мобильный телефон. Последнее — на крайний случай, если ей кто-то сядет на хвост. Не было забыто и оружие — пистолет, сделанный в габаритах ПСМ, но под патрон 9х19.

Теперь можно было и в порт отправится — пополнять резервы. Денежные в том числе, сегодня вроде как намечалась пара сделок, в том числе и с наркотой. А она мне скоро понадобится, правда, отнюдь не для продажи. Старые наработки, с неоднозначными результатами и сомнительным сырьем. В Афгане приходилось работать с опиатами, превращая их в нужные мне соединения — банальное сожжение опиума-сырца призывало жабу гигантских размеров. Правда, исключительно виртуальную, все же мы не в аниме порожденном воспаленным мозгом мангаки, нанюхавшегося "лучших в мире" японских красок.

* * *

*

Этой ночью в порту исчезли десять человек. Им просто не повезло, ведь я так не люблю наркоторговцев. И наркотики тоже не люблю, поэтому рабочий раствор уже медленно поступал в ферментер. На выходе получится несколько другое соединение, используемое мной в качестве оружия массового поражения длительного действия, с ярко выраженным нервнопаралитическим эффектом. Можно сказать, визитная карточка, от которой спасает даже простой противогаз... на весьма короткое время. Эта гадость мне еще понадобится, когда придет пора боевых операций. Война с секретными организациями поистине грязное и кровавое дело. "Ктулхуистам" я уже нагадил, теперь на очереди крупные фигуры из ОзКорп. Скорее всего, из директората, у сошек поменьше нет таких полномочий и свободы действий. Только вот, это отнюдь не значит, что их устранение будет намного сложнее.

* * *

*

После окончания процесса синтеза настала пора выдвигаться к Максу. Мы договорились о встрече, и я шел даже с некоторым опережением графика. Впрочем, недолго — очередная пробка подтвердила, что "слишком рано" — это весьма эфемерное понятие. К счастью, движение потока машин было относительно быстрым, и удалось прийти вовремя. Зал был полон, но за нужным мне столиком сидели только двое. Макса я узнал сразу, но его собеседник был мне не знаком. Блондин, с короткой армейской стрижкой и голубыми глазами, он отнюдь не походил на немца. А вот армейская выправка прямо-таки кричала о кадетском корпусе и военном училище. Учитывая отсутствие неровного загара, скорее всего, он занимается бумажной работой. Хотя себя не запускает — фигура жилистая, нет не только жира но и дутых мышц, зато есть характерные следы на костяшках пальцев. Учитывая, что мы в штатах, я... разочарован. Нет, это не совсем то слово, но ощущение именно такое. Может, мое отношение предвзято, но первой ассоциацией мелькает транспарант: "я работаю на СССР".

В качестве пробного шара и небольшой гадости заодно, я заказал перловую кашу с мясом, черный и белый хлеб, масло и чай... сразу на троих. А заметив, как скривилось лицо незнакомца, улыбнулся в ответ. Молчание затягивалось, впрочем, заказ уже принесли. Макс осуждающе смотрел на военного, тот с пофигистическим выражением лица чего-то ждал. Мне же в свою очередь оставалось только "завтракать" — предельно аккуратно и быстро. Управиться со своей порцией удалось минут за десять, благо, каши было относительно немного. Допив чай, и оставив деньги за заказ, я подобрал сумку, и собрался было уходить, как меня остановили.

— Вы ведь хотели встретиться с нами, если я не ошибаюсь?

Мой ответ был достаточно резок:

— Мне казалось, что именно вам нужна была эта встреча. По всей видимости, это предположение было далеко от истины.

— Вам не помешало бы думать перед тем, как начинать давить. Особенно, если вы не знаете, с кем имеете дело. — В голосе военного звучали не менее жесткие нотки, чем у меня самого.

— Вы не комитетчик, но работаете на одну из контор. Скорее всего, неофициально и быть может, маскируетесь под наемников или русскую мафию. В любом случае, если мою личность свяжут с вами, то многие возможности будут для меня закрыты. Я готов сотрудничать с вами, камрадом Шульцем и быть может, кем-то еще. Но только как наемный специалист, не состоящий в штате вашей службы.

Ситуация продолжила накаляться. Военный буквально сквозь зубы процедил:

— У вас слишком низкий уровень авторитета, чтобы ставить нам условия.

Иронично хмыкаю в ответ, и нависаю над столешницей, опираясь об нее обеими руками.

— Это ненадолго. Моя основная проблема — это то, как именно будут освещены последствия моих действий, а за их резонансностью дело не станет....

Похоже, Макс все же решил принять участие в нашем разговоре.

— Собираешься повторить путь "безумного наемника"?

Удивленно приподняв бровь, уточняю:

— Дедпула? Нет, что вы... конечно, подобное впечатление могло возникнуть, особенно после того, как стало известно о том инциденте в "черном квартале". Но хохмочки с рядовым мясом были направлены на то, чтобы сломать логику происходившего. Сейчас необходимость в подобной маскировке отпала. — Решив не заморачиваться неудачным началом разговора, я все же сел обратно.

После некоторых раздумий, военный решил продолжить нашу беседу. Теперь уже нормально, без особых наездов.

— Значит, вы видите наши взаимоотношения только в плоскости заказчик-наемник?

— Да, на данном этапе именно так. Возможно, в дальнейшем наши отношения изменятся, но об этом слишком рано говорить. И еще, во избежание эксцессов предупреждаю сразу — заказы на ликвидацию женщин и детей не принимаются. — Никто не стал орать, мол "мы не такие", "да как можно" и другие, весьма схожие вещи. Пожалуй, с ними можно иметь дело.

— И что же вы можете помимо уничтожения взвода отборных наемников?

Пожимаю плечами, о реальных способностях говорить не стоит, придется обойтись перечислением деятельности на полевых выходах.

— Уничтожение охраняемых объектов, точечный и адресный террор, военно-полевая разведка. При сильной необходимости — проведение спасательных операций, полевая медицина. В учебке делался упор на длительные операции в отрыве от баз снабжения, антитеррористическую и противопартизанскую деятельность, действия в условиях города.

Довольный военный быстро спросил:

— Знание иностранных языков?

Прикинув, что именно он хочет знать, отвечаю:

— Французский, итальянский, латынь. Немного владею испанским, но свободно разговаривать не могу. — Несильно бью рукоятью ножа по салфетке, лежащей на столе. Обычно я так итог подводил, ставя окончательную точку, только нож был нормальный и лезвием вниз. — Ваша очередь, что мне можете предложить вы?

Очевидно, мой посыл поняли правильно — на стол ложится тоненькая папка, с досье на одного из людей Амбала. Не сказать, что этот тип — большая шишка, но и мелкой сошкой его не назовешь — для проверки, самое то. Поверх нее приземляется довольно пухлый конверт, с деньгами — десять тысяч. Не заметив на моем лице ни тени эмоций, военный добавляет:

— Это аванс, после ликвидации будет еще столько же.

Коротко интересуюсь:

— Сроки исполнения?

— Неделя.

Мне остается только забрать материалы и уходить. Нормально разговаривать можно будет только после исполнения заказа, а ставить свои условия только после того, как появится определенная репутация. А сейчас я всего лишь один из многих, и при том не самый круто выглядящий — что скорее благо, чем неудобство.

* * *

*

Материалы были просмотрены и сожжены, а пепел развеян по ветру. Нетронутой осталась только фотография цели, она будет уничтожена после выполнения заказа. Лучший вариант — снять его со снайперки, но неохота засвечивать оружие, да и город с его непредсказуемым движением воздушных потоков — не лучшее место для стрельбы на длинные дистанции. Можно устроить "несчастный случай", но от меня явно не этого хотят. Принести заказчику отрубленную голову? Идея попахивает безумием, но пару раз мне приходилось действовать подобным образом. Тогда, правда, это происходило по непосредственной просьбе "смежников", работавших на Ближнем Востоке, а впоследствии у боевиков резко упало финансирование. Правда, информации о том, что там произошло, у меня не было, но о подоплеке событий догадаться несложно.

Спешить, в общем-то, было незачем, поэтому ликвидацию можно было отложить дней на шесть. Еще три — на разведку, хотя нет, хватит и двух. На данный момент есть более интересное место — Озкорп, в который было бы неплохо наведаться. Только вот от очередного хвоста оторвусь, и займусь делом.

Хвост был насквозь знакомый, и методы ухода уже отработаны. Перекинув сумку за спину, забираюсь по пожарной лестнице и начинаю отрываться от них по крышам. Товарищи отстали на третьей, не рискнув прыгать через трехметровый провал. Я бы тоже не рискнул на их месте, падение с высоты шестого этажа смертельно для человека. Помахав им на прощание рукой, продолжаю двигаться "верхними путями".

Вырубить подходящего по комплекции уборщика было несложно. Гораздо сложнее было ориентироваться в незнакомом здании, которое к тому же частично было режимным. Впрочем, своей цели я достиг, найдя и запомнив часть планировки этажей, а также посмотрев на моральный дух работников. Это чем-то похоже на работу пчеловода — если по поведению пчел можно оценить состояние улья, то по настроению работников можно определить состояние корпорации. Этот метод не отличается большой точностью, но мне и не нужно было знать сумму их годовой прибыли.

Под конец "моей" смены, объявили о том, что в честь вступления Озборна младшего весь персонал отпускают по домам. Наверное, это стало благой вестью для многих работников, я же, наоборот, был несколько огорчен этим фактом. Ведь на очереди были лаборатории, в которых водятся очень интересные зверушки. Неизвестно как, но в ОзКорпе добились выдающихся результатов при работе с нестабильными геномами. В моем родном мире это направление зародилось только в конце девяностых, а самостоятельную жизнь получило в середине нулевых. Впрочем, учитывая некоторые местные "особенности" (то, что особи с нежелательными мутациями в подавляющем большинстве случаев были нежизнеспособны), здесь таким начали баловаться гораздо раньше. Халявщики....

* * *

*

Дома меня ждал небольшой сюрприз. Хех, да что там, назвать небольшим сюрпризом шикарный ужин было бы изрядным приуменьшением. Даже, стало жаль, что для меня нет особой разницы в том, что это за пища, и удовольствие от нее будет исключительно эстетическим. Думаю, красное вино, купленное мной на обратном пути, станет неплохим дополнением к ризотто с шафраном и пасте с мясным рагу. В качестве десерта выступает миндальный торт, вместе с черным цейлонским чаем, щедро сдобренным различными лесными травами, придающими ему неповторимый вкус. Мне не раз доводилось пробовать все вышеперечисленное, но никогда вместе. Надеюсь, ей понравится вся эта еда, а мне остается довольствоваться тем, что у девушки праздничное настроение. Тоже, в своем роде источник хороших эмоций. Еще одна причина жить, и работать. Пытаться выправить свое состояние и помочь другим — не всем, всем не получится никогда, хотя бы из-за разницы в мировоззрении. Но замыкаться на себе тоже ведь не дело.

Деньги, документы и оружие — три столпа, необходимых для нормальной жизни в нынешних условиях. Денежный вопрос у нас не стоял, в небольших группах принципы коммунизма работают как часы. С оружием ситуация обстояла несколько хуже, но достаточно терпимо — удалось достать ПТРК и ПЗРК, крупнокалиберные пулеметы. Не совсем то, что хотелось бы, но в нынешних условиях вполне достаточно. Вопрос с документами решается сейчас, и будет закрыт в ближайший месяц. Теперь предстоит этап встраивания в систему, наращивание "горизонтальных" связей.

Наверное, я несколько увлекся упрочнением материального состояния, несколько подзабыв о важности морального. Сэм — тертый калач, ему не привыкать действовать в условии полной автономии, лежать "на грунте". Сын его тоже неплохо держится — яблоко от яблони действительно падает недалеко. А Ирма умеет ждать, и понимает, что дела за день не делаются. Что тут можно сказать..., мне определенно повезло с людьми. Быть одному — плохо, а зачастую очень плохо. Кто бы что не говорил, а одиночки не выживают. Эти мысли — они банальны и затасканы до невозможности, но когда прочувствуешь на своей шкуре и поймешь что к чему, начинаешь смотреть на все иначе. Не так, как раньше... во время той жизни.

Встретившись глазами, мы смотрим друг на друга. Нет, это не любовь... наверное симпатия. Устойчивое ощущение, возникающее в ее обществе. Впрочем, не только ее, хоть таких людей и немного. Салютую ей бокалом с вином, однако обхожусь без тостов. Нет ни повода, ни желания, ни необходимости. Первые минут десять мы хотели было завести разговор, но звуки речи, разбивавшие тишину, только нарушали ощущение единения.

С основными блюдами покончено, и я убираю лишнее со стола. Ирма поставила торт в центр столешницы и сейчас разливает чай. Кажется, ей тоже не хватало ощущения прикрытой спины, когда знаешь, что тебя не предадут. Мы не были в одних окопах, и не сражались спиной к спине, но то, что сейчас происходит... оно не заменит пролитой друг за друга крови, однако важно не меньше. Эмоциональная общность, напоминающая танцы журавлей, где каждый показывает свое отношение к остальным. И лгать нельзя, нельзя фальшивить — это убьет не только очарование момента, но и то, что могло бы появиться в будущем.

Вновь сев за стол мы пьем чай, наслаждаясь моментом. Неожиданно, отложив десертную вилочку в сторону, Ирма сказала:

— Меня зовут Шерон. Шерон Картер.

Наверное, вариант тишины, наступивший после этого, можно было резать ножом — настолько ощутимым было давление. Тем не менее, порядка трех минут в доме не прозвучало ни звука. Наконец, решившись, отрывисто бросаю:

— Алекс Мерсер. — Продолжить удалось куда более веселым голосом. — Также был известен под прозвищами "subject:Zeus" (тема/объект:Зевс), "Прототип", и "ааа, бежим отсюда, нам всем писец!". Особенно широко стало известно последнее, однако его мало кто успевал прокричать вслух. Помнится, дело чуть было не дошло до того, что меня определили в ряд тех, "кого нельзя называть". — После последнего высказывания уголки ее губ поползли вверх, но, тем не менее, слова про "тему" не прошли мимо ушей Шерон. — Среди противников ходили разные слухи, но общим было одно — непонимание моих поступков и предпосылок к ним, а также страх, рожденный этим непониманием. — Некоторое время спустя страх сменился ненавистью, и ужасом, возникавшим при одной только мысли о возможности нашей встречи. И надо сказать, не без причин. У "цивилов", оказавшихся в зоне боевых действий было схожее мнение, ведь информация о происходящем до всех доводилась одинаковая, различалось лишь ее количество. — В городе было только три человека, которые считали меня... своим, наверное. Даже не смотря на предпринимаемые мной шаги и тактику действий, по сути, откровенно диверсионного характера. — Скорее, даже террористического, ведь я не находился на действительной военной службе. Не нахожусь и сейчас, поэтому любые приобретшие огласку операции будут классифицированы именно так. — И то, что ориентироваться мне приходилось отнюдь не на международные конвенции и неписанные законы ведения войны. Выхода не было, действовал жестко, даже жестоко — в условиях острейшего дефицита времени, сил и средств. У меня была надежда, что причин, из-за которых мне приходилось прибегать к подобным мерам, больше не появится. Однако, как выяснилось во время крайней операции, у вас тут такое дерьмо творится, что остаться в стороне у меня не получится, не позволит совесть. Среди трофейных документов есть описания опытов, выходящих за рамки любой этики и морали. Эти материалы необходимо отсортировать, но мне некогда — есть более приоритетные, не терпящие отлагательства задачи.

Посерьезневшая Шерон уже не наслаждалась чаем, а просто добивала чашку. Что делать, сейчас всем непросто, а мне выпал шанс проверить ее на одном из рабочих векторов. Потянет — не потянет, предаст или нет. "По плодам узнаете их".

— Почему ты решил доверить это дело мне? — Отложив допитую чашку, она уже полностью была готова к работе.

— Всем агентам читается курс аналитики, а ты еще и знаешь местную кухню. Умеешь работать с бумагами и обладаешь недюжинным терпением. А главное — ждать ты тоже умеешь, и события не торопишь. — Мне таки удалось ее смутить. Надеюсь, до нее дойдет, что это не только комплимент.... — Sapienti sat.

— Ce coup de grБce! (се — "это", вторая половина фразы означает добивающий удар). — Шутливо парировала Шерон. Несмотря ни на что, вечер все же удался.

Мне оставалось только поднять руки:

— Туше. — И уже вставая, добавить. — Альт! — К счастью, она поняла меня правильно, отнеся последнюю команду к словесной пикировке. Ведь, дословно "альт" с французского переводится как "стой!".

* * *

*

Магазинчик Макса, минус второй этаж. Через час после встречи с Мерсером.

Максимилиан Шульц нервно нарезал круги вокруг стола, за которым невозмутимо устроился тот самый военный, столь "мило" побеседовавший с Кроссом (он же Мерсер, и он же ГГ). Наконец, тот не выдержал:

— Макс, сядь и не наматывай круги как голодная акула вокруг шлюпки!

В ответ, немец огрызнулся:

— Тебя никто не просил идти на обострение. Зачем ты это сделал? Зачем было вообще натравливать его на эту шестерку?

— Макс, ты что, последние мозги порастерял? Сам же предложил этот сценарий проверки....

Стол тряхнуло от хлопка. Оперевшийся о столешницу Шульц зло проговорил:

— Я предлагал не это. У нас уже была подобрана цель, так какого хрена...?

Разозлившийся собеседник буквально рыкнул:

— Сядь! — И уже более спокойно добавил. — Этих "смертничков" дернули обратно в Канаду — у них там что-то серьезное стряслось. Вроде бы как-то связано с прорывом дамбы, но информации пока нет. А такая красивая комбинация накрылась....

Удивившийся Макс аж присел от такого известия.

— Как это отозвали?

— В крайней спешке. — Раздраженно ответил Олег. — В шесть утра прилетел борт, и забрал группу. По оставшимся работать бесполезно — это мелкие сошки, которых несложно заменить, а крупную рыбу мы насторожим, а то и вовсе спугнем.

— Раньше сказать не мог? — Только и мог вымолвить Шульц.

— Когда? — Коротко парировал Олег. — Мне и так пришлось оставшееся время потратить на выбор новой жертвы. Ликвидация Доминика Трайона должна была стать завершением контргамбита Седовласого, но нам нужно больше... времени. К тому же, задействование наемника в стиле "дикой карты" обрывает все ниточки ведущие к нам. А через полгода будет уже неважно — кто, когда и зачем убрал тех или иных людей. Все будут зализывать раны и восстанавливать разрушенное, переваривать новоприобретенные территории.

— Что будем делать, когда он поймет, как сильно влип?

Олег направился к бару. Взяв бутылку коньяка, вернулся обратно и разлил его в два бокала. Глядя на вновь закипающего Шульца, он слегка насмешливо ответил:

— Если он и правда является тем, что пытался изобразить, то сработает очень чисто. Без следов и свидетелей. Знаешь, мои сослуживцы..., бывшие сослуживцы называют таких ребят призраками — все знают, что они есть, даже знают "отработанные" цели, но улик против них не остается. У нас в Союзе вообще не любят устраивать шумиху, все работают как положено — по графику, согласно Госплану. Не то что эти... клоуны, устраивающие постоянную шумиху в прессе.

После этого два старых друга еще долго обсуждали новости, пришедшие из-за океана. Поговорили они и об изменениях в запланированных мероприятиях, связанных с произошедшими событиями.

Глава 10

Я стоял на перекрестке, когда испытал острое чувство дежавю. Сколько раз мне приходилось видеть эту сцену за экраном компьютера? Пять раз? Шесть? Не помню, слишком давно это было. В любом случае, эта походка и одежда так похожи на те, которые были в завязке сюжета об одном очень наивном парне страдающем амнезией. Становится страшно, неужели и здесь случилось нечто похожее. Но как? Здесь же нет "Gentek", я проверял. Может, это просто обычный пьяница?

По всему переулку начинает орать сигнализация припаркованных машин. Я не успеваю, хотя перехожу на бег — незнакомец скрылся за поворотом. Может, надо было использовать спринт? Свидетели... мне все равно не удастся скрываться вечно. Бегу к следующему перекрестку. Куда направился этот тип? Наверное, когда я сниму с него капюшон, окажется что я заблуждался. Но страшно, страшно не хочется повторения тех событий. Только не сейчас.

Добираюсь до места, где я его потерял. Взгляд влево, вправо. Справа выход на Таймс Сквер, где людей полно. Блин, куда он пошел? От людей, или к ним? Решаю направиться к толпе — на всякий случай. Если ошибся — он себя обнаружит, а если прав, то будет меньше жертв.

Выйдя к перекрестку, замечаю того, кого преследовал. Какого х... он тянется к высоковольтной магистрали? Может, мутант, умеющий управлять электричеством? Да, это вполне возможно.

Его заметил не только я, полицейский неподалеку вызывает подмогу. Что делать? Этот мутант похоже не из слабых — освещение мигает от перепадов напряжения. Коп командует ему поднять руки и не дергаться. Толпа уже разбегается, у людей, похоже, вырабатываются правильные рефлексы. Мутант медленно поднимает голову. Ох-ре-неть! Светящаяся синим кожа, глаза как у фрименов из Дюны. Теперь понятен капюшончик — очень уж внешность приметная. Потеряв равновесие, этот мужчина лет тридцати, наверное, делает пару шагов назад. Прямо на проезжую часть делает, под колеса несущегося грузовика. Впрочем, бесславной гибели под колесами фургона не случилось — внезапно появившимися электрическими "плетями(?)" он перебрасывает машину через себя.

Пытается оправдываться? Мне не слышно, о чем говорит этот мутант, но полиция настроена крайне враждебно. Учитывая воспоминания о событиях пятидневной давности.... Да, копы открыли огонь на поражение, но неудачно. Пули пролетают сквозь тело "синенького", оставляя дыры в одежде. Он нематериален? Полевая форма жизни? Нет, похоже, частичная дематериализация, в областях, подвергающихся кинетическим воздействиям. В инфракрасном спектре фигура соответствует человеческой, но засветка выше раз в пять-шесть. Интересно... надо его вытаскивать, позже разберусь, адекватен он или нет. В первый день я тоже немало лишних телодвижений сделал..., например, рассказал Дане все, что знал по вселенной Прототипа.

Отступив в гущу толпы, прикрываю лицо руками. Сменив внешность, создаю бандану и "ковбойский" нашейный платок — теперь можно снять капюшон. Вычислив старшего по званию полицейского вырубаю его спутников и приставляю к его голове пистолет.

— Никому не двигаться! — Мой голос легко перекрывает негромкие хлопки. Большая часть оружия теперь нацелена на меня. Идиоты! Кто за первой целью будет следить?

Дабы не было эксцессов, негромко говорю заложнику:

— Вы мне не интересны, поэтому, как только мы отойдем от машин, я вас отпущу. Вы только своим скажите, чтобы не дергались, иначе будут пострадавшие. Этого не нужно ни мне, ни вам. Я-то в любом случае уйду, а вы этим ничего не выиграете.

Озвучив мою скромную просьбу, начальник пытается узнать мои требования. Тем временем среди его подчиненных завязывается короткий, но жаркий спор. Вектор внимания все больше смещается на меня, мутанта отслеживают в фоновом режиме. Заложник пытается крепиться, но это дается ему нелегко — возраст больше сорока лет, наверняка есть жена, и, возможно, дети. Все это гарантирует то, что он геройствовать не будет, а его подчиненные не станут по мне палить, опасаясь задеть шефа. Наглеть не стоит, но ситуация достаточно устойчивая, главное, чтобы сюда не добрались SWAT'овцы.

Спустя пару минут копы успокоились и перестали роиться словно пчелы вокруг наведавшегося в гости медведя. Ну вот, они требуют бросить пистолет. Выщелкнув магазин и передернув (одной рукой) затвор, я подчинился и бросил, правда, в телекамеру репортера. Объектив разбит в хлам, камера тоже пострадала. Намек получился весьма четкий, оставшиеся двое операторов убрали технику от греха подальше. Числа фотоаппаратных вспышек это, правда, отнюдь не уменьшило.

Сказать, что потеря пистолета сильно облегчила положение заложника нельзя. Теперь у его шеи находится нож, а сам захват выполнен так, чтобы в случае малейшего толчка перерезать глотку. Медленно пододвигаюсь к мутанту. Мужик явно в шоке, его состояние на редкость неадекватно. Что-то неразборчиво бормочет. Машу рукой перед его лицом — ноль внимания, на раздражители не реагирует. Машу рукой, пощелкивая пальцами, белки глаз начинают двигаться. Копы смотрят на это с разными эмоциями — у кого недоумение, у кого узнавание вкупе с удивлением, а у их шефа, кажется, понимание. Сложно судить по лицу, которое видишь на треть, и то, с пол-оборота сзади.

— Эй, ты меня слышишь? — Реакция слабая, но он смотрит на меня. Хватаю за плечо и получаю электрический разряд. Несильный, на мышцы не подействовал. Надо сваливать, а для этого нужно его уговорить пойти со мной. Но на это времени нет! Нет и возможности, поэтому быстро собираю в ладони пластинчатое жало с сильнодействующим снотворным. Мужик падает, я его слегка придерживаю. Коп не дергается, едва дыша от напряжения. Нож я контролирую очень хорошо, заложник постоянно чувствует его давление на горло, но кожа под ним целехонька.

Снайпер на крыше! По привычке ставлю дымовую завесу с помощью пары трофейных газовых гранат. Попутно прорабатываю маршрут отступления, так, чтобы не попасть на глаза одному надоедливому типу. Прорываться с боем — значит подставить под огонь и толпу и копов, а трупы мне не нужны, равно как и раненые.

Поздно, Человек-паук уже здесь, и даже пытается что-то сказать. Не вслушиваясь в его речь, пытаюсь перехватить мутанта поудобнее. Не получается — на плечо его не закинешь, на руках нести тоже не вариант. В конце концов, решаю тащить его за капюшон, ведь специальной петли у его одежки нет, нет и разгрузки. По-другому одной рукой никак не получится.

Медленно отступаю, находясь под прицелом минимум двоих снайперов, у одного из которых крупнокалиберная снайперская винтовка. Он даже не маскируется, поставив снайперку на бортик крыши и ярко выделяясь на фоне настенной рекламы.

Из круга машин меня выпустили, теперь нужно добраться до одной из улочек. Установилось хрупкое равновесие — по нам не стреляют, я не совершаю резких движений, а паук, наконец, заткнулся. Слышен только равномерный гул толпы, ну да, зрелище ведь первоклассное — тут вам и террористы, и заложники и ряженый "герой". Люди вообще падки на подобные развлечения и америкосы исключением не являются.

Добравшись до нужного мне места, отпускаю капюшон и достаю с пояса копа наручники. Пристегнув его к фонарному столбу, готовлюсь помахать всем присутствующим ручкой и отчаливать, но вмешивается весьма ожидаемый фактор. Паук не мог не попытаться схватить злодея. Мда, дегенерат, ничего не скажешь. Ну какого хрена он на меня полез, да еще и сверху?! Вот теперь и хромает, получив нож в ногу. Хорошо хоть в кость попал, а не бедренную артерию. Паучье чутье, паучье чутье... чуйка — она только помогает, а основную роль играют мозги и опыт. У Паркера сейчас похоже дефицит и того, и другого.

Пора сваливать, по мне открыли массированный огонь. Подхватив мутанта на руки, начинаю разгоняться. Тридцать километров в час, ход нормальный. Сильнее разгоняться смысла нет — начнет болтать из-за развесовки.

Вокруг мелькают знакомые места. Так, а вот здесь можно и ненадолго спрятаться.

* * *

*

В цехе заброшенного завода было довольно темно. Это место уже довольно давно отключили от электричества, что и послужило основной причиной выбора данного места. Еще одним плюсом стало заземление, к которому удалось подключить электроды. Вживлять находящемуся в отрубе мутанту я ничего не стал, поэтому пришлось немного помучиться с правильным подсоединением липучек, подготовкой соляного раствора и прочими подготовительными мероприятиями (у кого снимали ЭКГ, тот поймет). Заодно принайтовал мутанта широкими ремнями к заземленному металлическому сидению. Вокруг него установлено грубое подобие "клетки Фарадея" из толстой металлической сетки — на всякий случай.

Листая очередной лабораторный журнал, я время от времени поглядывал на мутанта. Пока он в отключке, но вскоре очнется. Примерный срок — через полчаса, плюс-минус тридцать минут, в зависимости от качества работы печени и почек. Ну а пока мне остается только знакомиться с методами предварительной подготовки систем поддержки жизнедеятельности пациентов с нарушениями функций высшей нервной деятельности и гомеостаза. В высшей степени занимательное чтиво, с частью агрегатов (вернее их аналогов) я был знаком на практике, с частью в теории, но были и кое-какие новинки. Можно только позавидовать этим уродам, снабжение у них на высоте. Оно всегда так — у тех, кто занимается противозаконной деятельностью оборудование как правило, на высоте. Они экономят на других вещах.

Креслице негромко скрипнуло. Кажется, наш подопытный уже очнулся. Правда, тесты на нем планируются исключительно психологические — на здравомыслие. Не то, чтобы я ожидал выдающихся результатов, но если он будет реально неадекватен, то придется убить, причем так, чтобы с гарантией. Но не стоит о грустном, тем более, что ведет себя этот мутант на удивление тихо — права не качает, не истерит и вообще старается не отсвечивать в переносном смысле. В прямом он перестал еще раньше, как только оказался "заземлен".

Выждав еще пару минут, откладываю журнал в сторону и встаю напротив. Молча разглядываем друг друга: темно синяя кожа, просвечивающие фиолетовым кровеносные сосуды... мда, красавец, ничего не скажешь. Да еще и лысый совсем — ни волос, ни бровей... хотя нет, ресницы все же уцелели. Ну и главное, пожалуй — нос, нос у него есть. Одним словом, не тянет этот мутант на Пал-Палыча, он даже на Володю не тянет, и это хорошо — быть может, удастся найти с ним общий язык. Вот прямо сейчас и попытаюсь, пауза становится уж слишком зловещей.

— Меня зовут Алекс..., Александр Блеклайт, и я хочу задать вам пару вопросов. — Мутанта это, на редкость банальное начало разговора рассмешило до слез. Смех продолжался не менее пяти минут, но оно и понятно — легкая эйфория является одним из побочных свойств антидота. Не слишком сильным, правда, гораздо более выраженным оказался антидепресантный эффект. Дождавшись, когда он закончит, я невозмутимо продолжил. — Особенно сильно меня интересует, как именно вас угораздило превратиться в смесь неоновой лампы и катушки Тесла.

Неожиданно он посмотрел на меня дикими глазами, и ошалело произнес:

— Ты..., ты не человек!

Нельзя сказать, что к подобному исходу я не был готов. Учитывая, что доступный мне спектр зрения начинается с "среднего" ультрафиолета и заканчивается терагерцевыми (субмиллиметровыми) частотами, удивляться возможности других людей видеть в диапазонах недоступных человеческому глазу было бы странно.

— Заметил, значит? — Мне пришлось реализовывать другой вариант, более жесткий. К нему я тоже подготовился заранее, запасясь в том числе и средних размеров зеркальцем. — Тебя тоже сложно отнести к виду Sapiens Sapiens. Надеюсь, этот факт отрицать не будешь?!

— Я... я был человеком! — Попытался оправдаться он, но был жестко оборван мной.

— Думаешь, только ты прошел через такое? Речь идет не о том, как ты изменился, а о самом факте твоей мутации. — Несмотря на мой прессинг, мутант попытался что-то вякнуть про то, что у него нет икс-гена, но был повторно заткнут мной. — Наличие икс-гена не является определяющим фактором, мутациями называются любые хромосомные перестройки: делеции, инверсии, дупликации транслокации и некоторые другие варианты нарушений процесса репликации, ведущие к изменению состава генома. В твоем случае в геноме появились нестандартные нуклеотидные последовательности, несвойственные не только людям, но и отряду приматов вообще. При переходе на организменный уровень выясняются забавные факты — твое тело производит электричество со скоростью хорошего генератора — что-то около пяти киловатт в час. — Точнее измерить не удалось — нормальных приборов здесь нет, а искать их по магазинам времени не было. Даже сетку пришлось со строительного склада спи...ть, потому что так получалось быстрее.

Находиться рядом с "бомбой замедленного действия" вообще ужасно некомфортно, поэтому я стремился найти подходящее под мои запросы место как можно быстрее. Поиски затянулись на шесть часов, еще некоторое время заняли работы по надежной фиксации мутанта. После реализации всех пришедших мне в голову вариантов противодействия данному типу противников оставалось лишь вздохнуть с некоторым облегчением. Главной ошибки некоторых (большинства) ученых я повторять не собирался — уж лучше убить противника "на взлете", чем испытать на своей шкуре гнев разъяренного врага и только потом "предпринимать решительные меры по ликвидации...".

— Меня запрут в клетке как доктора Коннорса, или сразу пустят под нож как подопытную крысу? — Вновь подал голос мутант.

— Если ты адекватен, а дело, похоже, обстоит именно так, то будешь отпущен на свободу. Мне было необходимо убедиться, что история с "ящером" не повторится, а в городе не будет беспорядков с участием мутантов.

Мой собеседник не был удовлетворен этим ответом. Он кивнул на связывающие его широкие ремни и спросил:

— Тогда ради чего все это?

— Будь ты неадекватен, был бы немедленно убит. В нынешнем положении твои способности заблокированы (по идее), а возможности не превышают обычных человеческих. Мне один раз уже приходилось противостоять тварям, на совести которых было множество оборванных жизней, и повторения той трагедии я не хочу. Так что, это банальная подстраховка, которая так и не пригодилась. Рабочий момент, не более того. — Я зашел внутрь и расстегнул ремни. Освободившись. Мутант стал разминать затекшие конечности. — Давай так, задаем вопросы по очереди, по очереди на них отвечаем. И представься уже, наконец.

— Максвелл Диллан, можно просто Макс.... — С каким-то нездоровым энтузиазмом проговорил тот. Мне даже послышалось что-то вроде "Хозяин подарил Добби носок! Добби свободен!". Нет, определенно показалось.

— Мое имя тебе уже известно. Может, все же расскажешь, как тебя угораздило превратиться вот в такое?

Рассказ Макса затянулся минут на пятнадцать. По ходу повествования мной задавались наводящие вопросы, но напрягаться, ловя его на нестыковках, так и не пришлось. Оказывается, Диллан получил специальность инженера-энергетика, в качестве второго высшего пошел на инженера-конструктора и инженера-технолога (объединенный курс). Определенно, очень и очень полезный специалист. Надо сказать, в ОзКорпе думали точно также, поэтому пригласили его к себе сразу же после преддипломной практики. Ну, а учитывая звериный оскал капитализма... получилось как с Теслой — того Эдисон тоже кинул на нехилые деньги. Помимо присвоенных проектов Макса постоянно оставляли на ночные дежурства и сверхурочную работу, подкидывали "неликвидные" задания... короче говоря, он так и не научился говорить "нет" и все этим пользовались.

Закончилось все тем, что в свое последнее дежурство он полез чинить проводку, находящуюся под напряжением и попал в чан с электрическими угрями. Очень "интересными" электрическими угрями, не менее "интересными", чем, скажем, пауки. В ОзКорпе вообще ведется довольно много "интересных" исследований. Хорошо хоть летучих мышей не разводят, а то право я уже начал опасаться, что попал куда-то не туда.

Из существенных минусов, надо отметить тот факт, что Макс фанател по Человеку-пауку. Впрочем, это я еще исправлю — встреча с этим "героем" без маски должна убить те детские иллюзии, которые все еще остаются у этого не сказать, чтобы очень молодого мужчины. Это будет сделано отнюдь не ради того, чтобы еще больше привязать его ко мне — упаси боже, мне только фанатов не хватало. Чем значимее ты в глазах поклонника, тем сильнее будет разочарование, когда он обнаружит, что ты тоже человек, и у тебя есть слабости. Поэтому надо держаться на равных, или слегка покровительственно, как к младшему, но не более того. Казалось бы, прописная истина, но как же часто на нее забивают....

А Макс все рассказывал и рассказывал, изливая мне душу. Когда он дошел до момента нашей встречи в кольце полицейских, я его остановил:

— Значит, очнулся в морге.... — Он кивнул, но меня уже захлестнули собственные воспоминания, вернее, воспоминания той личности, которой по идее сейчас нет. Два патологоанатома собирающихся вскрыть очередной труп из тех десяти тысяч, которые умерли на Пенсильванской станции в час-пик. Прилет вертолета, с солдатами, которые расстреляли докторов. Попытка бегства, окончившаяся в переулке и солдат, нацеливший винтовку. Первый труп... и все — воспоминания обрывались на попытке поглощения. На это все ушло буквально несколько секунд, а я неловко прокомментировал. — Ну, хоть не на секционном столе, и то счастье.

Пришлось и мне о себе рассказать, но немного: что проект, из-за которого я стал таким, был предназначен для военных; что работаю с биологией, а не электричеством...; что скрываться приходилось постоянно, бегая от спецслужб. Детали особо не раскрывались, но, ни слова лжи так и не прозвучало. Людям свойственно заниматься самообманом, так зачем же им в этом помогать? Мне вообще частенько приходилось заниматься обратным, разбивая их сладкие иллюзии и грезы. Правда — она как наждак, счищающий ржавую коросту обмана, и чем сильнее заблуждения, тем больнее происходит процесс излечения.

Макс оказался не таким уж и глупым, как мне показалось сначала, скорее сказывались особенности мировоззрения — он был типичным ведомым, с крайне неконфликтным характером. Пожалуй, своим поведением Диллан был похож на ленивца или панду — такой же флегматичный и немного заторможенный. Не думаю, что с ним возникнут проблемы, но, тем не менее, на всякий случай надо будет закупить кое-какие антидепрессанты — побочных действий у них практически нет, а возникновение депрессии эти чудные таблеточки вполне себе предотвращают.

Пожалуй, самым большим везением для меня стал тот факт, что Максу не надо было возвращаться домой. Хотя нет, куда больше мне повезло с тем, что он здраво воспринял мои идеи и решил, что нам по пути. Правда, под серьезным сомнением остается его применение в боевых операциях..., но не попробуешь — не узнаешь.

* * *

*

С Максом я разошелся пару часов назад. Домой его тащить смысла не было, да и складывать все яйца в одну корзину — несколько опрометчиво. Вместо этого мы договорились встретиться через часов двенадцать, на заброшенной трансформаторной станции.

Дома меня ждал сюрприз... для разнообразия, в этот раз он оказался неприятным. Сильный запах спиртного встретил меня уже у порога. В гостиной на полу лежала Шерон, которой было очень и очень плохо. Вокруг нее были рассыпаны листы бумаги, из числа недавних трофеев. Если точнее, то из той части, с которой работал лично я, в своей любимой манере. Интересно, что произвело на нее большее впечатление — были это описания опытов, или же мои личные заметки в стиле чернейшего юмора, всю иронию которого мог оценить лишь тот, кто знал про меня все. Например, доктор Рэгланд.

Шерон попыталась поднять голову и что-то сказать, но я не обращая на это внимания, осторожно взял ее на руки и понес в ванную. Реакция девушки была настолько вялой, что у меня возникли серьезные опасения относительно количества выпитого ей алкоголя. Да и осколки под стеной были не от одной бутылки, пусть их и не допили полностью.

Список процедур был, в общем-то, стандартным, для случаев пищевых отравлений. Максимальная очистка желудочно-кишечного тракта от его содержимого, ввод мочегонных средств и витаминного комплекса. Капельница с физраствором и кое-какими добавками (автор — не врач, в инфузионных средах разбирается слабо) направленными на корректировку солевого и кислотно-щелочного (рН) балансов. Заодно, "слегка" помог печени с нейтрализацией спирта и его промежуточных продуктов распада.

Похоже, чем лучше становилось физическое стояние Шерон, тем хреновее ей становилось в моральном плане. Мда....

Оставив ее отлеживаться, я пошел собирать документы. Ну да, те самые, на которых буквально живого места нет, все исписано комментариями. Особенно злободневными были про зачистку местности — эта тема мне была знакома с обеих сторон. Некрасиво получилось, все же стоило их сжечь, но вот не успел. Теперь придется раскрыть кое-какие карты. Наверное.

Из ванной раздался звучный "шмяк". Похоже, самочувствие Шерон пришло в относительную норму, а вот вешать пакет в следующий раз надо будет по-другому. Подав ей стакан с подкисленной лимонным соком водой, я приготовился выслушивать обвинения в том, что обманул ее и использовал. Женщины любят такие заявления, да и среди мужчин они не редки. Но нет, только неловкое молчание. Первым пришлось начать мне.

— Лучше стало? — Кивнув, она поморщилась — очевидно, головная боль давала о себе знать. — Я не буду спрашивать, зачем ты полезла смотреть те материалы. Скажу лишь, что то, что ты увидела и близко не подошло к тому, что приходилось видеть мне. Дальше будет только хуже, а попытка стереть прочитанное алкоголем приведет лишь к тому, что ты сопьешься.

— А как с этим справился ты? — Еле слышно, надтреснутым голосом проговорила Шерон.

— Уничтожил тех, кто был причастен к разработкам. Тебе этот вариант не подходит — слишком кровавый, ослепляющий ненавистью и сжигающий душу. Прости за пафос, но лучше вот так, чем пытаться долго и нудно читать философские лекции. Думаю, тебе больше вообще не придется работать с материалами подобной тематики.

— Я продолжу работать с документами, раз не могу помочь ничем другим. Просто.... — Шерон замолчала, собираясь с мыслями.

— Мои записи были несколько шокирующими, да? — Продолжил я.

— До знакомства с ними я и не подозревала, что можно думать таким образом. Называть людей биологическим материалом, проводить на них опыты, как на каких-то крысах... хуже этого, только когда таких людей называют дилетантами и приводят примеры правильного, "безотходного" процесса.

Мда. Тезисами я сейчас точно не отделаюсь, придется закатить лекцию. Хотя в ее состоянии... попытаться можно, но результативность под вопросом. Сев напротив нее, начинаю объяснять свою точку зрения, которой руководствовался при написании комментариев:

— Некоторые реакции протекают нужным образом только в человеческом организме. На подопытных животных не удастся получить не то что приемлемых, а даже приблизительных значений. Чаще всего, эти темы замораживают, до тех пор, пока не разрабатывают подходящие методы исследований. Однако, изредка возникают ситуации, когда приходится поступаться нормами этики и морали, и использовать все доступные ресурсы. На это дело, как правило, не находится добровольцев: ни в качестве экспериментаторов, ни в качестве подопытных. И если ученых можно уговорить, то на роль расходного материала назначают тех, кого не жалко, кто заработал "вышку". И знаешь, чем лучше будет организована программа исследований, тем быстрее будет получен результат, что существенно сократит количество пострадавших в ходе исследований. Поэтому, я и назвал их дилетантами — эти уроды организовали конвейер смерти ради получения прибыли — для меня подобное неприемлемо. Исключительные методы имеют право быть только во время случаев, когда обычными сделать ничего нельзя, а отложить принятие решения невозможно.

Мы вновь замолчали. Понять, о чем думает Шерон было решительно невозможно.

Мотнув головой, она снова скривилась от боли. Затем, попыталась подняться, упала обратно, снова попыталась. Не будь катетера в локтевом сгибе и злого выражения на лице — зрелище могло быть забавным, но сейчас она могла себе навредить. Пришлось придержать, надавив ладонью на верхнюю часть грудной клетки — чуть ниже ключиц.

Видя, что ее не собираются отпускать, Шерон зашипела не хуже заправской кобры. Тем не менее, мне удалось разобрать что-то вроде "пусти, мне нужно...". Куда ей нужно, было вполне понятно — усиленная работа почек вещь хорошая, но не без побочных эффектов. Только вот, тащить ее туда, тащить обратно... ходить она пока не может — побочным свойством парочки компонентов было снижение тонуса и повышение порога возбудимости скелетных мышц. По отдельности — ничего серьезного, вместе — тоже, но на фоне нынешнего состояния.... Будь Шерон без сознания — это не вызвало бы проблем, а сейчас придется работать на два фронта.

— Лежи и не дергайся. Если думаешь, что все уже в порядке — ошибаешься, состояние твоего организма еще далеко от нормы. Оно придет в относительный порядок только через час, не меньше. — Мой ответный рык легко перекрывает ее шипение.

— А как тогда? — В голосе Шерон слышится легкая паника. Однако, настоящий страх появился когда я своими когтями срезал с нее всю одежду. После стягивания обрезков мне оставалось только приспособить душевую лейку так, чтобы вода не заливала лицо. Любой нормальный врач прибил бы за такое, но у нас как-никак, особые условия. Надеюсь, она никогда не узнает, где я подсмотрел эту фишку.

— Вот так. Можешь называть меня как угодно, но это наиболее оптимальный из возможных вариантов. — Боюсь, она не была со мной согласна, но девушке было нечего возразить. Только вот, место страха вновь занимал гнев. Не выдержав, заправляю ей пару выбившихся локонов за ухо, но она инстинктивно прикрывается. Мда.... — Я не причиню тебе вреда, Шерон. — Но это действует на нее не так, как это предполагалось.

— Ты ведь понимаешь, что я с полным правом могу тебя возненавидеть? — Тихо мне сказала она.

— Это — рабочий момент. Среди моих целей не было твоего унижения, да и появись желание полюбоваться на твою обнаженную фигуру — предлог бы нашелся.

— Можно же было вести себя более... более корректно, как это делают нормальные врачи. — Упрекнула меня Шерон.

— Мои медицинские знания находятся на уровне санитара или фельдшера — у вас эту нишу занимают парамедики. — Глядя на удивленную девушку, я вновь с нажимом повторил. — Медицинские, а не профессиональные. У меня был исследовательский уклон, а не врачебный.

В конце концов, здравый смысл все же одержал верх над ее эмоциями. Мне оставалось только вздохнуть с облегчением и ждать, пока организм пострадавшей (от собственной несдержанности) вернется в норму.

* * *

*

Как мне не хотелось заняться своими делами, но оставлять беззащитную девушку дома одну — не дело. Пришлось не только задержаться, но и помочь с некоторыми делами. Вот и сейчас, уже преодолев смущение от весьма неловкого положения она во всю пользуется своим бедственным состоянием.

Моя рука с зажатой в ней мочалкой медленно и нежно скользит по нежной, уже вернувшей прежний лоск коже, оставляя влажный след из белой пены. Одним из побочных свойств моего вмешательства является повышенная чувствительность кожных рецепторов, поэтому все делается очень нежно.

Не придав значения учащению ритма дыхания Шерон, я вздрогнул, услышав негромкий стон. Посмотрев на ее лицо, замечаю влажную поволоку в глазах и слегка закушенную верхнюю губу. Да уж, свезло так свезло. Ненадолго замерев, чувствую, как ладонь Шерон ложится поверх моей и медленно перенаправляет траекторию движения с наружной стороны бедра на внутреннюю. Мочалка выпадает из моей разжавшейся руки, но ей это уже не важно, да и мне, в общем-то, тоже. Правда, по абсолютно разным причинам.

Приходит понимание, что Шерон так просто не успокоиться — у нее несколько месяцев не было секса, а сегодняшние события полностью сорвали все тормоза. Сейчас она напоминает мартовскую кошку, которая хочет, знает что хочет, и твердо намерена этого добиться. Только вот ее недовольное рычание тянет на немаленьких размеров рысь. Постепенно, в тон движений руки начинают раздаваться приглушенные стоны, и Шерон довольно активно ерзает на табуретке, зажав мою ладонь между своих ног. Вторая рука движется по ее груди, массируя те, или иные участки, а заодно и придерживая тело, чтобы девушка не свалилась со стула.

Наконец, Шерон привстав, пытается развернуться ко мне лицом, но тело ее подводит — последствия утреннего происшествия дают о себе знать. Упасть ей не дал я, отопнув пластиковую табуретку, мешавшуюся под ногами и подхватив девушку на руки. Удачная с ее стороны попытка поцелуя заставляет меня мысленно рассмеяться. Подумать только, до чего может дойти дело, я ведь вполне тяну на тентаклемонстра — возможность отрастить щупальца у меня есть. Но у нас все-таки не японский хентай и обламывать девушку не дело, а значит, обойдемся обычной программой.

Поцелуй заканчивается в душевой, под водопадом теплой воды. Не самое приятное для меня соседство, но она пресная, а не соленая и опасности не несет. Шерон требовательно гладит меня по промежности и я поддаюсь ее молчаливой но весьма настойчивой просьбе. Начинается следующий этап самой древней эволюционной игры. Мы потихоньку узнаем друг друга, притираемся, становимся ближе. Я веду партию, но одновременно и приспосабливаюсь под ее предпочтения — мне не сложно, это все затеяно ради Шерон. Мой голод — он другого характера, но об этом сейчас можно забыть, ведь один из главных императивов — своих мы не трогаем. Сейчас она не просто из своих, она моя. Что случится в дальнейшем — покажет время. Но это сейчас тоже не важно.

То, что происходит с Шерон, напоминает игру на музыкальном инструменте. Почему-то, у меня возникла ассоциация с органом, из которого умелый музыкант может извлечь целую симфонию. Вот и сейчас происходит нечто весьма сходное, только вот с разными целями. Тональность ее вскриков стала еще выше, значит развязка уже близко. Как-никак, уже идет шестая минута клинча.

Закончилось все можно сказать феерически — для нее. Посмотрев на обессилевшую, размякшую напарницу, остающуюся на грани потери сознания, я меланхолично направился за мочалкой.

* * *

*

Передо мной разложены детали от автоматов АК. Именно АК, так как отсутствуют весьма характерные дульные тормозы-компенсаторы имеющиеся на АК-47 и АКМ. На точности стрельбы это не отразится никак, данные устройства лишь уменьшают отдачу, увод ствола и вспышку дульного пламени. Это не то, чем стоило бы озаботиться — гораздо важнее собрать "снайперскую" версию автомата. Это сложно — качество изготовления стволов, патронников и газоотводных узлов выше всяких похвал, но вот все остальное... как максимум, отдает кустарщиной. Ствольные коробки, УСМ, затвор и боек изготовлены на уровне несравнимо худшем, чем ствол. Меня не слишком волнует вопрос "почему?", гораздо важнее понять, как это исправить. Пожалуй, стоило бы докупить необходимые детали, но обращаться к Максу пока не следует. Можно и в других местах поинтересоваться, в принципе, достать отдельные элементы не слишком сложно. Но долго, поэтому придется из шести автоматов собрать один, привести его к нормальному бою и заняться заказом.

Можно было задействовать и другое оружие, но после акции от него все равно придется избавиться, поэтому меня давила банальная жадность. Даже эти стволы было жаль, но идти на дело с пистолетом — проще уж совсем врукопашную. Наконец определившись, какое сочетание деталей будет наименее убогим, я приступил к сборке. Остается привести автомат к нормальному бою, но это будет сделано позднее — где-нибудь в поле.

Помимо автомата были отобраны и гранаты, с проверенными запалами и начинкой. Сомневаюсь, что их "модифицировали", но проверять подобное нужно всегда. Лучше, конечно, обходиться своими расходниками, но сейчас не та ситуация и не тот случай. Использование оружия и боеприпасов, затрофееных при инциденте с Шерон заставит отреагировать и ЩИТ и тех, кто ее подставил. Выбор цели — заставит их действовать, так или иначе.

В городе уже сейчас можно ощутить сгустившееся напряжение, как перед грозой. Еще не упало ни единой капли и даже не громыхнуло ничего вдали, но ты уже чувствуешь, что скоро июньский зной будет развеян, растворится в сплошной водной пелене. Сверкание молний и раскаты грома... все это будет потом, через десяток минут, а сейчас тебе нужно добежать до дома и подготовиться к пыльной буре, предшествующей ливню.

Не знаю, на что обращают внимание остальные: телодвижения ли это отдельных криминальных лидеров или тотальная слежка, а может и работа каких-нибудь аналитиков или провидцев... это не столь важно. Лично я всегда смотрю на поведение владельцев малого и среднего бизнеса в неблагополучных и спальных районах и на рынках. Особое внимание обращается на ассортимент товаров и услуг, динамику их изменений и характер этих изменений. За этой формулировкой скрываются обычные разговоры о том, хорошо ли идет торговля, планах на будущее, возможности оказания тех, или иных услуг. Например, будет ли у меня возможность арендовать соседний бар, ведь хозяин собирается его продавать, по цене ниже рыночной. Только продавать, а не сдавать в аренду? Каковы причины? Ах, на него рэкетиры наехали? А крыша? Вот оно как получается... ну да, бывает. Нет, я не коп, что вы... просто поинтересовался.

Когда время смены внешности изменяется считанными минутами, то проводить подобные опросы не составляет труда. Это не опросы даже, а просто беседы с окружающими людьми. Так, день за днем, неделю за неделей можно отслеживать уровень напряженности в городе. Прямо как наблюдение за барометром. Прямым следствием этого является уровень готовности к возможному переделу сфер влияния и готовность ловить рыбу в мутной воде. Только выборка нужна большая, захватывающая в себя максимально большое количество социальных групп. Это в моем случае упор делается на представителей сферы обслуживания и торговли, у других людей могут быть иные предпочтения. Не столь важен источник сведений, куда важнее их правильная интерпретация и решения, выработанные на основе рекомендаций аналитиков.

Только поработав в условиях периодического дефицита времени и информации, я научился правильной расстановке приоритетов. И только после работы в качестве специалиста по "особым" разведывательно-диверсионным операциям мне стал понятен принцип руководства в соединениях уровня батальон-рота, да и то... опыт штабной работы был минимален — отчеты, отчеты, отчеты и минимум организационной деятельности. Да и кем мне было командовать и кого организовывать? Артиллерия и авиация всегда придавалась из резервов командования, со мной работали одни и те же пилоты — те, кто был привычен к ночным вылетам и другим, более нестандартным условиям работы. Другие подразделения всегда действовали параллельно, но никогда — вместе со мной, как правило, на них вешалось освобождение пленных и заложников. Собственно, это было одной из причин, по которым мне понадобился Логан. Он вообще крайне полезен в качестве прикрытия, особенно во время "громких" акций, однако речь сейчас шла не о нем.

Растущее в городе напряжение было заметно с первых дней — это длительный процесс, тянущийся годами. А вот разрядка бывает быстрой — недели, иногда пара месяцев, а потом все заняты перевариванием захваченного. Проблема в том, что у меня сейчас в процессе еще пара проектов и от заманчивой идеи выкусывания отдельных жирных кусков придется отказаться, иначе придется попрощаться с планами относительно ОзКорпа, который является единственной корпорацией специализирующейся на трансгенном модифицировании организмов. Были и другие фирмы, занимающиеся биологическим, биохимическим и медицинским направлениями, но их деятельность лежит в стороне от жизненно важных для меня областей исследований. Разве что компания Уорингтонов может представлять интерес, но они находятся под плотнейшей опекой соответствующих органов, ведь тематика исследований — подавление наследуемых злокачественных фенотипических мутаций вида Homo Sapiens. Проще говоря, они ищут способ подавлять способности мутантов, скорее всего, навсегда. Конечно, ребята занимаются не только этим, но даже только эта тема ставит жирный крест на любой попытке взаимодействия без прикрытых тылов. Другие именитые корпорации вообще не по нашему профилю: Старк Индастриз занимается разработкой оружия и электронных систем, Хаммер — разработка более традиционных армейских систем. Еще можно обратить внимание на компанию доктора Дума, но он занимается космической отраслью. Есть и другие компании, не столь известные и именитые, но все они мало подходят для выполнения моих планов.

Из всего этого следует, что мне необходим контакт с Гарри Озборном, и организовать его нужно очень быстро. Скорее всего, завтра — время ощутимо поджимает. Исполнение же заказа лучше произвести в последний день, и быть готовым ко всему. Если мне казалось, что готовится пара локальных войнушек, которые не выйдут за пределы бедных районов, то теперь вырисовывается нечто другое. Заодно, нужно быть готовым к тому, что меня сольют или уберут. Не сейчас — так потом, предательство как и месть — не любит спешки. Точно также могут попытаться убрать Озборна, если тот станет проводить слишком самостоятельную политику или найдет эффективное лекарство. Да и с профом тоже надо поговорить, а то молчание затягивается, и он может начать делать глупости.

Лениво размышляя, я снова прятал оружие по тайникам. Паук временно вне игры — у него серьезная рана бедра. Правда, регенерация у него наверняка тоже весьма серьезная, если верить газетным статьям. До Логановской или Ящеровской не дотягивает, но через неделю он, скорее всего, уже выйдет на тропу войны. Подросток, что с него взять... адреналин буквально из ушей хлещет и инстинкт самосохранения на нуле. Большинство его ровесников не понимают, что может так сложиться, что они умрут, а мир останется. Они вообще о последствиях своих действий мало задумываются и потому сильно удивляются, когда огребают неприятностей полной лопатой. Я и сам от них недалеко ушел, но хотя бы пытаюсь предугадать возможные последствия своих действий и минимизировать негативные

До встречи с Максом минут сорок, можно не торопиться.

* * *

*

На заброшенной трансформаторной станции было тихо. Если в других зданиях и встречались следы человеческих визитов, то здесь уже давно никто не бывал. Все ценное отсюда вывезли уже очень давно, а территория особого интереса не представляет. Именно здесь у меня и назначена встреча с Максом.

Будь на его месте симпатичная девушка, и происходящее было бы похоже на фильм ужасов — заброшенная территория, зловещая тишина и даже злобный монстр уже в наличии. Впрочем, и нынешний вариант тоже весьма каноничен — как там было в рекламе "чужой против хищника"? "Кто бы из них не победил, но человечество все равно проиграет" кажется.

Как бы то ни было, но я его уже засек, по засветке в ультрафиолетовом диапазоне. Излучение соседствует с видимой частью спектра и не причиняет особого вреда, особенно в таких мизерных количествах. Как бы то ни было, об этом придется позаботиться — грим должен полностью скрыть все, что не вписывается в концепцию "нормального" человека.

Макс дожидался меня сидя на каком-то ящике, в проеме трансформаторной станции. Накинутый на голову капюшон, сгорбленная спина и обрывки газеты... нет, газет — их было несколько, от одной столько обрывков бы не осталось. Может, надо было ему сразу сказать? Но утром у меня не было информации, да и вываливать на него все сразу... явно не стоило, это могло сломать большинство обычных людей, а у Макса прослеживались следы депрессии.

Смесь введенных препаратов могла, да и должна была сгладить его эмоциональное состояние, но только в кратко— и долгосрочном временных промежутках, а вот период от двенадцати часов до двух недель можно прикрыть только периодическим введением моих "личных" регулирующих веществ, и ошибка с дозировкой приведет к смерти. Учитывая его биологию, рисковать не хочется, поэтому, пожалуй, стоит обойтись обычной химией. Конечно, пиразидол здесь не найдешь, да и о флуоксетине мало что слышно, но уж гиперицин найти не проблема. В крайнем случае, выделю нужное вещество сам, из настойки зверобоя.

Выбравшись из машины, я подошел к Максу, и протянул бутылку вискаря. Он молча взял ее, открыл и выхлебал примерно треть. Потом попытался вернуть обратно, но я покачал головой.

— Оставь себе, для меня выпивка не актуальна уже больше пяти лет. Точно так же, как и курение, а также многие другие человеческие радости.

— Значит, мне не так уж не повезло, да? — Заключил Макс.

— От точки зрения зависит. — Ответил я. — С одной стороны ты потерял работу, квартиру, размеренная и простая прежняя жизнь превратилась в черти знает что.... Правда, с вечными внеурочными дежурствами и шуточками коллег и начальства тоже покончено. Ты перешел в другую лигу, и здесь редко издеваются над теми, кто силен... гораздо чаще используют или подставляют. Иногда убивают, и очень изредка можно попасть в лабораторию — на опыты. Среди преимуществ — относительно высокий заработок, свобода действий и море приключений. Правда, первый пункт быстро теряет свою значимость, а третий оборачивается сущим геморроем.

— Звучит, как попытка вербовки из детективного сериала.

Пожимаю плечами.

— С чего-то же нужно начинать. Главное в вербовке не способы, а достижение поставленной цели. Ты либо присоединяешься ко мне, либо остаешься сам по себе, с небольшим подарком, который поможет пережить первое время.

— Я не это имел в виду.... — Занервничал Макс.

— Тебя уже пытались убить, там — на Таймс Сквер. Мне пришлось взять в заложники копа, а они очень не любят подобные вещи. Потом, не разбираясь, не желая тратить на это время, на нас напал Паук — лучший друг полиции. Он и рад был бы сдать нарушителей служителям закона, только вот, нашла коса на камень. В результате его на редкость тупой и шаблонной атаки мы сумели уйти, а паук сейчас забился куда-нибудь поглубже и старается не отсвечивать.

— Почему? — Только и мог вымолвить Макс. В этом простом вопросе было все: недоумение, разочарование, усталость и слабая надежда.

— Он — герой, а я так... лицо с весьма неоднозначной репутацией, как у Френка Кастла или Эрика Брукса (Блейда). Ты же просто оказался не в том месте не в то время, несколько раз подряд. Доказывать этому молокососу что ты не виноват — бесполезно, он все равно тебя сдаст копам, а они отправят туда же, куда и Курта Коннорса. — Повернувшись, я было направился к машине, но остановившись, спросил. — Ты со мной?

В ответ послышалось очень жалобное:

— Я не хочу никого убивать. — И мне стало понятно, что настолько сильно давить не следовало.

— Тебе не придется. Мне гораздо нужнее технари, обеспечивающие тыл, а не пушечное мясо, не могущее даже пары слов связать. Силовиков найти относительно несложно, а вот грамотных спецов, которые не будут вести двойной игры, и бить в спину чаще всего приходится выращивать с нуля. При этом шансы на успех существенно ниже пятидесяти процентов.

Он все же сел в машину. Помялся, переступая с ноги на ногу, но сел. Еще немного, и я бы уехал, плюнув на все, но он успел. Ощущения радости не было, была лишь опустошенность накопившаяся за эти дни. Мне пришлось взять на себя большую нагрузку, делая все в одиночку и стараясь планировать чужое участие так, чтобы в случае провала одних не пострадали остальные. Не зная друг друга, они не смогут взаимодействовать без меня, но этот риск оправдан. Играя в "Эффект Массы" я порой смеялся над параноидальностью мер предпринимаемых у "Церберов", но вот сейчас к этому уже как-то не тянет. Ведь мне и самому приходится работать в схожем режиме, когда все завязано на командование, и ни на кого более.

Добравшись до укрытия, предназначенного Максу, я провел ему небольшую экскурсию. Наиболее ценными в данном месте было близкое залегание высоковольтных линий, находившихся буквально через стенку и малая заселенность окружающей территории. Ради этого можно было потерпеть и шум метро, находившегося буквально по соседству — в метрах тридцати слева, и примерно на той же глубине. Собственно, убежище представляло один из недостроенных бункеров-бомбоубежищ, заказанных правительством в стиле "сделайте нам как в Москве". Прикинув затраты, они отказались от этой идеи, но работы уже были начаты. Вот и осталось наследие "холодной войны", протекавшей здесь в практически одностороннем порядке. Просто, если Союз начинал помогать какой-нибудь стране, то он помогал до победного конца, когда Штаты подсчитав убытки просто плевали на все и выводили свои войска. Война во Вьетнаме, например, закончилась в семьдесят пятом, но вот началась она аж в пятьдесят седьмом, и некий Джеймс Хоулет в ней тоже успел отметиться. Его расстреляли в семьдесят шестом.

Место Максу понравилось, несмотря на периодический шум. Собственно, я собирался здесь организовать мастерскую, но и так получилось неплохо. Если учесть, что питается мой спутник в основном электричеством, то и вовсе прекрасно — возню с подводкой коммуникаций можно отложить на неопределенное время. Тем более, что телевизор здесь уже есть, да и паяльная станция вместе с залежами радиодеталей могут занять его очень надолго.

* * *

*

Идя по оживленной улице, я думал над порядком исполнения своих планов. Необходимость встречи с профом сомнений не вызывала, с Озборном — тоже. Заказ — мелочь, но необходимо все просчитать, а значит исполним за сутки до дедлайна. Определенно, сейчас самое время заняться Озкорпом. Точнее Гари Озборном, и первым к нему должен был зайти Максвелл. Ему проще пробраться через охранный периметр, ведь он оказывается умеет переходить в электричество и перемещаться по проводам. Дальность перемещения ограничена только самими электросетями, да трансформаторами. Последние играли роль речных "порогов", перебираться через которые ну очень уж неприятно.

Встреча должна была состояться в одной из кафешек, вполне приемлемой как по уровню обслуживания, так и по местонахождению. Неожиданный визит Озборна-младшего не должен вызвать слишком уж большого интереса общественности. Да и не общественности — тоже, было бы наивно полагать, что сын бывшего генерального директора, владелец... вроде как контрольного пакета, хотя терзают меня определенные сомнения на этот счет. Так вот, сомневаюсь я что у него охраны нет, вот и приходиться косить под Штирлица.

Заведение было довольно популярным, время я рассчитал правильно, и свободных столиков сейчас было только два. Да и их вскоре заняли, минут наверное через пятнадцать после меня. Сделав заказ, достаю чистую тетрадку и пару медицинских справочников — учитывая мой нынешний облик — это не вызовет пристального интереса. Обычный студент лет двадцати двух, европеоидной расы среднего роста и телосложения. Одежда тоже соответствует образу: очки с небольшими диоптриями и прямоугольной оправой, не новые но все еще очень прилично выглядящие джинсы и рубашка, тонкая вязаная безрукавка.

Через минут сорок меня побеспокоил паренек, нихрена не похожий на того Озборна, который был в трилогии. Если тот был типичным "британцем", то этого нельзя было назвать иначе как "янки". Честное слово, гораздо уместнее он смотрелся бы в каком-нибудь фильме про вторую мировую, там (в нормальных фильмах, без засилья политкорректности) у каждого второго встречаются подобные черты лица. Правда вот, стрижка подкачала и общее выражение лица какое-то затравленно-угрожающее. Похоже, Озборна уже загнали в угол и просто ждут, когда же он отправится на тот свет.

— Да, конечно присаживайтесь. — Без долгих расшаркиваний тот садится за столик, и пристально на меня смотрит.

— Мне сказали, что вы можете помочь с одной проблемой.... — Немного замявшись, Гарри продолжил. — С весьма сложной проблемой....

Вздохнув, спрашиваю парня:

— Глушилки у тебя как я понимаю, нет?! Сейчас на это в общем-то плевать, ни о чем особо интересном мы все равно говорить не будем. Сейчас ты находишься под чьей-то плотной опекой, за нами следят из фургона с этими — я написал цифробуквенную комбинацию — номерами. — Судя по реакции парня, они не были его охраной, вернее они были не его охраной. — Похоже, придется помочь тебе еще и с этим.... Подожди здесь, я скоро вернусь.

Встав из-за стола, выхожу из кафе. Негромко постучав по тонированному стеклу, и дождавшись, пока оно спустится вниз, отстреливаю в каждого из наблюдателей по иголке с нервнопаралитическим ядом. В результате — два парализованных тела, машина набитая шпионской электроникой и интересные такие документы в красивой кожаной папке. Кстати о телах — надо бы позаботиться, чтобы эти двое не умерли от удушья. Ведь, на сердце этот яд не действует, да и через гематоэнцефалический барьер не проникает, а вот поперечнополосатую мускулатуру выключает полностью. Сделаем это мы, пожалуй, следующим образом....

Собрать схемку наподобие кардиостимулятора оказалось несложно. Провести электроды в нужное место — тоже, а вот чтобы это еще и работало нормально... движения все равно выходят дергаными, конвульсивными и болезненными, но мне с ними не детей крестить. Перетопчутся.

Сфотографировав их лица на купленный пару дней назад, но так и не пригодившийся этим утром цифровой фотоаппарат. Так, нормально, можно двигаться обратно, только подстрахуюсь немного, так — на всякий случай. Есть у меня пара гранат, американских правда, но дареному коню, как известно....

Закончив со своим "черным" делом, и насвистывая "Hit the road, Jack", возвращаюсь обратно. Наткнувшись на требовательный взгляд Гарри, незаметно подсовываю ему записку. Через пару секунд его лицо окаменело, быстро же он читает, однако. Перекидываю ему фотоаппарат, со снимками. Хм, он их узнал, значит торопиться не будем. Торопиться их убивать, понятное дело, а вот допрос придется проводить немедленно. Ну, сразу после того, как притащу их куда-нибудь... а хотя бы и к Максу.

— Кто это? — Пришлось постараться, выхолащивая малейший намек на эмоции, и это вполне оправдалось полученным эффектом.

— Это — Дональд Менкен, мой заместитель, второго не знаю.... — Подхватив стакан, Гарри делает пару нервных глотков, но вдруг сгибается пополам, натужно кашляя. Ему стало хуже? Нет, просто подавился.

— Вот оно как? — Забрав фотик обратно, стираю фотографии, а затем добавляю. — Я подумаю над решением вашей проблемы... над решением обеих ваших проблем и мы обсудим возможные варианты при следующей встрече. Вам не придется ждать слишком долго. — В тетрадке появляется запись — "сегодня в полночь, у вас дома". После этого мы старательно отыгрываем сцену ссоры, и я бросаю на стол пару купюр, с лихвой перекрывающих стоимость всего заказа. Озборн поступает примерно также, только сумма скромнее. Не говоря друг другу ни слова, мы расходимся в разные стороны.

Так, отлично, теперь меняем внешность и начинаем работать над "нежданчиком". Целый замдиректора "Озкорп" однако, такие подарки на дороге не валяются. Интересно, почему Озборн не стал возражать против прихватизации этого кадра? Не пожелал портить отношения, счел, что его устранение важнее возможной утечки или что-то еще? Гадать бесполезно, уточню этот вопрос при встрече. Подобрав папочку, натыкаюсь на досье Максвелла. Мда... просто пиздец какой-то с секретностью, иначе это дело и не назовешь. Кстати, слова Макса подтвердились, скажу больше — эти козлы "позаимствовали" его проект по электрификации типового жилого квартала.

* * *

*

Допрос пленных не был слишком уж сложным делом. Если знать, как и на что давить, то можно справиться и в одиночку, без использования схемы "добрый и злой следователь". Можно даже добиться быстрого слома, хотя это требует хорошего знания психологии и психики допрашиваемого. Кто-то боится боли, а кто-то ослепнуть, есть люди не переносящие чужие страдания, многие ловятся на хвастовстве или нестыковках. Арсенал экзекутора крайне богат, в нем есть множество способов для добычи нужных сведений. Не получилось узнать нужные сведения с первого раза? Не беда, можно и подождать..., а если времени нет, то есть допрос четвертой степени, при котором — как это справедливо заметил некий Генрих Мюллер — говорят все и всё. Разумеется, не все так гладко — стремясь оградить себя от боли, человек начинает оговаривать себя. Именно поэтому среди настоящих, профессиональных палачей садисты не задерживаются, они попросту не могут получить достоверной информации, для них процесс добывания информации интереснее, чем ее актуальность.

Как бы то ни было, пусть и не сразу, но мне удалось разговорить этого "зама". Правда, актуальной информации было не слишком много, сказалась общая нехватка времени и применение относительно щадящих методов убеждения. О незнании актуальных тем можно и не говорить, пришлось использовать типовой вопросник адаптированный под текущие условия. Сейчас даже это может дать определенные преимущества, не слишком веские, но все же....

Созвонившись с Максвеллом, я убедился, что с Гарри все в порядке. До встречи еще более пяти часов, можно продолжить допрос..., а можно наведаться домой к Питеру, адрес которого я обнаружил в машине. Хотя адрес "дружелюбного соседа" еще не ушел налево, но вот нанести ему визит было бы неплохо. Заодно предупредить, чтобы в ближайший месяц не высовывался, иначе вполне может нарваться на кого-нибудь калибра того же Дедпула и попросту не переживет этой встречи.

Добравшись до адреса, указанного на бумажке, я неторопливо огляделся. Глазам предстал обычный район с вполне себе обычными типовыми двухэтажными коттеджами, построенными по типовому проекту. Средний достаток, которого вполне хватает на жизнь, но явно недостаточно чтобы жить на широкую ногу... да и прослойка людей живущих в подобном месте — это скорее бедная, чем средняя часть среднего класса. Даже то, что машины здесь в большинстве своем девяностых годов, если не восьмидесятых — это уже признак невеликих доходов. Но дома выглядят опрятно и чисто, мусора на улицах нет и в целом все очень и очень прилично хотя и разнится от дома к дому.

Жилище Паркеров не выделялось на фоне остальных домов, отлично сливаясь с фоном. В ответ на негромкий стук дверь открыла немолодая женщина. Все еще густые темно-каштановые волосы, часть из которых уже успела поседеть, но была аккуратно закрашена довольно слабо ассоциировались с той самой сгорбленной бабусей с тростью. Да, тут она ощутимо моложе и здоровее чем киношный, а главное — мультяшный аналог. Питеру определенно, очень повезло, потому что в ином случае ему бы пришлось отвечать на вопросы, сама причина возникновения которых уже постыдна.

После паузы в пару секунд, представляюсь:

— Здравствуйте, мое имя Джон Смит, я частный детектив — расследую одно из недавних происшествий. Могу я поговорить с Питером Паркером? — Достав поддельное удостоверение, показываю его женщине, и добавляю. — Это не займет много времени.

— Боже... — Мэй Паркер всплеснула руками — во что он вляпался?

— Просто оказался свидетелем преступления на Таймс-Сквер. Ничего серьезного, если честно — обычный обход свидетелей, в надежде найти хоть какую-нибудь зацепку. — Сделав маленькую паузу, вновь спрашиваю. — Так вы позволите нам поговорить?

— Да. — Мэй смутилась. — Да, проходите. И, довольно громко позвала: — Питер, спускайся.

Пройдя в гостиную и сев за один из стульев, спокойно дожидаюсь юношу более похожего на Гарри Поттера в исполнении Дениэла Рэдклиффа, чем канонного Питера Паркера. Взгляд в инфракрасном спектре дает более интересную картину — температура тела слегка повышена, а границы различных областей пусть и ненамного, но смещены. Очень четко видна рана на ноге, видимо — воспалилась, хотя это может быть и следствием регенерационных процессов.

— Здравствуй Питер, я хотел бы поговорить с тобой о произошедшем на Таймс-Сквер. — Заметив, как он дернулся, негромко, но участливо добавляю. — Кстати, как рана, не болит? — И дождавшись, пока он схватит меня за грудки. — Может, поговорим без лишних свидетелей, "спайди"?

— Что вам нужно? — меня хорошенько тряханули, будь одежда настоящей — она бы не выдержала таких нагрузок.

— Просто поговорить.

— Как вы меня нашли? — Прошипел он мне в лицо.

— Обнаружил адрес среди трофеев. Следили за Озборном, но ты уже попал на карандаш.

— Я — что? — Упс, я перевел это в буквальном смысле. Его непонимание неудивительно — на английском это звучит как полная бессмыслица.

— Тобой уже заинтересовались, хоть и не стали следить. Пока — как другом Гарри, но если не будешь осторожен, то могут обнаружить и все остальное. Последствия этого можешь представить и сам, раз уж сумел догадаться о необходимости прятать лицо. Одиночка всегда проигрывает организации в затяжном противостоянии, тебе лучше пока лечь на дно. Ради тех, кто тебе дорог, и ради Гарри — сомневаюсь, что у него много друзей. — В этот раз был использован смысловой аналог, что-то типа "уйти в подполье".

— Питер! — Вошедшая в комнату Мэй Паркер была сильно рассержена. — Немедленно отпусти мистера Смита.

Поправляя рубашку, я негромко сказал:

— Прошу прощения, заданный мной вопрос был несколько некорректен и неэтичен. И все же мистер Паркер, ответьте на него хотя бы сами себе. — Забрав тоненькую папочку, поворачиваюсь к мисс Паркер. — Я пойду, пожалуй. Простите, что так получилось.

— Ну что вы, извиняться нужно не вам. — Боюсь, Питер был не согласен с этим утверждением, но что-то неразборчиво буркнул. Возможно, это даже были извинения, а не проклятия.

— Не стоит, я и сам в его возрасте был очень вспыльчив, это проходит со временем. Главное — воспитан правильно, сразу бросился на помощь людям. То, что делал это довольно бестолково — так опыт приходит со временем, а вот подобное поведение нынче встречается не слишком часто. — Я потихоньку смещался в сторону выхода. — Берегите друг друга. Всего хорошего.

Выйдя из домика, не спеша иду в сторону ближайшей магистрали. Такси здесь редкость, но неподалеку есть автобусная остановка, а чуть дальше — одна из веток метро. Но мне сейчас некуда торопиться — нужно дождаться, пока один молодой придурок без жизненного опыта, но с изрядным шилом в заднице напросится на очередной урок.

Ну что же, а вот и он — легок на помине.

— И снова здравствуй, Питер....

В ответ этот изображающи из себя загнанную лошадь "дружелюбный сосед" выдавил:

— Вы забыли. — И протянул довольно пухлый конверт.

Я знал, что в нем находится — как-никак, сам укладывал пятьдесят бумажек серо-зеленого окраса. В принципе, такая честность радовала, но конвертик был оставлен с несколько иной целью.

— Оставь себе. Деньги не приносят счастья, но помогают пережить непростые времена. И еще... Питер, я тебе не враг, но и не друг — будь осторожнее, следующий "позабытый" конверт вполне может оказаться подставой. Меченые купюры, пакетики с марихуаной и героином, споры сибирской язвы или контактный яд — человеческая фантазия безгранична. И пострадать можешь не только ты, но я уже об этом упоминал... мне больше нечего сказать. Прощай.

Двинувшись неспешным шагом, я вновь направился в сторону остановки. Если верить расписанию, то автобус подъедет минут через пять, а следующий — примерно через час. Америка ориентирована на личный, а не общественный транспорт, и на этом ее отличия от стран бывшего СССР только начинаются. Можно плюнуть на разницу в менталитете, но вот отличия политической системы огромны. И, кажется, до меня дошло, почему отношение к мутантам и супергероям отличается просто кардинально. Для этого всего-навсего нужно было поговорить с одним из "героев".

Питер Паркер — обычный парень, лет семнадцати-восемнадцати. Он просто может "немного" больше, чем обычные люди и не выделяется из толпы. Помогает людям, делая то, что в его силах. Наверное, не стоило на него так давить, но у меня довольно хреновые предчувствия — в городе что-то зреет, и если он полезет, то может огрести нехилых проблем. Как бы то ни было, он — человек, и считает себя человеком. Это сказывается на его поведении, отношении к людям и хорошо заметно со стороны. Примерно настолько же, насколько поведение мутантов. Любых, что Ксавьеровских, что Магнетовских: они не считают себя людьми, скорее — следующей ступенью эволюции. И, мне сложно сказать, кто из них страшнее: жертва холокоста, ставшая Гитлером или же калечный сторонник социального дарвинизма. Самое смешное — похоже, мне придется работать бок обок, что с одним, что с другим. Их просто некем заменить и незачем устранять — на смену павшим может прийти кто-нибудь гораздо худший.

* * *

*

Ну, что я могу сказать: домик у Озборнов шикарный, но охрана налажена отвратительно. Хотя, о чем это я? Здесь не военный объект, да и схему охраны периметра мы набросали вдвоем. Макс отметил всю электронику, людей мы засекали вместе. Все же, радиус его "электрического" зрения меньше, чем моего светового. Тем не менее, это могли сделать и обычные люди, просто у них сбор информации занял бы несколько суток, а не полчаса.

Встреча с Гарри состоялась в столовой, как мы и договаривались — в полночь. Изрядно понервничавший парень не особо надеялся на мое появление. Все-таки в кафе

Поздоровавшись с Озборном, я протянул ему диктофон, изрядно похудевшее личное дело Максвелла и пару папок с весьма интересными документами. Затем пришлось подождать, пока он пролистает бумаги и прослушает небольшой отрывок из записи допроса Дональда Менкена. Посмотрев на спавшего с лица паренька, я пояснил:

— Он не хотел ничего говорить, пришлось убеждать силовыми методами. Вторая кассета — оригинал, дорожка не редактировалась. Ознакомься на досуге, он много чего интересного рассказал.

— Вы его убили? — Нервно спросил Гарри.

Я покачал головой:

— Даже не покалечил. Думаю, Менкен вам еще пригодится, а подходящий поводок и ошейник у меня найдутся.

— Так же, как для меня? — Разозлился Озборн.

— Если так хочешь уравнять себя с этим подонком — дело твое. — Безразличие в моем голосе немного пригасило эмоции Гарри. — Меня не устраивают другие претенденты на пост главы ОзКорп, поэтому я кровно заинтересован в твоем хорошем самочувствии. Да и во взаимовыгодном и равноправном сотрудничестве с компанией-флагманом в области биотехнологий — тоже. — Тяжело вздохнув, усталым голосом добавляю. — Очень сложно работать одному и поднимать все с нуля — на это уходит слишком много времени.

— Хотите сказать, что вы можете помочь мне с этим? — Мне под нос сунули руку с кожей, довольно отдаленно напоминавшей человеческую. Ногти тоже красотой не отличались, и тут бессильны даже спецы из салона красоты. Теперь понятно, почему он носит одежду с длинными рукавами и скрывает ладонь левой руки.

— Хм, в принципе — да. — Приглядываясь к изменившейся конечности, отмечаю, что она на редкость гармонично выглядит. Красоты в этом нет, по большому счету открывшийся вид отвратителен, но все же. Вновь посмотрев в его лицо, спокойным голосом произношу. — Только нужно докопаться до реальной причины изменений, иначе возможны рецидивы.

— Отец говорил о "клеточной гиперплазии".

— Причины, а не следствий. Как и рак, гиперплазии не возникают из ниоткуда. Деление клеток можно регулировать колхицином, но его побочные эффекты превратят твою жизнь в ад. — Я несколько слукавил и сильно преувеличил, но колхицин и в самом деле не слишком хорошо влияет на самочувствие. — Куда лучше найти причины, но для этого понадобится биохимическая лаборатория с хорошим оборудованием. Часть компонентов придется очищать или синтезировать самим, но мне к этому не привыкать.

— И во сколько мне это встанет? Миллион? Два? Три? — Язвительно поинтересовался Гарри.

— Полмиллиона плюс-минус двести тысяч и сто тысяч на расходные материалы. Если предоставят материалы и оборудование, то можно уложиться тысяч в двадцать-тридцать, а то и меньше.

Гарри долго смеялся. Нет, он ржал как лошадь, то и дело сгибаясь и хлопая себя по коленям.

— Вы на удивление скромный человек. Другие стали бы диктовать условия и требовать деньги.... — Сказал он отсмеявшись. — На исследования доктора Коннорса ушло больше тридцати миллионов, а результатов нет.

— Если бы результатов не было, программы бы закрыли. — Негромко возразил я. — Один из них стоит перед нами, еще один сидит в тюрьме, а третий — в свободное время ловит преступников. Проблема в том, что при использовании мутагена вы изменитесь случайным образом. Отыграть эти изменения будет невозможно, и если Максу в значительной степени плевать на его внешность, то вот вам....

— А вам? — Поинтересовался Гарри. — Вы ведь тоже пережили нечто похожее.

Я посмотрел на Макса, но тот опустил глаза и прошептал:

— Извини.

— Мне пришлось очень долго его расспрашивать, пока Макс не оговорился. — Попытался выгородить Дилона Озборн.

— За свои способности я заплатил немалую цену, и боюсь, это были только проценты. Сам долг мне едва ли удастся закрыть, можно лишь попытаться уменьшить его бремя. — Ненадолго прервавшись, продолжаю. — У нас у всех свои проблемы, свои скелеты в шкафу и свои цели, но вместе справиться с ними будет проще.

— Я так и не услышал, что нужно лично тебе. — Улыбнулся Озборн. — Не деньги ведь?

— Лаборатория. Кое-какое оборудование никогда не продадут на сторону, но у вас оно есть. Часть расходников очень долго и муторно доставать самому, да и виварий... Не люблю возиться с животными.

— Если справишься, у тебя будет все необходимое. Все, что в моих силах.

— Тогда мне нужен доктор Коннорс. Не сейчас, через полгода-год. Тогда мне уже будет что тебе предъявить.

— А это не слишком...? — Попытался возмутиться Гарри.

— Через пару месяцев после оборудования лаборатории будут получены первичные результаты, месяц на обработку и еще один — тестовые испытания. Оборудование лаборатории — от двух недель до месяца. Плюс, мне еще свои дела улаживать, да и перерывы в работе... всего предусмотреть невозможно. Кстати, формула колхицина. — Быстрыми движениями рисую на бумажке замысловатую фигурку из трех шестиугольников с отростками различных групп. Ниже пишу инструкцию к применению. — Советую синтезировать сто — сто пятьдесят миллиграмм и дождаться нашей повторной встречи. И, осторожно — данное вещество токсично даже в малых концентрациях. Это не аспирин, даже не думай заниматься самолечением. Иначе врачи не спасут, они просто не знают, как бороться с подобными отравлениями.