Старики вспоминали, что подобное ощущение — висящего в воздухе и вот вот начинающегося кошмара — было перед войной. А еще перед Бедой было ощущение какого-то жутковатого балагана. Кто стучится в дверь моя, видишь дома нет никто, приходи ко мне вчера, будем песни танцевать!
И ведь что странно — про этих самых зомби и фильмы снимались и книжки писались и люди между собой обсуждали — с чего вдруг эта нежить так популярна стала. Причем если вампиры, которые тоже нежить — выступали скорее как наполнитель для женской кино и телепорнографии, то зомби были куда как более реальны. С вампирами-то все понятно, тем более были у меня и в коллегах и в пациентках очень неглупые женщины из общения с которыми я точно понял, что и женщины тоже остаются девчонками на всю жизнь.
Их только практичность маскирует. А так — вот для мужиков есть несбыточная сказка — банальная порнография, ага, где женщины лишены всех недостатков, все красивы, помыты, некорыстны и готовы на все, чтобы доставить удовольствие, и даже более чем на все — в чем легко убедиться, имея дело с реальными женщинами у которых все куда сложнее и, закатив ночь любви с двумя девчонками сразу, понимаешь, что в кино все совсем по-другому вытанцовывается, да. Хотя бы даже потому, что не возникает обид, ревности и еще тысячи всяких неудовольствий.
Которые у женщин вспухают внезапно, сразу и на ровном месте. Да, и уж если о том речь зашла — в порно нет прыщиков, запахов — в том числе и неважнецких, внезапного эффекта птицы — перепила и так далее. В общем — сказка, это ваше порно. И женщины эту эротику смотреть не любят, потому как их эротика — вот все эти саги про вампиров — всегда молодых, живущих вечно, дарящих вечную молодую жизнь другим, таким изысканным, внимательным, богатым и ты ды и ты пы. И ни секса не требуют, ни борща.
То, что вомпер — таки дохлая нежить, вечно голодная и бесчувственная — остается за кадром. В общем вомперы нынче стали для дев и дам теми самыми прынцами на белых конях, практически светлыми эльфами, такая же чуйственная сказка для взрослых — но уже девочек. Причем в отличие от прынцев, не могущих подарить вечную жизнь и молодость — вомперы смотрелись лучше.
Зомби же как-то из сказочной жути уверенно становились обыденностью — и 'парады зомби' в городах и толковые инструкции, написанные на полном серьезе очень серьезными людьми, что как-то мешало считать это шуточкой, слишком все это как-то всерьез преподносилось. И люди обсуждали как себя при таком зомбоапокалипсисе вести бурно и повсеместно. Никто столько вниманя не уделял другим бедствиям, куда как более реальным — ну вот не обсуждали на многих форумах в Интернете действия при цунами или лесном пожаре, а про зомби разговоров было полно.
Одни объясняли популярность этих страшилок про зомби тем, что все дело в синдроме 'Робинзона', затурканным многолюдством городов людям так хочется побыть индивидуальностями, а не песчинками на пляже, хочется побыть одному, наедине с самим собой, просто островов на всех не напасешься, а к тому же комфортнее робинзонствовать в городе — это не случайные вещички собирать, что выбросило глупыми волнами с пропавшего корабля, тут комфорт полный. Бери что хочешь и у кого хочешь.
Зомби же тут отличное олицетворение злой природы — того же моря. Окружающего остров и не дающего развернуться, зато дающего возможность развернуться. К тому же зомби с точки зрения санитарии куда предпочтительнее гор трупов, с трупами-то жить может и спокойнее, но вот санитарная гигиена от такого соседства в голос воет. Другие наоборот считали. Что да, именно противодействие природе, злой природе. Города — джунгли, зомби — хищное дикое зверье и это как раз новая версия старых первобытных ощущений. Третьи же трезво прикидывали, что зомби — это модель возможных социальных пертурбаций, которые так или иначе обязательно должны сопровождать развивающийся стремительно кризис.
Просто зомби — это олицетворение враждебной толпы, может быть и живых и здоровых людей. С зомби банально проще отработать — как себя вести в ситуации. Когда обычный офисный планктон вдруг сорвется с катушек и пойдет смертоносной заразой, бешеной и слепой от гнева. Зомби — олицетворение безликого врага, по отношению к которому 'все можно'. Это когда Беда началась — нашлись адвокаты, кинувшиеся защищать права некроамериканцев — в других странах такого бреда не то не было, не то не успели кинуться, не то не успели сообщить об этом миру.
А вот пока до Беды шли всякие фильмы — публика совершенно не парилась — кому там прострелили башку на экране — еврею-адвокату, негроамериканке-феминистке или гомосеку-инвалиду. Все они были просто Врагом, просто Зомби. По отношению к которому позволительно все, что угодно. Нормы, вбитые в публику на Западе в фильмах про зомби игнорировались. Может быть еще и в этом была прелесть. Самое забавное в этих обсуждениях зомби-апокалипсиса, было то, что обсуждавшие, как один человек, считали, что уж они-то спасутся, рассказывали, как запасутся оружием, провиантом и укроются в надежном месте, отбиваясь от толп зомби.
Им и в голову не приходило прикинуть -откуда же возьмутся толпы мертвяков. Только один веселый парень сразу заявил, что скорее надо обсуждать, как захавать побольше мозгов и не быть убитым выстрелом из ружья в голову. Его интересовало кого лучше выбирать жертвой — ребёнка или женщину? Как избежать упокоения в бою с заведомо более быстрым и сообразительным противником, вооруженным огнестрелом? Когда лучше нападать на живых — ночью или утром? Какая часть мозга более питательна — лобная доля или височная? Он хотел быть подготовленным зомби, чтоб какой-то выживший мерзавец не снёс ему голову катаной в первую же ночь зомби-апокалипсиса.
Но таких предусмотрительных было куда меньше, чем тех, кто просто ужасался кинотриллерам, не предпринимая ничего. Причем даже те, кому это было положено. Я помню, как нам попался на задании капитально обгрызенный 'ползун' — охранник с открытой кобурой и висящим на страховочном ремешке пистолетом, и консилиум с первого же, можно сказать взгляда, по характеру ранений определил, что тот увидел зомбей, но при извлечении оружия продырявил себе ступню и был укушен, даже скорее объеден.
И дырка в ботинке была очень наглядной. Что говорить, про всяких неготовых — всякие 'очумелые ручки' которые в панике пытались переделать газовые пистолеты, и им поотрывало пальцы и похожие на них пачками к нам поступали, по упокоенным частенько тоже было видно, что попытки защититься скорее вредили умельцам..
В общем один испанский мошенник, сидя в тюрьме за кражу серванта, написал на досуге роман под названием 'Тонкий ход'. Может быть вся эта возня с зомби и впрямь была тонким ходом, подготовкой нужной части населения к выпусканию бед из шкатулки Пандоры?
Неясно, что быдет рядом и куда мы сейчас идем, выжили и слава богу. Разные уцелевшие как ни странно либерально настроенные граждане уже вовсю обвиняют штаб базы в том, что насаждается военный коммунизм и репрессии а ля 1937 год, но судя по тому, что крикуны не только не затыкаются, но даже и от голода не дохнут — наверное все не совсем так, как они вопят по привычке. Да и трудно разобраться в том, что такое коммунизм и репрессии. Не все там так просто. Наш командир свято уверен в том, что вся байда с марксизмом и коммунизмом — прекрасно отработанный удар Британской Империи по ее противникам. Коммунизм, по его мнению, кстати, отринуть невозможно, ибо его нету.
Нет достаточно законченной теории, как он строится, как он выглядит. Марксизм — это троцкизм про совершение 'мировой революции', а точнее — серии революций в ряде государств по английскому списку. На этом он и заканчивается. В последнее время он опять входит в моду, значит, опять кого-то собирались громить под красными знаменами.
В интересах англосаксов или какого другого зога. Капитализм, кстати, еще менее обоснован теоретически, принципы, которые заявлены как его основа, настолько утопичны и нежизнеспособны, что того капитализма никогда на самом деле и не было. К камню приделали крылья, хвост, мотор с пропеллером и говорят, что камень успешно летает не только вниз. В общем — ничего не понятно. И с репрессиями тоже, в том числе и преславутыми 1937— 1938 год — мне так кажется, что это была внутрипартийная решающая драка между основными противниками — сторонниками соответственно Троцкого и сторонниками соответственно Сталина, плюс тысячи сведений личных счетов, приправленных ревностью, корыстью и желанием улучшить свои жилищные условия, например.
Троцкисты в итоге проиграли вчистую. Но досталось кроме них и много кому еще — в том числе и по сугубо корыстным и по личным мотивам. Меня вседа поражала странная алогичность репрессий этого времени. Лично я могу обяснить это только тем, что не какая-то группа резала остальных, а несколько групп пытались одолеть друг друга. Выиграли в итоге сталинисты, но не за дешево. В моей семье эти репрессии были похрену — моих репрессировали в 1929 году. К 1937 уже успели реабилитировать. Но несколько лет лишенцами были...
— Вот я ей и говорю, что только кафелем ванную комнату облицевать — и то две недели уйдет, да еще и не съездишь просто так в Максидом и кафель, что я добыл — ей не понравился. Цвет некрасивый. А я ведь еще с кухней не закончил, а еще и детскую делать надо, да быстро, пока малыш не родился... — продолжает свои горести перечислять сидящий рядом компаньон, а я удивляюсь, как это за короткий промежуток времени от бытовых простых вопросов улетел в какие-то эмпиреи заоблачные. Эк, занесло...
Я не предлагаю уже помощь Сереге — он ее в плане витья гнезда не принимает ни от кого,все сам и только сам. Так-то бы думаю половина нашей команды вполне бы устроила такой субботник, на манер 'толоки' у крестьян — когда вся деревня помогает кому-то одному и выручая его и показывая всем наглядно, что община — сила и может с ходу сделать то, что одному или семье не под силу. Сереге достаточно просто немножко пожаловаться понимающему человеку, каковым он меня считает. Рассказал бы он это своему приятелю Вовке, то бы сразу ляпнул в ответ про рябиновку из отряда болванов крокодиловидных...
И ведь женился же Серега. И сейчас воспринимает желания своей половинки не как горе вселенское. Пожалуется, побурчит — и сделает все как должно. И башку оторвет тому, кто его жену посмеет обидеть.
Вспомнилось чевой-то, что соседи обижали жену Михайлы Ломоносова, а когда он пошел с ними ругаться, то они заперли дверь и с балкона кинули в него горшком с цветами, разбив ему голову. Взбешенный светоч русской науки вынес дверь в особнячок и оторванной от лестницы перилой избил хозяев дома и бывших там гостей крича в ярости:
— Весело медведя сверху дразнить?
В итоге около двух десятков человек было им избито, а сам Ломоносов предстал пред очи императрицы в связи с жалобой соседей, кои вынуждены были поспешно выходить в окна второго этажа, отчего некоторым дамам был причинен сильный ущерб в туалете и великий стыд. Сам злодей предстал перед императрицей с перевязанной головой — горшком ему сильно поранило лоб. Вина в общем была серьезна — все пострадавшие были немцами. Но тут есть и нюанс — жена Ломоносова тоже была немкой, а соседи эти ее изводили всякими соседскими гадостями, увидев ее в очередной раз заплаканной, Михайло и взбеленился. Впрочем, он был высочайше прощен.
Мне кажется, что и Серега размашисто наломает дров, если кто его милую посмеет обидеть. Ну, правильно в общем. А вот Еноту — если у него все срастется — так и напрягаться не придется. Либо я плохо знаю людей, либо рыжая Ракша не будет заморачивать суженого своими обидками, а сама перестреляет обидчиков. Из двух минометов. И вот потом уже может и пожалуется. Для проформы. Или от слабости женской натуры.
67.
Набитый событиями день медленно ползет к концу. Вечереет. Минометчики с Павлом Санычем убывают восвояси, причем Ракша на прощание кокетливо делает нам ручкой и посылает прицельный воздушный поцелуй Еноту, который от этого знака внимания розовеет и начинает хлопать глазками. Серега фыркает носом, но деликатно. Енот косится на него, но помалкивает.
Мне тоже не хочется шевелиться и болтать. Очень хочется домой, сонная одурь накатывает теплыми волнами. Но дремать нельзя. Тупо, но внимательно посматриваю на всякие малоинтересные уличные сценки, попутно слушая продолжение рассуждений нашего пулеметчика о предстоящем ремонте. Енот в этот разговор не влезает, деловито упаковывая отжатые у ментов обрезы. К нам присоединяется вымотанная парочка наших курсантеров и Тимур — уставшие и потные. Бурчат, что перегрузили полРопши, а Ильясу все мало.
Является несколько мореманов с приказом замначраза о передаче им танка КВ с вооружением и боекомплектом. Енот, умотавший свои стволы в плотный тяжеленный тючок, вводит новый экипаж в курс дела, они залезают в танк, гремят там чем-то, опять двигается пушка и жужжит поворотный механизм, медленно вращая тяжеленную башню.
Брякают, пересчитывая боезапас. Потом на горячей от солнца броне вылезшие из танка корячат акт передачи. Подписываем. Ну все — пост сдан, пост принят. Наконец видим Найденыша. Дверка распахивается — приглашающе.
Но прежде, чем мы успеваем собраться, вылезший майор проверяет — все ли тут у нас в порядке. Акт исчезает в его потрепанной полевой сумке и наконец-то мы катим долой из этого поселка. В БТР тесно, лежит много всякого разного, это помимо того, что отжали и увезли в нескольких грузовиках. Мыслей никаких нет, блаженство от того, что справились, что нет в нашей группе потерь, что опять же все живы. Проблем меньше не стало, но проблемы это завтра, сейчас я о них думать не собираюсь. Остальные тоже молчат, по опыту знаю, что завтра — да, завтра разговоров будет много — и разбор полетов и выдача призов с заушениями и новые задачи и чуточка хвастовства...
Сейчас все выдохлись. Адреналина-то пожгли сегодня все литрами.
Путь до Кронштадта близок, но я ухитряюсь вырубиться по дороге и дрыхну как младенец, поэтому когда меня расталкивают — верчу очумело головой. И очухиваюсь уже у самого своего подъезда, доставка на дом. Вылезаю из душноватого брюха Найденыша, получаю ЦУ когда прибыть утром — очень хорошо, что на час позже, чем обычно сбор, прощаюсь и встряхнувшись волоку себя и свою сбрую на неловких ногах домой... Ведь действительно — домой! Это — мой дом!
Буря четвероногого восторга только подтверждает этот факт. Фрейя пляшет вокруг меня какой-то дикий вакхический танец и даже несколько раз гавкает. Хотя вообще-то она сдержанная и воспитанная девочка, но тут сдержаться не может. И даже Лихо Одноглазое вылезло. Ну, у него радости как бы нет. Но все-таки вылез, животное. Почтил, так сказать, присутствием. Знаком внимания. И даже вроде жрать не просит, просто так вылез. Редкий случай.
Странно, но я тоже рад видеть его харю, не говорю уж про радостную щенятину. После того, как буря восторгов чуть улеглась, обнаруживаю, что соседки Нади дома нет. Или она мне уже не просто соседка? Жаль как-то, что нету. Ну да ничего не поделаешь... Ставлю чайник, ползу в душ. Вода тепловатая, но и такая годится. И мне это купание нравится куда больше, чем бултыхание в Ропшинских речках и ручьях.
