Не ходите, девки, замуж или женить бога

Из воспоминаний Эроса (6 лет назад)

Я шел, нет, летел по городу, сжимая в руках букет белых роз. Еще немного, и Эль навсегда станет моей.

Мы договорились встретиться на обрыве, под которым простиралось бескрайнее море... Я опоздал... опоздал навсегда — моя девушка целовала какого-то черноволосого парня, не меня...

Я стиснул стебли чертовых роз, по пальцам бежала кровь, которая стекала по стеблям и шипам, капая на землю. Как же оказывается просто поразить сердце бога... Я стоял без надежды ее вернуть, все так же сжимая стебли роз...

На сердце осталась лишь боль и тоска, которую сможет излечить лишь время...

Распахнув крылья, взмыл в воздух, а затем на пять лет исчез, направившись, куда глаза глядят. В это время я и познакомился с Психеей, с которой мы всего лишь друзья...

Микаэлла

— Наконец-то, вернулась! — Гелиас показался на лестнице, ведущей на второй этаж. Почему-то сразу вспомнилось детство, когда я тайком сматывалась из дома, а утром, когда возвращалась обратно, мама точно так же, как и мой муженек, вела себя.

— Тебе предлагали составить мне компанию, — медленно поднимаюсь по лестнице.

— Я не мог, — мне преградили дорогу.

-Лучше пусти, а то я нервная, — вцепилась в его руку, преградившую мне путь, пытаясь ее убрать, но она даже на миллиметр не сдвинулась.

— А что будет, если не уйду? — поинтересовался этот нахал, улыбаясь во все 32 зуба, которые надо бы пересчитать.

-Тебе все в красках описать? Или все-таки отойдешь?

— Будь добра, опиши все в красках.

— Сам виноват. Сначала я привезу в ванне сюда Ундину, затем угощу ее настойкой собственного производства, а дальше... — ох, как говорится, сделал гадость — на сердце радость! Историю про пьяную подругу рассказала Гелу как-то, так он ржал, как конь, а потом икать стал, так что пришлось ему воду приносить не один раз.

-Э... Иди, куда тебе там надо, — муж подхватил меня на руки.

— Гелиас, солнце ты мое рогатое... — сладеньким голоском пропела я, — сколько мне раз повторять, что твоя жена не беспомощная кукла? — бесит меня его гиперзабота.

— Это напрасный труд, милая.

— Ну и дурак, — на этом наш содержательный разговор был закончен.

* * *

А время летит... Летит так быстро, что не успеваем понять, куда несет нас рок событий... И мы плывем в этом течении: кто-то тонет, не сумев удержаться на поверхности, а кто-то... кто-то держится изо всех сил, не желая сдаваться...

— Свобода! — бог времени, наконец-то, разорвал свои оковы, — как же я долго этого ждал! — Кронос с неимоверной скоростью восстанавливался, набираясь сил. И вот он вновь стал тем, кем был до заключения: богом, всемогущим и беспощадным... Золотые клетки, наполненные мощью олимпийцев, распахнулись, выпуская на волю титанов.

— Свобода!!! Мы будем вечно тебе служить, Кронос, внук Кроноса!

— Это хорошо. Вместе мы сотрем всех олимпийцев и полукровок с лица мира. Артас захлебнется в крови своих жителей! — как безумный, захохотал бог времени, — Ника, ты не верила, что я смогу освободиться. Ты предала меня, и я буду мстить! Ты ответишь за все!

-Я знаю! — раздался голос богини, появившейся в Тартаре. Перед глазами титанов предстала девушка с голубыми волосами, разметавшимися по ее плечам, в руках она сжимала копье из белого древа.

— О, какие люди. Ты решила пойти против меня с этой палкой? Не смеши, — захохотал бог, подходя ближе к Нике.

— Да, решила! — отрезала она, крепче сжимая древко оружия.

— Ты же погибнешь, — на минуту ей показалось, что она вновь видит того Кроноса, которого любила, — Хотя... — он замолчал, о чем-то задумавшись, — Убейте ее! — титаны начали двигаться, а богиня — медленно отступать, а затем вдруг метнула копье.

Но что может сделать одна женщина, пусть и богиня, против десятка титанов? Ника убила пятерых, а потом ее схватили, бросив под ноги богу времени.

— Ты проиграла, моя дорогая, — Кронос материализовал косу.... Крик богини разнесся по всему Тартару, долетев до Олимпа...

* * *

-Ника... — из ясных голубых глаз богини любви покатились слезы, оставляя мокрые дорожки на лице, — почему, почему ты позволил ей погибнуть, отец?! Почему?!! — Афродита набросилась на Зевса, стуча кулачками по его груди.

— Арес, утихомирь свою истеричку-жену! — рыжеволосая богиня мудрости гневно сверкнула зелеными глазами, — Сейчас не до нее!

— Молчала бы ты, Афина, — черноволосый бог отцепил пальцы жены от туники громовержца, прижимая содрогающееся от рыданий тело жены к себе, — Ну все, милая, успокойся.

— Кронос на свободе, Последней Надежды не существует! — нервы Диониса не выдержали, поэтому он визжал, словно девчонка.

— Не смотря ни на что, нужно верить, — рассудительный голос Амалфеи прервал едва начавшуюся истерику бога виноделия, — Это единственное, что вам остается.

— Нет. Мы будем сражаться!

— Вам не выиграть против гекатонхейеров!

-Но...

— Хватит!!! — голос Зевса прервал спор, — надоели! Кронос на свободе, а вы тут...

— И что ты предлагаешь?

— Действовать!

Глава XIII

Прошло два месяца...

Знаете, я никогда не думала, что после случившегося 6 лет назад, буду прижимать к себе маленькое солнышко — мою дочь, Амели.

Дело в том, что у фейри ребенок рождается примерно через три месяца и за несколько дней вырастает до трехлетнего малыша, а дальше ему находят древо-хранитель (у меня репейник) и помещают внутрь его, где малыш пробудет месяц, чтобы сформировались крылья.

Сейчас, облокотившись на подушки, я держала на руках Амели, нежно прижимая ее к себе. Мое солнышко такое красивое: ярко-голубые глаза с удивлением смотрели на мир, а розовые губки растянулись в улыбке, показывая молочные зубки.

— Ма-ма, — нежным голоском произнесла Амели.

— Ты... ты говоришь, — растерянно прошептала я, крепче прижимая к себе дочь. Честно говоря, у меня был шок. Представьте себе такую картину: вашему ребенку 3 дня от роду, а она уже говорит, еще и выглядит года на три... А сегодня вечером, вечером мою малышку заберет древо-хранитель.

— Гелиас... — не знаю, но почему-то мне вдруг стало страшно, страшно оттого, что он может уйти, уйти навсегда, — прости меня... прости.

Демон сидел у окна спиной ко мне. Пепельно-белые волосы разметались по его спине, плащом укутывая опущенные плечи.

— Если хочешь, я могу уйти, только скажи, и...

— Эль, ты дура! — резко произнес он, поворачиваясь ко мне. В его голубых, как небо, глазах полыхала ярость.

— Л-ла-адно, я... я уйду сейчас, — аккуратно, чтобы не разбудить уснувшую дочь, встала, а затем положила мою девочку в колыбель.

Гелиас стоял у окна, сжав кулаки. Ох, ты, блин, как же он зол: вон даже появились когти, хвост и рога.

— Ты! Никуда! Не пойдешь! — демон, причем сильно разозленный, опрокинул меня на кровать, нависая надо мной. — Я! Тебя! Никуда! Не отпущу! — черт, мне стало страшно, по-настоящему страшно. Я уже дрожала, а на глазах, почему-то, навернулись слезы. Гелиас занес надо мной свою когтистую руку.

-Н-не надо... — тихо прошептала, зажмурив глаза, — пожалуйста...

— Элька, Элечка, какая же ты... — сильные руки обвили мою талию, привлекая меня к своей надежной груди.

— Дура, — закончила я, крепко обнимая мужа.

— Неужели ты думала, что я тебя ударю? — глаза Гелиаса блеснули зловещим огнем.

— От тебя можно ожидать чего угодно, — нечленораздельно буркнула я.

— Ах, значит, если я -демон, то непредсказуем? — он опять начал закипать, а его руки, переместившиеся на запястья, сильнее сжимались, причиняя боль.

— Да!!! Отпусти!!! Мне больно!!! — все. Истерика сказала: "Здрасьте".

— Я! Тебя! Не отпущу! Ты не заберешь мою дочь! — сейчас передо мной был не любящий муж, а демон, защищающий свое, — если я тебе не нужен — плевать, но ты мне нужна, и я тебя никуда не отпущу. Ты моя! Неужели не понимаешь, что повстречав тебя однажды, не смог забыть. Искал повсюду, но ты, как сквозь землю провалилась. А я... я влюбился во взбалмошную девчонку, которая меня "послала".

— Ты... Тиран ты, милый, — ошарашено произнесла я. Куда же от тебя денусь? — нежно провела рукой по волосам моего демона, привлекая его ближе к себе, — ведь знаешь же, что я люблю тебя. Иначе, зачем бы мне идти в "Нуар"? Думаешь, мне не было больно, когда ты надумал заключить узы с Психеей? Когда ты не смог понять, тогда...узнав, что я не могу подарить тебе наследника? Было больно, очень больно. Казалось, что мир потерял свои краски, жизнь потеряла смысл... Не осталось ничего, за что можно было бы зацепиться, чтобы удержаться на поверхности реальности, чтобы не уплыть туда, где нет боли и проблем...

-Эль, прости меня, — демон заглянул в мои глаза, ища ответа на свои вопросы, а потом крепко сжал меня в объятиях, как будто я могла исчезнуть в любой момент, испариться, как вода на солнце...

— Если любишь, то доверяешь... и прощаешь... Я люблю тебя, Гелиас, прости меня.

Тишину комнаты прорезал плач моей, нет, нашей малышки, так что мы синхронно бросились к кроватке.

— Амели, девочка моя, ну, что случилось? — Гелиас подхватил малышку на руки, прижимая к себе, — моему солнышку приснилось что-то плохое? — девочка кивнула светловолосой головой, — Не бойся, с тобой ничего не случиться, ведь папа рядом, — демон бережно укачивал свою... дочь.

Вскоре малышка уснула, и он аккуратно уложил ее в кроватку, укутав одеяльцем. Тихонько, чтобы не разбудить дочь, мы спустились на первый этаж.

— Мик, мне нужно уйти, — произнес муж, исчезая в телепорте, оставив меня наедине со своими мыслями.

Примерно через полчаса раздался звонок в дверь, пришлось топать и открывать. Кто ж знал, что меня там ждет, а точнее, кто...

— Ты?!! — в дверном проеме стоял он, Эрос. Все такой же — с улыбкой на губах.

— Привет, поздравляю с рождением дочери, — мне вручили букет белоснежных роз.

— Зачем ты пришел? Что тебе надо? — сказать, что я была в шоке, значит, ничего не сказать. Эрос пошел в гостиную, уселся в одно из кресел.

— Я хочу увидеть Амели, — спокойно, глядя на ошарашенную меня, просто сказал он.

— Нет! Уходи! — да что он себе позволяет?" После того, что он сделал?!!

— Льдинка, прекрати истерить!!! Давай забудем прошлое? Лично я это уже сделал, — пожал он плечами.

— Забыть?! Как же я тебя ненавижу!!! Ненавижу!!! — что-то странное мелькнуло в его взгляде: боль, сожаление? Нет, просто показалось.

— Я знаю. Давай закроем эту тему, она бессмысленна. Покажи мне свою дочь, иначе я никуда не уйду.

— Да как ты смеешь? Кто ты такой, чтобы что-то требовать?! Уйди! — мой голос поднялся на октаву вверх. Ярость и злоба клокотали во мне, грозясь затопить меня с головой.

— Знаешь что?! — Эрос оказался рядом, прижав меня к стене, не давая вырваться, — Какое право ты имеешь что-то говорить мне после того, как променяла меня на какого-то черноволосого типа?! — его дыхание опаляло мою кожу, распространяя по телу мурашки.

— Ч-что? Да как... да как ты смеешь такое говорить, когда... когда твои стрелы дробили мои кости, раздирали кожу?! А я... я плакала... Просила тебя прекратить, а ты смеялся, отпуская еще одну стрелу в полет, называл меня идиоткой, ничего не значащей для тебя... — на глазах навернулись слезу, поэтому я поспешно отвернулась: не хочу, чтобы бог видел мою слабость.

— Эл, я не... — начал, было, он, но не дала договорить, накрыв его губы пальцами.

— Это все было в прошлом. Теперь же я счастлива: у меня есть любимый муж и дочь. Я покажу тебе Амели, но пообещай, что ты уйдешь... Уйдешь навсегда... — как же тяжело это говорить. Мы поднялись на второй этаж, где спала моя маленькая принцесса.

— Ма-ма, — звонким голоском пропела проснувшаяся малышка, сжимая в руках игрушку. Какая же она красавица: пепельно-белые волосы пружинят при каждом ее движении, глаза василькового цвета радостно смотрят на мир.

— Мама, а кто этот дядя? — спросила она, — он — мой родной папа? — ох, боги, откуда она это взяла?

— Нет, моя хорошая, — крепко прижала девочку к себе, гладя по голове, — он не твой отец.

-Ти врешь! — закапризничала Амели, — я знаю, что он — мой папа! — и когда она успела научиться так хорошо говорить? Что ж, наследственность.

— Иди ко мне, моя милая, — Эрос с нежностью взял Амели из моих рук.

— Папа, — прошептала малышка, обнимая его за шею, — а мама знает, что ты...

— Нет, милая. Не знает, — дальше он что-то шепнул ей на ухо, отчего Амели лучезарно улыбнулась, вскоре заснув на его руках. Поэтому, уложив ее в кроватку, мы вышли из комнаты.

— Ты ничего не хочешь сказать? — я развернулась к нему лицом, сжав кулаки. То, что сказала Амели, не может быть правдой! Не может!

— Амели — моя дочь, так же, как и твоя. Помнишь: клуб... танец, а дальше... — бог любви холодно посмотрел на меня, как будто я была виновата во вех его бедах?

— Ненавижу, как же я ненавижу тебя, Эрос! — забарабанила кулаками по его груди.

— Успокойся! — он перехватил мои руки, прижав меня к стене, — я не прошу, чтобы ты любила меня, но моя дочь... Она должна жить на Олимпе.

— Я не отдам тебе Амели! Ты слишком жестокий! Она моя! — поток грязно ругани сорвался с моего языка, — убирайся!

— До встречи, Льдинка, — усмехнувшись, Эрос быстро сбежал по лестнице, хлопнула входная дверь, а я обессилено сползла на пол.

— "Льдинка", — такое знакомое и родное имя, которым называл меня только он. Как же это давно было...

Наступил вечер — время, когда мне придется распрощаться с моей малышкой на три долгих месяца...

— Эл, ты готова? — голова мужа показалась в дверном проеме.

— Нет, Гелиас. Я не пойду, не смогу вынести расставания, — вы даже не можете представить себе, что это такое, когда забирают ваш смысл жизни. Такое чувство, будто солнце угасло, будто перекрыли кислород...

— Хорошо, тогда мы ушли, — Гелиас скрылся за дверью, и я осталась одна.

Гелиас

Долина фейри располагалась во владениях эльфов, в месте, где располагался источник Надежды... Вся долина представляла собой огромное количество деревьев разных видов. Невероятно. В моих руках спала моя дочь, которая скоро окажется в древе-хранителе. Как я понимаю Микаэллу, но ничего не поделаешь...

Церемония продолжалась недолго... Ну, вот и все, теперь моя малышка с лавром — ее древом-хранителем.

Я возвращался домой, когда небо прорезала молния.

— Ну, здравствуй, хм, Гелиас, — передо мной стоял Кронос, сжимая в своих руках косу, с которой капала кровь.

— Кронос... Ты все-таки убил ее, — эх, Ника, какой же ты была дуррой. Одна полезла в логово этого тирана.

— А ты сомневался? Теперь настала твоя очередь, — ухмыльнулся бог времени, а в воздухе засвистела коса.

-"Возможно, это единственный выход в этой ситуации", — по глазам резанул отблеск стали.

Микаэлла

Стемнело. Звезды сияли на небе, а Гелиаса все еще нет. Беспокойство все сильнее сжимало мое сердце, поэтому, выскочив на улицу, пошла навстречу мужу.

— Н-е-е-е-е-еееет!!! — ночную тьму прорезал душераздирающий крик. Из глаз заструились слезы.... — Гелиас, нет!!! — только не это! Кронос занес над ним свою косу... и моего мужа не стало. Осталась лишь серебристая пыль... Я, как подкошенная, рухнула на колени, всем телом сотрясаясь от рыданий. Не стало того, кого я так безумно любила, того, кто подарил мне свою любовь, того, кто вернул меня к жизни.