Предатель

Вернувшись домой, Гарри первым делом принял душ и поел. Лишь значительно позже он позволил себе расслабиться и обдумать полученную информацию. Поттер старший или по другому лорд Поттер. Это было странно. В своем мире он никогда не видел никого из родственников отца. Что касается невестки и внука, то это было еще более непонятным явлением, чем сам "дедушка" Поттер. Если бы у его отца были братья или сестры, он бы знал. Стоп. Гарри хлопнул себе рукой по лбу, он же забыл главное — это другой мир. Если здесь избранный Невил, а его зовут Смит, то может быть все что угодно. Может быть он здесь не сын Джеймса Поттера и Лили Эванс, а какой-нибудь сирота на вроде Тома. Чушь. Если бы он был просто сиротой, то Снейп бы Смита так не ненавидел.

Гарри попытался разложить всю полученную информацию по полочкам. Во-первых, в этом мире есть Поттер старший — его дедушка. Во-вторых у него есть невестка и внук, а это в свою очередь значит, что отец женат на этой женщине, а не на матери.. Стоп. Это абсолютно ничего не значит. Гарри хлопнул себя по лбу, негодуя на свою тупость. Прервать цепочку фактов ради очередных скоропалительных выводов. Глупо. Он поймал себя на мысли, что подсознательно оперирует категориями и людьми своего мира, а это было в корне неправильно. В его мире нет никакого Смита, лорд Поттер умер до его рождения, а детей кроме Джеймса у четы Поттеров никогда не было. Все это неоспоримые факты и из них следует, что все его изначальные предпосылки неверны и основываются лишь на домыслах. В этом мире у его дедушки и бабушки может быть не один ребенок, а целый выводок, как у Уизли. Строить теории можно только при наличии фактов, а с ними у него было туго. Женщина, ее сын и дедушка, его явно узнали, при этом реакция у них была весьма неоднозначная. Если невестка и парень прореагировали на него весьма бурно, то дед наоборот, попытался полностью проигнорировать факт его существования или хотя бы сократить время их общения до минимума. Такое поведение было весьма странным, если не сказать подозрительным. Гарри как-то не верилось, в наличие в мире такого количества похожих на отца детей, что его присутствие можно было не заметить. Возможно, игнорируя его, дед таким образом пытался избежать скандала связанного с появлением незаконнорожденного внука, но тогда непонятно поведение женщины. Гарри улыбнулся, он непроизвольно вспомнил предшествующие скандалу события. Наверное, все-таки не надо было бить парня по лицу. С такой стороны поведение матери защищающей своего сына полностью оправдано. Впрочем, это совершенно не объясняет ту бездну ненависти, что сквозилась у нее во взгляде. Так смотреть можно только на совершенно конкретного человека. Настораживала и несдержанность поведения женщины. Она вступилась за сына как-то уж чересчур эмоционально, можно было сделать то же самое и более приличествующим ее положению образом. Разве будет женщина из высшего общества вести себя подобно базарной торговке? Но ведь вела же. Скорее всего, тут замешаны личные счеты. Только вот какие счеты могут быть у шестнадцатилетнего подростка Смита? Возможно, он действительно мог претендовать на часть наследства. Недаром она так напирало на слово бастард. А если сопоставить это с обрывками диалога услышанного им в больничном крыле, то перед глазами представала весьма нелицеприятная картина. Похоже, его родственнички по отцу не слишком отличаются от Дурслей. Ничего не скажешь, повезло с семейкой.

Нет, сейчас выводов делать нельзя. Слишком мало информации, да и по большому счету ни к чему это. Гарри хотел бы иметь настоящую семью, но эти люди не вызывали у него доверия. Они были чужими. К тому же они вряд ли сильно обрадуются Смиту. Если бы хотели, то давно бы нашли его, а раз не нашли, то значит и не искали. Выяснить все нужное можно уже непосредственно в Хогвартсе.

Второй мыслью, которая не давала ему покоя, было его поведение в банке. Сейчас — это казалось детской выходкой, расшалившегося ребенка, который вдруг закапризничал. Ничего не скажешь, дите разыгралось. С чего его так занесло, спрашивается?! Ну толкнули, ну нагрубили немного — в первый раз что ли. А этот эпизод с мордобоем, глупее ничего выдумать было просто невозможно. Давненько он так не срывался, наверное, еще со времен до Азкабана. Можно было конечно посетовать на тяжелый день, но ведь нет, день был самый что, ни наесть отличный. Одно из двух, либо на него все-таки повлияла неуравновешенная личность плаксы Смита, либо это все подростковые гормоны. Что такое влияние гормонов, Гарри представлял весьма смутно, так как этот период пережидал в Азкабане. Обычные для переходного периода рефлексии там мало возможны в силу изолированности "среды обитания" узника. Гарри не исключал еще и третьего варианта. Его все достало: достала блокированная магия, достала неопределенность дальнейшей судьбы и наконец — достало быть пай-мальчиком. Зачем надо было начинать жизнь заново? Чтобы снова прятаться, маскируясь под неудачника Смита!? Поиграть пару месяцев в шпиона и все равно проколоться. Бессмыслица. Гарри не был идиотом и вполне трезво оценивал свои шансы на маскировку. По его расчетам, он не продержится и месяца такой жизни. Вряд ли кто-нибудь, даже директор, усомнятся в его личности, но вопросы о его необычном поведении возникнут в любом случае. Одно дело не реагировать на провокации и совершенно другое — жить жизнью Смита. Самое обидное, что создать предшественнику новую репутацию среди учеников, будет гораздо сложнее, чем обмануть Дамблдора. Обмана как такового то и не будет. Какую бы глупость Гарри не натворил, доказать что он не Смит просто не возможно. Такая мысль даже не придет никому в голову, ну разве что Снейпу. Да и то, пара взорванных котлов и он думать забудет о своих подозрениях.

Усмехнувшись, Гарри посмотрел в зеркало. Оттуда на него взирал уже не Смит, а Мальчик Который Выжил всем на зло. Последний раз, он видел свое отражение в 15 лет, за два дня до того, как попал в Азкабан. Сейчас же из зеркала на него взирал не наивный мальчик, который несмотря ни на что смотрел на мир с открытыми глазами, а угрюмый юноша. В его взоре сквозилась бездна раздражения и недоверия. Почему-то именно теперь Гарри отчетливо вспомнил, как он много лет назад так же смотрел на свое отражение и предавался мечтам о том, что будет делать после победы над Волдемортом. Тогда он не сомневался в том, что это главное в его жизни. Стоит исчезнуть Темному Лорду, как все станет хорошо. Ну что ж, теперь он знает какова цена за это "хорошо".

Смиту шестнадцать, ему двадцать два, следовательно, среднее число будет равно девятнадцати годам. Глупость. Такие вещи просто нельзя установить методом подсчета. Его поведение формировалось на основе пережитого им опыта. При возникновении угрозы, Гарри мог спокойно преодолеть свой страх и моментально действовать, несмотря на риск и опасность. Что такое страх смерти, когда он преодолел страх быть похороненным заживо. Гарри без ложной скромности считал, что не всякий взрослый волшебник смог бы выжить там, куда его заносила судьба. Но при всем этом, он прекрасно осознавал — есть вещи, в которых его поведение так и осталось на уровне пятнадцатилетнего подростка. Например, он краснел всякий раз, как его взгляд натыкался на вырез в платье и оголенную часть груди Мэри. Ее это весьма забавляло и она каждый раз пыталась его смутить еще сильнее. Разумом Гарри понимал всю глупость своего поведения, но вот дальше осознания реакция никак не шла. Сколько он не старался, а прекратить краснеть ему так и не удалось. Какой спрос с парня, который и целовался то только один раз в жизни.

Годы проведенные в Азкабане, сильно сказались на психическом состоянии Гарри. Он утратил страх смерти, но приобрел удивительную жажду жизни и познания. Ему хотелось наверстать все прошедшее мимо. Ощутить всю полноту мира, когда он уже не связан рамками своей миссии. Острота этого чувства немного затупилась со временем, проведенным на свободе, но периодически все еще давала о себе знать. На поиски клада его сподвиг как раз один из таких порывов. Разве не разумнее было бы переждать один год и накопить денег, а не бросаться сломя голову в неизвестность, да еще практически беспомощным? Ответ на этот вопрос Гарри знал, но и результат его необдуманного риска был на лицо. Победителей не судят.

Думать о будущем ему больше не хотелось. Зачем, если теперь он может жить настоящим. Плевать на Дамблдора и его прозорливость. Плевать на лорда Поттера и его наследство. Плевать на Снейпа — это уже по привычке. Снять блокаду ядра и отдохнуть всласть. Покопаться в недрах необъятной Хогвартской библиотеки — вот что было ему интересно. Гарри про себя усмехнулся. Мог ли он раньше вообразить, что будет мечтать о пыльных стеллажах уставленных книгами? Да ни в жизни. Скажи ему кто такое, и он бы поднял этого человека на смех.

Жизнь удивительная штука.