Гп кровь Гриффиндора

— Я не могу, — сказал Гарри, механически погляживая сталь клинка. — Я просто не могу...

— Жаль, очень жаль, — произнёс Вольдеморт и встал. — Мне пора. К сожалению, я не смогу посмотреть на затеваемое вами шоу. У меня ещё есть дела. И помни, Гарри, я не смогу сдерживать ЭТО долго. В следующий раз к тебе придёт ОНО в оболочке Лорда Вольдеморта. И тебе придётся драться насмерть.

— А что ЕМУ от меня надо? — спросил Гарри.

— ОНО тебя боится. Достаточно веская причина, как ты считаешь? — ухмыльнулся Реддль.

— И почему у меня не болел шрам, — внезапно спохватился юноша, дотрагиваясь до лба.

— Потому, что я накачался своим снадобьем. Ты чувствуешь не меня, а ЕГО! Прощай, Гарри. Боюсь, следующая встреча будет последней для одного из нас.

С лёгким хлопком Вольдеморт испарился. Поглядев на часы, юноша поразился, как вовремя ухитрился исчезнуть его оппонент. С минуты на минуты должны были начаться боевые действия. Накинув плащ-невидимку, Гарри рискнул выглянуть наружу. Да, похоже заваруха уже шла полным ходом. С края деревни, обращённого в сторону замка, доносился многоголосый шум и крики. Световые эффекты от заклятий, которыми обменивались противники, напоминали рождественский фейерверк.

Посмотрев в окно, Гарри обнаружил группу Упивающихся, числом около двадцати человек, во все лопатки драпавших от "линии фронта". Они пробежали мимо "Рахат-лукулла" и спрятались в "Трёх мётлах". В следующий миг через улицу метнулась размытая тень и влетела в окно. Послышался звон разбитого стекла, затем дикие крики. Из пивной доносился свист клинка и заклятья Упивающихся. Судя по всему, в тесноте помещения меч Рейда оказался гораздо более эффективен, нежели "Авада Кедавра". Один из врагов выскочил наружу и, оставляя кровавый след, бросился в "Рахат-лукулл". Как только он перешагнул порог, Гарри рубанул его по спине. Крик перешёл в хрип, и Упивающийся смертью распластался на полу, подобно сломанной кукле.

— Гарри, ты в порядке? — послышался голос Рейда.

— Вполне, — солгал Гарри, сдерживая тошноту.

— Отлично, я пошёл за следующей партией.

Следующая партия оказалась меньше в два раза и кинулась прямо в "Рахат-лукулл". Гарри подождал, пока они замрут, обнаружив тело своего сообщника, и напал на них сзади. Они даже не успели достать свои палочки...

События последующих нескольких часов для Гарри прошли как в тумане. Он потерял счёт уничтоженным врагам. Меч словно налился непомерной тяжестью, поднимать его становилось всё тяжелее. И, внезапно всё кончилось. В "Рахат-лукулл" вошёл усталый Рейд, весь забрызганный кровью. Он тяжело плюхнулся на ту же скамью, где несколько часов назад сидел Вольдеморт и достал сигареты. Его пальцы заметно подрагивали, когда он подносил сигарету ко рту.

— Что, всё? — вяло спросил Гарри.

— Ага, всё, — протянул Рейд, жадно затягиваясь. — Оставшиеся успели сбежать. Ну и чёрт с ними... — он нервно засмеялся.

Гарри искоса поглядел на него. Его самого тошнило от того, что пришлось сделать. Но, как ни крути, это было необходимо. Но, несмотря на это, Гарри знал, что больше никогда в жизни ему не хотелось бы пережить такую ночь. Беда лишь в том, что желания обычно не выдерживают испытания объективными обстоятельствами...

Профессор достал фляжку и сделал большой глоток. Затем, протянул сосуд Гарри. Юноша механически взял флягу и глотнул содержимого. По горлу прокатился жидкий огонь. Юноша уронил фляжку и закашлялся.

— Что это?

— Спирт, обычный спирт, — заметил Рейд, подхватив флягу. — А то у тебя руки тряслись. Сейчас всё пройдёт.

Он поднялся со скамьи и сделал шаг в сторону выхода.

— Пошли в замок. Остальное — забота министерства.

Гарри последовал за ним. В голове ощутимо шумело.

Глава 14

Исповедь профессора Рейда

Последующие несколько недель прошли на удивление спокойно. К удивлению Гарри, не было никаких пересудов о его участии в ночном сражении. Судя по всему, Гермиона ухитрилась проболтаться только Думбльдору. А тот, естественно, не сказал никому из учеников. О подробностях же знали только сами Гарри и Рейд. Понятно, что сам юноша и под страхом заключения а Азкабан не поделился бы впечатлениями от бойни в Хогсмиде. Что же касается профессора, тот снова обрёл свою меланхоличность, исчезавшую только на уроках и во время тренировок. Гарри долго и упорно радовался, что их с профессором видели только Авроры, когда они возвращались в Хогварц. Когда Гарри посмотрел в зеркало, он не узнал сам себя: всклокоченные волосы, мертвецки бледное лицо и залитая кровью куртка. Впрочем, Рейд выглядел примерно так же. Правда, его переживания по этому поводу выразились лишь в короткой фразе: "грязная работа". Поначалу Гарри даже поразился откровенному цинизму профессора, но потом понял, что при ином отношении можно и свихнуться.

А так, в общем и целом всё вернулось на свои места. Снова обычные уроки, подготовка к экзаменам и тренировки по квидишу. Правда, Гарри изрядно огорчило известие об отмене мирового чемпионата в этом году. Но что поделать, пришлось удовольствоваться чемпионатом Хогварца. В игре с Равенкло Гриффиндор выиграл с разгромным счётом: 230:40. К немалому разочарованию капитана равенкловской команды, их резервный ловец и в подмётки не годился не то что Чоу, а и Малфою. Чоу не слишком огорчилась из-за проигрыша, заявив Гарри, что она и не рассчитывала на победу. По её соображениям, другие колледжи могли надеяться на получение квидишного кубка только после ухода Гарри из команды. Что и подтвердилось финальным матчем с Хаффльпаффом, где Гарри отловил снитч через 30 секунд.

Гарри практически переселился в комнату Чоу. К его облегчению это не вызвало никаких кривотолков. Большинству было всё равно, а у ревнивых девиц в преддверии экзаменов нашлись более важные занятия, чем доставать Чоу. Правда, с девушкой Гарри встречался только в Большом зале и по ночам. Ей вскоре предстоял П.А.У.К. — претруднейшая аттестация умений колдуна, и Чоу всё свободное от занятий время проводила в библиотеке.

Воцарилась прежняя рутина. Приближался июнь. Повеяло летним теплом. Но старшие ученики не замечали этого, поглощённые своими экзаменами. Сам Гарри подготовился довольно быстро. Вполне вероятно, что дело было в отсутствии обычного брюзжания Гермионы. Сейчас он сидел и изучал планы замка. Вольдеморт не обманул: пачка листов и в самом деле нашлась там, где он сказал. Планы, составленные Реддлем не обладали достоинствами Карты Мародёра, зато они были подробнейшими, чуть ли не до последнего кирпича. Гарри с интересом обнаружил, что есть ещё три потайных туннеля в Хогсмид, хитро спрятанный проход в слизеринскую гостиную из вестибюля и два дополнительных прохода в комнату секретов. Затем планы перекочевали на дно сундука: юноше совсем не хотелось пояснять, где он их взял. О своей встрече с Вольдемортом он не сказал ни слова даже Думбльдору. Сам перед собой Гарри оправдывался тем, что всё равно ничего существенного Реддль не сказал. За исключением угрозы, высказанной в самом конце. Хотя из-за этой угрозы Гарри начал напоминать Хмури. Он всегда ходил с палочкой наготове, нервно реагируя на каждый непонятный звук. Но, время шло, а Тёмный лорд не появлялся. В волшебном мире царило обманчивое затишье. Гарри упорно не оставляло ощущение готовящегося взрыва. Судя по лицу Думбльдора, тот тоже понимал, что эта тишина больше всего напоминает затишье перед бурей. Прошли экзамены. Наступило прекрасное воскресное утро. В этот день, наконец, маховик событий сорвался со стопора и принялся бешено набирать обороты.

Рано утром Гарри был разбужен весёлой Чоу.

— Доброе утро! — сказала она, радостно улыбаясь.

— Всё сдала? — поинтересовался Гарри, пытаясь нащупать очки.

— Ага, всё, — прощебетала девушка. — Кстати, очки у тебя на носу.

Гарри понял, что ещё поспать ему не удастся. Он со вздохом отбросил одеяло и принялся одеваться.

— Надо сходить, посмотреть свои оценки, — проворчал он, натягивая мантию.

— Я принесла, — сказала Чоу, сунув ему лист с выписанными результатами экзаменов.

Гарри взял пергамент и принялся его внимательно изучать.

Превращения: 91 балл из 100.

— Наверное, это из-за попугая, — пояснил юноша, сдерживая смех.

— То есть? — не поняла Чоу.

— Ну, надо было превратить попугая в чайник, я превратил. Так он, когда закипал, то не свистел, а кричал: "Попка-дурак".

— Понятно, — сдавленным голосом произнесла Чоу, упорно пытаясь не расхохотаться.

Зельеделие: 100 баллов из 100.

— Невероятно, Снэйп же тебя не переваривает! — поразилась девушка. — Как это он не урезал баллы просто из вредности?

— Я пообещал превратить его в жабу! — сообщил Гарри, состроив злодейскую физиономию.

— И он поверил?

— Не знаю, — задумался Гарри. — А какая, собственно, разница? Не урезал баллы, и ладно.

Защита от сил зла: 100 баллов из 100.

Стихийная магия: 96 баллов из 100.

— Ну, с этим понятно, — пробормотал Гарри. — Рейд гонял меня гораздо больше других.

— Зачем? — удивилась Чоу.

— Он считает, что это поможет в схватке с Вольдемортом, — пожал плечами Гарри. — Он уверен, что драка неизбежна.

Заклинания: 92 балла из 100.

— Не слишком много, — заметила девушка.

— Да уж, — нахмурился Гарри. — Просто перестарался. На экзамене мне попалось заклятье отталкивания — "Редукто", и медный кубок проломил стену.

— Немного энергично, а? — усмехнулась Чоу, ероша Гарри волосы.

— Ага, именно, — беспечно согласился Гарри. — Но ведь всё сдал. Можно отдыхать.

Он подхватил Чоу на руки и закружил по комнате. Это занятие прервал стук в дверь. Гарри неохотно отпустил девушку. Она подошла к двери и открыла её. В комнату вошла профессор МакГонаголл.

— Я так и думала, что застану вас здесь, Поттер! — строго сказала она. — Я, разумеется, понимаю, что в некоторых отношениях Равенкло гораздо привлекательнее Гриффиндора, но хотя бы иногда следовало появляться в гриффиндорской башне. Тогда мне не пришлось бы делать для вас персональные уведомления.

— А в чём дело, профессор? — осведомился Гарри.

— Через три дня у семиклассников выпускной бал. На нём также по традиции присутствуют шестые классы, — пояснила декан Гриффиндора. — Костюмы придумаете сами. И, Поттер, надеюсь, вы научились танцевать? — добавила она, бросив взгляд на Чоу.

— Мы справимся, профеесор! — заверил Гарри, обняв рассмеявшуюся девушку.

Минерва МакГонаголл возвела очи горе и удалилась с видом, говорящим: "Ох уж эта молодёжь!"

— Ты знала? — с внезапным подозрением спросил Гарри.

— Ага, — прыснула девушка.

— И ничего не сказала! — возмутился Гарри, поправляя съехавшие набок очки. — И почему это я всё узнаю в последнюю очередь?

— Ты же у нас герой, — улыбнулась Чоу. — а герои и должны всё узнавать последними. По законам жанра.

— Издеваешься? — уточнил юноша.

— Разумеется! Ты так забавно выглядишь, когда сердишься, — преспокойно заметила Чоу.

— Ну, тогда ладно, — смилостивился Гарри. — А что это наша декан сказала насчёт костюмов? Это же не бал-маскарад?

— А, конечно нет. Просто, не идти же на выпускной бал в робах, пусть и парадных. Надо придумать красивые костюмы. У тебя уже есть соображения по этому поводу?

— Ага, — мрачно сказал Гарри. — Я надену плащ Годрика и нацеплю меч.

— Ты гений! — восхитилась Чоу. — То, что надо. Чёрные брюки с рубашкой и алый плащ. Как Годрик на портрете.

— Ты полагаешь? — осторожно уточнил Гарри.

— Конечно. Надо только подобрать платье в тон.

Чоу наклонилась, чтобы поцеловать его. Раздался лязг. Девушка нагнулась и подняла меч в ножнах.

— Опять ты бросил тут свою железку? — усмехнулась она. — Кстати, а ты не опоздаешь на свою тренировку?

— Опоздаю, — согласился Гарри, хватая оружие.

Он быстро поцеловал Чоу и бросился к выходу. Срезав половину пути по потайным ходам, Гарри успел добраться до поля на пять минут раньше срока. Он уселся на траву, пытаясь отдышаться. Пять минут истекли довольно быстро, однако, Рейд не пришёл. Юноша подождал ещё десять минут. Такое опоздание явно было несвойственным для всегда пунктуального профессора. Поняв, что Рейд не придёт, Гарри направился к замку...

К его удивлению, Рейд не появился и на обеде. Зато за учительским столом сидел Корнелиус Фудж, сияющий, как начищенный пятак. Думбльдор тоже ухмылялся в бороду. Когда все расселись по своим местам, Ректор встал и постучал ножом по бокалу. Наступила тишина. Поднялся министр. Он отыскал взглядом Гарри и сказал:

— Дорогие друзья, я очень рад сделать следующее объявление: комиссия по наградам, рассмотрев дело учащегося Хогварца Гарри Поттера, постановила наградить его за многолетнюю борьбу с тем-кого-нельзя-называть, а также за участие в освобождении Хогсмида орденом Мерлина первой степени. Гарри, подойди пожалуйста.

На зал обрушился гром аплодисментов. Как заметил Гарри. Нправляясь к министру, хлопал даже Малфой. Министр пожал Гарри руку и нацепил ему на груди разлапистую золотую звезду, сияющую бриллиантами. Когда юноша вернулся на своё место, Фудж продолжил:

— Также за участие в освобождении Хогсмида орденом Мерлина второй степени награждается преподаватель Хогварца профессор Алекс Рейд.

Но того не было в зале. И это несколько портило торжественность момента.

— Сэр, позвольте я схожу за ним, — обратился Гарри к министру.

— Да, будь так добр, — ответил тот.

Гарри выбрался из-за стола и двинулся на второй этаж. По совести говоря, он вызвался в основном с целью убраться от шумихи по поводу награждения. И возвращаться обратно в зал не намеревался. Достигнув комнаты профессора, он постучал по шлему рыцарского доспеха. Оттуда вылетел Дрюзг и, нецензурно ругаясь, рванул по коридору. Гарри было достал палочку, чтобы проучить наглого полтергейста, но в этот момент стена раздвинулась и оттуда раздался голос: "Заходите".

Юноша вошёл в комнату. Стена встала на место. Гарри принялся с любопытством озираться. Неизвестно, как выглядела эта комната при других учителях, но сейчас здесь царила спартанская простота. В углу стояла узкая металлическая койка, накрытая суконным одеялом. Рядом — большой шкаф с книгами. Ближе к двери массивный стол. Под него задвинут сундук. Вот и всё. Правда, под потолком был ещё неизвестно зачем подвешен портрет Локхарта.

— Привет, Гарри.

Профессор сидел за столом. Стол был заставлен бутылками: ещё полными и уже пустыми. Рядом на тарелке лежала нарезанная кружочками колбаса и стояла банка с солёными огурцами.

— Вы уже отмечаете награждение? — спросил Гарри, усаживаясь на свободный стул.

— Награждение? — Рейд уставился на Гарри. Несмотря на опьянение, глаза смотрели очень трезво и холодно. — Какое ещё награждение?

— Мерлин, второй степени, за Хогсмид, — пояснил Гарри.

— Пускай Фудж засунет своего Мерлина себе в... — то, что предлагал профессор, было ужасным и, учитывая размеры ордена, физически невозможным.

Рейд опрокинул в себя рюмку и принялся выуживать острием кинжала огурец из банки. С хрустом сжевав добычу, он подкинул нож на ладони. В следующий миг Гарри понял назначение портрета: нож со свистом улетел в угол и вонзился в центр холста. Гилдерой успел юркнуть за рамку, и сейчас выглядывал оттуда, состроив возмущенную физиономию.