Под личиной зверя - 2. Обманутые надежды

Циклоп поморщился, взглядом пробежал по полу, словно искал, куда бы сплюнуть.

-Ты как себя чувствуешь? — спросил Макс у Парка. — Может быть, хлебнешь медицинской сыворотки? Тебя здорово покромсали.

— Нормально, — криво усмехнулся пехотинец. — Не знаю, что со мной сотворили умельцы иглы и скальпеля, но если бы не они — лежать мне на том поле порубленным ровными кусками.

— Временное армирование наиболее поврежденных зон, — подтвердила Сади. — Кстати... спасибо, что закрыл меня. И кота, — добавила, улыбнувшись.

— Не за что. Если честно — растерялся, сделал первое, что пришло в голову.

— Надеюсь, все пристегнулись... — послышался из встроенных в потолок динамиков насмешливый мужской голос. — Если нет — ничего страшного, у нас на борту полная свобода действий. Только отдирать себя от пола будете самостоятельно. И еще — если кто захочет прохладительных напитков, нам сюда тоже занесите. По рукам?

Сади нервно хихикнула:

— Это что, такой юмор? Не смешно.

— Согласен, — сквозь сжатые зубы процедил Циклоп. — Только доморощенных шутников нам не хватало.

— Всем приятного полета, — проговорил голос.

Ощущение резкого ускорения пришло внезапно. Макс почувствовал, как его вдавливает в податливое кресло. Еще немного — и желеобразный материал, чудилось, не выдержит, брызнет во все стороны, превратится в склизкую лужу. Но нет. Ложемент выполнял отведенную ему функцию на отлично. Никаких острых углов или неудобных поверхностей. Лежишь, словно в облаке. Одно мешает насладиться удобством и хоть немного отдохнуть — вес собственного тела. Сколько он теперь весит? Вдвое от обычного состояния, втрое? Как бы то ни было, но особенно неприятных ощущений нет. Тяжело, но не более. Не критично. Вполне можно пошевелиться. Хотя, при взгляде на напряженные лица спутников, кажется, будто на них враз свалилось по несколько тонн веса.

— Не понял, а что у нас в грузовом отсеке? — услышал Макс сквозь нарастающий шум в ушах.

— Разгерметизация... Твою мать! Задраить люки!

— Что задраивать?! Там дыра, как в заднице брахиума! И продолжает расти...

— Сообщи на базу: у нас внештат.

— Уже...

— Не понял, а внутренняя связь все еще активна?

— Твою же...

Голоса оборвались, уступив место монотонному гулу.

Глава 5. Сердце Улья.

Капсула неуправляемой болванкой разрывала атмосферу планеты. Если бы Сердце Улья видела ее со стороны, то не смогла бы рассмотреть обтекаемого корпуса, формой напоминающего торпеду. Обшивка начала гореть. Большое бронированное яйцо окутало пламя — яркий огненный шар стремился к Схрону, оставляя за собой шлейф, словно хвост кометы.

Вскоре капсулу начало трясти. Казалось, что хрупкая конструкция не выдержит нагрузок и развалиться на куски. Возможно, именно эта тряска привела повелительницу скарабеев в чувство. Несмотря на безумную болтанку, в голове начало проясняться. Впрочем, перегрузка делала свое дело. Даже зрение скарабея оказалось не способно адекватно реагировать на сложившуюся ситуацию. Сначала оно перешло в черно-белый цвет, а вскоре сузилось. Сердце Улья сидела, словно в глухой банке с темными стенами и светлым пятном впереди — панелью приборов и индикации.

Надо дотянуться до органов управления, изменить курс, пока еще не поздно. Но как это сделать, если не в силах пошевелить даже пальцем? Тело словно завалили тяжелыми булыжниками.

Сердце Улья вжалась в ложемент. Температура внутри кабины достигла плюс 53 градусов по Целью, и, судя по всему, это далеко не потолок. Некоторые приборы, назначение которых повелительница скарабеев не вполне понимала, начали выдавать странные значения: цифровая индикация менялась чуть ли не случайным образом от самых низких до самых высоких пределов. Трудно поверить, что бортовые системы вообще работают в штатном режиме и до сих пор не произошло какого-либо сбоя. Но сигналов о неисправностях нет. Остается только довериться чуждой технологии.

Капсула вздрогнула, словно налетела на какое-то препятствие. Сердце Улья клацнула челюстями, прикусила язык. От боли зрение ненадолго пришло в норму. Во рту разлился солоноватый привкус. Вместе с болью пришла злость. Злость на саму себя, на собственную слабость перед нагрузками, которые способен перенести даже человек. Так неужели она не совладает с банальной силой тяжести? Надо сказать — еще не предельно допустимой конструкцией капсулы силой.

Сердце Улья сильно закусила губу. Новая порция солоноватой жидкости плеснула в рот. Да — то, что нужно! Она сконцентрировалась, выбросила из головы все мысли. Узкое пространство кабины будто раздалось в стороны. Шум в ушах усилился, превратившись из натужного гула в грозные завывания, пронзающие корпус капсулы, каждый прибор, каждую деталь. Проникающие в тело единственного пассажира. Заставляющие вибрировать в унисон. Ощущение, словно на дряхлой, гнилой повозке несешься по каменистой дороге на огромной скорости. И, тем не менее, тряска не должна отвлекать. Игры натруженного разума — не больше. А игры — в сторону.

Сердце Улья оперлась руками о края ложемента. Во время старта с платформы ее автоматически приковало парой широких ремней — и теперь они представляли огромную проблему. Чтобы отстегнуть их, надо всего-то одновременно нажать на пару кнопок по обеим сторонам ложемента. Простое дело при обычной силе тяжести или в невесомости, но теперь повелительница скарабеев словно бы тянулась за многие километры — медленно, миллиметр за миллиметром. Тот момент, когда ремни втянулись в основание ложемента, показался Сердцу Улья маленьким триумфом. Теперь можно и нужно двигаться дальше.

Все еще опираясь на руки, она начала подниматься. Легче пробить бронированную дверь, рвать стальные листы голыми руками, чем просто сесть. Угол обзора сузился до щели в плотном дощатом заборе. Пламя за бортом клокотало, будто капсула попала в жерло разбуженного вулкана. Вес каменных глыб на груди, на плечах, на руках и шее — чудовищен. Связки напряжены и готовы лопнуть от малейшего неверного движения. Но она все же поднималась.

Уцепиться за скобу в основании пульта управления. Или поручень — неважно. Главное, что кусок металла позволяет освободить одну руку. Второй рукой быстро набрать на сенсорной клавиатуре необходимый набор команд. Благо, в голове имеется нужная информация.

Как все сложно и долго!

Вызвать голографическую карту планеты — круглый светящийся шар, расчерченный тонкими линиями меридианов и параллелей. Задать новую точку приземления. Сначала грубо, потом уточнить и подтвердить изменение базового курса.

Все, остается ждать, пока электронный разум проверит введенные параметры и попытается перестроить программу снижения.

Сердце Улья вцепилась в скобу второй рукой. Ждать, держаться, даже если кости начнут трещать, а жилы рваться.

'Новый курс принят и проложен, — сообщила надпись на панели управления. — До трансформации осталось:...', — рядом со словами появился убывающий таймер. До трансформации капсулы оставалось чуть больше минуты.

Сердце Улья выдохнула и разжала пальцы. Ее с новой силой вдавило в ложемент. Подняться еще раз не получится, даже если она действительно станет рвать собственную плоть. Но теперь это не важно. На ее губах появилась улыбка. А ведь казалось, что с момента старта прошла целая вечность.

Действительно, в такие моменты отчетливо понимаешь, сколь зыбка грань восприятия реальности, сколько ненадежны электрические сигналы, пробегающие по нейронам мозга и несущие какую-то информацию.

Мысли текли медленно, глаза закрывались сами собой. Но расслабляться пока рано. Повелительница скарабеев, находясь в предобморочном состоянии, вызвала в памяти изображение круга, насквозь пронзенного не то молнией, не то клинком Азгар Д'таг. Ответ пришел почти сразу:

— Тебя слушают, скарабей, — голос бездушный, пустой.

— Дело сделано. Тот, кто связан с Азгар Д'ор, не останется без присмотра, если решит покинуть планету.

— Нам нужны подробности.

— Подробности сразу, как только я приземлюсь. Постарайтесь перехватить мой курс и не сбить на подлете.

— Твои координаты?

— Понятия не имею... — Сердце Улья сощурилась, но перед глазами все плыло. — Обычная спасательная капсула. Никакого вооружения. Вряд ли в вашем болоте такие будут падать десятками.

— Принято. Что с выходом на орбиту и транспортом?

— Готовьте добровольцев и группу прикрытия. Силы Республики на планете немного заняты, но вряд ли упустят возможность пожелать нам доброй дороги. Я приду одна. Помощи не будет. У Улья не осталось ресурсов на этой планете.

— Это приемлемо. Мы готовы отразить не только прямые атаки с поверхности планеты, но и перехватить орбитальные удары.

— Очень хорошо...

Капсулу снова тряхнуло. Индикация с убывающим таймером на панели управления исчезла.

'Трансформация завершена успешно, — сообщила очередная надпись. — До места назначения:...' — и снова отсчет времени.

* * *

Приземление прошло в штатном режиме, насколько это возможно в экстремальных условиях сильного порывистого ветра. Несколько сильных толчков, некоторое время бешеной болтанки — и вот она, твердая земля.

Сердце Улья с трудом выбралась из капсулы. Вокруг простиралась знакомая топкая долина, усеянная черными вращающимися кубами изгнанников. Ветер определенно усилился, но его холода повелительница скарабеев не ощущала. За время полета она немного отдохнула и теперь вполне могла передвигаться самостоятельно.

Стоя почти по колено в жидкой грязи, прислонившись спиной к черному корпусу капсулы, Сердце Улья запрокинула голову и подставила лицо мелкой дождевой пыли. Несмотря на всю уверенность в собственных силах, цепочка событий, произошедших за последние часы, до сих пор не укладывалась в голове. Медленный и сумасбродный подъем, быстрая атака и стремительное отступление, спуск. Верила ли она в благоприятный исход задуманного, когда только устраивалась в чреве Цеппелина? Трудно сказать. Скорее всего — да. Верила ли она в возможность повторения подобной вылазки? Нет.

Сердце Улья скосила взгляд. Над долиной кольцами завихрений поднимался огромный столб воздушного вихря. Казалось, его кольца стали еще более черными и плотными, словно состояли уже не из газа и воды, а из чего-то куда более твердого и (отчего-то странная ассоциация) — колючего. Неизменными остались ветвящиеся молнии, беснующиеся в глубине вихря, а также зеркальные летательные аппараты Азгар Д'таг, точно рой мошкары, вьющиеся вокруг яркого светильника.

Есть хотелось жутко. Но найти пищу здесь, после всех преобразований, проделанных изгнанниками, — почти нереально. Ничего, еда будет позже. И не только еда, но и отдых, и полноценное восстановление сил. А пока надо идти.

Несколько похожих на двусторонние секиры кораблей Азгар Д'таг прошли всего в нескольких метрах над головой.

'Желают удостовериться, что позволили приземлиться нужному аппарату?'

Вскоре ей навстречу выплыли два таядана — клубящиеся сгустки мрака с головой и руками. Сердце Улья поморщилась. Ее посетила странная мысль: если две вполне обособленные особи Азгар Д'таг, каждая со своим интеллектом и мировосприятием, объединяют свои сознания в одно, то что получается в итоге? Новая личность или гремучая смесь из двух сознаний? Или же эти сгустки энергии вообще лишены привычного ей мышления и представляют собой не более чем оружие?

Вокруг таяданов разливалась ощутимая аура сконцентрированной мощи. Мощи, имеющей в своей основе пси-энергию. Эти создания вполне могли быть сосредоточением этой энергии, неведомо как удерживаемой в виде вполне конкретных и устойчивых сущностей. Все же удивительно, насколько глубоко можно овладеть пси. Повелительница скарабеев даже ощутила укол зависти. Очень жаль, что Сверхсознание Улья пошло иным путем и практически полностью лишило скарабеев возможности использовать столь эффективную силу. Наверняка бы за сотни лет эволюции удалось поставить ее на службу даже простым, рядовым воинам.

Огромное упущение!

Представить только — костяные гончие, с легкостью взламывающие броню тяжелых танков Республики. Пастыри и амфиптеры, разящие противника с помощью пси-излучения. И это только начало...

— Чего надо? — спросила Сердце Улья.

Таяданы молчали, а что-либо понять по выражению их лиц совершенно невозможно.

— Следуй за нами, — послышался в голове голос.

Голос был даже еще более безэмоциональным и безжизненным, чем у тех изгнанников, с кем повелительнице скарабеев уже пришлось общаться. В ее голове говорило не живое, разумное существо, а компьютер — машина, оснащенная синтезатором речи.

Один таядан развернулся и направился в сторону черного вихря. Второй пропустил вперед себя Сердце Улья и завершил небольшое шествие.

Идя между двумя изгнанниками, повелительница скарабеев не ощущала того сопротивления воздуха, какое испытала в прошлый раз. Таяданы иногда ненадолго останавливались, иногда сворачивали в сторону, хотя никаких видимых препятствий впереди не было.

Троица быстро миновала долину и приблизилась к пирамиде Азгар Д'таг. Вокруг все так же продолжали вращаться кубы. Но теперь их стало гораздо больше. Зато исчезли рядовые изгнанники. Сколько Сердце Улья ни присматривалась, но, кроме черных кубов, от чьего слаженного вращения вполне могло стошнить, ничего и никого не увидела. Азгар Д'таг завершили приготовления и ушли. Куда? Вероятно, через порталы в свою проржавевшую древнюю конуру.

У основания пирамиды их ожидали Старейшины. Снова пятеро. Значит, вернули к реальности своего товарища. Воспоминание о вышедшем из себя изгнаннике весьма грели душу.

— Мы готовы, — снова раздалось в голове. На этот раз явно говорил кто-то из Старейшин.

— Я тоже, — пожала плечами Сердце Улья.

— Где транспорт?

— Посмотрите над головой. Пристально.

Старейшины неуверенно задрали головы. Но, ничего кроме собственного вихря, увидеть не смогли.

— Не шути, скарабей.

Сердце Улья усмехнулась.

— Посмотрите за пределами планеты. Вы способны просканировать пространство на наличие биологической жизни?

— Разумеется.

— Значит, найдете транспорт. Два корабля. Люди их называют Левиафанами. Готовы принять вас на борт.

— И тебя?

— Куда же без меня, — широко улыбнулась повелительница скарабеев.

— Подробности о существе, подобном тебе. Ты выследила его?

— Скажем так — я слежу за ним. Если он покинет планету, я буду рядом. Разумеется, не сама — чужими глазами.

— И это, по-твоему, разъяснение?

— А я похожа на посыльного или адъютанта? — голос Сердца Улья резко изменился. Речь стала тихой.

— Мы хотим знать...

Повелительница скарабеев посмотрела снизу вверх на трехметровых представителей цивилизации, давно ушедшей в тень забвения. И эти покрытые пылью и плесенью ублюдки что-то хотят, что-то требуют?

— Хотите знать — пойдите и спросите. Он на этой планете. Очень похож на меня. Мимо не пройдете. И впредь — мы работаем вместе не потому, что мне от вас что-то нужно. А потому, что, если не начать активные действия сейчас — общие действия, равноправные, — галактика захлебнется кровью. Планеты осыплются пеплом, который станет плодородной почвой для новых хозяев вселенной. И в этом новом мире не останется места ни для скарабеев, ни для людей, ни для заносчивых изгоев, недавно выбравшихся с помойки. Это достаточно полное разъяснение?