| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Я слушала не отрываясь. О, Колечки Сатурна, Колин, что же произойдёт? Твой брат, этот храбрый мужчина — они выживут?
Колин тихим серьёзным голосом продолжил рассказ:
— Никого не было, а я не мог пошевелиться. Сам не знаю почему, но я не бежал искать помощи, чтобы спасти их обоих. Я будто окаменел. И за это я ещё долго буду себя ненавидеть... Но воистину произошло чудо: мужчина вынырнул, а в его руке был мой брат. Он повалил братишку на целый лёд, сделал ему массаж сердца и искусственное дыхание. Брат начал двигаться, откашливать воду... А я всё не мог пошевелиться... Этот мужчина спас моего братишку и посей день брат жив и здоров. А я в первую ночь после чудесного спасения понял, чему хочу научиться и чем заниматься всю жизнь — спасать людей. Так и произошло: я выучился на спасателя и работал с тем самым мужчиной, который спас брата. Однажды мы отправились в Нигерию с гуманитарной миссией. Там была серьёзная война. Увидев происходящее зло, я добровольно решил участвовать в военном конфликте. Наши войска несколько месяцев подавляли агрессивных боевиков, которые вырезали целые деревни и делали из местных детей убийц с промытыми мозгами. Война изменила меня. И когда всё закончилось я не смог вернуться с неё прежним. Поэтому связал свою жизнь с военными структурами. Два года назад меня заинтересовала программа генной модификации. Я подходил по всем параметрам и так познакомился с Евой, которая курировала программу. Мне понравилось с ней работать и, впоследствии, я стал одним из её рыцарей. А позже одним из главнокомандующих нашего братства.
Я решила задать вопрос, который почему-то ранее боялась задать. Хотя была обязана это сделать:
— Твои товарищи... все те рыцари, которые защищали меня на "Стеллар", они ведь погибли?
— Да.
— Извини... извини меня, что я так и не принесла свои соболезнования по поводу их жертвы. Ведь они умерли из-за меня... Были твоими подчинёнными... друзьями.
Мужчина глубоко вдохнул. Его глаза опустились. Он взял в руку кончик одной из двух косичек, которые я заплела, чтобы волосы не мешали мне работать в медпункте.
— Красивый цвет... — выдохнул Колин. — Знаешь, катастрофы и трагедии — это не только горе и слёзы. Раньше я этого не знал, но теперь понимаю. Есть в трагедиях и своя выгода. Выгодна, конечно, не совсем то слово, которое подходит, — мужчина запнулся, затем поднял на меня свой голубоглазый взор и уверенно продолжил. — Трагедии сближают. Всё плохое и ужасное можно пережить, если рядом с тобой кто-то, кого ты любишь. Горе сближает, и пусть это звучит жестоко: но я рад, что всё именно так, как произошло. Иначе мы с тобой так и остались бы начальником охраны и объектом его работы. Красивым, изящным, великолепным, но не человеком, не девушкой, а объектом работы.
Лицо Колина приблизилось к моему. Затем остановилось. Я незримо умоляла мужчину не останавливаться. Прошу... прошу, продолжи. Продолжай...
Его глаза закрылись, мои тоже. И, медленно, мужские губы коснулись моих.
Далеко в глубинах Фобоса, на выходе из корабля, меня и Колина встретили два любезных рыцаря одетых в тёмно-синие одежды. Они были верными клятве слугами Адама и Евы. Рыцари представились, показали письменный приказ, и повели нас к своей госпоже. Колин ласково держал меня за руку. Нас вели длинными узкими и чересчур пасмурными коридорами цвета мокрой глины. Пасмурность я объясняла экономией электроэнергии, всё-таки в мире сейчас особое положение.
Мы подошли к неприметным тёмно-коричневым двойным деревянным дверям. Они открылись. Я ожидала увидеть за ними кого-нибудь другого...
Колин, почти незаметно, потянул меня за руку, и мы вошли внутрь. Комната была достаточно большой и круглой. Краски были всё также пасмурны, цвет: мокрая глина и её оттенки. Напротив двери было полукруглое окно, оно же экран, показывающий безжизненную поверхность Фобоса. Спиной к нам, у окна, стоял мужчина спортивного телосложения. Длинная чёрная коса, такого же цвета полоски ткани обвивали его тело... Тень! Это Тень!
Я панически окинула взглядом остальных присутствующих в комнате: за столом у окна сидел Адам, напротив него, в пол оборота, стояло двое мужчин. Я узнала одного из них. Это Авель!
Сердце громко стучало, я посмотрела на Колина. Я застыла! Меня толкнуло в спину дуло автомата одного из рыцарей, но не поэтому я вновь начала шаг — Колин, теперь уже силой, заставил сделать последние шаги ближе к столу. Мы остановились, по бокам встали рыцари, рука начальника охраны болезненно сжала мою ладонь. Что происходит? Где Ева? Почему здесь Тень?! Мне стало тяжело дышать. Я паникую.
И только я хотела озвучить накопившиеся вопросы Колину, как меня, совершенно безмятежным, мягким и задорным тоном, перебил Адам:
— Деррик, прошу, твой ход.
Одновременно со словами на его столе появилось голографическое изображение чьей-то головы. Это лицо показалось мне знакомым: вытянутое, худое, болезненное. Волосы и впавшие глаза были чёрными, словно бездонный мрак. Я вспомнила свои сны... последний сон на "Стеллар". Два разных образа. Зло и добро? Они смотрели друг на друга и были готовы сражаться.
— Я выполнил своё назначение, — уверенно и серьёзно произнёс Колин.
Что он говорит?! К кому он обращается?!
Взгляд начальника охраны был устремлён на Адама... Нет! На голограмму на его столе.
— Она совершенно обычный человек, — добавил мой защитник. А я ошарашено выдернула руку из его ладони! На что он отреагировал совершенно спокойно, продолжая не моргая смотреть в голограмму.
— Колин... — испуганно и разочаровано, почти неслышно произнесла я, и отошла от мужчины.
— Чудненько, — голограмма оскалилась.
Тень оторвала взгляд от окна. Тёмный воин развернулся к нам лицом. Безразличным лицом, на котором сейчас не было маски. Он мгновенно обнажил два пистолета и выстрелил!..
От звука выстрела мои глаза зажмурились. Я схватилась за лицо. Услышала звонкий хруст и громкий мужской крик...
Ладони сползли...
Крик не утихал...
Я открыла глаза...
Колин сидел на разорванных, обугленных коленях в луже собственной крови.
Он так кричит... так громко и душераздирающе кричит!
Его руки касаются обезображенных колен, чтобы зажать раны. Но ему не удаётся это сделать из-за сильной боли, возникающей от малейшего прикосновения.
Тёмный воин подошёл к раненому, пребывающему в агонии мужчине, окинул его пустым и безразличным взглядом. Вокруг же все спокойны, лица их каменные. Лишь Адам улыбается...
Во рту пересохло, меня стало тошнить, я была готова упасть в обморок. Как всегда прячущаяся в моих волосах, Стейси неожиданно прыгнула врагу в лицо. Но тот схватил её одной рукой, а второй бросил в меня что-то чёрное, размером с небольшую монету. Оно приклеилось на мой лоб...
Больно!..
Глава 10
Клайд и Бонни встречают закат
15 апреля 2071
Бонни очень часто говорила о том, что я напоминаю её отца: такое же некрасивое хамло, и так же сам себе на уме. К тому же смертельно опасное чудовище, которое она ни за что в мире не убила бы, даже если бы у неё на это хватило сил. И всё из-за тяжело объяснимого словами чувства любви, которое я начал понимать, лишь встретив Бонни. Ещё моей леди нравилось шутить по поводу возможного знакомства меня с её отцом: "Вы или понравитесь друг другу и станете отменными друзьями, либо расквасите друг другу лица, ненавидя до последнего вздоха".
Творческая села в кресло второго пилота и развернула лицо в мою сторону. Не проронив ни слова, она сверлила меня сияющими глазами цвета зелени, которые были едва видны сквозь волосы. Также играя в молчанку, я потянулся к ней и убрал локоны, которые мешали мне наслаждаться женской красотой. Но девушка отвернулась и начала копаться в приборах нашего небольшого космического корабля.
"Чайковский" (Бонни переименовала угнанный нами корабль бывшего генерала именно так) висел на безопасном расстоянии от Луны. Потому что именно около неё был пойман последний радиосигнал, исходящий от Азраила. Этот киборг преследовал мою цель — Микаэлу Раш, и я готов поспорить, что они оба там.
На спутник дороги нет: его полностью взяли под свой контроль киборги. Значит, я и Бонни будем ждать, когда Азраил в конце концов покинет Луну. И, скорее всего, он сделает это с Микаэлой на борту, что лишь облегчит наше задание. Неважно где и как, но в итоге мы отберём у Азраила девчонку.
— Творческая... — начал я, но девушка никак не отреагировала. И я знал почему она себя так ведёт. Вчера я дал слово, что расскажу кто такой Азраил и что меня с ним объединяет. Но, по-прежнему, ни произнёс ни слова. Творческая не упрекала меня по этому поводу. Девушка привыкла держать всё в себе: обиды, недосказанности, претензии. Ей казалось, что если она начнёт на меня наседать, тогда я буду чувствовать себя дискомфортно, от чего ей станет стыдно. На самом деле я часто наблюдаю как Бонни передо мной стыдно. И каждый раз это случается по мелочам. Убийца, который испытывает обострённое чувство стыда — любопытно.
Но потом я понимаю — я ценен для неё! Я самое важное в её жизни. Она хочет, чтобы мне с ней было, будто в раю. За это я и благодарен моей леди. Ну где ещё найдёшь такую женщину? Я самый счастливый в мире мужчина.
Бонни рассказывает мне про себя всё. Все мысли и сны, а я... Когда-то в моей голове слишком много копались и я больше не могу позволить кому-то проникнуть в неё. Тем более что узнанное омрачит репутацию великого и ужасного Клайда розовыми красками. Это смешно, но я становлюсь мягче и сентиментальней, когда нахожусь рядом с творческой. И это изменение моего нрава я одинаково ненавижу и люблю, отрицаю и наслаждаюсь.
Бонни моя слабость. Но есть ещё одна: мне тяжело рассказать о том, что я есть такое на самом деле. Но это не потому, что мне стыдно. Я побаиваюсь, что мой авторитет перед творческой леди может существенно пошатнуться. Или, хуже того, рухнуть.
Я набрался смелости:
— Итак, Бонни, моя история.
— О-о! Мы созрели! — Бонни хихикнула. — Попкорн брать?
Глаза девушки загорелись. Она развернулась на кресле, поджала ноги под себя и заулыбалась. Моя леди знала, что я не просто какой-то там киборг-солдат. Я нечто куда большее. Но для чего меня создали? И как так произошло, что я вышел из-под контроля людей?
Я ненавижу эту историю. Почему? Да потому мне она не нравился! Потому что она неидеальна!.. Так же, как я.
— Нет, попкорн не бери, — я невольно помрачнел. И девушка заметила это, стала серьёзней.
— Извини, — воздушным движением руки, Бонни убрала волосы назад.
— Только не перебивай меня. Просто слушай. И когда я закончу. Тогда.
В тридцать третьем году, на фоне распада единства европейских держав, началась двухнедельная война Англии с Францией. Союзники этих стран не подержали ни одну из сторон в данной междоусобице. А наоборот, пытались как можно быстрее прекратить конфликт, который мог бы перерасти в Третью Мировою, которая была бы очередным совершенно лишним мероприятием в человеческой истории.
Англия использовала множество запрещённого оружия. И внешние государства пытались как-то на неё влиять. Но Британская Империя была на пике своего могущества в те года, потому и делала всё, что ей вдумается. В следствии чего быстро побеждала в войне. Французское вооружение и армия не справлялась с агрессором. Уже после первой недели вторжения стало понятно, что сапог английского солдата в скором времени будет топтать брусчатку Парижа.
Что сделали французы? Они решили использовать киборгов в качестве своего щита под видом солдат. Более того, всё было организовано куда мудрее, чем просто раздать оружие каким-то там синтетическим сукиным детям.
Набирали... нет... кибернетические единицы вылавливали отовсюду! Прав у киборгов тогда не было, потому загребли всех и каждого: от элитного поварёнка у старенькой богатенькой Джулии, которого она надёжно скрывала, до работника научного центра. Каждому перепрошили процессоры и переписали Законы Азимова для того, чтобы будущие бойцы могли давать отпор англичанам. Теперь мы могли убивать, но лишь вражеских солдат, а любого француза мы были обязаны оборонять и подчиняться ему.
И вот кибернетических мужчин и женщин отправляли в бой. Ты не поверишь Бонни, но я был одним из тех киборгов. Да, я воевал на передовой в первый день, когда выпустили подобных мне. И я сражался вместе с французами и за французов.
В те времена биомеханика только набирала свои обороты, и моих братьев во всей Франции было совсем немного — чуть больше сотни синтетического мяса, по которому никто не будет лить своих горьких слёз. И отправили это мясо в самые горячие точки, чтобы мы воевали вместо людей с относительно смешным оружием против современнейших английских воздушных кораблей и подготовленного десанта.
Киборги обучались быстро. Но благодаря неразумному командованию, глупейшему использованию ценных кибернетических единиц и глубочайшему к ним неуважению — уже спустя трое суток моих братьев и сестёр осталось чуть больше двадцати.
Франция была обречена. Париж могли взять менее чем за двое суток. Я и несколько моих братьев, после того как англичане в очередной раз использовали магнитно-кумулятивные снаряды, которые к нашему удивлению "снесли" нам любые запреты Азимова, решились на авантюру.
Ты спросишь: если вам "снесло" Законы Логики, то зачем вы продолжали сражаться?.. Мы дрались из-за простого чувства — гнева. Мы хотели отомстить англичанам за то, что от их рук пали наши сородичи! И пусть наша родина это стерильная лаборатория, но мы её общие сыновья, а значит братья.
Для того чтобы Франция наверняка боялась сбивать их над своей территорией, вопреки всем международным конвенциям, англичане рискнули использовать несколько кораблей с ядерным оружием на борту. У них не было цели применять это оружие. Эти особо важные транспортники служили лишь гарантией защиты: на них находилась правящая элита и множество богачей. Для чего? Без понятия. Быть может, им было скучно, и они решили увидеть войну?
Мой отряд тайно проник в один из таких кораблей и захватил его под свой контроль, потому что нам было наплевать на ядерную угрозу и радиоактивное загрязнение Франции. После чего, неподалёку от пятимиллионного города, мы сбросили ядерную бомбу. Не пострадал ни один француз. Но, за использование столь страшного оружия, на Англию обнажили свои бицепсы все государства мира, и она успокоилась. А страна, которая заставила нас себя защищать, познала мир.
Как ты думаешь, творческая, нас наградили за победу? О нет. Чтобы никто и никогда не узнал, что за Францию воевали не люди, а киборги нас бесславно отключили и законсервировали.
Это первая часть моей жизни. Сначала я был простым киборгом второй серии, который был предназначен для того, чтобы строить города на Марсе, а затем меня мобилизовали и научили воевать.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
