Последняя шутка Балиаза

Увернулся в сторону от пытающегося пронзить его шипа и рубанул светящимся лезвием, отсекая щупальце прочь.

Оно рассыпалось огненными лоскутами, и поляну огласил высокий, на пределе человеческого восприятия, возмущённый вибрирующий вой.

Илурэ и Лика одновременно завизжали, зажимая уши. Звуковое колебание было так болезненно, что едва не оглушило их.

Реска, придя в себя, бросился за мечом, понимая, что ещё никогда не видел ничего подобного.

Воздух над ними был пронизан длинными, извивающимися щупальцами с острыми жалами на концах.

Одно из этих жал метнулось в их сторону. Реска, понимая, что девушки не смогут двигаться так как он, метнулся наперерез, вскидывая меч.

Но в это мгновение, Флагайрта Балиаза снова ожила. Танцуя в воздухе, словно на него не действовали законы человеческого притяжения, маг кружился среди щупалец, безжалостно кромсая их сияющим, переливающимся, словно живая вода, мечом.

"Не имеющий ножен" — Флагайрта практически целиком состоял из магии.

Но напавшее на них существо метило в Балиаза, поэтому Эрик дар'Реска, пытающийся прийти магу на помощь, на данный момент его мало интересовал. Разобраться с ним, можно будет чуть позже. Сейчас, главной целью напавшего на них демона, был неуловимый колдун.

Меч Эрика вспорол пустоту, и щупальце, демонстративно обогнув его, снова ринулось на Балиаза, который, проявляя чудеса невероятной гибкости и ловкости, умудрялся сражаться и колдовать одновременно. Словно лишённый костей проворный угорь, он проскальзывал между опасных сплетений. С фантастической скоростью орудуя мечом, принимая на себя многочисленные острые удары. Умудряясь отбивать их раз за разом.

Молния Гибера...

Атака восьмерых...

Защита веера...

Уход...

Связка падающего дракона...

Переворот...

Прыжок...

Удар...

Щупальце, разрубленное на три части, взорвалось чёрно-зелёной слизью и рассыпалось огнём, не в силах противостоять губительной, исходящей от Флагайрты магии.

Танец трёх ног...

Проскользнуть ступнями прямо по двигающемуся щупальцу, используя его в качестве опоры.

Прямой удар вниз...

Парение...

Мельница...

Ещё одно щупальце, отсёченное стремительным ударом, упало вниз.

Киос — руна левитации...

Разворот...

Поставить меч плашмя, отбивая падающие сверху ядовитые жала.

Скользнуть в сторону...

Танец трёх ног...

Не получилось, и опора стремительно ушла вниз.

Киос...

Балиаз кувырнулся в воздухе и послал пульсар в совершенно противоположную от щупалец область.

Есть.

Раздался жуткий, пронзительный рёв, и щупальца исчезли одновременно, подобравшись и складываясь в два отростка, возвращаясь к своему невидимому жуткому владельцу.

Илурэ и Матей, вцепившись друг в друга, тряслись от ужаса. Впервые маленькая целительница не знала, что ей делать.

Не знал этого и Реска. Дотянуться, до своего, проскальзывающего над головой, нечеловеческого противника, он не мог, ибо, в отличие от мага, не умел летать.

Балиаз, ударив двойным пульсаром в источник магии, отлетел на ветку дерева и вскинул меч в защитной позиции, торопливо возводя вокруг себя воздушный щит. В тот же самый миг как раздался взрыв.

Существо, прячущееся за мешаниной чудовищных щупалец, истошно взвыло. Судя по всему, ему было больно.

Но затем щупальца исчезли, и через мгновение, на одно из деревьев приземлилась изящная, белокожая девушка, с огромными фасеточными глазами. Абсолютно голая, если не считать покрывающих её тело многочисленных татуировок.

Вместо волос, на её голове подрагивало живое, двигающееся облако слепых змей, а на месте рук, находились два длинных шевелящихся отростка.

Она повела плечом, и отростки превратились в руки, по спине проскользнула грива серых волос, а глаза стали почти человеческими. Если не считать того, что их было три, и они были лишены зрачков.

— Я ожидала увидеть большее, — пропела девушка удивительно немузыкальным голосом. — Но вижу всего лишь несколько жалких смертных. Что скажешь на то, если я убью и съем тебя, червь? — спросила она насмешливо.

Балиаз не отвечал.

Он дрожал всем телом, с трудом удерживая контроль над Флагайртой. По лицу его тёк пот, а энергия, полученная от Рески, стремительно таяла. Ему была нужна сила, но он находился в таком состоянии, что даже колдовать толком не мог.

Мышцы выламывало судорогой напряжения, а сердце стучало так сильно, что готово было выскочить из горла.

Персия — один из демонов высшего уровня. Выглядит как змеевидный паук с женской головой. Питается плотью и кровью. Человеческая сущность — первая защитная личина. Судя по тому, что Персия в ней благополучно пребывала, атака Балиаза не произвела на неё никакого впечатления, точно так же, как не нанесла никакого серьёзного ущерба.

Флагайрта предупреждающе потрескивала в руках, требуя немедленной атаки. Вот только, произвести атаку, Балиаз был не в состоянии.

Девушка рассмеялась и плавно спрыгнула на землю. Покачивающейся походкой она двинулась в сторону Рески, замершего около девушек с мечом на перевес.

— Может ты подскажешь, кого мне убить первым, о мой хозяин? — издевательски расхохоталась она. — Жалкие черви!

Стремительно взметнулось щупальце, и ожила Флагайрта — удлиняясь и превращаясь в светящееся гибкое копьё, метнувшееся наперерез демону, отсекая, пытающийся коснуться Рески, отросток.

Персия, зарычав, отпрянула, обнажая острые отточенные клыки, а затем лицо её нахмурилось, и на нём появилось некоторое подобие изумления при взгляде на Реску.

Но в этот момент Балиаз ударил пульсаром, и снова бросился в атаку, проскочив над головой демона смертоносной молнией, и оказался на противоположной стороне, снова заняв оборонительную позицию на толстой ветке вечнозелёной крипты.

Персия уклонилась от всех его атак, расхохоталась, и, отлетая в сторону, выпустила из своего тела десятки новых щупалец, предвкушающе ухмыляясь, прыгнула на временно беззащитного колдуна. Во рту у неё оказалось полно зубов — в два ряда.

Кибельда — призыв...

Балиаз, сложив руну, открыл заклятие, и увернулся от смертоносного, врезавшегося в него жала.

Сук под ним срезало начисто, но, оттолкнувшись ногами от ствола, он уже перепрыгнул на следующее дерево. Не успел сложить символ. Прыгнул снова. Ещё раз и ещё. Щупальца с сумасшедшей скоростью гнались за ним, разрубая толстые ветви словно щепки, врезаясь в стволы и выламывая из них огромные куски.

Каргаш — изменение...

Он и демон словно играли в догонялки. Совершенно забыв о людях находящихся у неё за спиной, Персия азартно пыталась дотянуться до мага, тот, в свою очередь, не забывая отбиваться мечом, убегал от её безуспешных атак.

Но долго так продолжаться не могло. Балиаз стремительно терял силы, и, наконец, смертоносное жало дотянулось до него, в последнем прыжке полоснув по бедру.

Персия захохотала, готовясь покончить с раненым магом одним ударом, но падая на землю, человек сложил последнее заклятие.

Гайре-Тайшара — освобождение...

Расстегнулся и упал на землю ошейник, на котором огненным символом прозмеилась последняя руна.

И серебристая магия разлилась в воздухе, затанцевала вокруг, воплощаясь в облике прекрасного, неземного существа с длинными, серебристо алыми волосами и удивительными глазами, сверкающими как переливающаяся, подкрашенная фиолетовым ртуть. Затрепетали длинные ресницы, и слегка опустились, склоняясь в знаке добровольного подчинения.

— Хозяин?.. — мелодично и нежно пропело существо.

— Защити нас... Убей Персию! — мысленно прохрипел Балиаз, подставляя запястье под удар обжигающего жала, чтобы отвести смертельный удар от тела, и тут же тугая петля, обвившись вокруг него, вздёрнула Балиаза в воздух.

Серебристое существо загадочно рассмеялось, а затем, без предупреждения ринулось на разворачивающуюся к новому противнику Персию, вцепляясь пальцами с длинными похожими на лезвия ногтями в демонические глаза, и вырывая из плоти куски мяса.

Персия, взвыв от боли, попыталась оторвать от себя смеющегося инкуба. Ей это удалось, и инкуб, игриво кувырнувшись в воздухе, оказался на траве. Соблазнительно повёл бёдрами, слизывая с пальцев сочащуюся кровь, и маняще улыбнулся, приглашая Персию поиграть.

Персия, отбросив тело потерявшего сознание мага в сторону, сосредоточилась для новой атаки. Противник, стоящий напротив неё, был гораздо опаснее, жалкого и никчемного человечишки, каким-то невероятным образом — скорее всего обманом, сумевшего свергнуть владыку. Обман — это хорошее качество, и собираясь съесть сердце Балиаза, Персия искренне надеялась, что оно окажется вкусным.

Но теперь приходилось потрудиться.

Вот только инкуб, в отличие от неё, совсем не хотел трудиться. Он хотел поиграть. И эта новая игра была удивительно забавной. Она называлась "Убить".

Инкуб, серебристо смеясь, взмыл в воздух, без усилий раздирая пальцами смыкающиеся вокруг него щупальца, казавшиеся ему скорее досадной помехой, чем серьёзной преградой. Через мгновение, разорвав в клочья половину своих пут, инкуб, играючи проскользнул между ними, и дотянулся до тела Персии, разрывая его напополам.

— Поиграем? — спросил он напевно.

Персия, взвыв от жуткой слепящей боли, изо всех сил укусила инкуба за руку. И тут же, сила стремительно начала покидать её тело. Инкуб засветился, ласково смеясь.

Персия, воя от страха, поспешно отпрянула в сторону, стремительно трансформируясь в свою истинную форму.

Победить куба в первой оболочке, было попросту нереально.

Куски плоти, вздыбливаясь и бугрясь, трескались и сползали на землю, являя миру отвратительное, покрытое слизью тело, закрытое мощной бронёй. Щёлкнули, сочась ядом, острые жвала.

Щупалец у Персии осталось всего несколько десятков, и они, жадно извиваясь, прикрывали самую уязвимую часть тела паука — голову.

Из толстого, закованного бронёй тела, вырастала длинная шея, на конце которой, словно на кошмарном отростке, продолжало раскачиваться женское лицо. На месте глаз теперь зияли кровавые дыры, но это не было потерей, ибо самый важный глаз Персии, находился у неё на лбу, вот только дотянуться до него было практически невозможно.

Демоница, не давая инкубу времени, сама ринулась в атаку, желая смять и разорвать его. Инкуб, танцуя, поднял прекрасные, восхитительные руки, и шагнул к ней навстречу, хватаясь пальцами за толстые пластины её брони.

Но вот сломать их, он оказался не в состоянии.

Персия, пользуясь временным преимуществом, попыталась обвить демона щупальцами и разорвать. Пытаться ранить инкуба, или коснуться его плоти через кровь, было безумием. Он тут же начинал выкачивать силу. Поэтому, размахнувшись, Персия со всего размаха ударила хрупкое серебристое тело об ствол дерева, а затем, с яростью принялась молотить им обо всё подряд. Инкуб отчаянно пытался выбраться. У него это не получалось, и тогда, воспользовавшись тем, что Персия приподнимает его на уровень своего тела, чтобы сделать замах, прекрасное существо жалобно и гневно закричало.

Ударная волна, вырвавшаяся из музыкального, восхитительного ротика, со всего размаха смяла грудную клетку Персии, пробивая её броню, и заставляя паука отлететь назад. Но, падая на свои восемь ног, и понимая, что куба, ни в коем случае, нельзя выпускать, Персия стремительно полоснула по нему когтями, раздирая совершенное тело, и тотчас же убрала их, прерывая контакт прежде, чем её собственная жизненная сила станет достоянием инкуба.

Новый крик, серебряного существа, был сравним с тараном, но Персия была готова, и как только хорошенький, соблазнительный ротик открылся, демоница со всего размаха вонзила в него клешню, пробивая насквозь, раздирая и ломая челюсть, и выдернув жало назад, отбросила раненого куба на землю.

Изо рта и многочисленных ран потекла жидкая ртуть.

Персия пригвоздила его клешнями ног, а затем, снова обвив щупальцем, вздёрнула в воздух, не давая инкубу восстановить силы, и снова принялась молотить им об землю, ломая хрупкие кости и превращая его в ничто.

Бализ открыл глаза, и увидев кошмарную, представшую его глазам сцену, призвал Флагайрту и, взмыв в воздух из последних сил, вонзил клинок в спину демона. Для "Не имеющего ножен" броня оказалась не проблемой.

Меч, легко вспоров толстые панцирные пластины, вонзился в нервные соединительные узлы на спине.

Издав жуткий рев, Персия обвила его щупальцем, сдирая со своей спины. Ноги её безжизненно подогнулись, и она рухнула на землю. Сразу несколько щупалец обмякли, больше не подчиняясь приказам мозга. Судя по всему, Балиаз попал в двигательный центр.

Но это усилие отняло у раненого колдуна последние силы.

Флайгарта исчезла, лишённая магической поддержки. И Балиаз оказался абсолютно беззащитен, перед мелькающей в нескольких метрах от него, истекающей зелёной жижей пастью, располагающейся под человеческим лицом, прямо на груди паука.

Инкуб в руках демона слабо трепыхался, не в силах помочь своему хозяину. Персия, ловко удерживая его от соприкосновения со своей кровью, приготовилась откусить ему голову. Но в этот момент, Балиаз сложил последнее заклятие, и влепил ей в живот слабенький, скорее похожий на ожог, удар.

— Сожру! — прошипела Персия яростно, со всего размаха ударив Балиаза об землю, и подтаскивая инкуба к своему рту. — Жалкие тва...

В воздухе просвистела сияющая синей и белой магией стрела, и вонзилась демону точно в главенствующий, полыхающий алой яростью глаз.

Илурэ, сжимая лук в руках, стояла, выставив перед собой одну полусогнутую ногу, абсолютно спокойная, словно находилась не посреди беснующегося кошмара, а в учебном королевском тире. Рядом с ней, на коленях, держась одной рукой за её бедро, сидела трясущаяся, белая от ужаса Лика Матей, и протягивала ей вторую стрелу, с наложенным на неё очистительным заклинанием жриц Целестии.

Илурэ снова натянула тетиву, и сделала ещё один выстрел, вонзая стрелу рядом с первой.

— Акара! — окончательно теряя сознание, проговорил Балиаз, и, отдавая последние силы, влепил заклятием в ощетинившийся двумя стрелами глаз.

Инкуб, вывернувшись из ослабевшей хватки, упал на Персию, протягивая к ней свои волшебные серебряные пальцы, окуная их в хлещущую кровь и забирая боль.

— Поиграем? — спросил он ласково, и одним глотком осушил стремительно уходящую магическую жизнь.

Илурэ, выронив лук, упала на колени, обхватывая себя за плечи, и сотрясаясь сильной дрожью. Матей, пересилив себя, кинулась на помощь Реске, но, не добежав до него нескольких шагов, свалилась в обморок от ужаса, обнаружив прекрасное серебряное существо, с закрытыми глазами сидящее на плоти поверженного демона. Судя по тому, с какой невероятной быстротой заживали ртутные, страшные раны, это существо забирало силу. Или не только силу, но ещё и что-то другое, потому что плоть паука начала стремительно опадать, словно из неё выкачивали воздух, и становиться всё меньше и меньше. Кожа инкуба светилась восхитительным золотисто-снежным мерцанием. И судя по тому, что существо радостно и мелодично распевало, ему было невероятно хорошо.