Рыцари Старой Республики 2: Тень Ревана

Сила хочет, чтобы я полетел на разборку с Императором?!.

Ну уж дудки. К такому меня жизнь не готовила. В смысле, игровая-то как раз готовила, а вот реальная… хотя поди разбери тут, которая из них реальней.

Нет. Исключено. Даже не уговаривайте.

— Ох… но отчего же? — прозвучал чей-то очень обиженный голос, и я понял, что последнюю фразу проговорил вслух. — Генерал Мак, можете быть совершенно уверены, я лично готовил это восхитительное суфле.

Точно. Этот пухленький, весь какой-то вылупившийся мужик с усами вместо бровей — главный ресторатор станции, нас представляли с полчаса назад. Карусель знакомств шла в таком темпе, что я в определённый момент просто отключился и бросил попытки запоминать имена и звания.

— Суфле великолепно, месье Гапож, — прервал я его самым суровым тоном. Сам не знаю, откуда вылезло это «месье», будем надеяться, примет за комплимент. — Вы настоящий… месье, в высшем смысле слова. Не спорить! Я знаю, что говорю.

— Но, генерал Мак, — польщённо затряс бровями повар. — В таком случае почему вы не желаете съесть ещё этих мягких…

— Даже не уговаривайте. Жизнь солдата полна лишений. Умиротворение недопустимо! Всех благ, месье Гапож.

Мысленно утирая пот, я развернулся и уверенным (надеюсь, что так это выглядело со стороны) шагом направился к своим. Свои стояли у банкетного стола и, несмотря на статус спасителей галактики, внимания высокого общества грамотно избегали. Бастила куда-то запропастилась, Биндо с Кандерусом сосредоточенно поглощали деликатесы. Вот у кого ни тени смущения: как дома на кухне.

Торжественный приём был организован в довольно большой зале неправильной формы. Внутреннее убранство… ничего особенного, но с претензией, стандартный провинциальный шик. Как и «Перагус», станция «Цитадель» в этой реальности оказалась больше: Республика могла тратить на восстановление Телоса дополнительные средства. И всё-таки, несмотря на размеры, «Цитадель» оставалась в первую очередь заурядной рабочей станцией, далеко не Корусантом… как я его себе представлял по фильмам.

Разумеется, заурядность — для стратификации не препятствие. Социальное расслоение имеет место везде, где встречаются хотя бы двое разумных (говорю как социолог). В особо упоротых случаях — достаточно одного (говорю как я-Реван).

И разумеется, любой нормальный разумный ищет возможности повысить свой статус. Так что я для здешних прилипал вовсе не герой войны, не могучий джедай и не замечательно интересный собеседник, а всего лишь потенциальный канал вертикальной мобильности, свадебный генерал.

— Генерал! — перехватил меня на полпути к ребятам какой-то очередной соискатель. Упитанный, по виду и манерам, скорее богач, чем нобиль… предсказуемо. — Генерал, куда же вы? Позвольте, позвольте, у нас тут свой особый круг, вы должны разделить с нами…

— Кому и когда я успел задолжать? — сказал я вслух резче, чем намеревался.

— Генера-ал! — ничуть не обескураженный, соискатель прижал руки к груди. — Вы не так меня поняли, решительно, решительно! У нас тут особый круг, сочтём за честь приветствовать прославленнейшего...

Он заливался соловьём, нас обступали какие-то пышно одетые люди, тоже издавая приветственные звуки. Я сложил суровое лицо, спрятал ладони за спину и кивал, «выказывая чистосердечие и простоту».

Не прислушиваться, думал я, только не прислушиваться. В Республике подчёркнуто сословное общество. Скоробогатеи, рвущиеся в аристократию — они ж прилипчивей цыган. И «гипноз» у них ничуть не менее агрессивный: налетят со всех сторон — заживо похоронят.

В старом земном фильме героя пытали звуками, а он, чтоб не сойти с ума, читал стихи...

«Онегин входит», мысленно продекламировал я, «Зала блещет. И мачта гнётся и скрыпит».

Да что ж такое. Не помогает.

— Генерал, ведь вы наверняка знакомы с…

— А как же, — сказал я веско. — Я и с Магистром Пушкиным на дружеской ноге. Бывало, часто говорю ему…

«Да что ж такое», думал я, «понесло, попёрла хлестаковщина проклятая! Неужто Сила срисовала из моих мыслей образ, а затем немедленно подкузьмила ситуацию, в которой оптимальным способом выживания станет — уподобиться горе-ревизору?..»

— Графья и консулы толкутся и жужжат там, как шмели, — нёс я, содрогаясь от собственных чистосердечия и простоты, — только и слышно: ж... ж... ж…

— Подумать только! — восторгался особый круг, и я против собственной воли продолжал врать. Хуже всего было отчётливое осознание того факта, что вранью поверят, и тем охотней, чем безумнее будет враньё. Как верил Городничий: «Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда?»

...Что, если хоть одна малая часть того, что я несу, становится правдой?..

— Позвольте, генерал! — вклинился в паузу упитанный соискатель. — Позвольте представить вам мою прелестнейшую...

Имя соискательской дочери (и правда вполне симпатичной, несмотря на выученно-надменное выражение мордочки) я благополучно пропустил мимо ушей. Не хватало врасти в роль настолько, чтоб начать волочиться за провинциальными «медовыми ловушками».

Соискательская дщерь что-то там жеманничала, восторгалась длиной моего светового меча, просила разрешения погладить набалдашник... — я не слушал, скользил глазами по залу. Насколько уверенней чувствовал я себя в компании беглецов, бродяг, трущобников и прочих непутёвых человеков, но выбора не было: попал в «генералы» — соответствуй. Не утешало даже то, что в далёкой-далёкой галактике генералами величали всех подряд, кто носил светошашку и командовал хоть десятком разумных.

— Он командовал подразделением планетарной милиции, — дщерь всё-таки пролезла в уши. Настырная. Бывалая. — Представляете, генера-ал? Всего лишь милиции, фэ. Ну-у, разумеется, я отказала. Потом мы летали в отпуск на Корусант, да-а, папа? И там моей руки просил...

«Просил руки». Интересно, это выражение Сила у меня из головы вытащила, или кривляки действительно во всех мирах одинаковы?..

«Просил руки», надо же.

...Чью руку нашёл Кандерус? Откуда у нас в трюме вообще могла взяться отрубленная кисть? Явно женская, и со старой кожей… Кроме Креи, подходящих старушек не припомню, но Крея мертва, Триумвират уничтожен.

...А почему я решил, что Триумвират уничтожен? Мне сказали — я поверил. Потому что очень хотел поверить? Мы противостояли Голоду, своими глазами видели «Разоритель», я убил Визас Марр...

Если Дарт Нихил выжил — Крея тоже уцелела?

Если у игрока есть возможность сохраняться и продолжать игру после смерти — почему такого механизма не может оказаться у персонажа?.. Для Силы нет невозможного. Вон, тот же Реван: вроде как принародно замочил Мандалора Наивысшего — но кто видел это «принародно»? И где гарантия, что Мандалор не оживёт?..

Я не знал, что думать, и перебирал одну немыслимую гипотезу за другой. Гипотезы сопротивлялись вяло, но упорно, сова не желала натягиваться на глобус. Понемногу мутнела голова. Вокруг вальяжно суетились странные и ненужные мне лица, которые, я надеялся, никогда никакого влияния на дальнейшее повествование не окажут.

А когда я, кажется, окончательно заработал репутацию буки и почти дозрел до решения просто развернуться и уйти, в круг вступило лицо новое. Немолодой, сурового вида мужчина в форме Телосианской СБ.

— Лейтенант Гренн! — вроде и приподнято, но с ощутимой неприязнью проговорил соискатель. Дщерь приветствовала вновь прибывшего тоже, как и остальная компашка. При появлении лейтенанта публика заметно поскучнела, и Гренн сразу вызвал мои симпатии.

Не обращая на графьёв и консулов ни малейшего внимания, он протолкался ко мне:

— Это вы называете себя «генералом Маком»?

— Бывает, — осторожно согласился я. Предчувствие перемены обстоятельств, хоть какой-то бучи, немедленно привело меня в приподнятое настроение. — А также Гошей, Гогой, Жорой и даже Георгием Иванычем.

— Считаю, что вы самозванец, — сказал он без обиняков. — Проследуйте за мной. И не вздумайте выкинуть какой-нибудь фокус.

Глава 8. Жизнь замечательных (часть 35)

35.

Чувствовал я себя странно: вроде и правда самозванец — но и герой Республики самый что ни на есть настоящий. Ни разу не Реван — но ведь никого лучше на эту роль почему-то не нашлось.

Наверное, это единственный способ стать героем: взять и самому себя назначить. А потом расхлёбывать последствия.

До Телоса дошли вести о взрыве на «Перагусе», это было очевидно по напряжённости эсбэшников. Пока только о взрыве, не о полном уничтожении. Я догадывался, что компьютеры шахтёрской станции просто не успели передать на «Цитадель» полную картину катастрофы, поэтому лейтенант Дол Гренн, глава секторальной СБ, взялся за меня не в полную силу.

Недоразумение с «самозванством» зародилось не на пустом месте. «Варяг» оказался последним кораблём, пришедшим со стороны Перагуса — да ещё и героическим кораблём, почти легендарным. Гренн щурился, потирал усталое, скверно выбритое лицо и считал, что совпадение слишком подозрительное. Считал, надо признать, более чем справедливо.

Кроме того, на борту «Варяга» вроде как находился Карт Онаси, старый друг Гренна. Оба они родились на Телосе-IV, оба служили Республике, практически дружили домами. Однако после встречи Карт куда-то пропал, и инстинкты лейтенанта, опытного и местами фанатичного служителя закона, не могли не взыграть.

Мы сидели в допросной ТСБ и разговаривали. По большому счёту, ни о чём. Что мог, я выложил сразу и довольно честно. Что рассказывать было нельзя… ну, как заставить болтать джедая? У меня даже меч отобрать не решились, Гренн явно имел опыт общения с форсерами. Психологически на меня тоже особо не давили: вдруг на самом деле герой войны.

Я пытался достучаться до ребят, но внутриушной передатчик не работал, допросная глушила средства связи. Использовать Силу я опасался: позовёшь — примут за SOS, прилетят с шашками наголо, вообще всё кувырком пойдёт. К счастью, заседание продолжалось недостаточно долго, чтобы мы с Гренном успели озвереть. В комнату, болезненно потирая загривок, вошёл Карт Онаси. В ненавязчивом сопровождении охраны.

Пилот кивнул мне и сразу же переключился на Гренна:

— Дол.

— Карт, — с улыбкой, но без особой теплоты отозвался лейтенант.

Пожать руки эти двое даже не дёрнулись, так и стояли на вежливом расстоянии.

— Как ты?

— Нормально. Ты как?

— Нормально. Как вообще?

— Нормально. У тебя?

— Да так, брат, — пробормотал я, не в силах сдержаться, — так как-то всё...

Оба покосились на меня, но выдержки не утратили. Исполнялся необходимый, очевидный всем присутствующим ритуал.

Завершился он спустя половину стандартного часа, когда офицер ТСБ принёс результаты анализов крови, ликвора и костного мозга. Физическая идентичность Карта записям в республиканском досье была подтверждена.

Онаси с Гренном крепко пожали руки. Затем обнялись.

— Ну вот, — выдохнул лейтенант, отстраняясь. — Ситх тебя побери! Совсем не постарел, ни на день. Великая Сила?

— Всё сложнее, Дол. Намного сложнее…

Мужчины быстро, как могут только старые друзья, перекинулись новостями. «Как ты» и «нормально» в этот заход звучали совсем иначе.

— Я был с Дастилом, Мак, — пояснил Карт, оборачиваясь наконец ко мне. — Извини, что сразу не сообразил.

— Не извиняйся, — покачал я головой. — Как он?

— Нормально.

— Ты?

— Нормально. Ты?

Прежде чем нас окончательно заволокло в эту словесную сансару, вмешался целеустремлённый лейтенант:

— Итак, это действительно генерал Мак?

— Он самый, — подтвердил Карт, усаживаясь в кресло с таким видом, словно настраивался на очень долгий разговор. Теперь мы вдвоём сидели по одну сторону стола, а Гренн по другую.

— И это он убил Дарта Малака? — сухо спросил лейтенант. — И сбросил на солнце ту огромную станцию?

— Он, он.

— Малака убил, не отрицаю, — скромно сказал я. — А вот Кузню не сбрасывал, гражданин начальник, сама она. И часовню тоже не я развалил.

— Какую ещё часовню?

— Четырнадцатого века.

Гренн выразительно посмотрел на Карта.

— Он всегда такой, — сказал Карт. Две важных встречи подряд, с сыном и со старым другом, явно привели его в нехарактерно благодушное настроение. — Служба нервная.

— Остальные?

— Все проверены, все наши.

— Что, и мандо'а?

— Кандерус Ордо. Пока — наш.

— Хм-м, — в нос протянул Гренн.

Я видел, что теперь он рассматривает меня по-новому, пытаясь понять, каким чудом мне удалось собрать настолько разношёрстную, но преданную Республике команду. Это означало, что мои предположения о рекламном характере торжественной встречи оказались близки к правде: на «Варяге» мог прилететь почти кто угодно — Совет всего лишь нуждался в закрытии очередной исторической главы.

А ещё это означало, что тайна личности как-бы-Ревана лейтенанту неизвестна. Скорее всего, единственным, кто знал расклад, здесь был Дастил.

— Карт, твой сын не желает подтвердить наши личности? — кинул я пробный камень.

— Дастил встречает мастера Вандара, — совершенно открыто сказал пилот.

Опаньки. Совет высылает эмиссара. С нехарактерной для Совета оперативностью, и не абы кого, а самого Вандара Токара, главу дантуинского Анклава, джедая мощного и крайне авторитетного. Он сыграл большую и важную роль в судьбах Ревана, Митры, да и всей галактики. В том числе, в моей здешней судьбе. На Дантуине мы с ним если и не подружились, то зауважали друг друга.

По канону Вандара убил Дарт Нихил: высосал Голодом. А в этой реальности мастер-джедай уцелел. И теперь летел повидаться.

Летел лично и очень вовремя. Сколько отсюда до Дантуина? Либо нас отследили намного раньше, чем казалось, либо под капотом этой истории крутились какие-то иные, неведомые мне шестерёнки.

Чего я не знаю?

Много чего. Из «Рыцарей Старой Республики 2» было вырезано что-то около 40% контента, издатель подгонял разработчиков к Рождеству. Это почти половина сюжета! Характеры, мотивации, связи, тонкие и необходимые для настоящего понимания этой истории. Кусочки, ошмётки и обрезки, периодически всплывающие в мире игры, как отрубленная рука в трюме «Варяга». Куда делось это богатство? Лежит где-то в игровых файлах, лежит мёртвым грузом, никак не задействованное в скриптах, но периодически оживляемое мододелами. Великой Силе всё равно, для неё нет разницы между живым, мёртвым... и нерождённым.