Попадос-3. Главное, выбить танки. Часть 2

И в последнюю очередь Власов подошёл к двум самым необычным трофеям. Которые, похоже, вытащили одновременно, и так и установили тут тоже рядом. Это выкрашенная в чёрный цвет Т-34. Которую уже перекрашивали в родной цвет. И выяснив, что машина вполне исправна и была брошена противником, так как закончились снаряды к пушке, Власов приказал отбитую назад машину как можно скорее вернуть в строй. Ну и подошёл к мостоукладчику. С которого уже сняли повреждённую немецкую пушку. И теперь что то, на крыше корпуса, варили. А рядом лежала на земле, так как была без колёс, советская стосемимиллиметровая пушка. Которую автокраном артиллеристы намеривались поднять на плоскую крышу немецкого мостоукладчика. И в разговоре с ними Власов выяснил, что это орудие лишилось возможности транспортировки, из-за взрыва авиабомбы. Но при этом станина, тело орудия и механизм наводки пострадал мало. И после их ремонта было решено найти для орудия шасси. Переоборудовав её в самоходное. Ну и выбор пал на эту немецкую машину. И дав добро, на такую переделку, комкор направился к тому месту, куда сносили погибших немецких солдат. Что бы лично убедиться в столь тяжёлых для противника потерях. Но там он успел только выслушать рапорт, как ему сообщили, что с ним требует разговора командующий армией генерал-лейтенант Музыченко. Пришлось бросать всё и спешно возвращаться к развёрнутой, на высоте 265, рядом с селением Обирки, передвижной радиостанции.

4

Радиосвязь со штабом армии смогли установить очень быстро. Как, впрочем, и со штабом корпуса, откуда сообщили, что пришло сообщение от майора Воротникова. Который сообщил что противник, собрав подвижные соединения, сумел прорвать оборону ударной группировки пятой армии севернее Привольного. И поэтому восемьдесят шестой танковый полк вынужден отойти от Панталии. Что вынудило комкора дать распоряжение, убрать части с дамбы, ведущей от города Дубно к селу Панталия. А чуть позже в эфире появился командующей шестой генерал-лейтенант Музыченко, и после обмена приветствиями, через шифровальщиков, Власов сообщил об отходе частей пятой армии от Иквы. На что командарм произнёс:

— Досадно, похоже Лукин не успеет уничтожить одиннадцатую танковую дивизию противника, что он окружил в Остроге. Да это досадно, но, Власов, противник сумел прорвать фронт в районе Рава-Русской и сейчас идёт на Львов, чтобы отсечь нашу и двадцать шестую армии от главных сил. Для этого я отзываю тридцать седьмой стрелковый корпус[7], с приданной ему второй противотанковой бригадой, от марша к Бродам. И разворачиваю его на линии от Куровице, до Золочева. К Золочеву вывожу и полученный из резерва двадцать четвёртый механизированный корпус[8]. Но уже получен приказ, из штаба фронта, на отход армии, на линию старой государственной границы. Вечером этот приказ получишь и ты. Но своим ударом и быстрым продвижением танков противник отсёк, от главных сил армии, твой, пятнадцатый механизированный корпус, четыреста девяносто первый стрелковый полк, из сто пятьдесят первой стрелковой дивизии и третью кавалерийскую дивизию. Эти части мною решено организовать в группу генерал-майора Власова, под двоим командованием. При этом учти, что между твоими частями и тридцать шестым стрелковым корпусом образовывается разрыв. Я введу в него двадцать четвёртый корпус. Но есть опасения, что противник отсечёт наши части в районе Львова ранее, чем подойдёт этот двадцать четвёртый мехкорпус. Посему штаб армии эвакуируется в район Тарнополя. А части восьмого мехкорпуса будут наносить удар во фланг наступающих, на юг, немецких танковых частей[9]. Теперь твоя задача, во-первых, обеспечить отход вверенных тебе частей на линию старой границы. Выведя свой и пятнадцатый мехкорпуса, к утру шестого июля в резерв армии. Пятнадцатый корпус в город Старо-Константинов. А свой в город Бабин[10]. Командование перечисленных частей приказ об оперативном подчинении тебе и начале отхода на восток, с наступлением темноты, через город Броды получили. Твоя задача обеспечить их отход. Для чего разрешаю тебе отойти с Дубенского выступа. Заняв оборону севернее Бродов. Одновременно приказываю организовать, на рассвете третьего июля, удар, своими резервами, из района города Золочев, на запад, навстречу восьмому механизированному корпусу. Задача ясна, Власов?

— Так точно товарищ генерал-лейтенант, задача ясна, — ответил Власов, но добавил, — Только по моим данным наступающий там немецкий корпус, в составе девятой танковой дивизии и дивизии СС "Викинг"[11], и имеет задачу выдвигаться, по южной панцерштрассе, на восток, на Тарнополь. А не в южном направлении. Так что Золочев уже сегодня может быть захвачен противником. А я встречусь с танками противника во встречном бою. Плюс мне нужны боеприпасы, горючее, продовольствие и поддержка авиацией эти дни. Особенно прикрытие района расположения моих частей истребителями. Противник уже уничтожил все мостовые переправы в расположении корпуса. И я прогнозирую его противодействие, ударами авиации, действиям вверенным мне войскам.

— Власов, не умничай. Твоя задача вывести, из-под угрозы окружения, войска своей группы. И нанести удар, во фланг, наступающей танковой группировке противника. Необходимо обеспечить до четвёртого июля выход войск армии из-под удара. После чего необходимо вывести войска корпуса в город Бабин. Вот это и выполняй. Конец связи.

— Есть, товарищ генерал-лейтенант, обеспечить выход из-под угрозы окружения, вверенные мне войска, нанести фланговый удар по наступающим войскам противника, обеспечивая выход войск армии из-под удара. После чего вывести части корпуса в город Бабин к утру шестого июля. Конец связи, — только и ответил Власов. После чего приказал обеспечить ему связь со штабом корпуса. И как только связь оказалась организованна, то приказал начальнику разведывательного отдела штаба организовать разведывательный поиск в район города Буск. С целью обнаружения там позиций противника, оценки состава его войск и захвата пленных, с целью их допроса. После чего приказал организовать колонну, из пятидесяти грузовиков, и нескольких бронеавтомобилей, для их охраны, в расположение четыреста девяносто первого стрелкового полка. Что бы вывезти личный состав полка к переправе через реку Иква. С колонной направить посыльного в третью кавалерийскую дивизию. Приказав ей отходить к Бродам, а далее к переправе через реку Иква. Прикрывая отход стрелков. Так же надлежало отправить делегата связи в пятнадцатый мехкорпус с приказом, удерживать оборону, до заката третьего июля, от стыка с позициями четвёртого мехкорпуса и далее до аэродрома Адамы. Обеспечивая отход выходящих с запада частей и фланг четвёртого мехкорпуса. При этом выделив одну дивизию, фронтом на запад, в район южнее аэродрома Адамы. Прикрываясь от возможного удара со стороны города Буск.

После чего стал приказывать уже по частям непосредственного своего корпуса. Начав с приказа к подготовке всех частей, кроме восемьдесят первой дивизии, которой надлежало обороняться на занимаемом рубеже до заката третьего июля, к маршу. Выдачи, всех имеющихся запасов, боеприпасов, горючего, продовольствия непосредственно в войска. Организацию ремонта всей техники, которую можно отремонтировать до рассвета второго июля. И эвакуацию всей неисправной техники, а также трофеев, но только-то из них, что можно эвакуировать до этого срока. Эвакуировав хотя бы в район города Броды. А всю оставшуюся, технически не исправную, но способную вести огонь, боевую технику передать в распоряжении командира тридцать второй танковой дивизии полковника Пушкина. Всю остальную технику, включая и не подлежащие эвакуации трофеи уничтожить, доведя её до неремонтоспособного состояния. Или же утопив в болотах.

Так же был отдан приказ об изменении структуры частей корпуса. Так, с закатом, первого июля надлежало вернуть в состав тридцать второй дивизии её мотострелковый полк. И вывести из состава этой дивизии кавалеристов, с возвращением их в состав четырнадцатой кавалерийской дивизии. С приказом выйти ими, к рассвету, второго июля в районы сосредоточения, по полку, западнее и восточнее Бродов. В резерв корпуса. Шестьдесят седьмой танковый полк передавался в состав тридцать четвёртой дивизии. Ну а остальным частям четырнадцатой кавалерийской дивизии надлежало оборонять город Кременец, до рассвета пятого июля. Обеспечивая отход частей, и не только корпуса. И прикрывая фланг шестнадцатой армии.

При этом штабу корпуса надлежало организовать отход восьмой, тридцать второй и тридцать четвёртой танковых дивизий, третьей противотанковой бригады, корпусных артиллерийских полков, третьего мотоциклетного полка, и прочих корпусных подразделений. Начав отход тыловых частей после восемнадцати часов этого дня. Артиллерии с заката. А линейных частей, с полуночи. При этом все части, кроме тридцать второй танковой дивизии должны выйти в резерв корпуса. Сосредоточившись в лесах западнее и восточнее Бродов. Тридцать второй же дивизии надлежало отойти на рубеж реки Слоновка, от позиций восемьдесят первой моторизованной дивизии, до впадения в неё ручья. Далее, вдоль южного берега ручья, вдоль северной опушки лесного массива, города Крупиец, сёл Михайловка, Ситно, Яновка, Туря. Используя русло находящегося, севернее села Туря, ручья. И далее, по реке Иква, до соединения с позициями четырнадцатой кавалерийской дивизии. Обратив особое внимание на то, чтобы к рассвету второго июля над позициями корпуса было организованно прикрытие, от ударов авиации противника.

И отдав, последним, по радиостанции, приказ командиру тридцать второй дивизии полковнику Пушкину прибыть в Таракановский форт, Власов распорядился свернуть радиостанцию и всем выдвигаться в форт. Предварительно заехав на, организованный в селе Обирки, сборный пункт битой техники. И на вопрос адъютанта, лейтенанта Жарких:

— Зачем, товарищ генерал-майор?

Власов многозначительно ответил:

— Уточнить, они точно успеют до рассвета установить пушку на тот мостоукладчик. У меня, на эту машину, особые виды имеются. Ну и необходимо что бы на неё, обязательно, установили пулемёт. А и заодно отдать распоряжение с похоронами немецких солдат не спешить. Так и оставить их в куче. Благо у нас есть более приоритетные задачи. Чем похороны благополучно скончавшегося противника. Эти пусть завтра немцы занимаются.

— А зачем на самоходке пулемёт? — произнёс адъютант, удивленно смотря на командира корпуса. А тот многозначительно подняв палец вверх произнёс:

— Токмо для того, сын мой, что бы отгонять от самоходки доброй, супостата поганого. Что, с бутылками непотребными и гранатами злыми, будет к орудию подбираться. Дабы вред нам нанести, — а потом, посмотрев на лейтенанта, уже серьезным голосом Власов добавил, — Кстати, товарищ лейтенант подготовьте приказ по корпусу. Оснастить все самоходные установки, в корпусе, а также ракетомёты пулемётами, приспособленными, как к ведению огня по самолётам и верхним этажам зданий, так и по пехоте. Для их самозащиты. А то совсем забыл про этот важный нюанс. И едем. Мне ещё с товарищем полковником важные вопросы обсудить необходимо.

5

Когда Власов вернулся в Таракановкий форт, то его встретила целая делегация, во главе с бригадным комиссаром Мишиневым и старшим лейтенантом НКВД Гончаровым. У которого укутанная, в плотную повязку рука, висела на груди, на перевязи. И как только Власов выбрался из бронеавтомобиля, то к нему тут обратился Мишинев. Который с жаром обратился к комкору:

— Товарищ генерал-майор, что за дела? Почему вы отдали приказ об отступлении. Ведь мы окружили немцев?

Власов тяжело вздохнул и произнёс:

— Получен устный приказ командарма, на отступление, — при этих словах Гончаров внимательно посмотрел на шифровальщика, и тот в знак подтверждения молча кивнул, а командир корпуса продолжил, — Ждём письменный приказ.

— Но почему устный приказ? — продолжал расспрашивать комиссар. На что генерал-майор ответил:

— Как я понял, после вступления Венгрии в войну, и начала наступления её армии, а так же из-за падения Рава-Русской и вводом, в дело, танкового корпуса противника, пришла директива ставки, об отходе частей нашей шестой, двадцать шестой и двенадцатой армий на линию старой государственной границы. При этом прорвавшийся противник угрожает нашей и двадцать шестой армии окружением. Угрожает он и месту расположения штаба армии. Поэтому командармом принято решение, вывести из-под удара штаб армии, из района города Золочев. И начать отход с Львовского балкона. Ну а нам товарищи на рассвете послезавтра надлежит нанести фланговый удар по наступающим немецко-фашистским войскам. Обеспечив выход двух армий из окружения. Для чего, генерал-лейтенант Музыченко, чтобы ускорить процессы и понимая, что при передислокации штаба армии управление будет временно потеряно, лично выше на связь и сделал устный приказ, на выход нашего корпуса с Дубненского выступа. С нанесением, высвободившимися силами, удара. Одновременно обеспечивая отход, отрезанных совместно с нами частей, пятнадцатого мехкорпуса, третьей кавалерийской дивизии и четыреста девяносто первого стрелкового полка. Поэтому за работу товарищи. Нам ещё не только отступать предстоит, но и наступать тоже.

И когда все начали расходиться, Власов обратился к Гончарову, указав взглядом на его повязку:

— Что то серьёзное?

— Трещина на фаланге пальца, товарищ генерал-майор.

— Надо, как раненого, в тыл отправлять на лечение... — начал было говорить Власов, но Гончаров, замотав головой, выпалил:

— Не могу, у меня приказ лично вас сопровождать, товарищ генерал-майор.

— Ну приказ это святое, но просите замену, товарищ старший лейтенант НКВД, — ответил ему Власов, — И сообщите, что это моё требование. Как вы меня пристрелите, с одной рукой то, если что-то случиться. Вам и самому-то застрелиться сложно будет. Но пока оставайтесь.

После чего Власов направился в свой каземат. А через несколько минут туда вошёл и командир тридцать второй танковой дивизии полковник Пушкин, Ефим Григорьевич. Который после приветствия доложил, что прибыл по приказу командира корпуса. Власов предложил ему присесть на свободный стул, после чего коротко ввёл в курс дела, указал рубеж, который предстояло занять его дивизии, по окончанию отхода, а после чего произнёс:

— И у меня на вас товарищ полковник большие надежды. Именно вашей дивизии предстоит обеспечить прикрытие выхода из боя тридцать четвёртой и восьмой танковых дивизий. С целью их сосредоточения для проведения контрудара. Для этого вам надлежит, используя, помимо ваших, также оставляемые, этими дивизиями, а также временным батальоном трофейных танков, в качестве неподвижных огневых точек, бронеобъекты, обеспечить планомерный отход наших войск. Для чего я вам предлагаю, немедленно получив, из названных соединений эти огневые точки расположить их так, чтобы они своим огнём сдерживали продвижение противника. Заставляя его останавливаться в узостях, разворачиваться и искать пути обхода этих сил прикрытия. Которые необходимо поддерживать небольшими манёвренными группами. Не позволявшим противнику совершать обход этих сил прикрытия. Ну и при выполнении приказа по времени прикрытия, выходу из строя объектов, в случае их уничтожения или окончания боеприпасов, обеспечивать выход из боя их расчётов. Так же настоятельно советую выводить из строя все переправы на пути движения противника. Минировать перекрёстки, насыпи, в том числе и управляемыми фугасами. Используя оставшиеся на аэродроме авиабомбы. Так же предлагаю вести обстрел отдельными меткими стрелками колонн противника. Например, нейтрализации на дамбе, или насыпи водителя автомобиля, с падением автомобили под откос. При этом по остальным машинам открывается огонь из пулемёта или легкого миномёта. Несколько очередей и мин и отход, по заранее определённому маршруту. Пусть противник останавливается, прочёсывает местность. Главное его задержать. Так же рекомендую организацию заграждений и минных полей, мешающих продвижению противника. В идеале будет, если он, на вашу линию обороны, выйдет только к четвёртому числу. Вам мои мысли понятны, товарищ полковник?