Душа Ардейла (книжный вариант)

— Это что же такое в твоих ардейлских лесах издохло, чтобы ты — впервые, заметь — решился навестить меня в моей берлоге? — крякнув после первой чашечки кровара и смачно закусив ее моченым яблоком, поинтересовался Корхарт.

— Ты, как всегда, вежлив, — иронично улыбнулся Тарат. — Быть может, я как раз и решил восполнить столь досадное упущение?

— Да ну? — удивился Корхарт. — Что-то мне подсказывает, что ты не совсем искренен.

— Ты прав. — Лицо Тарата внезапно стало очень серьезным. — Есть один вопрос, который не дает мне покоя.

— Излагай! — сделал широкий жест Корхарт. — Правда, не совсем понятно, каким это образом может касаться моего народа. Но если я смогу тебе в чем-то помочь, то помогу, конечно.

— Естественно, это только слухи, — начал Тарат, пытливо глядя на Корхарта. — Но слухи мы тоже не должны обходить вниманием.

— И что? — прищурился Корхарт.

— Говорят, что у одного из вашего народа появилась интересная секира.

— Пхе! — презрительно скривился Корхарт. — У нас что не секира, то и интересная. Я вот свою тебе как-нибудь покажу. Очень интересный экземпляр!

— Корхарт! — строго сказал Тарат. — Дело слишком серьезно! Эта секира с душой. Мне ли объяснять тебе, что это означает?

— А что это означает? — простодушно удивился Корхарт. — Да, я слышал о такой секире. Ну и что? Позволь тебе сказать еще несколько слов, раз уж речь зашла об этом. Секира сия принадлежит кузнецу Брамуру. Очень хороший кузнец.

— Я хотел бы взглянуть на этого кузнеца, — непреклонным тоном заявил Тарат.

— Ты что, гномов никогда не видел? — поднял брови Корхарт. — Можешь на меня сейчас полюбоваться. Я — типичный гном. А для вас, людей, мы все на одно лицо.

— Ты хочешь сказать, что этот Брамур — гном? — впился взглядом в лицо Корхарта Тарат.

— Типичный, — невозмутимо подтвердил Корхарт, наливая себе еще чашечку кровара.

— Этого не может быть!

— Ты уж мне поверь! Я лично с ним знаком, — заверил Корхарт. — Гном!

— До сих пор существовал только один клинок с душой, клинок нашего правителя — Воющий Ветер, — заговорил Тарат после небольшой паузы. — Кузнец, создавший его... Короче, его уже нет среди нас. Я своими глазами видел его тело. Больше у нашего народа нет Великого кузнеца. И тут появляется еще одно оружие с душой. Его не может сделать никто, кроме Великого кузнеца! И Великий кузнец не может быть никем иным, кроме как из нашего народа!

— Ну, я бы не стал так уж категорически это утверждать, — хмыкнул Корхарт. — Быть может, это перст судьбы. У вас пропало, а у нас появилось. Скоро Брамур Сияющая Секира будет здесь. Ты сам сможешь посмотреть на его секиру, имя которой он принял. Только посмотреть! Руками трогать я ее тебе очень не рекомендую.

Барат был ошарашен таким приемом у посланника. Он же сам пришел на встречу. Какие еще могут быть претензии? Чего это Корхарт на него так ополчился? Кажется, посланник говорил, что скоро должен прибыть Брамур? Вот и хорошо. Когда прибудет, к нему у Барата будет несколько вопросов, а пока...

Барат встал и решительно зашагал к выходу. Вернувшийся к тому времени сержант загородил ему дорогу.

— Куда это ты направился, парень?

— Домой, — буркнул Барат. — Освободи дорогу!

— Породой уши заложило? Тебе что гран-гленд велел? Остаться здесь и ждать его. Вот и жди!

— Даже так? — недобро прищурил глаза Барат. — Передай гран-гленду, что Барат-кузнец, быть, и остался бы. А вот Барату Лоранскому — недосуг. Освободи дорогу, служивый! Передай посланнику, что я буду ждать весточку о прибытии Брамура у себя.

Стражник нахмурился. Он одним движением снял с крючка на поясе боевой молот и многозначительно покачал им.

— Я привык выполнять указания начальника, — сообщил он.

— Это тебе он начальник. — Барат ласково улыбнулся. — А мне — так просто дядя. Улавливаешь? Не заставляй меня обнажать мой клинок. Скандал с попыткой задержать благородного в вашем посольстве никому не нужен. Я ведь все равно выйду.

Сержант нерешительно взглянул на рукоять Огня, выглядывающую из-за плеча Барата.

— Вот-вот, — кивнул Барат, верно поняв этот взгляд. — Когда будет возможность, просто поинтересуйся, что может сделать мой Огонь. И заодно спроси, как мы с Брамуром вдвоем сдерживали напор воинов Таш. А сейчас у меня нет времени. Пропусти!

Сержант недовольно нахмурился, но сделал все же шаг в сторону. Барат ему кивнул и зашагал дальше. Часовые на выходе не шевельнулись, когда Барат прошел мимо них.

Барат быстро шел к особняку с твердым намерением узнать как можно больше об ардейлах. Он уже успел оценить богатство библиотеки дядюшки Тоболта. Если в ней покопаться, неужели там не найдется чего-нибудь по этому вопросу?

Глава 18

А вот и не нашлось. Нельзя сказать, что Барат не тщательно перерыл все стеллажи с книгами и фолиантами. Как раз наоборот! Он несколько дней кряду провел в библиотеке. В глазах уже рябило от всевозможных названий, голова трещала, но Барат перебирал и перебирал книги, внимательно выискивая нужные сведения. Несколько раз в библиотеку заглядывал озабоченный Матур с вопросом, не желает ли молодой господин перекусить? Молодой господин лишь отрицательно качал головой, упоенно потроша очередной том.

Наконец в библиотеке материализовался Тоболт, которого вызвал, встревоженный необычным поведением Барата, дворецкий.

Тоболт, заложив руки за спину, покачивался на ногах и скептически рассматривал гору книг на полу.

— Стремление к знаниям, конечно, похвально, — заметил он. — Но в разумных пределах. Никто принятие пищи и сон не отменял. Что ты тут творишь, сын мой?

— Ищу, — коротко ответил Барат.

— Ну, это несложно угадать, — кивнул Тоболт. — Быть может, ты мне еще и скажешь, что именно?

— Я хочу знать о народе, к которому я принадлежу. Я хочу узнать что-нибудь об ардейлах.

— Угу! — сообщил Тоболт, осторожно пробираясь к Барату среди разбросанных книг. — Вот что мы сейчас сделаем. Ты со мной пойдешь обедать. Пока мы будем заниматься столь необходимым делом, слуги наведут тут порядок. А потом мы, за бокалом доброго вина, и поговорим на эту тему. Только я бы тебе советовал не особо переживать по этому поводу. У тебя уже есть народ, к которому ты законно принадлежишь. Вспомни о том, что ты — Барат Лоранский. То есть база есть, и человеком без рода и племени тебя никто назвать не посмеет.

— Но ты же знаешь, что это не так, — уныло проговорил Барат, потерев усталые глаза пальцами.

— Это раньше было не так, — значительно поднял палец Тоболт. — А теперь это так, и только так! Это положение закреплено указом его величества. А дальше уже на твое усмотрение.

Проходя в столовую, Тоболт отдал необходимые указания Матуру, вдобавок попросив его пригласить какого-то господина Латаска сразу же после обеда.

— Наслаждайся, Барат, — попросил Тоболт, озабочено поглядывая на погруженного в раздумья Барата, который совершенно не замечал вкуса еды. — Я надеюсь, что после обеда некоторые вопросы станут нам более понятны.

— Что? — очнулся Барат, сфокусировав взгляд на дядюшке. — Каким образом?

— Я хочу познакомить тебя с одним достойным человеком, — довольно ухмыльнулся Тоболт. — Он был королевским лесничим. О! Не просто лесничим, а королевским. Это дворянский титул, даруемый его величеством. Латаск соответствовал этому титулу как нельзя более. Пожалуй, нет в королевстве леса, который он бы не знал, как пять своих пальцев. Сейчас он уже стар, но память его пока еще не подводит.

— Зачем ты хочешь познакомить нас? — заинтересовался Барат.

— Я его знавал еще до того, как отправился в экспедицию. Он был уже немолодым, но достаточно крепким человеком. И представь мое удивление, когда я его встретил в Академии. Я его сразу же узнал. Он сейчас руководит заготовкой материалов для древесных дев. Это мы так называем ученых, которые занимаются природой и травами.

Тоболт мелко захихикал, считая это название очень остроумным.

— Но я пока не вижу связи, — нетерпеливо сказал Барат.

— Не спеши! — заявил дядюшка, откидываясь от стола на спинку кресла. — Связь проста. Он долгое время провел в местах, где проходят границы с Ардейлом. И он интересовался этим народом. Если кто-то что-то об ардейлах знает, то это он!

Латаск оказался крепким стариком. Есть тип людей, возраст которых трудно определить. Латаску с равным успехом можно было бы дать и пятьдесят, и шестьдесят, а то и восемьдесят лет. Седые волосы ежиком топорщились на его голове, из-под кустистых бровей на мир смотрели светло-серые глаза. Лицо человека, не привыкшего к городской жизни, обветренное и темное. Только добротная одежда выдавала, что это не простой человек.

Латаск глядел Тоболта, стоя на пороге комнаты.

— Ты хотел встретиться со мной, Лоранский? — не спеша, с достоинством спросил он.

— О да! Проходи и присаживайся! Сейчас Матур принесет кувшинчик твоего любимого "Огненного цветка".

— Ты даже знаешь, что я люблю? — скупо улыбнулся Латаск. — Значит, тебе что-то от меня нужно. Странно! Ты же знаешь, что я не занимаюсь каменьями.

— Что ты, что ты! — даже замахал руками Тоболт. — Речь пойдет совсем не об этом. Просто мы хотели, чтобы ты вспомнил некоторые вещи. Кстати, позволь тебе представить моего сына. Барат Лоранский!

Латаск уже прошел было к креслу, но остановился и повернулся к вскочившему Барату.

— У тебя есть сын? — удивился Латаск. — Когда это ты успел? Мне помнится, ты недавно вернулся из экспедиции. Хм, взрослый сын. Успел набедокурить? Теперь понятно, почему ты не появлялся так долго. И кто же та несчастная, которая его воспитывала в одиночку?

Латаск с любопытством посмотрел на Барата, и его лицо мгновенно стало очень серьезным и внимательным.

— Подожди! Что-то я не могу понять. Ты говоришь, что это твой сын?

— Совершенно верно! Вот даже указ, согласно которому это признается фактом.

— Не дури мне голову! — потребовал Латаск, присаживаясь в кресло, но все так же не сводя взгляда с Барата. — Если парень снимет повязку с головы, я смогу тебе рассказать забавную историю о том, что ты просто не можешь быть отцом этого паренька. Тебя надули, мой друг.

— Никто меня и не пытался надуть, — усмехнулся Тоболт. — Я усыновил его, согласно всем указам и уложениям. Это мой законный наследник.

— Вот даже как? А ты знаешь, кровь какого народа течет в его жилах? По крайней мере, половина.

— Я даже полагаю, что не половина, — спокойно отозвался Тоболт. — Барат, сынок, сними повязку. Полагаю, что уважаемый Латаск желает увидеть цвет твоих волос.

Барат сдернул повязку. Волосы рассыпались по плечам. Все это не очень нравилось парню, но намеки, что Латаск знает нечто такое, о чем неведомо остальным, сдерживали готовое прорваться раздражение.

Тихонько охнул Латаск.

— Не может того быть!

— Чего не может быть? — удивленно приподнял бровь Тоболт.

— Чистокровный ардейл у тебя дома! И он сидит сейчас передо мной! Ты говоришь, что он твой сын?

— Законный сын, — улыбаясь, уточнил Тоболт.

— Как это получилось? — потребовал объяснений Латаск.

— Я могу тебе рассказать эту трогательную историю. Но нам бы хотелось кое-что услышать и от тебя.

— Что именно? — Латаск поднес слегка подрагивающей рукой бокал с напитком ко рту.

— Ты же, насколько мне известно, интересовался этим народом? Поделись своими знаниями.

Латаск чуть не поперхнулся.

— Да что я могу тебе рассказать, если с тобой рядом настоящий ардейл? Это ты мне можешь много чего рассказать!

— Так получилось, что Барат в раннем младенчестве оказался сиротой и рос в обычной человеческой семье.

— Но это невозможно! Дети этого народа никоим образом не могут покинуть земли Ардейла. Это очень строго карается. Поверь мне!

— Но это же произошло, — нахмурился Тоболт. — Перед тобой живое доказательство моих слов. Он ничего не знает о своем народе. А ты интересовался им. Можешь с нами поделиться своими знаниями?

— Я могу рассказать то, что знаю, — кивнул Латаск. — Правда, я сразу скажу, что часть того, что я знаю, смахивает на обыкновенные сплетни. Но я не мог, по известным причинам, проверить их правдивость. Но сначала скажи мне, этот парень не проявлял какие-нибудь необычные способности?

— О, их хватает! — рассмеялся Тоболт. — Но сначала бы мы хотели узнать то, что знаешь ты.

Латаск, не отрывая взгляда от Барата, глубоко задумался.

— Что-то тебе мешает начать рассказ? — живо поинтересовался Тоболт.

— Что? — Латаск, отвлеченный этим вопросом от своих мыслей, повернул голову к дядюшке.

— Я спрашиваю, почему ты молчишь?

— Есть некоторые обстоятельства, — тихо сказал Латаск. — Дело в том, что я знаю и такое, чего ардейлы никак допустить не хотели бы. И эти знания, огласи я их, могут стоить мне жизни. Я хоть уже и стар, но почему-то очень хочу пожить еще.

— Мы можем поклясться: то, что ты нам расскажешь, никто не узнает! — торжественно пообещал Тоболт.

— Тут сидит настоящий ардейл, — хмыкнул Латаск. — Конечно же, никто из ардейлов об этом не узнает! Ты издеваешься надо мной? Да он первый свернет мне голову!

— Я могу тоже пообещать, что сохраню все в тайне, — поднялся Барат. — И не сделаю тебе, уважаемый Латаск, ничего во вред.

— Попробую поверить. — Латаск пытливо посмотрел на Барата. — Если ты действительно не жил среди них, то быть может, и не воспримешь мой рассказ близко к сердцу.

Латаск немного помолчал, собираясь с мыслями, потом тихо начал делиться тем, что знал.

— Много разного говорят об этом народе. В том числе и то, во что ни один здравомыслящий человек не поверит. К примеру, что этот народ не рождается, как обычные люди. Рассказывают, прямо из недр гигантского серебристого клена, что стоит посреди их города, выходят уже взрослые и сформировавшиеся ардейлы. Чепуха! А то, что это так, подтверждает достаточно большое количество полукровок. Уж они-то вышли совсем не из деревьев, хм...

Латаск прихлебнул из своего бокала, смачивая горло.

— Но то, что народ ардейлов обладает рядом необычных умений — это факт. Они живут значительно дольше обычных людей. И живут они в удивительной гармонии с природой. Они берут что-то от леса. Это понятно. Но берут они только то, что им необходимо. И что-то, в свою очередь, лесу дают. Говорят, что они могут с деревьями разговаривать. Не знаю, насколько это правда.

— Я бы не назвал это разговором, — задумчиво сказал Барат. — Скорее, я чувствую дерево и понимаю, что ему требуется. И я немного могу управлять этим деревом.

— Как интересно! — даже подскочил на месте Латаск. — Теперь я понимаю, почему их леса выглядят таким образом.

— Ты бывал в их лесах? — заинтересовался Тоболт.

— Я бывал рядом с их лесами, — уточнил лесничий. — Я не решился пересечь границу их земель. Какое-то странное нежелание охватывало меня каждый раз, когда я намеревался это сделать.