Правда ранит людей

По всему зданию зазвенела пожарная тревога, Катрин отвернулась и убрала руку с рукояти пистолета. Затем почти рухнула на мопед, с третьего раза завела его, и, из последних сил держа равновесие, направила его к открытым воротам. Она очень устала, а предстояло ещё избавиться от транспорта и со всеми предосторожностями, отсекающими погоню, добраться домой. Катрин уже не видела, как человек на посадочной площадке остановился и посмотрел вверх, будто почувствовав на виске перекрестье прицела. Но уже через секунду он помотал головой и продолжил движение. Требовалось как можно быстрее разобраться с последней проблемой в этом деле, прежде чем корпорации можно будет вновь перевести проект в обычный режим и не тратить уйму ресурсов на лишние меры безопасности.

— Значит, удалось уйти чисто? — спросила Лила подчёркнуто равнодушно.

— Так точно, преследования не обнаружено. Все доступные мне способы проверки показали, что слежки за мной не было.

К тому времени, как Катрин удалось добраться до дома, Фрай и Лила уже были здесь. Когда она появилась, едва держась на ногах, супруги переполошились, но Лила быстро перевела ситуацию в нужное русло — велела кратко изложить ситуацию и прикрикнула на Фрая, велев повременить с заботой. С одной стороны, такая манера помогла Катрин быстро собраться и по-военному чётко пересказать происшествие. А с другой, Лиле было неудобно за своей первый слишком эмоциональный порыв, и она пыталась скрыть лишние эмоции. Сейчас она стыдилась уже этой холодности, но решила сохранить выбранную ранее интонацию:

— Повтори, как они смогли тебя вычислить, и смогут ли вновь?

— Это моя ошибка. — Признала Катрин тихо. Пусть она и не потеряла столько сил, как при самой первой их встрече, но всё равно выглядела бледной и очень уставшей. Она говорила негромко, словно в любой момент способна заснуть в кресле посреди разговора. В руках девочка крепко держала кружку с горячим чаем — путая следы, ей изрядно пришлось пробежаться по морозу. С точки зрения Фрая, сейчас она как никогда напоминала самого обычного ребёнка, уставшего и замёрзшего, но сказать Лиле, что он думает о её бесчувственности, можно будет и позже. — Я не предполагала, что программное обеспечение такого уровня может оказаться в простом торговом центре. В современных условиях — внешность можно изменить слишком легко, потому передовые службы предпочитают вести поиск по сигнатурам. То есть — набору характерных параметров, таких, как походка или манера двигаться в боевой обстановке. Там тоже была подобная система, и, подключившись к ней, "Пандион" добавили к картам преступников и террористов также набор моих параметров. В обычных условиях это не сработало бы — я контролировала свои движения в толпе. Но во время теннисного матча наша команда оказалась в затруднительной ситуации, чтобы избежать проигрыша мне пришлось действовать на боевой скорости, вероятно, тогда в "Пандион" и ушел сигнал обо мне, вместе со списком основных примет.

— Я мало что понял, но если они тебя нашли как-то хитро, а не просто по видеозаписи — то зачем тебе было лезть ещё и в подвал и подрывать сервер, на котором они хранятся? — задал Фрай резонный вопрос.

— По записям они бы получили куда более точное изображение. И кроме того, я бы подставила Фарнсуорта и Конрада, а также всех остальных. Потому что обязательно бы проверили тех, с кем я пришла, и все их связи. На третьем шаге бы вышли на Гринфилда, а на четвёртом — на меня.

— А ты уверена в этом? — после её кивка Лила пояснила: — Я хочу сказать, дети с подобной подготовкой — нечастое явление. А если "Пандион" влиятельная корпорация, то они наверняка знают о твоей организации. То есть, могли получить у них и детали твоего задания, и информацию о тебе.

— Совершенно исключено. У нашей организации есть несколько правил, на исполнении которых и держится её авторитет. — Ответила она даже с какой-то скрытой гордостью. — Мы не выдаём никакой информации о клиентах. Мы не выдаём никакой информации о сотрудниках. Взявшись за работу мы выполняем её вне зависимости от того, сколько средств и людей придётся потратить, если ситуация ухудшится. Сотрудник исполняет своё задание до полного завершения, или своей смерти.

— То есть, необходимость работать без подкреплений — это всего лишь рекламный ход? Какая чушь! — возмутилась Лила. — Из-за этих дурацких правил ты обязана сражаться в одиночку, когда могла бы выйти на контакт со своими.

— Эти правила обязательны для меня. Тут я ничего не могу поделать. Кроме того, они показали свою эффективность, как в достижении целей, так и в привлечении новых контрактов. — Когда Лила только покачала головой, не соглашаясь с её мнением, Катрин продолжила: — Отдельно замечу, что выбор не столь очевиден. Помимо нашей организации заметно снижен приёмный возраст у рейнджерской структуры "Часовые", кроме того, у антитеррористической организации "Мифрил", а также ряда менее значимых, вроде одного специального института. Хотя в данных случаях, это скорее исключение, чем правило, тем не менее — мою принадлежность определить не так легко.

— А что ты дальше будешь делать? — спросил Фрай просто. — Запрешься дома, чтобы не попасть ни под одну из камер, или продолжишь вести себя по-старому?

— Если я сейчас резко изменю стиль поведения и затаюсь — я попаду под подозрение. Теперь я твёрдо уверена, что меня будут искать и с помощью статистических методов, а значит, любое отклонение в статистике от "легенды" будет работать против меня. Я буду вести себя как обычно.

— Но если тебя смогут засечь вновь? — спросила Лила. — Во второй раз ты можешь не успеть сбежать?

— Я удвою осторожность. Буду контролировать каждое своё движение. Сведу к минимуму использование боевых способностей.

— А ты не могла бы, так сказать, включить мирный режим? Забыть про боевые навыки и притворяться простым мирным человеком, далёким от войны?

— Подобное возможно, для этого и нужен самоконтроль. Я могу притворяться, но за исключением одной ситуации. В случае нападения на командира, не подозревающего об опасности, предусмотрена взрывная реакция, вне зависимости от обстановки. Это рефлекс, с ним я ничего не могу поделать. Наши инструкторы клиентам это упоминают так: "если сознательно допускаете подобную ситуации, придерживайте её, чтобы не бросилась".

— Слушай, но ты же не собака. Ты человек, который отвечает за свои действия.

— Так точно. Я контролирую себя, но подобные экстренные рефлексы крайне важны для выживания группы в бою.

— А может, тебе просто расслабиться? — предложил Фрай. — Веди себя естественно, не будь такой напряженной. Веди себя, как обычный человек.

Катрин несколько секунд смотрела на него, её лицо выражало непривычную растерянность и попытки осознать приказ. Она уже открыла рот, чтобы ответить, но тут Лила просто дала мужу подзатыльник и произнесла:

— Кэт, не обращай внимания. Он сам не понял, что сказал. — Она повернулась к Фраю. — Ты что, совсем дурак? Или ещё не понял, что для неё естественным и нормальным как раз является поведение солдата на минном поле под вражеским огнём. И именно в случае если она слишком расслабиться и утратит контроль, то это поведение начинает выпирать и вызывать подозрения. Поэтому ей приходится прилагать много сил, чтобы казаться нормальным, с нашей точки зрения, человеком. Я сама хочу, чтобы она воспринимала всё происходящее как мирную жизнь, а не новое задание, но ничего не могу поделать.

— Прошу прощения? — Катрин попыталась уточнить. Фрай ответить ей не мог, всё ещё пребывая в нокдауне — рука у Лилы была тяжелая.

— А, нет, ничего, не бери в голову. Значит, планы по мирной жизни пока неизменны? Школа, прогулки с друзьями для поддержания образа обычного подростка?

— Так точно. То есть, да, это так. Я предполагаю, что готовится некий ритуал моего окончательно приёма в подразделение... в коллектив. Меня пригласили завтра отпраздновать успехи в школе, но думаю, это только повод.

Из дверей дискотеки на свежий морозный воздух вывалилась небольшая группа подростков. Точнее, вывалилась примерно половина, остальные их поддерживали, давая время прийти в себя. Растянувшаяся компания направилась дальше по улице, постепенно удаляясь от оживлённых кварталов. В арьергарде меланхолично шагала Катрин, обеспечивая опору Кьюберту и Двайту. Впереди двигались Гарольд и Ассид, таща на себе приятелей: двух человек и сигноида. Убедившись, что Кэт их не услышит, человек спросил нептунианца:

— Эй, Сид, а ты уверен, что это было хорошей идеей, в качестве "признания заслуг" взять её с собой развлекаться? Ладно бы только её, ещё и эти двое увязались. Да и эта история с Джеймсом — сдаётся, она тут тоже замешана.

— Она отказывалась идти без них. Да не волнуйся, они делу не помеха, всё идет, как задумано. Даже слишком точно, я просто удивляюсь. А Джеймс... — Ассид презрительно хмыкнул, — ему явно следовало или меньше ужастиков на ночь смотреть, или разбавлять то, чем он тогда закинулся. Или и то, и другое.

— Не знаю. Напоить её не удалось ни под каким предлогом, танцевать она тоже не пошла, да и к музыке была совершенно равнодушна. План трещит по швам.

— План идёт просто идеально, — Ассид был спокоен и беззаботен. — Этот манёвр был направлен на группу поддержки — я с самого начала предполагал, что такую тихоню на алкоголь не уломать. Смотри и учись — мы подходим к третьей стадии, а за ней последует четвёртая, решающая. Она нам весь год будет тапочки в зубах приносить, — он заговорил громко: Что ж, хватит развлекаться просто так, думаю, пришло время для небольшой тактической игры.

— Тактической игры? — переспросила Катрин.

— Да, для тренировки внимательности, скрытности и ориентирования на незнакомой местности. Кроме того, там высоко ценится умение бесшумно передвигаться, выжидать в засаде и использовать преимущества местности.

— Это может быть полезно. Я бы хотела принять участие.

Гарольд только хмыкнул. Похоже, наживка проглочена с крючком и леской, расчёт оказался верен.

— Отлично, вперёд. Тут недалеко наш... полигон.

— Ну ты, прям, супермозг... — пробормотал Гарольд

Секундная стрелка часов плавно и методично отмеряла пятую минуту одиннадцатого. Столь же размеренно Фрай и Лила нарезала один круг за другим по центру комнаты. Словно две голодные акулы кружили вокруг стола, ни на секунду не останавливаясь и не сбиваясь с темпа. Это продолжалось уже некоторое время, и в итоге тишину нарушил Фрай:

— Она точно тебе звонила?

— Слушай, а думаешь, есть ещё один ребёнок, знающий мой номер и начинающий разговор фразой "Линия безопасна, прослушивания нет"? Конечно она.

— И что она сказала?

— Я тебе в седьмой раз повторяю — что она гуляет с друзьями из школы. Ну, если перевести её жаргон на нормальный язык.

Ещё два круга в тишине.

— Во сколько же должен приходить домой нормальный подросток пятнадцати лет?

— Да мне-то откуда знать, а? Я в приюте выросла, я понятия не имею о таких вещах. Тебе должно быть видней.

— Моим родителям на меня всегда было наплевать — когда я возвращаюсь и в каком состоянии. Они это никогда не контролировали.

Оба вздохнули в унисон, пробормотав сквозь зубы:

— Чёрт...

Кружение возобновилось, столь же равномерное и гармоничное.

Воскресным утром вся семья Фрай собралась в пустом зале совещаний "Планет Экспресс". Даже начальство столь безумной фирмы признавало право своих сотрудников на выходные, потому сейчас в здании никого не было, лишь из лаборатории доносились какие-то приглушенные вопли, порой сменяющиеся чем-то вроде "Р'льех вгах'нагл".

Подготовка к исследовательскому рейду шла своим чередом, и сейчас Лила решила воспользоваться большим экраном конференц-зала, чтобы прочитать лекцию об их месте назначения. Несмотря на то, что все они вчера легли спать почти в полночь, сегодня выглядели совершенно по-разному. Катрин была бодра и привычно собрана, Фрай наоборот — дрожал с недосыпу и добивал вторую чашку кофе, в перерывах душераздирающе зевая. Состояние Лилы было компромиссным между этими крайностями — от вида серого неба и пурги за окном клонило в сон, но она стойко держалась.

— Итак, приступим, время у нас есть. Кстати, Кэт, хорошо вчера повеселились?

Лила прибегла к нечестному приёму. Вечером они с Фраем несколько раз переругались на предмет "что мы с ней сделаем, когда вернётся?" Он предлагал оставить всё без расспросов, говоря, что если захочет, то сама расскажет. Лила, в свою очередь, предлагала устроить полный допрос с проверкой алиби и показаний. В итоге ценой нечеловеческих усилий Фрай отстоял свою правоту. Но то, что он победил, ещё не означало для Лилы, что она проиграла.

— Спасибо, хорошо, насколько я понимаю. Хотя, под термином "веселиться" знакомые мне люди обычно подразумевали нечто более масштабное. К примеру, гонки на танках по саванне или охоту на черепах с рельсовой винтовкой. Но это к делу не относится. Как и предполагалось, они запланировали ритуал моего приёма в свои ряды, как полноправной участницы группы. Правда, я ожидала большего.

— Да, почему же?

— В большинстве подразделений есть некие ритуалы для признания новичков. Они весьма разнообразны, но почти все довольно жестоки. Здесь же всё обошлось одной тактической игрой. Как они это назвали — "прятки"?

— Прятки?

— Да. Думаю, в случае проигрыша я бы вступила в коллектив на их условиях, на самую низшую ступень. Но, даже несмотря на их попытки обойти правила, я не проиграла...

— Лила! — Фрай наконец сконцентрировался на беседе и понял, о чём идёт речь. — Мы же договорились! А ты меня обманула.

— Тише, не нервничай. Как видишь, ничего страшного не произошло. Итак, что было дальше?

Фрай только покачал головой, но ничего не сказал, подумав про себя: "Опять всё в детство упирается. Я, всё же, рос в обычной семье, у меня были секреты, которые не стоит знать родителям. Это нормально. А вот Лила росла без родных, ей наверняка всегда хотелось, чтобы был кто-то, кто интересуется её делами и волнуется за неё. Вот и результат, опять мы спорим..."

— Драка. Нет, не с ними. Место выбрали достаточно уединённое, потому ничего удивительного, что там в такое время оказалась банда. Сначала я приняла сторону бандитов, а после того, как на одноклассников было произведено должное впечатление — вступила в бой. К счастью, камер наблюдения там не было, меня не засекли.

— Надеюсь, ты никого не убила?

— Никак нет, среди наших никто не пострадал, среди бандитов ранения лёгкой и средней тяжести, но никакой угрозы жизни.

— Но зачем ты так поступила? — это спросил уж Фрай.

— Это был удачный случай. Сначала я напугала своих одноклассников, а после — спасла. Второе куда важнее, так что, в коллектив я войду на своих условиях, а они могут стать достаточно близкими товарищами. Это поможет мне адаптироваться.

— Ладно, что-то мы заболтались. Хотя, Фил, ты был прав, может мне и не стоило всего этого знать. Тем не менее, приступим к лекции о планете Шевир, нашей следующей цели.