Под личиной зверя - 2. Обманутые надежды

Сердце Улья понимала: резкость ее слов может на корню подорвать и без того хлипкую договоренность о союзе. Азгар Д'таг выводили ее из себя. Их надменность и требовательность ничем не подкреплялись, но как же действовали на нервы! Тем более сейчас, когда за ее спиной сумасшедшая диверсионная вылазка, а они по-прежнему ковыряются в болоте. Пусть даже от них большего и не требовалось. Бесил сам факт взглядов свысока. Уж лучше расставить все акценты сейчас, чем сорваться во время атаки планеты Азгар Д'ор. В конце концов, когда план с участием изгнанников только появился, в Улье имелся только один генерал. Теперь у нее есть помощники. И пусть обращенные Рэйфы не обладают ее мощью, они куда опаснее рядовых Азгар Д'таг. Численность же новой ударной силы — вопрос времени. Причем не столь уж и длительного. Пройдет несколько месяцев — и Улей уже не будет нуждаться ни в чьей помощи. И уж точно никто не ударит в спину. А ожидать удара от изгнанников не то что можно — он будет обязательно. Рано или поздно. Стоит им только осознать расклад сил в новом для них мире и уверенно встать на ноги — предательства не миновать. Это не тот союзник, который пойдет за тобой в огонь и воду. Здесь нужен глаз да глаз. И то большая вероятность, что очнешься со вспоротым брюхом в какой-нибудь канаве. Хорошо, если вообще очнешься...

— Ты очень несдержанна, скарабей, — прозвучало в голове. — В тебе говорит зверь. И этого зверя вряд ли обуздать. Ты говорила: Улей изменился. Нет, он остался прежним. Стал еще более опасным, но звериная, дикая сущность никуда не ушла. Ты этому подтверждение. Но мы верим тебе. Ты держишь слово. Пока держишь, ведь так?

Сердце Улья лишь ощерилась. Оправдываться она не собиралась.

— Мы готовы выполнить уговор. Отложим споры и недоверие до лучших времен, — продолжил голос.

— Отложим, — согласилась повелительница скарабеев. — Если вы определились с участниками экспедиции, предлагаю начать погрузку. Уверена: 'Планетарные молоты' скоро будут здесь. А они — плохая компания.

— Мы способны защитить планету.

— Надеюсь на это... Только не стоит недооценивать Республику. Иногда она преподносит неприятные сюрпризы.

— Мы учтем.

— Тогда говорите, куда идти? Я поднимаюсь первой. Вы — следом.

— Сюда...

Старейшины расступились. Один из них направился к порталу пирамиды. Был ли это тот же Азгар Д'таг, который в прошлый раз провел для повелительницы скарабеев подобие экскурсии, — осталось загадкой. Для Сердца Улья все они выглядели на одно лицо. Различались лишь степенью потрепанности лоскутов ткани да количеством царапин и вмятин на доспехах. Все эти тонкости она просто не посчитала нужным запоминать во время прогулки по проржавевшим коридорам тюрьмы изгнанников. Теперь немного жалела об этом.

Старейшина остановился возле портала.

— Нам удалось засечь некую аномалию над планетой. Одну. Прямо над нами. Но объяснить ее природу мы не в состоянии. Это настораживает. Ты уверена, что это корабль Улья?

— Сейчас посмотрим...

Повелительница скарабеев прикрыла глаза, мысленно потянулась вверх. Почувствовать кого бы то ни было на столь большом расстоянии очень непросто. Практически невозможно. Но Левиафан — другое дело. Эта огромная летающая крепость обладала куда большим откликом, чем любой другой скарабей в Улье. Что-то приказать Левиафану не удастся, но вот почувствовать — вполне реально.

И она почувствовала его присутствие. Огромное неповоротливое тело над планетой. Еще одно — на подходе к ней. В пределах солнечной системы Левиафаны передвигались медленно и могли стать легкой мишенью для орбитальных платформ или 'Планетарных молотов', находящихся на орбите. Но сейчас ни тех, ни других нет. По крайней мере, не будет еще некоторое время.

Сердце Улья открыла глаза.

— Аномалий две. И обе ждут, когда мы перестанем чесать языками. Да — это наш транспорт.

— Почему нам не удалось идентифицировать их?

— Может быть, потому, что засиделись в своем ржавом мешке? — доверительно проговорила повелительница скарабеев. — Улей живой и постоянно изменяется.

— Мы примем это во внимание.

— Я знаю, — улыбнулась Сердце Улья. — Один вопрос: я смогу управлять полетом?

— Самостоятельно — нет. Но ты будешь не одна.

— Ладно, поехали.

Старейшина кивнул на портал. Повелительница скарабеев окунулась в мерцающую желтым гладь. Боль, ощущение быстро нарастающего движения сразу во всех направлениях. Она уже почти успела все это позабыть.

Ее выбросило в центре вихря. Под ней уже болтались два рядовых изгнанника, а еще ниже из черного водоворота поднимался зеркальный корпус летательного аппарата в форме двухсторонней секиры. Вблизи он не выглядел таким уж мелким, каким казался ранее, когда глядишь на подобные ему с земли. Ни единого шва, ни одного острого угла. Все линии плавные, а корпус и вовсе кажется цельнометаллическим. Из-за ощущения полной целостности появление на носу корабля раскрывающихся лепестков-дверей выглядело чем-то инородным и неправильным.

На этот раз не было вязкой субстанции. Сердце Улья попала в какое-то поле, тут же прижавшее ее к мягкой поверхности, изменившей очертания под весом ее тела. Немного похоже на то, что она испытала в спасательной капсуле. Разве что здесь гораздо удобнее. Поле давило несильно — ровно с той нагрузкой, чтобы удерживать ее в фиксированном положении. При этом повелительница скарабеев могла свободно двигать руками и ногами. Дыханию тоже ничто не мешало.

Вокруг темно — даже с ее зрением ничего не разобрать. И полная тишина. Ни шума рассекаемого воздуха, ни гула двигателя. Если не знать, что находишься внутри летательного аппарата, способного вывезти тебя на орбиту планеты, скорее предположишь какую-нибудь камеру заключения или склеп — тихий, уютный, но не пустующий. Присутствие рядом чужака определить несложно: поголовное обладание пси-способностями делало Азгар Д'таг опасными противниками, но и выдавало их той, кто был на голову сильнее, — генералу скарабеев.

Сколько длился полет, Сердце Улья так и не поняла. Скорее всего, не более нескольких минут. Обладая такой скоростью и при должной огневой мощи, изгнанники вполне могли рассчитывать на доминирование на планете.

— Наблюдаю большой объект биологического происхождения, — раздался в голове тусклый голос. — Каковы наши дальнейшие действия?

Сердце Улья коснулась разума Левиафана. Тот отозвался с готовностью, подтвердив, что узнал повелительницу и готов принять ее в свое чрево. По большому счету Левиафан не обладал даже зачатками разума. От него не требовалось ничего, кроме умения опознавать своих и умения создавать червоточину в заданном месте пространства космоса. Как правило, место определялось Сверхсознанием на основе многочисленных феромонных следов-меток, оставленных кем-то из скарабеев-лазутчиков.

Несмотря на хорошую осведомленность по поводу того, как и что надо делать, Сердце Улья предпочла бы видеть Левиафана. Просто на всякий случай, для полной уверенности, что все пройдет как надо. Но действовать приходилось вслепую.

— Летим к нему, — проговорила повелительница скарабеев, ни к кому конкретно не обращаясь. — Увидишь большую дыру в его туше — нам туда. Это что-то вроде шлюза. Эта штука способна садиться?

— Да.

— Тогда аккуратно сядешь в первом же отсеке. Дальше пешком — и поскорее: воздух там разреженный.

Несмотря на то что сам Левиафан практически не нуждался в кислороде, его пассажирам он нужен. Потому отсеки, в которых происходила непосредственно транспортировка, располагались за несколькими герметичными мембранами-затворами. Они играли роль клапанов, обеспечивающих минимальную утечку воздуха из 'жилых' отсеков.

Все же отсутствие шума двигателей и ощущения движения не всегда хорошо. Совершенно непонятно — приступил ли корабль к маневру или все еще висит в пустоте. Но пилот Азгар Д'таг все сделал правильно.

Сначала появился свет — медленно, словно в театре. Теперь Сердце Улья смогла осмотреться. Она стояла (или, вернее, висела) у стены в круглом отсеке. Стены здесь и цветом, и фактурой напоминали обычный шифер с очень крупной волной. Повелительница скарабеев находилась как раз между таких вол. Над головой и под ногами небольшие выступы — своеобразный парапет, а еще ниже — снова волнистая стена. Получалось что-то вроде набора ложементов, расположенных вдоль всех стен в несколько ярусов.

Сердце Улья попыталась прикинуть: сколько единиц десанта может нести в себе такой корабль? Если исходить из габаритов Азгар Д'таг, на каждый ярус выходило примерно десять особей. А сколько всего таких ярусов?

Что случилось дальше, она не успела понять. Стена перед ней разошлась ровным прямоугольным проемом — и какая-то сила вытолкнула ее из отсека. Но что самое удивительное, в полете ее развернуло так, что встать на ноги оказалось плевым делом.

Она стояла на темно-красной шершавой поверхности возле корабля Азгар Д'таг. Рядом настороженно застыл изгнанник. Всего один. Сердце Улья резко обернулась. Проем в корпусе летательного аппарата, сквозь который она вылетела, быстро затягивался, но повелительница скарабеев успела заметить и второй такой же, правда расположенный дальше по корпусу (видимо, второй круг ложементов). Получается, что для каждого десантника открывается свой собственный выход. Информация не бог весть какая важная, но запомнить надо.

Теперь можно осмотреться внимательнее и быстрее двигаться дальше. Дышать здесь действительно сложно. И даже не столько от разреженного воздуха, сколько от обжигающего холода. Во внутренней полости Левиафана, в которой они оказались, температура стремилась к внушительному минусу. Освещения, как такового, здесь не было. Собственно, этого следовало ожидать. Тем не менее, повелительница скарабеев видела. Небольшая флюоресценция исходила от округлых образований-шишек, в беспорядке разбросанных по стенам.

Весьма просторно. Пожалуй, здесь одновременно могли бы разместиться три-четыре летательных аппарата Азгар Д'таг.

Только теперь Сердце Улья обратила внимание на покрытые инеем стены, пол и потолок. Кое-где виднелись белесые, чуть подрагивающие сгустки и потеки, над которыми курился пар. Сгустки и потеки, скорее всего, — выделения каких-то желез. То же, что они не успели замерзнуть, а только загустели и покрылись налетом инея, говорит о том, что обычно температура здесь выше. Похоже, всему виной недавнее открытие шлюзового клапана. В любом случае, оставаться здесь дольше ни к чему.

Но первым делом взять Левиафана под контроль. Сердце Улья потянулась к разуму огромного живого корабля. Дремлющая спокойная мощь. Знать, что тебе подчиняется такая махина, — весьма приятно. Она чувствовала жизнь, бьющуюся в похожем на большую дыню теле. Чувствовала покорность и готовность выполнить поставленную задачу.

— Где второй? — спросила повелительница скарабеев, глядя на Азгар Д'таг.

— Возвращается на планету, — раздался в ее голове голос.

— Ты разведка, что ли? — усмехнулась Сердце Улья, наблюдая за тем, как меняется выражение лица изгнанника. Как тот ни старался сохранить свою невозмутимость и стойкость, а мороз пробирал и его. Что ж, здесь температура намного ниже, чем в горах, не говоря уж о мягком климате долины.

— Да.

— Значит, должен осмотреться и сообщить свои соображения Старейшинам?

— Да.

Голос изгнанника дрогнул. Или только показалось? Нет, она уже достаточно наслушалась этих истуканов, чтобы научиться выделять интонации. Тем более что они так редки.

— А они не опасаются, что я могу взять тебя под контроль и заманивать вас сюда по одному или малыми группами? — Сердце Улья обворожительно улыбнулась.

Азгар Д'таг отступил на шаг, из его предплечья вырос пепельный клинок.

— Попробуй, скарабей...

— Скучно с вами, — поморщилась Сердце Улья. — У людей это называется шуткой.

В ответ молчание и пристальный взгляд зеленых глаз.

— Ладно, как хочешь. Я иду внутрь. Если хочешь, идем со мной. Корабль может покинуть шлюз в любое время. Каждый следующий транспорт получит полный доступ. Я слежу за этим и контролирую.

Она развернулась и уверенным шагом направилась прочь. В тишине внутренней полости ее шаги отдавались отрывистым стуком.

Изгнанник постоял в нерешительности всего несколько секунд и все же последовал за ней.

Вместе они миновали две мембраны: плотные, многослойные кожистые завесы, снабженные многочисленными мышечными волокнами. Именно эти волокна держали завесы в постоянном тонусе. Причем их натяжение и плотность оказались столь велики, что вполне могли поспорить с прочными стальными дверьми орбитальной платформы.

Чем дальше продвигалась повелительница скарабеев и солдат Азгар Д'таг, тем становилось теплее. Иней исчез уже за первой мембраной. За счет увеличения на стенах числа наростов-шишек стало заметно светлее. Под ногами начало хлюпать. Больше того — исчезло ощущение твердого пола. Теперь ноги ступали по мягкому, залитому прозрачной слизью 'ковру'. В воздухе появились многочисленные острые запахи. Сильно возросла влажность. Белесые сгустки попадались все чаще. Они нависали над головой огромными, размером с человека, каплями и подрагивали. Во все стороны от них разбегались белые же нити-растяжки.

Азгар Д'таг шел осторожно, ступал мягко, выверяя каждый шаг и, видимо, готовясь в любое мгновение вступить в схватку с внезапно появившимся врагом.

Наконец, они добрались до основной полости, в которой и должен будет размещаться десант. Полость походила на большую пещеру, пол которой устилали поблескивающие алым лианы, вырастающие из стен. В узлах пересечения лиан образовывались десантные капсулы. Сейчас еще открытые, ожидающие своих пассажиров. Капсул было много. Очень много. Несколько сотен.

— Мы будем спускаться в этом? — Азгар Д'таг осторожно заглянул в ближайшую капсулу, провел рукой по зазубренным краям раскрытых половинок. Впоследствии они срастутся и образуют цельный корпус без единой трещины.

— Да. Левиафан не сможет нести в себе ваши корабли. Разве что два-три. Не больше.

Услышанное изгнанника вряд ли порадовало. Он обошел капсулу, еще раз заглянул внутрь: мягкие стенки с многочисленными усиками-жгутами — своеобразные привязные ремни, призванные жестко зафиксировать десантника.

На Азгар Д'таг было жалко смотреть. Вряд ли он когда-нибудь предполагал, что ему придется довериться злейшему врагу и добровольно влезть в огромное бронированное яйцо, которое впоследствии скинут на планету.

— Это приемлемо, — наконец прозвучал в голове Сердца Улья голос изгнанника.

— Тогда я готова принять корабли. А ты пока можешь выбрать себе любую капсулу, — она подмигнула обескураженному солдату. Впрочем, тот быстро вновь обретал душевное равновесие, и вскоре намеки на какие-либо эмоции стерлись с его лица, а голос обезличился.

Первые корабли Азгар Д'таг пришлось ожидать еще некоторое время, а потом начался непрерывный конвейер. Главное в нем оказалось не сбиться с очередности отдаваемых Левиафану команд. Как правило, наполнение космического транспорта происходило с помощью Цеппелинов. В этом случае будущий десант направлялся к капсулам, а сами Цеппелины оставались на борту для дальнейшей переработки. Теперь же приходилось сначала впускать корабль изгнанников, затем закрывать шлюзовой клапан, Азгар Д'таг покидали борт своего корабля, прошли две мембраны, потом клапан вновь открывался, и корабль покидал внутренности Левиафана. Ничего сложного, но любая ошибка непременно привела бы к смерти союзников.