Последняя шутка Балиаза

— Реска победитель! Реска великолепный! Любимый Ресочка!

Персия была дура, она не хотела с ним поиграть.

И Реска убил её!

Великий воин, прекрасный Реска, убил злобную тварь!!

Он победитель! Потому что он — Эрииик дар Рескаааа!! — вопило существо, вдохновенно призывая своё собственное имя, но вот только, кроме имени, в нём сейчас не было ничего от настоящего Эрика.

А затем существо подняло голову и рассмеялось, высоким мелодичным смехом.

Волшебные, завораживающие глаза, повернулись в сторону застывшей от ужаса Матей.

Перед ней был Реска, и в то же время, это был больше не он.

— Хочешь поиграть со мной? — спросило существо подмигивая, и разум Лики, отказавшись воспринимать происходящее, послал её тело в спасительное забвение.

Существо скорчило разочарованную мордочку, и нахмурилось, рассматривая свои тонкие переливающиеся пальцы.

От ран и повреждений на его теле не осталось никакого следа.

Но никто больше не хотел играть с ним, и это было так печально...

Они не хотели подарить ему серебристый свет.

Вредные и злые...

Он возьмёт его сам.

Инкуб гибким движением стёк с тела паука. От Персии остались лишь жалкие груды костей, кожи и панцирных покровов, всё остальное было преобразовано им в живительную прану.

Он сделал шаг по направлению к лежащей в беспамятстве девушке. Её серебряный огонёк был таким притягательным. Второе человеческое существо, находилось в странном состоянии, и сидело на траве... и у него тоже был серебряный огонёк.

Поиграть с ним будет так восхитительно...

Инкуб, распространяя вокруг себя влекущий зов, шагнул по направлению к девушкам, и в это мгновение путь ему преградило живое, опасное лезвие Флагайрты.

— Поиграешь со мной, малыш? — содрогаясь всем телом и кашляя кровью, прохрипел знакомый черноволосый человек.

И обрадованный инкуб грациозно скользнул к нему.

Игра будет недолгой, ибо человеческое существо умирало. И поэтому, нужно было как можно скорее забрать его огонёк.

Но когда, встав на колени, инкуб коснулся окровавленных губ, вокруг его шеи внезапно обвилась сильная крепкая рука, и колдун буквально впился в его рот, насильно заставляя прекрасного демона поделиться с ним своей праной.

— Противный, противный человек! — призыв, не давая освободиться, больно сдавливал шею, а черноволосый маг не собирался отпускать его.

— Обманщик, я не хочу с тобой играть! — инкуб изо всех сил пытался вырваться, но вырваться не мог — скованный силой договора.

Колдун забирал его энергию, и если бы не жизнь убитого демона, силу которого только что поглотил инкуб, отдавать прану, своему хозяину, было бы весьма мучительно.

Сейчас, это было скорее немного неприятно. Обидная, гадская необходимость.

Обманщик! Это плохая игра! — не переставая, мысленно ругался инкуб, и обиженно зашмыгал носиком, идя на хитрость, жалобно прося мага оставить его в покое и предлагая поиграть потом.

Но человек был глух к его сладким мольбам, ибо раны его были слишком велики, да и к тому же, он был отравлен.

— Не хочу! — капризничал демон с лицом Рески. — Мерзкий, жадный, противный колдун! Мне не нравится эта игра! Отпусти меня немедленно!!

Но сила договора приказывала, и при всём своём желании, он не мог причинить хозяину вреда. Ему хотелось разорвать эту плоть, но в то же время, это было так восхитительно — принадлежать.

Его пальцы, слабо царапая, скользили по человеческой плоти, уже скорее не отталкивая, а лаская.

Он возмущённо вскрикнул, когда пошатывающийся маг приподнялся, и подтянув его поближе, бесцеремонно завалил на спину и упал сверху, упоительно втягивая в себя его, всё ещё протестующий, язычок, отбирая живительную силу сплошным бесконечным потоком. Несколько секунд демон слабо брыкался под ним, но затем сладко потянулся и мурлыкнул, отвечая на ласку и добровольно отдавая то, что, ещё минуту назад брали у него силой. Он был создан для того, чтобы дарить любовь, и ему хотелось дарить её. Он умел получать наслаждение — он был рождён для него, соткан из этой упоительной, волнующей чувства, магии оргазма, где боль казалась желанным трамплином, приближающим его к наивысшей точке удовольствия. Он стонал, умоляя человека продолжать. Он хотел слиться с ним, погружая его в пучину непрекращающегося экстаза, во время которого, даже смерть станет желанным облегчением.

И он умирал...

Магия покидала его тело стремительно, отбираемая безжалостным колдуном. Ещё немного, и они перейдут тот предел, на котором в расход пойдут его собственные резервы. Но сейчас всё это было неважно. Хотелось больше... хотелось ещё... хотелось полного единения, но по какой-то причине, человек, чьё желание так явственно ощущал сейчас инкуб, не спешил воспользоваться драгоценным подарком.

Балиаз почти не воспринимал Реску, тянулся к нему бессознательно. Боль во всём теле была такая жуткая, что трепыхания, и протестующие вопли инкуба в голове, казались сродни пытке, но затем боль исчезла, превращаясь в восхитительное наслаждение.

Тело восстанавливалось почти мгновенно. Куда там Лике, с её целительной силой. Теперь, когда между ним и Реской существовала связь, Реска стал для него самым мощным энергетическим источником из всех возможных. Жаль лишь только, что этот источник имеет свой определённый предел. Реска ещё слишком слаб, и не мог восстановить всю его силу. Но даже этого хватило, чтобы ощутить себя вполне живым и готовым к новой схватке.

Вот только воевать уже было не с кем.

— Почему ты всегда такой грубый? — капризно протянул инкуб, запуская пальцы в его волосы, и приглашающе пошевелился, раздвигая ноги, и, одновременно, прикусывая мочку его уха. Он ласкал умело и чувственно, как это могут делать только демоны, безошибочно находя на его теле самые чувствительные точки, заставляя мир в глазах, рассыпаться всполохом серебристых искр. Но Балиаз не был бы Балиазом, если бы позволил себе отдаться тому, о чём так настойчиво умоляло его собственное предательское тело.

Это не Реска.

Невероятным усилием воли, он заставил себя остановиться и задержать дыхание. Как перед прыжком в ледяную воду.

— Ты же хочешь меня? — спросил демон, игриво двинув бёдрами ему навстречу.

— Хочу, — спокойно отозвался Балиаз, и, посмотрев в серебристые, лишённые смысла зрачки, последний раз коснулся губами соблазнительного ротика. — Но не такого, как сейчас.

И с трудом оторвавшись от манящих, сладких губ, произнёс формулу соглашения.

На шее демона сомкнулся уже ставший привычным ошейник.

— Грубое животное!! — возмутился инкуб, и обмяк, превращаясь в прежнего Реску.

В следующее мгновение, в глаз магу со всего размаха засветили кулаком.

— Какого демона?!!! Ты что делаешь, извращенец?!! Слезь с меня!! Слезь с меня немедленно, негодяй!! — изо всех сил пытаясь спихнуть с себя тяжеленное тело, рычал Реска.

Илурэ, выбравшись наконец из шокового состояния, дёрнулась всем телом и громко заревела — совсем неподобающе прекрасной даме.

— Госпожа Алтер! — испугано, выворачиваясь, и пытаясь поднять голову, завопил Реска. — Госпожа Алтер, извините нас! Я не понимаю, как такое могло случиться...— Слезь с меня скотина!! — прошипел он, отчаянно пихая Балиаза в бок. — Я не понимаю, правда же... это какое-то недоразумение!

Балиаз откатился в сторону, улыбаясь непонятно чему; позволил Реске, как ошпаренному взлететь на ноги; отпрянуть, судорожно вытирая рот рукой; набрать воздуха для новой порции проклятий, оглядеться...

— Какого хрена?.. — пробормотал Реска севшим голосом, потрясённо разглядывая царивший вокруг хаос. — Что здесь?.. — и заорал, наступив на изуродованную голову демона: — А-а-а!! Женская голова!! Здесь человека уби... — взгляд его упал на тело юной жрицы, распростёртое на окровавленной, забрызганной слизью траве. — О боги, Лика!!! — он бросился к ней, остановился, увидев плачущую принцессу, — Госпожа Илурэ!!

Беспомощно заметался — не зная к кому прийти на помощь, и вскинув руки, схватился за голову, определяясь в сторону Матей; упал на колени, пытаясь привести её в чувство; взвыл, заметив кровь на своих ладонях.

— Да какого хрена?!!! Да что здесь произошло? Балиаз, объясни мне!! Что здесь произошло? Вы здесь что, демона вызывали?!!

Илурэ, размазав слёзы по лицу, несколько секунд смотрела на перепуганного, орущего Реску, а потом принялась громко, истерически хохотать.

Балиаз подошёл и влепил ей короткую размашистую оплеуху, а затем, опустившись на колено, бережно накинул на плечи девушки валяющийся на траве плащ.

Увидев это, Реска завопил снова:

— Ты что творишь, негодяй!!! Это же госпожа Алтер!! Ваше высочество, я сейчас...

Но в этот момент Лика пришла в себя, и Эрик торопливо склонился над ней.

— Лика, милая, ты как себя чувствуешь? Ты представляешь, на нас напали демо... Лика, Лика, не кричи, — он изо всех сил обнял вырывающуюся, визжащую жрицу, прижимая её бьющуюся голову к своей груди, судорожно оглаживая по спине и волосам. — Всё хорошо, это я, Реска. Твой Реска... Лика... ну не плачь... ну ты что, ты что? Ну ты чего? Кто-нибудь, — простонал он почти беспомощно, — объясните мне, что здесь происходит?

Лика, осознав, что перед ней и правда Реска, взвыла как по покойнику, и повисла у юноши на шее, уткнувшись лицом в его плечо.

— Как вы, госпожа Алтер? — присев рядом на корточки, удивительно мягко спросил Балиаз.

То, что сделала эта девушка, заставило его пересмотреть своё отношение к ней. И сейчас, впервые, в голосе колдуна звучал не сарказм, а уважение.

Каждой пташке свой шесток. Для избалованной и капризной истерички, коей постоянно представала перед ними принцесса, это был удивительно мужественный поступок. К тому же, как выяснилось, принцесса превосходно стреляла.

Илурэ, уже окончательно придя в себя, благодарно кивнула, потирая покрасневшую от удара щёку.

— Да уж получше, чем некоторые. Никаких манер! — она высокомерно вздёрнула подбородок, с неодобрением покосившись на Лику Матей.

— У каждого человека свой порог выносливости, — отозвался Балиаз спокойно, внимательно разглядывая кусающую губы принцессу.

— Наверное... — шепнула Илурэ, глядя на свой маленький, судорожно сжатый кулачок.

— Иногда, даже принцессе стоит дать волю своим истинным чувствам, и вспомнить о том, что она всё-таки женщина. Даже если это означает быть слабой. — Балиаз осторожно взял её за руку, и разжал окровавленную ладонь, в которую, почти до половины, была воткнута одна из жемчужных булавок. — Госпожа Илурэ, разрешите оказать вам помощь.

Удивительная, абсолютно чокнутая девчонка. О чём она только думает?

Он наклонился, и, стремительно выдернув острие, коснулся её раны губами, шепнув простое исцеляющее заклятие.

Илурэ смотрела на него напряжёнными, широко распахнутыми глазами. Щёки её стремительно окрашивались в пунцовый цвет.

— Но я благодарен вам, за то, что вы оказались такой сильной в тот момент, когда на кону стояла наша жизнь, — выпрямившись, Балиаз стиснул окровавленную булавку между пальцами, наградив Илурэ долгим взглядом.

— Вы позволите, недостойному телохранителю, забрать себе на память, этот маленький знак вашего мужества? — проникновенно прошептал он. — Быть может, в следующий раз, он придаст мне силы, для того, чтобы вы смогли остаться всего лишь женщиной, и позволить мне сделать свою работу.

Несколько секунд, Илурэ, словно заворожённая, смотрела на его красивое бледное лицо, а затем, медленно вытянула булавку из его пальцев, и жестом исполненным скрытого внутреннего достоинства, неторопливо закрепила её в волосах.

— Боюсь, моя причёска находится в полнейшем беспорядке, для того чтобы позволить себе раздаривать столь бесполезные вещицы, в которых твоё мужество, колдун, абсолютно не нуждается.

"Умная сучка!" — мысленно восхитился Балиаз.

"Значит, ублюдок зачем-то хочет воспользоваться моей кровью..." — отметила принцесса.

Возникла долгая пауза, нарушаемая судорожными рыданиями Лики и ласковыми уговорами Рески.

— Ну, Лика, правда же, это я. Всё хорошо. Ну с чего ты решила, что я страшный? Вот глупая...

— Господин Реска... Господин Реска...

— Эй, я же просил, не называй меня господином. Ну что ты, малышка... Всё будет хорошо...

Чувствуя, что молчание грозит затянуться, Балиаз поднялся.

Утешителем сумасбродных девиц он не нанимался. Но рука Илурэ цепко перехватила его за плащ.

"И кто обозвал меня Темным?! Да я сама добродетель..." — в который раз, Балиаз подумал о том, что он удивительно размяк за последнее время. Может, так сказалась потеря магии? Бывало, он ломал руки и за меньшее.

— Реска стал демоном, — тихо, но в то же время твёрдо, проговорила принцесса не поднимая головы. — Это ты сделал с ним?

"Нет, определённо, — я просто ангел воплоти!"

— Единственное, что я сделал, это запечатал его суть. Инкубом он стал задолго до нашей встречи. Думаю, вам не нужно объяснять, какими способностями обладает это существо? Тем более, после столь наглядной демонстрации.

— Но именно ты призвал инкуба! — не унималась принцесса.

"Вот зараза..."

— Вы весьма наблюдательны, принцесса. Хотя на первый взгляд, производите... кхм... очень своеобразное впечатление.

— Всем нам свойственно скрывать свои истинные желания. И своё истинное лицо, — принцесса, наконец, соизволила поднять голову, и смело встретила его взгляд. — Ты не дал мне ответа, колдун. Я не буду спрашивать, кто ты на самом деле — меня это не интересует. Но я хочу быть уверена, что подобное больше не повторится.

"Боги... я святой... Я просто святой..."

— Подобное не повторится, — Балиаз повёл плечом, словно отгоняя надоевшее насекомое, и, понимая, что принцесса не отвяжется от него, кивнул признавая: — Эрик принадлежит мне. И я могу контролировать его силу. Я действительно тот, за кого себя выдаю, но потрясать фокусами ради ублажения досужего любопытства не намерен, и не намереваюсь впредь. Надеюсь, у вас хватит ума, никого не посвящать в подробности. Особенно дар'Реску. И советую объяснить это Матей.

— Но это всё было так ужасно... — прошептала девушка хрипло.

— Я знаю, — серьёзно сказал Балиаз. — Но демон в его теле никому не причинит вреда. Я гарантирую.

— При чём тут это?! — принцесса посмотрела на него полными возмущения глазами. — Ты такой извращенец, колдун, что пытался изнасиловать даже своего инкуба. И не смей отрицать! — прибавила она, ткнув его пальчиком в грудь. — Я всё видела!

"Эта женщина... это не женщина... это чудовище!!" — в который раз, мысленно простонал маг.

Глава 10

В столице было шумно и многолюдно, как и должно быть в больших городах. Дворец располагался в самом центре, окружённый рекой и великолепными природными ландшафтами, среди которых располагались особняки знати и богачей. Далее шли улицы поскромнее, среди них, постепенно начинали попадаться откровенно неприглядные кварталы, полные грязи, нечистот и зловония; и странных, лепившихся друг на друга домов. Словно глиняные кубики, коробки без стёкол, высохшие на солнце, распахнутые всем солнечным лучам и ветрам. Когда начиналась зима, люди в них должны были умирать от холода.