Фанфики

В целом, можно сказать, что реформа артиллерийского вооружения, осуществленная в СССР в период конца 50-х-начала 60-х годов, позволила решить ряд существенных проблем. Было устранено излишнее многообразие калибров и типов полевых орудий, которое к концу десятилетия свелось, фактически, к двум наиболее массовым типам (тяжелому дальнобойному и полковому легкому), причем, одного калибра. Были созданы современные САУ, мощные и дальнобойные, существенно опережающие современные и перспективные иностранные разработки. Были заложены основы централизации и автоматизации управления всей системой общевойскового артиллерийского огня. Были модернизированы и доведены до современного уровня старые системы, с тем, чтобы они могли устроить даже взыскательного иностранного покупателя. Наконец, в самой Советской Армии, пожалуй, впервые со времен Великой Отечественной, сложилось определенное видение места артиллерии в системе вооружения, как сбалансированного и универсального комплекса, способного решать широкий круг боевых задач. Впоследствии к аналогичным выводам пришли и военные других стран ВЭС.

Автор фанфика — Михаил Белов

Танк Т-62А.

Средний танк, призванный заменить Т-55 в Советской Армии, тоже создавался в весьма драматической обстановке. К моменту начала испытаний, был практически готов опытный танк, известный как «Объект 165». К его созданию привели два направления работ советского танкостроения 1950-х годов — по разработке нового вооружения для средних танков и инициативные разработки КБ Уралвагонзавода по созданию перспективного среднего танка для замены Т-54/55.

В 1958 году в КБ Уралвагонзавода были прекращены работы по перспективному танку «Объект 140» по инициативе главного конструктора завода Леонида Николаевича Карцева, который счёл новый танк слишком нетехнологичным и сложным в эксплуатации. В предвидении такого исхода, параллельно с этим велась и разработка танка «Объект 165», представлявшего собой гибрид из корпуса и башни «Объекта 140», боевого отделения «Объекта 150» и моторно-трансмиссионного отделения и ходовой части Т-55. Заводские испытания танка были завершены в 1958 году и по их итогам 31 декабря того же года Министерством обороны было утверждено создание в 1959 году второго варианта «Объекта 165», ещё более приближенного по конструкции к серийному Т-55.

Вооружением «Объекта 165», как и других разрабатывавшихся в 1950-х годах перспективных средних танков, должна была стать новая нарезная 100-мм пушка Д-54, получившая заводской индекс У-8ТС и разработанная в 1952-1953 годах.

По сравнению с Д-10, Д-54 имела увеличенную с 895 до 1015 м/с начальную скорость калиберного бронебойного снаряда и приблизительно на 25 % большую бронепробиваемость, но и это считалось недостаточным для эффективной борьбы с западными танками. Благодаря «данным разведки», к 1959-му для Д-54, а также, для состоящей на вооружении Д-10Т, были созданы эффективные подкалиберные снаряды с отделяемым поддоном и сердечником из вольфрамового сплава, имеющие начальную скорость уже 1600 м/с, а также кумулятивные невращающиеся снаряды и снаряды со сминаемой головной частью. Их эффективность была существенно выше, и позволяла уничтожать современные и считающиеся перспективными на тот момент танки попаданием в любую проекцию на всех реальных дистанциях боя.

Однако, претензии военных на этом не исчерпывались. Серьёзные возражения с их стороны вызывало наличие на Д-54 дульного тормоза, при стрельбе вызывавшего образование снежного, песчаного или пылевого облака, демаскировавшего танк, мешавшего наблюдать за результатами стрельбы. Кроме этого, возникали опасения о влиянии дульной волны на пехоту сопровождения и особенно танковый десант. Впрочем, относительно последнего, как выяснилось, военные слегка переборщили — дульная волна была сильной, но на десантников воздействовала не намного сильнее выстрела из старой пушки Д-10Т.

Весомым аргументом в пользу «объекта 165» была весьма высокая степень унификации со стоящим на вооружении средним танком Т-55. Новый танк имел вполне удовлетворительную защищенность, применительно к наиболее массовым 90-мм орудиям, и ожидалось, что он будет легко освоен в войсках. Конечно, наличие выстрелов одного калибра — 100 мм, но разного типа, невзаимозаменяемых и разных по размеру, не лучшим образом скажется на снабжении. С другой стороны, принятие нового орудия и новых выстрелов к нему неизбежно, с учетом всего военного и послевоенного опыта. К тому же, на тот момент еще рассматривались перспективы оснащения серийных Т-55 новой пушкой, однако они были туманные, просто потому, что выстрелами большой длины было сложно манипулировать в тесном погоне башни Т-55.

Однако к тому моменту существовала куда более интересная машина, имеющая большой потенциал для модернизации.

Опытный танк «Объект 167» был разработан в 1961 г. в инициативном порядке конструкторским бюро завода № 183 в Нижнем Тагиле, под руководством все того же главного конструктора Л.Н.Карцева. Первоначально была идея улучшить танк «Объект 165» за счет установки более мощного двигателя с наддувом и новой ходовой части. «Привязкой» двигателя занималось моторное бюро под руководством Леонида Абрамовича Вайсбурда, а над новой шестикатковой подвеской работал Сергей Павлович Петраков. Работа по новой машине полностью финансировалась заводом № 183 в соответствии с распоряжением его директора Ивана Васильевича Окунева. Иными словами, велась на свой страх и риск.

Новыми техническими решениями по сравнению с танком «Объект 165» согласно проекту были: установка более мощного вооружения — планировалась установка 125-мм гладкоствольной пушки Д-81, полуавтоматическое заряжание пушки, применение противорадиационных материалов бескассетного воздухоочистителя, использование дизеля В-26, системы гидросервоуправления агрегатами трансмиссии, а также использование в ходовой части поддерживающих и опорных катков меньшего диаметра. Танк был оснащен вспомогательной силовой установкой, в виду одноцилиндрового дизельного двигателя, с горизонтальным расположением цилиндра, мощностью 7 киловатт.

Всего в 1961 г. выпустили два опытных танка «Объект 167». Из-за отсутствия на тот момент 125-мм пушки Д-81, в танках установили 100-мм нарезные танковые пушки У-8ТС, тоже стабилизированные в двух плоскостях, с полуавтоматическим заряжанием и начальной скоростью бронебойного подкалиберного снаряда с отделяемым поддоном 1550 — 1600 м/с.

Поскольку изначально предполагалось использовать 125-мм пушку большей массы и импульса отдачи, то для сохранения боевой массы танка в пределах 41 т. несколько ослабили броневую защиту. Сократился и запас хода танка — с 500 до 445 км, при работе двигателя на топливе из забронированных внутренних баков. Так как работы по гладкоствольной пушке Д-81 все ещё велись, и с достаточно переменным успехом, решено было бронирование вновь усилить, а запас хода, вернуть к исходной полутысяче километров. Немалая экономия топлива достигалась и за счет использования ВСУ на стоянках, или на позиции, причем функционирование всех систем танков оставалось неизменным. К тому же, расчеты показывали, что ходовая и МТО имеют достаточный запас прочности и мощности, чтобы поднять вес танка до 42-43 тонн без существенных потерь в динамике. Новые, принятые после 1957-го года, весовые требования, позволяли провести такое усиление.

Первое было осуществлено следующим образом: на НЛД был установлен разнесенный с основной деталью броневой экран толщиной 25 мм, с 15 мм воздушной прослойкой между ними. Для ВЛД корпуса применена комбинированная броня: сталь — стеклопластик — сталь толщиной 205 мм. Конструктивный угол наклона ВЛД (от вертикали) составлял 68 градусов. Верхний лобовой лист толщиной 80 мм выполнен из стальной брони средней твердости, средний лист суммарной толщиной 105 мм из листов стеклотекстолита, на внутренней стороне корпуса установлен 20-мм подпорный лист — также из стальной брони средней твердости. Эквивалентная по стойкости горизонтальная толщина ВЛД по бронебойному подкалиберному снаряду составляла 339 мм, по кумулятивному снаряду — 375 мм.

Башня машины была выполнена из литой брони средней твердости, лобовая часть и борта в секторе 35® содержали комбинированные вставки в виде полости, заполненной алюминиевым сплавом. Суммарная толщина брони по горизонтали составляла от 570 мм в лобовой части до 600 мм в нижней части башни. Эквивалентная по стойкости толщина брони башни по БПС составляла 400 мм, по КС — 450 мм.

Тем самым, обеспечивалась защита лобовой проекции танка при обстреле зарубежными 105-мм кумулятивными, а также бронебойным подкалиберными снарядами с сердечником из карбида вольфрама, при обстреле с дальности свыше 500 м.

Кроме того, борта, кормовой лист, а также башня получили дополнительную защиту иным путем: на них решено было, в опытном порядке, устанавливать съемные модульные комбинированные элементы защиты, разработанные, с учетом «данных разведки», во ВНИИ-100.

В соответствии с приказами ГКОТ 1957 г. и 1958 г. во ВНИИ-100 и его московском филиале развернулись НИОКР по двум темам. Первая была связана с созданием комбинированной брони с применением неметаллических материалов, обладавших высокой струегасящей способностью и способностью поглощать энергию подкалиберного сердечника при малой удельной массе. Вторая тема возобновляла работы по созданию экранированных броневых конструкций — противокумулятивных экранов. Работы от ВНИИ-100 возглавил К.И. Буганов.

Первые варианты комбинированной брони были созданы с использованием броневых алюминиевых и титановых сплавов. Разработки комбинированных элементов бронезащиты как конструктивных частей корпусов танков на тот момент встретились с одним существенным затруднением, даже выдерживая попадания высокоскоростных снарядов и обеспечивая защиту танка, они не выдерживали этого воздействия, и, как правило, разрушались с потерей свойств. При этом, даже пробитые навылет детали броневого корпуса танков можно было восстановить, наваривая «заплату», комбинированный же элемент требовал полной замены, что, чаще всего, было неприемлемо. Логичным решением стало создание накладных разнесенных комбинированных элементов, которые можно было бы закрепить на унифицированных креплениях поверх основной брони, с тем, чтобы их можно было легко и быстро сменить после поражения (АИ).

Возможно, инженерам помогла информация о модульной броне французского танка «Леклерк», поступившая им в обезличенном виде из ведомства Серова вместе с прочими наработками, однако, полной уверенности в этом нет, после серии испытаний, идея напрашивалась сама собой. Именно на «Объект 167» и были установлены первые сменные броневые модули СБМ экспериментальных партий, на ВЛД, борта корпуса, кормовой лист, а также на лобовую часть, борта, корму и крышу башни. Броневые элементы представляли собой блоки многослойной брони из броневого алюминиевого сплава, высокопрочного ультрафарфора, и стеклопластика АГ-4С.

Испытания показали правильность выбранного пути. Несмотря на то, что комбинированные модули выдерживали, максимум, 1-2 попадания, они обеспечивали практически полную защиту танка от кумулятивных невращающихся снарядов калибра 85 и 100 мм. Защита от бронебойных подкалиберных снарядов с отделяемым поддоном возросла на 60-70% . Разрушенные попаданиями снарядов или взрывами фугасов элементы заменялись на новые в течении нескольких минут, без использования специального инструмента. Эта операция могла осуществляться в полевых условиях, в том числе, и силами экипажа.

Другим направлением совершенствования конструкции танка, стало, по инициативе Карцева, творчески переосмыслившего материалы «данных разведки» и неплохо понимавшего новые запросы военных, увеличение защищенности экипажа (АИ).

Так, боекомплект из 40 выстрелов решено было разместить радикально иным образом, нежели было привычно на танках Т-55, и первоначально планировалось на самом 167-м. Так, башня второго экземпляра еще на стадии изготовления была переработана. В её задней части, так же, как в Объекте 770 ГСКБ-2, была размещена механизированная боеукладка на 18 выстрелов, отделенная от боевого отделения броневой перемычкой. На башне было предусмотрено размещение 81-мм дымовых гранатометов ТШУ-1 перспективной системы «Туча», для постановки дымовых завес.

Остальные 22 выстрела располагались ниже пола боевого отделения, в горизонтальном положении, и в нормальных условиях были с боков закрыты от поражения ходовой, катками, гусеницами и броней борта, а от экипажа — раздвижными броневыми заслонками. Отрабатывалась и «мокрая» укладка боеприпасов, однако с ней возникло много новых проблем, и от идеи временно отказались, ограничившись подведением системы пожаротушения в каждую ячейку для хранения выстрелов. После упразднения «баков-стеллажей» баки стали просто баками. Это, в частности, позволило увеличить их емкость на 40 литров. Они также были помещены в бронированные отгородки и снабжены системами пожаротушения. Кроме того, боевое отделение получило толстый, усиленный противоосколочный подбой из высокопрочной армированной ткани белого цвета, что, помимо прочего, добавило танку удобства.

С конструкцией механизированной боеукладки в корме башни свердловчанам, довольно неожиданно, помогли специалисты из ОКБ-52, к тому моменту накопившие изрядный опыт систем перезарядки самых экзотических схем, в ходе работ над своим «взрыволетом». Произошло это, отчасти, случайно. В ходе служебной поездки в Ленинград, в рамках совместной работы с ВНИИ-100, Карцев повстречал Виктора Николаевича Челомея, который также работал с ленинградцами, в инициативном порядке, иначе говоря, тайком, осуществляя работы по собственной версии «Лунохода». Виктор Николаевич, вообще, был человеком увлекающимся, иногда даже излишне увлекающимся, и сам предложил Карцеву помощь.

— Но, простите, — удивился Карцев, — А разве у вас занимаются такой специфической вещью, как механизмы перезарядки орудий?

— Ха! — ответил Челомей, — У нас всем занимаются. Вот пойдемте, Леонид Николаич, я прямо сейчас покажу.

Он отвел Карцева в дальний конец вестибюля, и показал ему автомат по продаже газировки.

— Глядите, — Челомей достал из внутреннего кармана монетку, бросил её в прорезь автомата, и, подумав, нажал на кнопку с надписью «Байкал». Автомат щелкнул, в нем что-то быстро вжикнуло, и в лоток в нижней его части мягко опустилась холодная бутылка. Челомей открыл её об закрепленную на корпусе автомата никелированную открывашку, и с удовольствием отпил холодного напитка.

— Вот, видите! — гордо пояснил он Карцеву, с недоумением глядящему на всю эту сцену, — Холодная! Передается из общей кассеты в холодильнике. По выбору, из той секции, которая задана кнопкой. Весь путь проделывает мягко, никогда не разбивается! А в кассете бутылочки-то, того! Перестраиваются, чтобы следующая бутылка сразу ложилась на опускаемый лоток.