Рассеченное время

До школы они шли втроем — Рин, Сакура и рядом Ассасин в призрачной форме. Слуга помалкивал, и за всю дорогу не отпустил ни одного едкого комментария. На входе их перехватила Мисудзури Аяко и пригласила Рин поглядеть тренировку. До начала занятий оставалось прилично времени, так что Рин согласилась, хотя сама по себе стрельба ей была не особо интересна. Какой смысл тратить столько времени и сил на развитие навыков, которые никогда потом не пригодятся? Занятия боевыми искусствами могут однажды спасти жизнь, легкая атлетика укрепляет организм в целом — это все понятно и полезно, но стрельба из лука...

— Добрый день, Тосака.

Рин подняла глаза. А, это Эмия Широ, семпай Сакуры и заместитель президента клуба.

— Добрый день, Эмия.

Почему-то она испытала легкое волнение. Может от того, что вид Эмии Широ напомнил ей о другом человеке? Она присела на скамье, глядя, как лучники выходят к рубежу. Нет, серьезно, более непохожих людей найти было трудно. Один — красив, умен, безусловно талантлив, умеет извлекать выгоду... и в то же время какой-то... Рин задумалась, подбирая точное слово. 'Обжигающий'. Это подходит. Огнем лучше любоваться издалека, но не совать в него руки. И его рыжеволосая полная противоположность — ничем явно не примечательный, но просто находиться рядом с ним было комфортно. У него не было скрытых мотивов и десятка хитроумных планов на все случаи жизни. Но в разговоре с ним не приходилось в каждой фразе искать второе и третье дно. И улыбался он не вымученно, а искренне. И вообще был прост и прямолинеен, в отличие от...

Рин на секунду прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Она понятия не имела, куда исчез Синдзи, когда вернется и вернется ли он вообще. С той роковой ночи, они ни разу не разговаривали. В школе он до конца учебного года избегал любых встреч и держал телефон выключенным, а потом исчез не попрощавшись. Первые пару месяцев Рин буквально не находила себе места, а потом стала ловить себя на том, что запрещает себе думать на эту тему. С глаз долой — из сердца вон? Может и так. Последние полгода ей казалось, что сам по себе Синдзи был каким-то неправильным. Страшный и добрый волшебник, умеющий творить настоящие чудеса. Для него бы нашлось место в легенде или сказании, но не в реальной жизни...

'Мастер, время', — шепнул на ухо Ассасин.

'Да, я помню', — Рин незаметно кивнула, поднялась со скамьи и направилась в класс.

Урокм тянулись как никогда долго. На протяжении дня Рин размышляла, что ей делать со слабейшим слугой. Пока лучшее, что пришло ей в голову — это выяснить личности остальных Мастеров, выбрать кого-то в союзники, а дальше как повезет. Не бог весть какая хитрая тактика, но обещание Ассасина принести ей за неделю головы соперников не только отдавало пустым бахвальством, но и претило девушке, не одобрявшей резню. Не говоря о том, что убийство Мастера не дает гарантии развоплощения Слуги, у которого будет некоторое время, чтобы найти себе новый якорь и остаться в мире.

'Не говоря уже о том, что этот хам до сих пор не рассказал ни о своей личности, ни о Фантазме'.

Наступил вечер. Кто состоял в клубах — оставался для занятий, Рин же временно спихнула свои обязанности президента школьного совета на заместителей, заскочила быстро домой, чтобы бросить портфель, а вместо него забрать все драгоценные камни и положить в сумку несколько статуэток сов. Еще призваны не все семь Слуг, и поэтому пока сражения под запретом со стороны Церкви, но осмотреться не помешает, равно как расставить своих фамилиаров по городу. Значимость владения информацией она давно для себя уяснила.

Ассасин продолжал хранить молчание, безропотно выполняя приказы и лишь изредка односложно отвечая на прямые вопросы Рин. Последней не нравилась такая резкая перемена в характере Слуги, но поднимать этот вопрос она пока не решалась. В конце концов, худой мир лучше доброй ссоры, а без сколько-нибудь приличных взаимоотношений со Слугой о командной работе придется забыть.

Время уже клонилось к десяти часам, когда Рин решила, что пока хватит. Никаких следов других Мастеров она так и не обнаружила, но это ее не расстраивало. Если бы все было так легко, этот ритуал бы назывался не Войной за Святой Грааль а, к примеру, Беззаботной Прогулкой за Святым Граалем. Как-то так.

'Мастер, — шепнул Ассасин по ментальной связи. — Две новости хорошая и плохая'.

'Говори'.

'Плохая — за нами хвост, вражеский Слуга. Хорошая — это не Сейбер'.

'Если это не Сейбер — ты с ним справишься?' — Рин невольно продрал мороз по коже. С любым другим Слугой она бы решилась принять бой... но Ассасин слишком слаб.

'Ну, если это тот, о ком я думаю... но мои шансы на победу примерно один из десяти. Но если будет совсем туго — я смогу оторваться от него и вытащить тебя'.

'Его Мастер рядом?'

'Следовал за нами примерно десять минут, но потом они разделились'.

'Тебя он, надеюсь, не видит?'

'Обижаешь, я же Ассасин'.

'В таком случае я сделаю вид, что ничего не происходит. А ты смотри в оба глаза. Пока враг не решит напасть, не выдавай своего присутствия', — Рин на всякий случай сунула левую руку в карман плаща, чтобы командные заклинания не было видно.

'Принято'.

Девушка медленно выдохнула и постаралась успокоиться. С 'хвостом' она не могла направиться домой, это значило подвергнуть опасности Сакуру. Принимать бой и раскрываться было слишком рискованно. Оставалось только сохранять невозмутимый вид и ждать, когда противник допустит какую-нибудь ошибку.

* * *

— С ней нет Слуги, я не чувствую ауры, — голос Лансера, находящегося в призрачной форме, чем-то напоминал собачье урчание.

— Если с ней Ассасин или Кастер, это может быть ловушкой, — заметила Базетт.

— Так даже интереснее. Хотя нет особого удовольствия биться с колдуном или мастером грязных трюков.

— Что со второй угрозой?

— Примерно пятьдесят перчей к северу. Не приближается, но и не сбегает. Он хочет, чтобы его заметили, зуб даю.

Базетт быстро перевела старинные ирландские меры длинны в современные. То есть, около трехсот метров. Один неизвестный Слуга в стороне, и один однозначно опознанный Мастер но, предположительно, без Слуги. Секунды уходили и соображать приходилось быстро. Хотя еще не все Слуги были призваны, и формально Война не начиналась, у нее было задание, которое следует выполнить. С претензиями от Церкви пусть разбирается Диарлав, он собаку съел на бюрократических дуэлях.

— Предлагаю вот что, — энфорсер все еще слегка волновалась от осознания того, что отдает приказы национальному герою и собственному кумиру из детства. — Тот, что в стороне, не стремится атаковать. Скорее всего, вызывает на переговоры, и я отправляюсь туда. Если станет жарко — я сумею продержаться некоторое время и вызову тебя командным заклинанием. Ты же пока следуй за девчонкой и попробуй спровоцировать ее. Если появится Слуга — прими бой. Убивать Мастера... — Базетт на секунду задумалась. — Не обязательно.

— Наконец-то драка! Или даже две, — довольно прорычал Лансер. — Мастер, я тебя обожаю.

Базетт молча кивнула, развернулась и побежала в ту сторону, где ощущалось сдержанное враждебное присутствие. Она надеялась, что ее Слуга не успел заметить выступивший на щеках румянец. Ну право, надо держать себя в руках. Давно не девочка, за плечами десять лет службы энфорсером, и это просто стыдно — краснеть как школьница от пустякового комплимента. Тем более что они отнюдь не на прогулке.

Она поправила висящий на плече длинный тубус и сосредоточилась на укрепляющих рунах, вырезанных прямо на ее костях. Виртуозное владение рунной магией, секреты которой клан Фрага пронес через тысячи лет, помноженное на изучение классического английского бокса и французского савата, давало ей огромное преимущество в ближнем бою. Настолько огромное, что она могла даже уверенно сдерживать атаки Слуги, не использующего Фантазм, что было проверено в нескольких тренировочных спаррингах с Лансером. Если же враг решит применить Фантазм — ему же хуже...

Но врага в зоне видимости не было. Базетт активировала руну 'кеназ', выгравированную по особой технологии прямо на глазном хрусталике, но ничего не обнаружила. Присутствие Слуги исчезло так же внезапно, как появилось. Враждебное присутствие сохранялось, но принадлежало, скорее всего, человеку. Базетт сняла с плеча тубус, достала небольшой металлический шарик размером примерно с теннисный мяч, и тот повис в воздухе над ее правым плечом. Готово. Теперь она была готова противостоять кому угодно.

Углубившись в переулок, она огляделась. Такие переулки были довольно типичны для городской застройки в этой стране, и словно специально проектировались для любителей тайных дел. Во всяком случае, здесь почти не было окон, а двери принадлежали запасным пожарным выходам. Пустынную картину разбавлял только один выделяющийся элемент в виде сидящего на ступеньках угрюмого старшеклассника, с мрачным видом жующего бутерброд. Он только на миг поднял глаза, одарив энфорсера полным неподдельной жажды убийства взглядом, после чего снова укусил бутерброд и принялся тщательно его пережевывать, словно это было каким-то очень важным экзаменом.

Дурацкая ситуация. Для атаки нет повода, объект явно безоружен, но и исходящую от него жажду убийства игнорировать нельзя, это далеко не бытовой уровень неприязни. Или... Базетт прищурилась. Это был не незнакомец.

— Мато Синдзи, я предполагаю? — спросила энфорсер.

— Вроде того, — тот ничуть не смутился. — Забавно, не находите? Вы про меня знаете, а я знать не знаю, кто вы. Да и знать не желаю.

Базетт плавно перетекла в боевую стойку. Прямая словесная агрессия, явно провокационный тон — этого уже было достаточно для превентивного уничтожения. С другой стороны, Базетт предпочитала сперва собирать информацию, а потом действовать.

— При условии что мы встретились, я хочу познавать где пребывает сэр де Клиффорд.

— Говорите по-английски, ваш акцент слишком тяжкое испытание для моих ушей. Я понятия не имею, где находится эта англосаксонская падаль. Если найдете — будьте так любезны оторвать ему руки, потому что он свалил, как только призвал Слугу, и оставил после себя настоящий свинарник.

— Вот как? Тогда, может, подскажете, кто его Слуга?

— Понятия не имею, видел только со спины. Носит длинный темный плащ с капюшоном, про остальное не в курсе, — Мато Синдзи проглотил последний кусок бутерброда и достал из заднего кармана штанов пачку сигарет. — Что за год такой неудачный выдался... кругом одни англосаксы да евреи. И еще неизвестно, что хуже. Вы сами кто вообще?

— Базетт Фрага Макремитц, — представилась она. — Аккредитованный Ассоциацией Магов энфорсер.

— И, судя по меткам на вашей левой руке, вы участвуете как Мастер, — Мато чиркнул зажигалкой и затянулся. — Да-да, не надо на меня так смотреть, я вижу сквозь ваши перчатки. Честно говоря, это единственное, что я вообще могу. Вырожденная кровь, все дела. Верите, нет, но после своего годичного путешествия мне стыдно за своих предков. Как вообще можно было разменять здоровый континентальный генотип на регрессивные гены каких-то островных дегенератов?

Последнее, что интересовало сейчас Базетт, были тонкости чьей-то там генеалогии. Она чувствовала, что Лансер пока не вступил в бой, видимо, выбирая безлюдное место. Тем временем парень поднялся на ноги и выпрямился во весь рост, демонстрируя футболку с карикатурным изображением какого-то бородатого мужчины с огромным носом, довольно потирающего руки. Сверху шла надпись по-английски: 'Born to jew'.

— Вот скажите, какого черта вы вообще притащили свою британскую задницу в мой уютный городок? — откровенно провоцируя, спросил он. — Вы тут понаехали, сейчас все изгадите, что-нибудь наверняка сломаете, поубиваете кучу левого народу, сами сдохнете большей частью, а кто за вами убирать будет?! А убирать придется мне, потому что вам, уродам, пофиг, а мне здесь жить. Как думаете — мне это нравится?!

Базетт пропустила оскорбления мимо ушей, только напряглась до предела. Хотя неизвестного Слугу она упустила, предел, до которого конфликт еще можно спустить на тормозах был перейден. Вопрос лишь в том, как атакует противник. Он безоружен, не может использовать сильную магию... в рукопашную? Тогда у него нет шансов... Мато стряхнул пепел с сигареты, развернулся и пошел прочь.

— Сделайте одолжение, энфорсер, — бросил он через плечо. — Держите при себе немного наличности. Я не хочу кремировать ваш труп за свой счет.

— Стоять, — оборвала его Базетт. — Я хочу видеть ваши ладони.

Старшеклассник остановился и поднял руки, продемонстрировав чистые ладони, без отметок командных заклинаний.

— Моих сил не хватает, чтобы призвать слабенького духа для уборки дома, — пояснил он. — А вы меня подозреваете в участии в этом кровавом дурдоме.

— Мне бы следовало ликвидировать вас как постороннего свидетеля.

— А де Клиффорды с вас потом живьем шкуру спустят. У меня с ними соглашение, вы должны быть в курсе. Ассоциация не станет напрягаться, защищая никому не нужного мусорщика вроде вас. Кстати, вы до сих пор не заметили, что за вами наблюдают?

— Кто?

— Да пробегал тут мимо тип какой-то. Весь в черном и в белой маске. Вон там, в конце переулка, постоял и растворился в воздухе. И знаете, — Мато подмигнул. — На человека он не особо походил.

— Здесь никого нет, — сказала Базетт, для надежности проверив еще раз окрестности. — Здесь был Слуга, но он, судя по всему, давно ушел.

Мато замер, приоткрыв рот, и испуганно забегал глазами. Всю спесь с него сдуло практически мгновенно. Отступив на пару шагов, он вдруг бухнулся на колени и ничком повалился на землю.

— Пожалуйста, только не бейте меня по голове, — пролепетал он. — Язык мой — враг мой, мне это с детства говорили. Ну без костей он, живет сам по себе, болтает что ему вздумается... простите, простите, ну понимаете, тут ничего не поделаешь, я не виноват что я хам и грубиян, ну родился я таким, это... наследственность дурная, вот. Да у меня папаша алкаш, это все он виноват! Я вообще тут не причем, я просто мимо проходил!

Энфорсер, не тратя времени, просто схватила хнычущего парня за ворот и одной рукой приподняла до уровня глаз. Тот зажмурился и вжал голову в плечи. Вряд ли из него можно было выжать что-то полезное. Во всяком случае, если бы изложенные в его досье подозрения были верны, сейчас бы он не вел себя так жалко.

Убийственное намерение возникло в дальнем конце переулка настолько резко, что Базетт среагировала не задумываясь, на чистом рефлексе. Выставив Мато перед собой в качестве живого щита, она резко повернулась на месте, готовая отразить любую угрозу.

Раздался громкий треск.

Врага нигде не было.

'Иллюзия', — сообразила энфорсер.

Тяжесть в руке вдруг резко исчезла, и хнычущий парень вдруг с неожиданной прытью кинулся бежать в сторону людной даже в поздний час улицы. Энфорсер поглядела на свою руку. В ней остался кусок ткани с пришитой биркой, рекомендовавшей стирку в холодной воде и указывавшей на Китай как на страну-производитель.