Лунная золушка

— Уверен, — не оборачиваясь, поинтересовался Ветер, целенаправленно что-то ища в платяном шкафу, — Что на сегодня тебе больше не хочется никакой культурной программы? А то можно было бы вниз спуститься, шары на бильярде, например, погонять.

— Нет уж, краситься сегодня я больше не намерен, — фыркнул Лунтик в ответ.

— Извини. Я не подумал, — легко извинился Стас, скинул с себя полотенце и совершенно спокойно надел найденные наконец трусы. Действительно, кого здесь стесняться, не парня же, такого же как и он сам? Лунтик тоже так подумал, поэтому даже не покраснел. С чего бы это вдруг ему смущаться?

— Ну, что, ты уже намерен спать лечь? — поинтересовался Ветер, ведя себя так, словно ничего особенного не происходит. Лунтик подумал, подумал, и решил, что он, наверное, все же прав. Не стоит из-за одного поцелуя, разыгрывать из себя оскорбленную невинность. Вот завтра договор потеряет силу, он спокойно вернется в город к своей самой обычной, студенческой жизни. Только и всего. Зачем же сейчас нарываться на скандал и портить друг другу настроение, которого и так не много осталось? Правильно, незачем.

— Да, наверное. А что ты предлагаешь?

— Могу ноутбук принести, фильмы какие-нибудь посмотрим, или, если хочешь поиграть во что-нибудь.

— Конечно, не хочу. У меня и так от этой косметики глаза болят, — пожаловался Лунтик немного капризно и почесал как раз давший о себе знать глаз. Все же не каждый день он такие фокусы с переодеванием устраивал. Далеко не каждый.

— Ясно. Хорошо, тогда давай спать, — отозвался Стас и взялся за край покрывала со своей стороны кровати. Лунтик сразу же поднялся, позволяя ему расстелить постель. А потом, не долго думая, скинул с себя халат, бросив его на небольшое кресло в углу. Поежился под излишне пристальным взглядом Ветра, и быстро юркнул под одеяло, лишь под ним вздохнув спокойнее. Но его спокойствие было не долгим, потому что почти сразу к нему под одеяло улегся Стас. Лунтик уже ждал, что тот подкатится к нему, как всегда делал Дождь, на каком бы пионерском расстоянии друг от друга они не ложились. Но Ветер удивил его, оставшись лежать на своей половине кровати. Лунтик повернулся боком и внимательно посмотрел на его профиль. Красивый, подумалось ему, с этим трудно спорить. Куда красивее младшего брата, даром что сводного. Интересно, а если прикоснуться к нему, воспримет как приглашение? Но на этот раз, несмотря на шальную мысль, Лунтик рисковать не стал. Не хотелось. Устал. Смыв грим, непроизвольно расслабился. Действительно, хотелось спать. Очень. Лунтик отмел все ненужные мысли и широко зевнул. Стас, скосивший на него глаза, едва заметно улыбнулся. Лунтик фыркнул и, натянув одеяло повыше, закрыл глаза. Полежал, полежал и все же придвинулся, уткнувшись носом в плечо в миг заиндевевшего Ветра.

— Лунтик? — вопросительно выдохнул он.

— Мне спокойнее засыпать, когда я чувствую, что не один, — прошептал тот, обдавая теплом дыхание кожу, сразу же покрывшуюся мурашками.

— А в общаге своей ты с кем спишь?

— С Гришкой, — совершенно обыденным тоном, отозвался уже засыпающий Лунтик.

— С кем? — резко повернувшись к нему лицом, вопросил Ветер, и даже спросонья Виталик различил в его голосе осуждающие нотки. Глаза распахнулись сами.

— Ревнуешь? — ехидно протянул мальчишка, растянув губы в хитрющей улыбке.

— Ревную, — очень серьезно кивнул Ветер и честно признался, — И еще как. Кто это? Твой сосед?

— Ага. Самый лучший сосед на свете. Маму продаст за кильку в томате.

Ветер прищурился, может быть, он и казался порой инфантильным, рядом с Дождем, всегда бывшим из породы живчиков, но с логикой и мозгами у него всегда все было в порядке.

— Не говори мне, что это твой лунный кот.

— Вот именно, что лунный, — весело рассмеялся Лунтик, не став сдерживать рвущийся наружу смех, зачем? — Он у меня знаешь какой? Дымчато-серый, как лунный свет, и огромный, как небольшая собачка, а не кот.

— Угу. И зовут его прозаичнее некуда — Гриня.

— А что? Очень даже приличное имя.

— Но с лунным котом, извини, никак.

— Ну и не очень-то хотелось, — притворно буркнул Лунтик и снова придвинулся к Ветру. Тот не стал дергаться или тем более отодвигаться. — Только обнимать меня не надо. Я нервничать начинаю.

— Почему?

— Потому что у Дождя, например, после обнимашек, пусть даже самых невинных, обычно дело сразу к поцелуем переходит.

— Я не Дождь.

— Я помню. Но ему я хотя бы доверяю.

— Хорошо. Не буду, — сдался Стас и тоже закрыл глаза, и сам не заметил, как заснул. Слушая рядом с собой мерное дыхание Лунтика, теплого и любимого, наконец-то.

Стас просыпался чуть ли не каждый пол часа. Открывал глаза, смотрел на спящего рядом парня, убеждаясь, что тот никуда не делся, что все еще рядом с ним, и засыпал вновь, не подозревая, что Лунтик, в незнакомых местах всегда спавший очень чутко, каждый раз просыпался вслед за ним, почувствовав его взгляд. Раз на пятый ему надоело. Когда Ветер в очередной раз посмотрел на него и снова закрыл глаза, он придвинулся к нему совсем вплотную. Обхватил рукой за шею, заставляя откинутся на спину и, как ни в чем не бывало, устроил голову у него на плече. В ответ на растерянный взгляд, пояснил.

— Спи давай. Никуда я от тебя не денусь сегодня. Некуда.

— Я не хотел тебя будит, — повинился Стас, обнимая его одной рукой, в тайне ожидая, что Лунтик будет возмущаться, но тот смолчал. Лишь вздохнул глубоко и чуть горько.

— Знаю, что не хотел. Давай, спать уже. — И уткнувшись лицом ему в шею, засопел, щекоча кожу дыханием. Стас какое-то время все еще был напряжен. Лунтик это отчетливо чувствовал, но потом все же расслабился. Перекатил голову по подушке, чтобы уткнулся носом ему в макушку и заснул. Виталик тоже расслабился и последовал в царство морфея вслед за ним. Так уютно и сладко ему не спалось даже с родным и домашним Гришкой.

Стас проснулся под утро, каким-то внутренним чутьем обнаружив, что тяжесть головы Лунтика исчезла с его плеча. Не открывая глаз, прощупал кровать рядом с собой, горько вздохнул и все же посмотрел на опустевшую постель, в которой он лежал теперь один, а потом оглушительно чихнул, уловив не очень-то приятный запах. Перевел взгляд на окно и обнаружил Лунтика на подоконнике, как ни в чем не бывало, красящим ногти белым лаком.

— Что ты делаешь? — со сна вышло хрипло, но Ветра это не очень беспокоило.

— А ты не видишь? — не поднимая головы, отозвался Лунтик.

— Но зачем?

— Я же твоя девушка, так? Значит, просто не имею право появиться сегодня в том же платье, что и вчера.

— Мог бы запасти два таких наряда, чтобы ногти можно было бы не перекрашивать. — Бросил Ветер раздраженно, не то чтобы его так сильно раздражал этот запах, просто стало немного обидно, что Лунтик. ночью пообещавший, что никуда не денется, в эту несусветную рань занялся такой ерундой, а не остался в постели рядом с ним.

— Мог бы. — Заканчивая красить ногти правой руки, согласился Виталик, — Но подбирал и оплачивал наряды Дождь, так что... — и оставил повисшей паузу.

Стас глубоко вздохнул и перекатился на спину. Имя брата, произнесенное голосом Лунтика, однозначно, начинало его раздражать. Он ничего не имел против Кирилла лично, напротив, он, действительно, любил его, как брата, бывшего любовника и даже друга. Но рядом с теми чувствами, что он испытывал к Виталику, все это меркло. Пожалуй, теперь, сильнее его раздражало лишь то, что он никак не мог разгадать этого непостижимого мальчишку с колдовскими глазами, которые тот, как правило, прятал за цветными линзами. Ему очень хотелось знать, что Лунтик думает о нем самом, а не о его брате. Но тот продолжал на любые серьезные вопросы лишь ерничать и, по-русски говоря, отбрехиваться. Это не то что раздражало, просто бесило. Но Стас всеми силами старался сдерживать себя. Обижать Лунтика в его планы ни при каком раскладе не входило.

— Неужели обязательно так скрупулезно подходить к этому? — все же спросил он через какое-то время.

— А как еще? — все же поднял на него глаза Виталик, дуя на подсыхающий лак на ногтях. — Либо я играю по-настоящему от и до, либо не играю совсем.

— Может быть, тогда тебе стоило пойти в театральный?

— Да ну его. Если честно, терпеть не могу всякие там историю, философию и прочую гуманитарную дребедень. Кстати, а ты на кого учишься? Ты ведь учишься или закончил уже?

— Через пол года буду диплом защищать.

— Клево. И кем ты станешь?

— Политологом.

— Ясно. Папа с мамой готовят к политической карьере, — покивал Лунтик и посмотрел в окно на рассвет, разгорающийся с каждой минутой все сильней. — Красиво.

Стас уже собиравшийся возмутиться его тоном, проглотил все слова, что готовы были сорваться с губ. Поднялся с кровати, даже не подумав обернуться одеялом, и подошел к окну. Да, рассвет действительно был прекрасен. Давно он не встречал его, так еще и с любимым человеком. Романтика, если только у них с Лунтиком не было бы таких натянутых отношений. Безумно захотелось поцеловать его, прямо сейчас, в лучах восходящего солнца, окрасившего смуглые щеки Лунтика неровными бликами, так похожими на кровь. Ветер шагнул к нему совсем близко. Лунтик не шелохнулся, лишь поднял на него глаза. Огромные зеленые омуты. Они затягивали, в них хотелось не просто утонуть, утопиться, забыв обо всем на свете, кроме обещанных ими глубин. Стас замер на одно бесконечное мгновение, а потом моргнул и отступил. Совсем чуть-чуть, но Лунтик заметил и даже вздрогнул. В его глазах вспыхнуло возмущение.

— Целуй. Чего уж теперь такой момент упускать. — Бросил он раздраженно.

Ветер улыбнулся. Поднял руку и невесомо провел пальцами по раскрашенной рассветными бликами щеке.

— Не хочу. Извини.

Лунтик окончательно растерялся.

— Ты же вчера заявил, что выбрал меня, — обвиняющее заявил он.

— Выбрал, — очень серьезно кивнул Ветер, — А ты сказал, что еще никого в этой жизни не выбирал, я не прав?

— При чем здесь я?

— При все, — отозвался Стас и отошел от него, возвращаясь в кровать. Лунтик остался прожигать его спину взглядом.

— Не понимаю я тебя, — проворчал он.

— Я тоже тебя не понимаю. Тем и мучаюсь.

— Где это ты мучаешься?

— Везде.

— Ну-ну, тоже мне мученик нашелся, — проворчал Лунтик, соскользнул с подоконника и тоже забрался под одеяло. Стас не пошевелился, ни единого движения в его сторону не сделал. Лунтик поджал губы и снова подкатился к нему сам. — Знаешь, по-моему, так не любят.

— Почему? Разве не естественно давать тому, кого любишь, право выбора?

— Даже зная, что этот кто-то выберет не тебя?

— Я этого не знаю. Да и ты сам еще не определился. Я не прав?

— Прав, — кивнул Лунтик, снова обнимая его за шею и склоняя голову на плечо. — Слишком прав.

— Это плохо?

— Ты еще спрашиваешь. Ненавижу чувствовать себя идиотом.

— А я терпеть не могу быть беспомощным. А рядом с тобой у меня просто опускаются руки.

— Ну и глупо, не такой уж я и страшный.

— Ты не страшный, — заверил его Стас, обнимая в ответ уже обоими руками. — Ты просто непонятный и любимый, вот и все.

— Любимый? Красиво звучит, а вот выглядит так себе.

— Почему?

— Потому что ты эгоист и вообще избалованный богатей, вот почему.

— Может быть, ты и прав, — не стал спорить с ним Ветер, и легко сменил тему, -Поспишь еще?

— Посплю.

— Хорошо. Раньше десяти все равно завтрак не накроют. Или ты хочешь уехать до завтрака?

— Нет. Я бы не отказался чего-нибудь перекусить на дорожку.

— Вот и отлично. А потом я отвезу тебя.

— Ты? А почему не Дождь?

— Потому что я так решил.

— У меня от этой твоей фразы скоро зубы сводить будет.

— Привыкай. Ты еще ни раз её услышишь, — Стас улыбнулся, Лунтик фыркнул.

— А если не привыкну?

— Я подумаю, на что её можно будет заметить.

— Какой ты, однако...

— Какой?

— Не скажу.

— А я вот точно знаю, какой ты.

— И какой же?

— Вредный.

— О да, этого точно не отнять, — рассмеялся Лунтик, и, как и до этого, уснул у него на плече. А Стас про себя решил, что вот теперь уж точно начало положено.

* * *

Стас, как и обещал, довез его до квартиры Дождя, где Лунна в очередной раз смыла с себя весь макияж и снова превратилась в симпатичного, худенького паренька. На вид ему можно было дать от четырнадцати и максимум до шестнадцати лет, но Лунтику, на самом деле, было девятнадцать. Виталик собирался уже слинять и на метро добраться до общаги. Но Стас опять запихнул его в машину и довез и до туда тоже. Конечно, Лунтик мог бы и поскандалить на этот счет, но отчего-то не стал. После совместной ночи он начал немного по иному относиться к Ветру. Конечно, тот мог специально всеми этими своими штучками, усыплять его бдительность, чтобы потом, когда он расслабиться попробовать пристать уже по полной программе, но, глядя в эти его телячьи глаза, хотелось верить, что это не так. И Виталик, неожиданно для себя, обнаружил, что верит.

Прощались скомкано. Ветер протянул ему руку. Лунтик пожал. Стас вздохнул глубоко и немного грустно. Виталик, уже собирающийся взбежать по ступенькам ко входу в общагу замер. Посмотрел в напряженное лицо парня, так и не отпустившего его руку и, поддавшись порыву, шагнул к нему, мазнув по щеке губами. Ветер вскинул руку и не веряще провел пальцами по тому месту, где его коснулись губы Лутника.

— И что это было? — изумленно посмотрел на мальчишку он.

— Благодарность, — бросил Лунтик, усмехнувшись, — Цени мою щедрость.

И сбежал, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Ветер еще долго смотрел ему вслед. Правда, Лунтик, несшийся пешком, так как лифт уже давно не работал, на свой любимый девятый этаж, об этом не знал. А если бы и знал, только посмеялся бы. Ну, разве можно так глупо себя вести, когда ты красив, как Аполлон, и богат, как Крез? Но Ветру решительно было плевать на то, что можно, и еще решительней на то, что нельзя. Насмотревшись, он все же забрался обратно в машину и укатил с твердым намерением продолжить их с Лунтиком знакомство. А если Ветер что-то решал, как было уже сказано, он непременно шел к этому самым прямым путем. Прямее просто некуда.

Два дня последних августовских деньков пролетели для Лунтика относительно спокойно, но полными забот и боевых свершений на ниве уборки своей любимой трешки. Вот уже год он жил в ней один, несказанно радуясь своему привилегированному положению старосты этажа, которое он старательно заслуживал весь первый курс. Он и в этот раз, когда в общежитии начали появляться растерянные и немного дикие на вид первокурсники, рассчитывал обойтись без соседей, но на всякий случай, как и все на этаже, выдраил комнату, подавая тем самым хороший пример на радость комендантши, Фаины Зурабовны. А через два дня, вернувшись из короткой отлучки в ближайший магазин за хавчиком, обнаружил возле своей двери коменданта общежития и сразу смекнул, что не к добру это. Ой, не к добру.

— Здравствуйте, Фаина Зурабовна, чем обязан? — весело поинтересовался Лунтик, подходя ближе.