Хроники Отдела Тайн: Гилдерой Локхарт

Впрочем, злостных нарушителей по решению Совета глав родов изгоняли из общины во внешний мир, перед этим поправляя геном и подсаживая ложную память. Жестоким это не считалось, ведь люди знали, на что шли.

Отдел Тайн, созданный на основе средневекового Ковена Чернокнижников, был засекреченным представительством общины при Министерстве для присмотра за остальными волшебниками, чтобы те не наделали глупостей. Это представительство не заботилось, не опекало, не благотворительствовало, не пасло внеобщинных магов, предоставив их самим себе, и даже не особо гналось за собственной выгодой, потому что в ней не было нужды, а именно что предотвращало их наиболее опасные выходки, ставящие под угрозу существование человечества. Кое-что Отдел Тайн делал и для Министерства, чтобы оправдывать своё наличие при нём, но это никогда не являлось его главной задачей.

Школа в общине была своя, в ней училось молодое поколение с пяти до двадцати лет. Она была основана вскоре после объявления Статута в бывшем замке Певереллов, сообразивших, что если маглов рядом не будет, то и замки уже не нужны. Певереллы тогда отстроили для себя поместье, а замок отдали на нужды общины.

Хогвартс по сравнению со школой в Певерелл-касл был дырой дырее некуда, поэтому туда, равно как и к маглам, засылали учиться только некоторых детей, которым предназначалось работать во внешнем мире. От посланцев требовалось закончить экстерном годы, пропущенные в Певерелл-касл, а в Хогвартсе они познавали устройство и обычаи внешнего социума, а также заводили полезные связи.

Одним из таких посланцев был и Гилдерой Певерелл, поступивший в Хогвартс под именем Гилдероя Локхарта. Еще малышом он выделялся даже среди своих — красивый, здоровый, подвижный, магически сильный ребёнок, артистичный, на удивление яркий и обаятельный, с лёгким дружелюбным характером, исключительный менталист и кинетик. Полностью скрыть такой бриллиант было невозможно, поэтому консультант по внедрению посоветовал замаскировать его под стекляшку. Если уж у Гила всё равно не получится быть незаметным, пусть тогда он выглядит нелепым.

Свою фамилию и свои исключительные ментальные способности Гил унаследовал от матери, урожденной Певерелл, принявшей мужа в свой род. Она же обучила его пользоваться ими, из-за них маленький Гилдерой пошёл в Хогвартс, будучи на год старше однокурсников. Чтобы внедрить сына в Хогвартс с подходящей легендой, Лигейя сняла временное жилище на территории маглов и прикинулась глупой магловской блондинкой, абсолютно непробиваемой для здравого смысла. На все аргументы МакГонаголл, пришедшей за новым учеником, она только отвечала, что её дорогому мальчику еще рано покидать родительский дом. Никакие уговоры на неё не действовали, любые попытки зачаровать её рассудок заканчивались полным обломом, и в конце концов руководство Хогвартса отступилось.

Лигейя считала, что даже в двенадцать лет её сыну будет трудно справляться со своей легендой, но отложить поступление в Хогвартс больше чем на год было невозможно. И Гил не подвёл. Ему не удалось отвертеться от Равенкло, но в остальном он почти без нареканий сумел отыграть недалёкое тщеславное дитятко, вконец испорченное воспитанием любящей мамы.

В Хогвартсе до сих пор помнили, как он наколдовал свой автограф двадцатифутовыми буквами на квиддичном поле и выпустил над ним свой цветной гигантский портрет, наподобие чёрной метки. Когда Гила отвели к директору, он так и сказал, что обязан уже сейчас готовиться к своей будущей бессмертной славе. Все посмеялись, виновник схлопотал недельную отработку — и никто не задумался, как же нужно владеть чарами, чтобы запросто наколдовать такое. А его восемьсот валентинок на третьем году обучения, присланные анонимно мамой на Валентинов день, чтобы скрыть, сколько их пришло настоящих, не только сорвали завтрак, но и привели к тому, что этот праздник запретили отмечать в школе, пока юный Локхарт не выпустился оттуда. И даже то, что тогда ему пришлось в одиночку отмывать Большой зал от совиного помёта, было небольшой ценой за такое достижение.

Отучившись в Хогвартсе, Гилдерой ещё год проучился в школе Певерелл-касл, а затем пошёл работать в Отдел Тайн, для которого его целенаправленно готовили. Среди множества его талантов оказался и литературный, который Гил использовал для подтверждения своей легенды. Он так хорошо вжился в роль бестолкового свистуна и хвастуна, что никому и в голову не приходило, что произведениями дурака никто зачитываться не будет, даже домохозяйки.

Получив от начальника инструктаж по замешанным в происшествии персонам, а напоследок — пачку колдографий, Гил вернулся в свой кабинет и стал рассматривать лица волшебников, с которыми придётся иметь дело.

Дамблдор, известный ему еще по учёбе в Хогвартсе. Благообразен. Честолюбив. Лицемер и лицедей. Обожает популярность, лимонные дольки и очень яркие мантии. Не то чтобы великий маг, но предпочитает окружать себя ничтожествами и выигрышно смотрится на их фоне. Мужеложец, за такое его изгнали бы из общины с полной подчисткой крови и памяти, а здесь ничего, детей учить доверили и даже уважают. Хуже стало только в последние годы у маглов, где перед извращенцами чуть ли не преклоняются за их "неординарность". Что до недавнего хогвартского происшествия, было уже понятно, что директор виновен как минимум в наплевательстве.

Владеет родовым артефактом Певереллов — экспериментальной волшебной палочкой работы Медеи Певерелл, родившейся в конце одиннадцатого века и на протяжении двух веков известной в Ковене Чернокнижников под кличкой Смерть. Вместе с двумя другими артефактами — мантией и кольцом — палочка была подарена Медеей трём её любимым племянникам, и с тех пор все три артефакта ходили по миру. Конкретно эти три изделия Смерти были не настолько ценными или опасными, чтобы немедленно изымать их у слабосилков, но их местонахождение по возможности отслеживалось.

Колдографии хогвартских преподавателей Гилдерой отложил, едва удостоив беглым взглядом. Он знал их еще по учёбе в Хогвартсе — те самые ничтожества и неудачники, которыми любил окружать себя Дамблдор. Разве только Снейп появился позже, ни с того ни с сего заменив Горация Слагхорна, наиболее компетентного педагога из преподавательского состава — мимо такого образцового экземпляра неудачника директор просто не мог пройти. Но Гил помнил Снейпа школьником и мнение по нему составил еще тогда.

Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил. Выжил он, кстати, благодаря кровному родству с Томом Риддлом. В обоих текла кровь Певереллов, хоть и весьма разбавленная, а у Певереллов еще в третьем веке глава рода установил магический запрет на убийство кровных родственников. Тогда это был сильный и агрессивный род, не особо различавший своих и чужих, поэтому запрет был вынужденной мерой, которую Певереллы позже не сочли нужным отменять.

Гарри Поттер, магловский выкормыш, мелкий, тощий, забитый, в целом жалкий. Из-за дурного воспитания невежествен, недалёк и глуповат, вдобавок ленив и неряшлив. Любит летать на метле, как и все кинетики. Во лбу имеет шрам, с которым еще предстоит разбираться. От Певереллов в нём лишь капля крови, сохранять тут нечего, хотя кровь Певереллов достаточно сильна, чтобы дар кинетика всё еще проявлялся в каждом из Поттеров. Сам колдунёнок безнадёжно одичал и омаглился, но кровь Поттеров, прирождённых артефакторов, было бы желательно сохранить для будущего. Лишних артефакторов не бывает.

Рональд Уизли, единственный друг Гарри Поттера. Отпрыск предателей крови, компания, подходящая разве что для магловского выкормыша. Вырос, можно сказать, на помойке. Из-за дурного воспитания невежествен, недалёк и глуповат, вдобавок ленив и неряшлив. Ещё и завистлив, в отличие от Гарри. Любит поесть и квиддич. Эту кровь сохранять не нужно — напротив, нужно следить, чтобы случайно не занести её в генофонд общины. Что до его отношений с Гарри Поттером... ну, две родственные души нашли друг друга.

Гермиона Грейнджер, единственная подруга Гарри Поттера. Родом из магловской семьи, состоятельной, но из простых. Не умная и не сильная, не имеет никаких склонностей и предпочтений, зато из кожи вон лезет, чтобы дотянуться до умных и сильных, компенсируя нехватку талантов прилежанием и хорошей памятью. Начитана, дисциплинирована, честолюбива, любит командовать, поучать и указывать. Преклоняется перед авторитетами и смотрит свысока на всех, кто начитан меньше её. Про её кровь ничего не известно, видимой одарённости нет, но, возможно, при родословном анализе обнаружится что-то скрытое. Что до её отношений с Гарри Поттером... они с Уизли как-то её терпят.

Невилл Лонгботтом. Последний и единственный потомок некогда многочисленного рода, глава которого после объявления Статута отклонил приглашение в общину. Сказал, что сам разберётся со своими проблемами, и с тех пор община не беспокоила Лонгботтомов.

И вот результат. Робкий, пухлый, неуклюжий, заикающийся ребёнок, продукт воспитания бабушки, железной Августы. Друзей нет. Успеваемость плохая и приближается к ужасной. Любит растения и ухаживать за растениями. Наверное, станет отличным гербологом, но в общине имелись гербологи не хуже, поэтому сохранность крови Лонгботтомов не стояла в приоритетах отдела. Лонгботтомы выбрали сами, они в своём праве.

Остальные колдографии Гилдерой просмотрел, просто чтобы запомнить лица. На лице Драко он ненадолго задержался взглядом: Малфоев так и не пригласили в общину, побоялись, что предадут. Отложив колдографии на стол, он развернул свиток со сведениями по семье Уизли.

Предатели крови. В предательство можно вложиться сразу на сто галеонов, но можно набрать и по кнату. Есть разные пути к утрате родовой магии, и один из них — небрежение кровью, накапливающееся из-за многочисленных непризнанных бастардов в роду, особенно с понижением чистокровности. Для каждого рода их количество различалось, но двух десятков полукровных детишек на стороне, как правило, хватало.

Три поколения маглолюбивых мужчин рода Уизли усердно плодили полумагловских ублюдков, не думая о последствиях. Спохватились, когда родовой камень вдруг рассыпался в пыль, домовики передохли, а старинный семейный особняк за считанные недели превратился в развалины. В роду появились сквибы, один из братьев Артура Уизли рано умер при дурном знамении, не оставив потомства, а самому Артуру отчасти удалось поправить родовые проблемы, тайно женившись на Молли Прюэтт из старинного чистокровного рода.

Отец опрометчивой девицы не захотел делиться родовой магией Прюэттов с теми, кому она не впрок, и отсёк дочь от рода. Тем не менее Молли Прюэтт была с сильной кровью, она и без родовой поддержки смогла родить семерых магически одарённых детей. Родовой магии в семье Уизли не осталось, зато у всех членов семьи образовалось нечто вроде магического блока, препятствующего её восстановлению. Так называемого клейма предателей крови.

Впрочем, если бы этого клейма еще не было, его заработали бы близнецы Уизли за годы пребывания в Хогвартсе. Испытывать вредилки на детях — те же кнаты, а то и сикли, в предательство волшебной крови.

Определённо, последнему Поттеру не повезло с компанией, но при его воспитании он и не мог рассчитывать на другую.

Бросив свиток на пачку колдографий, Гилдерой отодвинул всю стопку на край стола и быстрым движением пальцев поманил к себе перо и пергамент. Повинуясь его мысленному приказу, перо застрочило:

"Директору школы чародейства и волшебства Хогвартс, верховному чародею Визенгамота, президенту Международной Конфедерации Магов Альбусу Персивалю Вульфрику Брайану Дамблдору

Уважаемый мистер Дамблдор!

Спешу обрадовать Вас, что я — да-да-да, тот самый Гилдерой Локхарт — принял решение поучаствовать в обучении подрастающего поколения!

В наше нелёгкое время, когда силы зла не дремлют, а героев вокруг — только один я, я не могу остаться в стороне и не передать свой обширнейший боевой опыт юным будущим героям. Разумеется, им никогда не превзойти меня, но тем не менее я надеюсь вложить в них достаточно знаний, чтобы они могли постоять за себя, когда окажутся лицом к лицу с тёмными силами.

Будучи патриотом любимой Британии, я готов лично заняться подготовкой юных героев и согласен стать преподавателем Защиты от Тёмных Сил.

Искренне ваш, Гилдерой Локхарт, знаменитый литератор, победитель множества ужасных монстров, почётный член Лиги защиты от тёмных сил, кавалер ордена Мерлина третьей степени, пятикратный обладатель приза "Ведьмолитена" за самую обаятельную улыбку

PS: и не благодарите меня, это мой долг!"

Перечитав письмо, Гил удовлетворённо хмыкнул, затем откинулся на спинку стула и стал раскачиваться на двух его задних ножках, насвистывая в такт незатейливую песенку Селестины Уорлок. Позитив надо распространять.

4.

Приглашение на собеседование пришло только в первых числах августа, когда Дамблдор отчаялся найти в преподаватели кого-то ещё. Гилдерой прожил этот месяц в магловской зоне, в том самом коттедже Локхартов, который его мать арендовала, а затем и выкупила для нужд рода Певереллов. Где-то же нужно было дожидаться ответа, если совы не находили ни сам Отдел Тайн, ни его сотрудников, когда они были под мантиями невыразимцев.

Он наскоро пробежал письмо глазами, задержавшись на фразе "в час дня в "Кабаньей голове"". Его полуосознанная улыбочка довольного жизнью человека на мгновение приняла иезуитский оттенок. Где находится эта таверна и что она из себя представляет, Гилдерой знал, как и любой из выпускников Хогвартса.

"Кабанья голова"? Превосходно. В час дня? Ещё лучше.

Отправив сову обратно с подтверждением, он призвал пергамент из особой стопки и специальное перо для подготовки документов. Повинуясь мысленному приказу, перо застрочило текст преподавательского контракта, сразу начисто. В крючкотворстве знаменитый литератор был силён — да и как таким не стать после того, как согласовал не менее десятка контрактов с издательством? Написанный контракт был свёрнут в трубочку и вместе с пером упакован в перстень, в котором имелся небольшой пространственный карман для хранения важных бумаг и прочих мелочей.

К "Кабаньей голове" будущий профессор ЗоТИ аппарировал секунда в секунду. Он был в полном боевом облачении: чёрные туфли из драконьей кожи, жемчужно-серые гольфы, ультрамариновые бриджи с манжетами под колено, лазурный жилет с затейливой серебристой вышивкой, ослепительно-белая рубашка из шёлка акромантула с просторными длинными рукавами и кружевным жабо. Всё это великолепие увенчивала безупречного вида голова с точёным почти что греческим профилем и упругими, тщательно уложенными золотистыми локонами. Голова улыбалась фирменной улыбкой любимца фортуны и покорителя женщин.

Гилдерой был морально готов к тому, что придётся таки ненадолго войти внутрь, но ему повезло. Время было обеденное, у дверей таверны пристроился попрошайка, при виде посетителя забормотавший своё "подайте". Бросив оборванцу сикль, Гил узнал у него, что директор Хогвартса только что вошёл внутрь, а ещё за сикль попрошайка с радостью поспешил в таверну, чтобы вызвать Дамблдора наружу.