| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А я особенный, — уверил ее Джек, слегка наклоняясь к ней. — Если я отдам больше, чем нужно, человек может умереть. Так что давай попробуем.
На следующее утро Джек, вспоминая об этом, изумлялся своей смелости и злился на свою глупость. Он давно, давно жил со всем этим — воспоминаниями о покореженных металлических фермах завода, бледном обескровленном лице учителя, судорогах и страданиях напарника, который однажды неосторожно взял капельку больше чем обычно. Всех жертвах его силы. И он смирился — а тут, будто позабыв обо всем этом, сказал полузнакомой девчонке: "давай попробуем". И что, если бы она умерла там, точно так же корчась в муках, как едва не сделал Георг?
Но она не умерла. Она держала его за руки — вот ведь забавный метод, нужно будет узнать подробнее — маленькими горячими ладонями и качала его силу как заправский насос.
Правда, он ничего не чувствовал. И она даже не думала падать и биться в судорогах, а наоборот, постоянно справлялась о его самочувствии.
Джек впервые ощутил подобное спокойствие. Когда она отняла руки, и абсолютно ничего не произошло. И он подумал: с ней все в порядке.
Она ему не очень нравилась — правда, стиль боя был просто завораживающим, художественная гимнастика, акробатика и танец с саблями, все в одном, — но, тем не менее, он не любил тихих нерешительных девиц эфирного телосложения.
Как странно. До этого вечера он не думал, что так одинок — пока, наконец, не встретил человека, которому совсем не страшна его сила.
Энца видела, что Джек к ней с презрением отнесся вначале — но не потому, что она была слаба. И он сам был силен настолько, что ему совсем... совсем была не страшна ее слабость.
Энцу называли вампиром, хотя ей вовсе не нужна была ничья кровь, — только за то, что она могла целиком забрать магию вместе с жизнью. Она была пустотой. Во всех смыслах. И даже хваленые техники боя, стиль, которым так гордилась ее наставница, никому не были нужны: никто не хотел рисковать собой, чтобы она могла работать. Не стоит бездарному магу тратить жизни других, более стоящих и важных, если он может заняться чем-то другим.
Но я не смогу работать с ним, потерянно думала Энца. Он непонятный, ужасно далекий и высокомерный. Куда уж мне до него.
И еще эта история с жильем — было бы смешно, если бы Энца умела смеяться над такими вещами.
После всего этого Джек подбросил ее к институтскому общежитию. На территории кампуса стояли два здания, Зеленые башни, как их тут называли.
Джек и Энца некоторое время стояли перед плотно замотанными цепью ажурными воротами. Несколько старинных замков, тусклые диски защитных амулетов и несколько предупреждений в духе 'не влезай — убьет'.
— Уже поздно и поэтому закрылись? — устало удивилась Энца. — А тут... не знаешь?.. какие-нибудь гостиницы рядом есть?
Про себя уныло подсчитывала, сколько придется потратить из небольших сбережений — узнать бы еще, когда зарплата.
— К бесам, — не менее устало и раздраженно отозвался Джек, — загружайся в машину. У меня есть диван, там будешь спать. Еще я тут гостиницы искать буду среди ночи.
Энца могла бы поспорить, но больше всего хотелось спать. Поэтому возражать не стала.
На следующий день выяснилось, что общежития закрыты на ремонт до конца лета.
История вторая. Вечеринка со сломанным стулом
У Энцы был круглый, очень мелкий и ровный почерк, строчки сползали книзу. Джек писал размашисто, его тоже мелкие, но сильного наклона буквы были украшены длинными, причудливыми росчерками.
Оба, кое-как пристроившись в коридоре под дверями Якова, писали прошение на "высочайшее имя". Яков, прочитав их бумаги, лишь хмыкнул: все уже оформлено, бюджет выделен, и в течение трех-четырех месяцев никто не будет заниматься новым подбором, поэтому своим "высочайшим именем" он повелевает подписать временные договора и скрепя сердце поработать эти месяцы вместе.
Было видно, что ему абсолютно все равно, будут они скреплять сердца или нет, лишь бы уходили быстрее и занялись делом. Джек заметил в груде бумаг на его столе краешек папки ярко-зеленого цвета — видимо, сегодня доставили отчеты из лаборатории, и шефу уже не терпелось приняться за анализ.
Поэтому, спустя пару минут, Энца и Джек уже выводили свои имена на срочных договорах, личных делах, журналах учета, подтверждающих, что они ознакомлены с правилами, получили соответствующие инструкции, не имеют ничего против... и т. д. и т.п.
А еще несколько минут спустя в холле института, Джека обступили трое коллег, похлопывая по плечу и поздравляя с возвращением на активную работу. Энце, благоразумно отступившей за кадку с пальмой, удобно пышной и высокой, показалось, что голоса коллег звучат достаточно иронично. Судя по натянутой улыбке Джека, у него были схожие впечатления.
Высокая, статная женщина с греческим профилем, огромными глазами цвета бутылочного стекла и черными волосами, спускающимися до самой талии, тонко улыбаясь, говорила Джеку:
— А мы и не ожидали, что ты когда-нибудь вообще займешься работой, Джек... Ну где же, где эта прекрасная дама, о которой говорил Яков?
— Ты даже и в этом верен себе, Джек, — хмыкал темноволосый худощавый мужчина, с щегольской эспаньолкой, деловом костюме и очках. — Если уж напарник, то женщина? Придете сегодня в наш клуб? Будет встреча, Дениз обещалась петь.
Третий мужчина, который был выше даже Джека и гораздо шире его в плечах, тихо обогнул всех и заглянул за пальму. Энца испуганно посмотрела на него снизу вверх, отодвигаясь подальше в тень. Густая короткая борода скрывала выражение лица, но черные глаза глядели довольно дружелюбно.
Джек ткнул пальцем за спину:
— Она там, если интересно.
Женщина тут же проскользнула мимо него, отодвинула здоровяка в сторону и, ласково улыбаясь, потрясла руку Энцы.
— Здравствуй, малышка, — радушно воскликнула она, — ну что за прелесть, в самом деле? Как тебя зовут? Я Анна.
— Поостерегитесь, — предупредил Энцу мужчина с эспаньолкой, — эта дама любит тискать котят и малышей до полусмерти, а вы, к сожалению, похожи и на тех и на других. Я Роберт.
— Я Донно, — глубоким музыкальным голосом сообщил третий. Энца неуверенно улыбнулась.
— Я Энца, — сказала она. Потом из вежливости улыбнулась шире. — Здравствуйте.
Анна взвизгнула от восторга, и даже сделала движение, собираясь ее обнять, но Донно ловко оттеснил ее в сторону. Он не улыбался, но смотрел на Энцу очень внимательно. Непонятный взгляд. Энца смутилась.
Джек покашлял от дверей. Он выглядел скорее уставшим, чем недовольным и потирал челюсть, задумавшись о чем-то.
— Мы идем или нет? — брюзгливо спросил он, и Энца, испугавшись, что он оставит ее здесь, поторопилась за ним.
В итоге, вняв настойчивым приглашениям коллег, Джек, недовольно кривясь, поехал в "их" клуб. Один из отставных магов когда-то открыл небольшое заведение на углу, неподалеку от института, и хотя поначалу там было много случайной публики, забредавшей из любопытства, вскоре практически единственными посетителями стали практикующие маги, студенты и преподаватели института.
Было шумно; в зале для курящих, куда сразу направился Джек, а Энца уныло потащилась за ним, дым стоял так густо, что резало глаза. Хотя все равно было интересно, и Энца, позабыв о своем достаточно неприятном спутнике, вертела головой, разглядывая просторное помещение холла, отделанное в восточном стиле.
Зал для курящих был попроще: разделенные ширмами уютные уголки с полукруглыми мягкими диванами песочного цвета, низкие темные столики. Под потолком гроздья бумажных шаров-фонариков. В дальнем углу зала круглая деревянная сцена. На ней микрофон, и высокая тощая певица с темно-рыжими короткими волосами неожиданно низким голосом мурлычет в него томную песню.
Их окликнули почти сразу, как они появились в зале. Джек не думая долго плюхнулся рядом с какой-то глазастой смуглой девушкой, ловко подвинув в сторону ее недовольного этим соседа, и заказал себе виски. Он небрежно представил всем Энцу и сразу же позабыл про нее, отвернувшись.
Впрочем, это Энцу вовсе не расстроило: ее окружили уже знакомые коллеги Джека. С Анной был светловолосый, очень серьезный юноша, едва ли выше и старше самой Энцы.
— Саган, — представился он и пожал ей руку. — Я тоже мастер боя.
Энцу увели за соседний столик, усадили и вручили бокал с вином. Анна собралась было кормить ее с рук орешками, но Донно мягко забрал у нее вазочку, а Саган ввинтился между ними на сиденье, пресекая дальнейшие поползновения чернокудрой магички.
В общем, вечер прошел бы достаточно приятно — и отдельно, — для обоих новоявленных партнеров, если бы не два обстоятельства. Джек слишком приналег на выпивку, и помимо того в зале после окончания выступления певицы начались показательные бои.
Для Энцы это выглядело дикостью, в ее родном Люце нигде, кроме как в тренировочных центрах, маги не сражались, но здесь, как ей объяснил Саган, это было обычным явлением, с одобрения хозяина, конечно. В этот вечер хозяин сидел в зале со всеми, и так же как остальные, выкриками подбадривал сражающихся.
Два мага из обслуги установили защитный барьер, огородив своеобразный ринг на танцполе, убрав подальше ударную установку, что стояла на сцене, и задрапировав рояль. Ритмичное техно пульсировало в воздухе, диссонируя с восточной обстановкой клуба, но удивительным образом подходя к атмосфере, и в любой другой день Энца, которая тоже немного выпила, с удовольствием потанцевала бы. Но сейчас на танцполе сопели и обменивались ударами два мага-студента с тренировочными мечами.
Выглядело это скорее как несерьезная игра, да и остальные не особо интересовались этим поединком, так что вскоре двоих мечников согнали с танцпола, и их место заняли двое других, чуть старше и матерее. Они долго ходили, описывая круги и присматриваясь друг к другу, потом резко схлестнулись и сразу же отпрянули. Словно змеи, подумала Энца. Она едва была способна читать магические почерки, но если сосредотачивалась, то чувствовала интересное сочетание стихийной магии с рукотворной. Эти двое были не новички, в качестве оружия использовали нечто вроде воздушных бичей, снабженных цепью заклинаний, дававших разные эффекты при ударе.
Боевые наставники на кафедре, где училась Энца, были достаточно старомодны, и в основном опирались на физическую подготовку и элементарное односложное оружие. Здесь это было на другом уровне, и сама Энца едва-едва успевала уловить сами моменты ударов и разглядеть их последствия.
Первые два подобных боя она посмотрела с открытым ртом, иногда спрашивая объяснения у Сагана, потом Анна заскучала и отвлекла обоих, втянув в общую беседу.
Было уже заполночь, когда основные бои закончились, теперь выходили новички, а мастера порой давали короткие мастер-классы, и Энца уже поглядывала в сторону изрядно набравшегося Джека, думая, возможно ли будет его как-то уговорить идти домой. Но прекрасно понимала, что вряд ли из этого что выйдет.
Да и не решится она, вон как Джек недружелюбно прищурился, поймав ее взгляд.
Мирное для их компании течение вечера прервал белобрысый растрепанный мастер боя, весело поздоровавшийся со всеми и опершийся на их столик руками. Его белая рубашка была расстегнута до середины груди, волосы на лбу слиплись от пота, но на широком круглом лице сияла дружелюбная улыбка
— Эй, Саган, — окликнул парень. — Не хочешь выйти? Ребята спрашивают, ты бы показал чего.
— Нет, — извиняясь, покачал головой Саган. — У меня гейс на закрытые помещения, ты ж знаешь.
— Ну как хочешь, — не обижаясь, пожал плечами парень и перевел светлые веселые глаза на девушку. — А ты Энца, да? Меня Клен зовут. Ты не хочешь выйти на ринг? Я тоже фехтую, а Джек говорит, что ты просто звезда.
Энца в ужасе посмотрела на него, щеки вспыхнули от неожиданного и отчего-то не совсем приятного комплимента.
— Нет, простите, — промямлила она, опустив голову. — Нет, я не фехтую.
— Да ладно! Джек нам рассказывал про амфисбену, ты ее уложила за несколько минут. Это ж амфисбену! Я отчет еще днем видел, круто. Давай, покажи, это тут в обычае. Ты же новенькая.
Он мягко, но настойчиво потянул ее из-за стола за локоть, не переставая болтать и рассыпать обаятельные улыбки. Энца, пытаясь вежливо отделаться, перестать привлекать внимание и ни в коем случае его не обидеть, все бормотала, что с людьми она не дерется, извинялась и просила отпустить.
Оказавшись совсем рядом с невидимым барьером, растянутым между четырьмя металлическими пирамидками на полу, она поняла, что, несмотря на все протесты, стоит у самого ринга, на них все смотрят и ждут.
Она в отчаянии посмотрела на того, кто ей казался последним средством спасения:
— Джек! Я не могу драться, ну скажи!
Молодой человек не ожидал, что она обратится к нему и скривился в ответ, да и девица рядом с ним захихикала, еще подлив масла в огонь.
— Хватит выпендриваться, хорошо? — раздраженно сказал он. — Что ты там мямлишь, я не понимаю совсем. Ты мастер боя, ну вот и покажи им.
— А может, Джек, ты нам приврал про нее? И ничего-то она не умеет, — мяукнула девица и гадко улыбнулась. — Девочку жалко, что вы к ней пристали?
— Да какого беса, — огрызнулся Джек. — Все она может, только думает про себя много.
Энца вскипела наконец, оттолкнула руку Клена.
— Мне нельзя драться с людьми! — упрямо повторила она.
Она бы еще сказала, что пойдет отсюда к чертям собачьим, но, к сожалению, скорее всего оно бы так и вышло: именно что к чертям, потому что где живет Джек она еще не помнила... да и ключей, разумеется, у нее не было.
Порой излишняя рациональность и осмотрительность портили весь возможный драматический эффект.
— Да ты не бойся, — попробовал ее утешить Клен, неверно поняв причины ее отказа. — Мы тренировочные возьмем, вон, у ребят есть.
Он помахал кому-то рукой, и к ним споро принесли пару грубо сработанных мечей, с рукоятями из металла и текстолитовыми лезвиями, выкрашенными серебряной краской.
— Да нет же, — с отчаянием сказала Энца, с тревогой чувствуя наворачивающиеся слезы. — Ну... давайте я вам для примера.. мне правда нельзя с людьми...
Она огляделась и показала пальцем на стоящие в углу пару барных стульев.
— Можно вон тот стул? Я на нем покажу.
Их небольшое представление уже давно привлекло всеобщее внимание. Хозяин клуба кивнул официанту, и тот подтащил стул к Энце. Девушка взяла оба меча из рук Клена и попросила его отойти подальше.
— Мне нельзя драться с людьми, понимаете? — снова повторила она, глядя и на Клена, и на тех, кто сидел вокруг. — Я не могу фехтовать. Они просто все разрежут.
— Малыш, они тупые совсем, — озадаченно отозвался Клен. — Ты посмотри, там даже скос не сделали к краю, они толстые и тупые.
Вместо ответа, Энца взмахнула обоими клинками и достаточно изящно провела уже знакомый Джеку прием, имитирующий ножницы. Совсем тупые лезвия прошли сквозь высокий металлический стул словно сквозь масло.
Мгновение все молчали, потом взорвались:
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
