Часть 1. Глава 4

— Как будто у меня было на это время. Так... да... Ладно. С этим я разберусь позже. — Гарри собрался и решительно перевел разговор на другую тему. — А теперь, расскажи, что ты сотворил с Дурслями... и что там постоянно рушится?!

Шутка Корпи над Дурслями ошеломила Гарри. Он сидел напротив довольного собой домовика и пытался привести в порядок мысли. Вообще, сама идея, что кто-то может позволить себе провернуть подобное над его родственничками, не укладывалась у Гарри в голове. Но вот ведь факт, налицо! Рядом, что называется, руку протяни, сидит этот самый кто-то, и довольно улыбается всякий раз, как из-за двери слышится шум падения очередного заколдованного на присутствие Дадли предмета. А следом раздается уже приглушенный от усталости разочарованный стон ничего не понимающей тети, опять не успевшей уследить за вдруг ставшим таким неуклюжим сынулей. Увидеть самостоятельный полет очередной вазы на встречу с полом или стеной, ей не суждено, это, как заявил Корпи, привилегия Дадли.

— А если он объяснит матери? — Поинтересовался Гарри.

— Скажем так, мы достигли определенной договоренности, и он не станет болтать о своей непричастности к геноциду фарфора. — Ухмыляясь, ответил домовик.

— Вы договорились?! С Дадли???

— Ну да. — Невозмутимо кивнул Корпи. — Посмотрел я на него, да на Петунью на кухне, и предложил немного пошутить... Он не возражал.

— Врешь. — Прищурившись, заявил Гарри.

— Ну... положим, не совсем... Я говорил очень тихо, так что он мог просто не расслышать... но, в конце концов, молчание же считается знаком согласия, нет? — Пожал плечами домовик и, взглянув на удивленного юного волшебника, пояснил. — На нем заклятие. Дадли физически не может рассказать правду о "летающей и самобьющейся" посуде, а Петуния, как бы ни старалась следить за своим "неуклюжим" сыночком, все одно не увидит этого полтергейста...

— Это и называется kuro... чего-то там? — Поинтересовался юный волшебник.

— Kuroschenie, Гарри. — Гордо улыбнулся в ответ Корпи. — Скажем так, это один из этапов. Не хочешь полюбоваться? Поверь, выглядит более чем забавно.

Выбравшись под мантией из комнаты и понаблюдав в гостиной за сосредоточенно пыхтящим на четвереньках Дадли, собирающим осколки какой-то вазы, Гарри довольно кивнул. А уж как его порадовало растерянное выражение на лице тетки...

Тут Дадли выпрямился и, прижав к груди ладони в которых держал осколки, осторожно, очень осторожно устремился на кухню.

— Нет! — В голосе Петунии послышались нотки, которые частенько слышал в свой адрес сам Гарри. Злость. На Дадли? Петуния Дурсль разозлилась на своего Дидикенса и Дадлипусечку?! Мир сошел с ума!

Пока пыхтящий толстяк, притормозил, непонимающе смотрел на мать, та сделав останавливающий жест рукой, резко развернулась и скрылась за дверью на кухню, чтобы тут же вернуться с мусорным ведром.

— Клади сюда, Дадли. — Тетя поставила ведро перед сыном и тот, молча, вывалил в него остатки вазы. — Молодец, Дадличка. А теперь посиди на диване, посмотри телевизор, а я... — Тут Петуния замерла, словно зависла. Ну да, программы, на случай такого поведения сына, для нее не написали, вот и тормозит, как пояснил стоявший рядом с Гарри, домовик.

Правда, откуда ему известны компьютерные термины, которые сам Гарри услышал лишь однажды, проходя мимо дверей недавно открывшегося в Литтл-Уининге магазина электроники, Корпи почти ничего не ответил, точнее, просто пожал плечами и небрежно обронил: "Тридцать лет, Гарри, помнишь? Я за это время чего только не увидел и не узнал...".

Тут тетка, вроде как пришла в себя и вздохнула.

— А мне нужно выпить успокоительного. Тебе принести сока, радость моя? — Проговорила миссис Дурсль, но даже эта, такая привычная для Петунии сюскающая фраза, прозвучала сейчас блекло и без обычной экспрессии. Все-таки, как бы она не любила своего сына, но эти выходки доведут кого угодно. И ведь самое поганое, что происходящее не свалишь на исчезнувшего незнамо куда Поттера...

— Ап-пельсинового. — Хрюкнул Дадли, осторожно устраиваясь на диване, вдали от всех возможных бьющихся предметов.

Кивнув своему кашалотику, Петуния подхватила стоящее в центре комнаты ведро и вновь ушла на кухню. Гарри и Корпи слышали как хлопнула дверца холодильника, а затем и шкафчик дяди Вернона, где хранились его личные запасы виски. Такого Гарри не ожидал.

Тетка вообще никогда не употребляла ничего крепче легкого вина, да и то по праздникам или за компанию с гостями, а слово "пьяница", в ее устах звучало приговором... для всех, кроме мужа и его сестры. На их привычку по вечерам закладывать за воротник, она закрывала глаза точно так же, как на все выходки Дадли. А тут... тетя, САМА решила приложиться к бутылке.

Корпи — гений! Так довести тетушку не могла даже толстуха Мардж, в каждый свой приезд достававшая жену брата язвительными замечаниями, становившимися резче и неприятнее с каждым сделанным сумасшедшей собачницей глотком виски...

В этот момент, Петуния вернулась в гостиную с подносом, на котором графин с соком позвякивал о стакан, а на блюдце лежала большая плитка шоколада. У Дадли тут же сработал условный рефлекс, и он набросился на принесенное матерью угощение, с жадностью оголодавшего бродяги.

Взглянув на привычную картину, и не менее привычно умилившись тому, как ее сыночек, на взгляд Гарри, уподобившийся свинье, пожирает шоколад, и только что не хрюкает от удовольствия, Петуния с явным облегчением вздохнула и направилась обратно на кухню, к своему "успокоительному".

— А теперь, финальный штрих... — Прошептал Корпи и, под взглядом удивленного Поттера, стакан с соком, вырвавшись из руки Дадли, снарядом пролетев через гостиную, врезался в косяк двери на уровне головы Петунии, через секунду после того, как она миновала порог.

Женщина на миг замерла на месте и медленно обернулась. Все. Теперь в глазах Петунии теперь не было и намека на вроде бы только что обретенное спокойствие. Фурией подлетев к ошалело хлопающему глазами Дадли, тетка отвесила ему звонкую затрещину и, взревев сиреной, погнала мальчишку в его комнату, сопровождая каждый шаг довольно увесистым подзатыльником. Уж Гарри-то помнит, какая тяжелая рука у миссис Дурсль. Сам не раз выхватывал от нее за неровно подстриженные кусты или плохо подметенную дорожку. Как она его "отоваривала" за пригоревший бекон, можно было бы и вовсе не вспоминать... но если сравнивать, то Дадли сейчас доставалось куда как круче.

— Вот это представление! — Воскликнул юный волшебник, едва они с Корпи скрылись в "своей" комнате. Правда, вскоре на лицо Гарри наползла тень и он вздохнул. — Они ж мне теперь вообще жизни не дадут.

— Расстраиваешь ты меня, юный падаван. — Покачал головой Корпи. — Поверь, у Дурслей сейчас своих проблем хватит. Видел Петунью? У нее же классический разрыв шаблона! Так что, пока она не восстановит душевное равновесие, тебе особо бояться нечего.

— А Вернон? — Уныло протянул Гарри.

— И с ним разберемся. Вообще, мой юный друг, проблемы надо решать по мере их поступления. — Корпи с комичной серьезностью воздел вверх указательный палец украшенный острым когтем, и вдруг усмехнулся. — В конце концов, у тебя всегда найдется место, где можно укрыться.

— Э?

— В бумагах Министерства, я не единожды натыкался на словосочетание: поместье Поттерхилл. И адрес его, вовсе не в Годриковой лощине, где... ну ты понял. Так что, советую заглянуть в отчет из Грнгтса, наверняка там найдется более полная информация об этом доме.

— У меня есть собственный дом? — Неверяще переспросил Гарри.

— Полагаю, так. — Пожал плечами Корпи. — Согласись, было бы странно, если бы такая старинная и обеспеченная семья как Поттеры, ограничилась одним-единственным коттеджем? Дом твоих родителей, уж извини, слишком мал для того, чтобы претендовать на звание родового гнезда.

— Но... ведь Дурсли и... Дамблдор... Знаешь, Корпи, я сильно сомневаюсь, что они позволят мне куда-то уйти и жить без присмотра. — Покачал головой юный волшебник.

— Что ж. Может быть сейчас ты и прав. Не буду спорить. Тогда... как насчет небольшого вояжа для твоих родственников, до конца лета? — Потерев подбородок, предложил домовик.

— То есть... вместо того, чтобы сбежать самим, ты предлагаешь вытурить из дома Дурслей? А как же миссис Фигг?

— Гарри, ты меня просто-таки недооцениваешь. — Губы Корпи разошлись в широкой, но довольно злорадной улыбке. — Миссис Фигг тоже отправится в путешествие... как минимум до осени. Ну а уж с ее книззлами мы как-нибудь поладим, а, Кромах?

Неизвестно когда успевший пробраться сквозь открытую форточку, ворон согласно каркнул со створки шкафа, и в черных бусинах его глаз, Гарри на миг почудилось что-то похожее на злорадство домовика.

— Я уже жалею, что завел этот разговор... — Заключил юный волшебник, переводя взгляд с Кромаха на Корпи, тут же изобразивших саму невинность. Как это удалось проделать ворону, Гарри не понял, но факт остается фактом.

— Хм, ну что, займемся учебой? — Осведомился домовик, материализуя на столе добрый десяток книг, часть которых Гарри уже была знакома.

— А как же, Дурсли? Ладно, тетя Петунья, она, кажется, еще не скоро придет в себя, а дядя Вернон? Ты помнишь, что он сказал перед отъездом? — Забеспокоился юный волшебник, узнав в одной из книг толстый том "Показаний к житейскому обхождению".

— До вечера далеко, юный падаван. Немалую толику мудрости за то время получить можно. — Тут, голос Корпи вдруг резко изменился. — Итак, открываем первую главу "Показаний" и читаем...

* * *

Вчерашний визит Люциуса порядком удивил директора Хогвартса. А уж когда тот рассказал о причинах и продемонстрировал письмо из Гринготтса... Это было очень неприятное известие. Именно поэтому, сейчас Альбус Персиваль и т.д. Дамблдор готовился к выходу. В Гринготтс, конечно, можно было бы заявиться и ночью, благо эти златолюбивые создания не знают, что такое нормированный рабочий день... впрочем, тут директор школы-пансионата Хогвартс, со вздохом был вынужден признать, что и сам не очень-то хорошо представляет себе, что это такое... Но, как бы выглядел уважаемый профессор и видный политический деятель магического общества Англии, вломившись после заката в банк, словно пожарная команда в горящее здание? Нет, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, уже далеко не мальчишка и ему попросту не пристало бегать, подобрав полы мантии. Так что, спокойствие, выдержка и никакой спешки...

Во владения гоблинов директор ступил, под слышимые лишь ему одному фанфары. Величественный Лидер Света, с улыбкой доброго дедушки и лукавым блеском в глазах... Этот образ он оттачивал годами и мог с гордостью констатировать, что усилия принесли свои плоды. Да, даже среди эксцентричных волшебников он считается чуть-чуть сумасшедшим, но при его магической силе, такие мелочи мало кого волнуют. Вот взять хотя бы творение его собственных рук — пугало Волшебной Англии, Тома Реддла. Сильный маг, подавляющий своей мощью, и абсолютно сумасшедший, что не уменьшает числа его поклонников... Отличный противник, замечательный в своем кровавом безумии. И тем выше будет слава того, кто победит это воплощение зла.

Ну, попробуйте, назовите хоть кого-нибудь сравнимого по своему могуществу с Лордом Судеб Волдемортом? Найдите в Англии еще одного такого же сильного и харизматичного лидера... О да, правильно. Великий Светлый Маг Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Кто же еще может возглавить противостоящих монстру волшебников! Кто воспитает героя, что станет знаменем их борьбы, и кто, в конце концов, войдет в историю, как единственный маг в мире, победивший ДВУХ темных лордов?

Директор Хогвартса тряхнул головой, избавляясь от несвоевременных мыслей и, заметив подскочившего к нему молодого гоблина, ободряюще ему улыбнулся. Несмотря на внешнюю неторопливость, и старательно демонстрируемое неприятие какой-либо поспешности, Дамблдор предпочитал, чтобы его поручения исполнялись немедленно, по одному только знаку. И гоблины отлично потрафили директору, предоставив такого расторопного служащего. Ну, откуда сыну бедняка с Насыпного нагорья, никогда не имевшего, не то что хранилища в Гринготтсе, но даже родового гнезда (иначе бы не увез из него семью в смешанное поселение в Годриковой лощине, не Поттер все же), и переселенки с Западного побережья САСШ, вообще никогда не имевшей дела с гоблинами, откуда ему было знать, что таких вот молодых клерков, зеленошкурые посылают к тем клиентам, заниматься делами которых, ответственные служащие не желают!

— Господин Дамблдор, вы по делам Визенгамота или школы? — Осведомился гоблин, проведя клиента к высокой стойке в углу зала и забираясь на свое рабочее место.

— Ни то, ни другое, мой... — Тут Дамблдор осекся. Применять выражение "мой мальчик" в отношении гоблина, это уже не эксцентричность и не заскок директора школы всея Англии, а идиотский способ самоубийства...

— Вот как? — Глаза гоблина подозрительно блеснули, но он ни словом, ни жестом не выдал своих подозрений. — Что ж, я вас внимательно слушаю.

— Хм. Видите ли... не далее как вчера днем, один из учеников нашей школы побывал в Гринготтсе...

— Сожалею, господин Дамблдор, но ничем не могу помочь. Конфиденциальность — это один из столпов, на которых держится репутация Гринготтса.

— Вы меня неверно поняли, уважаемый. — Улыбка исчезла с лица директора, словно ее и не было, а выражение лица стало неожиданно жестким. — Я не собираюсь покушаться на банковские правила. Меня интересует только одно. Кто сопровождал этого школьника?

— Уточните, о каком школьнике именно идет речь. — Помолчав минуту, проговорил гоблин.

— Гарри Поттер.

— Хм. Одну минуту... — Гоблин что-то быстро начеркал на пергаменте тонким пером и, очевидно, дождавшись ответа, заговорил. — Банку Гринготтс неизвестно лицо, сопровождавшее Гарри Поттера в его визите.

— Вот как? — Похоже, эти слова Дамблдор произнес скорее для себя, поскольку на ответный кивок гоблина он не обратил никакого внимания и, рассеяно попрощавшись, удалился.

Мысленно, директор уже прикидывал, кому поручить задание по поиску столь нагло вмешавшегося в его планы мага, а потому не заметил довольной ухмылки гоблина. Ну, в самом деле, откуда банку может быть известен сопровождавший Поттера, если его вообще не было? А что уж там надумал "великосветлый" глава Визенгамота, его дело. Гоблины не вмешиваются в дела волшебников, это же все знают, правда?

Трансгрессировав в Литл-Уининг, директор Хогвартса огляделся и, убедившись, что рядом нет никаких наблюдателей, трансфигурировал свой блистающий звездами колпак в шляпу-котелок, а яркую мантию в темный плащ довольно старомодного вида, из-под которого предательски виднелись загнутые носки расшитых туфель. Покинув переулок у улицы Магнолий, Дамблдор огляделся и, убедившись, что попал туда, куда намеревался, отправился вниз по улице. Вот и перекресток с Тисовой улицей. Десятый дом, восьмой, шестой... вот оно!

Директор Хогвартса решительно направился ко входу в дом, где нашел приют Гарри Поттер, но стоило ему коснуться пальцем звонка, как тяжелая дверь вдруг распахнулась и мимо ошеломленного старика торпедой пронесся весьма упитанный мальчишка. Не обратив никакого внимания на человека, которого он чуть не сбил с ног, Дадли скрылся за поворотом...