Ролевик: Лич.

— Это у тебя не проходит, а вот мой телефон держит две палки на антенне. Ладно, мне еще гримироваться. Напоследок — не спорь с Арагорном, он мужик серьезный и может пошутить тоже по-серьезному... — сказал приятель, прежде чем умчаться вместе с палаткой. Да, с такими историями и приключениями я три дня не продержусь. Лучше подожду появления девушки, поговорю и постараюсь ее сманить из этого бедлама, тем более, что она мне не показалась такой уж ярой ролевичкой. А там можно и на мою дачу дернуть и там провести пару деньков на природе и недалеко от речки. А речка, это плаванье и лежание на бережку в достаточно свободном наряде, который и снять можно, улучив минутку и момент, свободный от посторонних взглядов. А если принять во внимание слова приятеля, где он упомянул о желании девушки познакомиться со мною, то ...

Глава 2

Мешок свой расстелил подальше от лагеря и поближе к деревьям, заодно выбрал местечко, закрытое от взглядов и ветров кустами и деревьями. Кинув его на землю, я лег сверху не закутываясь и не забираясь вовнутрь и уставился в небе, постепенно сменяющее синь на вечернюю серость.

Внезапно послышались шаги, и ко мне подошел совершенно незнакомый мне мужчина в доспехах и плаще. Словно старый приятель он уселся прямо на траву рядышком и приветливо кивнул мне:

— Привет, как жизнь?

— Привет, — отозвался я, — Ты кто такой?

— Я? — на лице проскочила удивленная гримаса или нечто на нее похожее. — Артас Питерский, будем знакомы.

— Угу, — пробурчал я, совершенно недовольный тем, что меня побеспокоили. Я уже почти задремал, когда этот Питерский рядом возник. И чего ему от меня нужно?

— Сам-то, что не представляешься или ты такой невежливый по жизни?

Как он меня достал, еще немного и с кулаками на него накинусь!!! Черт, откуда у меня столько злости, особенно в последние часы? Как будто озверина мне подсыпал некто в кружку, причем лошадиную порцию:

— Да, невежливый и грубый, а еще и в бубен могу сунуть.

— Брось, — отмахнулся от моих слов Артас, — это ты из-за девчонки так себя накручиваешь? Не стоит она того, может уже с кем-то сидит возле костра в обнимку, а то и в палатке...

Договорить он не успел. Ощущая почти в живую, как злость выплескивается из ушей и глаз, почти получив материальное воплощение, я вскочил с земли. Незнакомец оказался шустрее — я только поднялся со спальника, когда он неким чудом переместился на десяток шагов в сторону.

— Ладно, Артур, сейчас ты не можешь нормально вести беседу, но позже еще поговорим. Пока, — проговорил Артас и скрылся среди деревьев. Вот же принесло 'приятного' собеседника. С моим сегодняшним настроением и так не все в порядке, а эти случайные встречи только добавляют масла в огонь. Сначала этот Арагорн, потом Артас. Достали все, ненавижу всех людей и если еще кто-то появиться рядом и попробует завести со мною разговор, то пусть ему помогут их орочьи и эльфийские боги.

После ухода своего недавнего собеседника, я вернулся обратно на лежку и долго ворочался, стараясь заснуть. Не заметил как, но все же задремал и приснился мне... сон.

Сон ли? Вокруг все было чересчур реально, хотя и не удавалось рассмотреть подробностей из-за сильного тумана. Вязкий, словно воздушная вата, которая по непонятно чьей прихоти приобрела способность к полету и совершенно неосязаемая на ощупь. Только капли влаги оседают на коже лица, рук, на плаще.

Хм, а почему я не ощущаю холод от этой сырости? Сколько знаю, туман это испарения, причем достаточно прохладные, а я будто в камере бреду, в которой поставили внешние условия, полностью соответствующие моему тело. Из-за этого я и не чувствую ни тепла, ни холода. Или это, все-таки, сон? Хм, ни чего не понятно. Странные места, странный туман, странная одежда. Только сейчас смог заметить, что мой плащ радикально поменялся. Теперь это был не кусок грубой брезентовой ткани покрытой резиной, а толстый плащ из черной, отлично выделанной кожи. Вот только она была легкая (веса совершенно не чувствовалось) и свободно ниспадала, не сковывая движения, словно это был отличный тонкий шелк. Все чудесатее и чудесатее. А на ногах у меня простые шлепанцы, точнее нечто на них похожее. Подошва из толстой кожи и с кожаными ремешками, оплетающими щиколотку.

Черт!!! Это моя нога? В панике я забыл дышать, но никакого дискомфорта не ощутил, словно и не требовалось моему теперешнему телу такие мелочи как воздух, вода, пища. Расстегнув плащ — да-да, теперь это был полноценный плащ с пуговицами-застежками из человеческих фаланг пальцев — я смог увидеть, какие изменения произошли со мною за время сна. Тело усохло до состояния скелета, я и так был тощ, а теперь и вовсе наглядное пособие или актер для съемок фильма про узников Бухенвальда.

Мышцы почти все утончились, с трудом прикрывая кости, а поверх этого безобразия располагалась кожа. Бледно-желтая, словно высушенная, а только потом натянутая на костяк. Из всей одежды (а я одевал под плащ толстое трико и тонкий джемпер в тон) у меня не осталось ни лоскутка. Взамен на бедрах появилось нечто вроде памперсов или набедренной повязки, пару раз обернутой вокруг каждого бедра и таза.

Сдается мне, я сейчас очень сильно похож на мумию, только очень хорошо сохранившуюся. Лишь отдаленно схожую с человеком. Что же это такое делается, может, я сплю...сплю?! Этот крик отчаяния разнесся далеко, если бы не проклятый туман и не мой голос, превратившийся в хриплое карканье.

Но какой-то результат он принес. Туман пошел рябью и стал уже не таким густым, окрестности понемногу стали открываться, хотя пейзаж был весьма уныл — голые камни и земля. Внезапно, впереди почудился непонятный отблеск, больше всего похожий на дрожание костра. Если костер, то там есть некто, кто его развел. Значит, можно узнать про это место поподробнее и о всех странностях, что произошли со мною. Или попытаться узнать, а то кто их знает этих разжигателей огня.

Чем ближе я приближался к костру, тем сильнее я ощущал странное чувство. Словно некий аромат, ранее никогда не слышимый. Через пару мгновений до меня дошло, будто нечто до этого скрытое во мне выдало подсказку, что это был запах живых. Впереди возле костра сидят трое живых существ, если меня не подводят новоприобретенные чувства, то одна из них — женщина. Причем ее аура мне сильно не нравится — нечто опасное моему теперешнему состоянию; второй тоже имел непонятные сгустки в ауре (я уже принял для себя именно такое определение, так ничем другим просто не мог охарактеризовать то непонятное свечение-запах, что шло от этих незнакомцев), но были обычные и никоим образом мне не грозили, разве что сам решу напасть или он атакует; третий сильно отличался от первых двух, от него несло непонятным сочетанием смерти и немного той же силой, что и от женщины. Он или убивал не раз или был создан для убийств, напоминая наемного убийцу, а вот та сила, что внушает опаску... уничтожитель нечисти, всплыло у меня в голове, а женщина одна из последовательниц богини, что борется с исчадиями зла и порождениями ада и Хаоса. Так, с ней мне не по пути, в отличие от убийцы, она может и напасть, просто повинуясь указанию богини или внутреннему зову. Хотя, может и договоримся. Третий только сейчас мне стал понятен — маг, точнее некто на него похожий, оперирующий не прямыми заклинаниями, а использующий стихийный духов, элементалей. В голове крутилась мысль, как правильно называть таких кудесников, но не могла никак оформиться.

В этот момент женщина исчезла, а за ней, спустя некоторое время, и два других человека, правда, это я уже не видел, так как туман опять сгустился до состояния плотной завесы. Только некоторое время спустя (так и не понял, сколько я простоял среди молочной завесы — часы или минуты) туман немного развеялся и вновь открыл костер. Возле него сидел некто, но мои чувства попросту отказывались его определять. Словно пустое место, а не человек. Незнакомец сумел меня рассмотреть в тумане и приветливо помахал рукою. В этот момент я смог уловить исходящую от него силу и был буквально ошарашен и оглушен. Словно сомнамбула я добрел до костра и встал напротив него, рассматривая незнакомца с другой стороны. Хотя, какой он незнакомец? Лицо Артаса Питерского я ни с кем не спутаю.

— Привет, Артур или Безымянный? — прищурил тот глаз, рассматривая меня. — Как тебе теперешнее состояние?

— Что все это значит? — почти раздельно произнес я. — Что это за место, почему я изменился...

— Вопросы, вопросы, вопросы, — протянул Артас, прерывая меня. — На некоторые я тебе отвечу. Это мир, в котором я могу с тобою поговорить. Он соединяет множество других миров и является отличным местом для уединенной беседы, ну-у, если не считать тварей, что бродят в этом тумане. Мне они не страшны — не по зубам — а ты их как бы родственник, по крайней мере, схожесть имеете. Кстати, если ты еще не догадался то я бог.

Услышав мое недоверчивое хмыканье (прозвучало больше похожее на кашель), он продолжил:

— Да, да. Я бог. Кстати, твой другой знакомый тоже бог — Арагорн. Вот только играем мы за разные партии... угу, это самое удачное сравнение. Ты здесь для того, чтобы помочь мне кое в чем. Взамен я верну твое прежнее состояние — тело — да еще и приплачу. Причем оплата может быть разной.

— Слушай, бог, объясни для начала, что со мною произошло и кто виноват в этом, — прохрипел я, примерно зная уже ответ на свой вопрос на половину.

— Виноват я, — пожал плечами Артас, — У тебя тело и умения лича. Точнее, высшего лича— Архилича. Вот только станешь ли ты им и в самом деле, зависит только от тебя самого. Сейчас — мертвое тело, не требующее ни пищи, ни воды. Тебе повинуются мертвые и их души, хотя тут все же ты послабее — я про души говорю. Способен захватывать только те, что убьешь сам. Кстати, этот посох именно на это и заточен — своеобразный поглотитель душ. Если ты убьешь живое существо, то по своему желанию можешь заключить его дух в посох. Потом есть возможность выпустить тот в любое мертвое тело, получив слугу, верного и сильного. В этом плане хороши души магов. В общем, как ты его и 'запатентовал' перед Арагорном.

— Это шутка? — процедил я, едва сдерживаясь, чтобы не броситься на говорившего.

— Отнюдь. Я придал твоему телу именно то состояние, что и должно иметься. Заодно я дал ему кусочек настоящего архилича, совсем крошечную частичку подсознания со всеми, точнее, многими знаниями. Теперь это подсознание полностью твое, так что не бойся раздвоения личности. Хотя, две личности в мертвом теле это просто уморительно. Может мне над этим поработать? — развеселился бог. — Отличная шутка выйдет.

— Это поганая шутка, как и ты сам. При первой же возможности я придушу тебя, причем в прямом смысле.

— Это вряд ли, — спокойно ответил бог, разом возвращая серьезный вид, — Ты должен меня только благодарить. В тебе не было ни грамма магии, пришлось дать капельку своей силы, а божественная мощь это нечто! Благодаря этому вливанию ты сможешь быстро стать тем, кем и являешься сейчас — мертвым магом смерти. В том мире, куда тебе проложил тропку, очень плохо в последнее время с эманациями смерти. Погибающие люди и прочие живые существа испускают очень опасную для мира энергию. Вот только она или впитывается такими как ты — личами и некромантами, или вытесняется из мира вместе с душою. В этом же случае вся негативная энергия остается в мире. Из-за этого гибнет все живое с ужасающей скоростью, болеют люди — да и не только они — животные, растения. Все живое. Тебе требуется как можно скорее разобраться с этим и поменять ситуацию в лучшую сторону. Тело и возможности лича только помогут, так как силы там разлито очень много. Этот мир очень мне нужен, как и многие соседние, но в других и работают другие. Каламбурчик, прямо под стать моему сопернику Арагорну, тот тоже любит все время шутковать.

— Да пошел бы ты вместе со своим приятелем Арагорном. Будет возможность и с вами обоими разберусь... ненавижу.

— Это хорошо, — кивнул мне собеседник. — Я очень старался в тебе пробудить немного настоящей ненависти, которая поможет превратить тебя в лича. Без всепоглощающей ненависти это крайне трудно сотворить..

— Так это ты... — я на минуту смешался, не зная что сказать. — Зачем тебе все это?

— Я тебе уже это объяснил, — по лицу Артаса пошла гримаса раздражения. — По два раза повторять не люблю. А тебя я выбрал, чтобы Арагорн не успел перехватить. Такие люди как ты и еще некоторые другие способны влиять на миры и их цветовую принадлежность. Арагорн стремиться к Порядку, а мне ближе истинный Хаос. Хаос, вот та сила, что должна властвовать в мирах! Да, Арагорн тебя бы все равно из игры исключил. Зря сказал насчет посоха с такими забубенными свойствами, да еще и намекнул на возможность уничтожения богов. Мы, высшие существа, очень скрупулезно и капризно относимся к таким шуткам. Встречаться с Предвечной нет желания ни у кого. А когда ты могущественен и почти бессмертен, то любое напоминание о гибели это равносильно плевку в лицо. В сносить такое от ничтожного смертного...

— Почему я? Почему нельзя было оставить меня некромантом, живым человеком?

— Просто так, — ответил собеседник, пристально смотря мне в лицо. — Там были и другие претенденты, но я решил выбрать тебя. Да, немного подскажу твою задачу. Во время противодействия Порядка и Хаоса, многие боги и им подобные существа из высших сфер захотели урвать кусочек пирога. В том мире, куда ты попадешь, твориться не пойми что. Как только с этим разберешься, то я сообщу о дальнейшей задаче. Кстати, почему именно лич — ты слишком боек, вот и поживи в шкуре мертвого, бессердечного и холодного существа. Еще раз напоминаю — поможешь, справишься, тогда награжу. Думаю, слова бога должны что-то значить, а если нет...неудачники меня не интересуют. Ладно, мне пора, может еще и свидимся. Кстати, чтобы ты не сильно переживал, я у тебя уберу остаток чувств. Мертвому они не нужны, а сейчас были просто были необходимы для лучшего осмысления ситуации.

Фигура напротив исчезла, словно кто-то выключил кадр фильма, и я остался в одиночестве, причем нечто поменялось не только в окружающем мире, но и во мне. Словно что-то ушло — такое близкое и дорогое. Отстраненно, я подумал, что во мне нет ни удивления, ни злости. Только решимость и настойчивость разобраться с этим делом и ... Артасом. Такую подлянку не с руки прощать.

Вот только как пройти в этот мир, что присуропил этот недоделанный бог? Едва у меня пронеслось в голове такие мысли, я ощутил сильное давление, будто меня с огромной скоростью тащат вверх или вниз. Чувства в этом мире порою отказывали напрочь. Туман опять загустел, а потом сменился чернотой. В какой-то момент мое движение приостановилось, и я оказался в небольшом кусочке леса. Немного отстраненно я констатировал, что это тот же лес и тоже место, где я устроился на ночевку. Вот только кусочек был очень мал и по краям граничил с непроглядной темнотой. Внезапно я увидел маленькую девочку лет десяти на вид, державшую в одной руке букетик полевых цветов, а другой потрясывая серебряным колокольчиком.