Стёртакотова бездна (полный текст)

— У одного моего приятеля в Африке был точно такой автобус, — внезапно вспомнил Маркус. — На первый взгляд — ржавая развалюха, а внутри — прямо-таки номер 'люкс' в отеле 'Гранд Ройал'. Отличная машина, чтобы катать на ней прогрессивных иностранных журналисток! Только он очень плохо кончил. И автобус потерял, и сам погиб...

— Понимаю, — с выражением явно непритворного сочувствия на лице кивнул австралиец. — Мне ведь тоже приходилось терять друзей на войне. Ваш товарищ тоже был летчиком?

— Никак нет, — покачал головой ван Борман. — Капитан 'эскадрона смерти'. Эфиопские повстанцы распяли его на кресте, а заодно отрезали язык.

— В Африку больше ни ногой! — в ужасе воскликнул мистер Генри Стёртакот.

* * *

— Это и есть ваша подводная лодка? — Фамке ван дер Бумен выглядела разочарованной. — На фотографиях она гораздо толще... Простите, я хотела сказать — 'гораздо больше'.

Радушный хозяин и его гости находились в самом дальнем ангаре 'Кораблестроительной компании Стёртакота', которой принадлежала огромная верфь, что к северу от Вестерлинг-Сити. Снаружи ангар выглядел заброшенным и запущенным — почти как автобус, на котором они сюда прибыли. Больше того, после высадки из автобуса до самого ангара пришлось добираться пешком через целые горы металлического лома, ржавые и полусгнившие скелеты старых кораблей, и другого подобного хлама.

— Вы должны меня простить — маленькая военная хитрость, — смущенно пояснил мистер Генри.

— Как вы вообще доставляли сюда материалы для постройки субмарины?! — Маркус ван Борман споткнулся об очередной обломок ржавой трубы и грязно выругался.

— Кое-как доставляли, — уклончиво отвечал австралийский магнат. — Но теперь работы завершены, так что срочной надобности в новых материалах нет — и поэтому мы еще больше усложнили доступ в ангар. Не советую приходить сюда без приглашения и сопровождения — тут у нас ловушки, медвежьи капканы, кое-где даже противопехотные мины... Но оставим это. Что вы скажете о моей красавице?

'Красавица' — выкрашенная в темно-зеленый цвет субмарина средних размеров и такого же среднего водоизмещения покоилась в бассейне в самом центре ангара. Кроме самих гостей в ангаре почти никого не было — только в одном из дальних углов копошились несколько человек в рабочих комбинезонах ККС.

— Подлодка как подлодка, — пожала плечами Рыжая Ведьма. — Стандартная схема, если я вообще что-то в этом понимаю. Основной корпус и боевая рубка. Мне приходилось встречать куда более крупные и экзотические модели. Впрочем, и эта смахивает на отличную мишень. Надеюсь, вы позаботились о станке для зенитного пулемета с 360-градусным сектором обстрела? Если даже 'да' — зря старались. Поверьте моему опыту. Дайте мне самый простенький биплан — и я утоплю её с закрытыми глазами.

— Ах, да. Вы же летчики, — кивнул мистер Генри. — Неудивительно, что леди ван дер Бумен не выглядит впечатленной. И вы тоже, герр ван Борман.

— Зато я моряк, — неожиданно напомнил о себе бластер-лейтенант Франк Адачи. — Поэтому я прямо сейчас вижу несколько остроумных технических решений, но в целом ничего революционного. Примите мои поздравления, мистер Стёртакот — у меня складывается впечатление, что вам удалось построить простую, надежную и недорогую боевую машину, готовую к массовому производству...

— ...что возвращает нас к цели нашего визита! — подхватил штабс-капитан ван Борман. — Как вы посмели нарушить мирный договор — и с кем вы собираетесь воевать?! Потому что это не развлекательное прогулочное судно. Это может понять даже такая воздушная крыса, как я. Целых два орудия большого калибра, вот заслонки торпедных аппаратов, а вот заслонки внутренних спасательных капсул. Что все это значит, мистер Стёртакот? Извольте объясниться! И молитесь, чтобы ваш ответ нам понравился. Потому что в противном случае мы уполномочены на самые жесткие и решительные меры. Самые жесткие, понимаете? Настолько жесткие, что вы пожалеете, что о лодке стало известно нам, а не нашим германским кузенам...

Мистер Генри ответил не сразу.

— Будет гораздо проще, если я вам просто покажу. Да, так будет гораздо проще. И нагляднее. — Стёртакот достал из жилетного кармана сверкнувшие красным золотом часы и дважды щелкнул крышкой. — Я вызову людей. К вечеру все будет готово, и сразу после заката мы сможем выйти в море.

— 'Мы'? — недоуменно переспросил Маркус.

— Да, все мы, — кивнул австралиец. — Я, вы, леди ван дер Бумен и мистер Адачи. Разумеется, все вы приглашены. Вы ведь не боитесь? Это совсем не то же самое, что подниматься в воздух...

— Мне и прежде приходилось погружаться на подводной лодке, — резко ответил ван Борман. — Полагаю, мы сможем принять ваше приглашение. Но знайте, мистер Стёртакот, если вы задумали какое-то предательство...

— Я ведь уже говорил вам, — спокойно сказал миллиардер, — если бы я захотел расправиться с вами — — то скормил бы ваши трупы ракоскорпионам в своем аквариуме. Но вряд ли бы это спасло меня от возмездия БИМБО, верно? Вы ведь предусмотрели подобное развитие событий? Например, если вы не вернетесь домой или не свяжитесь со своим начальством в условленный срок, какой-то другой агент получит возможность принять те самые жесткие и решительные меры.

— Вы удивительно проницательны, мистер Стёртакот, — криво усмехнулся Маркус.

— Оставьте грубую лесть для других собеседников, молодой человек, — небрежно отмахнулся от него мистер Генри. — Это было так банально и очевидно, любой бы на вашем месте так поступил. Так или иначе, с моей стороны вам ровным счетом ничего не угрожает.

Господин Стёртакот немного помолчал и тихо добавил:

— Нет, совсем не меня должны вы бояться.

________________________________

Глава 2

Как и обещал мистер Генри Стёртакот, они вышли в море вскоре после заката солнца. Раздвинулись тяжелые стальные ворота ангара, и подводная лодка, получившая простенькое и незамысловатое имя 'Сирена' (Фамке пожелала лично запустить бутылку шампанского в корпус субмарины, и австралийский миллиардер поспешил исполнить ее желание), отправилась в путь.

И хотя за бортом корабля воцарилась темная безлунная ночь, у Маркуса ван Бормана словно пелена с глаз упала. Что он здесь делает?! Это просто безумие какое-то!

В маленьком офисе, примыкавшем к ангару, нашелся телефон, и мистер Генри любезно позволил сделать ему один звонок — как какому-то преступнику, пожелавшему связаться с адвокатом, — хотя настоящим преступником был он сам, коварный австралийский авантюрист! Теперь ван Борману оставалось только молиться и надеяться, что туповатый секретарь из белголландского консульства на том конце провода все правильно понял и записал. Но какого черта?! Почему Маркус вообще согласился на это безумное предприятие? Не звонки он должен был делать, а докладывать лично, поднимать шум, вызвать специальную комиссию, иностранных журналистов, имперскую морскую пехоту — и вывести австралийских заговорщиков и нарушителей конвенции на чистую воду!

'На чистую воду'. Какая ирония. Особенно сейчас, когда 'Сирена' погружается в беспросветно черные волны Великого Озера Стёрта...

Вместо всего этого Маркус позволил себя уговорить забраться в подводную лодку, дал отрезать себя от внешнего мира и отправился в какое-то сумасшедшее путешествие с неясными целями неизвестно куда! Воистину, наваждение какое-то...

Любезный владелец субмарины предложил визитерам из БИМБО три маленькие, но уютные каюты, однако они не успели в них обосноваться. Вместо этого гости мистера Стёртакота и он сам несколько часов подряд проторчали на капитанском мостике 'Сирены', где одни вели непринужденную светкую беседу, в то время как другие следили на показаниями приборов и прислушивались к негромким репликам, которыми капитан Бенджамин Арнольд (ветеран Великой Войны, судя по виду — скучный морской волк, штампы и клише негде ставить — мятая фуражка, трубка и борода) обменивался со своей командой.

Штабс-капитан ван Борман в очередной раз покосился на своих спутников. Похоже, молчаливый бластер-лейтенант Франциско Адачи разделял его опасения — просто был не в том звании и не в том социальном статусе, чтобы возражать или протестовать. Что же касается лейтенанта Фамке ван дер Бумен — ну, это же Фамке, она снова была в ударе и своем обычном репертуаре...

— ...в последний раз мне пришлось погружаться на глубину без подводной лодки и даже без скафандра, — прямо сейчас тараторила она. — Это случилось, когда меня сбили во время подавления последнего мятежа в Сараваке. То есть сбили не совсем меня, а самолет, на котором я исполняла обязанности бортстрелка; а поскольку я не была пилотом, то это не считается. Весь экипаж погиб, и только я каким-то чудом уцелела — хотя, справедливости ради, никаких чудес там не было — только богатый опыт и высокий профессионализм! Короче, я вылезаю из-под обломков и смотрю по сторонам, но прежде всего — на себя. Весь мой комбинезон — и прическа тоже! — пропитаны машинным маслом, бензином, керосином, газолином, спермой слонов...

— Чем-чем, простите?! — поперхнулся воздухом мистер Генри.

— Спермой слонов, — невозмутимо повторила Фамке. — Так мы называли пулеметную смазку, она была особенно густая и при этом белая. На чем я остановилась, когда вы меня так бесцеремонно перебили? Ах, да. Сперма слонов, бензин, кровь (к счастью, не моя), и одному Аллаху известно, что там было еще. Итак, я осмотрелась по сторонам, прислушалась и пошла прямо на звук журчавшей воды. Идти пришлось недалеко, и буквально через несколько минут я набрела на поистине райский уголок! Маленький водопад, впадающий в крошечное озерцо, окруженное вековыми стволами. Солнце встает, в джунглях райские птички поют, попугаи всякие с ветки на ветку прыгают — как будто и нет вовсе никакой войны, — Фамке неожиданно всхлипнула, после чего громко шмыгнула носом. — А я с ног до головы в каком-то гов... пардон, я уже перечисляла. Ну и я плюхнулась в воду прямо в одежде. Хотя нет, вру. Прямо в одежде — это совсем другой случай был, про который я расскажу как-нибудь в другой раз. А тогда, в Сараваке, я оставила одежду на берегу. Я ведь уже сказала, какой это был райский уголок? И вот я представила, как по гладкой поверхности этого чудесного озера расплываются радужные пятна машинного масла, кровь и сперма слонов, разумеется — не забудем забывать про сперму слонов!..

'Господи, с каким удовольствием она это произносит!' — мысленно простонал Маркус ван Борман.

— ...и пришла в ужас! — продолжала госпожа ван дер Бумен. — Поэтому и скинула с себя всю одежду. И знаете что? От этого ровным счетом ничего не изменилось! Про свою прическу, изгаженную той же субстанцией, я уже говорила; а одежду потом все равно пришлось стирать... Когда я закончила купание и стирку, почти все рыбки в озере всплыли вверх брюхом. Господи, стыдно-то как, по сей день! Но это было потом. Короче, я снова нырнула и на этот раз ухитрилась коснуться дна. Глупое ребячество, если хотите знать мое мнение — вода на дне была совсем холодная, и если бы меня скрутила вполне возможная в такой ситуации судорога, мы бы с вами сейчас не разговаривали. По крайней мере, так я тогда думала. Возвращаюсь на поверхность, а на берегу, рядом с кучей моего грязного тряпья и оружия, стоит парочка саравакских мятежников, весьма довольных собой. 'Эй, телескоп, выходи на сушу!' Они еще не поняли, с кем имеют дело...

— Телескоп? — не понял мистер Стёртакот.

— Так они нас называли, — охотно пояснила Фамке. — 'Телескопы'. Неужели вы никогда не слышали этот анекдот? 'Чем отличается телескоп от голландца? One is a hollow cylinder, and the other a silly Hollander'. А-ха-ха-ха-ха! Извините. Согласна, глупая шутка — и расистская какая-то, вы не находите? Тем более что, как говорят американцы, хорошо смеется тот, кто смеется последним. И кто теперь должен смеяться? Кто победил в той войне?! Вот именно! Ха-ха-ха! Извините. На чем я вообще остановилась? Ах, да. Выхожу я, значит, на берег, руки скромно держу за спиной, а у саравакцев глаза на лоб лезут, языки наружу, слюной капают... фу! — Фамке возмущенно передернула плечами. — Омерзительное зрелище. Но есть и хорошие новости. На дне озера я нашла чудесную красивую раковину. Одного из саравакцев я ударила по голове тупым концом раковины, а другого — острым, точно в горло. Трупы сбросила прямо в озеро. Вы должны меня понять, особого выбора у меня не было. Я чувствовала свою вину перед уцелевшими рыбками, и должна была хоть как-то их вознаградить. Корма рыбкам надолго хватило... Конечно, до Маркуса мне далеко. Вот Маркус у нас настоящий герой. Я уже рассказывала, как его сбили в Абиссинии? На него тоже напала парочка эфиопских мятежников...

'Нет, только не снова!' — мысленно взмолился штабс-капитан ван Борман.

— Мы прибыли, — спокойно сказал мистер Генри Стёртакот.

'Куда?' — не сразу понял Маркус. Ответом ему был лязг, протяжный гул, долгий противный скрежет — а потом, пусть совсем ненадолго, но воцарилась мертвая тишина.

— Мы прибыли, — снова повторил австралийский магнат, нарушая эту самую тишину. — Добро пожаловать на дно Австралийского Внутреннего Моря. Дамы и господа, для вас приготовлены водолазные скафандры. Разумеется, нам придется выйти наружу. Отсюда вы ничего не увидите и не поймете.

__________

Глава 3

__________

Как знать, быть может, именно так должна была выглядеть высадка на чужую планету, удаленную от своего солнца на миллиарды миль, и потому погруженную в вечную тьму, которую лишь совсем немного сумели разогнать мощные криптоновые прожекторы 'Сирены'. Облаченные в тяжелые бронескафандры, люди с трудом передвигались под чудовищной толщей воды — как будто они оказались на планете, где царила высокая сила тяжести, гораздо больше земной. Придонный ил под ногами был настолько спрессован давлением, что казалось, будто акванавты шагают по твердой поверхности. Сходство с неведомыми иными мирами усиливал тот факт, что путешественников окружали самые настоящие инопланетные джунгли — лес могучих водорослей. Водоросли были повсюду; они переплетались под самыми немыслимыми углами и превращали плато, на которое легла субмарина, в непроходимые заросли, куда более уместные в сердце Африки или Сибири, чем здесь, на морском дне. Австралийские моряки, сопровождавшие Генри Стёртакота и его гостей, пустили в ход топоры и даже самый настоящий огнемет, переделанный из газового резака. Но могучие черные стволы, куда больше напоминающие самые настоящие 'сухопутные' деревья, чем флору подводного мира, крайне неохотно сдавали свои позиции. Чтобы продвинуться на две сотни метров, пришельцам из заволновых высей пришлось потратить добрый час. Но их старания окупились с лихвой... наверно.

— Мы здесь не одни, — спокойно заметила Фамке ван дер Бумен, когда сборная команда австралийцев и белголландцев наконец-то прорубила просеку через подводную чащу и оказалась на 'опушке леса'. — Кто-то нас опередил.

Прожектора субмарины уже не доставали сюда, поэтому пришлось полагаться на фонари водолазных шлемов, в зеленом свете которых акванавты разглядели лежавшую перед ними обширную подводную равнину, которая убегала вдаль и терялась за сплошной стеной черной воды. А на равнине этой, в какой-то сотне шагов от 'опушки леса', лежала подводная лодка. Не 'Сирена', разумеется. Другая.