| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Окончательно память вернулась к нему практически к семи годам, поэтому пришлось учиться, а также познавать нюансы общения между людьми. Петуния приложила много усилий, поясняя Джону, почему люди — взрослые и дети — поступают так, а не иначе.
Очень полезный опыт, в той, прошлой жизни у него была социализация табуретки. И столько же эмпатии. И опыта в общении с обычными — нормальными — людьми. Потом он вообще не заморачивался, ненавидя всех скопом и используя для удовлетворения своих желаний. Он был самым сильным на планете, его боялись и превозносили, он был Богом: живым и полным сил. Он и считал себя Богом, предпочитая задвинуть память о детстве в самый глубокий и темный угол памяти.
А потом он умер.
Как? Он не помнил, словно в памяти стоял блок. Только и осталось ощущение, что умер он от собственных рук, но самоубийством это не являлось.
А потом он очнулся: обычный слабый человек, мелочь, которую плевком перешибить можно. Этот контраст между тем, что было, и тем, что стало, едва не свел его с ума. Именно тогда, вопя в подушку по ночам, он понял, что испытывали ангелы, упавшие с небес.
Перспектива сдохнуть обычным сорвала ему крышу. Возвращение его силы — чем бы оно ни было — приколотило эту самую крышу насмерть самыми длинными и прочными гвоздями, ювелирно поставив ее на место, Вот только если мания величия ушла, то мерзкий характер и сонм отвратительных привычек остались. А ещё появилось желание не повторять старые ошибки.
С другой стороны, Петуния только подтвердила опасения, зародившиеся во время разговоров с магами и вояжа по магическому миру: личный опыт показал, что попавшие к магам люди деградируют со страшной силой. То самое чувство превосходства и снобизм, которыми пропитываются все обладатели особых возможностей. Впрочем, это Джон бы пережил, опыт есть, гораздо хуже было другое: маги становились чужаками в обычном мире. Нет, Джон был уверен, что уж богачи не брезгуют зарабатыванием капиталов в мире так презираемых ими простецов, но обычные маглорожденные... Ни знаний современного мира, ни документов, без которых не найдешь высокооплачиваемую работу. А с маханием палкой тоже не все так просто, иначе маги бы не парились, отбирая то, что хочется.
Купленные газеты тоже подбросили мыслей: магический мир — английская его часть, так точно — представал подобием резервации. Джон привык, что ему доступна любая точка мира. Сейчас, с пробуждением его сил — а левитация уже проявилась, значит, и остальное подтянется — он сможет путешествовать куда угодно. Ничем и никем не ограниченный. Сможет воплотить в жизнь любое свое желание: с финансами проблем не будет.
А в школе сидит так называемый опекун, которому позарез надо, чтобы Джон играл определенную роль. И обязательно попробует надавить и ограничить. Может, плюнуть на все и не морочить себе голову? Нанять репетиторов, сейф постоянно пополняют благодарные граждане. Тем более в обычном мире столько возможностей!
Джон презрительно хмыкнул и рассмеялся.
Какое главное правило героя, желающего жить по своим правилам?
Не попадаться.
Плевать он хотел на магов, людей и прочую фауну. Себя он ограничивать не собирается.
* * *
Люциус тяжело вздохнул, мрачно рассматривая ковыряющегося в креманке с мороженым сына. Если б он не знал, не был уверен на все сто процентов, что сидящий напротив мальчишка — его собственное "произведение", то решил бы, что Драко подменили.
Ещё пару лет назад платиновые волосы потемнели, все больше приближаясь к антрациту Блэков, серые глаза приобрели цвет дымчатых топазов. Ладно. Допустим, кровь Нарциссы неожиданно взыграла, хотя и были проведены соответствующие ритуалы. Но характер? И общее ощущение, что ребенок неожиданно повзрослел?
Воспитываясь в среде натуральных головорезов?!
Сам Драко только молчал, загадочно улыбался и будил нехорошие подозрения багровыми отблесками в глазах. Люциус, поистерив и проверив все, что мог, додумался до натуральных ужасов, но вынужден был признать: это вот — его сын.
Неожиданно мальчишка встрепенулся, уставившись на кого-то в огибающей кафе толпе с таким видом, словно увидел призрака, встал, раздувая ноздри, едва не скрежеща зубами. Остановившийся напротив столика голубоглазый блондин лет десяти нахмурился, пристально уставившись на Драко. По спине Люциуса промчалось стадо мурашек.
— Хоумлендер... — непонятно проскрежетал Драко, и блондин, на лбу которого Люциус с шоком заметил зигзагообразный шрам, расплылся в драконьей улыбке. В небесно голубых глазах полыхнули багровые молнии.
— Какая встреча... Гарри Поттер.
— Драко Малфой.
Поттер — это Поттер?! — кивнул Люциусу, и уставился на Драко, с каждым мгновением выглядя все более счастливым.
Джон действительно был счастлив. Надо же! Бутчер тоже здесь. К своему давнему врагу Джон сейчас не испытывал никакого негатива. Наоборот, приятно будет общаться с понимающим... хм... человеком: Джон уловил отблески энергии в глазах Бутчера. А ведь когда-то он продемонстрировал, что может быть почти наравне с Хоумлендером.
Джон улыбнулся и первым протянул руку.
Мало ли что было в той жизни... В этой они будут друзьями и заставят мир вздрогнуть.
* * *
Черная тень неслышно скользнула наверх, по даже не скрипнувшим ступенькам. Маг брезгливо кривился, пробираясь к своей жертве. Снейп кипел от ярости, но держал себя в руках, мысленно проклиная на все лады Дамблдора, гоняющего его и в хвост, и в гриву, наглого мальчишку, посмевшего из себя строить невесть что — явно в папашу пошел, чтоб его на том свете в котле поглубже утопили, свою судьбу... В общем всех, про кого мог вспомнить. Подъем по лестнице неожиданно всколыхнул воспоминания о том, как он поднимался в покои Наследника Малфоя по просьбе его отца. Люциус согласился списать пару долгов, а также неплохо заплатить, если Снейп проверит ментальную сферу его сына. Дескать, беспокоят его некоторые моменты... Ткнул рукой в сторону лестницы и продолжил пить дорогущий арманьяк, сволочь белобрысая. Тогда, обрадованный возможностью хоть что-то заработать, он помчался наверх, не обратив внимания, что сиятельный лорд не пошел контролировать процесс, влетел в комнату, стремительно подойдя к спящему мальчишке, которого заранее ненавидел — эта наглая сопля скоро станет его учеником и будет мотать нервы...
А затем пол и потолок поменялись местами, от боли в глазах взрывались звёзды, а выскочивший из кровати почему-то темноволосый засранец с чудовищной руганью на устах принялся охаживать его тяжеленным стальным ломом — таким пользовался давно усопший Тобиас Снейп, отдирая гнилые доски забора — одновременно пиная куда попадется.
Если бы не Люциус, примчавшийся на крики... Конечно Малфой заплатил, не скупясь, за беспокойство, но Снейп видел какое-то глубинное удовлетворение в серебристых глазах.
Половица скрипнула, Снейп скрипнул зубами — отвлекся. Бросив чары на дверь, он вошёл в темную комнату, собираясь усыпить ее обитателя и всласть покопаться в его жалких мозгах. Он успел увидеть как в темноте вспыхивают два багровых луча, а затем мир померк.
* * *
Джон, скривившись, уставился на кучу мяса и костей в черных обрывках ткани, пятна крови, уляпавшие все вокруг... Фу. Храп дяди Вернона затих и вновь возобновился.
Джон включил свет, достал учебник по бытовым чарам, рекомендованный Драко, и палочку. Убирать это руками он не собирался, как и интересоваться, кого это принесло в три часа ночи. Пятна уменьшились, куча частично исчезла. Джон повеселел: и от магии есть польза!
Особенно если ее правильно применять.
Часть 3
— Хорошо...
Джон расслабленно валялся в остывающей луже крови, пялясь куда-то в потолок. Рядом хлюпало: Бутчер, не в силах побороть исследовательский интерес, ползал в куче ошметков, в которые превратился Квирелл, пытаясь понять, каким образом обычный маг вдруг превратился в двуликого Януса, причем так, что рулили телом оба сознания.
Джона такие мелкие и незначительные подробности не интересовали, да и вообще встреча с Темным Лордом совершенно не впечатлила. Детский сад какой-то, честное слово! Особенно после того, как Джон испепелил палочку одержимого, а Бутчер, счастливо ухмыляясь, поудобнее перехватил любимый лом.
Оказалось, что в таких условиях пафос резко сдыхает в корчах, вот только очнувшийся от комы инстинкт самосохранения этому магическому Твиксу не слишком помог. Банально не успел: Бутчер орудовал любимым оружием очень умело, а у Джона уже давно чесались кулаки на хорошую бойню.
Дракой это назвать было нельзя...
И теперь Джон валялся на полу, морально и физически расслабляясь, слушая, как Бутчер тихо бурчит под нос о недоумках-Лордах, улыбался, и размышлял о том, что правильно сделал, что пошел в Хогвартс.
Чего греха таить, ему здесь понравилось. Не всё, совсем не всё, но были некоторые нюансы, так сказать.
К примеру — Уизли всем скопом.
Настырные идиоты, орущие, что он "с ними" на праздничном пиру распределения. Идиоты как есть: Джон не с ними, и они — не с Джоном, невзирая на то, что паскудная шляпа распределила его на Гриффиндор, хотя он сразу четко сообщил, что хочет на Слизерин, куда как раз отправился Бутчер. Джон всегда был злопамятным, поэтому не постеснялся напомнить наглой ветоши, что нечего исполнять свои обязанности не так, как прописано в инструкции: Шляпа обмолвилась, что за него выбор уже сделали. Что ж... во время одного из вызовов в кабинет директора Джон дождался, когда тот отвлекся, и слегка поджарил потерявшую берега тряпку. Впрочем, эти мелкие неурядицы не помешали ему с Бутчером общаться и шастать друг к другу в гости.
Некоторых это возмутило, но Джону давно уже было плевать на мнение толпы. Самые тупые, мнящие себя самыми хитрожопыми — близнецы — почему-то решили, что могут ему указывать и чего-то требовать. Угрожать вздумали...
Джон начал с того, что переломал им ноги. Рона — ещё одну шавку из этого табора — накормил мылом, благо заботливая тетя упаковала ему на всякий случай несколько кусков хозяйственного. Пригодилось! Смотреть на икающего и пускающего пузыри недоумка оказалось весело, а на баллы Джону плевать было.
То ли Уизли оказались тупыми, то ли слишком упорными, а может и жадными, а скорее всего, все сразу. Попытки отравить его, подсунув какую-то дрянь в конфетах, Джон не простил. И спускать на тормозах, равно как и жаловаться, не стал: и так уже понятно, что весь персонал и большинство учеников прыгают по команде директора. Очень показательно: дети попадают в больницу, потому что два придурка тормозов не имеют. Привыкший отслеживать общественное мнение и работать на имидж и репутацию Джон не мог не заметить фаворитизма со стороны руководства. Тем хуже для них: отловить уродов и заставить сожрать собственную продукцию полностью оказалось трудно, но возможно. Джон их держал, Бутчер запихивал конфеты и прочую гадость в пасти...
То, что получилось, оперативно оттащили в Мунго, и больше Джон о близнецах не слышал, искренне надеясь, что так и останется. Отработка в Запретном лесу помогла снять стресс: драпал начинающий маньяк-кровопийца от них с Бутчером так резво, что пару деревьев повалил по пути. А они ещё и заработали: оказалось, что труп рогатой лошади — это не только ценный рог, но и уйма других дорогостоящих ингредиентов.
Джон учился, заодно заводя полезные знакомства в других домах, не только на Гриффиндоре. Внук члена Палаты лордов, родня медиа магната, магическая аристократия — очень выборочно... Кроме того, работал на репутацию, помогая обычным ученикам: для него мелочь, а они будут помнить оказанную помощь годами, не уставая напоминать об этом обывателям.
Мягкие, но настойчивые попытки взрослых магов втянуть его в свою игру пресекались по мере возможности. Макгонагалл обломалась с желанием засунуть его на место ловца: зачем ему метёлка с педалями, если он может спокойно летать сам по себе? Не помогли ни агитация и сравнение с покойным Джеймсом Поттером — который вообще-то охотником был, а не ловцом, ни присланный "неизвестным спонсором" "Нимбус", демонстративно доставленный совами прямо во время завтрака в Большой зал: элементарная провокация, тут и думать не надо, кому выгодно, чтобы разжечь огонь зависти и ненависти между ним и остальными учениками, мечтающими попасть в команду.
Подарочек Джон просто отбросил на пол, не желая прикасаться: мало ли, Бутчер уже успел просветить о разных способах добиться чужой благосклонности с помощью чар, зелий и прочего. Не помогло. Видя, что ни попытки вернуть подарок дарителю, ни отказ не помогают — его словно не слышали ни директор, ни Макгонагалл — Джон поступил радикально: сломал и древко метлы, и прутья. От такого кощунства некоторые впечатлительные особи попадали в обморок. На вопли о том, что вещь денег стоит, пожал плечами: если это был подарок лично ему, то он вправе распоряжаться им по своему разумению. Если метлу предоставляли на условиях аренды — тоже хорошо, он готов возместить. При условии предоставления документации и заверенного договора между ним и арендодателем. Нет такого? Странно.
Ну, на нет — и суда нет.
Макгонагалл аж взвыла по-кошачьи от такого. Слизеринцы и многие другие смотрели с уважением и интересом. Джон только хмыкнул: детский сад, штаны на лямках. Если что, он оплатит чёртову палку, без проблем. Все равно обойдется дешевле, чем согласиться и увязнуть в чужих интересах. К тому же, чем дальше, тем больше он убеждался, что если и будет жить в магическом мире, то наездами, и совсем не в Англии. Насмотрелся на местные порядки, достаточно на Лонгботтома глянуть, чтобы убедиться, что не все так чудесно и волшебно, как пропагандируют некоторые маги. И попасть под каток Пророчества — очень плохая идея. Бедолага выглядел зашуганным тюфяком, причем Джон не мог понять, реальное это поведение или талантливая игра. Да если честно, и не интересовали его подробности жития Невилла, как и попытки заставить примкнуть к трио приключенцев, спасающих Философский камень неизвестно от кого, потому как, что Рон, что Грейнджер не внушали доверия. Как и вся эта возня в целом, включая шумиху вокруг запретного коридора, заикающегося Квирелла и упорно пытающихся отправить его по определенному пути лестниц.
В общем, к концу учебного года нервы были на пределе, Джон с трудом сдерживался, чтобы не проредить идиотов и не развалить замок, тем более, что ему и так было весело: магия отошла на второй план, на первый вышли возвращающиеся способности. Он чувствовал себя так, словно вернулся в свое старое тело: то, неуязвимое, совершенное, сверхчеловеческое.
Пришлось заново учиться не дробить кости в труху, пожимая кому-то руку, не ломать вещи, прикоснувшись не с той силой, не двигаться со скоростью, за которой не успевает человеческий глаз, не... Бытие сверхчеловеком в мире обычных людей накладывало и ограничения. Но теперь было легче, он все это уже проходил, просто теперь освежал старые навыки, вспоминал как летать, как правильно взаимодействовать со своим окружением, как отсекать лишние шумы и запахи, чтобы не отвлекали сознание...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
