| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Раздался хлопок, второй, третий... В дом ввалился мужик в алой мантии, с указкой — видимо, пресловутая волшебная палочка, — в руке. Джон засиял своей лучшей стоваттной улыбкой, шагнув вперед. Страшно ему не было.
Больше нет.
* * *
Рассветные лучи залили улицы мягким светом. Джон довольно потянулся, разминаясь, мысленно составляя программу тренировок. Сила — силой, а мышцы сами не нарастут. Да и вообще, надо восстановить рефлексы, умения... Тренировки, и еще раз тренировки.
В доме и за порогом ничто не напоминало о ночном вторжении. Авроры — так называлась полиция магов — все подчистили и свалили, забрав кипу протоколов. Джон не поленился дотошно зафиксировать каждую мелочь, отравлявшую ему и Дурслям жизнь в последнее время. Конечно, сперва маги даже не поверили, что видят перед собой юного героя, но Джон умел быть убедительным. Да, пришлось представиться псевдонимом, так сказать, но это не страшно. Пока имя Гарри Поттера имеет хоть какой-то вес, Джон будет им пользоваться. А затем поменяет. И пусть маги идут лесом, даже тех обрывков, что он успел ухватить в разговорах, хватило, чтобы понять, в какую жопу он попал, и каких подвигов от него ждут.
Пусть ждут.
Он забесплатно пахать не собирается.
Они как раз позавтракали и убрали со стола, когда раздался стук в дверь. Тетка, демонстрируя лучшее невозмутимое лицо, впустила высокомерно задравшую подбородок морщинистую женщину неопределенного возраста в платье в пол. Ясно. Ведьма сморщила нос, строго нахмурившись и разглядывая скептически скривившегося Дадли, и спокойно стоящего Джона.
— Меня зовут профессор Макгонагалл. Где Гарри Поттер? — строго произнесла женщина.
Ясно. Его явно не узнали. Богатым будет! Это точно! Джон заулыбался, шагнув вперед.
— Доброе утро, мэм. Гарри Поттер перед вами.
Ведьма растерянно уставилась на волосы пшеничного цвета.
— Гарри? Гарри Поттер?
Взгляд женщины замер на еле видимом шраме, и она с явным облегчением вздохнула, видимо что-то там себе решив. Джон мешать ей строить предположения о своей так радикально изменившейся внешности не собирался.
— Что ж, — ведьма нагло села в кресло, вновь приняв строгий вид. — Я пришла, чтобы вручить вам письмо, мистер Поттер, и помочь совершить покупки к школе. Вам требуется...
Джон дождался паузы, после чего покачал головой.
— Сегодня ночью к нам уже вломился... сопровождающий. Он снес дверь, едва не нанес травмы моему брату, испугал моих дядю и тетю. Протоколы уже составлены и находятся в Аврорате, а также отправлены лично госпоже Амелии Боунс, главе Отдела магического правопорядка. А вот и она, видимо, — покосился в окно Джон, наблюдая за решительно шагающей женщиной средних лет в окружении шкафоподобных сопровождающих. — Я очень просил помочь мне с выбором учебного заведения, потому как Хогвартс, посылающий по ночам страшилищ, доверия как-то не внушает.
Ворвавшийся отряд сходу направил мысли Макгонаггалл явно в странную сторону. Джон поприветствовал гостей, сел, приготовив блокнот и ручку. Пусть привыкают, у него есть его мнение и его желания. И не факт, что они стыкуются с желаниями и мнениями окружающих.
Но в любом случае будет весело.
Тетка села рядом, незаметно улыбнувшись. Она явно чувствовала себя за что-то отомщенной. Джон довольно улыбнулся — профессор почему-то тихо зашипела, — и задал первый вопрос. В любом случае, он положенные ему права и привилегии вырвет, возможно, даже из чьих-то холодных рук. А если им нужен герой...
Они его получат.
Но только на его собственных условиях. И никак иначе.
Часть 2
Битва за то, чтобы Избранный пошел в магическую школу, была эпичной. Макгонагалл растеряла весь свой высокомерный вид, когда Джон терпеливо заявил в восьмой раз — он считал, да — что сомневается он, что пойдет учиться туда, где обитает настолько отмороженная администрация. Которая ведёт себя как сборище хамов, которым откровенно плевать на учеников, и в этом его не переубедить: хватило визита непонятно кого — да здравствует детский выброс, спасший их всех от агрессора; нашествия сов с лавиной писем, да и сама профессор Макгонагалл тоже ведёт себя невежливо.
Лицо старушки выражало крайнее потрясение от такого заявления. Боунс и сопровождающие делали непроницаемые лица, но Джон видел еле заметные ухмылки, полные злорадства. У тетки, скромно сидящей в углу, вид был мечтательный, словно она воочию наблюдала исполнение своих тайных желаний. Сам Джон терпеливо ждал ответы на свои вопросы и любые конструктивные предложения, а не вопли о лучшей школе и прочей лабуде. В бытность свою Хоумлендером он насмотрелся и наслушался подобного под завязку, а уж пускать пыль в глаза и сам умел получше прочих. Видя, что общение не задалось, он переключился на Боунс и не прогадал: женщина, явно недолюбливающая за что-то то ли администрацию школы целиком, то ли отдельных личностей, оказалась кладезем фактов.
Как Джон понял из слов Амелии, Хогвартс был лучшей школой для магов в Англии, но только потому, что альтернативы не было. Единственное учебное заведение широкого профиля, так сказать, имелось ещё несколько мелких ремесленных училищ, и все. Маги учили по старинке: личные ученики, домашнее обучение, если позволяли денежные средства. Хогвартс пыжился, пытаясь казаться Гарвардом или Итоном, может, лет двести назад так и было, но эти времена давно закончились. Две Магические войны, выкосившие половину и так небольшого населения, сильно поуменьшили и славу школы, и ее обеспечение Советом Попечителей.
Джон, сопоставив услышанное, мысленно скривился. Диагноз ясен: замкнутое общество, крайне снобистское, сильно поредевшее. Детей мало, берут в школу далеко не всех: при небрежном вопросе, каковы критерии отбора, Макгонагалл еле слышно фыркнула, тут же с апломбом заявив, что Хогвартс не делает различий, учатся и чистокровные и маглорожденные. И если что, выдаётся пособие! Джон тут же перевел все на нормальный язык: беспризорников и нищету никто принимать не собирается, это частное заведение, а не муниципальная шарашка, учеба стоит достаточно дорого, чтобы отсеять лишних, и ни о каком равенстве и речи не идёт. Или что, все богаты, а маргиналы отсутствуют как класс? Упоминание пособия дало повод зацепить животрепещущее: Джон не собирался забывать, что у его родителя деньги водились, и спускать на тормозах вопросы наследства тоже не собирался.
На резонный вопрос: сколько стоит обучение в год, и если что, может ли он претендовать на пособие, так как у дяди с тетей вряд ли есть такая сумма, Макгонагалл отмахнулась с равнодушным видом, заявив, что он записан с рождения, обучение оплачено за все семь лет, у него есть сейф и для расходов он сможет брать некоторую сумму.
Джон в упор уставился на продемонстрировавшую ему маленький золотой ключик женщину, медленно расплываясь в улыбке, как акула, почуявшая кровь.
— Скажите пожалуйста, профессор, — медленно начал он, и Боунс, пригубившая чай, напряглась. — Вы сказали, что у меня есть сейф. У кого хранился ключ все эти годы?
— Ключ хранился у профессора Дамблдора, — заявила Макгонагалл, и улыбка стекла с лица Джона.
— Моими опекунами являются мои дядя и тетя.
— Маглы не могут быть опекунами мага полноценно, — нахмурилась Макгонагалл, и Джон отложил блокнот, не мигая уставившись на нее.
— Странно... Неполноценность моих дяди и тети не помешала вам подбросить меня им на порог. Без содержания. Без подтверждающих мою личность документов. Вы даже лично сообщить о свалившемся на них сюрпризе побрезговали. Как и профессор Дамблдор. Теперь выясняется, что все эти годы доступ к средствам, которые могли пойти на мое содержание, почему-то был не у тех, кто меня растил, а у совершенно постороннего человека. Интересно, там хоть что-то осталось, или этот сейф блещет пустотой?
Макгонагалл захрипела, вскочила на ноги и разразилась пламенной речью в защиту чести и достоинства Великого Светлого Мага. Сопровождающие Боунс бугаи восхищённо внимали с очень странными лицами. Джон, тренированно пропуская льющуюся бурным потоком пропаганду, повернулся к мадам Боунс.
— Госпожа Боунс, я хочу подать жалобу. Есть у меня подозрение, что меня банально ограбили.
В глазах Боунс плескались уважение с неприкрытым злорадством.
Дальнейшее напоминало смесь истерики с детективом. Зацапавший в свои загребущие руки ключ Джон не поленился расспросить Амелию о собственной избранности, и оказался приятно поражен. Оказывается, он враг Темного Лорда. Личный. И этого самого Темного Лорда он вроде бы убил. Или не убил, тут свидетельские показания расходятся, а улик нет, кроме мантии. Впрочем, и свидетельских показаний тоже нет, потому как Поттеры мертвы, а сам Джон, естественно, ничего не помнит.
При этом все уверены, что он совершил подвиг, о чем имеются статьи в газетах, книги и прочее. Так и хочется спросить: а кто свечку-то держал?
Следующие откровения тоже порадовали. Пусть этот самый Лорд считался мертвым, у него осталась прорва последователей. В высших кругах этого загнивающего общества. Джон не удивлялся: деньги и связи творят чудеса. Он был не против погреть на этом руки, но что-то неуловимое, скажем так, смущало.
Своей интуиции Джон доверял, поэтому решил, прежде чем принимать решение окончательно, навести справки. В магическом мире. Теперь это можно было сделать достаточно просто, чем Джон и занялся. Потому как требование идти в школу, потому что она оплачена заранее родителями, его не вдохновляло.
Эта встреча закончилась на многообещающей ноте: Боунс отбыла с новой кипой жалоб, заявлений и протоколов, Макгонагалл, багровая от ярости, исчезла, не попрощавшись, недовольная будущим учеником, оставив письмо со списком, сам Джон оперативно взял тётку в оборот и они отправились туда, откуда росли корни проблем: в магический мир.
Естественно, не сами: Боунс выделила сопровождающего. Петуния была умной женщиной: сначала она накормила всех до отвала, расточая магу комплименты и хваля его начальство, а после подхватила подобревшего мужика под локоток и принялась ненавязчиво расспрашивать о разных разностях. Джон дисциплинированно шел рядом, слушал и злорадно улыбался: Петуния была прирожденной сплетницей и отменно умела добывать и обрабатывать информацию.
Магические средства передвижения им не понравились: когда из тебя рывком словно кишки вытаскивают, приятного мало. Но ничего: отдышались и вперёд. На штурм банка.
От вида гоблинов едва не вывернуло наизнанку: так Джон сообразил, что в придачу ко всем своим достоинствам является ещё и ксенофобом.
С сейфом оказалось интересно: маг, дав инструкции Петунии, откланялся, и Джон, почуяв свободу, вцепился в зеленокожих как клещ в собаку. Оказалось, что сейф — на предъявителя, самый простой. Открытый на имя Мальчика-который-выжил. Кто пришел с ключом, тот и право имеет. Да, золота и серебра прилично, как и разной лабуды, но все это поступило от благодарных граждан, которые выразили свою признательность за спасение от Зла вещественно. Кто кидал разные суммы, пара одиночек завещали свои состояния и имущество: небольшие, но и то хлеб. Все это лежало вповалку, грунт продавливало, не принося никакого дохода: зато плата за аренду сейфа аккуратно взималась.
Джон смотрел на все это богатство скрипя зубами. Хотелось доказательств предположения Петунии, что он может Поттером не являться? Пожалуйста. Вот.
В именные сейфы доступ получали только после проверки крови и магии, что бы это ни значило. И к сейфу семьи Поттер у него доступа нет.
Джон в такие дебри пока что решил не углубляться. Провентилировал пару моментов и пошел с Петунией к местному солиситору. Где и получил исчерпывающую информацию о контракте с Хогвартсом и прорву сплетен.
Выяснилось, что ничто не мешает ему пойти в другую школу или вообще получать домашнее образование. Разве что потеря уплаченного: деньги не возвращались. Учеба в Хогвартсе считалась престижной, потому как учились там или богатые, или сильные. Чистокровки завязывали знакомства, искали вассалов и слуг, им диплом требовался для работы в Министерстве. Как и опять-таки связи. Маглорожденным, пусть они по уровню силы будут Мерлинами и Морганами, если откровенно, ничего не светило: мест на чистокровных едва хватало, что уж говорить о пришлых.
Мальчик-который-выжил?
Всенародно любимый герой, которого все знают в лицо, о котором пишут в книгах, который тайно обучается у лучших магов и растет в довольстве и богатстве. А когда вырастет, будет их всех — магов, естественно — охранять и защищать. Да.
У Джона от таких перспектив едва глаза на лоб не полезли. Больше всего его возмутило, что маги хотели странного: чтобы он защищал их совершенно бесплатно. Только потому, что на него кто-то поставил штамп. И определил этим его жизненный путь.
Сразу вспомнился навязанный корпорацией образ, быстро и незаметно ставший кандалами, образом жизни и постылой работой. Нет уж. Надоело оправдывать чужие ожидания. Он хочет сам выбирать.
Загруженные по полной программе, они вышли от солиситора и направились в сторону выхода из магического мира. Рекомендованная им Боунс лавка Олливандера не внушала никакого доверия своим обшарпанным видом. Джон скривился, завертел головой и увидел четко напротив ещё одну лавку, с гораздо более скромной и куда более чистой вывеской — про которую небрежно упомянул в разговоре маг-сопровождающий.
Палочку подобрали быстро: тис с сердечной жилой фестрала.
К Олливандеру идти не хотелось, но пришлось: нечего настораживать магов раньше времени. Пусть думают, что он просто скандальный и наглый хам, набивающий себе цену. Хм... против правды не попрешь! Поэтому придется покупать ненужную ему палку, только для того, чтобы успокоить тех, кто заварил эту кашу.
Пыльная и грязная лавка заставила Петунию страдальчески скривиться, а Джона брезгливо дёрнуть губами. Макгонагалл так расписывала могущество магии, что он удивится, если нет чар, заточенных на решение бытовых проблем. А значит, или хозяин — неряха, или полный пофигист.
Олливандер чуть не застал его врасплох, выскользнув из теней в углу, Джон еле успел сдержать порыв испепелить угрозу. Речь про родителей и великие дела тоже не впечатлила: старик слишком упорно и целенаправленно всовывал ему в руки палочку с пером из задницы феникса. А значит, он тоже как-то связан со всей этой дурно пахнущей эпопеей.
Больше никаких покупок к школе он делать и не подумал, решив, что учебники от него не убегут, это раз, а ещё надо обсудить с тетей пару мыслей, это два.
Джона крайне насторожили некоторые обмолвки магов насчёт учебы, трудоустройства и прочего. Пусть та же Макгонагалл истово била себя в грудь, что все замечательно, Джон считывал ее так и прущее ощущение превосходства. Что бы женщина ни пропагандировала, а самомнение у нее — выше гор.
Если честно, то Джон и сам не мог определиться до конца: с одной стороны — магия, которая проснулась в нем крайне резко и весьма специфически. Те самые детские выбросы, от которых крючило родню, были редкими и не страшными. Да и быстро прекратившимися, как только его личность начала просыпаться. С другой стороны... он уже ходит в школу. И не для того, чтобы получать пресловутое образование: Джон, с его эйдетической памятью, почти машинной логикой и цепким умом считался гением и гордостью семьи и учителей. Нет. Джон социализировался.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
