Два часа

Аннит вновь недовольно мотнул головой. В последнее время его и так занимал один крайне интересный вопрос — потерял он себя или нет? Чем он занимался хотя бы тысячу лет назад? Уже не вспомнить. А выходит, что в то время он просто и не жил, оно исчезло, провалилось в небытиё...

Он задумался, и в самом деле отчаянно стараясь вспомнить... плюнул на эту кустарщину, полез в Тень. Развернул календарь. Прокрутил его, скользя внутренним зрением по датам. Сто лет назад, пятьсот, тысяча... ладно, пусть будет этот самый день и час. Что он тогда делал?..

Ох!.. Не-ет, хорошо, что он этого не помнит... точней, не может вспомнить просто так. От стыда можно сгореть, и от собственного идиотизма. Вернее — от нежелания использовать ум по назначению. Или желания использовать его для того, чтобы максимально испортить жизнь себе и окружающим... которые, ладно, этого вполне заслуживали — но, свет, не таким же образом!..

Аннит вновь ощутил, что краснеет. И смутился. От чувства своего смущения, хотя тут его никто не мог увидеть. Ладно — это он, по крайней мере, заслужил. Да и личина Лиама Лламу была в своём роде шедевром — как созданное им тело, так и придуманная под него легенда, ставшая почти что второй личностью. Жаль даже, что сейчас этого никто, кроме него, наверное, не помнит, серьёзный был проект и сработал даже лучше, чем ожидалось — что, кстати, редкость...

А сколько такого было за все эти восемнадцать... ладно — тринадцать тысяч лет, когда они, сарьют, свободно летают в Галактике? Ну-ка...

Скучная линия дат развернулась в поток образов-миниатюрок и сознание Аннита заскользило вдоль неё, иногда замирая в удивлении. Ладно — стать основателем новой религии было по крайней мере забавно, а уж идея вознестись на небеса с помощью бочки самолично изготовленного пороха была почти что идеальной во всех смыслах. По крайней мере, мало кому удавалось пнуть себя под зад с такой силой. Хорошо. Дальше. Идея стать мастером фехтования тоже была неплоха. В конце концов, он от природы был крепким и проворным парнем, а тысячи лет занятий биологией позволили отточить структуру тела до идеальных пропорций, да и пара широко посаженных глаз — это не только краса ненаглядная, это отличная ориентация в пространстве... хотя пару десятков этих идеальных тушек в процессе пришлось похоронить. Ладно, результат стоил того. Хотя командовать сражением с мостика транслайнера, конечно, гораздо интереснее... особенно когда оно спланировано тщательно и заранее. Всё же здорово, что сарьют ничего не забывают и могут вспомнить, если надо, весьма быстро. Жаль лишь, что удалить тоже ничего нельзя... ладно, не удалить, а засунуть подальше некоторые эпизоды...

Аннит поймал себя на том, что боится... э-э-э... публикации своей памяти. Выгружать её напрямую было, конечно, нельзя — но сознания сарьют могли соприкасаться весьма тесно и часть их памяти становилась общей. С Маулой он не раз это проделывал... но обмен этот касался лишь взаимно интересных вещей. Он достаточно контролировал себя, чтобы вовне не улетело ничего лишнего... по крайней мере — хотел в это верить. А вот если Мэтлай возьмет его за ухо и начнёт трясти... уж один-то случай нарушения Статуса Охэйо мог вспомнить... хотя тогда никто ничего не заметил... или сделал вид, что не заметил.

Казалось бы, трудно скрыть факт уничтожения планеты, подумал он. Но когда их несколько тысяч и очень творческая цензура много где... Есть те, кто собирают архивы и всё такое, но... слишком много разных мнений об этом вот поле астероидов — была Амои или это таки просто миф. Ведь любой разумный человек скажет, что пояса астероидов — это перебор, ненужный расход дорогого амата...

Ещё пару раз он был очень близок к тому, чтобы выжечь чужие планеты... хорошо, что Маула каждый раз ловила его за руку и потом основательно вправляла мозги.

Но были и другие эпизоды, когда хватать за руку его было некому... далеко не такие масштабные, но вполне тянувшие на полноценные диверсии. Благо, для Неделимой Сущности попасть куда угодно не представляло никакого труда — свободное сознание сарьют проходило сквозь любые материальные преграды, было бы там хоть какое-то сознание. Ответных же... визитов он не мог вспомнить и это заставляло его чувствовать себя... неловко. Хотя отследить коллег конечно можно, подумал он. И не только напрямую. Системы связи, если есть, оценочный возраст — именно психологический, а не реальный, и ещё куча всего, и да — не всё из этого всем коллегам известно, кое-что улучшается, и тут уже общение с гостем не только словами может быть, но и другие какие-то методы. Заухи и попопе в том числе, хотя попросить по-другому общаться обычно можно — "тетенька, не бейте по лицу, пожалуйста!.."

С другой стороны, подумал он, было несколько необъяснимых неудач, которые очень даже могли быть "приветом" от кого-то из коллег... или его собственным браком в марьют, теперь уже не выяснить. Загадок и тайн в их длинной — уже очень длинной! — истории было никак не меньше, чем во Вселенной — а скорее, значительно больше. Например...

На краю сознания что-то пискнуло. Переведя мысль, Аннит понял, что видеосигнал с Оттеги наконец-то расшифрован — кусок его, по крайней мере. Смотреть его в слиянии было неудобно, так что он перевёл его проекцию на заднюю стену рубки, а потом перевернулся на живот. И замер, молча глядя на экран. Ничего сложного в объёмных проециях не было — простые наноботы-пиксели которые строят из себя картинку. Как дроны на ночных шоу, только меньше.

Судя по надписям внизу, картинка шла с "Мизетты", дальнего разведывательного дрона, какими Сулли укомплектовал Невуту. Везде, куда только ни поворачивалась камера, он видел стаи машущих кожистыми крыльями изумрудно-зелёных тварей. Их было так много, что они напоминали странные, струящиеся, переливчатые облака. Или сеть. Сеть, наброшенную на всё небо, от горизонта до горизонта. А во всё море внизу — тоже от горизонта до горизонта — простёрлись широкие полосы жёлто-оранжевой пены. Или чего-то подобного. Трудно было поверить, что конец света будет выглядеть так — ярко, красочно, почти что карнавально...

Аннит невольно покосился на окно, стараясь разглядеть планету и сравнить её с тем, что сейчас видит — глупое, чисто инстинктивное движение. Поморщившись, он вновь перевёл взгляд на экран, куда сейчас передавалось изображение с камеры иного, малого дрона, посаженного на берег какого-то скалистого островка. На нём был виден наползающий вал жёлто-оранжевой пены высотой в рост человека. Или, скорее, какой-то зернистой массы, более плотной, чем пена. Она шевелилась, вздымаясь и опадая. Вдруг из неё проступило нечто, напоминающее коровью морду — даже с рогами! — и Аннит удивлённо моргнул. Это уж и вовсе не лезло ни в какие ворота. Но на этом запись оборвалась, оставив его гадать над увиденным.

Первое, что приходило в голову — чума Меццеканли. Ару любили подбрасывать спецвирусы, которые резко усиливают возможности биоконструкта... и убирают человеческую форму... иногда, но то, что остаётся, слабо похоже на человека. Как говориться, "добро должно быть с кулаками, с хвостом и острыми рогами, с копытами и с бородой". Или без кулаков, с щупальцами и кислотой, и с выдвижной челюстью. Такие вирусы резко подавляли интеллект... и задавали некоторые инстинкты — вроде вырывать всем окружающим моск и тут же алчно пожирать его. Результат назывался Чумным Роем... и не зря. Вирус дорабатывал систему общения — обычный язык тоже иногда оставался... но были и другие возможности... на фоне ментальной системы порабощения личности — и феромоны, и зачатки индивидуально-группового разума через недо-телепатию через ультразвук... но групповое сознание не ловилось... ну — обычно. Само отпадало, трутни же вне роя не разумны... И уж эта зараза поражала не одних людей, а едва ли не вообще всё живое. С ней он впервые столкнулся на Налайхе. К его удивлению, даже танки помогали тут мало — их атаковали рои всяких живулин, которые усиленно срут на прицелы, засоряют собой карбюраторы и орудийные стволы. Особенно его поразили рои боевых жужелиц, которые плотно забивали собой все отверстия — и у людей тоже, после чего намертво склеивались природным клеем. Танки формально оставались целы, их хозяева тоже... но становились мёртвыми.

И никакое оружие особенно тут не поможет, подумал он. Проще в танке замкнутый цикл делать, а ещё проще — послать в бой дроны с баллонами дихлофоса. Порвать тварей удалось, хотя и не без труда, но... прилетел следующий рой. Теперь в ход пошли дробовики и пушки-"овощерезки", где связанная моноволоконными нитями урановая картечь резала тушки в аккуратную соломку. Затем подоспели те самые баллоны дихлофоса, огнемёты и плазменные миниганы наконец... но оказалось, что в тварей ещё нужно попасть... из огнемёта или из минигана. При 10 000 выстрелах в минуту. Пришлось пускать в ход всякие термобарические гранаты, бомбы и так далее, чтобы бить просто по объему. Но после первых трех роёв пошла совсем простая мелочь с целью заставить истратить боеприпасы. Операторы фабрикаторов снарядов были очень рады... но их не успевали подвозить. Дроны для доставки патронов придумали уже давно... для доставки их с базы, а тут пришлось из дома тащить фабрикаторы на орбитальную базу, а потом с орбиты вниз... под огнём. Пришлось сбрасывать мобильные патронные заводики... а плазмаганам лишь батарейки нужны и из чего там плазму делают. А мухобойкам патронов вообще не надо... но нужно иметь их с собой и знать, на что напоремся. Когда тайат это поняли, пора уже было завозить новый десант, а при 100 миллионах тогдашнего населения у них было весьма трепетное отношение к потерям, и армий клонов каких-то совсем не было... зато были армии дронов.

Это была эпическая битва, с усмешкой подумал Аннит. Дроны против насекомых. С дихлофосом и мухобойками ближнего боя. Рука клопов давить устала...

А боезапас — конечен. Жуков тоже конечное количество... но по сути — бесконечное. Конечно, живительный дуст очень живительный, ну и плазменные выжигалки на танки поставить — не проблема... только вот оказалось, что жуки — это НЕ единственное средство атаки, бывает и крупнее биотехника. Это была битва жизни и смерти — протонные орудия для стрельбы по площадям высокоэнергетическими радиационными полями против боевых жуков, диспенсеры стерилизационного тумана против бионано, урановые ломы с орбиты против гигантозавров и так далее. Ну и десантники с вибромечами против орд тентаклевых монстров. А у Чумных Роёв ещё и шпионаж поставлен отлично, подумал Аннит. Агентурная информация, удачи ловить агентов. Не найдете. Если заподозрите — можете не поверить, что канарейка — это резидент, а черепашка — ниндзя-терминатор... хотя размеры важны — слоник-терминатор и кабан-шпион. А хрюшки на ферме — вообще замаскированный спецназ... То есть обычно под людей, с вариантами сложнее — слонику-терминатору нечем держать пулемёт. Да, двойников они ТОЖЕ умеют делать, хорошо и быстро, в полевых по сути условиях. Оригинал в любом случае утилизируются, память возможно сольют, может даже на слияние используют, хотя самосознания её владельца не будет. Будет НЕЧТО, которое вполне успешно притворится человеком, хотя по сути просто протоплазма какая-то...

Хорошо хоть, антиматерию бактерии не производят, подумал Аннит. Как и живность побольше — биотех. Биотанки, биопушки, биобомбы и штурмовые жужелицы, которые вползают врагу в попу и намертво склеиваются там специальным клеем. И биокорабли...

Между тем, температура ядра всё росла, и, наконец, Аннит увидел сообщение о развёртывании ионных радиаторов. Системы отвода тепла на кораблях-домах были итогом тысячелетней эволюции — вода для жилых кают и электроники или жидкий натрий из рабочей зоны реактора по трубам пропускались через зазоры магнитных холодильников, где вращавшиеся металлические диски забирали избыток тепла и передавали его проходящим заряженным молекулам, которые потом, в виде холодной плазмы, выходя в электромагнитное поле, отдавали в вакуум избыток тепла.

Плазменные радиаторы обладали массой достоинств — широкий диапазон рабочих температур, так что даже можно вывести ионные двигатели и реактор на максимальный режим работы, очень низкая масса — фактически тут в роли радиатора выступало силовое поле. Плазмой легко манипулировать, она может выдерживать максимальные ускорения... и не так уязвима к физическим повреждениям, как громоздкие крылья-радиаторы.

Аннит вспомнил, что сам приложил руку к улучшению технологии пыле-плазменных радиаторов, в которых в роли теплоносителей выступают заряженные молекулы. В этом случае само электромагнитное поле, кроме защитной функции, может выполнять и роль радиатора — плазменный слой рассеивает избыток тепла. Его вкладом было использование бозе-частиц, которые охлаждены чуть ли не до абсолютного нуля: потоком бозе-частиц облучались магнитные теплообменники, после чего разогретые частицы выносились в открытый космос, где, двигаясь в электромагнитном поле, отдавали тепло и вновь возвращаются обратно. Такая конструкция не занимала много места — хотя технически была, конечно, сложной...

Он задумался о том, что с этой чумой делать. На многочисленных спутниках Майналы, пятой планеты, был развёрнут рассеянный производственный комплекс, в первую очередь — ныряющие в атмосферу модули по добыче гелия-3, там же — часть комплекса по производству антиматерии классическим способом — ускорители, всё такое, да — неэффективно, но хоть просто... Вторая половинка комплекса — на Трагге, первой планете, там — за счет солнечной энергии. На Майнале — ТЯР, гелий-3 как раз рядом, и все ТЯРД здесь тоже на гелии-3, так проще конструкция. Добывающие комплексы — рассеяны по поясу астероидов между четвёртой и пятой планетами, и опять же на Трагге. Рабочее тело для кораблей — вода со спутников Майналы.

Аннит развернул файл пойманного кораблём отчета и погрузился в чтение. Здесь всё шло идеально. Робофабрики работали на максимуме, выдавая по пятьдесят сверхтяжелых ракет в год. Сейчас их было здесь уже восемьсот. Стандартных ракет — двадцать тысяч. Всем этим комплексом управлял искусственный интеллект, с местной командой специалистов эффективность наверняка будет ниже. Клавиатур там мало, нужны нейроинтерфейсы, а тут их точно ни у кого нет, это сложно...

Все стационарные объекты прикрыты гигаваттными лазерами непрерывного действия. Запас газовой смеси — минут на 5-7, затем час — перезарядка. Газовая смесь для них — снова со спутников Майналы. Плюс локаторы, накрывающие внутреннюю систему, сенсоры, фиксирующие выход кораблей из Иннат, пусковые шахты... Стандартная ПКР — шестьдесят мегатонн тротилового эквивалента, одноразовый термоядерный двигатель на пятнадцать минут работы, радиус действия — в световую минуту. Сверхтяжёлая — с зарядом в пару гигатонн и движком, на котором всю дорогу от Майналы к Оттеге можно идти с ускорением, постоянно маневрируя. Только ускорение у неё ниже и она очень дорогая. Весит где-то семь тысяч тонн. Это, фактически, небольшой корабль. Стандартная ракета весит триста тонн. У обоих типов ракет стационарные пусковые, у стандартных — кассетные, залп идёт сразу группой. Их можно и в качестве противоракет использовать...