Как обычно, Аннит проснулся от своего внутреннего будильника — проще говоря, от ощущения, что его мочевой пузырь сейчас лопнет. Зашипев от злости, он брыкнул ногами, перевернулся на спину, зевая и потягиваясь, потом тщательно протёр глаза, поднял руку и ткнул пальцем в чёрный кружок сенсора. Дежурный экран загорелся мгновенно:

Время: 10.57. 29.08. 18374 года Оживления.

Место: система Хорусет/НР-3948568.

Координаты: 2949:33054:50659.

Контроль пространства: статус инспектора положительно.

Цель: Оттега/НР-3948568/4.

Время до прибытия: 05.26. 19.38.

Скорость: 30,59/6,54.

Статус Отклонения: погашено 08 минут назад.

Статус щита: 0,000/0,898.

Статус реактора: 0,39 износа.

Статус ИИ: 0,36 износа.

Статус консерватора: 0,98 цикла.

Статус ЖИ: кислород 1,00/вода 1,00/пища 0,56.

Мощность: 0,001.

Запас массы: 0,12.

Текущие сообщения: 949.

Экстренные сообщения: 0.

Показать дальше?

В других обстоятельствах Аннит досмотрел бы сводку до конца, но сейчас они очень мало располагали к тому. Как обычно, он продрых больше шестнадцати часов: не удивительно, что его едва не разорвало! Но ничего не поделаешь: почти всё время он проводил здесь, на борту своего корабля-дома, в 48-часовом ритме, не привязанном к суткам какой-то конкретной планеты, и давным-давным давно привык спать 16 часов, а потом бодрствовать 32. Строго говоря, как сарьют он мог вообще не спать несколько суток без потери работоспособности и без ощутимого вреда для тела — но не видел сейчас ни малейшей причины для совершения таких подвигов.

Опустив руку, он не глядя ткнул в клавиш открытия. Прозрачная крыша спальной капсулы с шипением повернулась, уходя под ложе, обдав его слабой волной прохладного внешнего воздуха. Охэйо неохотно выбрался из-под неё и встал. Тяжелая масса прямых чёрных волос, растрепавшись, упала ему на лицо. Он руками отбросил их назад, широко зевнул, жмурясь и по-прежнему придерживая волосы, потом яростно помотал головой, стараясь проснуться окончательно, — отчего они растрепались ещё больше.

Он вновь отбросил их назад и изо всех сил потянулся, поднявшись на пальцы босых ног, с наслаждением чувствуя, как растягивается всё, слежавшееся за ночь.

Оттянувшись, Аннит бодро помчался в сортир, где задержался довольно надолго. Потом, облегчённо вздохнув, забрался в душевую кабину. Ледяная вода туго ударила со всех сторон, обдав сразу всё тело. Не сдержавшись, он заорал от силы ощущений, потом мотнул волосами, отфыркиваясь, и вдруг засмеялся: от сонной одури не осталось и следа.

Выбравшись из-под душа, Аннит невольно замер, заметив в зеркале свою широкую физию — настолько хмурую и недовольную чем-то, что он невольно улыбнулся. Потом отбосил назад мокрые лохмы, открыв ухи. Бессовестно торчавшие, правду сказать. Слух они обеспечивали превосходный — но придавали его физии откровено дурацкий вид. И, более того, прямо-таки умоляли о том, чтобы за них взялись и надрали как следует. Маула иногда делала так — просто не в силах совладать с искушением. Ощущения при этом были не зверские, а очень даже бодрящие, отчего данную конфигурацию ух приходилось терпеть...

Вспомнив Маулу, он покраснел — а взглянув на свою смущённую физию, вновь замеялся.

Всё ещё фыркая и отжимая волосы, он вернулся в каюту. После ледяного душа кожу покрыл озноб, но уж это точно не было проблемой: кувыркнувшись вперёд, Аннит встал на руки, потом яростно дрыгнул пятками, перевернувшись в воздухе, бешено завертелся, изображая бой с Невидимым Врагом. Через минуту вновь замер, мотнул волосами, засмеялся. По коже разошёлся жар, кровь живым огнем горела в теле. Сразу, резко, захотелось есть.

Он бодро отправился на кухню, на секунду замер, осматриваясь. От вчерашнего ужина, конечно, уже ничего не осталось: дежурные киберы ещё ночью утащили засохшее в утилизатор. Вздохнув, Аннит открыл холодильник. Тот тоже мало чем мог порадовать его: несколько бананов, сорванных вчера в оранжерее, баллон с молоком (искусственным, ясное дело) и ваза с зефиром — тоже, понятно, искусственным. В биокамере творилась какая-то фигня и ничем особенным порадовать она его не могла.

После кратких, но напряжённых раздумий — готовить ли завтрак, вступив в битву с заглючившей системой синтеза, или молча жрать, что есть, он плюхнулся за столик, стараясь жевать без торопливости. Хорошо хоть, зефир удался лучше, чем в прошлый раз — почти не сладкий правда, но вкус яблок ощущался отчетливо.

Время от времени Аннит прикладывался к наконечнику трубки, потягивая молоко и одновременно размышляя. Корабль нуждался в посадке, пополнении запасов и ремонте. После восьми месяцев полёта в Иннат это не бог весть какая новость. Хотя износ реактора всё равно слишком уж велик: то ли матрицы из последней серии дрянь, то ли авторемонт вконец разладился. По-хорошему надо гасить реактор и всё перебирать — но это возможно лишь на верфи. Которая осталась дома, то есть на Анните. В тридцати тысячах световых лет отсюда.

Тогда, восемь месяцев назад, идея полететь на Оттегу казалась замечательной: никто из сарьют не бывал здесь уже добрых лет сорок, а поломка терминала мультилинии давала замечательный повод явиться наконец сюда и выяснить, что же случилось. Аннит сам вызвался на это дело, даже торопясь, пока его не перехватили коллеги — какое ни есть, а приключение, и польза обществу тоже.

Теперь он заподозрил, что старался зря: весьма велика вероятность, что он тут застрянет. До ближайшей системы Детей, Й`туб, принадлежавшей Херску Олло, добрых пять месяцев полёта, до ближайшего корабля коллег, "Йирваны" Мюлли Нитт — минимум три. Транслайнер, понятно, доберется за неделю... когда у экипажа найдется время заглянуть в эту глушь. Аннит прекрасно понимал, что мало кто расстроится, если он застрянет тут на годик-другой, а то и больше. Формально, конечно, всё сарьют друзья и братья, но на деле свои дела были, конечно, куда как важнее чужих. Он и сам не раз поступал так и вряд ли имел повод обижаться, встречаясь с таким вот отношением к своей собственной особе...

Закончив трапезу, он сунул опустевшую вазочку в мойку, водворил наполовину опустевший баллон назад в холодильник и направился в рубку. Рубкой овальное помещение не выглядело — никаких приборов, вообще ничего, лишь занимавшее всю переднюю стену громадное изогнутое окно. За толстой — в полметра — прозрачной броней на чёрном фоне неба сияла звезда Хорусет А — спектральный класс F9, масса 0,94 стандартной.

Аннит закрыл её ладонью и прищурился, стараясь разглядеть её спутника, Хорусет В — спектральный класс К1, масса 0,90 стандартной. На самом деле, не спутника — две звезды вращались вокруг общего центра масс с периодом в пятьсот лет. Но, похоже, ориентация корабля была неподходящей — разглядеть её не удалось. На самом деле, тут ещё был и Хорусет С — коричневый карлик, болтавшийся в 2400 стандартных единицах от центра системы. Но уж его точно не вышло бы разглядеть, даже с помощью телескопов "Анниты"...

Вздохнув, Охэйо прошёл в центр рубки и сел прямо на пол, под метровым стальным кругом на потолке — за ним скрывалась кремниевая подложка мегасхемы, покрытая нервной тканью. Неделимая Сущность сарьют не могла влиять на физический мир прямо, но обладала весьма полезной способностью сливаться с сознанием любого чувствующего существа и напрямую управлять им. Или, в данном случае, с довольно условным сознанием биоэлектронного ИИ корабля.

Аннит с привычной ловкостью сплёл босые ноги, положил на них ладони и замер, опустив ресницы. Всего секунда "настройки" — и мир вокруг него раскрылся. Сейчас он видел всё пространство вокруг корабля — и, в то же время, ощущал сам корабль. Без особого удовольствия, кстати. Формально всё в порядке — если не считать нескольких перегоревших лампочек и текущего крана в третьем туалете для марьют, но две из 32 проекторных матриц реактора отключились с 90-процентным износом, а ещё полдесятка были к этому близки. На пару тысяч светолет его ещё хватит... но никак не больше.

Итак, я в самом деле застрял здесь, — мрачно подумал Аннит. — Перекрёстный ремонт перестал действовать, запущенный энергошунт доконал систему. И я даже знаю, какая сволочь в этом виновата. Я сам, кто ж ещё? Зачем было так спешить? Куда? И, кстати, куда смотрел ИИ?

Он вновь сосредоточился, прогоняя программу диагностики. Ну да, ничего неожиданного — нейросети двести восемь лет, маразм... Давно надо было заменить — но он всё время откладывал. Запасная мегасхема у него была, но выращивание на ней новой нейросетки займет минимум полгода — если всё пройдет удачно. Что, кстати, далеко не факт. Биология — не физика, процент разного рода непредвиденных случайностей тут куда как повыше. По статистике же добрая половина выращенных нейросеток просто шла в брак и с этим ничего нельзя было поделать. Третьей же мегасхемы у него — сюрприз! — не было.

Конечно, без нейросетки "Аннита" не пропадёт, здесь есть ещё два плазменных процессора и шестнадцать квантовых... но сливаться с ними сейчас он не мог, для этого пришлось бы специально адаптировать Тень.

Заниматься такой адаптацией Аннит счёл неудобным, а это значило, что с резервной системой придется разговаривать голосом — или вовсе цеплять на башку шлём виртуальной реальности и общаться с компом на языке глухонемых, то есть мимикой и жестом.

Кое-кто из сарьют вживлял в тушку импланты для прямого управления кораблем без капризной нейросхемы или адаптаций — но Охэйо этим брезговал, искусственные части в теле его необъяснимо раздражали. Понятно, что ни самих имплантов, ни нужной для их вживления техники у него на борту не было. Изготовление их заняло бы годы.

Ничего не поделаешь — надо сдаваться Мауле, — подумал он. Эта мысль его вовсе не обрадовала. Она, конечно, прилетит... когда найдет время. Через месяц, а то и побольше. А сам он не оберется насмешек — и от неё, и от её друзей. Заслуженно, кстати — сам так запустил корабль.

Главная проблема не в матрицах и не в нейросетке, — подумал он уже мрачно. — А в том, что я стал ленивой сволочью. Разложился морально и физически.

На самом деле не такой уж ленивой, подумал он с невольной усмешкой... потом недовольно мотнул головой.

Ты ведь не знаешь, как развлекаются другие, когда их никто не видит, подумал он. Когда у каждого собственная луна или планета, это и не удивительно. Мы — давно не две тысячи личностей, мы — две тысячи цивилизаций, идущих каждая своим путём. Это многое объясняет. Хотя, как обычно, не всё.

С другой стороны, подумал он с усмешкой, на девятнадцатом тысячелетии жизни простительно, наверное, иметь определённые странности. Даже если они очень-очень-очень странные. Это всяко лучше, чем потерять интерес ко всему и впасть в полный ступор — то есть сдохнуть на самом-то деле.

В конце концов, он развлекался так только с собой — а себя, как известно, не жалко. В консерваторе есть ещё пара запасных тушек... и ещё пара дозревает сейчас в эмбрионаторе. Кстати, о консерваторе — ресурс его (точнее, допустимый срок хранения) тоже подходит к концу, через пару недель максимум система отключится автоматически — и тогда корабль превратится в сумасшедший дом...

Жилой отсек "Анниты" был в общем не очень-то велик — а в консерваторе сейчас находилось 198 марьют. Из них 72 боевых, серии Лиу-АБ, 38 дев для любви дюжины разных серий, 42 технических помощника, 29 лаборантов-исследователей, 16 марьют развлечений — восемь танцоров, шесть певиц и два режиссёра, — и, наконец, Саари-Ха, очередная его попытка создать сарьют. Неудачная попытка. Аннит понял это уже достаточно давно. Но деваться было некуда — Саари придеться будить тоже, а характер у парнишки стал достаточно вздорным. Хорошо ещё, что он не в курсе, кем мог стать. Тогда бы...

Аннит недовольно мотнул головой, сосредоточившись на деле. Как обычно у двойных звёзд, система Хорусет была невелика. Самая внешняя планета, Майнала, она же НР-3948568/5, находилась всего в 2,3 стандартных единицах от светила — ничем не примечательный газовый гигант массой в 120 стандартных. Три внутренних были прокалёнными каменными невеличками лишь со следами атмосферы. Четвертая планета, Оттега, на первый взгляд могла показаться сущим раем — сплошной тропический океан с цепями гористых островов.

Вот только острова эти — вулканического происхождения, — мрачно подумал Аннит, глядя на серо-голубой от пепла диск планеты. — И добрая половина их — вовсе не спящие вулканы. Майнала слишком близко. Приливной резонанс, все дела. Да и сама Оттега — вовсе не подарок. Гравитация — 1,46 стандартной, плотность атмосферы — 1,26, средняя температура — 24 градуса, первоначальное название — Десять Бурь. За каким хреном Сулли вообще её населил?

Увы, ответ Аннит знал даже слишком хорошо. Просто потому, что мог. Он сам не раз и даже далеко не два слышал то же самое относительно дисбаланса полов на Тайат или странных наклонностей обитателей Сиакса. Но он, по крайней мере, подбирал для своих марьют более-менее приличные планеты!

С другой стороны, мрачно подумал он, Гиввигатт Сулли не совершил ничего из ряда вон выходящего. На Утосе бедные марьют живут при 2,56 стандартной гравитации... полуводно, как тюлени. Перемещаясь вплавь по собственноручно прорытым каналам или на четвереньках. Пройти хотя бы километр там — невероятный подвиг. На фоне заразы Унвина Сулли просто добряк и гуманист... но сам не захотел лететь сюда, хотя и должен был. Почему?

Ответ был прост: не захотел. Аннит мог придумать десяток более логичных объяснений... но не видел в этом смысла. Так или иначе, он скоро во всём этом разберется... или не очень скоро. "Аннита" вышла в 156 миллионах километров от Оттеги — прекрасная точность для столь длинного полёта... но на своей текущей скорости она будет пилить туда почти полгода, постепенно с ней сближаясь.

Вздохнув, Аннит сориентировал корабль и дал полную тягу — целых два G, всё, что мог выдать барахлящий реактор. Его потащило назад по полу — но всего одной мысленной командой он отключил гравистаты и включил в рубке силовые поля. Мягкая подушка поля тут же упёрлась ему в спину.

Аннит с наслаждением вытянул ноги, опасливо покосился вниз — до задней, теперь нижней стены рубки было метров пять. Если поле вдруг отключится, он костей не соберёт... но это очень вряд ли, система многократно резервирована, да и запас мощности у неё здесь огромный...

Растянувшись на подушке поля, он подложил руки под голову и закрыл глаза, вновь чувствуя, как во всём теле туго пульсирует кровь. Два G — это не так уж и много. Но и не мало. На самом деле при такой перегрузке остаётся лишь переходить в стационарный режим в спальной капсуле, а это не слишком-то удобно. Ни размяться как следует, ни заняться любовью, например. Пялься в экраны и работай себе с документами...

123 ... 567

↓ Содержание ↓