Тайна заброшенного хутора.

Глаза карлика вспыхнули маниакальной решимостью, и Кирик испугался не на шутку. Он хотел вырвать руку, но цепкие пальцы Жайлета словно приросли к его запястью. Кольцо на шее вождя засветилось, тонкие кожаные полоски зашевелились, как пойманные за хвосты змеи, и Кирик закричал. Вернее попытался: из горла не вырвалось ни звука. Овальная комната, гора подушек и Жайлет исчезли. Над головой юноши простиралось нежно-розовое шёлковое небо, под ногами — густая, точно вылепленная из воска трава.

Повинуясь чужому желанию, Кирик оттолкнулся от земли и взлетел над зеленеющим лугом. Рядом парили ярко-голубые птицы с длинными шеями и острыми хвостами. Они выписывали в воздухе головокружительные пируэты и раскрывали клювы, сопровождая полёт бойкой мажорной мелодией. Юноша раскинул руки, наслаждаясь тёплыми потоками воздуха. Он проскользнул над лугом, пронёсся по лиственному лесу, петляя между макушками высоких раскидистых деревьев с толстыми стволами и изогнутыми ветвями, и вновь полетел над лугом. Неожиданно Кирик рассмеялся и завис над густыми низкими кустиками с оранжевыми ягодами: к ним подбирался маленький чёрный зверёк с лимонно-жёлтой полоской на спинке. Зверёк забавно покрутил острой мордочкой и застрекотал, как кузнечик. На его зов сбежались детёныши — лимонно-жёлтые пятнышки едва различимые в траве, и семейство стало с хрустом и чмоканьем поедать оранжевые ягоды.

Кирик оставил зверьков обедать и полетел дальше. Казалось, его полёт будет бесконечным. И однообразным. Кирику хотелось увидеть что-то, кроме лесов, лугов да говорливых ручьёв и речушек, которые без труда мог перейти вброд даже малолетний ребёнок. Юноша напряжённо смотрел по сторонам, отыскивая людей, но кругом не было ни души. "И это после рассказа Жайлета о глобальном перенаселении Матара, — с раздражением подумал он. — Жайлет!" Юноша содрогнулся, вспомнив, что путешествует по воспоминаниям вождя-карлика, и взмыл в высь, чтобы осмотреться. Ему захотелось, чтобы "экскурсия" по Матару закончилась как можно скорее. Он промчался над прямоугольником леса и резко затормозил над широкой долиной. Прямо под ним раскинулось огромное становище: знакомые шатры-пирамиды с выступающими челюстями черепов на верхушках, дом вождя — направленное в небо ухо. Среди шатров сновали бритоголовые люди. Дети с громкими радостными криками носились друг за другом, размахивая игрушечными саблями, копьями и булавами. Старики курили, сидя на грубо выструганных скамеечках. Вокруг становища паслись коровы и лошади...

Идиллическая картинка начала завораживать Кирика, и он раздражено мотнул головой, не позволяя чужим ощущениям заполонить разум. Юноша опустился посреди становища и побрёл между мохнатыми шатрами. Сейчас он особенно остро чувствовал присутствие вождя-карлика, словно тот шагал с ним бок о бок.

Матары не видели непрошенного гостя. Они продолжали заниматься повседневными делами, и Кир беспрепятственно обошёл стойбище. Здесь всё дышало миром и покоем. Юноша не увидел ни мечей, ни луков, лишь несколько копий и силки, которые матары использовали на охоте. Кирик вспомнил колючую булаву Аруа и кисло хмыкнул. "Заканчивай представление, Жайлет!" — мысленно обратился он к карлику-вождю и присел от неожиданности — над его ухом раздалось ворчливое покашливание. Становище пропало. Кирик инстинктивно ухватился за мохнатую шкуру, расстеленную на полу. Пред глазами плыли радужные круги. Юноша потряс головой, как собака после купания, и кое-как сфокусировал взгляд на Жайлете. Карлик с сумрачным видом стоял над ним.

— Чем тебе не понравился мой Матар? — обиженно поинтересовался он, скрестив руки на груди.

Кирик выпрямился. Голова немного кружилась, но мыслил он ясно.

— Матары не похожи на жаулетов! — категорично заявил он. — Либо Ваши воспоминания лживы, либо ... — Кир выразительно замолчал.

— Для четырнадцатилетнего мальчика ты не в меру смышлёный, — пробурчал Жайлет, взобрался на подушки и уселся, поджав ноги. — Я не приукрашивал свои воспоминания, Кирик, — помолчав, сказал он. — На Матаре живут именно так, как ты видел. Поэтому мы и боготворим родной Мир. Только там мы забываем о зле и агрессии, что процветают во Вселенной.

Кирику стало противно.

— Вы сами говорили: мы те, кто мы есть! — запальчиво воскликнул он. — И, чтобы Вы мне не показывали, жаулеты — убийцы! Вы нападаете исподтишка! Вы, как саранча, сжираете всё на своём пути!

— Каждый выживает, как умеет, — спокойно произнёс Жайлет. — Ты не знаешь, что пришлось пережить моему народу...

— Зато я знаю, каково приходится тинусцам!

— Нам пришлось стать воинами.

— Бандиты! Вот вы кто! — Кирик вскочил и вперил в вождя ненавидящий взгляд.

— Разве мы чем-то обидели тебя? — миролюбиво осведомился Жайлет. — Мы приняли тебя, как почётного гостя...

— Потому что я вам нужен!

— Потому что мы уважаем сильных магов.

Кирик шагнул к двери:

— Я ухожу! Даже если бы я мог помочь вам, я бы не стал этого делать!

— Даже, если бы я пообещал, что матары больше никогда не придут в Тинус? — мрачно спросил Жайлет.

— Даже тогда! — упрямо произнёс Кирик. — Я верю, что в Тинусе найдётся маг, который сможет вас уничтожить!

Вождь угрюмо перебирал тонкие полосы своего одеяния.

— Мне казалось, ты добрый и сердечный мальчик. Я надеялся, ты поймёшь, каково быть отрезанными от родного Мира и захочешь помочь нам.

— Видимо, я не такой добрый, — раздражённо бросил Кирик и направился к двери.

— А если мы освободим Даниэля? — крикнул ему в спину вождь. По его голосу было ясно, что, если бы не жизненная необходимость, он придушил бы Кирика собственными руками.

Юноша остановился.

— И вы позволите нам уйти? — не оборачиваясь, спросил он.

— Уйдёт Даниэль.

— А я?

— Ты останешься. Не навсегда, конечно. Только до тех пор, пока не откроешь для нас дверь домой.

Кирик повернулся к вождю:

— Вы не понимаете, что говорите. Я не могу расстаться с Даниэлем!

— Почему? — удивился Жайлет, и юноша понял, что в отличие от Йозефа, вождь не видит магической связи между ним и Даниэлем.

— Мы должны быть вместе, — сказал Кир, коря себя, что заговорил на больную тему.

— И всё? — нервно рассмеялся карлик. — Я рассказал тебе историю матар, показал наш Мир, а ты ограничился одной фразой! Мы должны быть вместе! — передразнил он Кирика. — Изволь объяснить, что это значит!

— Мне нечего сказать, — пожал плечами Кирик, проклиная свой болтливый язык. "Даниэль, наверняка бы, договорился с вождём! У него дар пудрить людям мозги! А я... Рохля!" И юношу обездвижило привычное чувство обречённости. Он столбом стоял перед вождём жаулетов и думал о том, что на этот раз ситуация зашла в тупик, и без посторонней помощи ему не выпутаться. А помочь Кирику было некому. Он был совсем-совсем один.

Жайлет недовольно поморщился: путешествие по Вселенной закалило его народ. Матары давно перестали предаваться хандре и впадать в уныние. Жизнь — это бесконечный путь, считали они, и идти по нему надо спокойно и с достоинством. Кирик же смотрел на вождя с такой безысходностью, что тот растерялся. Мальчишка, конечно, был ему нужен, но его унылый вид... Жайлет вспомнил, что дагонские аборигены, в семьях которых случалось несчастье, закрывали лица полотняными масками, дабы не портить скорбным видом настроение окружающим. И вождю тоже захотелось завесить лицо Кирика тряпкой, чтобы матары не увидели его — олицетворение хандры и скорби. Вождь отвернулся, опасаясь, заразиться унынием мальчишки. "Что же мне с тобой делать, — кисло думал он. — Понять нас ты не хочешь, договариваться тоже. Жаль..." И Жайлет воздел руки к потолку:

— Ты пренебрёг нашим гостеприимством, Кирик, и поэтому перестаёшь быть нашим гостем! Ты наш пленник, и останешься им до тех пор, пока не откроешь нам выход из Тинуса! — Юноша лишь пожал плечами, и вождь раздражённо закончил: — А маг Даниэль будет казнён сегодня вечером!

Вопреки ожиданиям Жайлета, Кирик отнёсся к его словам с покорным равнодушием, которое не пристало четырнадцатилетнему мальчишке. "Да что же это?! — возмутился про себя вождь. — Ничем его не проймёшь! Должно же у него быть слабое место!" И сгорая от гнева, Жайлет проорал:

— Ты будешь присутствовать при казни друга!

— Он мне не друг, — сухо заметил Кирик.

— Учитель?

— Нет.

— Хозяин?

— Нет.

— Так кто же он? — Вождь вскочил на короткие ножки и сжал кулаки.

— Спутник.

— И куда вы шли?

— Сам бы хотел знать, — проворчал Кирик, и Жайлет впал в неистовство: впервые за свою долгую жизнь он не мог разобраться в мотивах поведения подростка.

— Аруа! — брызгая слюной, завопил вождь.

В комнату вбежал бритоголовый воин с булавой наперевес:

— Я здесь, господин!

Дрожащей от гнева рукой вождь указал на Кирика:

— Запри его где-нибудь!

Воинственное лицо Аруа недоумённо вытянулось, однако он не посмел ничего спросить. Он схватил Кирика в охапку и потащил прочь. Выскочив на улицу, жаулет поставил юношу на землю и сурово приказал:

— Следуй за мной!

Кирик ничего не имел против. С отсутствующим видом он пошёл за Аруа. Теперь, когда его судьба была решена, юноша даже испытал облегчение: больше не нужно было волноваться и жить ожиданием неприятностей. Он вспомнил спокойную тёмную гладь Великого озера и вдруг рассмеялся.

Аруа споткнулся, повернулся к Кирику и обомлел: лицо юноши светилось от счастья. " Мало того, что события развиваются не так, как предсказывал Жайлет, так ещё и главный участник не в себе, — с ужасом подумал Аруа и сжал булаву. — И от этого ненормального мы зависим!" Первая булава не представлял, как кто-то может смеяться, если навлёк на себя гнев вождя. Однако Аруа был бывалым солдатом. "Жайлет знает, что делает", — успокоил он себя и зашагал дальше.

Не обращая внимания на любопытно-тревожные взгляды, Кирик и Аруа пересекли становище и подошли к одиноко стоящему шатру. Перед входом несли караул четверо воинов с кривыми зазубренными саблями. Аруа приподнял кожаный полог, заменяющий дверь, и выжидающе посмотрел на Кирика. Юноша дружелюбно кивнул матарам и вошёл в шатёр.

— Какие люди! — оглушил его радостный голос Даниэля. Победитель жаулетов восседал на чёрной кудлатой шкуре, держа в руке костяной кубок. У его ног стояли медный кувшин и поднос с едой.

Кирик застыл, не зная плакать ему или смеяться. Кого-кого, а Даниэля он ожидал увидеть лишь на эшафоте. "Ну и дела... Почему даже последние часы я должен провести с этим типом?" — с досадой подумал юноша.

Даниэль не обратил внимания на его разочарованное лицо. Он подошёл к Кирику и по-братски хлопнул по плечу:

— Рад, что ты пришёл меня навестить, малыш. Надеюсь, эти уроды не обидели тебя?

Кирик неприязненно передёрнул плечами и отступил в сторону:

— Я не собирался тебя навещать. Я такой же пленник, как ты!

Брови Даниэля недоверчиво поползли вверх.

— Э, нет, — замотал он головой, — я сам слышал, как жаулеты называли тебя гостем.

— Это в прошлом. — Кирик сел на пол и взял недопитый Даном кубок. — Я поссорился с вождём.

— Что ты сделал? — оторопел Даниэль. — Ты хоть понимаешь, что натворил? У тебя был шанс вытащить нас из дерьма! А теперь мы оба умрём!

— Ага. — Кирик хлебнул вина. — Только они этого не знают. Они собираются казнить только тебя, но мы связанны и...

Лицо Даниэля пошло красными пятнами:

— А я-то дурак надеялся! Думал, ты хоть чему-то у меня научился! А после нашего единения на берегу Великого озера...

— Не хочу об этом говорить! — холодно отрезал Кирик и смело взглянул в глаза Даниэлю: — Пусть мы связанны, но мы не друзья! Ты не имеешь права меня отчитывать! Я не привык лгать и притворяться, как ты! Я сказал вождю то, что думал...

— И вот результат, — зло рассмеялся Даниэль.

— Если ты такой умный, что ж под замком сидишь? Давай, убеди жаулетов отпустить тебя! А я посмотрю, как у тебя получится!

Даниэль побледнел, на его пальцах задрожали разноцветные огоньки. Взглянув на них, Дан раздражённо взмахнул рукой, словно отгоняя назойливую муху, однако огоньки не погасли. Напротив, они полыхнули ярко-красным слепящим огнём, и Кирик зажмурился. "Ну, вот и всё", — Он ждал, что Даниэль сейчас испепелит его, и, по мнению Кира, это стало бы логичным завершением их совместного путешествия. Но тут Даниэль вскрикнул. Юноша подпрыгнул от неожиданности и распахнул глаза. Дан отчаянно дул на руку — кончики его пальцев покрывала тёмная пористая корка.

— Гады! — с чувством произнёс Даниэль, уселся на пол рядом с Кириком и стал отковыривать тёплую застывшую массу, издавая короткие шипящие звуки, словно лишившаяся зубов кобра. — Боятся меня, дикари проклятые.

Кир наполнил костяной кубок вином и протянул Даниэлю. Ингурец благодарно кивнул, сделал большой глоток и вздохнул:

— Вот уж не думал, что моя жизнь закончится так глупо... — Он замолчал, снова глотнул вина и насмешливо посмотрел на юношу: — Давно хотел сказать: странный ты малый, Кирик. Ты похож скорее на отшельника, чем на вора.

— Это ещё почему? — обиделся юноша.

— Слишком ты правильный, что ли, — немного подумав, ответил Даниэль и добродушно улыбнулся. — И напрочь лишён фантазии.

Кирик почувствовал себя неуютно и уткнулся взглядом в земляной пол, виднеющийся из-под мохнатой коричневой шкуры: слова Даниэля встревожили и напугали его, будто тот коснулся какой-то запретной темы.

— Когда я был вором, я веселился на всю катушку, — между тем продолжал Даниэль. — Не жизнь, а бесконечный волнующий праздник. Вино, женщины, приятели... Я был счастлив. Мне хотелось, чтобы люди вокруг улыбались. И мне не было дело до их пороков, я и сам не был кроткой овечкой. Но ты... Ты как молоденький старичок, Кир, этакая разновидность зануды-Йозефа. Иногда мне кажется, что ты гораздо старше меня, а порой — что ты совсем младенец. Но, так или иначе, ты не похож на вора. А уж твои мысли о виселице...

— Раньше я таким не был, — перебил его Кирик.

— В самом деле? — недоверчиво усмехнулся Даниэль. — Хочешь сказать, на тебя повлияло моё общество?

— И это тоже. Я изменился в тот день, когда повесили Рема. — Юноша нервно почесал запястья. Отчего-то ему не хотелось вспоминать прежнюю жизнь. А ведь она была... "Какой?" — спросил себя Кирик и не нашёл ответа. Или не захотел искать. Но всё же неохотно признал, что за полмесяца изменился до неузнаваемости.

— На редкость быстро, — прочитав его мысли, хмыкнул Даниэль.

Кирик бросил на него рассеянный взгляд и вновь погрузился в размышления. Даниэль не стал ему мешать: читать мысли юноши было проще, чем поддерживать с ним разговор. Дан поставил костяной кубок на пол и, с интересом прислушиваясь к мыслям Кирика, продолжил очищать пальцы от тёмной пористой корки, благо, остыв, она стала отколупываться гораздо легче.

А бывший воришка никак не мог собрать мысли в кучу. Пока Аруа вёл его через стойбище, Кирику чудилось, что жизнь его стала простой и ясной: Даниэля казнят, он умрёт вместе с ним, и его мытарства закончатся. Но стоило ему поговорить с Даниэлем, жизнь вновь стала сложной и запутанной. Умирать расхотелось, и, неожиданно для себя, Кирик начал искать выход из тупикового положения. Память вернула его в Стрэну. Тогда ему тоже казалось, что чёрная полоса никогда не кончится. Но вдруг появился Даниэль, и Кирика закружил водоворот событий. Только за последние сутки он побывал в Берне, Гране, Скайлете, Чепергайле и закончил путь в плену у жаулетов — бритоголовой чумы Тинуса. Кир был знаком с Даниэлем всего четыре дня, а, казалось, что он знает его с рождения. И пусть Дан был ненадёжным и легкомысленным спутником, Кир был благодарен ему за устроенную суматоху, позволившую почти безболезненно пережить предательство Рема. Кирику стало жутко от мысли, что Даниэль умрёт и потянет его за собой. "И откуда взялась эта дурацкая связь? Мы же так не похожи... Стоп! Сходство всё же есть. Я такой же сильный маг, как Даниэль! Только меня ничему не учили. А ведь Рем маг. Он мог бы обучать меня не воровству, а магии. Почему он этого не делал? Почему он вообще молчал о моём даре? — Кирик погладил косматую шкуру, украдкой взглянул на Даниэля, который со сверхсосредоточенным видом оттирал уже чистые пальцы, и опять уставился на тёмный земляной пол. — Должна быть очень веская причина. Может, она кроется в моём детстве? — Кирика пробрала дрожь. — Точно там! Нутром чую". Он попытался вспомнить, как жил до встречи с Ремом, и ледяная волна страха накрыла его с головой. "Глупость какая-то!" — рассердился юноша и титаническим усилием воли заставил себя вспомнить.