Она смотрит вдаль, будто пытаясь высмотреть что-то или кого-то в зарослях кустарника.
— Но мы были молоды и не слушали родителей, — добавляет чуть печально.
За неспешной речью и работой, Рихард теряет счет времени. А ведь в Академии, наверное, страшная паника.
"И как это все Виолетте объяснять?"
Опираясь на руку мага, старая женщина поднимается. Оба с гордостью смотрят на проделанную работу.
— Вот спасибо, — бабушка обращает к юноше улыбку, — без тебя я бы так быстро не управилась.
Старушка небрежно машет рукой, перебирая пальцами. Словно касаясь незримого музыкального инструмента. И Рихард готов поклясться, слышит музыкальный аккорд. Раздается треск, пространство со стоном разрываемой плоти разверзает ворота портала.
— Мне так одиноко, — как будто ничего не произошло, продолжает бормотание в том же тоне женщина, — заходи в гости еще раз.
Сказать, что демонолог в шоке, значит не сказать ничего. Виолетта на курсе по общему волшебству частенько показывает всякие фокусы. Просто для демонстрации. И юноша уверен — ничему подобному в Академии не учат.
К сердцу подкатывается запоздавшая тревога. Делая шаг к порталу, юноша останавливается. Пальцы колдуньи корнями цепляются в плечо.
— Ты же умный мальчик, правда ведь? — старческое плямканье губами исчезает. — Ты надеюсь, понимаешь, о нашей встрече лучше помалкивать.
Академия
Переполох еще тот. Впервые за историю Академии студент берет и пропадает на зачете по телепорту. Ищут всем миром несколько часов. Поднимают, оторвав от занятий, преподавателей других факультетов. И все тщетно. Рихард испаряется, будто быв до того массовой галлюцинацией.
— Погоди паниковать, — Ярополк бегает по академ-парку, изучая каждый куст и пенек, — найдется он... я уверен, — правда последняя фраза не источает уверенности.
Хильда сидит на скамейке. Рыдает в три ручья, мнет в руках влажный платок. Даже икать начинает и дышит через раз, задыхаясь. Княжич возвращается к принцессе. Впору за девушку переживать больше чем за пропажу. Того гляди удар хватит.
— Т-так н-не бывает, — преодолевая всхлипы и запинаясь, говорит Хильда, — его как будто в живых нет.
— Ну хочешь, еще раз попробуем.
Вместо ответа дочь Оттона швыряет увешанный костьми животного браслет. Странная штуковина едва разминается с головой шуга.
— Да не работает она! — кричит и тот час закрывает лицо руками.
Ярополк не находит ни что сказать, ни как утешить подругу. Подбирает предмет неудавшегося эксперимента. А ведь амулет должен найти Рихарда. Находись тот хоть в песках простирающейся далеко на восток от Империи пустыни.
— Хильда? Ярополк?
Оба поворачиваются на голос. Рихард. Идет голубчик. Пол дня нет и получите распишитесь. Шагает по мощеной дорожке, небрежно раскидывая носком сапога опавшие листья.
Княжич первым делает шаг, опережаемый, однако принцессой. Слетает со скамейки, дикой кошкой бросаясь к найденышу.
— Привет, — как ни в чем не бывало, глупо улыбаясь, говорит демонолог.
Хильда похожа на вошедшую в раж баньши. Бедный Рихард останавливается, понимая, чем грозит гнев ее светлости. Да поздно.
— Тыыы! — шипит сквозь все еще текущие слезы девушка, быстро сменяя скорбь на гнев. Аж зубы скрепят.
Но глаза ни кого не обманут. Такое впечатление, сейчас поцелует Рихарда. Ярополк давит смех в кулаке, представляя семейную сцену.
— Критин! — размахнувшись, со всей щедростью, девичья ладошка отвешивает пощечину.
Рихард аж пятится. Хлопает глазами, держась за быстро краснеющую щеку.
— За что? — искренне не понимает он.
— Идиот! — еще одна оплеуха в довесок.
Снова заплакав, Хильда бросается прочь. Только мелькает меж деревьев русая коса.
— Вот за что она так? — поворачивается Рихард к Ярополку в поисках ответа и поддержки.
— За то, — спокойным тоном, ничего не выражающим, говорит тот, — что ты идиот.
И отправляет в довесок чувствительный подзатыльник.
Рихард вздыхает. Тяжелая ручка у ее высочества и не скажешь сразу. До сих пор место удара ноет.
Оторвавшись от воспоминаний, сосредотачивается на деле. Страшное для каждого студента слово — зачет. Ни тебе перешептываний на галерке, не летают по классу записки. Кладбищенская тишина. Только скрепят перья и шуршат страницы кодексов.
Начинающий демонолог чешет затылок. А задачка то не из легких. И это только первый курс. На деле все не так весело.
— Учитель, — юноша поднимает руку, привлекая внимание, — я подойду к алхимической тумбе?
Морфей, пряча руки в широкие рукава, расхаживает по аудитории. Кивает на вопрос, даже не взглянув на говорящего.
Подсказками пользоваться не возбраняется. Как и другими "походными" мерами. Хоть шаманское камлание в ритуальных перьях устраивай. Рихард стучит стеклом, роясь в батарее разноцветных мензурок.
— Это не то, — отодвигает разнокалиберные дароносицы, — это тоже не то, — переставляет на нижнюю полку неразбавленные целебные порошки. — Ага, вот.
Возвращается на место, неся охапку каких-то колбочек. Прямо с садистским выражением лица принимается откупоривать пробки.
Класс на уровне инстинкта чует беду. Кто-то скрепит партой, отодвигаясь на более безопасную дистанцию.
— Рихард..., — умоляют с галерки.
Парень смешивает для пробы парочку жидкостей. Есть реакция. Раздается тихое шипение, цвет смеси приобретает сероватый оттенок.
— Пожалуйста, только не...
Удовлетворившись увиденным, маг продолжает манипуляции. В качестве подсказки достается один волосок. Длинный рыжий волос. И поди догадайся из чьей адской задницы выдран. Дождавшись, пока пузырьки успокоятся, швыряет предмет в колбу.
— Рихард! — раздаются вопли отвсюду.
— Твою мать! Ну сколько можно!?
Резкий удушающий запах заставляет акколитов повскакивать с мест. Студенты бросаются к ставням, поспешно впуская внутрь сквозняк. Рабочая тишина взрывается гвалтом возмущенных голосов.
Морфей стучит кулаком о преподавательский стол.
— Тишина! Сядьте все по местам.
Рихард, претворившись тумбочкой, спокойно макает перо в чернильницу.
"Адская мантикора" — записывает результат трудов.
Теперь черед линейки и циркуля — чертить многоугольную звезду изгнательной формулы. Корпя над чертежом, юноша понимает, почему из простолюдин не получается хороших магов. Магия — тяжелая наука. В первую очередь наука. Человек не умеющий читать и писать увидит в наложении линий и рун просто "каки-маляки".
"Спасибо отцу Бернарду", — юноша с любовью вспоминает аббата и монастырь.
Наконец работа завершена. С чувством выполненного долга, Рихард подходит к севшему, наконец, на место магистру.
— Справился? — Морфей принимает исписанный лист бумаги.
Некоторое время изучает. То хмурится, сводя брови к переносице, то посмеивается. Время от времени бросает взгляды на бледнеющего ученика.
— Как думаешь, что будет, — помахивает бумагой, — активируй мы эту формулу?
— Изгоним адскую мантикору? — не сдается Рихард, не чувствуя однако опоры под ногами.
Морфей откидывается на спинку стула. В последний раз смотрит на студенческое творчество. Отбрасывает.
— А давай вот сейчас и активируем, — издевательски улыбается.
— Полагаю не нужно? — сжавшись в комочек, пискает Рихард.
С деланно важным видом декан кивает. Сзади раздаются смешки.
— Я тоже полагаю не нужно. И не советую вообще когда-то магичить над такими с позволения, — еще раз берет в руки бумагу для демонстрации, — рунами.
На Рихарда смотреть жалко. Чуть не плачет. Плечи опускаются, взгляд тухнет. Опять провал. А ведь почти получилось.
— Ставлю тебе "зачет", — Морфей делает какие-то пометки в журнале. — Ты чего? — округляет глаза, видя как от слова "зачет" ученик расстраивается еще больше. — Так. А ну ка сядь.
Юноша подчиняется. Взгляд однако, на учителя не поднимает. Стыдно.
— Рихард, — декан смягчает яд на успокаивающие нотки. — Чего ты еще ожидал? Что на первом курсе будешь князей Хаоса в бараний рог крутить? Задание тебе и так выше уровня курса попалось. Ну да, с формулой накосячил. Но по одному волоску угадал мантикору.
Студент молчит. От чего-то малоутешительно. И как объяснить? Небрежно, в шутку, брошенная фраза "Я стану Великим" прочно заседает в голове. Как у него, так и у большей части акколитов.
— Ладно, — Морфей жестом отпускает Рихарда, подзывает следующего, — лучше отдохни.
Обращается уже ко всему классу.
— Всех касается. Не забыли? Завтра призыв фамильяров.
— Ну что там? — уже в который раз спрашивает Ярополк.
Хильда открывает дверь. Полувысунувшись, силится что-то рассмотреть в дали. Внутрь проникает сквозняк. Холодный ветер теребит занавески окон. Подхваченная порывом салфетка слетает со стола, невесомым перышком опускаясь на пол. Немногочисленные посетители тот час шикают на девушку.
— Ой нет, — за спиной принцессы звенят колокольчики захлопнутой двери. — Очередь почти не двигается.
Подходит к камину, протягивая мигом замерзшие руки к огню. "Клык василиска" лишен излишеств более богатых заведений. Места, облюбованные мастерами магии, отапливаются и освящаются специальными заклинаниями. Блюда подают с золотыми приборами, повсюду льется музыка. Но веселый треск дров, запах воска от свеч создают особую, домашнюю атмосферу. Троице студентов тут нравится.
— Не заждались?
Из скрытой за стойкой двери появляется хозяйка "Клыка Василиска". Одинокая женщина за тридцать. Простое платье, испачканное мукой. Лицо, ни капли не тронутое, ни полной забот жизнью, ни годами. Вечная весна застывает в улыбке и блестящих глазах. Говорят, муж Ансберты умер давно, детей в семье нет. Женщина справляется одна, не унывая, однако, окутывая аурой жизни одним своим видом и энергией.
— Нет-нет, ни сколько, — Ярополк, не смотря на протесты, бросается помочь.
На столе испускают дым три чашки чая. Аромат круассан так вообще с ума сводит.
— Восхитительно, — мурлычет Рихард, внутри будоражащий язык нежный кофейный крем, — ты как всегда на высоте, Ансберта.
Женщина чуть покрывается румянцем, тронутая добротой. В мире Академии, делящийся на касты маг не-маг трудно найти столь редкий дар.
— Кушайте на здоровье, — улыбнувшись, поправляет упавшую прядь волос.
Призыв фамильяров центральное событие для всех первогодок. Даже экзамены не вызывают такого трепета и волнений. Для успешной сдачи можно упорно трудиться и заниматься, пожав плоды. С призывом все сложнее.
Трапезничая, Рихард замечает знакомую девушку с алхимических курсов. Низенькая шатенка, смеясь, играет со зверьком. Тявкающий лисенок, задорно прыгающий за ленточкой.
— Зевс! — видимо обращаясь к маленькому созданию, заливаясь смехом, говорит девочка. — Фас!
Раздается треск, огонь свечей на миг мигает и тухнет. В потемневшей комнате яркая вспышка молнии ослепляет посетителей. Пахнет паленым, от игрушки в виде ленточки тянется дымок.
— О Боже! — Ансберта хватается за сердце. — Вы мне кафе спалите!
В руках женщины выбрасывает искры огниво, зажигающее фитили потухших свечей.
— Извините, больше не будем. Верно Зевсик? — и, похоже не чувствуя особого раскаяния, аплодирует магическому созданию.
Фамильяры. Верные спутники и помощники мага. Квалифицировать этих странных созданий почти невозможно. Призванные, к примеру, разными магами феи, будут мало чем похожи друг на друга. Фамильяр — отражение сути волшебника, олицетворение могущества и потенциала Силы. Вот чем важен сегодняшний день. Считай, решается, быть тебе под сводами палат лордов или скромная коморка деревенского кудесника.
— Ну что? — Ярополк первым поднимается со стола. — Пошли?
Ребята прощаются с Ансбертой, как всегда просящей не забывать и уверяющей в радушии "Клыка" для дорогих гостей. Двери с привычным треньканьем закрываются. Друзья морщатся от резкого, дунувшего в лицо холодного порыва ветра.
— Ой, — от неожиданности пищит Хильда.
Ветер откидывает капюшон. Растрепанные волосы разворачиваются поднятым боевым знаменем.
Ритуал призыва проводят в заклинательной башне рунистов. Даже из городских кварталов виден упирающийся в небо шпиль. В честь знаменательного дня занятия отменены. Улицы и парк заполнены праздношатающимися акколитами. Первогодки так и бросаются в глаза. Перепуганные, ожидающие очереди, сидящие на скамейках тихо, как мышки. У других наоборот взрыв эмоций радости.
— Смотрите! — доносятся голоса от группки студентов.
Рихард поворачивается на звук. Сперва не понимает суть происходящего. Кажется, над юными магами летает россыпь зеленых искр. Но вот видение замирает. Крохотная фигурка, волосики убраны на затылке в хвост. Миниатюрная, с ладонь, девушка, заметив взгляд юноши, приветливо машет ручкой. И снова запускает вираж под овации зрителей.
"Чудо то какое", — думает Рихард.
Вот и арка входа в обитель заклинатилей. Демонолог задирает голову. Всюду вязь на незнакомых письменах. Все же курсы дают лишь основы рунной магии, необходимые для борьбы с порождениями Хаоса. Хочется спросить Ярополка, но тому, похоже, не до любознательности товарища. Идет на едва держащих вес тела ногах. Может, послышалось, даже зубы дробь выбивают.
Рихард хлопает шуга по плечу. Тот аж подпрыгивает. Но затем все же улыбается на попытку поддержать.
— Удачи мне, — сквозь сжатые губы выдыхает княжич.
Ворота отворяются, пропуская Ярополка и оставляя Хильду и Рихарда наедине. Принцесса после исчезновения демонолога ведет себя странно. Временами демонстрирует обиду, буквально заставляя юношу в лепешку разбиваться от раскаяния. Как вдруг болтает без удержи, вновь превращаясь в душу компании.
— Подождем его тут, — Хильда замечает свободную скамейку.
Девушка извлекает из кармана семечки, аппетитно хрустя. Пересыпает горсть Рихарду.
Разговора однако не получается. Демонолог слышит смех, спиной чувствует направленные взгляды. Так и есть. Неизменная Хродехильда, сующая длинный нос, куда не просят. Позади не отстает свора туповатых качков.
— Как же бесят, — шепчет принцесса, сплевывая кожуру.
Стихийник с компанией целенаправленно идут в их сторону. Надежды спокойно провести ритуал проваливаются. На руках девчонки покоится сонная кобра, обвивающая локоть кольцами. При виде двух друзей оживает, из пасти угрожающе показывается язык.
— Ну приветик, — ни каплю не дружелюбно кривит улыбку Хродехильда.
Демонолог корчит рожу
— Шла бы ты отсюда.
Стихийник, не удостоив ответом, спокойно изучает Рихарда. Догадка вызывает взрыв похрюкивающего хохота.
— О! Так Рихард Великий еще не прошел ритуал? Как призовешь свою жабу, зови. Моего фамильяра как раз нужно покормить.
Девушка с любовь касается переливающейся чешуи. Создание умиряет агрессию, вновь задремав, убаюканное теплом тела. Акколита аж передергивает от отвращения. Чуть сжимает руку принцессы, не давая той заступится.
— Я призову дракона, — глядя Хродехильде в глаза говорит он.
Дружки дружно ржут, чуть соплями не исходя. Но Рихард неумолим, спокойно перекидывает ногу за ногу, продолжая смотреть на недругов. Те, продолжая перекидываться шуточками, отходят. Но недалеко, видимо в серьез вознамерившись дождаться результатов.
