Разве что карусель мастерить. Американские горки, блин. Опять же рабы выбраны были не самые работящие, а черт знает как. Если был план поизгаляться и замясничить в итоге всех пленных на корм свиньям — тогда еще понятно, а вот если выживать дальше — тогда абсолютно деяния покойных бандюков были непонятны. И уже не спросишь — так все и осталось мутной тайной. Рабыни толковали, что вот была среди взятых в плен акушерка — ей зачем-то на потеху отрезали кисти рук и полуживую кинули к свинкам. Учитывая, что кроме Веры, еще четыре бабенки оказались беременными — бандюганы их имели по-всякому, вот и залетели, отсутствие акушерки было куда как печальным.
По-прежнему паршивая ситуация была со жратвой — еды было мало, даже очень мало, впереди была зима, а в день на пару десятков человек требовалось самое малое двадцать кило еды. А в неделю — сто пятьдесят. А в месяц — шестьсот. Жиры, белки, углеводы. И раздобыть такое посреди глухоманных новгородских лесов было очень и очень непросто.
Потому эта фура оказалась очень к месту — из чертового вискаса варили 'щи' — на крапиве и с добавкой нищенской — для запаха только — горстки какой-нибудь крупы. Рабыни, тем не менее лопали — огородные работы на свежем воздухе способствовали развитию аппетита. Пару раз и Витя кушал эту хряпу прилюдно — для поддержания боевого духа у подчиненных. Не так уж и мерзко, если ничего другого нет. Теперь — с перетащенной фурой можно было рассчитывать, что зиму точно пережить удастся. Это уже Верка успела подсчитать. Тем не менее Витя отлично понимал, что лучше было бы вместо кошачьих консервов найти все-таки человеческую жратву в достаточном количестве, а для этого надо ездить, вышибать мертвяков, чистить деревушки и обыскивать машины.
В принципе это его не слишком огорчало, ему как раз такая работа нравилась, да и бабы-рабыни смотрели на него как на вооруженного героя кинобоевиков, причем одновременно и хорошего и плохого и злого. В общем, почти боготворили. Из них так ни одной и не оказалось, которая смогла бы не только таскать оружие, но и пользоваться им — тут в голову Вите не раз приходило, что может быть как раз по такому признаку их в рабство и отбирали. Это с одной стороны было хорошо, с другой — получалось, что на всю деревню только он один — стрелок.
И в этом плане можно рассчитывать только на себя и никак иначе. Что с одной стороны почетно, с другой — тяжеловато. Валентин, хоть и был мужиком формально, но к своей берданке-фроловке относился непочтительно, ружо его висело в темном углу гаража, зарастало паутиной. Так что стрелок в деревне один, он же первый парень на деревне.
Не меньшей проблемой было и то, что патронов было маловато. Нет, пока еще хватало, но прикинув предстоящие чистки, получалось, что — маловато. Если без экивоков — катастрофически мало. Как-то не рассчитывал до Зомбокалипсиса Виктор, что стрелять так много придется. Вот сейчас, аккуратно ведя громыхающий натужно трактор с фурой на прицепе, стал вспоминать — а к чему готовился-то?
Патрончики хомячил, но все это старое хомячество выглядело сейчас страшно убогим и мелким, мышиной возней даже, не хомяченьем. Да вообще-то, если честно признаться самому себе — готовился не к чему-то конкретному, а вообще. Вот этого вообще и не получилось. Потому мелкие удачи старого времени, когда удавалось притараканить полста патронов, удачно провернув подлог с припиской — сейчас казались несерьезным маьчишеством.
Хотя — и тут Виктора словно осенним ветерком обдуло вдоль спины — корячится впереди такое времечко — годика через два, например — когда эти пятьдесят патронов будут таким сокровищем, что и мелкий подлог покажется героическим действом. Пока трофеев получалось меньше, чем расходов. Разгром той же банды дал патронов меньше, чем потратили Ира с Верой.
Тут Виктор поморщился, вспомнив, как сам щедро поливал очередями из пулемета, завалив всего двух человек — подлеца со снайперским карабином и семью патронами к этому роскошному карабину, (а еще два патрона осталось на развод, только толку-то с них), да почти удравшую суку-бабу сбил с мотоцикла — у той патронов было аж четыре штуки, как потом доложила Ирка. Штуки — в смысле единицы, не тысячи. А извел два диска, 94 винтовочных гвоздя. Так что и сам хорош гусь, самокритично отметил водитель трактора.
К тому же часть захваченных боеприпасов была вообще к такому оружию, которого в запасе не было. Толку-то от маслят, если к ним нет волын. Чистка Борков с разменом патронов на харчи — по сути была сплошными убытками. Патроны сожгли, харчи съели. Теперь Витя скорее разделял мнение своей супружницы — та самая роскошная двустволка 'Перде', подобранная с восторгом на вымершей дороге, хоть и висела на почетном месте в спальне на ковре, но без патронов как-то очень быстро стала скорее деталью интерьера, к которому Витя всегда был спокоен, чем легендарным оружием.
Зашкваренная драная вертикалка из которой мусорными патронами Витя укладывал медленных сонных упырей в его глазах сейчас была куда как более ценной. А 'Перде'... Что самое паршивое — то же несение убытков ожидалось и дальше по ходу дела. Никаких военных складов в окрестностях не было, те части, что тут раньше несли службу при Горбачеве в угоду противнику ликвидировали. Потому надо было дотянуть до зимы, когда теплолюбивые зомбаки попримерзнут и во всяком случае не будут так опасны...
Тут Витя опять же сам себя перебил, тревожно прикинув, сколько снега будет на дорогах — и можно ли будет хотя бы на тракторе проехать. Потом совершенно не к месту подумалось, что зомбаки вполне могут зиму пережить, отлежавшись под снегом на манер зимующих барсуков и медведей. И наконец самое кислое — складов с оружием и боеприпасами никак больше не станет. И что с зимы будет толкового? Разве что поздней осенью мяса можно будет поесть — свиней придется забивать, нечем их кормить, вискаса только на людей и хватит.
Или уменьшить число едоков? Мысль, конечно паскудная, но и такую думать надо, потому как придется рассматривать все варианты дальнейшего бытия. В конце концов для выживания любые методы годятся. Весь вопрос в цене.
За прошедшее время Витя узнал всех этих своих соседок и по имени и в лицо. Близко не сходился, держал дистанцию.
Уже немножко чувствовал себя бароном, но не слишком это показывал, вот Вера — та уже вошла в роль и не стеснялась ни капли. Ну женщины они такие, им только волю дай, они тут же такое устроят — привычно подумал Виктор. Да и опять же вряд ли Вере интересно, чтобы кто-то устроил ей так же как она сама Ирке подстроила абшид. Вера будет бдить — хмыкнул Витя. Впрочем трахать всех этих баб по очереди он был не готов. Ну разве что если Вера начнет ему на мозоли наступать. Придется на место ее ставить. Но это все потом, не суть важно. После пропажи Ирины накал страстей уменьшился резко, да и некогда было лирику разводить. Патронов бы побольше, чтобы не трястись так над каждым. Но патронов много не бывает, это-то Виктор помнил четко и был полностью согласен со своими коллегами из той, дозомбиной жизни, когда работал в оружейном магазине. Патронов может быть или совсем мало или мало, но больше не унести — этот постулат Виктор помнил железно.
Интересно, как у коллег дела сложились? Николаич был мужик — жох, выкручивался из любой ситуации как скользкий угорь. Серега — стрелок от бога, да и Андрей не хуже, если не лучше. Несколько раз за прошедшее время Витя самую малость жалел, что тогда так необдуманно рванул из города. Самую малость и всего несколько раз. То, что крупные города моментально стали колоссальными могильниками только подтверждало правильность сделанного тогда выбора. И пробки успел проскочить, ясно же, что уже через пару часов и въезды и выезды были забиты наглухо.
Палец не просунешь. Это амеры дисциплинированные — Витя мрачно улыбнулся, вспомнив виденное по телику кино с зомбями, где шериф, бывший главным героем, одиноко ехал по пустой дороге в город, а вот все полосы, ведущие из города были битком забиты брошенными автомобилями. Не, для кино оно конечно получился хороший образ, впечатляющий. А на деле наверное бы и амеры валили из города по всем полосам, а не так законопослушно. Наши люди точно бы болт на правила забили. Причем сразу. И без Катастрофы-то забивали постоянно. Мысль крутанулась вокруг того самого шерифа и Виктор поморщился. Тупой шериф ровно так же поступил у себя в участке, забирая оружие и боеприпасы, как поступил Витя в магазине. Набрал зачем-то кучу стволов, отчего стал сразу малоподвижным, с таким-то грузом в сумке, а вот патронов не запас. И Витя ровно так же поступил, отчего сейчас было стыдно, перед самим собой-то не попритворяешься. Очень стыдно. Зачем было брать пятую часть стволов, выбрав в основном ружья 12 калибра? Ну себе ружье, Ирке ружье, пару в запас. А остальные зачем? Шесть двустволок!!! Одинаковых!!! Совершенно бесполезный груз. Так смазанные и лежат, а на дело он брал замурзанную вертикалку из трофейных. Кстати, а почему? — подумалось Витьке. Куда он те-то двустволки бережет? Солить их что ли?
Вот других калибров хотя бы по стволу — надо бы. Для той же охоты. Патронов мало взял и не тех, если уж не лукавить. И вообще надо было не готовые патроны брать — а банки с порохом, пакетики с капсюлями, дробь с картечью в развес. Нарелодил бы того, что самому нужно, а так вес и объем получился большим, а толк — малым. Винтовочные патроны для мосинки не все взял. Честность взыграла у идиота, пятую часть беру только, пунктуально, по справедливости. Шура Балаганов, знакомьтесь. Эх, знал бы прикуп — жил бы в Сочи.
71. Сюрвайвер Виктор. Старые ошибки.
Коллиматоры почему-то обошел вниманием. Ну да, они были в отделе у Андрея, просто забыл как-то. Сейчас — досадно, в лесу с коллиматором жизнь легче. Совсем досадно было, что нарезное не взял. Нет, тогда-то он еще опасался, что вдруг все не всамделе, за нарезняк вставили бы фитиля до самых гланд. Глупо опасался, достаточно было на физиономию Сереги глянуть, Серегу так напугать никто не мог. Сразу было ясно — что не прикол, а полномасштабный приход Великой Жопы. И Николаич сразу осунулся и стал говорить каким-то севшим, сырым голосом, тоже такое для Николаича было впервые.
Надо было взять саежку под автоматный патрон 7,62. Самозарядку. Ведь таких три штуки было на тот момент в магазине — от несерьезной малюськи, габаритами как пропавший вместе с Иркой ментовский АКСУ до вполне себе весла видом под АК-74. Ведь и патронов было к ним прилично — как раз завезли накануне. И весят те патрончики вдвое-втрое меньше, чем здоровенные 12 калибра. Хотя помощнее будут.
Эх, жаль почти до слез! И все-таки любопытно — как там с коллегами сложилось. Все-таки тогда Витя погорячился, сейчас уже он не так бы отобрал то, что забрал из магазина перед спешной эвакуации. Не раз он мысленно проматывал в памяти складик и витрины. Даже пару раз во сне снилось, что вот — опять выбирает.
Надо бы попробовать радио оживить — теперь с газгеном можно и аккумуляторы заряжать, не тратя горючее и глядишь радио послушать. Давненько уже руки не доходили — батареек взял с собой мало, да и жаль их было на пустомельство выживших тратить. Если б что поближе б заговорило — типа Новгорода или там Боровичей. Так нет — последние услышанные разговоры были вроде как из Амстердама. И язык непонятный и город не факт, что правильно понял. Может и не из Амстердама, может там наоборот толковали, что Амстердам помер окончательно и бесповоротно, вот название и проскочило.
Опять оставалось пожалеть, что не обзавелся рацией — вот совершенно зря не взял ментовскую рацию. Да и до того — в магазине совершенно из виду упустил. Почему-то решил, что самое главное — оружия побольше набрать. Тогда-то думал, что нафига ему рация, если он один в лесу сидит. Только внимание привлекать ненужных сукиных сынов.
А теперь понял — ошибался и очень сильно. Нужны были рации. Даже для них с Иркой двоих. Вот пропала его баба бесследно, а если бы у нее была рацийка? Была бы если бы Ириха на связи? Глядишь и иначе срослось бы все. Очень сейчас Ирки не хватает. Эх, если бы... Если бы да кабы, то во рту б росли грибы... Но сейчас толку-то на себе шерсть на попе рвать — раций ему не попадалось, а десятки найденных мобилок сейчас были совершенно бесполезны. Разве что Валентин из нескольких микросхем блесны сделал. Ничего такие блесны получились, удачливые.
Хотя пойманные на эти блестяшки щучки и не решали проблемы с харчами, но все -таки хоть какая-то польза с бестолковых мобилок. Получалось, что надо будет в дальнейшем не собирать бесполезные мобилы, дурное это дело, а вот поискать рации — важно. Пока попалась только одна — в кабине дальнобоя, везшего вискас. Но эту рацию оживить не получилось никак — дверь в кабину осталась приоткрытой при аварии, подмокла видать аппаратура за прошедшее время.
Но для себя Виктор пометочку сделал, теперь этот пунктик был в плане. Еще к неудовольствию населения деревни он натянул в десятке мест проволоку поперек дороги, наделал тех самых силков из проволоки, которые опробировал на зомби перед мостом и старательно объяснил женщинам, что если в его отсутствие в деревню припрется какой зомбак — то надо не суетясь выводить мертвечину на эти силки, чтобы она в них запуталась.
Пошло немного не так, на следующий же день несколько этих дур сами вляпались, забыв за ночь про ловушки, одна причем сильно поранила ногу о натянутую проволоку и разбила локти, грохнувшись оземь с размаху. Пришлось тратить зеленку, которой и так было катастрофически мало. Медикаментов вообще было очень мало, а самое ходовое как огнем горело. Два десятка работающих людей — слишком много для жалкого запаса, как ни жмотничал Виктор. Когда планировал — даже и подумать не мог, как тратится запас лекарств.
Собрали даже все аптечки, какие были в брошенных машинах, но оказалось, что там не густо. И просроченное все впридачу, впрочем и просроченные таблетки в дело шли.
На этот раз Витя провел баб по заминированным местам собственноручно и, удивляясь своему терпению, долго растолковывал, что если припрется опять какая-нибудь шустрая лахудра из леса и придется за ее визит платить парой жизней, то лучше им, курицам безмозглым, запомнить для своего же блага, где можно отвязаться от ненужного внимания.
Уверенности в том, что это сработало и бабы поняли, как им действовать, не прибыло, но что можно, то он все-таки сделал. Частокол-то ставить было совсем невозможно, неподъемная работа совершенно. Оставалось только надеяться, что дуры эти заполошные не сами запутаются на радость пришлому гостю, а все-таки сумеют его завести в ловушку. Вера к слову тут помогла, заставив пару из баб наглядно показать в лицах, как должно произойти.
Одна дама изображала зомби, другая от него 'спасалась'. Но все равно неизвестно, как дела пойдут, если кто голодный припрется. Остается надеяться на лучшее.
Еще Витя взялся делать лук. Не зеленый, а тот, который метательное древнее оружие. На такую идею натолкнула читанная затрепанная книжка, которая не пойми как попала когда-то в эту деревню. Так-то Виктор не шибко любил читать, но проведенный от газогенератора электрический свет нагнал ностальгии, да еще и потрепанная книжка под руку попалась со знакомым именем автора — Конан Дойля, чьи рассказы про известного сыщика нравились Витьке в детстве. Правда такого рассказа о Шерлоке Холмсе он не помнил, а когда начал читать 'Белый отряд', удивился еще больше, потому как речь там шла совсем о другом времени — какие-то рыцари, латники, копьеносцы и лучники.
