Волчица и пергамент. Том 7

— Мы поймали за хвост нашу добычу!

Не стоит говорить, что все были поражены. Миюри явно не терпелось похвастаться результатами, но Коул её остановил, и Ханаан, заметив его опасения, поспешил пояснить:

— Я посчитал необходимым, чтобы господин Родос присоединился к нам.

Вероятно, Ханаан уже сообщил Родосу кто он и зачем пожаловал в королевство.

Родос немедленно встал и в знак приветствия опустился на колено, и Коул не успел его остановить.

— Преподобный Коул, ради осуществления этого плана я, Родос, пойду в огонь и воду.

Родос опустился на колено и даже дал торжественную клятву. Командир отряда рыцарей святого Крузы однажды с грустной улыбкой сказал, что Родос был большим рыцарем, чем кто-либо ещё в его отряде, так что этой клятве можно было верить.

— Господин Родос в самом деле заслуживает особого доверия как рыцарь ордена святого Крузы, — произнёс Коул.

— Вымести злоупотребления из Церкви — это долг, возложенный на нас Господом.

Не так давно этот паренёк, от голода рухнувший в беспамятстве в грязь, первым делом, как только пришёл в себя, приосанился и торжественно поблагодарил за помощь. Сейчас, когда он был полон сил, его душа, возможно, пылала ярче, чем даже у Миюри.

— Верю, с твоей помощью мы добьёмся успеха.

— Буду рад исполнить свой долг.

Когда Коул сумел, наконец, поднять Родоса, преклонившего колено перед ним, как перед своим господином, молодой рыцарь так пылко пожал Коулу, что тому стало больно. И потому Родос имел весьма сконфуженный вид, пожимая руку Миюри.

— Итак, какие чудеса вы совершили на сей раз? — спросила Хайленд.

Судя по выражению её лица, у неё стало легче на душе. Должно быть, они прежде обсуждали, что делать, если найти ремесленника с его волшебным способом печати не удастся.

Миюри, вероятно, не ощутила торжественности момента и стала всё рассказывать с таким восторгом, будто это было целиком её заслугой.

Книги, найденные в мастерской по изготовлению бумаги, почти наверняка были напечатаны с использованием запрещённого способа. Теперь надо было отправиться в Сарентон и разузнать всё в мастерской, продававшей бумагу торговому дому Вадер.

Хайленд, выслушав Миюри до конца, без лишних слов позвонила в колокольчик, чтобы вызвать служанку и передать через неё распоряжение подготовить лошадей.

— У меня есть странная просьба, и я надеюсь, что вы согласитесь, — сказал Коул, когда всеобщее внимание переключилось с поиска мастерской по изготовлению бумаги на вопрос, удастся ли в Сарентоне найти след ремесленника. — Могу ли я взять с собой в поездку в Сарентон книготорговца Ле Руа?

Миюри несколько раз моргнула. Она прочла книгу и очень хотела найти ремесленника, а тут Коул захотел взять с собой Ле Руа, являвшегося ремесленнику врагом, она не могла этого понять.

— Господин Ле Руа — торговец, который покупает и перепродаёт редкие книги. В отношении ремесленника его и наши интересы противоположны. Но если говорить про его знания о книгах и о том, что с ними связано, то тут с ним никто не сравнится. Не только ради поиска ремесленника, но и во имя будущего я думаю, что необходимо оставить возможность сотрудничества с ним.

Коул не лгал, но это было ещё не всё. Немного помолчав, он продолжил:

— Господин Ле Руа многому меня научил в моих детских скитаниях, он был мне вроде наставника. И сейчас в поисках ремесленника он был первым, к кому я обратился. Пожалуйста, простите, если это было себялюбивым с моей стороны.

Если удастся найти этого ремесленника, Коул хотел, чтобы Ле Руа знал об этом. Потому что некоторые книги, которые перепродал Ле Руа, могли быть отпечатаны именно ремесленником.

Первой ответила Хайленд:

— Раз ты ему доверяешь, меня это не беспокоит.

— Уважать врага, доверять врагу — это ещё и основополагающие принципы рыцарского ордена, о которых забывать нельзя.

Даже омывшись кровью на поле боя, истинный рыцарь останется благородным.

Миюри с силой кивнула, услышав эти слова.

А Ханаан улыбнулся и произнёс:

— Я знаю господина Ле Руа, он является распорядителем нашего книгохранилища.

— Что? — Коул с удивлением посмотрел на Ханаана, тот пожал плечами.

— Мир книг на самом деле узок. Много лет назад один торговый дом послал мудрого господина Ле Руа разобраться в книгохранилище святого престола. И он составил огромный каталог книг этого похожего на лабиринт места, среди нас этот каталог известен всем.

Ле Руа как-то сказал, что он работал в папском книгохранилище, но Коул не знал, что составил каталог этого места этот торговец. Нечего удивляться невероятной обширности его познаний.

— Но в таком случае, если ты заговорил с ним о ремесленнике, знающем о запрещённом способе печати, он, вероятно, уже догадался о моём присутствии. Ведь очень немногие знают про этот способ, — добавил Ханаан.

В памяти Коула всплыл разговор с Ле Руа на земле будущего монастыре, и теперь в нём возникло ощущение, что это действительно так.

— Тогда что касается нашей совместной поездки...

— Я совсем не против. Для таких людей, как Ле Руа, всегда будет самым важным поддержание хороших долгосрочных отношений.

Ханаан судил с позиции интересов и в то же время как будто пытался польстить Коулу. Хайленд говорила, что Ханаан всегда робел в присутствии Коула, но в планировании борьбы, включавшей в себя наступления и отступления, Коулу было не превзойти его.

— Если решение взять его с вами принято, будет лучше предложить ему это как можно быстрее. Не будет странным, если такой выдающийся человек уже пришёл к тем же выводам и собирается в Сарентон, — сказал Ханаан.

Коул подумал, что это могло быть преувеличением, но в то же время Ле Руа не побоялся отплыть на корабле в ночь, чего боялись даже бывалые моряки. Нельзя исключить, что он мог начать со следа на бумаге и с помощью Ив выйти на торговый дом Вадера.

Коул взглядом подал знак Миюри, и девушка, недовольно пожав плечами, нехотя встала с видом ну что тут поделаешь?

— Так что, отправитесь завтра утром? Если погода не помешает в дороге, вечером можете быть на месте.

У Коула не было причин возражать Хайленд.

— Да благословит вас Господь, — произнесла наследница.

Её слова заставили Коула низко наклонить голову.

Ранним утром, когда ещё не померкли звёзды в небе, было ощутимо холодно. Приготовленные к поездке лошади были окутаны белам туманом, образованных их дыханием. Все ждали последнего участника поездки. Вскоре он появился.

— Много времени прошло с нашей последней встречи, господин Ле Руа.

— А, это на самом деле ты.

Пока Ханаан и Ле Руа обменивались любезностями, Родос, Орландо и охранник Ханаана в последний раз проверяли готовность лошадей. Коул с Миюри должны были ехать на одной лошади, ещё на четырёх — Ханаан, его охранник, Родос и Ле Руа, кроме того, Хайленд настояла, чтобы группу сопровождал Орландо для обеспечения её безопасности. Группа получилась довольно внушительной, шесть лошадей заняли весь двор.

Миюри, кажется, была способна управлять лошадью, даже не умея управляться с поводьями. Однако не так давно у неё после верховой езды так болела задняя часть, что её жалобам не было конца. Если она немало наездила в повозке, это не значит, что у неё всё получится и верхом. Будет плохо, если на половине пути она от боли не сможет больше держаться на лошади, поэтому Коул и решил ехать вместе с ней. Он ожидал, что Миюри станет возражать, кричать, что рыцарю следует ездить верхом самостоятельно, но спорить она не стала. Впрочем, причина этого была для него очевидна: вчера Миюри очень поздно легла.

Эта девушка-сорванец настолько не выспалась, что, сев на лошадь, она опустила голову на её гриву и тут же заснула. Беспомощно вздохнув, Коул устроился поустойчивей в седле и обнял покрепче её худенькое тело, чтобы она не упала во сне. В таких случаях её рыцарский меч сильно мешал. Вполне возможно, что она сейчас во сне мчалась на лошади по полю сражения, размахивая этим мечом.

— Надеюсь, ваши поиски будут успешными, и вам удастся убедить его, — сказала провожавшая их Хайленд, улыбнувшись при виде спящей Миюри. — Я продолжу заниматься здесь ремонтом монастыря. Даже если с этим таинственным ремесленником постигнет неудача, терять время нельзя.

— Мы вернёмся с хорошими новостями, — заверил Коул.

Хайленд снова улыбнулась, похлопала лошадь по морде и шагнула назад.

— Они полагаются на тебя, — добавила она, обращаясь к Орландо, её личному охраннику.

Коул не думал, что в дороге будут какие-то опасности. Но с учётом подозрения наследницы, что это принц Клевенд устроил нападение на рыцарей святого Крузы, Коулу не следовало пренебрегать безопасностью.

— Тогда едем.

— Да благословит вас Господь, — ответила Хайленд, внимательно наблюдая со своими стражниками за отъездом группы из семи человек на шести лошадях.

Проскакав по пустым ещё улицам, они проехали городские ворота, где дневная смена стражников заступала, а ночная отправлялась на отдых. На широкой дороге за городом всадники прибавили ход. Топот и тряска, должно быть, разбудили Миюри, она выпрямилась и зевнула так широко, что чуть не стукнулась головой о подбородок Коула.

— Фух... А, уже за городом?

Родос двигался первым, за ним следовали Ханаан и Ле Руа, занятый изучением карты, потом Коул с Миюри. Завершали процессию то и дело оглядывавшиеся по сторонам Орландо и охранник Ханаана.

— Ух, настоящий рыцарский строй, — восхитилась Миюри, посмотрев вперёд и назад.

Она горделиво выпрямила спину, но всё испортил новый зевок.

— Слушай, говорил же тебе лечь раньше, а ты легла так поздно, что сейчас всё зеваешь.

Но Миюри не стала слушать ворчания Коула, она похлопала по шее лошадь, будто поздоровалась с ней.

— Когда я узнала, что в бумаге скрыт такой код, как я могла удержаться? — всё же сказала она чуть позже в своё оправдание.

Правда, это оправдание никак не извиняло её в глазах Коула. После вчерашнего обсуждения ситуации и решения взять с собой Ле Руа Миюри поспешила со снятием копии с книги лицедеев и, конечно, она привлекла к этому и Коула. Потом она, не переведя дыхания, помчалась в таверну отдавать книгу, после чего с одержимостью взялась запродолжение бессмысленной рыцарской истории. В ней союзное рыцарю войско было окружено врагами и отправило ему письмо с просьбой о помощи. Чтобы не привлечь внимания врагов, в письме не назывался город, но его можно было узнать по знакам на бумаге. Причём разгадал это не серьёзный священник, а сребровласый рыцарь, причём совершенно запросто, безо всяких усилий.

— Ремесленник, насчёт него... — колеблясь между сном и явью, иногда даже посапывая, бормотала Миюри, — пха... пха... пфф... Не понимаю его, что он за человек...

Теперь она не лежала на лошадиной шее, а предпочтя вместо того прислониться спиной к Коулу.

— И что, рыцари могут так кокетничать? — спросил Коул, не решившись сделать ей явное замечание.

Тогда Миюри просто поёрзала в поисках удобной позы для сна и удовлетворённо вздохнула, расслабленная, как собака в своём логове, в котором она не боится открыть свой живот.

— Рыцари на марше двигаются днём и ночью, и те из них, которые в этот момент отдыхают, всецело полагаются на бодрствующих, неужели ты не знаешь этого?

Коул вздохнул при виде такой беззастенчивости, потом, когда она в ответ захихикала у него на груди, он вздохнул снова и посмотрел вперёд. Ещё не все звёзды растворились в рассвете.

— Но я больше хочу понять его цель, а не его самого.

Используя способ, запрещённый как еретический, ремесленник напечатал немалое количество книг, которые не могли принести прибыли. Это настолько неразумно, что Коул и сам задумался, не могло ли быть в книгах ремесленника какого-то шифра, и он в поисках его снова перечитал книгу. Найти ничего нового не удалось, но что бы ремесленник ни замыслил, Коул не был бы удивлён.

— Пока что всё идёт хорошо, — произнёс он.

— Ага... — откликнулась практически из сна Миюри.

По дороге всадникам попадались пастухи, они в то время уже вели стада пастись. Вскоре, когда всадники уже ехали через обширные поля, ночное небо, наконец, приобрело цвет рыбьего брюха. Вид окружавшего мира создавал у Коула ощущение, что им от этой поездки можно ждать достаточно многого.

Миюри, проснувшись на короткое время после выезда из города, снова засопела и вновь открыла глаза, когда солнце начало припекать ей щеку. Вид бескрайних лугов взволновал её до глубины души.

Естественных препятствий на дороге в Сарентон не было, путников больше беспокоило, не будет ли дорога слишком грязной, но, похоже, она уже подсохла несколько дней назад. Проезжая лугами, путники вдруг оказались посреди моря весенних цветов, таких свежих и нежных, что это зрелище заставило улыбаться не только Миюри.

Они двигались из Раусборна на север, пока к полудню не добрались до небольшого порта, оттуда всадники поехали на запад вглубь королевства. По дороге всадникам попадались огромные, словно реки, стада овец, а в одном месте им попалось большое количество крупных камней, которые путешественники здесь нагромоздили, молясь о благополучном пути, тут была сделана остановка для короткого отдыха и молитвы, а потом путешествие продолжилось.

Начало вечереть, погода оставалась ясной, и окружавшие виды были просто потрясающими.

До места они добрались незадолго до рассвета, как и ожидалось. Сарентон походил, скорее, на большую деревню, чем на город, здесь было спокойно, у въезда не стояли докучливые стражники.

Коул мог бы проехать верхом и намного дольше, а вот Миюри, едва войдя в комнату на постоялом дворе, тут же рухнула лицом вниз на кровать.

— Мой зад... больно...

Похоже, в верховой езде вес не имел особого значения, уже после полудня Миюри едва держалась на лошади, на спину которой она легла животом, пытаясь приподнять болевшее место. Хотя Коулу было её жаль, он не мог не подначить её:

— Это только в сказках рыцари запросто скачут днями напролёт.

— Ууу... брат такой плохой!.. — плаксиво воскликнула Миюри и словно собиралась куснуть Коула.

Но из-за сильной боли она лишь отдала ему свой меч в ножнах, и ему стоило немалых усилий и меч нести, и удерживать Миюри на лошади. Так что теперь Коул, сняв дорожную одежду, имел право назидательно сказать:

— Как бы то ни было, тебе следует привыкнуть ездить верхом.

Хвост Миюри тут же описал широкую дугу справа налево.

— Хм. Другими словами, я должна научиться верховой езде?

— Что-что?

— Навыки владения мечом и копьём верхом на лошади — отличительная черта рыцаря. Если брат дал согласие, я должна всерьёз этим заниматься! — она, лёжа животом на кровати, попыталась приподняться и придать себе по возможности победный вид, что выглядело достаточно нелепо. — А-а, я очень-очень хочу участвовать в верховых состязаниях с копьями. Не знаю, участвовал ли в них когда-либо Родос, поэтому не забудь спросить у него.

Коул попытался представить себе, как Миюри с мечом и в доспехах, гордо восседая на лошади, возвращается в купальню в деревне горячих источников. Мудрая волчица, её мама, скорее всего, просто рассмеялась бы, но господин Лоуренс, её папа, получил бы сильнейшую головную боль и больше не мог бы позволять дочери дикое поведение.