Гарри Поттер и случайности

— Тонкое, однако, дело, особенно без письма покойника с описанием собственного крестража. Но безопасность ещё важнее. Представь, владелец крестража обманул исследователя, не раскаялся и совершил самоубийство. Его дух улетел и возродился в новом теле. Тогда тот писатель получил бы смертельного врага, безумного и одержимого. И вряд ли бы дописал книгу. То есть даже единичный опыт слишком рискован.

— Тогда могу предположить, что такая ситуация случилась только раз, и стала известна случайно. Кто-то из "застрахованных" действительно раскаялся, сказал где хранит крестраж и завещал его уничтожить. Родственнику. А уже тот рассказал писателю. Или обратился за помощью в уничтожении, а тот разрушился от удара простым молотком, и никакого крика. О, ещё способ, и простой к тому же — слегка повредить его, можно даже руками, и если артефакт сможет потом восстановить форму...

— Да-да, ходить и царапать гвоздём или бить молотком все встреченные — то ли магические, то ли нет — исторические ценности. Прямой путь в психушку, и Волдеморту делать ничего не надо будет.

— Хорошо, оставим пока. Я о ситуации с крестражем. Могло такое случится?

— Могло. Но откуда тогда взялись все остальные утверждения? Вряд ли ему встретился хотя бы ещё один создатель. Если только тиснуть во всех газетах магического мира объявление "Ищу создателей крестража с целью интервью для всемирной славы".

— Ещё один — мог. Если случилось чудо. Значит книга писалась на основе всего двух случаев. И скорее всего одним из источников был сидящий в заключении тёмный колдун, у которого уже уничтожили крестраж.

— Тогда автор — тоже тёмный колдун. Но без крестража. Получается, там всё под вопросом, кроме рецепта создания и необходимости обеспечить защиту.

— Кстати, у нас та же ситуация, что и у автора книги — мы встретились с двумя крестражами. Давай, на примере дневника и кольца ты объяснишь, что мы знаем наверняка, что — примерно, и чего не знаем вообще.

— Не знаем, что такое шестой крестраж, где они все находятся и какова защита этих мест. Существует ли надёжный способ их опознать без малоуловимого влияния привязанного куска души? Раскаяние — может быть и способ вернуть целостность душе, но единственный ли? И он точно бесполезен в случае змеемордого... — начал излагать Гарри внезапно принявший отрешённый вид Гермионе.

— Погоди, — прервала его она. — Ты упомянул защиту, и мне... Помнишь, я сказала про ситуационный, спящий портключ, — Гарри отрицательно помотал головой. — Ночной Рыцарь который.

— Вспомнил.

— Есть намёки, которые я теперь вполне могу интерпретировать... Короче, похоже, что собственная защита контейнера построена по аналогичному принципу. Кусок души определяет значимое намерение волшебника или просто разрушительное воздействие, и только тогда реагирует генерацией магического воздействия для нейтрализации угрозы. Получается, что для поисковых и проверочных чар крестраж неопределим.

— Восхитительно! Количество работы для молотка и гвоздя вырастает просто немеряно. А так позволь высказать восхищение твоей хитромудро-обтекаемой конструкции из слов. Услышь кто, не поверил бы, что ты — гриффиндорка. А попроще?

— Простите меня, о ваше королевское дурачество! — сложила ладони на груди и слегка поклонилась Гермиона. — Моя слишком умная голова просто не успела упростить информационный поток до вашего божественного уровня, — улыбавшемуся Гарри не удалось сотворить величественный жест прощения, и он просто махнул рукой. — Из книги создалось впечатление, что все манипуляции с куском души делаются вслепую. Если можно так сказать. Очень многое, кроме собственно создания, оставлено там для личного творчества членов общества "застрахованных". Что-то могут ощущать сами владельцы, но что конкретно — неизвестно. Примерно делается так: раз — смертельное на жертву, два — заклятье подвластия на кусок своей души. Потом привязать чары восстановления и защиты к инстинкту самосохранения, а охранные заклинания — к намерению взявшего в руки крестраж разрушить его.

— Только намерению?

— К намерению надо добавить убеждённость, что разрушить крестраж ему по силам и понимание куском души, что вот это вот воздействие не получится нейтрализовать, — выделила последнее слово интонацией Гермиона. — Я немало думала и пришла к некоему итогу. Не уверена, но очень похоже, что крестражи Риддла безопасны только для тебя.

— Я совсем не против. Но почему?

— Пророчество — и общий смысл про уязвимость от твоей руки, и фраза про ваше равенство, что можно считать некоей неразличимостью. И вывод из известных нам двух случаев уничтожения крестражей. Дамблдор получил смертельное повреждение при уничтожении кольца, а последняя экспедиция вместе с тобой стоила ему жизни. РАБ, скорее всего, тоже погиб. Может быть это — совпадение, но я не буду даже пытаться разрушить хотя бы один из них. И лучше, если ты не позволишь этого никому другому.

— Хочешь сказать, что не только покушаться на жизнь Риддла, но и уничтожать крестражи смертельно опасно для любого, кроме меня?

— По крайней мере ты точно выжил, когда проткнул дневник клыком василиска. А директору не повезло... Хотя, кто знает. Возможно, Дамблдор подозревал о смертельной опасности уничтожения крестража для себя. Или наоборот, сначала не подозревал и пытался заменить тебя собой, но быстро понял невозможность обмана пророчества. И...

— ...предпочёл показать своей гибелью опасность крестражей Тома для всех, кроме меня.

— И ещё смог обезвредить, я надеюсь, самые опасные из мест хранения. Не уверена, что смогла бы проверить пещеру или хижину Мраксов так, чтобы мы с тобой остались живыми-здоровыми... Кстати, может быть платой за уничтожение является не обязательно прямая смерть, а как бы принятие зелья антиудачи?

— Может. Вспомнил, случаев крестражей у нас три, Квиррела можно считать таким, да ещё и живым. Кстати, клыки лежат в Тайной Комнате, может и другие крестражи им по силам?

— Вряд ли, но попытка — не пытка. Если директор в великой и непостижимой нами мудрости своей не упрятал их куда-нибудь.

— Если крестражи так опасны, и именно кольцо смертельно прокляло Дамблдора, то как Малфой-старший и Джинни могли держать в руках дневник?

— У них не было главного — намерения причинить вред артефакту. Поэтому защита не сработала. А может быть... — Гермиона ненадолго замолкла. — Если информация про раскаяние не полная, то крестражи Риддла могут быть не страшны тебе просто по причине, что создатель должен иметь возможность уничтожить свой крестраж. И вообще глупо, если якорь в принципе способен убить тело своего хозяина. Чтобы самому его потом с большим трудом воскрешать?

— Да уж. А почему я?..

— У тебя через шрам связь с Риддлом, поэтому крестражи принимают тебя за него...

— Но дневник-то знал, кто я!

— Его сознательная часть, у которой есть ограничения. Например, она не должна иметь возможность разрушить своё вместилище. А если её кто-то просто-напросто обманет? Стоит ли давать ей полную свободу воли?

— Нет, конечно.

— Поэтому должна быть независимая проверка родства души, превалирующая над сознательными решениями. Но я не знаю — как, — Гермиона замолчала, и Гарри не решился нарушить её мысль. — Точно! Если вдруг раскаяние — не единственный способ восстановить целостность души, то именно владельцу просто необходимо владеть возможностью безопасно разрушить контейнер для освобождения куска души.

— Или... Вдруг врагам стало известно про старый крестраж, тогда нужно разрушить его и сделать новый! Переместить кусок души в другое хранилище!

— А оболочку старого подкинуть недоброжелателям для дезинформации!

— Волдеморт может создать ещё крестражи? Или хотя бы новый вместо дневника? Ему точно известно про его уничтожение.

— Может, но станет ещё безумнее.

— И как тогда?

— Тогда у нас одна надежда — ты, твои видения. Вряд ли он будет спокоен при создании ещё одного якоря.

— Вот на всё у тебя есть ответ. Завидно! Это ты — молодец! А я — дурак.

— Хвали меня, хвали. Я вся таю от восторга!

— Тогда вот тебе повод получить ещё больше моего преклонения. Всё, что ты рассказала о крестраже описывает его только с одной стороны — как понадёжнее не дать душе уйти в загробный мир. Но ведь возродиться скорее всего и сложнее, и даже важнее. Смысл душе болтаться между небом и землёй, если восстановительный прибор спрятан ото всех? Как этому поможет медальон в пещере с инфери? Или кольцо в хижине Гонтов? Он бы ещё на Луну крестраж отправил, самое безопасное и бесполезное для него место.

— Не ворчи, дневник вполне себе отрабатывал программу возрождения. Почему Риддл так прятал два других — не знаю, есть масса вариантов от сильно поехавшей крыши до ущербности остальных крестражей, кроме первого.

— Почему?

— Второй и последующие создавались из уже изуродованной души.

— Тогда они могут быть запрятаны так, что без опытного взломщика проклятий там делать нечего. Нужен Билл. Или уроки от него, хотя бы основы.

— Сначала крестражи надо найти.

— Может не хватить времени — пока вызовешь, объяснишь, уговоришь.

— Хорошо, дам тебе книжку по взлому. Что непонятно будет — спрашивай. Кстати, моя система самопроверок основана и на ней тоже. Основы там даны хорошо.

— Может быть всё проще? Слишком он любит себя и ценит, гордость заедает. Ты говорила про потерю публичной репутации. А вдруг ему где-то в глубине изуродованной души просто невыносимо западло, если его крестраж — знаменитая вещь — запрятан в куске дерьма, образно выражаясь?

— Знаешь, соглашусь. Он очень многого достиг сам. Ему почти наверняка "западло" унижать даже кусок себя неподобающим местом. Ведь перетащил же он крестраж-медальон в ту пафосную пещеру.

— А если дело в магии? Те же руны или числа — просто придуманные людьми символы, а создают магию.

— Не создают, а... Скорее способствуют ей. Но идея хороша... Даже очень. Пещера с зельем смеси смерти и нежизни — Салазару Слизерину вполне соответствует.

— Дневник хранился как фамильная реликвия, кольцо — как защита дома умершего владельца.

— Понять бы, какой символизм он видел в чаше и в артефакте Равенкло? Надо думать. Тебе тоже.

— Ты мне и так напоручала кучу думательных задач.

— Такова жизнь, сынок, — похлопала его плечу Гермиона.

Наверное, кого-то из книжных или киногероев повторила.

Гарри вдруг поднял руку, призывая Гермиону к тишине, и сам тоже замолчал на несколько минут, стараясь поймать ускользающую мысль. И ему это удалось, хотя прояснение в мозгу его не обрадовало. Хотя, очень странно было бы ждать радости от любой мысли о крестражах.

— Поймал. Нельзя использовать крестраж по его назначению! — А подруга тут же кивнула в ответ и продолжила мысль.

— Не надевать кольцо и не любоваться им, не надевать медальон и не открывать его крышку ради содержимого, из чаши не пить и даже не позволять попасть на кожу мельчайшей капле жидкости из неё.

— А мне не пытаться говорить с Нагайной.

— Надо обязательно навсегда трансфигурировать тот тапок в бронзовый. Или придумать тебе герб с золотым тапком на белом щите!

— Ещё скажи — поставить памятник...

— Закругляемся с шуточками. А то забудешь, о чём хотел сказать перед озарением.

— Угу... Есть описание, как возрождаются владельцы крестража после гибели? — задал вопрос Гарри.

— Точного — нет. Есть утверждение, что нужно создать тело, подходящее душе. За образец души можно взять крестраж. И, собственно, всё. Да, ещё что-то невнятно говорится про жертву. Я подозреваю, что кость-плоть-кровь придумал сам Тёмный Лорд как способ преобразовать тело гомункула в более полноценное. Может быть, у него в запасе есть и иные способы возродиться.

— Да, затейник он ещё тот. Похоже, вариант как-то прибить его и сделать невозможным возрождение без уничтожения всех крестражей не получится.

— Увы, только если, например, суметь "убедить" все куски, что возрождаться не нужно. Как? Не знаю. Почти уверена, что заклятье подвластия или пыточное не подействуют на них, а остальное...

— ... бесполезно, — закончил мысль. — Очень неохота связываться с ними, но смертельное проклятье должно разрушать крестраж. Разве что суметь упросить Хмури запулить.

— Вариант на крайний случай. И про Билла не забудь. Смертельное проклятие, как игнорирующий любую магию способ.что-то разрушить — один из главных приёмов снятия заклятий на неживом материале. Кстати, возможно, что при возрождении из крестража кусок души из него можно или даже нужно присоединить обратно к основной душе.

— А потом сделать ещё один крестраж! Или другая возможность. Что если при применённом Волдемортом способе возрождения крестраж разрушается? А восстановить целостность души невозможно. Тогда необходимо помочь куску души обрести живое хранилище и побыстрее восстановиться до полноценного крестража. Кстати, может быть Нагини стала крестражем именно так, вместо разрушенного старого вместилища, во время переселения души Тома в гомункула?

— Ты прямо фонтанируешь идеями, жаль, что проверить их затруднительно.

— Зато, как ты любишь говорить, логично. Не такой человек Том, чтобы откладывать до старости создание идеальной защиты души из шести крестражей. Если он пожертвовал одним или показал его тому же Хвосту, то вполне мог захотеть заменить. Для секретности.

— Монстр фантазии!

— Кукушка хвалит петуха... Что может не позволить восстановиться повреждённому контейнеру?

— Тёмная магия или сильный яд. Про яд василиска ты знаешь. А разрушить без восстановления можно темномагическим проклятьем, против которого не предусмотрена защита, и создателю крестража неизвестны способы восстановления после его применения. Вот как те, которые избавили Хмури от ноги и глаза. Просто повредить можно много чем, и без магии, и магическим оружием, тем же мечом Гриффиндора или другим хорошо зачарованным клинком, но после артефакт восстановится. Извини, но клык василиска сработал на дневнике только потому, что тот обязан был слегка впитывать в себя чернила. С твёрдым предметом, как чаша, кольцо или медальон, такой фокус вряд ли пройдёт. Тем более, кольцо директор кольцо разрубил очень ровно, а это непохоже на след клыка.

— А если бросить то же кольцо или настоящий медальон Слизерина просто в чашу с ядом?

— Защита не даст жидкости добраться до материала контейнера.

— А пропитать лезвие оружия ядом?

— Сильный магический яд разрушает даже зачарованные на прочность клинки быстрее любой кислоты, и они сразу теряют свои свойства.

— Меч Гриффиндора остался цел!

— Ты хочешь сказать, что у василиска и в мозгу яд, и вообще — он у него вместо крови?

— Н-да... Кровь, конечно. Мы оба в думосбросе видели... Но всё равно, клыки василиска или яд нужно добыть и частично припрятать. У нас есть один живой крестраж — Нагини, подсунуть бы ей яд в еду. Опять причина посетить Хогвартс.

— Как думаешь, крестраж — это сама змея, или в неё запрятан артефакт?

— Сначала надо убить, а выяснять можно и потом.