Орки: Отступая от края. Часть 1

— Вы оживайте быстрее, пока мы с вами разговариваем, драки не будет. Если кто-нибудь из ваших что-нибудь выкинет, как этот, — я кивнул в сторону лежащего стрелка, — перебьем всех. И заберите его, а то еще кровью изойдет.

Удивленно хлопающие глазами люди к концу моей тирады ожили и зашевелились. Один бородач скомандовал парню, и тот умчался к остальным, вернувшись с еще тремя.

Опасливо косясь на моих вояк, они подхватили тихо стонущего раненого и бегом унесли его в дом. Парень же остался, став за спиной у старшего.

— Зачем вы пришли, орки? — начал разговор первый бородач, дождавшись конца суеты. Выглядел он испуганным, бледное лицо и крупные капли пота, текущие по лицу, это подтверждали.

— Мы вас никогда не видели и не трогали, — стоящий у него за спиной парень досадливо поморщился и шагнул вперед.

— Уходите отсюда, если вы что-нибудь сделаете, то знайте, у реки стоят охотники и вам живыми не уйти. Бегите, пока они не пришли, и забудьте сюда дорогу. Там много воинов, и они вас перебью всех.

— И их командир носил, вот это, — после моего кивка, Ая вынула из висевшей у нее на боку сумки шлем громилы и кинула его им под ноги. Молодой нахал охнул, и стал стремительно багроветь, стоящий рядом с ним бородач зашатался и потянул его за руку.

До этого стоящий сзади второй бородач шагнул вперед и, наклонившись, поднял шлем. Провел рукой по вмятине на металле и поднял глаза на меня.

— Охотников больше нет, — я качнул головой.

— Их там и было-то, два десятка. И Ульрих ушел с остальными, и вернется не раньше, чем через два месяца.

Бородач покивал головой и, подняв руку ладонью вперед, медленно протянул, оскалившейся Ае шлем.

— Меня зовут Олли, воин. Это Вилл, староста нашего поселка, и его сын Мет. И мы готовы слушать, что ты от нас хочешь.

— Хорошо, Олли, зови меня Ходок. Что я от вас хочу? Прямо сейчас я хочу все ваше оружие. А то у меня очень злые орки. Могут не понять, почему вы все еще с оружием и не убиты. А после того как вы сложите оружие, будем говорить обо всем остальном.

— Оркам нельзя верить, вы нас перебьете, сожрете убитых, а живых угоните в рабство, — опять шагнул вперед и заговорил молодой нахал.

— Если ты еще раз меня перебьешь, я тебя убью, но перед этим убью всех твоих родных, сын человека Вилла. Или ты сомневаешься, что я могу это сделать?

Сын с отцом е мгновенно одинаково побледнели и дружно шагнули назад.

— Убивать вас, если будете себя тихо вести, мы не будем, и есть не будем, и как рабы вы мне не нужны. Решай Олли, а то мне надоело стоять на солнцепеке. А чтобы вы быстрее думали, ваша скотина у меня, рыбаки и грибники у меня, как и пастухи.

Потемневший лицом Олли, опустил голову, и с трудом сдерживаясь, произнес.

— Я все услышал, воин, я пойду говорить со своими людьми.

После чего все мужское население и часть женского, выбравшегося из дома, было занято. Шум стоял еще тот. Но Олли оказался более красноречив, да и драться, видимо, умел, так как слетавшие в пыль пара-тройка самых громких, в том числе и Мет, а также одна самая визгливая баба, наконец убедили всех.

После чего за ограду выкинули все оружие и все, что на него было похоже.

Толпа мрачных селян, молча наблюдали как мои орки быстро утащили всю эту кучу. Такой же мрачный Олли, подойдя ко мне, склонил голову.

— Мы выполнили то, что ты просил. Что с нами дальше будет?

— Я не просил, человек, я вам отдал приказ, и вы его выполнили. Если и дальше так будет, то все останутся живы.

Олли еще раз обозначил поклон.

— Идем со мной, я покажу, что теперь мое.

Человек, не тронувшись с места и смертельно побледнев, упрямо мотнул головой.

— Наши дети. Ты обещал их вернуть.

— Обещал, значит верну. Вон их кстати и ведут. Забирай, это все, что у меня были.

Пропуская мимо себя бегущую толпу детей, он, как ему казалось, незаметно кивнул рослому мальчишке с синяком на щеке и, облегченно выдохнув, пошел вслед за мной.

Пройдя по домам, мы быстро выгребли все металлическое, что попалось на глаза. Попутно мои вояки прихватили много одежды и все попавшиеся нам ткани и веревки. Олли горестно вздыхал, но молчал. Из продуктов выгребли всю соль. Сложив все на дворе у старосты, я вызвал ко мне всех глав семей. Стоя перед десятком кряжистых и уже седых мужиков, сказал.

— Хотите ли вы или нет, мы здесь. Сколько мы будем здесь, не знаю ни я, ни вы. Только от вашего благоразумия зависит, как все обернется. Потому рассказываю вам правила вашей жизни.

Попытаетесь напасть — смерть всем. Попытаетесь послать за помощью — смерть гонцам и их семьям. А то, что мы их поймаем, не сомневайтесь.

А в остальном, живите, как жили. Я оставлю здесь десяток своих, они присмотрят за тем, чтобы никто не сбежал. Староста составит список всего, сколько людей и скотины, кто, чем занимается. Не делайте такие большие глаза, я умею читать. Вы-то писать умеете? Десяток кормите все селом.

— Будет трудно без инструментов, — Олли кивнул в сторону кучи награбленного.

— Можете выкупить все это, работой.

— Что делать надо?

— Пока не знаю, скажу. Перепишите все, что мы взяли. Будем вас ждать в лагере. И привезите сегодня это сами, у меня дел много. С вас сейчас еда на всех моих воинов, быстрее готовьте. Идите.

Получив кучу указаний, старшие забегали. Нам выделили для еды сарай на дворе старосты. Рыдающие женщины, получив на время обратно свою посуду, приготовили на всех нас еду. Каша с мясом и маслом. Съевший самым первым Олли и староста не умерли, мои орки тоже, и уже в сумерках мы покинули село.

В лагере меня ждала куча дел и огромное количество вопросов.

Перво-наперво у ворот меня ждала немаленькая толпа незнакомых орков. На мою приподнятую бровь выскочивший мне навстречу Хрууз прилип к моему уху.

Выскочившие за ним Старшие дружно зашипели. Отмахнувшись от Хрууза, я рыкнул.

— Совет.

Еще через полчаса я сидел на застеленной шкурой барана скамейке у горящего костра и остервенело грыз кусок сала. Мои Старшие чинно сидели напротив. И тоже на скамейках. Моя отлучка явно на них сказалась в сторону улучшения благосостояния.

Хрууз и Хромой щеголяли чистыми рубашками и кожаными жилетами, на хороших кожаных поясах висели ножи в ножнах и топоры в петлях. Хромой гордо опирался на мой посох, явно и не собираясь возвращать его. Урта рубашку не надел, а вот кожаный жилет присутствовал и пояс, и нож с топором. Как видимо жилеты стали своеобразной формой отличия командного состава.

Но больше всех преобразилась Тзя. Белая рубашка с вышивкой, короткий жилет, бусы на шее, браслеты на руках. Волосы заплетены в косички и перевязаны лентами. Кожаный пояс с обязательным ножом в ножнах и сумками поддерживал кусок плотной темной ткани как короткую, до колен, юбку.

Потемневшую от злости Аю, она, притянув к себе, быстро проинструктировала и, посветлев лицом, та умчалась куда-то в вглубь лагеря, подгоняя перед собой обоих посыльных.

— Кто первый?

Поднявшаяся Тзя, с достоинством поклонившись, быстро доложила, что все в порядке, все сыты, запасы большие. Раненые выздоравливают. После чего села, сложив руки на коленях, и где только научилась?

Урта рассказал, что дальние дозоры ушли к перевалу. Чада малый лагерь взял тихо, без потерь ни у нас, ни у людей. Пленных пригонят, как они проспятся, трофеи тоже. Другие дозоры обнаружили три хутора людей, по три, пять и восемь домов. На глаза не показывались. И глаз с них не спускают.

Хромой отчитался о пленных.

Сидевший со значительным видом Хрууз важно встал и, поклонившись, довел, что за стеной ждут орки других родов, пришедшие ко мне.

— Зачем? И как они так быстро до нас добрались?

Мгновенно растерявший всю важность Хрууз быстро затараторил, потирая лапы.

— Ты мне говорил, что нас мало. Вот я и разослал своих щенков по соседям, еще только когда мы от вас пришли. И Урта тоже по своим. И если уж совсем честно, то когда про тебя услышали. Вот и пришли, проситься будут, кто в род, кто на службу.

— Там два рода Болотников, — подключился Урта, — готовы клятву дать. Или поработать до весны за еду.

— И что думаешь?

— Тебе решать, Вождь. Но рода крепкие, они почти все запасы сохранили, как и мы. Ну и щенков спасли. Народ битый и проверенный, лишними не будут. И не пустые они пришли, лодки у них почти все сохранились.

Кивнув Урте, Хрууз продолжил.

— Там еще два рода Диких. Малые, из соседних ущелий. Их проредили, как нас. Они голодные и злые на людей. Эти драться пришли.

И еще Уруки пришли. Это те, что по правую руку от нас. Крепкие воины. Они отбились в это лето. Но тоже голодают. Думаю, что наниматься пришли.

— Ясно. Зовите их.

— Еще немного подожди, Вождь.

У меня за спиной забрякало и зашуршало. Ко мне со спины подошел десяток Верхних. В полном наряде: щиты, рубахи, копья и шлемы. Вперед протолкалась наряженная, как и ее мать, Ая и мои посыльные, одетые в рубахи и с сулицами. Все трое что-то дожевывали. Старшие, подхватив свои лавки, пересели по обе стороны от меня. Иронично хмыкнув, я кивнул надувшемуся от важности Хромому.

— Зови.

Поклонившись, он повернулся к воротам и, стукнув посохом в землю, проорал.

— Открыть ворота.

Из сгустившейся темноты к воротам прорысил десяток воинов и встали по обе стороны от них. Я услышал, как со всех сторон по лагерю пронеслась легкая рябь. У меня за спиной в отдалении за укрытиями замерли воины нашего рода. Оскалившись, одобрительно кивнул Старшим.

Вошедшие гости несколькими группками проскользнули в ворота и замерли, оглядываясь. К ним подошел десятник и указал на нас. На свет костра вышли один за другим больше двух десятков орков.

Уже знакомые плащи Болотников, травяные накидки других Диких и что-то новое. Обнаженные и раскрашенные торсы незнакомых орков. Выше моих на полголовы самый низкий, широкие в плечах и почти не горбившиеся, но как и все орки, каких я здесь видел, очень тощие. Хотя про моих это уже и не скажешь. Раскрашенные белой глиной лица и плечи. Пучок волос, завязанный на макушке и по несколько перьев у каждого в волосах.

И самое главное, у половины — луки. Обычные длинные луки и колчаны за спиной со стрелами. И лучницы. Это были все самки. У самцов тяжелые копья и палицы с топорами, все каменное.

Стало интересней.

Подошедшие орки, по очереди поклонившись, замерли в молчании.

— Приветствую вас, я Ходок. Я вождь трех моих родов. Говорите.

Все по очереди представились. Расписные ожидаемо назвались Уруками во главе с военным вождем Варатаном. Уже зрелый, могучий орк с мрачной, покрытой шрамами мордой. Все дружно сообщили о своем глубоком уважении и желании пообщаться. Хотя, выговаривая общие фразы об уважении, урук морду скривил.

Присвоив всем пришедшим статус гостя и получив подтверждение, приступили к трапезе. Было видно, что изголодались они здорово и с трудом сдерживают позыв засунуть принесенную им еду в себя целиком и сразу.

Покончив с едой, приступили к переговорам.

Что мне нравится в орках, так это скорость принятия решений и отсутствие долгих согласований. И Болотники, и другие Дикие пришли уже с одним желанием и просьбой, влиться в мой род, со всем имуществом и угодьями. В результате у меня стало на почти сотню годных для боя и больше сотни щенков. В основном Болотников, остальные Дикие щенков потеряли почти всех.

Приняв клятву верности от Старших родов, посмотрел на сидевших в стороне уруков.

— С чем вы пришли к нам?

Сидевший впереди всех орк, не торопясь, встал и, слегка кивнув мне, заговорил.

— Я Варатан, помощник Вождя могучего рода Уруков. Нас позвали, мы пришли. Тебе нужны воины, а не болотные лягушки с дикими крысами, — со всех сторон зашипели, у меня за спиной забрякало оружие, из темноты выдвинулись шеренги моих вояк.

Сидевшие за уруком соплеменники вскочили и встали к нему ближе, перехватив свое оружие.

Он же, скорчив презрительную морду, продолжал смотреть сквозь меня.

— Уруки, могучие воины, люди ни разу не смогли войти в наш дом. Даже хозяева Бооргузов знают и уважают силу и свирепость наших воинов. Могучие копья самцов и смертельные стрелы наших самок. Мы самые могучие из орков. Мой род может помочь тебе, Ходок. Но наша помощь стоит дорого, сможешь ли ты заплатить достойную цену за нашу помощь?

Подняв руку, я остановил двинувшихся со всех сторон на уруков, глухо рычащих орков. И покивав головой, спросил.

— Ты говоришь от всего рода? — дождавшись небрежного кивка, уточнил. — И сколько же вы можете привести великих воинов-уруков, и что мне это будет стоить?

Еще больше надувшийся Варатан снисходительно осмотрелся, подошел ко мне ближе и, кривя губы в усмешке, произнес.

— Сто, сто могучих воинов-копейщиков и сто ловких самок-лучниц. Каждому воину самцу ты дашь по железному копью, железному топору и железному ножу. Каждой самке по железному ножу и по два десятка наконечников для стрел. За это мы будем охранять вас до следующей осени. Ты будешь их кормить полной порцией каждый день и еще столько же порций для двух сотен щенков воинов, что будут тебя охранять. Корм для щенков твои Болотники будут возить в наше ущелье. Добычу будем делить на три части, две нам, одна вам. Десятникам и Старшим, оплата в два раза больше. Мне в три. Жить мы будем здесь, в домах. Каждому самцу дадите по одной вашей самке, пора и в ваших родах появиться воинам.

И главное, ты выйдешь на поединок с нашим воином, я скажу ему, не убивать тебя. Если проиграешь, то условия будут другие. Вызов!!!

Со всех сторон раздался рев моих воинов, мимо меня сунулась Ая с занесенным копьем. Мои старшие потянули из-за поясов оружие.

Вскочив, я рявкнул.

— Молчать!!!

Обернувшиеся на меня орки, неохотно опустили оружие и замолчали. Стоящий передо мной урук даже не шевельнулся, продолжая презрительно разглядывать меня.

— Ты все сказал, Варатан?

— Для тебя все, для всех твоих крыс, добавлю. Мы — Уруки. Кто вы такие скалить зубы на нас?!? Пожалуй, мы займемся вами и вашими землями. Слабые не могут ее удержать. Ты, — он ткнул в меня когтем, — принимаешь вызов?

— Конечно, принимаю, только я не услышал, что я получу, если выиграю поединок?

Выслушав меня, Варатан захохотал.

— Этого не будет. Никто из орков не мог победить урука.

— Все когда-нибудь случается в первый раз, почему бы и не сегодня. Вызов!!! Готовься, урук.

— Щенок, я Вождь и великий воин, мне будет стыдно рассказывать о такой победе. С тобой сразится... он, — он ткнул себе за спину. Вперед шагнул высокий молодой урук.

— Грым будет бить тебя. Выбирай оружие.

— Хромой, посох! — мой Старший сунул мне его в руку, — я готов.

Державший в правой руке тяжелый каменный топор Грым дернул из-за пояса широкий кремневый нож и пошел ко мне. Я шагнул ему навстречу.

Разбежавшись, он подпрыгнул, намереваясь ударить сразу с двух рук. Сделав еще один шаг ему навстречу, я прыгнул в сторону, разворачиваясь в воздухе, пропустив его мимо, со всего маха приложил его по голове. Он попытался закрыться, но шест, даже не заметив препятствия, расколов на мелкие обломки нож, звучно ударил его в голову. Грым мотнул головой и, сделав пару неуверенных шагов, остановился, качаясь и пошатываясь. Подойдя к нему, выбил из руки топор и толкнул его в грудь. Тяжело, всем телом рухнув на землю, он замер, потеряв сознание.