Орки: Отступая от края. Часть 1

В лагере все ожило, шипели и ругались десятники, со всех сторон на построение сбегались орки прибывших десятков. Куда-то целенаправленно бежали девушки в сопровождении стаек озабоченных самок.

Ко мне с разных сторон летели Старшие. Дождавшись их, я мгновенно вызверился.

— Вы что, щенки? Или от жадности мозги растеряли?!?

Стоящие Старшие смущенно переминались.

— Хромой, бери себе десяток, пересчитать и собрать в одно место все запасы еды, пусть тебя носят, а ты опять еле ходишь.

— Хрууз, всех остальных и все остальное. Собрать, пересчитать. Отдельно оружие и одежду. Идите.

— Урта, где пленные с Пристани?

— Все здесь и с острова пять подвезли. Тоже здесь.

— Чада принес мясо?

— Да, только сомам?

— Только сомам и остальной твоей живности. И с острова забери. Что с Драконами?

Болотник замялся. Тоскливо вздохнул.

— Плохо с ними. Я просто никогда с такими большими лодками не возился. Может, мы все же попробуем их вытащить на воду? Тогда на воде сильнее нас никого не будет. Из орков, — он с надеждой посмотрел на меня.— Вождь, придумай что-нибудь.

— Хорошо. Я подумаю. Иди к остальным. Отбери, что нужно будет для твоих. Чаду с его дозорными готовь к Малому лагерю, пусть возьмет два десятка нижних и тихо возьмет его. Пленных сюда, за скотиной смотреть и дальше искать стоянки людей. Одну пятерку по дороге в сторону гряды, откуда мы ждем людей. Как я понял, единственная дорога, что ведет отсюда к их городами, там только один Проход. На полдня пути. И пусть там устраивают скрытую стоянку. Еды дней на пять.

Если оттуда пойдут, мы должны знать. Дозоры на реке твои. Сам будь здесь вечером, совет проведем. Иди.

Подойдя к вышке, постучал по опоре.

— Слезай.

Орк буквально свалился по лестнице и замер передо мной.

— Снимай это все.

Порывшись в лежащих у ворот кучах одежды, снятой с пленных. Выбрал плащ и сам надел на замершего орка. Надел правильно шапку и хлопнув по плечу сказал.

— Запомнил? Сменщику так же оденешь. Иди.

Еще немного покопавшись в куче, отложил в сторону часть отобранной мною одежды и вещей.

Взяв себе два плаща, кивнул на оставшееся посыльным.

— Тащите под вышку.

Устроившись под ней и закутавшись в плащ и уснул.

Разбудила меня Ая, принеся еду. Сонные посыльные были посланы за своей порцией. А передо мной была поставлена большая деревянная миска с кашей из чего-то незнакомого с мясом и салом, сверху лежал большой кусок хлеба. Принюхавшись, вопросительно приподнял бровь.

— Крупа, мясо и сало, хлеб, — Ая старательно выговаривала незнакомые слова, протянула деревянную ложку. — Ложка, удобно.

— Я знаю.

Потянувшись к лежащей рядом куче одежды, вытащил белую рубаху с вышивкой по вороту, кинул ей.

— Тебе.

Поставив себе на колени миску, с удовольствием стал есть, поглядывая на смущенную Аю. Потемнев лицом от удовольствия, она повертев рубашку в руках, начала скидывать с себя все снаряжение. Натянув ее на себя, повернулась ко мне. Вздохнув, отложил миску и стал ее одевать правильно. Она послушно вертелась. Надев на нее новый кожаный пояс с ножом и сумками, поправил его и отойдя на шаг критически осмотрел. Кивнув, развернул ее к себе спиной и легко толкнул в сторону дымящихся печей.

— Тзя позови.

После чего вернулся к еде.

Через короткой время там раздался слышный даже здесь вздох, и поднялось негромкое бормотание.

Еще через какое-то время притопала мрачная Тзя с кувшином чего-то и кружкой. Налив в кружку, как оказалось, местной браги, она замерла, стоя рядом со мной. Напившись, я хлопнул рукой по земле рядом со мной.

— Тзя, сядь.

Сверкнув глазами, она послушно села рядом, продолжая смотреть в сторону. Сунув руку в лежащий рядом со мной плащ, вытащил достаточно объемный узел.

— Прими от меня в подарок, Тзя.

На меня смотрели широко распахнутые глаза, взяв подрагивающими руками узел, она прижала его к груди и замерла, опустив голову.

Протянув руку, я положил ее ей на плечо. Я ничего не успел сказать из того, чем хотел ее утешить. Рывком, на коленях, она оказалась со мной рядом и, обхватив меня руками, уткнулась мне в грудь головой. Ткнувшись мокрым носом, она замерла, всхлипывая и сопя. Опустив руку, я ее обнял и помедлив, начал второй гладить по косичкам. Так, крепко обнявшись, мы просидели немного. Дозорный на вышке, на мой взгляд все это время не шевелился, и похоже и не дышал.

Вывернувшиеся из-за угла посыльные замерли, обалдело выкатив глаза и открыв рот. Через мгновение они синхронно повернулись и исчезли.

— Может все же покажешь свою обновку, а Тзя?

Закивав, она оторвалась от меня и, вскочив, начала раздеваться.

Судя по осмысленному одеванию, Аю опросили и осмотрели. Надев рубашку и свой фартук, она замерла, держа в руках кожаный пояс с ножнами и сумками. В общей куче я для нее выбрал широкий пояс с двумя разноразмерными поясными сумками из тисненной кожи и ножнами с широким и не длинным тесаком.

— Бери, бери. Самое то тебе. И на готовке хорош будет и в бою при случае. А фартук тебе новый сошьем.

Покивав, она застегнула его на себе и какое-то время была занята перекладыванием вещей из своих старых сумок в новые. Поднявшись, посмотрела на меня вопросительно и крутнулась, показывая себя.

— Отлично, ты красавица.

Потемнев лицом от смущения, она отобрала у меня пустую посуду и убежала в сторону кухни. Дойдя до угла землянки, остановилась, встряхнулась и, выпрямившись и высоко подняв голову, величаво завернула.

Еще через мгновение оттуда грянул такой тоскливый вой, придушенный и еле слышный, но наполненный такой завистью.

Через короткое время из-за угла выскочили все трое Старших. Старательно делая вид, что они не спешат, но быстрым шагом равняясь на Хромого, они дошли до меня. Вслед за ними прибежали оба моих посыльных. Встав им на встречу, дождался, пока все дойдут. И с ходу озадачил.

— Все сделали? — общий, дружный кивок Старших. Я, посмотрел на щенков. — Тзя и самку человека, ту, что нас кормила, мы их будем ждать под тем навесом.

Кивнув, щенки убежали. Я достал еще три узла и передал каждому из стариков.

— Смотреть потом будете. Пошли.

Дойдя, я уселся на лежащие здесь тюки и кивнул головой Старшим. Следующие полчаса они были заняты распаковкой, одеванием и ревностным разглядыванием друг друга. Пришедшая позже Тзя с усмешкой наблюдала за происходящим. Каждый получил по неплохому поясу с ножом в ножнах и лямки под секиру. Секиры я с трудом подобрал более менее похожие. Ну, и обязательная рубаха. Во время этого для всех присутствующих увлекательного занятия посыльный привел Говорливую. И все трое они были направлены принести по образцу всех съестных припасов.

Закончив одевание, все чинно уселись напротив в готовности докладывать.

Дождавшись тишины, начал совет.

— Хрууз, оружие.

— Да, Вождь, мы собрали 61 копье, 127 малых, метательных копий. Больше наших, но ухватистые. Все наконечники железные. 76 топоров, разных, больше сотни ножей. Хорошее оружие. Два десятка клинков, разных. С десяток дубин, с железом. Четыре лука очень хороших, больше десятка похуже, еще два маленьких, я такие не видел. 65 щитов, два десятка шлемов, четыре рубашки из железных колец, две из железной чешуи, как рыбы. Восемь курток кожаных тоже с чешуей, но мало. Много всякой кожаной и железной защиты на руки и ноги, но все в куче, сколько и чего, пока не понятно. Нашли тюк с наконечниками для копий, не считали, большой, тяжелый. Тюк с топорами, без топорища. Много стрел, разных. И готовых и два мешка с наконечниками. Еще разное оружие, я такое не видел раньше. Топоры на длинной ручке, молоты, топоры с клювами, шары с цепью. Юрг повертел, до сих пор глаза косят, так он себя по голове навернул. Но интересно, если дольше пробовать, что получится?

— Будет меньше по голове своей получать. В другой раз одень на него шлем. По оружию все?

— Да, теперь все остальное. Много одежды, зачем им столько-то? Разной, рубашки, штаны, как у тебя и длиннее. Куртки разные, плащи. Много обуви. Пять мотков ткани, один размотали, два десятка шагов. Еще очень много разных кусков из разной ткани, даже мешки у них из ткани. Лень им корзины связать? Меньше, но все равно много одежды из кожи. Хорошая. Наши циновки, новые, в углу навалом лежат, они их на пол стелили. Сумки, ремни, веревки, мешки. Все разное и много. Инструменты, разные. Что-то понимаю для чего, что-то нет. Но все железное, новое. Три бочки с гвоздями, большие. Еще пять, малые, одну твои, Урта, спереть хотели. Железо, железа много. Очень. Два куска, только вдвоем поднять, еще десяток и одному можно, но тяжелые. И просто малых кусков в одну пятую ноши полсотни. Еще много тюков и не открывали, тяжелые, и пахнут железом. Так что здесь мы хорошо разжились. Нам бы все это уволочь. Еще разных железных вещей много, нош пять. Надо все забрать. И вообще, здесь железо везде. Еще три больших тюка кож, только вдвоем поднять, у нас таких нет. Вроде бы и все.

— Хромой.

— Да, Вождь. Еды много, нам всем зимы на три и то, многое испортится раньше. Все наши запасы здесь. Что-то растащили или съели, что-то испортилось, что-то мыши и крысы поели, но и осталось много. Как было в корзинах, так и стоит, бери и неси. Но и своего они натащили. Не унесем. Многое как называется, я не знаю. Но то, чем сегодня кормили, надо все забирать. И живого мяса в сарае стоит много, они даже птиц закрыли. Слышать слышал, но сам увидел в первый раз. Извини, Вождь, можно про еду тебе Тзя расскажет лучше, я с Хруузом железо считал, еле успели.

— Хорошо. Тзя.

— Если полной мерой кормить четыре сотни ртов, то на зиму точно хватит, но кроме еды всего столько. Два котла, очень больших, больше сотни можно за раз накормить. Еще два на полсотни. И десяток малых, на десять, двадцать. Разные и железные, и красные(медные). Чашек, таких как из какой ты ел, больше сотни. Других тоже много. Даже железные есть, светлые и красные. Даже малые чашки и кружки. А уж деревянных и глиняных, не считано. Ложки, хорошо сделанные, очень много. И железных несколько. Черпаков больше десятка. Железных. Вот таких. Соли три бочки, одна едва начата. Бочки не поднять даже вдвоем. Соль белая, чистая. И горшков, очень много. Есть мед, чистый, есть много горшков с жиром. Есть с чем-то хмельным, еле отогнала, а то они его раньше железа унюхали. Воск, чистый и в палках, они ими ночью светят. Сало, мясо вяленое. Крупы, зерно, еще разное. Но горшки!! Большие, красивые, крепкие. Еще кто-нибудь так фыркнет, я его этим черпаком прямо по одноглазой морде приложу или ногу снова сломаю, тогда уже и Вождь заново ее не сварит. Вон, кто-то сидит и молчит. Он еще у кувшина с брагой им отхватил и сидит, молчит, а кому-то не хватило? Железо-железо. Вы кому из самок скажите про горшки что-нибудь, так они живо железа в вас так насуют, не переварите. Мне пленные самки коробку показали малую, так там иголок с десяток, железных!. И ниток, разных мешок. Цветных! Они впятером, с нашей помощью, больше сотни ртов за такое время накормили, мы бы всем родом только бы огонь разожгли. Одежда, котлы, печи, иголки, землянки какие!! А у нас щенки из воды зимой на горячих ключах не вылезают, что бы не замерзнуть. Я с одной из пленниц поговорила, как получилось. У нее три брата и две сестры!!! У кого из вас столько выжило?

Ну, утащим мы, сколько сможем, и опять по норам сидеть, не дышать? Щенков хоронить. У меня самки возле иголок и ниток с горшками сидят, и половина воет, а половина зубами скрипит, а потом меняются. Увидеть, как жить можно и бежать. Говорят, что лучше умереть. Да я и сама так думаю.

Сидевший молча Хромой, поднял голову.

— Тзя, у нас оружия сейчас столько, так просто нас уже не взять. Умоем их кровью.

— Тзя права. Я вас и позвал сюда для такого разговора. Ну, укусили мы с вами, Старшие, кусок, что ни прожевать, ни проглотить не сможем? Куда нам теперь, таким богатым?

Повисло продолжительное молчание, через какое-то время кашлянул Урта.

— Вы пока подумайте, а я расскажу, как у меня дела. На пристани мы взяли шестерых, одного ранили. Умер, Тзя его видела, сказала не жилец. Спали они все. И воевать не могли, полупьяные все. Спеленали мы их. Всех остальных убитых, что на острове, что Чада принес, уже отправили на стоянки, их там щенки разберут и в грязь уложат до сезона кормежки. Зимой рыбе столько еды не надо. Взяли мы еще: шесть клинков, ножи у всех, шесть шапок с железом внутри, шесть копий с крюком. И еще шесть в больших сараях с Драконами. Только у них железо хуже. Одежда с них вся из кожи. Куртки с чешуей на груди, рукава с железом, кольцами. Шесть луков. Стрелы, колчаны. Топоры у всех были. Еще с десяток, разных, по сараям. Инструмент разный. Для работы по дереву, я так понимаю. Котлов пару, чашки ложки. Еды немного, соли, тряпок. И Драконы!!!

Три, в сараях, на катках. И в тех же сараях все для них, весла, огромные. И гребковые, и рулевые, такими большими не помашешь. Мачты, я видел не раз, как они ходили, ветер дует в парус, он идет, огромный, черный. И в огромных мешках те самые паруса. Много железа, мне твой бочонок, Хрууз, не нужен. Там их тоже хватает. Гвозди разные, черные и красные. Блестят. Еще бочки со смолой и еще с чем-то. Вождь, если мы спустим в воду Драконов, мы все утащим. Он один может за тучу лодок нести, и парус. И быстрее, и гребцов столько не надо. Я вот, что подумал. Пленные, что мы взяли, они другие. Не такие как все остальные. Не охотники, не их помощники. Не будь они так молоды, я бы подумал, что это ученики егерей. Драконы они охраняют, и как ими управляться знают, я на руки смотрел, там мозоли как от весла, но гребли они не так, как мы. Ты знаешь их язык как свой, поговори. Может, сможем с их помощью Драконы взять. Не могу я их сжечь, не могу. Такого у меня уже не будет. А с ними мы хоть на воде новых врагов встретим. Здесь мы все осмотрели. Оружие и все остальное с пленных принесли и отдали, Хрууз видел, еще не считал. Оставил себе пока котлы, один с заставой на Проход отсюда отправил и еду с ними. Здесь нашли несколько сетей, хороших, крючков в мешке с полсотни, отличных крючков, железных. К ним еще десяток с пристани достался. Там же остроги, три. Веревки тонкие, с десяток мотков. Это кроме нас никому не нужно, мы возьмем? Топор, ты мне как обещал, дал. Благодарю тебя. У меня вопрос. Мертвых наших, когда хоронить? И жертву им принесем, пленных столько у нас теперь, хоть к каждому погибшему по одному привязать.

После его слов все оживились и закивали, поддакивая, что мол, да, жертву, богам приятно и умершим тоже. Да и нам пора бы тоже крови попробовать. Все, кроме Тзя, та с интересом смотрела на меня.

— Не о том ты сейчас заговорил, Урта. Не время сейчас. У нас на ночь малый Лагерь и поселки людей на очереди. Сколько мы там можем потерять, ты знаешь? И я пока не знаю. И еще раз повторю, мне они нужны живыми. Тебе Урта, Драконы разбудить. Вам, всем остальным, я сейчас расскажу. Видите эти плошки с разной едой. Она растет, если ее посадить. И для вас это не новость, но где и как она растет, как ее сажать, как за ней ухаживать, мы найдем умельцев из пленных. Что с железом делать, вас научат. Как мясо живое растить и приумножить, тебя, Хромой, тоже найдем, кто научит, да тот же Даритай, он всю жизнь возле них живет. Кто такой, тебе Тзя расскажет. Хорошая здесь земля?