Орки: Отступая от края. Часть 1

— Как тебя зовут? Ты можешь сражаться?

— Чу, Вождь. Могу, это царапина. Лодка стоит там, — он кивнул в сторону берега.

— Собери себе в лодку новый десяток, Чуу-Шрам. И догоняй нас, — блеснувший глазами орк, поклонился, благодаря за новое имя, и пошел к пристающим к берегу лодкам добровольцев.

— Хрууз, — я повернулся, к вышедшему на берег Старшему, — остаешься здесь. Займетесь ранеными, собери трофеи и мертвых. Держи людей в доме, если раньше сами не сдадутся до моего возвращения. Пленных не убивать, они мне нужны. Все лодки гони обратно, вези всех сюда. Я с пристани отправлю свои сюда. Тзя, где ты? Идете со мной.

Следующий час мы гребли, стараясь догнать ушедших. И догнали. У камышей стояли обе лодки, между ними было не больше сотни шагов. В обеих какая-то возня. Подойдя ближе, увидел вставшую мне навстречу Жии, показавшую знак тишины, вслед за ней поднялись еще пятеро. Встав по борту, я наклонился к ней.

— Лучники, было двое. Сейчас один, на звук бьет. В лодке он один целый, остальные или убиты, или ранены. Тач и еще двое убиты. Двое ранены. Оба передних гребца убиты. Дротики кончились. Сейчас пойдем, возьмем их в копья.

Я заметил на ней и еще нескольких повязки.

— Сражаться можете? — они кивнула. — Стойте здесь.

Моя лодка тихо сближалась с застрявшей посудиной людей. С нее доносились приглушенные стоны и ругань несколько голосов. По моему знаку мы остановились. Показав всем укрыться, я встал на носу лодки с уже наложенной стрелой. Убедившись, что мой приказ выполнен, пригнувшись к воде, негромко сказал немного в сторону.

— Сдавайтесь, люди.

В лодке вскочил воин в шлеме и, натянув лук, стал прислушиваться. Не услышав больше ничего, он, надсаживаясь, заорал.

— Иди сюда, морда орочья, — и вскрикнув, выронил лук, повалился на дно лодки с моей стрелой в груди.

Я рыкнул, гребцы дружно навалились. Мне в ноги полезли мои посыльные, закрывая меня щитами. Сзади к ноге прижалась Ая, держа колчан. Через передних гребцов, толкая болотников, лезла пара орков, готовясь прыгать в чужую лодку. Натянув лук, ждал, ловя каждое движение у врага. Не заметив опасности, не дожидаясь столкновения, сунул Ае лук и, рыкнув — держать — прыгнул вперед. Прилетев на заоравшего человека, лежащего на дне лодки, дернул из-за пояса секиру.

Мне навстречу, шатаясь, поднимался еще один воин в шлеме, пытаясь встретить меня ударом ножа. Стоял он не твердо. Удар был слабый, судя по залитому кровью лицу, досталось ему основательно, потому убивать его я не стал. Отведя его удар секирой, несильно приложил его в лоб обухом, по шлему. Подхватив падающее тело, сунул его прыгнувшему за мной орку.

— Вязать всех, потом разберемся, — на борт лезли еще орки, и я по качающейся лодке пошел на нос к сидевшему там лучнику. Он уже обломал мою стрелу и пытался вытащить меч из ножен, рыча и ругаясь. Я его узнал. Это был тот самый вислоусый, кого я уже видел на острове. Наконец вытянув из ножен меч, широко расставив ноги и пригнувшись, уставился на меня.

— Иди сюда, тварь черная, — его голос прерывался от боли. У меня за спиной деловито возились орки, упаковывая добычу. Опять кто-то уже знакомо заорал и, подавившись от зуботычины, замолчал.

— А что ты сделаешь, если подойду?

Человек удивленно выпрямился. Раздался звонкий удар, и он повалился как подкошенный. Ему в шлем прилетел глиняный снаряд из пращи. Мимо меня протиснулись два орка и стали деловито связывать усатого. Я обернулся. На носу лодки Ая невозмутимо сворачивала пращу, рядом с ней торчали мои посыльные. Тоже с пращами в руках. Вздохнув, я полез обратно на свою лодку.

— Жии, бери их на буксир и тащи за нами. Все, кто еще жив, должны быть живы. Понятно? У пристани найдешь Тзя, отдашь пленных и раненых ей. Наберешь себе десяток и найдешь меня. Все остальное потом. Эй, на лодке. Собрали оружие и быстро на место. Мы спешим.

И снова гребля, мы рвемся к пристани, я постоянно поглядываю на небо. Нам надо успеть до рассвета, гребцы выдыхаются. Но опустив головы и хрипя от напряжения, они продолжают гнать и гнать лодку. Я давно сам гребу, задавая темп. На коротких передышках замечаю восхищенные взгляды болотников. Хотя у самого все внутри начинает скрипеть. Ничего, нам бы добраться.

На пристани нас ждут. Впереди всех стоят Урта и Чада, у них за спиной маячат еще несколько мохнатых силуэтов. Подходя к пристани, отметил, что они обзавелись трофеями. Щиты. Копья. У обоих старших за поясом топоры. Выскочив на саму пристань, коротко бросил.

— Рассказывайте. Показывайте.

Довольные лица встречающих были очень красноречивы. Начал Урта.

— Они все спали. Взяли всех живыми, как ты и хотел. Один ранен, не сильно, — мы втроем шли к смутно угадываемым в утреннем тумане строениям. У нас за спиной одна за другой подходили лодки, из них с трудом выбирались тяжело хрипящие орки.

— Что с большим лагерем? — меня в два шага догнал Чада, зачастил, заглядывая мне в лицо.

— Все тихо у них. У меня там пятерка стоит, самые быстрые. Зашевелятся, узнаем.

— Хорошо. Скажи всем прибывшим, отдыхать, есть, оружие проверить. Выступаем к большому лагерю. Когда — скажу. Иди, — кивнув, Чада порысил к пристани. Я повернулся к Старшему болотнику.

— Очень хочешь мне что-то рассказать? — необычайно торжественный Урта, молча показал на три огромных дома, стоящих в один ряд в полусотне шагов берега. — веди, показывай.

Чем ближе мы подходили, тем более удивленно я поднимал глаза. Казавшиеся приземистыми, вблизи они еще больше поражали меня размерами. Я здесь еще не встречал постройки таких размеров. Широкие, длинные, с покатыми крышами. Заметив рядом с постройками силуэты орков, прикинул их размеры. Три роста в высоту, шагов двадцать в ширину, и почти в сто шагов в длину. Забежавший вперед Урта толкнул небольшую дверь и нырнул в темноту. Зайдя за ним, я замер. В полумраке сарая высилась громадная лодка. У меня за спиной засветился огонь, стоявшие у стены орки раздували угли в горшке. Еще через мгновение уже факел осветил борт. Дощатый борт, крупные головки гвоздей. Подняв выше, осветил борт, уходящий в глубину помещения. Стоявший рядом со мной Урта любовно прижался к борту лицом.

— Вождь, это Дракон. Это лодка Егерей. Их здесь три. Я посмотрел. Там дальше сложены его весла, парус и мачта. Я не все еще посмотрел. Но думаю здесь все. Никогда я его не видел так близко и никогда не касался его. Даже не знал, какой он, — он помялся, пытаясь подобрать слова, — он такой...

— И что мы с этим будем делать? Ты сможешь их вытащить на воду? Ты сможешь ими управлять?

Он надолго задумался. И с трудом оторвавшись от борта, решительно тряхнул головой.

— Я смогу. Днем еще раз посмотрю. Подумаю. Мы вытащим их. Все три. Если у нас будет три Дракона, мы сможем уйти куда захотим. Мы все. Куда захотим и к кому захотим. Нас примут везде.

— Я пока никуда отсюда не собираюсь. Остаешься здесь. Бери в помощь своих, сколько найдешь. Я заберу Чаду и две его пятерки. Завтра ответишь мне, что мы сможем с этим сделать. Если мы не возьмем Большой лагерь, если их здесь окажется больше, чем мы думаем — мы уходим. И будь готов их сжечь.

Еще полчаса мы обсуждали, что можно сделать. Выйдя из сарая, свистом созвал десятников.

Через час осторожного марша в утреннем тумане меня встретил Чада. Подойдя ко мне, он жестами доложил, что его десяток на месте Обойдя с боков лагерь, они ждут с противоположной стороны.

Обернувшись к замершим у меня за спиной десятникам, я уложил на землю ждущие приказа десятки, кроме одного. Вытащив лук и наложив стрелу, кивнул стоящим за мной и медленно пошел, к видневшейся в тумане вышке. Смутный силуэт дозорного то появлялся в разрывах редеющего утреннего тумана, то становился четче. Я слышал, как за нами поползли оставшиеся воины.

То замирая, то снова двигаясь, мы осторожно подошли на полсотни шагов к уже хорошо видному частоколу. Опершийся спиной на столб ограждения вышки, обняв копье, дозорный безуспешно боролся с утренним сном, сон побеждал. Склонив голову на грудь, он беспечно похрапывал. Из-за ограды пахло дымком костра. Все также осторожно мы подошли к самой ограде, не опуская лука наведенного на дозорного, кивнул присевшим у ограды моим посыльным. Передав товарищу свое оружие и щит, щенок тихо и ловко, цепляясь когтями за необструганные колья ограды, забрался доверху и осторожно выглянул. Замерев на мгновение, он так же тихо спустился вниз.

Я скосил на него глаза, жестами он мне ответил, что во дворе еще двое, снисходительно усмехнувшись, добавил, что оба спят. Я отправил его за оставшимися воинами и, отдав Ае лук, осторожно полез на ограду. С тихим хрустом вонзая когти рук, упираясь пальцами ног в столб, нащупывая неровности и сучки столба ограды, поднялся до верха. Приподняв голову, огляделся.

Замусоренный двор, в центре него сруб колодца с журавлем. В полусотне шагов от ворот три большие землянки с дерновыми крышами, уже поросшими травой. С внутренней стороны к ограде, по всей окружности, примыкают грубо срубленные навесы с дерновой крышей. Еще пара строений, длинных и невысоких, с плетеными из лозы стенами, стоят рядом с землянками. За ними неясно из-за тумана видны еще строения. Я чувствую запах животных и слышу, как они шевелятся и переступают, негромко фыркнула лошадь. Все это я подмечаю краем сознания, впившись взглядом в сидевших под стеной у затухающего костра двух дозорных.

С удобством устроившись у костра, опираясь на короткие обрубки бревен спиной, они оба спят. Даже отложив в сторону свои копья. Порадовали. Обернувшись, кивком позвал ждущих внизу орков. Внизу тихо захрустели столбы ограды от лезущих орков. Сам же осторожно, стараясь не раскачивать хлипкую вышку, полез к дозорному. Забравшись ему за спину, краем глаза отметив появляющиеся из тумана шеренги крадущихся к ограде орков, схватил левой рукой, затыкая рот, и резко два раза ударил его ножом в бок, в последний момент поймав лезвием ножа выроненное им копье. Подержав дергающееся тело дозорного, осторожно опустил его на настил дозорной площадки. Копье у меня забрал один из моих посыльных, быстро забравшийся за мною вслед. Внизу у подножия вышки десяток орков деловито добивали оставшихся дозорных. Из кучи тел торчали дергающиеся ноги и недолго слышались приглушенные хрипы. Спустившись по лестнице, забрал у уже ждущей меня Аи свое снаряжение и стал натягивать на себя.

— Ворота, тихо, — она кивнула и зашипела приказы.

Я продолжал надевать на себя все свое железо, не спуская глаз с дверей землянок. Услышав скрип открывающихся ворот, тихо зарычал. Замершие на мгновение орки дружно облепили ворота и, приподняв створку, на руках отодвинули ее. Из проема ворот один за другим во двор выскакивали орки и, подбежав ко мне, садились, поблескивая глазами. Подходившим десятникам я показывал их цели. Жестом подняв свой десяток, они уводили их к землянкам. Один десяток я послал осмотреть навесы и сараи. В редеющем тумане по двору лагеря деловито и привычно тихо шныряли орки. Дождавшись, пока все займут свои места, в сопровождении своей свиты осторожно пошел к жилищам. Возле каждой землянки замирая, прислушивался и принюхивался. Со стоящими у каждой десятниками, на пальцах быстро определялись с количеством жильцов и по новому распределяли силы. Из трех одна оказалась пустой, и в еще одной было, судя по слышимому дыханию спящих людей, не больше пять-шести человек. Оставив пятерку у дверей, остальных увел с собой. Большая землянка, дыхание и храп не одного десятка людей. Запах дыма от погасшего очага, еды и перегара, немытых тел. Три десятка орков, замершие с двух сторон от входа. Еще один рассыпался вдоль покатой крыши и у задней стены.

Пинком отогнав сунувшегося вперед меня посыльного, тихо спустился по осыпавшимся ступеням к приоткрытой двери. Присев сбоку от двери, осторожно заглянул внутрь. Свет гаснущих углей в очаге посредине землянки хорошо подсветил внутреннее устройство жилища. По обеим сторонам на земляных лежанках, застеленных сеном, вповалку спали больше двух десятков разномастно одетых воинов. Разнообразное оружие стояло и лежало по всей землянке. На опорных столбах висели вперемешку щиты и колчаны, пояса с ножнами мечей, у самой двери на расстоянии вытянутой руки стояли копья. Отодвинувшись от проема, я ненадолго задумался.

Влезать в это гнездо? Кого-то мы, понятно, спящими возьмем, но с остальными в такой тесноте потери будут, а не хочется. Ухватившись за протянутую руку, выскочил из ямы входа, задумчиво огляделся. Взгляд остановился на стоге сена у сарая с лошадьми, которые начали все громче проявлять беспокойство. Ткнув в сторону сена рукой, отправил два десятка. Поймав за ухо, пытающегося заглянуть в дверь землянки посыльного, развернул в сторону ворот и, показав знак огня, толкнул к еще дымившемуся там костру и подзатыльником отправил ему вслед второго.

Нагруженные сеном орки цепочкой подбегали ко мне и, сгружая свою ношу в яму входа в землянку, снова бежали обратно. Завалили ее уже почти под самую крышу, до дымового отверстия. Лошади тем временем все громче делились своими впечатлениями от происходящего. В землянке заворочались, в несколько голосов проклиная бестолковую скотину.

Около меня приплясывали оба моих помощника, держа в руках по горящей головне. Я кивнул им головой, головни полетели в сено. Хорошо просушенное, оно мгновенно занялось. Пламя взметнулось выше крыши землянки. Продолжавшие подбегать носильщики добавляли пищи огню, у всех на лицах появилось довольно-хищное выражение. Стоящую рядом Аю, уставившую трофейное копье на дверь, я развернул к себе за плечо, стукнув луком по древку ее копья, указал на дымовое отверстие под крышей.

— Иди на ту сторону, там пятерка Ча. Держи дыру, сейчас туда полезут, старайся брать живыми. Мне нужны живые, много, иди.

Освещенная занявшимся пламенем, они взглянула мне в глаза, помешкала, я одобрительно ей кивнул. Замерев еще на мгновение, она потерлась щекой о мою руку и убежала.

— И вы с ней, поможете, — мои посыльные сорвались с места.

В землянке тем временем начавшийся гомон превратился в общий ор, кто-то пытался отдавать команды, они тонули в общем крике. Стоявшая рядом со мной, оскалом похожая на волка, Жии, спросила.

— Спалим их там?

— Нет, выкурим, как барсуков. Мне они живыми нужны, да и оружие попортим.

У задней стены раздались крики. Толкнув Жии, показал пять пальцев, кивнул в ту сторону. Прошипев команду, она сорвалась с пятеркой орков и исчезла в дыму. Крыша землянки в нескольких местах сотрясалась от ударов топоров, крик внутри превратился в надсадный кашель. Сунув не пригодившийся лук в руки ближайшему орку, забрал у него копье и, мягко ступая, полез на покрытую дерном крышу. Присел у будущего места прорыва, за мною по обеим сторонам крыши так же полезли еще пара орков. Из провалившегося внутрь землянки дерна выбросило клуб дыма, и полез надрывающийся от кашля человек. Перехватив древко копья, я приложил его по затылку и, ухватив за затрещавшую рубаху, выволок его из дыры. У меня его перехватили и принялись вязать. Следующего я вытащил сам, сил выбраться самому ему же не хватило. У задней стены крики утихли. Пройдя по крыше к входу, скомандовал.