Тишина

— Вы упоминали обо всем этаже, однако здесь, едва ли не десятая часть? Что там, за воротами? И кто те люди?

— Люди? В большинстве своем там не люди, в обычном понимании, а мутанты. Не стоит напрягаться, — заметил японец, увидев, что все побледнели и подобрались.

— Я, можно сказать, их царь и бог. До обеда не успел всю историю базы рассказать, значит, сейчас продолжу, пока Йохансон и Кобальт отлеживаются. Они все это слушали уже много раз.

— Итак, тогда шла сплошная мясорубка, не хватало дисков для оружия — синтезаторы не справлялись, люди бились ритуальными мечами. Меня просто заперли здесь и никуда не выпускали, я восстанавливал бойцов, они уходили в бой и не возвращались, это был кошмар, длинною в шестнадцать лет.

А потом все кончилось. Однажды днем стены базы содрогнулись от ужасного взрыва. Кто-то из офицеров, вбежавших ко мне, крикнул, что это орбитальная бомбардировка. Мы были отрезаны от внешнего мира с самого начала катастрофы и не знали, что там наверху твориться. Бомбежка продолжалась весь день, каждый взрыв бетонобойной бомбы разрушал перекрытия уровней. Уже в конце дня, одна из бомб, то ли особо мощная, а может, удачно попавшая, пробила уровни, чуть ли не до середины. Вот тогда-то и образовался разлом. Пятый уровень практически исчез, вместе с остальными верхними. Осталась лишь часть не задетых помещений. Мне повезло, спору нет. Той части энергии, что поступает сюда, хватает на все бытовые нужды и больше ни на что. Медицинские капсулы и сервер с базой образов, уничтожены. Того, что довелось пережить, никому не желаю. Голода не было, но желание совершить сэппуку возникало не единожды.

Останавливало лишь то, что я мог реально помочь людям. Вера в то, что кто-то выжил в этом безумии, таяла с каждым годом, проведенным в этом склепе. И я придумал. Несколько лет в столе лежал накопитель с образами, вытащенный из компьютера, на одном из уровней. Он был точно заражен вирусом, потому что этаж представлял адское месиво из мутантов, жаждущих нашей крови. Принесен одним из офицеров, решивших, что он мне нужен. К тому времени, я восстановил Йохансона, он начал проводить разведку нашего этажа, а я занимался только этим носителем. Пытался вычистить вирус. Бесконечные годы опытов дали кое-какой результат. Часть людей, восстановленных с этого носителя, обрело разум. Но геном нарушен. В принципе, эти люди, по умственному развитию стоят, как те мутанты, — он кивнул Кнуту и Сане, — у которых вы были в плену. У них нет четырех рук, рогов и копыт, но гены выкидывают иногда забавные шутки. Кобальт и Алена — живой пример. Кто, кстати, ему ногу сломал?

Все молчали. Начали вспоминать — оказалось драку никто не помнит. Вернее, помнят отрывки, а вот с чего началось и чем кончилось — ни один. Нариоки сбросил маску невозмутимости и жалобно заявил, что во всем виноват этот русский. Потому что, пока пили сакэ, рецепт которой составил еще дедушка, все чувствовали себя отлично. И когда пили глёгг, это типа глинтвейна,

сваренный самолично Йохансоном-старшим, все было нормально, но потом сначала Вольф, — тот широко открыл глаза и недоуменно посмотрел на японца.

— Да-да, ты. — Арисаки тяжело вздохнул, — ты решил сделать шнапс!

— Я-а-а? — Недоумению Хантера не было предела, — я его отродясь не пил.

Но потом Алексей заявил, что мы все ни-хре-на не понимаем в напитках, ушел к синтезатору, долго там колдовал, шевеля губами и записывая что-то на бумажке и лихорадочно стуча по меню. Мы уже забыли про него, когда он, еле держась на ногах, притащил пятилитровую бутыль мутной жидкости, с плавающим там корнем какого-то растения. Как он смог у синтезатора выпросить этот корень — я до сих пор не знаю.

Леха молчал, закатывая глаза, делая вид, что речь идет не о нем. Они с Вольфом как раз смотрели записи, сделанные их боевыми модулями и 'апельсинчики' подкинули общий вид, там было на что посмотреть. Но стыдно.

Звякнул колокольчик, извещающий об открытии медицинских боксов. И, буквально, через пару минут, появилась последняя двойка, как ни в чем не бывало, болтающая между собой.

— Ну, что, гады? — Весело заявил Кобальт, — спелись? Колитесь, кто мне ногу сломал? Я даже не обижусь, потому что думаю, за дело.

Леха не выдержал:

— Алена это сделала. Действительно, за дело.

— Ух, ты! Я так и думал, — Гулко засмеялся гном. Он на самом деле подходил под это прозвище, Широкий, низкий, рыжий и шебутной. — Откуда знаешь?

— Похоже, у них модули встроены в башку, они все и писали. Так? — Офицера охраны трудно обмануть. Но Леха и Вольф и не думали что-то скрывать от невольных соратников:

— А еще боты весь вечер записали! — Ехидно заявил Вольф, так что сегодня мирно смотрим кино. Думаю, похмеляться никто не будет?

— Пиво не помешает! — заявил гном.

— Ты еще попкорн закажи.

— И закажу....

— Кстати, Алена пропала, — вмешался Арисаки. — Есть что-нибудь на записях?

— Конечно! — Вольф прокашлялся, — Это кульминационный момент вчерашнего триллера 'Битва с зеленым змием!' Ей взбрело в голову устроить инспекторскую проверку у Сиама, это уже в самом конце, когда драка кончилась миром. Кобальт сидел на стуле, положив ноги на другой. Она из вредности ударила ногой сверху, потом, уже упавшего так дернула за волосы, что выдрала клок. Заодно и Саньке досталось, она пыталась защитить гнома ножкой стула. Ну и защитила. Алена гордо огляделась и покинула поле боя, громко матеря 'этих слабаков-импотентов'

— Мы в этот момент, — добавил Леха, — вчетвером сидели на полу и обсуждали методы стрельбы из дискомета. Вас, господин Арисаки, с нами уже не было.

— Ага..., — он почесал затылок, — есть ли возможность отправить на поиски хотя бы один бот?

— Без проблем. Сейчас сделаем.— Леха задал параметры и бот ушел с потолка, где они оба висели, в сторону вентиляционных тоннелей.

Остаток дня прошел в обсуждении дальнейших действий. Вольф рассказал о том, что люди с нижних этажей собирались пойти по их следам.

— Конечно, там все могло измениться, но это стоит иметь ввиду.

— Вольф и Алексей, я хочу сказать вам одну вещь, — Арисаки устало потер переносицу, — возможно, она вам будет неприятна, но считаю, что вы должны знать. Дело в том, что мы не знаем, какие условия сейчас на поверхности. В этом наша основная беда. Мы отрезаны от внешнего мира. Конечно, у вас есть приказ, и ваш долг никто не оспаривает. Но, — он поднял палец, — представьте себе, люди, много людей, пробили проход наверх и что? А там мертвая, радиоактивная пустыня! Еще раз говорю — у вас долг и вы пойдете в любом случае. А куда идти женщинам и детям? Обратно вниз? После того, что вы им дали надежду? Пусть невольно, но это ведь именно так, не правда ли?

— Да, все это так, — Вольф весь подобрался, он всегда так делал, старался не растекаться мыслью по древу, так сказать. — Но ведь и вы делаете то же самое, разве нет? Вы тоже, как и мы, пробиваетесь наверх, не имея и крупицы информации сверху и, так же как и мы, готовы убить радиацией всех, кто роет этот тоннель. Мы имеем приказ и готовы его выполнить, потому, что несем ответственность за пятьдесят тысяч, пусть пока файлов, но это образы живых людей. Мы тут посоветовались и хотим предложить одно решение. В разломе, до сих пор висит боевая планетарная машина, на которой мы поднялись на этот этаж. Можно пробить проход и тогда оттуда, с тех складов пригнать машины. Только проверить помещения более тщательно, возможно там есть и строительная техника. Тогда вашим, рабам, — японец протестующее вскинул руку, — да ладно, будем называть вещи своими именами, — Вольф усмехнулся, — тогда им не придется умирать в этих забоях.

— Мысль с техникой мне нравится. Надо все проверить и тогда решить. Давайте, завтра туда отправитесь? Йохансонов с собой захватите. — Те дружно кивнули. — А ты, Кобальт, отправляйся в тоннель. Прикинь там ширину, можно ли запустить туда машины?

— А я? — Голос Сани прозвучал звонко в тиши столовой, все молчали, обдумывая приказ. Как-то сразу японец сделал так, что все приняли его командование.

— Для тебя есть очень важное задание. Отоспаться и отъесться. Выглядишь — ужасно. Мне медицина сбросила файл — тебя минимум месяц надо держать под капельницей. Наверное, проще будет тебя через саркофаг прогнать — куча болезней!

Саша пристыжено молчала. Она понимала, что ей неоткуда взять богатырское здоровье, но и безнадежно больной она себя не чувствовала. Там, внизу, отец старался заботиться о ней, и она не голодала, как многие из ее сверстниц. Но доктору было виднее.

— Есть еще кое-что, — это уже Леха поднял, свернувшийся было разговор, — можно отправить бот в разведку наверх. Шахты и тоннели, завалены, но для такого размера, возможно, есть лазейки.

— Отправляйте, если вам его не жаль потерять!

— Как пришли, так и уйдут, — философски заметил Вольф, — они для этого и нужны. Включим режим маскировки, и пусть себе бродит. Жалко всего два было на том складе.

Следующий день начался очень рано. Вчера все обустраивали себе спальные места, потом смотрели скачанный с ботов фильм 'Разгуляй-поле'. Кто-то смеялся, а потом пристыжено молчал, когда сам попадал в кадр. Весело было, одним словом. Утром четверка, оба техника и Йохансоны, быстро позавтракала и пошла к дыре пробитого в разлом тоннеля. Машина так и висела, пришвартованная к какой-то арматуре. Спуск не принес никаких приключений, перед воротами на складе тоже было тихо. Но только до момента, когда открыли калитку, а Вольф 'сбрил' резаком сварку, которой прихватил снаружи створки. Оказалось, по их следам через заднюю незакрытую дверь, оставленную техниками для тех, кто обещал подняться следом — Степаныча с компанией, в сектор пробралось немало тварей. И едва машина протиснулась внутрь, и парни раскрыли люки, как на машину сверху прыгнула и застыла, поводя безглазой башкой из стороны в сторону ужасное создание. Их спасло то, что они не успели выбраться наружу. Сильный удар качнул машину и Леха, Курт и Кнут просто покатились по пустому салону, набивая синяки и шишки. А на шум в люк попыталась просунуться тварь. Вольф, недовольно повернувшийся на шум с водительского места, замер, лихорадочно лапая себя по боку, пытаясь вытащить дискомет. Безволосая вытянутая голова, с запавшими глазницами, но имевшая пасть полную острых зубов, пролезла в люк, но плечи застряли, и мутант крутился, пытаясь протиснуться. Первым опомнился младший из Йохансонов — он даже не стал стрелять, а проскочил спиной вдоль днища машины, и с размаху засадил ножом в глаз. Тварь издала дикий визг и выдернула голову наружу. Курт, тем временем, успел раскрыть задний люк и уже оттуда высадил с десяток дисков. Монстр спрыгнул с брони, по ходу движения шибанув дверь так, что Йохансона отбросило к стене переломанной куклой, и сделав четырехметровый прыжок с места, сразу под потолок. Где и скрылся в переплетении воздуховодов. Оставшаяся невредимой троица тут же выкатилась наружу. Леха кинул Кнуту пневмоинъектор и тот, приложив к шее отца, отстрелил содержимое и только потом, выдернув из нагрудного кармана жгут, перетянул конечность. Бронированный задний люк, ударивший Курта, сломал обе ноги и вырвал кусок мышцы с предплечья.

— Ну, тварь! — Вольф выцепил мутанта наверху и запулил туда, чуть ли не полмагазина. Наверху что-то лопнуло с противным скрежущим звуком, а затем вниз рухнул и сам мутант. Попытался встать, из распорото живота вывалился клубок сизых кишок, он, не обращая на них никакого внимания, открывал зубастую пасть, впустую щелкая зубами. Движения становились все более вялыми, и мутант повалился на пол. Нападений больше не было, и ребята смогли взять себя в руки. Леха и Кнут закинули Курта внутрь машины, уложив на полу, вколов обезболивающее.

— Что делать будем?

— Зачищать, а что еще? Тут не должно быть их много. — Кнут был разведчиком, и к его мнению стоило прислушаться. Техники как-то удачно проскочили уровни, схваток с мутантами было мало, как и соответственно, опыта борьбы с ними.

— Это супергончая, — Кнут присел на корточки перед трупом монстра, — с ней бывает до десятка обычных гончих. Такие твари! Гонят жертву по кругу, пока та не выдохнется. Загоняют на супергончую,, у той есть зачатки интеллекта, она расставляет обычных по местам, а сама прячется на пути, кажущимся жертве самым безопасным. Они не ожидали людей с этой стороны, и мы наткнулись прямо на вожака.

— Ну, долго сидеть будем? — Леха нервничал в преддверии схватки.

— Гончие нас уже почуяли. Нападут в любой момент. Чувство опасности у них отсутствует, тем более, если мы убили вожака. Без него стая распадается, гончие — самки, либо прибиваются в другие стаи, либо их убивают.

— Пошли клином, — скомандовал Кнут, — я впереди, смотрю наверх, вы прикрываете справа, слева. Они не прошли и пяти метров, как на них сверху прыгнула пятерка гончих.

Длинные тени мелькнули в переплетении труб, Леха и Вольф успели выпустить по очереди, но только зацепили. Тут все и началось.

По паре с каждой стороны, одна кинулась сверху, вторая, мгновенно проскочила по стене, и бросилась в ноги. Лишь наличие боевых модулей спасло ребят. Сетчатки глаз превратились в монитор, на котором подсвечивались цели, впрыскивание в кровь стимуляторов, подняло реакцию мышц, скоординировав их работу. Два блестящих круга мгновенно возникших от дискометов Вольфа и Лехи, превратили гончих в ошметки мяса, но пятая особь, рухнувшая на Кнута прямо с потолка, успела вцепиться в его спину. Хорошо, что перед тем как идти на разведку, Леха, через синтезатор, одел всех в такую же форму, как на них. Это спасло спину Кнута от пятисантиметровых когтей. А в следующее мгновенье, он крутнулся, зафиксировав гончую на полу, клинок вошел точно сначала в одно сердце, а затем в другое.

Все было кончено. Ребята уселись прямо на бетон, их немного колотило от

адреналина, хорошей порцией выплеснувшегося в кровь.

— Здесь больше никого нет, — уверенно заявил Кнут, — гончие не терпят других мутантов.

— Это радует, — одновременно сказали техники, и заржали совпадению.

— Ну, что? Погнали?

Теперь шли первыми техники. Они уверенно двинулись на склад и включили свет.

— Выбирай!

Леха и Вольф, как-то достаточно спокойно отнеслись к найденной технике. За свою прошлую жизнь, видели ее достаточно и не испытывали никакого трепета.

Зато на Кнута, боевая планетарная машина, произвела ошеломляющее впечатление. Он с благоговением прикасался к броне, аккуратно провел рукой по гусенице.

— Можно? — Робко, так не похоже на прежнего, задиристого и боевого парнишку, он показал на открытый люк.

— Конечно!

Кнут осторожно пролез внутрь и сел на место механика.

— Ты тут все смотри, но ничего не нажимай! — Ребятам было смешно смотреть на дикаря, каким они, небезосновательно, считали Йохансона. — А мы пройдемся по складу.

Они обошли все, но то, что Вольф видел в компьютере, то и было — одни планетарные машины. Никакой пересортицы.

— Слушай, есть идея, — сказал Леха, когда они уселись у автомата, перекусить, — можно подцепить одну машину к той на которой мы сюда спустились. Два антиграва, должны справиться с подъемом. Лишнее выкинем, но колеса и плазмогенератор оставим. Они проколупались до вечера, но в результате, все-таки смогли поднять одну машину на пятый уровень.