Демон

— Так, отдав свои силы, он останется в живых?

— Естественно. И при этом будет поддерживать энергию своего двойника. Но больше чем на полгода его не хватит, а нам больше и не надо.

Наконец мы дошли до центра хрона. Перегородки у комнат исчезли, и помещение приобрело первозданно огромный вид — противоположные стены едва проглядывались вдали. В центре зала, на полу, светилось яркое солнечное пятно, примерно полутора метров в диаметре. Смотреть на него более нескольких секунд было невозможно, так как невообразимая яркость начинала с такой силой слепить глаза, что пропадало зрение, и только черные пятна и искорки плясали в обесцвеченном пространстве.

— Теперь стань самим собой, — Велиал протянул мне возникший из ниоткуда перстень с вишневым камнем.

Левиафан вошел в центр круга, жестом пригласив меня присоединиться. Едва я переступил солнечный круг, как по его границам вспыхнула шестиконечная пентаграмма. Ярчайшее, но абсолютно не обжигающее пламя встало высокой стеной, обрисовав пентаграмму и в воздухе. Велиал скрылся за огненным занавесом, а во мне зазвучали слова:

Именем Всевышнего создавшего Вселенский мир

Клянусь подписать своей кровью и жизнью — ролу:

Дающему мне могущество и силу,

Протянувшему руку помощи в трудный час

Обязуюсь вернуть все без остатка

И вознаградить за мучения причиненные мной.

Клянусь не отступить и выполнить свою миссию —

Иначе не сдержана будет рола.

И тогда весь гнев поверивших, пусть лишит меня жизни,

И не возродится мне тогда ни в одном царствии Божьем,

И потерян я буду для всех навсегда.

Рола ИЕ, рола ГО — подтверждаю, все верно.

После этих малопонятных, но внушающих доверие слов, знак пентаграммы исчез, и я медленно стал возноситься под самый купол пирамиды. Мое тело преобразовалось в сгусток, который растекся, словно блин на сковородке и закупорил собой отверстие в пирамиде. Тут же снизу, где находился Левиафан, ударил мощный луч света, пронизывающий меня насквозь и сразу ввергнувший в такую эйфорию, которую я не испытывал даже при поглощении нескольких демонов.

Вся окружающая действительность перестала для меня существовать — миллионы порций секса, помноженные на наслаждения тысяч гурманов всевозможными деликатесами, любовь всех человеческих пар и спиртное целого завода — словно все это переваривалось во мне.

Показалось, что прошло всего несколько минут, но голос Велиала, вернувший меня в реальность возвестил о другом: — Не думал, что так сильно на тебя подействует слияние. Уже ночь на носу, и нам пора укрыться у Спорага. Как ты? Способен на перемещение?

Открыв глаза, я увидел, что лежу на каменном столе, называемом на Земле дольменом. Левиафана нигде не было видно, только Велиал, утробно отрыгивая, стоял, пристально пялясь на меня.

Чувствовал я себя прекрасно. Такой силы и уверенности у меня еще не было. Каждая клеточка тела, кажется, вибрировала от скрытой энергии. Ум четко и ясно функционировал, готовый в любой момент выдать и обработать такое количество информации, какое не снилось ни одному смертному.

— Меня к чему-то обязывает та клятва, которую я дал Левиафану? — первое, что пришло в голову спросить у Велиала.

— Еще бы. В случае победы над Люцифером, ты будешь обязан вернуть его силы, а также силы оставшихся четырех демонов, иначе они погибнут. Этого тебе мир демонов никогда не простит, и твоя жизнь превратится в полнейший ад, в прямом смысле слова. Ну, а если тебя настигнет кара Всевышнего, то тебя ожидает самое страшное — никогда не возродишься ни в одном из миров. Твоя сущность будет изничтожена навсегда!

— Да, звучит не очень приятно. А в случае моего поражения, что случится с ними?

— Им очень повезет, если Люцифер оставит их демонами самого низшего уровня, в противном же случае им грозит немедленное поглощение, но это вызовет такое потрясение в нашем мире, что о последствиях даже страшно подумать. Создание пяти демонов первого уровня потребует такого количества поглощений в рядах демонов более низкого порядка, что основательно опустошит наши ряды, и это может вызвать настоящий бунт.

— А где сейчас Левиафан? — поинтересовался я, поднимаясь с дольмена.

— Забудь о нем, до битвы с Люцифером он нам теперь бесполезен. Впереди у нас неделя безделья, но, я думаю, Спораг приготовил нам культурную программу, поэтому давай перемещаться — скучать будет некогда.

В Суиле мы были уже ночью. Что меня сразу поразило, так это то, что после шумного Тора, полного лесных массивов, здесь даже тихой ночью не было слышно шелеста лиственных деревьев и всяких звуков, издаваемых обитателями леса. Улицы словно вымерли, и даже массивные стены хронов помогали сохранять эту печать безмолвия.

Спораг уже заждался, и когда мы проникли в хрон, искренне обрадовался нашему прибытию: — Ну, раз вы на месте, значит, все прошло как нельзя лучше. Или я не прав?

— Все нормально. Считая преодоленную первую ступень нашего плана, — было видно, что Велиал не особенно расположен к разговору, — но хочется передохнуть — ведь день оказался довольно насыщенным на события.

— Разве демоны спят? — опять был удивлен я.

— Наоборот, ночью мы выполняем свое основное дело, а днем отдыхаем. Сон, как таковой, нам не нужен, но впасть в прострацию, пофилософствовать, привести мысли в порядок — это обязательно. Ну а тебе сон все равно необходим, так как ты человек. Немного, нечасто — но нужен.

— Хорошо, хорошо. Сейчас я покажу ваши комнаты, — и услужливый Спораг проводил нас в апартаменты, находившиеся поблизости. В моей спальне находилась только циновка, которую я сначала принял за гамак, потому что она висела в полуметре над полом, только у нее не было веревок крепящих ее к потолку. Стены были пусты, но по мановению руки Спорага на одной из них вдруг что-то стало проявляться, и я увидел воды океана, плещущиеся и волнующиеся, словно наткнувшиеся на стену огромного аквариума. Чудные рыбы и неведомые земноводные резвились передо мной, а голубые всполохи переносились на остальные стены комнаты.

— Спасибо, конечно, — устало произнес Велиал, взглянув на Спорага, — но можно было что-нибудь и попроще.

— Тебе это не помешает? — уже ко мне обратился он.

— Прекрасно. Меня эта обстановка даже успокаивает, — признался я.

— Как почувствуешь, что отдых надоел, или захочешь еще чего-нибудь — подумай об этом и все будет исполнено в сей же миг, — добродушно посоветовал Спораг, и они исчезли во вновь открывшемся проходе.

Сначала я не мог заснуть, любуясь уникальной картиной подводного мира, но затем шорохи бездны и искрящиеся переливы синевы на стенах убаюкали и усыпили меня. Мне снилась Ольга в образе акулы, и ее скалящиеся челюсти едва не сомкнулись на мне. Снились резвящиеся в воде дети и огромная, то ли муха, то ли оса в образе Велиала, стремящаяся своим жалом поразить их и я, стремительно удирающий от Ольги и в то же время защищающий детей. Кругом кишели всеобразные уроды, и каждый старался помешать мне...

Проснулся я в холодном поту, но на удивление поздно. Послав локационную волну за пределы хрона, увидел, как воочию, что солнце стоит высоко в небе. "Время — за двенадцать,— решил я, — пора вставать". Стены комнаты приняли свой первоначальный вид, и ничто не напоминало о ночной океанской панораме.

Послав Велиалу приветствие, тут же услышал ответное: — Ну и здоров же ты поспать. Видимо, перестройка атомов при переходе в наш мир капитально утомила тебя, а может и воссоединение с Левиафаном так повлияло. Ладно, давай присоединяйся к нам.

— Интересно, каким образом? В ваших лабиринтах не разберешься, — засомневался я.

— А каким образом ты сейчас определял время и погоду? Точно так же найдешь нас, — заверил Велиал.

И в самом деле, окинув реверсивным взором хрон, я уже знал точное направление. При сближении с очередной стеной, проход возникал сам собой, поэтому никаких препятствий я не встречал.

— Ну вот — видишь, а ты боялся, — услышал я голос Велиала, выходя из очередного прохода.

Вдвоем со Спорагом, они восседали в центре небольшой комнаты, за столиком, уставленным уже не такой мерзостной пищей, как на пире.

— Подкрепись, если хочешь, — прорычал Велиал. — Хотя, насколько я помню, после слияния не только на еду смотреть не хочется, а наоборот, не знаешь, куда девать энергию.

— Ты прав, как всегда — смотреть не могу на еду, — обрадовано согласился я.

— У тебя есть какие-нибудь предложения на предстоящую неделю? — вклинился Спораг. И не дожидаясь ответа, продолжил: — Тебе интересно будет посмотреть наш мир, а вернее ваш, только много миллионов лет назад?

— Еще бы. Об этом только мечтать можно, — искренне разволновался я, — ведь буду первым, кто увидит это воочию.

Из экскурсии по демоническому миру, я узнал столько, сколько не получил со всего курса истории в школе. Оказывается, Земля еще не была разделена на материки, а из деревьев преобладали хвойные, папоротники и пальмы. Главное потрясение — я впервые увидел живых динозавров. Среди них были рептилии и ящеры, во много раз превосходящие по размеру наших слонов. Одни из них были травоядными, а другие страшными хищниками. Некоторые животные передвигались на двух лапах, а другие — на четырех.

На болоте, среди густой травы, мне показали стегозавров — огромных, неуклюжих животных весом более пяти тонн. У них была маленькая, плоская голова, и выгнутая спина, увенчанная мощными роговыми щитами-пластинами. На хвосте находились острые костяные наросты. Поразило то, что этот чудовищный на вид зверь не питался мясом, это было всего лишь травоядное животное.

На берегу какого-то озера, мы увидели двух бронтозавров и диплодока. Они оказались тоже травоядными. Длина бронтозавров от головы до хвоста составляла не менее 20 метров, а диплодок вообще казался гигантом, не менее 25 метров в длину.

Когда же я увидел тираннозавра, понял, что демонов можно считать просто красавцами, по сравнению с ним. Это был хищный ящер со страшной метровой пастью и громадными зубами-кинжалами. Длиной он был немного меньше бронтозавра, примерно 14 метров, но как сказал Велиал, был самым крупным из всех когда-либо существовавших на земле хищных зверей.

Также, я повидал летающих птерозавров, покрытых густой шерстью, и причудливо-уродливых птеродактилей с длинным клювом и огромными перепончатыми крыльями. Да, не хотелось бы мне жить в те времена. Экстрименты одной такой птички, упавшие в неурочный момент тебе на голову, могли запросто переломать шейные позвонки.

Будучи в сильном потрясении от увиденного, я все-таки очень обрадовался, что человека в те времена еще не было. Такое хрупкое создание на земле гигантов было просто обречено на гибель. "Может оно и к лучшему, что динозавры вымерли? — думал я. — Ведь в противном случае, может, не было бы и нас?!"

— Не появилось желания остаться в нашем мире? — саркастически прервал безмолвную экскурсию Спораг.— А то могу это устроить.

— По-моему, я и сам в состоянии это сделать, — холодно парировал я, — но не имею счастья желать этого.

— Не ссорьтесь, ребята, — один Велиал был настроен добродушно. — В самом деле — жизнь на нашей планете шла бы скучно, если бы не Земля. Поменять накал людских страстей на однообразность нашего бытия не согласился бы даже я. Жалко, что этого никак не хочет понять Люцифер!

Главное, я узнал за эту неделю, почему вымерли динозавры, и что же все-таки случилось на Земле в прошлом. Но все это мне рассказали Велиал со Спорагом, только после того, как взяли слово, что никогда в жизни, ни один человек не будет знать об этом! Могу только повествовать, что в дискуссиях, проводимых нашими учеными, есть истина. Жаль только, что как основная версия, она не выдвигалась ни разу.

В конце недели, мы опять отправились в город Тор — родину Велиала. В этот раз мне предстояло получить силу великого демона Асмодея. От Велиала я узнал, что этот демон является главным распространителем разврата. Он лично отвечал за создание семейных неурядиц и похотливых действий. Ежедневно занимался тем, что не давал семейным парам совокупляться и всячески подстрекал членов семьи на измены, подстегивая их скрытые животные инстинкты и другие грехи.

Когда мы оказались во дворце Асмодея, в принципе, ничего нового я не увидел. Поразил только сам хозяин, у которого оказалось три головы: бычья, баранья и человеческая. Каким образом они умещались на скелете, обтянутом кожей до сих пор остается для меня загадкой. Картину довершали петушиные ноги, уверенно расставленные на ширину плеч, а вернее голов, так как плеч, как таковых не было.

Тот же обряд, и заклинательная рола — и во мне уже бурлила сила двух могущественных демонов. Следующая неделя не принесла ничего нового, хотя знакомство с древнейшей историей планеты продолжалось и дальше под присмотром Велиала и Спорага.

В конце второй недели мы отправились уже в другой город, чтобы взять силу третьего демона — Дагона. При знакомстве меня очень, опять таки, удивила внешность этого мифического существа. Голова олигофрена с асимметричным лицом где глаза и уши располагались не параллельно друг другу, а по диагонали, сидели на таком маленьком и тщедушном тельце, что у меня возникла неуверенность: как у такого хилячка может быть столько силы? Но по спокойному и уверенному в себе поведению понял, что она у него есть.

Наши телодвижения в этом мире происходили поразительно спокойно, не привлекая ненужного внимания и не вызывая лишних вопросов, пока в конце третьей недели мы не явились на встречу с четвертым демоном — Вельзевулом.

— Вам удивительно везет, — приветствовал нас этот очень несуразный, как и все демоны, корягоподобный увалень, — почти три дня ошивались здесь ищейки Люцифера — Андрас и Пифон. Говорят, что происходит что-то необъяснимое.

— Что, Люцифер занервничал? Не думаю, что ему стало хоть что-нибудь известно. Хотя и этого не исключаю, — Велиал был невозмутим.

— Пока ничего серьезного, но спецотряды уже исследуют информационное поле Земли и кое-какие зацепочки у них уже есть, — взволнованно продолжал Вельзевул. — Люцифер почувствовал присутствие существа, собирающего в себе массу энергии и сил и решил, во что бы то ни стало, разобраться с этим. Даже было предположение, что сам Создатель к нам пожаловал, но это слишком эфемерное предположение и он сам это понимает.

— Ну что же, придется немного поторопить события, — уже задумчиво произнес Велиал. — Я думаю, что дня через два-три ты уже оправишься от сил Вельзевула, и договорюсь о более ранней встрече с последним демоном — Маммоном.

С каждым демоном мне было все проще и проще оправляться от избытка все прибывающих сил, поэтому с удовольствием согласился на это. Тем более, что мне уже стало настолько невыносимо и тоскливо на этой планете уродов, что каждый день пребывания здесь становился все более тягостным.

Вельзевул оказался единственным, кто не попросил меня произнести клятвенную ролу, видимо доверяя больше других, либо чувствуя, что вернув силы другим, не забуду и про него.